март, 2003 год
Перевал Норпуа
Женщина шумно вдохнула. Боль вместе с запахом сырой земли унеслась куда-то вглубь. Выдох… В голове волны бились об скалы. В дёсна прильнула кровь, а живот скрутило до скрежета тканей. После очередного позыва её стошнило. — Ты уверен, что я не заразилась? У меня зубы болят. Это нормально? Парень с завязанным пучком волос на затылке в расстёгнутой рубахе пыльного цвета поднял её на ноги. — Послушай, Луиза, если вампир выпьет твою кровь из бутылки, это не сделает вампиром тебя. Ты просто волнуешься. Может, лучше остаться в палатке? — Я в порядке, — она вытерла рукавом уголки губ. — Не беспокойся, — парень развернул увесистый ремень с различными сумочками и достал флягу с водой. — Орден скоро прибудет. Они приведут Коннелла целым и невредимым, я уверен. — Хорошо… Да. Ладно, — Луиза выпила воды и подбодрила себя улыбкой. — Точно порядок? — он убрал флягу и вытащил из кармана повязку дежурного. — На ногах стоять смогу, — пошутила она. Руки немного не слушались. У неё не получалось завязать узел на плече. — Брейди, ты не мог бы? Парень подхватил шнурки: — Готово. — Лучше подежурить, а то в палатке меня из-за нервов наизнанку вывернет. — Инициативно, ничего не скажешь, — Брейди похлопал её по плечу и передал бинокль. — Когда они придут, я пошлю за тобой. — Спасибо, — Луиза кивнула несколько раз, не сбрасывая со своего лица улыбки. Он отошёл и трусцой побежал вверх по склону, к главной поляне перевала, над которой уже расцветала огненная заря от ночных фонарей. Она дышала через нос, смотрела точно на одно дерево впереди, но луна и лес всё равно ходили кругом. Когда Луиза дошла до отмеченного краской валуна у обрыва, ей стало легче. Воздух будто разрядился и посвежел. Барьер перевала Норпуа слабо мерцал под созревающими звёздами. Он был самым большим, что она видела в жизни, однако в очередях говорили обратное. Вспоминали сияющий купол во время Битвы за Хогвартс: «То была защита, да! А это? Посмешище, мыльный пузырь!». Говорили, чары колдовали намного выше замка и они были крепче любых известных чар. Коннеллу бы понравились эти истории. Луиза решила всё же съездить с ним в Хогвартс, когда война закончится. Только ей понадобится сумочка конфет и горсть успокоительных, чтобы вынести поездку на поезде. Она усмехнулась от картины в воображении. Экспресс закачался в мыслях на повороте к замку и её голова вновь слетела со своей оси. Чернеющий лес прокатывался вперёд и рывком возвращался назад. Луиза чувствовала, что так двигались её глаза. Тошнота вернулась без обид, как старая подруга. После нескольких медленных вдохов всё было в порядке. Луиза сидела на камне, деревья вокруг и туман у подножия обрыва замерли. Даже мысли улеглись где-то у ног. Лишь одна из них сидела на левом плече. Ждала её мальчика и мычала в ухо что-то о смерти.***
март, 2003 год
Лес у перевала Норупа
Коннелл слышал свой голос и... писк в ушах, будто сверчка прижали пробкой. Вдруг бочку открыли и чей-то вой взбудоражил его. — Выспался? — спросила Джинни. Волчий вой снова заглушил её голос. — Рон, умолкни! — Это Лаванда, — сказал парень. Он присел рядом и взял сумку с земли. Коннелл икнул от испуга, когда заметил, что у этого человека не было уха. — Разве одного знака недостаточно? — У Лаванды звук получается более гулким. Гермиона почему-то не отвечает, — ответил папа Тедди, сидя на заваленном старом дереве. Люпин закатал рукава халата по локоть и крутил переключатель на маленьком кряхтящем радио. Через секунду в эфир ритмично «застучали», тогда он с лёгким сердцем махнул рукой серой волчице. Коннелл, пытаясь сосредоточить зрение дальше своих ног, задумался: как далеко они ушли от хижины? Дома мать учила его затаиться, если он услышит в лесу волков — это означало, что они где-то рядом. В пределах одной мили точно. А тут от воя оборотня даже ощущалась мелкая дрожь в земле, или ему показалось спросонья. Если развернуть голову, то слышалось, как эхо разбегалось между деревьев, ни капли не теряя в силе. «Далеко… ». Небо над головой заметно потемнело. Казалось, что свет вокруг таял на глазах. Лица смешивались в серо-голубой тени и узнавались люди только по походке, голосу или силуэту. Джинни выдохнула с неприкрытым возмущением: — Ну так, выспался? Как себя чувствуешь? — Кажется, я спал вечность, — прохрипел Коннелл. — У меня даже руки сонные. — Это действие снотворного. Оно пройдёт, когда поешь. — Мы уже пришли? — Нет, нам нужно здесь дождаться разрешения на вход. Получим, тогда считай, что пришли. Мама тебя ждёт. Вот, погрызи пока, — она развернула ему шоколадную конфету с орехами. Сладость затвердела из-за старости, но ещё была довольно съедобной. — Я слышал взрыв, — сказал Джордж, убирая сумку куда-то под землю. Коннелл не сразу различил чемодан среди безликих листьев. Прямоугольную крышку откинули, и изнутри тянулись женские руки за следующей кладью. Жёлтый свет дрожал на одежде рядом с тем местом. Мальчику захотелось рассмотреть его поближе. — Чучело, — ответил Люпин. — Сами же попались в свою ловушку. Рональд похоже зазевался. Волк фыркнул за спиной Коннелла. Ребёнок на миг присел из-за страха. Как такой высокий и большой оборотень мог передвигаться бесшумно в окружении ломких и вездесущих веток? Мама Тедди разбирала рюкзаки в небольшой комнате-чемодане под землёй. Ребёнок с первого взгляда не мог разобрать принцип действия люка. Наверх передали стопки одежды: джинсы, футболки, свитеры и ботинки с дружно связанными шнурками. Римус взял свой комплект и передал две стопки в зубы Рону. На его морде виднелись красные ссадины, которые постепенно уже заживали. — Будь внимательней, — вдогонку сказал Люпин. Уизли, поглядывая на лес вокруг, ушёл от лагеря в чащу. — Зато мы теперь знаем, что они ещё действуют, — заметил Джордж, когда поднёс последний большой рюкзак. — Ловушкам бы уже прийти в негодность. Зима прошла, взрывчатка должна была как минимум отсыреть. Римус взглянул на него со странным сожалением. — Кто-то перестарался с ними, — сказала Джинни. Она собрала вокруг немного хвороста и сбросила его возле упавшего дерева рядом с небольшими камнями. — Привет, — Джордж крепко обнял её. Из-за света промасленной лампы Коннелл увидел, что у Джинни и парня одинаково рыжие волосы. Двое задержались в объятиях. Джинни неожиданно всхлипнула, словно царапину защипало где-то на теле, и спрятала лицо в цветастом шарфе и помятом пиджаке брата. Он едва покачал её, а затем отринул и посмотрел в глаза: — Ты молодчина? — Да, — она зажмурилась, сжимая губы в подобие тонкой улыбки. Слёзы стекли по щекам и блеснули золотом из-за огонька чемоданной комнаты. Джордж ладонями прижал ей уши и прикоснулся лбом ко лбу. У Коннелла загорчило в горле. Конфету есть больше не хотелось. — Хэй, — окликнула его Нимфадора из чемодана. Мальчик обернулся на неё. — Хочешь тут осмотреться? — Хочу, — он завернул сладкий камушек в фольгу и убрал в карман. Тонкс взяла его за руку и помогла спуститься вниз по узкой деревянной лестнице. В комнате, — или вернее сказать в коморке, — было тесно. Впереди только один или два свободных шага в длину и половина шага в ширину, остальное место занимали бумаги, газеты, чертежи, рисунки, сумки и галлоны чёрной жидкости в различных банках. — Что это? — Коннелл постучал по ближайшему сосуду. — Исчезающие чернила, — ответила Нимфадора и присела на ступеньку рядом с ним, придерживая ребёнка за плечи. — А в том углу Джордж проявляет колдофото и выбирает карикатуры, попробуешь что-нибудь нарисовать? Мальчик с радостью кивнул. Тонкс приподняла его за подмышки и усадила на высокий стул с низкой-низкой спинкой, на которую гном не смог бы откинуться, не то что взрослый человек. Возле бревна сбросили ещё несколько крупных веток. Тёплые руки брата отпустили голову, и Джинни почувствовала, как похолодало в лесу. Люпин сложил костёр, взмахнул палочкой и развёл огонь. Джордж и Джинни неожиданно для самих себя посмотрели на него с отчуждённостью. Что-то изменилось во главе Ордена. Взор Римуса теперь наполняло иное чувство и его руки двигались не так, как прежде. — Ребят, — даже голос звучал немного по-другому. — Пора подготовить ужин. — Да, — Джордж заговорил первым. — Я только закончу с сумками. — Я помогу, — Люпин встал с колена и, прихрамывая, остановился около Джинни. Он положил ей руку на плечо. — Постараемся не беспокоить мальчика, хорошо? Нам всем нужно ещё немного сил. Уизли кивнула. Её сердце снова притворилось храбрым. Римус, наблюдая за Джинни, незаметно вздрогнул. Он не ожидал увидеть рядом пробегающую Лаванду в образе волка. Она, не останавливаясь, спокойно взглянула на него, давая понять, что по периметру всё чисто. Они в безопасности и без хвоста. Волчица ушла в чащу, где несколько минут назад скрылся Рон. У костра загремели банками и открывали консервы с бобами. Уизли застал врасплох Коннелла в коморке. Мальчик шумно и со смехом чего-то застеснялся. Тонкс, подбадривая его добрыми словами, помогла вылезти из чемодана и повела к огню. — Я не нашёл бутылок для крови, — сказал Джордж на лестнице, напоследок проверяя перетасканные сумки. — Значит… — Да, — тихо ответил Римус.***
март, 2003 год
Замок Конисбро
Порция вела себя послушно. Драко вглядывался в тьму коридоров Конисбро, прижимался к стенам и шаг за шагом продвигался вперёд. Замок опустел. Изнутри он напоминал изъеденную термитами бочку — темно, рыхло и зловонно. Пожиратели смерти от души насладились трапезой перед заданием. Под ногами попадались каменные обломки и пожёванная плоть. Неосторожное движение, треск и шёпот тревожили чёрный ковёр мух. Насекомые ненадолго взлетали, обнажая трупы, затем вновь укрывали их на ночь. — Поднимай ноги, — сказал Драко и потянул девушку за воротник. Она шла босиком и умирала от мысли, что с ней будет после этого чистилища. Лужи крови, мочи и пыли хлюпали под стопами. Вязкая слизь пробиралась сквозь пальцы, щипала и раздражала кожу. Хотелось расчесать ноги до костей, чтобы скорее смыть с себя грязь. Тело дрожало от холода. Когда они вышли из покоев, Малфой стащил откуда-то пальто и отдал ей. Теплее не стало, но будь она в одном белье и простыне на плечах, было бы хуже. Драко остановился перед двумя поворотами. Слева коридор словно выздоравливал. Чем дальше к выходу, тем целее были стены, чище полы, прозрачней стёкла окон. Сине-белый свет луны там расстелился ровно, как скатерть, выжидая блюда. Справа находилась тёмная арка. — Куда нам? — Направо, — выдохнул Драко, разворачиваясь и напоследок рассматривая поворот налево. — Идём. — Я не знаю, что там видишь, — она дёрнула его за мантию. — Но туда и кровь не стекает. Там никого нет, даже Пожиратели там не резвились. — Там должен быть выход. — Вот он, слева. Идём туда. — Там мы будем как на ладони. Если в замке кто-то есть, то только те, кому не досталось еды — падальщики. И мне выйти через главные ворота с десертом от Вольтури за спиной? Она посмотрела на светлый коридор вместе с вампиром, затем взглянула на поворот в подземелье: — Мне кажется, я задохнусь там. — Главное, не открывай шею, — Драко подтянул ей тяжёлое пальто и поплотнее прижал воротник к распущенным волосам и бьющимся венам под кожей. — Если твой запах учуют, я мало чем смогу помочь. — Меня зовут Сильвия, если что, — она вдруг схватила Малфоя за рукав. — И я целительница… — Не плачь. Некоторых вампиров это привлекает. Впереди от ледяного пола до низких сводов дремала тишина. Будь она невидимой, то и вправду дышалось бы в разы легче. Но тут пространство до краёв наполнила густая тьма. Вампиру казалось, что она шевелилась. — Слушай меня, — он взял Сильвию за руку. — Держи шею закрытой, да? Дыши через нос. Не шуми ногами. Если я тебя отпущу или что-то произойдёт, замри и молчи. Увидишь ребёнка, беги. Не пытайся никому помочь, поняла? Она кивнула и покрепче сжала кулак, в котором был воротник пальто. Малфой вдруг вспомнил слова Поттера: «Я бы пробрался туда. Убил бы его. Один на один. Одно заклинание. Всё бы закончилось в один миг!». — Какой же ты романтик, — повторил вслух Драко. — Что? — Ничего. Сначала чёрная мантия Пожирателя смерти, а затем и белый подол сорочки, по краям промокший кровью, исчезли в коридоре замка Конисбро.***
март, 2003 год
Лес у перевала Норпуа
Тьма точно наблюдала за ним. Рон, обернувшись в человека, продолжал всматриваться в лес. Интуиция, как чесотка, не отставляла его в покое. Всё зудела и зудела внутри, но Уизли ничего не видел и не чуял. Между деревьями росли ещё одни деревья, между теми другие, сухие кусты и мёртвая трава рябили в глазах. Они повторялись, наскучивали и уводили его куда-то дальше леса, в запутанные мысли о ней. — Тебе лицо не расцарапало? — спросила его Лаванда за спиной. — Немного, — Уизли усмехнулся и закончил застёгивать ремень на джинсах. По пути он заметил кочку у дерева, по силуэту напоминающую спящего человека. Оборотень знал о ловушках Ордена — заколдованные чучела набитые взрывчаткой и человеческой кровью для изголодавшихся вампиров. Для таких, которые не владели собой из-за жажды. Сено в крутках, пальто, одеялах или тряпках двигалось, имитируя дыхание. Рон, задумавшись, подошёл слишком близко к дереву и спровоцировал взрыв. Всё обошлось ссадинами на морде. Джинни и Тонкс больше испугались за мальчика, а Коннелл к тому моменту заснул, бубня что-то о птицах. «Мне бы и впрямь быть повнимательней». Нечто смутное жило в его голове. Оно не мешало, но словно слепило, размывало зрение и чувства, набивало соломой рот, руки, ноги… Рону хотелось взять крепкую корзину и хорошенько прибраться в мыслях. Выбросить хлам, вернуть нужное на свои места, понять, что теперь принадлежало ему, а что нет. Проветриться, в конце концов. Мама бы обрадовалась такому порыву, да и ему самому было проще убраться в доме, чем внутри себя. Он даже не знал с чего начинать. Руки двигались сами, натягивали носки, зашнуровывали ботинки. Рон надел майку и взялся за свитер, как вдруг его лица коснулись тёплые пальцы. — Что ты делаешь? — вздрогнул Уизли. — Обрабатываю царапины, — сказала Лаванда. Она надела льняную рубашку поверх голого тела и, похоже, не успела застегнуть пуговицы. Пусть подобная открытость и мелькала раньше, — болезненные обращения в оборотней и период привыкания к зелью Тикуне не оставили между ними сокровенности, — но Рон всё же всякий раз старался отстраниться от Браун. — Я в порядке, — он оставил свитер в руке и направился к костровому месту. — По твоим мыслям так не скажешь. — Лав, не лезь ко мне в голову, — прикрикнул Уизли. — Я не могу это контролировать, — пожала она плечами, также повысив тон голоса. — Рон? Рон! Он почти вышел из чащи, проклиная связь между волками. На пузырьках зелья не было предупреждения: «Осторожно! После употребления ваши мыслишки услышат все члены стаи. Приятного зельепития! Племя Квилетов». Уизли скорчил лицо с приподнятыми бровями. — Поговори со мной, — она догнала его и взяла за плечи. Рон не развернулся. — Лаванда. — Прошу, посмотри на меня. — Браун сама встала перед ним, положив руки ему на грудь. — Пожалуйста. Уизли, сжимая зубы, упрямо смотрел куда-то в сторону. Она не вовремя захотела с ним поговорить. У него сейчас не было для неё слов, ему самому их не хватало. Если хотела знать как он, так ему неизвестно. Неужели это трудно понять? Её лицо не дрогнуло и также неуклонно глядело на него. Рон разжал челюсти и уступил — повернул голову. — Я знаю какой ты, — внезапно ответила она. — Знаю, что ты не поступишь так, как я бы хотела. Но… — Знаешь? Поэтому пришла без майки? — выдал оборотень. Лаванда отпустила его. Полные губы поджались, а руки стянули к животу края рубашки. Рон пристыдил её и сразу захотел извиниться. — Ты прав, — отшагнула она. — Это… М-м, не то чтобы я, — Лаванда отвернулась, чтобы рукавом вытереть мокрые глаза. — Я только хотела попросить... Не могу слышать, как ты о ней думаешь. — Прости. — Не понимаю, что она должна сделать, чтобы ты наконец прозрел. Уизли разозлился. Его чувства быстро проникали в пространство, в молчание, во взгляд, внутрь её горла. Браун почувствовала, как закололо язык у основания. Словно в шею медленно вгоняли коготь. Она захотела попросить прощения, однако вместо этого просто смотрела. В оставшемся свете леса его голубые глаза леденели. Рон немного отошёл, быстро надел свитер и покинул чащу. Слёзы пробежали по щекам Лаванды. Её рот шевелился. Она топталась на месте. Руки хватали воздух, а гордость пережимала голосовые связки. Браун говорила ему, невидимому, что хотела бы сказать, но услышать от себя смогла только одно: — Идиотка.***
К звёздам словно по маленьким ступенькам подпрыгивали искры от костра. Ветки в огне хрустели, а ложки бились о дно железных банок. Джинни съела ужин первой. Она не наслаждалась вкусом еды. Вероятно, она её почти не жевала. Просто откусывала до приемлемых размеров и проглатывала. Банку с бобами до сих пор ковырял Люпин. Тонкс попробовала взбодрить его аппетит, макнув ломтик хлеба в соус. Коннелл сидел рядом с Джорджем недалеко от открытого чемодана. Уизли уже съел свою порцию и теперь набирал еду в ложку для мальчика, пока тот рассматривал карикатуры из мастерской. — Это Луи, — Джордж указал чистым концом ложки на следующий рисунок в руках ребёнка. — Она точит осиновые колья для торговли и засыпает порог дома рисом. — Ей помогает? — Конечно, нет, — Джордж протянул ему ложку с бобами. Мальчик зажевал пищу, не отрывая глаз от пергаментов. Уизли, в перерывах между вопросами Коннелла, поворачивался к Нимфадоре и Джинни. Они обсуждали газету «Молния Мародёра», редакция которой находилась в рыхлых листьях за спиной брата. Из довольно нудного разговора ребёнок узнавал только название стран, потому быстро бросил затею их слушать. Чаще всего возле костра упоминали Францию. Шевелящиеся рисунки Джорджу присылали по совиной почте. Парочку придумал он сам. Их использовали для колонок с обучением, добрыми вестями или для шуток на последней страницы газеты. Коннелл украдкой догрызал конфету с орехами и рассматривал сценки. Например, правила позиции против Пожирателя смерти: волшебную палочку держать у правого бедра, если вы правша, и всегда вставать так, чтобы твой лоб и грудь смотрели не на вампира, а в сторону от него. Это обнажало шею прямо перед ними и позволяло сразу делать кувырки. Стойка под таким углом по отношению к быстрому противнику позволяла и заманивать, и уворачиваться. Мальчику показалось, что колдовать от бедра глупая затея. Только вот на следующем листочке он заметил, что вампиры нападают и снизу. Тогда рука ближе к земле была весьма кстати. Дальше попадались схемы окружения вампиров в лесах, на открытой местности и пещерах. Часть рисунков по краям была перечёркнута и исписана зубастым взрослым почерком. Коннелл думал, что со временем глаза и уши сами привыкнут и сделают мир понятным. Но что-то они не торопились. Следующие схемы и вермишелевые почерки наскучили, как вдруг попалась круглая чёрная клякса, из которой торчали короткие руки и ноги. — А кто это? — перебил беседу мальчик. — О нет, — Джинни встала и попыталась забрать пергаменты. — Да брось, — с усмешкой остановил её Джордж. — У меня снотворного для него не хватит, если будешь все байки пересказывать, — она села рядом. — Я бы попросил тебя, сестрица, это уже фольклор. — Начнём с того, что легенды существуют десятки лет, по-хорошему сотни, а твоей сплетне от силы год. — Так кто это? — Коннелл, тебе не нужно знать. — Бесконечный бес, — развернулся к нему Джордж. — Лесной демон, с огромным пузом наперевес и отрубленными конечностями. По ночам монстр бесится из-за боли и голода, а днём можно найти его блевотину. — Блуэ-эх, — скривил рожу мальчик. — Да, говорят, он ищет свою кожу. — Жуть... — ребёнок ещё раз взглянул на исчёрканные руки и ноги человечка. — Круто. Уизли обернулся на сестру с довольной ухмылкой. Он точно знал, чем впечатлять детей. Она превратила тарелку в кружку и набрала себе чая из котелка. Римус и Нимфадора отсели к дальнему краю бревна. Они шёпотом обсуждали что-то беспокойное. Точнее, Тонкс всё говорила, а Люпин сидел с серым, чуть ли не белым, лицом. Он держал её за пальцы на своём предплечье и иногда кивал головой. Мимо костра прошёл Рон. Судя по палочке в одной руке, он до сих пор проверял лес. Джинни отставила кружку и направилась за ним.***
Тишина окружила костёр на бугре. Птицы смолкли, дальше к горизонту звёзды потускнели. Даже камни под ногами бились друг об друга как-то глухо, словно плотные ширмы стояли в лесу. Над деревьями висел тёмный туман. Рон рассматривал его неподвижные облака, задерживая дыхание. Со склона бугра спустилась Джинни. — Не время сейчас ходить по кругу, — она подошла к брату и посмотрела вместе с ним на небо. — Тебе нужно поесть. Люпин сказал, что вы с Лавандой отправитесь обратно почти сразу, как нас впустят. — Да? Почему? — Уизли не понравилось, что планы Римуса всё больше напоминали беготню. — Он не объяснил. Сидит только и давит ложкой бобы. Ещё сказал нам не говорить о Гарри при Коннелле, а у самого лицо как у призрака, — сестра тяжело выдохнула и, слегка наклонив голову, прижала волосы на темечке. Она всегда так проверяла прическу, когда беспокоилась. Рон обнял её за плечо и прижал к себе боком, немного встряхивая. — Да сам-то, — Джинни положила голову ему на грудь и рукавом вытерла нос, откуда сбежали слёзы. — Над нами небо чистое, смотри. — Уизли очертил пальцем края тёмного покрывала и указал на синее небо. Звёзды на нём рассыпались, как зёрна риса — Думаешь, он уже там? Не помню, сколько их было раньше.***
март, 2003 года
Хижина Ордена
Гермиона несколько раз встряхнула покрывало, чтоб выбить пыль. Небо затянули низкие тучи. Ветер догонял их по земле. На веранде хижины было не слишком холодно, однако Грейнджер планировала всё же дождаться сигнала о входе на перевал. Она накинула на спину два одеяла и села обратно в плетёное кресло. Оно проскрипело как обычно. Только в окружающей тишине звук показался резким. Радио не шипело, и даже отголоски соседних волн не пробирались в эфир. На деревянном столике дежурили огонь в масляной лампе, пустой бутылёк из-под согревающего зелья и остывший чай в кружке. Часы и минуты коротала книга Элдреда Уорпла. Сочинение «Братья по крови: моя жизнь среди вампиров» оказалось любимо, — по крайней мере, точно интересно, — сердцу Гарри. Он перечитывал его не один раз. Ещё чуть-чуть, и рукопись выглядела бы хуже учебника по зельеварению. Поттер помечал чернилами, карандашом и иногда травой различные абзацы. Элдред не привнёс в науку о вампирах новых взглядов или откровений. Его история носила биографический характер. Грейнджер читала его дважды, и то, во второй раз, по настойчивой просьбе Гарри. Ему казалось, что сказания о горных единорогах, которые упоминались мельком, хранили в себе нечто большее, чем он мог найти. Потому Поттер и пытал ум Гермионы своей неспокойной интуицией. Что бы она не чувствовала, перед глазами было одно и то же — жизнь обычного волшебника, попавшего в беду и волей судьбы спасшегося от вампиров. Грейнджер вдруг вспомнила слова Рона о способностях Гарри. — А они видят нас? — спросил Тедди из книжной комнаты. — Ты почему не спишь? Гермиона попробовала встать, но тело задрожало от напряжения. Волна слабости снова одолела её и потащила в темноту, как чудовище из-под кровати. На мгновение она провалилась в сон. Тедди шептал ей что-то перед лицом, когда она взбодрилась. Она резко посмотрела на радио и разозлилась, что не взяла часы. — Чуть-чуть, — ответил Тедди на немой вопрос в глазах. Он всё чаще заставал её в таком состоянии. — Может, лучше ты поспишь? А я послушаю радио. — Давай вместе послушаем, — с надломленной улыбкой предложила Грейнджер. Она приподняла руки, мальчик сел на колени, и они оба укрылись одеялами. — Ты замёрзла. — Немного… — Так они видят нас? Кх-кх, — покашлял он. — Кто? — Те, кто на небе, — Тедди наклонился, чтобы выглянуть из-под крыши веранды. — Там сейчас столько облаков... Мне приятней, когда небо ясное. А тебе? — Мне тоже, — Гермиона снова укутала его и прижала к себе. Руки мальчика обжигали её кожу. — Когда облаков много — это значит будет много домашней работы. Грейнджер посмеялась. Тедди положил голову ей на плечо. — Дядя Гарри говорил на небе никого нет, что там только звёзды. — Он в чём-то прав. — Тогда почему, ну… его нить улетела в небо? — Тедди, ты не должен был этого видеть. — Почему папа мне ничего не сказал? — его голос споткнулся. — Милый… — Он же мог бы попозже превратиться, почему он не поговорил со мной? — Я думаю, папа хочет, чтобы ты понимал, что он не собирается с тобой прощаться. — Гермиона крепко взяла его за плечи и посмотрела в глаза. Ей потребовалась вся воля, чтобы не дрогнуть в этот момент. Получилось. Но мальчик не выдержал тяжести собственных эмоций и заплакал. — Ну же. Давай… давай почитаем? Дядя Гарри тут книгу попортил своими записями. Упоминание Гарри слегка оживило ребёнка. Тедди почувствовал, будто он вдруг всё решил за день и дальше ему оставалось делать только то, что он хочет. Грейнджер открыла страницу с кривыми рисунками на полях. — Это единорог? Кх-кх, — спросил мальчик. — Даже не знаю, думаешь? Больше похоже на собаку с палочкой. — На пуделя! — Тедди хихикнул и прерывисто икнул из-за слёз.***
март, 2003 год
Замок Конисбро
Сильвия чувствовала, как её ног касались чужие волосы. Они с Драко обходили человеческие головы в темноте. Жёсткие и кудрявые, длинные и мокрые, скользкие и спутанные, разные мёртвые ощущались кожей её стоп. Она крепко держала Малфоя за руку. Если бы не звуки впереди из-за его шагов, Сильвия свихнулась бы от чувства неизвестности. Оба молчали, как договорились, до момента, когда свет луны показался за поворотом. Они увидели влажные каменные стены. Чёрные брызги крови застыли на них. Тела заканчивались у «выхода» — это была взорванная внешняя стена замка одной из тюремных камер. Решетку отодвинули в сторону несколько людей. Те не успели сбежать и теперь лежали кучей, словно запнулись один за другим. Драко остановился и попытался отпустить руку Сильвии. Она с паникой схватила его пальцы обратно, с голосом всхлипнув. Он повернулся и приложил указательный палец к своим губам. Вампирское бледное лицо не двигалось, но боялось. Будь оно живым, покрылось бы испариной. Малфой оглянулся, подошёл к одному из тел и постарался рассмотреть смертельные раны. Загустевшая кровь, рыхлая плоть, текучее вещество между ними, будто масло. «Может плазма?». Грейнджер что-то такое говорила в их время. По запаху трудно было отличить. В коридоре царила вонь: медь, уксус и страшно удушающая горло моча. Драко посочувствовал порции, всю дорогу дышать подобным и молчать. Он заметил, что Сильвия присела возле тела мужчины. Она не дрогнула, когда Малфой взял её за плечо. — Это Кроули. — Ты обозналась, — ответил Драко. Вампир тут же прислушался к эху в замке. Они были одни, но как-либо шуметь всё равно им не следовало. — Я его рожу никогда не забуду. — Кроули вампир, а здесь только люди. — Это он, — Сильвия не хотела вставать на ноги. Она вцепилась взглядом в труп и дрожала в неясном чувстве. Как будто это её рук дело, будто наслаждалась возмездием. «Дура». Драко разозлился и подумал пнуть ей в лицо немного мочи из-под ног, чтобы та пришла в себя, но сам оцепенел из-за мысли — тут только люди. Он чувствовал запах мёртвых людей. Человеческих трупов, вялой плоти, свернувшейся крови. Все они были в чёрных мантиях, кто-то в масках. Могло ли так много Пожирателей смерти остаться людьми? Что их тут убило? Малфой снова сжал плечо целительницы: — Идём. — Он должен был знать, где моя сестра, — рывок разбудил её и она накинулась на мантию, карманы, брюки трупа. — Плевать я хотел на твою сестру. Вставай! — Сильвия? Внутренности Драко замёрзли. Из коридора, откуда вышли они, явился амур. Девочка с длинными светлыми волосами и с серыми, как зеркало ртути, глазами. Дитя, за которым присматривал Маркус, уставилось на них. — Иви? — порция наконец встала на ноги. «К дьяволу Орден и его приказы». Малфой, зная, что за существо перед ними, шагнул назад. К чёрту целительницу. У него будет несколько секунд форы, когда ребёнок нападёт. Ещё шаг. Девочка в мгновение перевела взгляд с сестры на вампира. Драко замер. Интуиция толкнула его ногу вперёд к Сильвии. Амур смягчился. Второй шаг. «Чего она хочет?» Лёгкие и желудок Малфоя будто заново окаменели. Что бы это ни было, пока он вблизи Сильвии, на него не «охотились». — Иви, — порция развела руки и попятилась к девочки. Драко поймал её за запястье. — Пусти! Вампир потянул на себя. Чтоб всегда ему так везло в догадках! Амур не двигался и лишь глядел на них. — Малфой, пусти меня! — закричала Сильвия. Крик раскатился, как ковровая дорожка, по длинному коридору. Вампир слышал, что звук отражался от поворотов. Их могли заметить. Он сконцентрировался и направил весь свой дар в правую руку. Сжал порцию за шею и внушил ей страшную усталость. Заставил вырубиться. Девушка обмякла и упала. Драко вздохнул от испуга, что сделал и что остался совсем без сил. Жажда уже заскребла когтями в горле. В глаза прорезался более яркий лунный свет от стен. Девочка не двигалась. Вампир наклонился, чтобы закинуть порцию на плечо. Он приподнял одну руку и показал пустую ладонь названной Иви, как разумному зверю, предупреждая, что он не хочет нападать. — Я спасу её, — ни то вопрос, ни то оправдание прозвучало сдавленным голосом. Амур кивнул, мягко опуская веки. Трупы чуть ли не затягивали под себя. Драко ухватился за обломанные камни внешней стены, чтобы выбраться. Получилось. Он обернулся на ребёнка в залитом кровью коридоре. Тот стоял неподвижно, провожал. Повезло им или наоборот, Малфой не знал. Единственное, что сейчас оставалось ясным — это задание Ордена: вернуться в хижину, отдать порцию, доложить о змее и проваливать прочь. Во Францию? Уже неважно, только подальше от проклятого замка. Ветер засвистел в ушах. Ноги сводило, как при судорогах. Долго вампир так бежать не сможет. Жажда сдавливала череп и разум. Слюна раскаливалась словно железо в печи. Драко тонул в аромате женского тела.