Why Are We Here Again?

Пребывание Кац-чана на отстранении было для Мидории благословением. В конце дня его и Тодороки вывели из общежития класса А, «Альянса Высоты»(красивое название для места, которое, по сути, было тюрьмой), и Мидорию оставили в покое. Перед этим им показали общежития, дали обширный список правил (не выключать свет рядом с учеником 14; не прикасаться ни к чему отмеченному розовым номера 2; не покидать общежитие после девяти-) и разрешили распаковать вещи. Еще одной хорошей вещью для Мидории было то, что в кои-то веки система нумерации не использовалась при распределении комнат. Вероятно, это было связано с необходимостью отделять девочек от мальчиков. Но Мидория был просто счастлив, что комнаты Кац-чана не было рядом с ним. Правда, было не так уж здорово, что двое из пяти студентов с опасными причудами оказались на его этаже. На задней стороне его двери была прикреплена табличка, объясняющая, что, если он осмелится выключить свет в коридоре ночью, причуда теневого монстра ученика 14 может наброситься и потенциально убить их всех. А у его соседа, ученика 1, был лазер в пупке, который мог активизироваться в любой момент, так что удачи с этим. А другим его соседом был извращенный ученик 19, который продолжал пытаться заговорить с ним, и Мидория действительно предпочел бы не начинать эту дружбу, особенно после того, как тот раскрыл его беспричудность перед всем классом. Мидория со вздохом плюхнулся на свою кровать. Он уже все распаковал, начиная с различных коробок, которые были принесены в его комнату ранее днем. Он не брал с собой слишком многого: только обычную одежду, предметы первой необходимости, канцелярские принадлежности и множество записных книжек. Ему было запрещено пользоваться ноутбуком или телефоном. Он также не взял никаких плакатов, чтобы его комната выглядела немного менее уныло. Раньше у него было много товаров геройской тематики, которые делали его спальню похожей на маленькое святилище. Он не взял ничего из этого, потому что, ну, этого больше не существовало. Несколько месяцев назад он распродал большую часть, а остальное выбросил в мусорное ведро; сердито сорвал плакаты со стены и прихватил с этим часть штукатурки, но то была вина особого клея. Раньше его записные книжки были полны анализов героев, но у него больше не было на это сил. Он оставил все тринадцать из них дома, включая ту, внутри которой была подпись героя Номер Один, Всемогущего, которую Кац-чан сжег в тот день, когда все пошло не так. Все его новые записные книжки были совершенно пусты: он полагал, что должен найти, для чего их использовать. И, чтож, жизнь, полная одного только анализа, привела его к единственному решению. Вот почему Мидория взял первую попавшуюся пустую тетрадь, до которой смог дотянуться, и начал свою работу. Вскоре было расписано двадцать разворотов страниц — по одному на каждого ученика в его классе. Теперь ему просто нужно было найти информацию, чтобы заполнить их. Что он уже знал? Ну, там был он, Кац-чан и Тодороки — это были единственные имена, которые он мог добавить. О, и еще было то, что сказал мистер Айзава: некоторые здесь из–за опасных причуд, некоторые из-за самосуда, оставшаяся половина — из-за злодейства. Мидория не считал, что у него много талантов, но даже он не мог отрицать, что его память была превосходной. Ах, а еще у них были предупреждения для каждой из опасных причуд.… На первой странице он сделал раздел с кратким содержанием: 1. Опасная причуда — лазер в пупке 2. Опасная причуда — кислотно-розовая девушка 3. Линчеватель 4. Линчеватель — в очках 5. Злодей 6. Линчеватель 7. Опасная причуда — электричество 8. Линчеватель 9. Линчеватель 10. Опасная причуда — что-то связанное с сахаром? 11. Злодей 12. Злодей 13. Злодей 14. Опасная причуда — теневой монстр 15. Шото Тодороки — Злодей — лед (и огонь?) 16. Злодей 17. Кацуки Бакуго (Кац-чан) — Злодей — взрывной пот 18. Я 19. Злодей — невысокий, фиолетовый парень 20. Злодейка — девушка с конским хвостом       Ну… это не так уж и много.       Но он не узнает ничего другого, если будет и дальше сидеть в своей комнате. Мидория глубоко вздохнул, сунул блокнот и ручку под подушку, и отважился покинуть свою комнату. В общежитии было устрашающе тихо. От серьёзной атмосферы у него по спине пробежали мурашки. Все остальные, должно быть, думали в том же духе, что и Мидория, потому что, войдя в общую комнату, он обнаружил, что она совершенно пуста. Они, должно быть, немедленно ретировались в свои комнаты и спрятались, видя во всех остальных злодеев и всесторонне опасных людей. Но тишина была лучше, чем большинство альтернатив, которые Мидория мог придумать на месте, так что он не жаловался. Через какое-то время он рухнул на ближайший диван. Общежитие было хорошим, учитывая ситуацию, в которой они все находились. Все вели себя так, будто попадание в класс А было концом света. Было совершенно очевидно, что оказаться здесь не воспринималось как какой-то приз или цель, к которой нужно стремиться. Несмотря на хорошие результаты некоторых выпускников, большинство из них в конечном итоге не становятся кем-то значительным. Мидория предпочел бы быть где угодно, но только не здесь. Возможно, плохая репутация возникла из-за спортивного фестиваля Юэй… Это событие получило мировую известность. Конечно, было много подобных конкурсов и в других странах, но именно Юэй проложила путь. По сути, ученики-герои соревнуются друг с другом, и у мира есть шанс понаблюдать, как их будущие герои демонстрируют потрясающую силу. Обычно больше внимания отводится второкурсникам и третьекурсникам — именно здесь ученики начинают заявлять о себе. Но мероприятие первого года было совсем другим зрелищем, и это было из-за участия класса 1-А. При вдвое меньшем количестве участников Спортивный фестиваль первокурсников может показаться менее интересным, но, когда класс самых многообещающих учеников-героев во всей Японии противостоит группе малолетних преступников, это действительно кажется сражением героев против злодеев. Все зрители воздавали овации и хлопали классу В, при этом освистывая и шипя на мрачных членов класса А. Как если бы их публично позорили за то, что они в нем оказались. Они были словно группа клоунов, которая никогда не хотела этой работы. Возможно, если бы класс А не изображали по телевидению так негативно, некоторые отчаявшиеся люди специально попадали бы в неприятности, чтобы оказаться в этом классе. В конце концов, после окончания учебы действительно можно получить некоторые замечательные возможности, а именно переход на другие направления Юэй. Если ты зайдешь достаточно далеко. Мидория должен был убраться отсюда до начала Спортивного фестиваля. До того, как мир увидит в нем бесполезного, лишенного причуды потенциального злодея, которым, казалось, его уже считала эта школа. Он перевернулся на бок, пытаясь прогнать гнетущие мысли из головы. Именно тогда он столкнулся лицом к лицу с большой белой доской, занимающей стену напротив телевизора, которая отделяла заброшенную кухню от остальной части общей комнаты. Мидория встал и побрел к ней, взяв черный маркер, который ждал его. На половине белой доски он записал номера учеников, оставив пустые места у каждого. Рядом со своим номером, номером Кац-чана и Тодороки он начал писать их полные имена. Пока писал собственное, Изуку услышал шаги. Поколебавшись на иероглифе, он повернулся и увидел номер 4. Тот подошел прямо к нему и посмотрел на имена, которые Мидория уже добавил. Нервничая, Изуку закончил выводить имя, прежде чем осознал, что рука номера 4 протянута к нему. Он отдал ему маркер и пронаблюдал, как тот вписывает своё: 4. Тенья Иида Мидория знал это имя… но не мог точно определить, откуда. Положив маркер обратно, Иида снова протянул Мидории руку. — Тенья Иида, приятно познакомиться. Сглотнув, Мидория взял его ладонь и пожал ее. — Изуку М-мидория… И т-тоже. Тоже приятно познакомиться, я имею в виду. Иида мягко ему улыбнулся и кивнул, прежде чем снова повернуться к доске и уставиться на пустые места. — Я смотрю, ты уже знаешь двух наших одноклассников. — понял он. — О-о, нет-нет, только одного. Кац-чана — я-я имею в виду Бакуго. Я знаком с ним, ну, на самом деле, целую вечность. Я просто узнал Тодороки — ученика номер 15 — из новостей… — Ах, конечно. Я тоже его узнал. Он, кажется, не особенно рад быть здесь. — Ну, а хоть кто-то рад? — Мидория рассмеялся, нервно потирая голову. — Хм, я полагаю, что нет, — вздохнул Иида. — Но я благодарен, что здесь мне, по крайней мере, дали шанс. Я не знаю, что было бы, если бы этого не произошло. Мидория колебался, он еще не знал, стоит ли спрашивать, но… — Эм, а как ты здесь оказался? Е-если можно спросить! Ты не обязан отвечать, мне просто… интересно. — Все в порядке, — ответил Иида, размахивая правой рукой в рубящем движении. — Это вполне естественно — проявлять любопытство. Готов поспорить, каждому здесь есть, что рассказать. Мидория нервно вернулся мыслями к своей истории. Нет, он все еще не считал, что она оправдывает его отправку сюда. Он предполагал, что, в конце концов, выяснит, почему же здесь оказался. — Ты когда-нибудь… когда-нибудь слышал об Убийце Героев, Пятне? — спросил Иида. — Да. — немедленно ответил Мидория. Две секунды спустя его глаза расширились от осознания. — Ох-ох, ты... — Да, — снова вздохнул Иида, поправляя очки на носу, — это был я. Я был глуп. И я получил то, что заслужил. Необратимое повреждение нерва в моей правой руке и, как приговор, нахождение здесь за самосуд. — Более благородно, чем у меня, — пожал плечами Мидория. — И… как бы то ни было, я думаю, что это было действительно храбро с твоей стороны — противостоять ему за своего брата. Иида напрягся, а затем кивнул. — Спасибо, но я этого не заслуживаю. Герой никогда не должен действовать из мести. Но это не останавливает… ненависть. — Да… Я понимаю. Он прочистил горло. — А ты? Могу я спросить, почему ты здесь? — Ах, ну, видишь ли… — Приветик! Парни обернулись. Прежде чем кто-либо успел сказать что-нибудь еще, жизнерадостная девушка с каштановой стрижкой боб влетела между ними, подняла с пола маркер и добавила свое имя в список — 5. Очако Урарака — Это классная идея. Называть всех по номерам так… странно, — она вздрогнула. — Я Урарака! Простите, я не помешала?.. — Ох, нет, все в порядке! — Мидория запнулся. — Я… Я Мидория, а это… — Тенья Иида, приветствую тебя! — его рука снова была в том жесте, похожем на дощечку. Мидория подумал, не было ли это результатом повреждения его нервов… — Очень приятно с вами познакомиться! — она ухмыльнулась. Ученик 5… Итак, не опасная причуда и не мститель. Но… она казалась такой милой? Почему она была отмечена как злодейка? — Как твое лицо? — внезапно спросила она. Мидория на мгновение моргнул, глядя на нее. — Моё… О, ты имеешь в виду ту царапину. Все в порядке, Исцеляющая Девочка была милой. Хотя она предположила, что я ввязался в драку… она не была счастлива по этому поводу. — Да, этот 17-тый был таким злым! — она фыркнула. — Ах, да, ты же номер 18, — осенило Ииду. — Я помню, как мистер Айзава упоминал, что между вами и 17-ым… Бакуго?.. была своего рода проблема… Мидория нервно потер голову. — Эм, да… Мы не самые лучшие друзья… — Ну, я втайне была рада, что не попала с ним на отстранение, — кивнула Урарака. — Держу пари, ты тоже. Он без колебаний кивнул. — Ты даже представить себе не можешь. — Тодороки не показал хорошего примера усилий, которые мы должны приложить в этом классе! — внезапно высказался Иида, как будто думал об этом весь день. — Он, безусловно, заслужил свое задержание. — Я просто не думаю, что он хочет быть здесь. — отметил Мидория. — Честно говоря, я не думаю, что многие из нас хотят быть здесь, — повторилось заявление. Но это была не Урарака — появилась другая девушка. Она выхватила маркер из рук Урараки и написала свое имя. 20. Момо Яойорозу. Ах, это была девушка с конским хвостом, которую мистер Айзава тоже отчитал за то, что она недостаточно старалась. — Если только кто-нибудь из вас не является исключением? — многозначительно спросила она. — Не то чтобы, — быстро ответил Мидория, не желая навлекать на себя ее гнев. После этого она казалась немного менее напряженной. Возможно, она просто нервничала и плохо это показывала. — Может… кто-нибудь из вас хочет чаю? — это была довольно внезапная перемена в отношении. Она превратилась из угрожающего, намеренно хладнокровно звучащего человека в кого-то довольно робкого и неуверенного. — Это было бы… было бы славно, — первым ответил Мидория, несмотря на то, что в данный момент ему не очень хотелось пить чай. Но ее улыбка того стоила. — Я… я не знаю, какой есть в наличии! — призналась она, поспешив на кухню. — Но я посмотрю! — Знаешь, что? — сказала Урарака. — Может быть, здесь будет не так уж и плохо! — Кац-чан еще не вернулся, — с горечью напомнил им Мидория. — Кац-чан? — Иида и Урарака спросили одновременно. — Джинкс! — воскликнула Урарака. Иида не понял. — Ох, я имею в виду Бакуго, номер 17. Извините… Я просто звал его так с тех пор, как мы были маленькими детьми. Это привычка. — О, это так мило! — Урарака просияла. — Я тоже собираюсь называть его так! — Нет–нет, нет. Серьезно, он убьет тебя! — предупредил Мидория. В ее глазах показался азартный блеск. — Я это сделаю! — Он также убьет меня, но, честно говоря, в этом нет ничего необычного… — Мидория скис. — Я приготовила чай! — крикнула Яойорозу. — Я обычно пью свой, не разбавляя — кто-нибудь хочет молока или сахара? — Все в порядке, большое тебе спасибо, — Мидория улыбнулся как можно вежливее. Она все еще немного пугала его, и чем милее он был, тем счастливее она казалась. — Мне точно также, спасибо! — Иида кивнул с легким поклоном, принимая безвкусную, потрескавшуюся кружку, которую Яойорозу, очевидно, нашла в одном из многочисленных шкафов. — Иида! — воскликнула Урарака, приняв свой чай. — Ты не должен говорить, пока я не назову твое имя! Вот, как работает джинкс. — Но ты только что назвала мое имя? — Ой, чёрт возьми! — Вы все кажетесь такими… нормальными, — осознал Мидория, садясь на ближайший диван и уставившись на свое отражение в чае. — Извините, но это не то, чего я ожидал. Все трое на мгновение уставились на него. — Да… что ж… — Урарака начала. — Я не настолько нормальна… Я здесь не просто так. И я думаю, что все остальные тоже. Яойорозу просто кивнула, а Иида выглядел грустным. — Я… не уверен, почему я здесь, — наконец признался Мидория. — Я много думал об этом, но… Я все еще не понимаю. — Это как-то связано с Кац-чаном, верно? — спросила Урарака. Мидория вздрогнул от этого прозвища. — Да… Я так думаю. Может быть, он кому–то что-то сказал обо мне. Я не знаю, что. Но это все, о чем я могу подумать в данный момент… — Хм… — это было все, что Иида произнёс в течение минуты или около того. — Ну, я знаю, почему я здесь, — призналась Урарака, положив руки на бедра после того, как оставила свою кружку на кофейном столике. Яойорозу положила под неё подставку, которая, казалось, появилась из ниоткуда, пока она говорила. — И, честно говоря, для меня все не так уж и плохо? Может быть, я чего-нибудь добьюсь после всего этого. В любом случае… Я как бы… Эм, понимаете… Моя семья не… так уж богата? У нас есть строительный бизнес; работа шла не очень хорошо… Несколько машин сломались, и все пошло наперекосяк. Я просто хотела помочь своей семье и, возможно прибегла к некоторым вещам, которыми мои родители не слишком гордились, когда узнали, — застенчиво объяснила она с легким смехом. — Моя причуда позволяет различным вещам парить, и также она работает и на мне. Так что я, э-э-э, могла входить и выходить из мест, когда другие не могли… — Ты вор, — понял Мидория. — Извини! — быстро добавил он. — Это было грубо, я просто… Она отмахнулась от комментария. — Нет, ты абсолютно прав. С таким же успехом можно было бы признать это! Я не горжусь, но… Я действительно получила достаточно денег, чтобы помочь своим родителям нормализовать их бизнес! Такие дела. Не то, чтобы они тогда поняли, откуда у меня деньги… Подумали, что нашла какую-то хорошо оплачиваемую работу на неполный рабочий день. Что, технически, верно! — В каком-то смысле, это все еще почетно. — прокомментировал Мидория. — Да… Спасибо. — Но неправильно, — добавил Иида. — О, да, конечно… Эм, а как насчет тебя, Иида? И вот, Иида снова рассказал свою историю. Мидория не обращал на неё особого внимания теперь, когда знал подробности. Он больше сосредоточился на том факте, что медленно, но верно начали прибывать другие люди. Оставалось не так много времени до того, как Кац-чан и Тодороки вернутся с отстранения, верно? Класс А еще не поужинал, но это могло быть и потому, что они ждали этих двоих. Мидория еще не был уверен в том, как все работает. Он откинулся на спинку стула и наблюдал, как на доске появляются новые имена. Вскоре список был почти полон, и Мидория был очень рад, что ему пришла в голову эта идея. — Эй! Когда все вышли из своих укрытий?! — крикнула номер 2 с розовой кожей. — Около получаса назад. — ответила Урарака, позволяя Яойорозу снова наполнить ее чашку чаем. — Вот блин! Я должна была спуститься раньше! О, мне нравится идея с доской, кто это придумал?! — Это был Мидория! — объявил Иида, указывая на него. Номер 2 улыбнулась ему и подняла большой палец, добавляя свое имя на доску.       2. Мина Ашидо!!! — Потрясающе! Это супер захватывающе или что?! — Или… что?! — Мидория нервно рассмеялся. — Давай! Это место такое классное! Я с нетерпением ждала приезда сюда весь год! Однако я должна сказать, что мистер Айзава очень энергичен! — Ты с нетерпением ждала приезда сюда? — усмехнулась номер 12, Джиро. — Я согласна, это кажется довольно нелогичным. — сказала Яойорозу с намеком на ее прежнюю злобу. — Не для меня! — Ашидо ухмыльнулась. — Для кого–то с супер хитрой, своего рода смертельной причудой — это лучшее место! Я вас не особо знаю, но… — Да, нас ты явно не знаешь. — перебила Джиро, накручивая на пальцы удлинители, исходящие из ее ушей и похожие на разъемы для наушников. Так это была ее причуда, да?.. Ашидо уперла руки в бока. — Тогда какова твоя история? Джиро закатила глаза. — Ты подслушиваешь одного героя, и вдруг представляешь опасность для общества, и тебя нужно запереть или что-то в этом роде! Мидория прищурился. — …Что за герой? — Да как будто я скажу тебе. В последний раз, когда я это сделала, как итог я оказалась здесь. Лучше всего просто держать свои и чужие секреты при себе. — …Причуда отличного слуха? — догадался Мидория. Взгляд Джиро метнулся от ее наушников обратно к Мидории. Она убрала от них руки и спрятала их в капюшон, подальше от посторонних глаз. — О, ты 18-тый без причуды, верно?! — вспомнила Ашидо, подскакивая к нему. — Должно быть, это странно: вообще не иметь никакой причуды! Мидория бросил на нее взгляд. — Так это ты розовая и едкая… Она моргнула, а затем рассмеялась. — Эй, засчитано! — Не будь груба с Мидорией, — вмешался Иида. — Я без колебаний сообщу о любых комментариях по поводу причуд нашему учителю! — Я не грублю! — Должно быть, странно вообще не иметь возможности контролировать свою причуду, — внезапно добавила Яойорозу, безразлично потягивая чай. Ашидо уставилась на нее. — Н-ну… вот почему я здесь. Итак… вот так. Тогда в чем же твоя причуда? Я не видела, чтобы ты часто пользовалась ей во время Оценки Причуд! — Ну, разве ты бы хотела узнать? Все пошло наперекосяк ужасно быстро. Мидория был просто удивлен, что у него, казалось, уже появилось несколько друзей. Или… может быть, союзников? Люди, которые вступились за него, чтобы это ни значило. На самом деле, этого раньше не случалось. Итак, Иида, Урарака и Яойорозу, казалось, терпели его. Ашидо… может быть, не так сильно. Как и Джиро. Он не знал ни о ком из других, слоняющихся вокруг. Тодороки, казалось, вообще не хотел быть вовлеченным, а Кац-чану определенно не нравился Мидория. Может быть, ему стоит записать все это позже… Мидория не был могущественным или каким-нибудь устрашающим человеком. Он не сделал ничего выдающегося, поэтому ему нечего было рассказывать. Если он хотел преуспеть здесь, то не мог просто ускользнуть в тень и игнорировать всех, отчаянно пытаясь дожить до конца. Если он хотел выпуститься, ему нужно было активно доказывать, что он этого заслуживает. Его лучшим курсом действий было не набирать силу или академическое мастерство. Ему нужно было быть… общительным. Мистер Айзава сказал, что они с Кац-чаном должны научиться ладить, если хотят выпуститься. Мидория знал, что этого не произойдет, но, если бы он мог заставить всех остальных или, по крайней мере, большинство из них поручиться за него, быть на его стороне, а не на стороне Кац-чана, то у него был шанс. Мистер Айзава увидел бы, что он был жертвой; он не был злодеем; ему здесь не место. — До какого минимального уровня pH ты можешь довести свою кислоту, Ашидо? — спросил Мидория. Она моргнула, глядя на него. — Типа… насколько она сильная? — Да, что она может сделать? — О! Да кучу всякой всячины! Она может проходить сквозь пластик, я могу расплавить почти все, что захочу! Но это трудно контролировать. Вот почему я должна носить этот отвратительный наряд! Он такой неудобный, — она теребила плотную ткань своего топа с длинным рукавом и мешковатые брюки. Она носила перчатки и прикрывала как можно больше кожи. — По крайней мере, немного больше стиля ему бы точно не помешало! Именно в этот момент они услышали, как входная дверь с грохотом распахнулась, ударившись о стену, и шаги направились к ним. Отлично, момент покоя закончился. Кац-чан появился в поле зрения, и на этот раз Мидория осмелился не отводить взгляда. На этот раз он отказался быть грушей для битья. Этот класс был полон сильных, жестких и упрямых личностей. Мидория был полон решимости быть таким же. — На что смотришь, Деку? — Кац-чан зарычал. Мидория только вздохнул. Он больше не позволит Кац-чану запугивать его. — На что ты уставился, Кац-чан? — ухмыльнулась Урарака, выглядывая из-за спинки дивана. — ЧТО ТЫ ТОЛЬКО ЧТО СКАЗАЛА, КРУГЛОЛИЦАЯ?! — Круглолицая? — выдохнула она. — Не груби, Кац-чан! — НАЗОВИ МЕНЯ ТАК ЕЩЕ РАЗ, И Я УБЬЮ ВАС ОБОИХ! — Я же говорил тебе, — пожал плечами Мидория. Появился Тодороки, резко подойдя к Кац-чану и задев его плечом. — Смотри, куда идешь, чертово эскимо! — Кац-чан кричал, он не был в хорошем настроении (но было ли оно у него когда-нибудь?). — Может быть, если ты уберешь волосы со своих чертовых глаз, ты действительно сможешь, черт возьми, видеть! Но Тодороки в отместку только сильнее надвинул волосы на глаза. Его волосы были двухцветными, наполовину красными, наполовину белыми. Но он откинул белую половину назад, так, что она скрыла большую часть красного, но еще и закрывала часть его лица. Должно быть, его волосы без всего этого геля, были довольно длинными и неровно обрезанными. Мидория мог видеть только его знаменитый шрам, охватывающий скрытую половину лица. Он сильно отличался от плакатов и рекламных объявлений с изображением пропавшего, которые за последние несколько лет заполнили Интернет. Шото взглянул на доску, заметив свое имя, прежде чем перевести взгляд на Мидорию, который отказался вздрогнуть. Но Тодороки не задержался на нём надолго, прежде чем повернуться и побрести вверх по лестнице в свою комнату, скрываясь из виду. — Для чего эта чертова доска? — Кац-чан внезапно сорвался. — Чтобы мы все знали имена друг-друга! — провозгласил Иида. — Это была идея Мидории, и, я должен признать, очень хорошая! — Конечно! —Урарака просияла. — Теперь нам не нужно все время называть тебя 17, Кац-чан! Он стиснул зубы. — Позволь мне дать тебе несколько советов, Круглолицая, — он обвиняюще ткнул пальцем в Мидорию, который твердо выдержал его взгляд. Зеленые глаза были холодными и уверенными. — Не слушай его, черт возьми. Идея с цифрами была его, да? Что ж, держу пари, у него все это где-то записано в блокноте. Он найдет твои сильные и слабые стороны и обратит их против тебя — это все, что может сделать этот ублюдок без причуды. В комнате воцарилась тишина, и Мидория впился взглядом в Кац-чана. Должно быть, это он привел его в класс А. Возможно, он обвинил его в сталкинге или что-то в этом роде и, может быть, что он и героев преследовал. Очевидно, это была неправда, но Кац-чан просто обожал усложнять ему жизнь. — Это ваша собственная вина, если вы решите доверять ему — или любому из вас, неудачников! Вы все злодеи, но я собираюсь попасть в класс В, и тогда эти идиоты будут извиняться! — и с этими словами он засунул руки в карманы, развернулся на пятках и загремел вверх по лестнице. Мидория вздохнул. Так и скончалась его попытка хоть раз понравиться. Кого он обманывал? Ему придется попытаться найти какой-нибудь другой выход из класса А… Но тогда- — В чем его проблема? — ученик 13, Серо, нервно ухмыльнулся. — Он немного пугающий, — поморщился электрический ученик 7, Каминари. — Он такой сварливый! — Урарака фыркнула в знак согласия. Киришима, номер 8, встал и объявил. — Я собираюсь пойти и попытаться поговорить с ним. — Не будь таким праведником, просто оставь его в покое, — запротестовал Серо. — Если он не идет навстречу нам, почему мы должны идти навстречу ему? — Я голосую за то, чтобы мы просто игнорировали его в течение недели, — ухмыльнулась Джиро. — Может быть, после этого он успокоится. Киришима просто пожал плечами и все равно пошел за Кац-чаном. Но Мидория был ошеломлен. Он никогда не видел, чтобы кто-то еще так противостоял Кац-чану. И это после всего, что он только что сказал о нем! — Я не понимаю, — нервно рассмеялся он. — О-он просто- — Возможно он был злодеем в вашей старой школе, — вмешалась Урарака, — но я не думаю, что здесь это так работает… Он действительно хорошо справился с тестом на Изворотливость, но я не думаю, что кто-то из нас объединится с ним только потому, что он силен. К тому же, Иида справился лучше! — Неправильно судить кого-либо из нас по тому, как мы сюда прибыли, — сказал Иида, вставая, чтобы собрать пустые чашки. — Это было бы лицемерием. Я не уверен, что делать с тем, что Бакуго сказал о тебе, Мидория, но, в отличие от него, ты приложил усилия. Я уважаю тебя за это. — Э-эм… Спасибо? — Значит, ты типа супер умный, да? — Ашидо ухмыльнулась, наклоняясь к нему через диван. Мидория медленно отодвинулся. — Я… я не… — Ты анализируешь вещи? Разве не это сказал тот злой парень, о сильных и слабых сторонах, или что-то в этом роде? — предположила она. — Ну, д-да, но я- — А как насчет меня? Можешь ли ты проанализировать меня? Можешь ли ты помочь мне с моей причудой?! — Мне… мне может понадобиться немного больше времени! — признался Мидория, вставая. Он заколебался и оглядел своих… одноклассников. — Тебя серьезно… не беспокоит то, что только что сказал К-кац-чан? — Мы в классе А, чувак, — напомнила ему Джиро, плюхаясь на место, которое он только что освободил на диване. — Кого это волнует? — Я всегда говорю то, что думаю, — сказала хрипло номер 3, Асуи, подпрыгивая к нему. — И я хотела бы отметить, что из вас с Бакуго ты гораздо более терпим, ква. — Спасибо? — неуверенно ответил Мидория. — То, что он сказал, просто заставляет меня хотеть, чтобы ты не ненавидел меня, как ты ненавидишь его. — Я-я не ненавижу… — он поколебался. — Хорошо, да, м-может быть, ненавижу… совсем немного. — Очень много, ква. — Н-но почему я должен тебя ненавидеть? — Мы в классе А, — напомнила она ему, задумчиво прижимая палец к подбородку, — все возможно. — Как, например, твоё присутствие здесь! — вмешалась Урарака, ухмыляясь Асуи. — Ты кажешься такой милой! — Это долгая история. — Что ж, мы будем рады услышать, когда ты будешь готова это рассказать! — Спасибо. Может быть, в другой раз, ква. — Конечно! Хочешь присесть? Здесь есть место! Мидория все еще пытался поверить в то, что только что произошло. Из всех мест, где он ожидал найти слепое признание… он нашел его в классе, полном злодеев. Если это то, что значит быть злодеем — — тогда почему он вообще хотел быть героем?