Класс 1-А Групповой Чат
[18] Итак, кто еще предпочел бы быть в общежитии?
[Мина] Я думаю, что ВСЕ [Яойорозу] Было бы более полезно продолжить обычные уроки [Иида] По крайней мере, это возможность нагнать упущенный материал, если таковой имеется! [Джиро] Мы могли бы сделать это и в общежитии [Мина] Это так скучноооооо [Мина] Мы могли бы ПОСПАТЬ [Серо] Я голосую за то, чтобы мы просто спали здесь. [Мина] Прям на партах? Вот уж увольте [Шото] Мидория, насколько сильно тебе нужно быть в общежитии? Наступила минута молчания, когда никто не напечатал ни слова, и все с пониманием повернулись к Мидории.[18] Ну, если я хочу сделать свою работу
[18] Довольно сильно
[Каминари] У Миднайт нет никаких полезных СЛАБОСТЕЙ, не так ли?[18] С ней будет не так просто, как с Сущим Миком.
[18] Но если кто-то и сможет ее сломить, так это вы.
Класс обменялся понимающими взглядами, сопровождаемыми ухмылками, достойными любого хорошего злодея.[18] Однако вам, вероятно, следует удалить эти сообщения до того, как Миднайт попытается их прочитать.
[Каминари] Эй, 13 [Серо] Что? [Каминари] Звуковой сигнал [Мина] Бип-бип-бип [Каминари] Бип-боп [Серо] боп Определенно боп [Каминари] Бип–бип-бип — тогда боп [Хагакуре] Бип-ити-бип! И это продолжалось в течение следующих пяти минут, пока их не отчитали за то, что они слишком много хихикали. Снова воцарилась тишина. — Мисс? — внезапно спросила Хагакурэ, поднимая руку. — Да? — Могу я выйти в уборную? —… Ненадолго, да. — Спасибо, мисс! — и она исчезла, прежде чем учитель успела передумать. Мидории было любопытно, что должно было произойти, но тишина воцарилась еще на пять минут, прежде чем что-то изменилось. — Где она? — пробормотала Миднайт себе под нос, вставая, чтобы покинуть класс. В этот момент Мина вскрикнула и вскочила на свой стул. В ее столе зияла значительная дыра. — Ах! Мне так жаль! — Все в порядке! — ответила Миднайт, спеша осмотреть повреждения. Именно в этот момент дверь со скрипом открылась и снова осторожно закрылась (что, очевидно, было делом рук некой невидимки). — У тебя есть что-нибудь, чтобы нейтрализовать кислоту? — спросила Миднайт, не обращая внимания на происходящее. — Нет! Я ничего не взяла с собой: я не думала, что мы здесь надолго! — Хорошо, я сейчас сбегаю в класс поддержки, чтобы найти что–нибудь, — вздохнула она. — Постарайся не уходить далеко и не активировать свою причуду. Мина шмыгнула носом, сдерживая слезы. — Я-я постараюсь. И Миднайт ушла. По классу разразился смех. — Пожалуйста, скажи мне, что это ты, Хагакуре, — вздохнул Оджиро, сидевший в передней части комнаты. —Что? Нет! Это призрак! Бу-у, — прозвучал, совершенно очевидно, голос Хагакуре. Если присмотреться повнимательнее, то можно было разглядеть тонкую металлическую ленту, которая была ее браслетом для слежения, парящую прямо над землей. Тогда, как и стоило ожидать, заговорил Минета. — Значит ли это, что ты голая? Все уставились на него. — Эй, Мидория? — прохрипела Цу. — Хм? — Ты можешь открыть окно? Мидория сидел ближе всех к нему. Он вздохнул и потянулся через парту, чтобы широко открыть окно. — Подожди, не надо! — Минета крикнул. — Все об этом думали! И мы очень высоко! — Да… тебе, наверное, не стоит выбрасывать его на такой высоте, — нехотя признал Мидория. — Если только Урарака не согласится помочь. — О, да без проблем! — просияла она. — Мидория! Еще раз, что там было за модное слово? Под звук того, как Серо своей причудой отрывает длинный кусок скотча от локтей, Мидория ответил: — Дефенестрация. — Дефенестрация! Ура! — воскликнула Урарака. Вот почему Минета, обернутый лентой Серо, медленно опустился на землю мимо нескольких окон, через которые таращились другие студенты, а затем был сброшен примерно в метре над землей. — Насколько неуместным было бы попросить подушку-пердушку? — хихикнула Хагакуре, обращаясь к Яойорозу. Та посмотрела на нее. — Очень… — и передала одну. — А вообще, можно мне две? — Я просто хотел бы отметить, что я не одобряю такое поведение! — воскликнул Иида, встав, чтобы накричать на них всех. — Да, мы знаем, Иида, — вздохнул Серо. Он тоже встал, подошел к окну и с помощью скотча вылез наружу. Мидория серьезно сомневался, что его снова увидят до конца утра. — Вы в порядке, мадемуазель? — спросил Аояма, который сидел перед Миной. Он мало разговаривал в начале семестра, и Мидория был совершенно уверен, что это потому, что парень боялся их всех, но он постепенно начал расслабляться. — О, да прекрасно! — ответила Мина. — 18-й дал мне несколько советов по моей причуде, и они работают очень хорошо! — О, правда? — Мидория моргнул. — Да! Ну, в плане тренировок: пробовать нейтрализовать сильные щелочи вечером и все такое. Так что у меня теперь не только больше контроля, но и я лучше разбираюсь в химии, чем все вы, неудачники! — Не бросай меня! — заскулил Каминари, ссылаясь на тот факт, что они с Миной были самыми отстающими в классе почти по всем предметам. — Я могла бы обучать тебя! Я ведь теперь такая умная! Когда вдруг вернулась Миднайт, произошла драматичная смена настроения, и Мина внезапно выпучила глаза. Она была удивительно хорошей актрисой. С застоявшейся кислотой быстро разобрались, и Мина, все еще шмыгая носом, придвинула свой стул к парте Аоямы. Миднайт вернулась в переднюю часть класса и поставила на стол баночку с порошком, который она использовала, чтобы нейтрализовать кислоту. Она прищурила глаза, осматривая комнату, а затем указала пальцем на каждую парту, будто считала учеников за ними. — Почему не хватает троих? — пробормотала она себе под нос. — Хагакуре еще не в-вернулась из туалета, М-мисс, — напомнила ей Мина, вытирая влагу с глаз. — О да, мне нужно было… — Миднайт подошла к двери, собираясь, вероятно, сходить за Хагакуре, но заколебалась и сердито оглянулась на них. Семнадцать лиц невинно моргнули в ответ. Она прошествовала обратно к учительскому столу. — Если вы играете со мной в игры, у вас у всех будут большие неприятности. Героиня уже собиралась сесть, но остановилась и со вздохом безмерного разочарования продемонстрировала всем надутую красную подушку-пердушку. — Очень смешно, — огрызнулась она, когда они захихикали. — Действительно по-взрослому. Я ожидала от вас большего, особенно после серьезности того, что произошло вчера. Это не детский сад. Именно тогда она действительно села, и невидимая Хагакуре подложила вторую подушку на ее сиденье. Теперь она кипела от злости. Ее длинные ногти вонзились во вторую пердушку, которую она швырнула на стол. Большая часть класса неудержимо смеялась; главным образом потому, что Хагакуре нарисовала мини-Миднайт на доске, изобразив ее такой же сердитой, какой героиня была сейчас. — Я знаю, что ты здесь, 15! Наказана! — закричала Миднайт. Шото поднял руку. — НЕТ, ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ПОЙТИ В ТУАЛЕТ! Он моргнул в ее сторону. — Мисс, я ученик 15. Миднайт в отчаянии воскликнула. — Тогда какое бы число ни было, Хагакурэ! Несколько человек ахнули. — Миднайт знает наши имена! Мина захлопала в ладоши; крокодиловы слезы давно иссякли. Глаз Миднайт дернулся. Мидория услышал, как Хагакуре прошаркала мимо него, чтобы встать у окна. Она испустила яркую вспышку света из своей руки. Мидория и не знал, что она могла подобное (но это имело смысл: невидимость означала бы, что свет проходил прямо через ее тело, так что сделать противоположное на долю секунды и перенаправить весь свет обратно не должно было быть для нее чем-то из ряда вон выходящим… а как часто она могла–). Что, конечно же, привлекло внимание Миднайт. — 18! — воскликнула она. — Ты что делаешь?! — Пишу в блокноте? — Мидория нахмурился. Это была правда — он обновлял страницу Мины. Хагакуре снова посветила, умело оставаясь вне поля зрения, несмотря на плавающий браслет слежения. — Тогда что это за свет, а? — огрызнулась Миднайт, уперев руки в бедра. — Это… солнце? — У Мидории нет причуды, мэм, — напомнила ей Яойорозу. — Это был не он. — 17?! — Миднайт догадалась. Бакуго зарычал на нее. — Я, черт возьми, ничего не делал. — Тогда что… Почему окно открыто?! — она подошла и встала перед Мидорией. — Цу попросила меня открыть его, — честно ответил он. — Здесь жарко, — добавила Урарака. Это не имело отношения к делу, но тоже было правдой. Миднайт вздохнула и наклонилась к нему. — Я бы хотела, чтобы окно… — потянувшись к окну, чтобы закрыть его, она посмотрела вниз и заметила Минету в кустах далеко внизу — Как, черт возьми… — О, привет, мисс! И она подняла глаза. Хотя Мидория не мог видеть, он слышал, что происходит, и был совершенно точно уверен, что Серо сидит либо на крыше, либо на подоконнике несколькими этажами выше. — ЧТО ТЫ ТАМ ДЕЛАЕШЬ?! — крикнула она ему. — Наслаждаюсь видом! — крикнул он в ответ. — СПУСКАЙСЯ СЮДА! — Что?! Я вас не слышу! — О нет! — Мина мелодраматично ахнула. — А что, если он застрял?! — Нет, с Серо все в порядке, — возразил Каминари. — Но с Миднайт такое не прокатит, если она решит за ним лезть. Та посмотрела на него. — Без обид, мисс, но в вашем возрасте не получится быть такой же проворной, как Серо. — И ЧТО ЭТО ДОЛЖНО ОЗНАЧАТЬ?! Последовала минута молчания. — Что вы старая? — Я НЕ СТАРАЯ! — Кроме того, этот наряд не сильно поможет, — усмехнулась Джиро. — Не слишком ли вы старовата, чтобы носить что-то подобное? — Мина невинно моргнула. Джиро подняла бровь. — Он хотя бы не натирает? — Наручники немного безвкусные… — Как и каблуки. — ХВАТИТ! — закричала Миднайт, топая ногой, как ребенок. Мидория оторвался от своего блокнота и вздохнул. — Мисс, вы ведь понимаете, что они не остановятся, пока вы не позволите им вернуться в общежитие. В таком случае, почему бы и нет? Тем более, уже почти наступила десятиминутная перемена. Это было не так: Хагакуре перевела время на часах. Последовало напряженное молчание, пока она смотрела на него, поджав губы, прищурив глаза и пытаясь придумать скрытый мотив, стоящий за этим предложением. — Не пытайтесь обмануть меня — я знаю, чего вы пытаетесь добиться. Вы останетесь здесь до тех пор, пока детектив Цукаучи не допросит вас всех, — настаивала она. Упс, возможно, Мидория сказал это слишком рано. — По крайней мере, позвольте мне зарядить телефон, мисс! Я могу попробовать написать Серо, чтобы он вернулся, — предложил Каминари. — Да, спасибо. За учительским столом, под доской, есть розетка, — вздохнула Миднайт. Но затем она наконец заметила рисунок себя от Хагакуре. — У тебя есть зарядник, Яомомо? — спросил Каминари Яойорозу, спеша к ней. — О, конечно. — она протянула парню провод. Миднайт была занята тем, что вытирала рисунок. Каминари что-то прошептал Яойорозу, она передала ему некую вещицу, которую он сунул в карман. — Повторите, где розетка, мисс? — спросил Каминари. — Прямо здесь, — объяснила она, указывая на неё. — Я вижу, как ты двигаешь стулья! — крикнула она Хагакуре, направляясь в конец комнаты. Когда с грохотом и вспышкой света Каминари засунул маленький металлический стержень в розетку, питание отключилось. Миднайт застыла посреди класса. — …ЧЕРТ С ВАМИ! Просто возвращайтесь в общежитие! Раздались радостные возгласы, и все немедленно схватили свои вещи и покинули класс с рекордной скоростью. Сумку Серо забрали, а Минеты оставили. Киришима увел Каминари, который своей причудой замкнул собственный мозг, и дверь за ними захлопнулась. В приступах хихиканья все поспешили по коридорам, игнорируя восклицания Ииды о том, что по ним бегать нельзя и нужно дождаться мисс Миднайт. Они встретили Серо снаружи, отдали ему его сумку, и Хагакурэ появилась через несколько мгновений, забрав свою одежду из ванной. Они оставили Минету позади, смеясь, когда мисс Миднайт поспешила его спасти. Честно говоря, он, вероятно, был очень доволен положением дел. — Это было блестяще! — Мина рассмеялась, когда они добрались до общежития. Она сбросила туфли и рухнула на ближайший диван. — Удачи, Мидория! — добавила Хагакурэ, проскакивая мимо на кухню за печеньем, которое Сато испёк накануне вечером. Усмехнувшись, Мидория повернулся и побежал вверх по лестнице. Он не знал, сколько времени ему придётся обыскивать комнату Минеты. Он сбросил сумку на свою кровать и без колебаний открыл дверь соседа. Он включил свет. В комнате Минеты царил беспорядок. По всему полу была разбросана одежда, вывалившаяся из его ящиков. Стены были увешаны плакатами с героями. Ну, плакатами с героинями, такими как Гора Леди, а на некоторых была и Миднайт. Комната, которая когда-то была, как и его собственная, обезличенно-пустой, выглядела совершенно иначе. Он даже не знал, с чего начать. Но к чему-то преступить было нужно. Для начала он направился туда, где сам прятал бы устройство связи, которое могло при своем нахождении доставить ему серьезные неприятности — внутри книги. Но долго рассматривать этот вариант не пришлось: было совершенно ясно, что разум Минеты не похож на его собственный. Его раздражали попытки понять, что именно могло помочь пронести контрабанду так, что ее не изъяли в первый же день. Если этот таинственный телефон был где-то в этой комнате, похожей на свинарник, Минете пришлось бы отдать приоритет сокрытию его при въезде в Юэй. Минета был далеко не глуп: у него была довольно высокая успеваемость по многим предметам. Должно быть, он где-то хорошо спрятал его. На первом этаже в комоде, заполненном в основном пыльными настольными играми, была секция, которую перепрофилировали под другие цели. Когда со временем все поняли, в чем заключалась причуда Яойорозу, к ней начали поступать небольшие просьбы создать то да се. Они всегда очень ясно давали понять, что она никому ничего не обязана, и, вероятно, именно поэтому она наоборот к этому стремилась. Она нашла новую группу друзей, с которыми ей не нужно было притворяться кем-то другим, и хотела ей угодить. Ящик был заполнен различными предметами, которые Яойорозу изготовила за последние несколько недель. Среди них были: многочисленные маркеры (в том числе один обязательный перманентный розовый), две маленькие белые доски для них, несколько русских матрешек, запасные зарядные устройства, еще один пульт от телевизора, заводная игрушечная мышь, множество разноцветных помпонов и набор новых солнцезащитных очков. На передней панели ящика был листок бумаги с названием «Ящик Яойорозу», на котором была отметка о том, сколько раз кто-то что-то просил рядом с номером ученика. Это была идея Ииды: показать, сколько каждый ей должен. Несмотря на его протесты, номер Мидории был записан давным-давно. Как бы то ни было, в какой-то момент два разных человека попросили пакетики для сэндвичей с застежкой (в которых некоторое время хранилось украденное печенье, прежде чем Иида тщательно вычистил их и по какой-то причине положил обратно в ящик, а не выбросил), и пару белых перчаток (которые Хагакуре использовала во время игры в шарады). Мидория взял и один из пакетов, и перчатки из ящика ранее этим утром и теперь намеревался использовать их с пользой. Перчатки предотвратили бы отпечатки пальцев по всему экрану, если бы он нашел телефон, а пакет, очевидно, предназначался для того, чтобы положить тот внутрь. Может быть это было перебором, но боже правый, он бы не хотел, чтоб его обвинили во владении этим телефоном из-за того, что на нем оказались его отпечатки! Но это не имело значения, потому что он нигде не мог его найти. Может быть, он был прав и улика была в комнате Хагакуре. Она очень хотела, чтобы Минету отчислили: возможно, у нее были скрытые мотивы. Кирпичный телефон Мидории запищал. [Урарака → 18] Минета приближается! В спешке Мидория сунул телефон обратно в карман и поспешил к двери, собираясь уходить, когда его телефон снова запищал. Он проверил его — никаких сообщений. Подождите… Если бы он был Минетой и у него был секретный телефон, на котором ему нужно было постоянно проверять сообщения, он бы изменил мелодию звонка на ту, что была у кирпичных телефонов, на которых невозможно было отключить звук. Таким образом, никто бы не догадался, что сообщение пришло не с телефона, предоставленного ему школой, и он не пропустит сообщения от сумасшедшего злодея, который может превратить его в кучу пыли, если он проигнорирует его. Откуда взялся этот звук? Кровать? Под кроватью? Мидория слышал приближающиеся шаги. Или, может быть, это было просто биение его сердца. Где он… где он?! Он откинул одеяло, заглянул под матрас, воспользовался тусклым светом кирпичного телефона, чтобы заглянуть под кровать, проверил под… Он был под подушкой?! Возможно, Мидория переоценил его. Как кто-то может быть таким умным в одних вопросах и таким имбецилом в других?! Не желая прятаться под кроватью (если бы Минета вошел и обнаружил пропажу телефона, первое, что он бы сделал, это заглянул под кровать, чтобы посмотреть, не упал ли он), Мидория решил не изобретать велосипед и рискнул выйти из комнаты. Он только успел миновать собственную дверь, как Минета свернул за угол и увидел его. — Привет, — сказал он, когда они пересеклись. Мидория не ответил. Он добрался до лестницы и улыбнулся, взглянув на смартфон в своей руке. Бросив его в пакет для сэндвичей, Мидория засунул его вместе с перчатками в карман блейзера и пошел посмотреть, что хотела сказать мисс Миднайт (ведь прятаться наверху незадолго до начала допросов было бы подозрительно). Видите? Мидория все продумал. Он продумывает все до мелочей. Каждую деталь каждого плана, тщательно просчитывает. За исключением ошибки, результат которой прописал его в классе А, но опустим. Мидория прислонился к стене и вежливо слушал, пока Миднайт говорила. В общем-то, она просто отчитывала их всех за то, что они были той еще занозой в одном месте. Подростки без единой мысли смотрели на нее, и по какой-то причине она так и не поняла, что никому, кроме Ииды, не было дела до того, что она хотела им донести. Все просто продолжали поглядывать на Мидорию краем глаза, особенно когда вернулся Минета и прошёл мимо него. Миднайт повернулась и на мгновение уставилась на Минету, а затем на Мидорию, который просто пожал плечами и передразнил легендарное невинное хлопанье ресницами Мины. Класс захихикал, а Миднайт просто вздохнула, пробормотав, что не знает, как Айзава справляется со всеми ними. Тут же она объявила, что будет сидеть здесь и оценивать их работу по истории искусств, слегка зловещим тоном. Довольно скоро Мидория снова отлучился. Миднайт отрывалась от своей работы только для того, чтобы обнаружить, что он с таким же успехом мог испариться. На самом деле он уже вернулся в свою комнату, снова надел белые перчатки и принялся изучать поверхность смартфона под прикроватной лампой, с задернутыми шторами и выключенным основным светом. Конечно, это не был личный телефон Минеты. Не тот, которым он пользовался до попадания в Юэй. Этот, должно быть, был подаренным. Намного более продвинутый, чем телефоны-кирпичи, но, безусловно, не самая новая модель. Мидория был просто благодарен, что ему нужно было всего лишь ввести четырехзначный пароль, а отпечатки пальцев, оставленные Минетой на экране, дали ему цифры. Потребовалось всего две попытки, чтобы по знакомой схеме набрать правильную комбинацию, осторожно введя ее кончиком мизинца. Было совершенно ясно, что Минета использовал телефон не только для обмена сообщениями: у него имелся доступ в интернет и даже было скачано пару игр. Но Мидория был здесь не для того, чтобы осуждать использование одноклассником того, чего остальные были лишены. Он улыбнулся приложению для обмена сообщениями. Ни у одного контакта не было вписано имя, но это не имело значения, потому что он активно общался только с одним человеком. Мидория увидел фотографию аккуратного штатного расписания для класса 1-А, и это все, что ему было нужно. *** — Причуда правды? — прошептал Мидория в ответ Шото. — Я знаю его, — сказал тот таким же тихим голосом. — Когда меня схватили, он был одним из первых, кто заговорил со мной, пытаясь выяснить, где Даби и что со мной случилось. Весь класс А теперь сидел в своем классе. Одного за другим их проводили оттуда в пустую комнату на следующем этаже. Детектив начал по порядку их номеров, но идея вскоре сошла на нет. Мидория колебался. Всякий раз, когда Шото поднимал что-то о своем прошлом, его подмывало задать вопросы об этом. Но Изуку понимал, что в тот момент, как он начнет допрашивать его, Шото снова замкнется в себе. Чем больше они игнорировали эту тему, тем лучше. — Итак, эм, что за тип причуды правды у него? — спросил Мидория. — То есть… он вынуждает говорить правду? — Нет, он знает, когда ты лжешь, — объяснил Шото. — Даже если ты спокоен: он всегда знает. Мидория кивнул. — Это чрезвычайно полезная причуда… — И её трудно обойти. Дверь в класс открылась, и детектив Цукаучи, в бежевом плаще и шляпе в тон, улыбнулся им всем. — Хорошо, могу я теперь поговорить с… Изуку Мидорией, пожалуйста? Мидория вздохнул и встал. — Это я. — Удачи, — услышал он шепот Шото, что неприятно напомнило Мидории о USJ. Точно… ему все еще нужно было поговорить об этом с Шото. Но сначала допрос… — Присаживайся, Мидория, — сказал детектив, как только они добрались до класса, в котором тот обустроился. Кабинет был довольно маленьким. Большинство парт и стульев были придвинуты к стенам, так что оставалась только одна, прямо в центре, с двумя стульями, стоящими друг напротив друга. Снаружи стоял полицейский с кошачьей мордой. Мидория вдруг вспомнил о том, как нервно было идти в полицию с доказательствами издевательств над ним. Он сел и беспокойно начал вертеть большими пальцами. Детектив заметил это и улыбнулся. — Не нужно нервничать. Я просто задам несколько стандартных вопросов, вот и все. Мидория кивнул и встретился с ним взглядом. Его глаза были серыми, но… с какими–то теплыми отенками. Мидория мог сказать, что Цукаучи был добрым и искренним человеком. Мужчина задавал вопросы, которые Мидория считал очевидными и на которые детектив явно знал ответы. — Когда ты впервые понял, что что-то не так? — Я… разговаривал с Кендо, студентом–героем, с которой я был партнером, о бессмысленности установки фонтана посреди учебного центра по спасению, — он нервно рассмеялся, и Детектив тоже. — Потом, эм, я увидел этот странный фиолетовый дым. Я указал на это, и все замолчали. Потом из него вышли злодеи — это был портал. Они… спросили, где Всемогущий, и когда поняли, что его нет, сказали, что пришли также за тем, чтобы освободить класс А. — Как ты отреагировал на это? Мидория прикусил губу, уставившись на свои руки. — Я был… сбит с толку. Не знаю. Это трудно объяснить. Я… очевидно, не хотел идти со злодеями. Но я не могу быть единственным, кто чувствует себя в ловушке в классе А. Лига предлагала нам выход, и все колебались. — Ты когда-нибудь думал о том, чтобы уйти? Мидория на мгновение встретился с ним взглядом, его глаза метнулись к блокноту в руках Детектива. Не имело значения, какие пометки он делал: весь разговор все равно записывался. — Все в порядке, — успокоил его Цукаучи, — у тебя не будет проблем из-за того, что ты действительно рассматривал возможность уйти. После дальнейших колебаний Мидория покачал головой. — Нет… Я знал, что это была плохая идея. Я видел, что все остальные колеблются, и сказал им, что нам нужно бежать, что они и сделали. Детектив улыбнулся. — Похоже, одноклассники тебе очень доверяют. Мидория пожал плечами. — Не думаю. Я всего лишь один из них. Легче слушать кого-то вроде меня, чем героя; кого-то, против кого большинство из них так долго работало. — Не недооценивай себя. Я поговорил практически со всеми из классов А и Б, и каждый, кто упоминал тебя, очень высоко о тебе отзывался. Мидория потер голову. — Ну, вы еще не со всеми поговорили… Цукаучи рассмеялся. — Мне сказали, что злодей с порталом, Курогири, разделил вас всех. Ты можешь рассказать мне, что с тобой случилось? — О, меня отправили в зону кораблекрушения. Кажется, я чуть не утонул. Дважды. Он рассказал ему все о том, как Цу и Хоненуки спасли ему жизнь, и о его уловке против злодеев. Он так увлекся этой историей, что чуть не забыл упомянуть Минету. К счастью, Детектив поговорил с Цу до Мидории, буквально только что. Так что мужчина примерно представлял картину. — Когда вы были на лодке и обдумывали варианты побега, продолжали ли злодеи попытки убедить вас перейти на их сторону? — О! Д-да, да. Я, Цу… т-то есть Асуи и Минета были одеты в спортивные костюмы с красными полосами ниже плеч, в то время как Хоненуки был в своем костюме героя. Было очевидно, кто из класса А, а кто — нет. О-Один из злодеев сказал, что они доставят нас на сушу, если мы сначала сбросим героя. И затем… ну… Минета сказал, что это будет трое против одного… Последовала минута молчания, прежде чем Детектив продолжил. — И что вы об этом думаете? — Что это было ужасное предположение? Я… я бы никогда не сделал ничего подобного. И Цу тоже. Она, э-э-э, немного дала ему пощечину, ну, вроде того. А-А Хоненуки практически спас мне жизнь несколько минут спустя, так что… да. Он медленно кивнул и добавил, записав что-то еще: — Что произошло дальше? Ты сказал, что разделился с остальными тремя, чтобы увести злодеев в воде. — Верно, эм… да. Они направились прямо к выходу, где, вроде как, все собирались, и я попытался пройти долгий путь в обход… Мидория был невероятно осторожен в отношении информации, которую он распространял о Шото. Он пропустил почти все их общение, быстро перейдя к тому моменту, когда Мидория понял, что мистер Айзава был ранен. Детектив, похоже, не счел это подозрительным. — Итак, ты взял меч и встал между Шигараки и Всемогущим? Мидория сглотнул. — Д-да… Ни один из них не произнес ни слова. Звук тикающих часов наполнил их уши. — Мидория, мы знаем, что ты знаешь об ослабленных способностях Всемогущего. Мидория напрягся. — О… — ну, конечно, они знали. Со стороны Мидории было глупо предполагать иное. Похоже, у него не так хорошо, как он надеялся, получается сохранять спокойствие под давлением… нужно будет поработать над этим. По крайней мере, это была хорошая практика. У него было чувство, что когда-нибудь ему снова придется использовать эти навыки. — Да, ну, я видел, как сильно драка с Ному его вымотала, — признался Мидория. — Там были всевозможные признаки, но, полагаю, я замечал их только потому, что знал о них. Вокруг было много пыли и дыма, что немного заслоняло его… А потом Шигараки просто ринулся вперед, и я знал, что у него была причуда расщепления. Я знал, что у Всемогущего закончилось время; я знал, что подкрепление уже в пути. Я… я просто подумал… если бы я мог удержать Шигараки, хотя бы ненадолго, я мог бы… Спасти его? — Это очень героично с твоей стороны. Мидория уставился на него. Героично? Но он не был… — Сэр, без обид, но я совсем не герой. Детектив только улыбнулся и покачал головой, как будто не верил ему. — А потом тебя ранили. Комментарий быстро вернул Мидорию к обсуждаемому вопросу. Он схватился за раненое плечо, внезапно занывшее и снова запротестовавшее. — Верно… да… — Что произошло, по твоему мнению? — Э–э, я думаю, герой Меткий Стрелок пытался застрелить Шигараки, но Курогири видел, как они входили. Они ретировались, но перед этим Курогири слепо перенаправил все, что было послано в направлении Шигараки, и… одна из пуль попала в меня. — Значит, ты не винишь в этом героев? Эта пуля могла убить тебя. Мидория колебался, сжимая бинты, едва видимые под воротником его рубашки. — Всемогущий сообщил, что ты довольно агрессивно отреагировал на то, что он пытался тебя успокоить. — Ну как бы! — Мидория вздрогнул, пораженный громкостью собственного голоса. — Как бы… Я вмешался, чтобы помочь. И я только что получил пулю в спину… плечо… неважно. Как всегда… Проклятое тиканье часов снова заполнило его уши. — … А потом я потерял сознание, так что… — Мидория пожал плечами, отчего по его позвоночнику пробежала острая боль. Он хмыкнул и, поморщившись, схватился за рану. — Ну, как-то так. Детектив кивнул. — Большое вам спасибо за твое время, Мидория. Возможно, нам придется поговорить снова, но знай, что это маловероятно. — мужчина потянулся к записывающему устройству, собираясь нажать «Стоп». — Подождите! — внезапно воскликнул Мидория, протягивая руку вперед, чтобы остановить его. — Я… эм… Я думаю, у меня есть кое-какая информация, которая может быть вам полезна. В-В дополнение к тому, что я уже сказал. Цукаучи моргнул, убирая руку от записывающего устройства, оставляя его включенным. — И что бы это могло быть? Мидория сглотнул, и именно тогда ему пришлось начать быть осторожным с этой правдивой причудой, о которой его предупреждал Шото. — Мои друзья сказали, что вы думаете, что среди нашего класса есть предатель Юэй. — Необязательно, — покачал он головой. — Мы лишь рассматриваем все варианты, просто чтобы убедиться. — Ага, ясно. Дело в том, что я согласен. Ч-что предатель есть, я имею в виду. — … Ладно? — Ну, понимаете… Никто из класса А не может иметь контакта с внешним миром после поступления в Юэй. Это возможно только через учителей. Этот предполагаемый предатель украл копию расписания класса А, чтобы передать Лиге злодеев. Но ни класс А, ни класс Б не знали о USJ до предыдущего утра — этого времени попросту недостаточно, чтобы организовать атаку! Предатель, должно быть, слил информацию задолго до этого. И единственный раз, когда это было возможно, — это когда пресса ворвалась на территорию школы. Вы, наверное, заметили, но главные ворота были разрушены — и это причуда Шигараки. В суматохе, вызванной тревогой, было, должно быть, легко ускользнуть и украсть информацию. Кроме того, кто-то мог дистанционно отключить камеры слежения, пробравшись вместе с прессой, чтобы получить доступ к системе. Это не сложно: ты просто должен быть достаточно близко. Мидория вскоре понял, что это звучит ужасно подозрительно, но он продолжил, запинаясь на словах в легкой панике. — Н-Но даже если бы п-получить расписание удалось — его все еще нужно каким-то образом передать Шигараки. Н-на выходе из школы мешала пресса, и ни один студент, казалось, близко к ней не подходил, так что… скорее всего, это сделали по сети: например, отправили фотографию через телефон или что-то такое. Н-Но в классе А есть только кирпичные телефоны, поставляемые школой… Он достал из кармана свой собственный, чтобы показать детективу. А затем медленно вытащил пакет для сэндвичей, в котором был смартфон Минеты. Он толкнул его через стол, и детектив нахмурился. — Это твой? — спросил мужчина, и Мидория знал, что, будь он виновен или попытайся подставить Минету, этот вопрос позволил бы причуде детектива поймать его с поличным. — Нет, — уверенно ответил он. — Нет, это Минеты. Глаза Цукаучи сузились. — Тот самый Минета, который предложил столкнуть твоего друга-героя в воду на USJ? — Да, именно так. Видите ли, э-э… моя комната прямо рядом с его. Я был… наверху сегодня утром, а Минеты не было рядом… Мы все носим с собой наши мобильные телефоны, куда бы мы ни пошли, знаете? Мистер Айзава сказал делать это, мало ли, что может случится. Потом я услышал мелодию звонка в комнате Минеты, но я знал, что телефон у него был с собой. Мне… мне стало любопытно, поэтому я посмотрел. Я нашел этот у него под подушкой и подумал, что вы, возможно, захотите взглянуть. Я не хотел оставлять на нем свои отпечатки пальцев, поэтому надел старые перчатки и положил его в пакет для сэндвичей. О, но я касался его, когда пытался выяснить пароль — это 2-5-8-0. Детектив уставился на него. — Ну тогда… Я обязательно взгляну на это. — Хорошо, — кивнул Мидория с веселой улыбкой. Теперь, когда он разобрался с этим, он чувствовал себя немного спокойнее. — О, и просто чтобы вы знали, я и мои одноклассники обсудили это прошлой ночью. Минета заставляет всех девушек чувствовать себя очень некомфортно, и каждый из нас немного напуган тем, что он, по сути, предложил убить Хоненуки. Мидория встал и задвинул стул за собой. — Я полагаю, это все? — Гм, да, — согласился детектив, тоже вставая. — Да, позволь мне… отвести тебя обратно в класс! Сейчас мне нужно поговорить с Минетой, и я обязательно проведу долгий разговор с ним и твоими учителями. — Большое вам спасибо, сэр! — просиял Мидория. Практически вприпрыжку он оставил Цукаучи, который задержался, чтобы выключить записывающее устройство, позади. К тому времени, как тот догнал его, Мидория уже был у двери в класс 1-А. Все прекратили свои занятия и уставились на них. Мидория вошел внутрь, радостно напевая себе под нос. — Эээ, Минору Минета? — спросил детектив. Мидория заметил, как подросток напрягся, когда его окликнули по имени, и как подозрительно он посмотрел на Мидорию, когда тот проходил мимо. — Почему ты выглядишь таким счастливым, 18? — спросила Миднайт, голос которой звучал довольно обеспокоенно. — Это что, преступление? — раздраженный голос Джиро. И больше по этому поводу не было задано ни одного вопроса. *** Минета не вернулся после беседы с детективом. Другие люди допросили еще нескольких ребят, например, Кац-чана и Шото, но это не заняло много времени. Классу сказали вернуться в общежитие, и что им принесут обед. Внезапное усиление мер безопасности напугало некоторых. Но достаточно было бросить взгляд в сторону Мидории, чтобы понять, что это, вероятно, его вина, и поэтому беспокоиться не о чем. В какой-то момент Миднайт тоже ушла. На самом деле, класс А был полностью предоставлен самому себе до самого конца обеда, пока, наконец, героиня не вернулась. Это был первый раз, когда ей удалось привлечь безраздельное внимание класса. Все были в гостиной, только закончив с едой, и быстро притворились, что не ищут мышь, которую Кода случайно выпустил (Мидория догадался, что его причуда была как-то связана с животными, и никто не понял, что эта нежная душа вообще забыла в классе А). Миднайт с минуту свирепо смотрела на них, а затем просто вздохнула, теперь зная, что лучше не вмешиваться в проказы класса А. — Мы хотим дать вам всем шанс в жизни, — начала она, ее тон внезапно стал серьезным и почти сочувственным, — вот почему вы здесь. Но вы тоже должны дать нам шанс. В случае с подавляющим большинством из вас провал в этом классе будет иметь разрушительные последствия для вашего же будущего. Однако, — она сделала паузу на мгновение, взглянув на каждого из них по очереди, — подвергать опасности будущее других — подвергать опасности их жизни — недопустимо, ни на секунду. Класс А, класс Б, ваши учителя, другие герои: вчера могло быть потеряно так много жизней. Один из ваших одноклассников был подстрелен. Мидория инстинктивно потянулся к своему плечу и нежно потер ноющую мышцу: возможно, ему следует вернуться к Исцеляющей Девочке и поговорить с ней об этом. Ему все еще было очень больно. — Мы не могли легкомысленно отнестись к делу предателя в Юэй, — продолжила Миднайт. — Мы должны были подать пример: вам, всей школе и остальному миру. Вот почему, после продолжительного обсуждения, было решено исключить Минету. Он покинет школу, причем немедленно. Не последовало никакой реакции; ни вздоха, ни произнесенного слова. Никто не отвел взгляда от Миднайт. Никто не пошевелился. — В общежитии некоторое время будет шумно, пока будут забирать вещи Минеты. Полиция, возможно, захочет обыскать его комнату. Мне очень жаль, но мы не разрешим вам попрощаться с ним. Еще одна минута молчания. — Завтра уроки продолжатся в обычном режиме. 18, Исцеляющая Девочка хотела бы, чтобы ты навестил ее утром, чтобы она могла взглянуть на твое плечо. Что ж, это решало проблему. — Тогда увидимся, — кивнула Миднайт, и с этими словами она повернулась и ушла. Ее высокие каблуки застучали по деревянному полу и исчезли вдали, как только дверь за ней закрылась. Класс разразился радостными возгласами. — Ты сделал это! — воскликнула Хагакурэ, подпрыгивая на месте. — Ты реально добился его исключения, — разинул рот Серо. — И сделал это меньше, чем за день! — Это было так круто! — Мина захлопала в ладоши. Мидория покраснел, в то время как его одноклассники восхищались им. — Н-ну, он сам сделал это дело несложным. — Что, ты подставил его или что-то в этом роде? — спросила Джиро. — Н-Нет! Нет, он на самом деле был предателем. Что-то такое я и предполагал, если честно. — Разумеется, он им был! — Урарака сказала, ударив кулаком по воздуху. — Мидория всегда прав! — Просто напомни мне никогда не переступать тебе дорогу, — засмеялся Каминари. — Я не могу поверить, что из всех людей злодеи выбрали Минету для того, чтобы украсть расписание, а не меня! — Хагакуре фыркнула. — Или меня! — кивнула Урарака. — Да! Все доступные им кадры, и они используют Минету? Серьезно?! — Вот именно. Что у него есть такого, чего нет у нас?! Джиро подавила смешок. — Более слабое чувство морали? — Моя мораль продана с потрохами, и ты это знаешь! — возразила Хагакуре. Мидорию осыпали похвалами. Все смеялись и рассказывали глупые истории. Имя 19-го номера на доске было изменено на Раздавленный Виноград. Сато отдал Мидории последнее печенье, спрятанное так, что даже мастера-воры не смогли его найти. Иида все еще был на ногах, пытаясь поддерживать порядок: напоминал о том, чья очередь мыть сегодня посуду, чья — вытирать ее, а Мидории досталось задание вынести переполненный мусорный мешок на улицу. — Эй, но Мидория сегодня уже достаточно сделал! — сказала Урарака. — Я вынесу мусор. — Нет! — рявкнул Иида, перетаскивая пакет. — Мы не можем изменять системе! Мы уже говорили об этом! — Да, Очако, не лезь в систему! — Джиро хихикнула. — Вынеси мусор, Мидория! — крикнул Серо, перекидывая мешок через головы остальных. Киришима поймал его и бросил Токоями, чья причуда теневого монстра, Темная Тень, пронесла его весь оставшийся путь прямо до рук Мидории. — Спасибо, — он ухмыльнулся Темной Тени, которая показала ему поднятый большой палец верх. Мидория натянул ботинки и поспешил наружу. Общие мусорные баки для всех общежитий были недалеко, но контейнер с упаковками от еды внутри вонял, так что он был уверен, что не останется там надолго. Он побрел обратно гораздо медленнее, остановившись на мгновение и вглядываясь в горизонт, когда оказался сразу за общежитиями. Его преградила стена, окружавшая Юэй; казавшаяся неприступной крепостью, внутри которой он был заперт. — Чего ты хочешь, Кац-чан? Мидория обернулся и увидел его. Он знал его так хорошо, что мог опознать по шагам. Громкие, тяжелые и уверенные; будто их владелец ожидал, что сама земля уступит ему дорогу, если он захочет. Мгновение они смотрели друг на друга. Мидория боролся с желанием отступить, когда Кац-чан подошел ближе. — Ты думаешь, это смешно, да? — прорычал он. — Воровать, лгать, обманывать, чтобы получить то, что ты хочешь? — Я никогда не делал ничего из этого, — возразил Мидория. Кац-чан был слишком близко, чтобы он мог чувствовать себя комфортно. — Ага, щас. Разве ты не задумывался о том, что теперь будет с Минетой? Ты только что разрушил его жизнь. Мидория впился в него взглядом. — А почему тебя это волнует? Он это заслужил. И если это снова как–то связано с тобой — ведь все должно быть связано с тобой — что ж, ты тоже заслужил то, что получил. И вдруг он оказался прижатым спиной к стене; рука Кац-чана вцепилась в его забинтованное плечо. Мидория стиснул зубы, превозмогая боль. Все было не так плохо — Кац-чан пока еще даже ничего не сделал. — Тебя не волнуют жизни, которые ты разрушил, — прошипел Кац-чан. — Учителя, которые потеряли свою работу, свои средства к существованию! Дети из нашего класса, у которых никогда не будет тех возможностей в жизни, которые у них были бы, если бы ты… — Но тебя они тоже не волнуют! — Мидория осмелился заговорить, что привело только к тому, что Кац-чан сильнее надавил ему на плечо. — Ты разрушил мою жизнь! Это место — смертный приговор. Я никогда не получу того, чего заслуживаю. — Это то, что ты… — но он не смог закончить, потому что Кац-чан понял, где у него болело сильнее всего. Мидория зашипел и оттолкнул его ногой, что было плохой идеей, потому что через несколько секунд его затылок снова ударился о стену. — Ты злодей, — ухмыльнулся Кац-чан. — И я остановлю тебя. Мидория схватил Кац-чана за запястье, пытаясь оттолкнуть его от раненого плеча. — О-От чего?! — От всего, что бы, черт возьми, ты ни планировал! Я знаю, ты что-то замышляешь. — Я не злодей, Кац-чан! Я не такой, как те люди из USJ! Не такой! — он почувствовал, как ладонь Кац-чана обжигает его футболку, и слезы выступили в уголках его глаз. — Да, ага. Ты… — ЭТО ТЫ ЗЛОДЕЙ — ПОСМОТРИ, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ! И он был брошен на землю. Мидория отполз прочь, схватившись за плечо. Кац-чан бросил на него взгляд, но… просто смотрел, все еще протягивая руку, широко раскрыв глаза. — …Ты серьезно думаешь, что заслуживаешь быть героем, когда ведешь себя так? — спросил Мидория, смаргивая воду с глаз. Он молчал… и пялился на него. Мидория поднялся на ноги. — Кац-чан, ты не заслуживаешь этого… н-не сейчас. Н-Но ты заслуживаешь шанса. И именно поэтому ты здесь. Ветер свистел мимо них. Солнце садилось в этот насыщенный событиями день. Все еще держась за свою рану, Мидория начал уходить. Он не успел уйти далеко, как Кац-чан снова заговорил. — Ты стал монстром. Мидория остановился. — Может быть, это то, что нас объединяет.