март, 2003 год
небо Англии
Боль пульсировала во всём теле. Нога будто покрылась ледяной коркой. Джинни сдавили чужие руки, мужская грудь прижималась к лицу, и клубы чёрного дыма бились вокруг, как бурление в горной реке. Уизли вспоминала, в каком кармане оставила волшебную палочку. Нужно найти её с первого раза, иначе Пожиратель смерти опередит. Ветер дул настолько холодный, что, даже вдыхая его, не хватало собственного тепла, чтобы согреть воздух. Джинни чувствовала, как лёгкие замерзали, как они касались диафрагмы, как они стынут и замедляют кровь внутри. Живот щекотало, а ноги тянуло вниз. Она летела очень высоко. «Джинсы, правый карман. Да, кажется, правый». Рука дёрнулась вниз. Уизли в первый миг показалось, что получилось быстро, но это было медленно. Вампир заметил её и ослабил объятия, чтобы проверить. Джинни воспользовалась его глупостью. Она набрала побольше сил в уцелевшую ногу и пнула вампира в живот. Колено стукнулось о плоский камень. Слой одежды сгладил удар, но у неё точно останется синяк. Пожиратель смерти потерял скорость и равновесие вместе с ней. Уизли толкалась руками, не издавая ни звука. Она задержала дыхание, словно это были последние глотки жизни и нельзя было их растратить впустую. Руки в кожаных перчатках схватили ведьму за одежду, локти, спину, а ноги сплетались с её ногами. Джинни высвободила руку, наставила палочку на его горло. — Стой! — прозвучало за железной маской. Вспышка огня ослепила их обоих. Конечности с трудом удавалось подчинить себе. Земля притягивала Уизли с невыносимой силой. Облака проскакивали мимо, и только из-за них ощущалась реальность падения. Джинни переворачивало в попытках остановиться. Она увидела, что вампир погасил пламя и ястребом упал вниз. Чёрная точка приближалась. Сломанная нога взлетела выше другой, как опустошённый бурдюк на верёвке. Глаза горели, кожа стягивалась, древко врезалось в ладонь. Пожиратель смерти вытянул руку. Уизли попросила об удаче. — Джинни, стой! Пространство растянулось и тут же завязалось в узел. Над лесом вместе с птицами разнеслось эхо удара. Вампир не успел остановиться. Он спланировал между деревьями и с кувырками упал в сырую траву.***
2000 год
Хижина Ордена
Входная дверь чуть не ударила Рона в лоб. — О, доброе утро, — сказала Джинни. — Доброе. Мне завтрак без вот этого вот гербария, — он указал на пучок зелени в её руке и, сонно пошатываясь, направился в ванную комнату. — Если в тарелке не будет хотя бы петрушки, то и бекона не будет, — Гермиона спустилась за ним со второго этажа в пижамных штанах, в мужской футболке с Кенмарскими коршунами и с уже очищенными зубами. От неё пахло мятой. Казалось, что зубной порошок служил Грейнджер и шампунем, и парфюмом до середины дня. Не выдалось и случая, чтобы её коробочка оказалось пустой. Уизли шутил, что если она заблудится в лесу, то он найдёт её по белым дорожкам. — Джинни, не подпускай её к моей тарелке, — наказал Рон и закрыл за собой дверь. — Привет, — Уизли приобняла Гермиону. — Там уже волчий глаз расцвёл. — Отлично, я боялась, не успеет. Они вошли на кухню, где на трёх сковородках шипели омлеты и подрумянивались тосты. Жар от огня стоял на цыпочках в тесном углу между плитой, раковиной и столешницей, где Тедди разрезал хлеб. Мальчик зажмурил один глаз, чтобы ломтик получался ровно сантиметр по всей длине. Ребёнок давил медленно, деревянную ручку держал крепко, фаланги пальцев подгибал, как учили. Гарри, переключаясь между сковородками, поглядывал на крестника. Поттер считал, что ему уже можно учиться использовать ножи и другие острые предметы. Но Гермиона думала иначе, хотя следить за горячим котлом с её стороны разрешалось. Гарри подозревал подругу в ревности и, без стыда манипулируя этим, отстоял новые уроки для Тедди. Теперь главной задачей было, чтобы он не порезался в первый же день, а то капля крови разбудила бы в Грейнджер демона и на несколько месяцев лишила бы крёстного право голоса. — Тедди, как здорово, — сказала Грейнджер, когда обошла мальчика и плавным движением перехватила его руку с ножом. — Нарежешь ещё и зелени? — Да! — Вот, можно взять этот. Гермиона заменила кухонный прибор на более лёгкий и тупой. Мальчик вместе с Джинни принялся складывать зелень на доску. — Я всё вижу, — заметил Гарри. Он лопаткой разделил омлет и разложил порции по восьми тарелкам. — Думал, как его убедить? — Гермиона помогла с кружками и кофе. — Вообще надеялся на тебя. Думаю, сброшенные наручники должны были его к нам расположить. К деревянному столу перед окном подлетели завтраки. Тедди, пробегая мимо каждого стула, сыпал зелень на омлет. После этого тарелки прокручивались, как колёса, и вставали на своё место. Мальчик спрашивал, где будут сидеть Гермиона и мама. Они больше других любили жевать траву, поэтому им полагалась добавка. Взрослые отвечали быстро и неохотно. Их затягивало в разговоры, которые по ощущениям казались остывшей картонной кашей с клеем. Только её размазывали не по тарелке, а над головой по потолку. Вероятно, в хижине поселился больших размеров мозгошмыг. Он завтракал вместе с ними, иначе почему именно утром у всех, кто выше полки с жуками, размягчились мозги? — С профессором всё труднее найти общий язык, — ответил Гарри. Он занял место во главе стола. — Я думал, он одобрит договор с Малфоем. Это ведь хорошая идея, разве нет? — Возможно, тебе стоит выполнять его приказы, ну или хотя бы советоваться, — Грейнджер погладила Тедди по голове за выполненною работу, забрала у него чашу с зеленью и добавила пару щепоток в тарелку Рона. — Ты на чьей стороне? — Вот, вот видишь! Тут одна сторона, Гарри. — А можно без этих лекций с утра? — Лекции читают только с утра. Гермиона завязала волосы в пучок, Джинни налила молока в кружку Поттера, сев рядом с ним. Она прижала колено к груди, а Тедди дёрнул её за штанину и с довольным лицом обернулся к учителю. Грейнджер улыбнулась и пощекотала его пальцами. — Я пока не знаю, чем его убедить, — она вручила вилку ребёнку, чтобы переключить его внимание на еду. — Он вчера бесновался, сказал что-то вроде «Принеси мне гарантии». — Принесите ему пару голов таких же упырей. По-моему, убедительные гарантии, — в столовую вошёл Рон и за ним, спокойно потягиваясь, пришла Лаванда. Он обменялся с Гарри дружескими «хэй», взял свою кружку с чёрным кофе и сел за стол. — Чёрт. Ну я же просил… — Ты не можешь есть один лишь белок, — возразила Гермиона. — У коршунов на матче не так зелено, как в моей тарелке. — А десерт будет? — Тедди покончил со своим завтраком. — Конечно, солнце. Грейнджер доела последние два кусочка омлета и встала из-за стола. Она волшебной палочкой собрала пустые тарелки, направилась на кухню и достала из духовки поддоны со вздутыми румянами шарами. — Может вырубить? И сказать, что мы можем с концами угробить его душу, — предложила Джинни. — Не вариант, — Гарри собрал корочкой хлеба остатки еды. — Мы уже дважды использовали Энтернум Пакс. — Разве не три? — удивился Рон, не спуская глаз со спины Гермионы. Лаванда, сдерживая смех, вилкой перекладывала зелень из его тарелки в свою. Взамен он стянул у неё ломтик бекона. — Нет, два. Поттер на некоторое время замер, всматриваясь в точку перед ним. Он перебирал в уме события. — Два, — сказала Джинни. Она заметила, что Гарри встревожился и положила руку ему на предплечье. — Первый раз, когда поймали. Второй раз, когда вытаскивали из будки. — Третий раз я не дала попасть в Малфоя, когда он провалился в домике, — подсказала Гермиона, возвращаясь к столу с тёплой, как одеяло у печи, бриошью. — Да… два, — согласился Поттер. — Пусть даст клятву, — Рон вернул друга в столовую в хижине. — Я думал о ней, но будет ли толк? Драко ведь бессмертный. Все обернулись на Гермиону. Тедди, видя лица остальных, тоже повернулся на неё и приподнял бровь. — Не уверена, — она села обратно, погладила мальчика по волосам и кивком разрешила ему взять булку. — У Квилетов очень древняя магия, у меня буквально кусочки от их легенд. Не знаю, работает ли клятва вообще? Уизли тихо набрал воздух ртом. Друзья обменялись улыбками из-за очередного акта выученной до дыр пьесы. — Знаю-знаю, вы что-то чувствовали. Браун закивала головой, будто в такт популярной песни на радио. — Я не отрицаю этот опыт. Однако чувства могут быть и самовнушением. Рон притворился спящим и захрапел. Тедди засмеялся. Гермиона, тоже не сдерживая свой смех, бросила в Уизли лист салата. Он нарочито воткнул в него вилку и съел, глядя ей в глаза. — Доброе утро. В столовую пришли Люпин и Тонкс. По коже каждого пробежался невидимый зверёк. Он не пугал и не причинял вреда, только на миг лишал чувства тепла от одеяла. За столом Орден ощутил утреннюю свежесть с ненавязчивым ароматом бриошь. — Пап! Смотри, это я нарезал. — Сам? — Сам! Одеяло натянули ещё на пять минут. Поттер пересел на стул напротив Джинни, а она уступила место Нимфадоре и ушла на кухню за тарелками. — Такими темпами ты и крышу научишься чинить. — Нет, это без меня, — отмахнулся Тедди. — Я там уже всё починил, профессор. — Отлично, Гарри. Римус похвалил сына, кивнул в знак благодарности Уизли и начал завтракать. Он осмотрел стол, верхушку дивана у камина и комод у стены. Нигде не было свежей газеты. — Перестаньте! — крикнула Тонкс. Грейнджер и Браун синхронно вздрогнули. — Не хватало нам ссор в семье. Поговорите. Громкий комок в горле оказался у Рона. Он взглянул на друга, как бы желая удачи. Люпин вздохнул, ему перехотелось есть прохладный омлет. Отпив кислый кофе, он поморщился и посмотрел на Поттера. — Если вы будете своевольничать во время войны… — Мы только… — Кхм! — Гермиона слишком заметно попыталась усмирить нрав Гарри. Однако он её неправильно понял. — Я, — Поттер перевёл взгляд с подруги на профессора. — Я только воспользовался шансом. Мы не можем обсуждать каждый шаг. Вы сами сказали, идёт война, профессор. Иногда нужно действовать по ситуации. — Взять в плен вампира и привести его в дом — это какого рода шанс? — Вышло-то удачно, — вступилась Джинни. — Вот именно. Маркиз — удача, а не заслуга. — Вы так говорите, будто Малфой наш злейший враг, — аргумент прозвучал не так хорошо, как в голове, заметил Гарри. — Он вампир. — Люпин со стуком поставил пустую кружку. — Кем бы он ни был до обращения, что бы он не делал, теперь всё это под сомнением. Их проклятье непредсказуемо, Гарри. — Мы тоже были непредсказуемы, — сказала Браун. — Меня учили, что дело в выборе. — Спасибо, Лаванда. — Поттер оценил её аргумент. — Как я смотрю, для вас стакан наполовину полон. Тедди понял, что стало тихо, и перестал искать в потолке мозгошмыга. У мальчика почти получилось разглядеть лицо в деревянных досках. Тишина сидела над Орденом. У крёстного шевелились линии на челюсти, тётя Джинни зачем-то поглаживала его руку, будто он ударился. Вдруг в окно врезалась сова. Уизли вздохнул и, проскребя стулом по полу, подошёл к шторам. Птица упала на спину и притворилась мёртвой, оттопырив когти. Рон подобрал свёрнутую газету и письма. Только он отвернулся, пернатая захлопала крыльями. — Если мы хотим лишить Тёмного Лорда решающей силы и приструнить Вольтури, то нам нужно противоядие от вампиризма, — сказала Грейнджер. На несколько секунд, без отчёта для себя самой, она сосредоточилась на газете в руках Рона. Обнаружив, что сегодня нет иностранных страниц, Гермиона развернулась на Люпина. — Профессор, я понимаю, Гарри невыносимо упрям, — теперь друг громко хмыкнул ей через стол, — но мы все тут заодно. Вам стоит доверять нам, как раньше. — Речь идёт не только о ваших жизнях. — Разве я позволю чему-то или хоть кому-то угрожать нашей жизни? Тедди потерял нить разговора, жуя бриошь. — Проголосуем? — спросила Тонкс, стараясь помочь мужу с детьми. — Превосходно, — Поттер хлопнул ладонями по столу и поднял одну руку. — Я за то, чтобы оставить Малфоя. И использовать его для поиска противоядия. Руку подняла Гермиона. Рон задумался. Затем он посмотрел на друга и тоже поднял руку. За ним проголосовала «за» Лаванда. Джинни сложила пальцы в замок, оставив обе руки на столе. Поттер нахмурился из-за этого, но промолчал. Нимфадора покачала головой, когда Гарри взглянул на неё — она не отдала голос за Драко. Орден окончательно принял решение оставить вампира для исследований. Римус оценил количество голосов и, облизав губы, махнул рукой: — Что вы собираетесь делать? — Сначала хочу определить, какого рода проклятье досталось ему. — Хотелось бы, чтобы он был не одним из тех, кто сбрасывает кожу, — вспомнила Джинни. Нимфадора, услышав эти слова, развернулась к сыну и тут же крякнула ему жёлтым клювом. Мальчик рассмеялся от неожиданности. — Значит, первое, вы больше не будете ставить меня перед фактом таких решений. Если вам попадётся ещё один вампир с живым французом, хотя бы не вводите последнего в курс дела, чтобы мне не приходилось врать о единстве в Ордене. — К Люпину вернулся аппетит и он начал делить омлет вилкой. — Второе, нам необходимы гарантии. У Драко не должно быть ни возможности, — он посмотрел на Гарри и Рона, — ни мысли причинить нам вред. Гермиона кивнула, когда Римус взглянул на неё. — Он даст мне клятву, — заверил Рональд. — Хорошо. Когда Уизли закончил читать, от кого пришли письма, он вышел из столовой. Грейнджер вновь заметила, как интуитивно понимала его намерения Лаванда, по одному мимолётному взгляду. Она также закончила завтракать и уже уверенно направлялась за Роном, будто зная, что он решил делать прямо сейчас. Гермионе были знакомы эти беззвучные слова. Римус посмотрел на неё, и она также незаметно согласилась с профессором обсудить детали позже. — Вы много болтаете. Мне уже даже стыдно, — промямлил Тедди с набитым ртом. Оставшиеся обернулись на мальчика, который съел почти половину десерта. Гарри подхватил прожорливое настроение и пальцами оторвал себе кусочек сдобной булки. Джинни и Гермиона взялись за одну порцию. Поколебавшись, Грейнджер уступила и взяла другую часть. Поттер наклонился, чтобы посмотреть за спину Гермионы и увидеть, в какую сторону на веранде повернули Рон с Лавандой. Гарри вышел из-за стола, дежурно поблагодарив всех за завтрак и поспешив к двери. Джинни ожидала от него жеста на прощания, но он не случился. Тогда она развернула газету, приподняла подбородок и вроде бы отпила немного кофе — кружка оказалось уже пустой. Когда глаза ведьмы моргнули, на дно упала пара слёз. Грейнджер сделала вид, что не заметила.***
Рональд игнорировал сомнения. Они просились наружу. Словно кто-то пытался наконец закрыть дверь, но в проёме мешал собственный палец. Пройдя по веранде, Уизли и Браун направились к тропинке за барьер. За ними быстро, как на глухонемой скрипке, послышались торопливые шаги. — Рон, сначала с ним поговорю я. — К чему эти прелюдии? Лаванда промычала что-то похожее на «старая песня», облокотилась на ствол дерева и принялась ногтем избавляться от остатков зелени между зубов. — У него должна быть иллюзия выбора, — догнал их Поттер. Уизли остановился так резко, что друг чуть не врезался в его спину. — Гарри. Хочешь приручить вампира? Давай. Хочешь закончить войну меньшей кровью? Отлично, я с тобой. Но изображать какую-то чушь в твоём дерьмовом театре я не собираюсь. У Малфоя нет выбора. И не будет иллюзий. Сплюнув, Браун даже не поверила, что всё закончилось. — Стой, — Поттер задержал его за плечо. — Помнишь, мы как-то напились бренди и играли в шахматы? Они ещё крошились у нас на доске, как чипсы. — Ну. — Я тебя выиграл. — Это спорно. — Да, — он будто указал пальцем на вылетевшее слово. — У меня было меньше фигур. Но я заставил тебя поверить, что я вымотался. Поттер замер в ожидании согласия. — Ты напился? — прищурился Рон. — Нет. — Сварил жидкую удачу? — Нужно притвориться. Драко должен поверить, что у него есть друг. — По-твоему, блеф — надёжная тактика? — Люди чуть сложнее шахматных фигур. — Нет, всё просто. Достаточно не усложнять жизнь. — Уизли обошёл Гарри, но тот снова встал перед ним. Браун опять прижалась плечом к дереву, на этот раз рассматривая ногти. Зная парней, они могли бы так спорить до ночи. Возможно, ей стоило самой поговорить с вампиром. Попробовать убедить. Не согласиться, так стереть память, как Гермиона, и отпустить проклятого прочь. «Почему мы так не сделаем?» — Хорошо, допустим. Ты зайдёшь, прикажешь ему и он отказывается. Что будешь дальше делать? — Хрустну его шеей. — Превосходно! У нас на дереве мёртвый вампир. Начнём всё сначала. — Хрустнуть можно так, что он не умрёт. — Мы не сможем проверить сработает ли на нём клятва Квилетов. Боже, да никто из нас не проверит! Если он даст её, как ты убедишься, что теперь-то всё в порядке? Рон тяжело вздохнул. — Нам нужно его доверие. Иначе для Малфоя не будет никакой разницы — умереть за барьером или внутри него. Лаванда с сочувствием посмотрела на Рона, понимая как трудно ему пойти против себя. — Ты всегда успеешь хрустнуть его шеей, — поддержала она. Уизли глянул на неё, как бы обижаясь. — Ладно, пойдём. — Э-э, нет. Я пойду один. Поттер вытянутой рукой придержал Рона и, торопясь, пошёл по тропинке наверх. Барьер прогудел, пропуская троих, и его мерцание колыхнулось над рощей. — А если Малфой твоей шеей хрустнет? — Сомневаюсь, что он попытается. — Откуда тебе это знать? — Игры!***
Драко не шевелился и всматривался в цветные пятна одежды за листвой. Ничего не было слышно, только шелест леса. Он звучал бесшовно, будто никто и не прятал здесь поляну. Малфой задумывался, как чары пропускали только природный шум или как Орден заколдовал барьеры так, что даже слух вампира не различал тишину и пропасть в пространстве. После обращения всё окружающее ощущалось единым полотном, которое можно было предвидеть. Заранее почувствовать температуру, ветер, дрожь. Словно из человеческого тела выросли тонкие струны и их раскинули вокруг, как паутину. Поттер вышел за барьер, за ним Уизли и девчонка. В нос сразу ударил нестерпимый запах. Драко не вдыхал воздух дальше, только слушал и следил за ними. Прозвучал хлопок — кто-то слегка ударил Гарри по спине. Он поднимался наверх. — Тебя можно застать врасплох? — Не с двумя оборотнями у лестницы. Драко упёрся поясницей в стол и скрестил руки. Гарри снял куртку, накинул её на спинку стула с цепью и сел, разминая себе ладонь. — Да-а, слышал. Они для вампиров иначе пахнут, верно? Гермиона рассказывала, что это защитный рефлекс, чтобы не укусить человека с ликантропией. На что это похоже? — Запах раздевалки, — пожал плечами Малфой. — Терпимо. — Добавь к этому худшие Берти Бобс в промокших носках. — Сочувствую, — сказал Поттер, поморщившись. — Сначала пожмём руки или прицепишь к полу? — Не обижайся. Нам нужно было кое-что обсудить с профессором… — Верните мне палочку, — Драко плохо проконтролировал свой голос. — Если что-то нужно, скажи. — Я хочу уйти. — Даже с палочкой у тебя навряд ли это получится. Чтобы проходить через барьеры, нужно быть заколдованным. А мы сделаем это сразу после того, как у нас появятся гарантии, — Гарри сложил пальцы в замок и наклонился вперёд. — Предлагаю договор. Ты дашь клятву Ордену Феникса, Орден даст тебе защиту. — Защиту от Ордена? Вампир посмеялся и со вздохом почуял, что два оборотня в образе людей всё ещё ждали у корней дерева. Поттер по-дурацки чувствовал себя в такой позе и бросил идею как-то располагать пленника на разговор. Он встал со стула, громыхнув цепью. — Я давал такие клятвы, — Малфой машинально прикрыл рукой метку Волан-де-Морта. — Чем оно закончи… — Кто тебя укусил? — вдруг понял Гарри, и его план убеждения изменился. — Вольтури ведь следят за популяцией, а ты не похож на запланированного вампира. Драко изменился в лице, а шрам на шее заныл, будто у него было имя и он понял, что именно его позвали. — Они не трогали детей чистокровных, родители которых платили. — Ну, судя по всему, мой отец прокололся. — Никто из Пожирателей так и не узнал, что он был шпионом. Мы проверяли. Его убили не за это, — Поттер подходил к окну, но Малфою казалось, что его хотят окружить. Спина и шея покрылись мокрой коркой льда. Будь тело живым, то даже на лице бы появились следы страха. По коже Драко будто стучал дождь. — Ты не знаешь, кто это был… Как это произошло? — Тебе показать? — Малфой не выдержал собственных воспоминаний. Он шагнул на Гарри, чтобы тот наконец перестал обходить его. Вдруг что-то потеплело в руке. — Нет, — Поттер улыбнулся одной щекой. — Разве ты бы не хотел узнать? — Называй вещи своими именами. Отомстить. Нет, не хотел бы. Мне плевать кто это был. Жизнь мне это не вернёт. Так ты отдашь мне палочку? Я чувствую она у тебя в куртке. — Бери, — Гарри махнул рукой. Драко нащупал карман, вытащил волшебную палочку и бросил куртку на пол. Дело оставалось за малым. Но внутри потяжелело, теперь ему ничто не мешало разрушить чары и бежать дальше с острова. — Там Рон, — предупредил Поттер. — Неужели. — Драко, ему десяти секунд хватит, чтобы оборвать твою жизнь. При том единственное, что он потеряет, это любимую футболку. Вампир развернулся, не позволяя стоять у него за спиной. Похоже, на лице у Малфоя было всё написано крупными буквами и чёрным цветом. Гарри видел его насквозь, наблюдал и не судил. Последнее осознание унижало Драко больше, чем провальные попытки бегства. — Клятва, — продолжил Поттер, отвлекаясь на окно. Теперь он упёрся поясницей в стол. — Она принимается волей. Никаких слов, никаких обещаний. Волшебная палочка грела пальцы вампира всего несколько секунд. Затем она стихла, будто её опустошили, будто она тоже разочаровалась в нём и отворачивалась. Драко собрался с мыслями и решил, что сбегать не обязательно прямо сейчас. Он сможет уйти и позже, и это ещё не поражение. — Если я не буду обещать нечто конкретное, в чём смысл? На лице Гарри тоже появились буквы: «я тебе не верю». — Смысл в том, чтобы ты следил за своими мыслями. Клятва вроде как отличает размышления от решений, принятых сердцем. Можно убедить себя в одном, играть роль, но в решающий момент поступить совершенно противоположно тому, что думал или говорил. Если с тобой это произойдёт, если решишь изменить Ордену, то твоя собственная воля убьёт тебя. — Как? — Я не знаю. Малфой хмыкнул, вспомнив сбежавшего мальчика и беспорядок, который навела Гермиона. Возможно, его ожидания об Ордене были сильно завышены. И если они были завышены у родителей? Ещё один пронизывающий до костей взгляд упал на него. Только теперь это были глаза мертвеца. — Мой отец давал клятву? Поттер не ожидал такого вопроса, и потому помедлил: — Нет. Нарцисса тоже… — Я ведь могу оторвать тебе голову, принести её Тёмному Лорду и вернуть себе всё. — Валяй, — Гарри расслабился, поднял свою куртку с пола и отряхнул. — По правде, думаю, моя голова его уже вряд ли впечатлит. Он направился к лестнице так же беспечно, как уходила Грейнджер. — Думаешь, меня это убедит? Заставит подчиниться? — Не думаю, — Поттер поправил воротник джинсовки, смотря вниз на ступеньки. Он чувствовал, что Малфой заперт в страшно маленькой комнате, но для него она была менее страшной, чем то, что за дверью. Гарри узнавал те взгляды в людях. — Я знаю, ты не хочешь быть тем, кем тебя заставляли быть, — он обернулся на Драко. — Твои родители не хотели. Пространство опустело. Всё, что ощущалось, в один миг упало на пол. Будто во всём лесу исчез воздух. — Рон зайдёт завтра. Волшебная палочка упиралась в ладонь. Малфой, на время затерявшись в своих мыслях, сжал древко и подбежал к столу. Он раскидал сложенные вырезки и нашёл газету, которую читал Уизли. Кончик палочки коснулся центра пергамента. На страницах чернила разлились в буквы, статьи и колдофото.***
«Молния Мародёра» сообщала аж на трёх листах газеты о возвращении Маркиза Норпуа во Францию. Министр магии Рауль Норпуа обещал помощь сопротивлению в Англии в ближайшие недели. Гермиона тяжело вздохнула, рассматривая снимок отца и сына. Её недовольство оказалось настолько заметным, что Люпин спародировал её. Он шел по тропинке от хижины до укромной поляны с травами и ягодами, которые посадили Тонкс и Джинни. Учитель хоть и поддразнил её, но сам пребывал в том же состоянии раздумий и домыслов. — Знаю, — улыбнулась Гермиона. — Но Гарри другим не будет. — Знаю, — Римус сел на траву рядом с Грейнджер, слегка отодвинув корзину и полотно с засушенными травами. Где-то впереди иногда поднималась голова Тедди. Мальчик сосредоточенно собирал ягоды. — Драко не вспомнит о будке? — Нет, уж я постаралась. Она перевернула страницу газеты, надеясь найти что-то новое, помимо восторгов о новом союзнике. — Есть новости? — Нет, — Гермиона помотала головой. — Просто… просто читаю. Не могу остановиться. — Ты настояла на противоядии, — Люпин сказал так, будто заметил логическую ошибку в её эссе. Он не посмотрел в глаза, только начал перевязывать бечевкой пучки трав. — Я остаюсь рассудительной, профессор. Вы можете в этом не сомневаться. — Остаюсь ли рассудительным я, — он посмотрел на сына, который отошёл чуть подальше. — Гарри весь в отца. Он лезет вперёд и не всегда видит обходные пути, понимаешь? Терпение — оно вроде как не для Поттеров. Люпин понизил голос, потому что Тедди подбежал к ним, чтобы опустошить набранную кружку чёрных ягод. Грейнджер поднесла ему корзину и похвалила за усердие. Жаждая ещё немного отличия, ребёнок пообещал принести ещё кружку и унёсся обратно. Гермиона чувствовала, как отец напряжён в присутствии сына, и она хотела бы знать, что мальчик этого не заметил. Как только он оказался достаточно далеко, Римус вновь заговорил. — Они привели вампира в место, которое мы… Мы вырвали этот клочок земли. Спрятали его от всего этого кошмара, а они просто привели его сюда. Что, если Гарри ошибается? Прикинув вес ягод, Грейнджер сделала запись на пергаменте. — Мы не можем знать будущее, профессор. Глава Ордена заметно посветлел и улыбнулся. — Даже с помощью кентавров! — она вместе с ним вспомнила вечный спор о прорицании. — Я плохо знаю Малфоя, но одно мне известно: он часто сомневается, а Гарри может быть убедительным. — И Рон может, — кивнул Люпин. Она согласилась, посмеявшись над противоречивым учителем, который прислушивался к пространным видениям и в то же время надеялся на грубую силу. — Сходим с Малфоем к стае. Пусть ведунья скажет нам, правильно ли мы решили. — Как скажете, — Гермиона продолжила читать. Казалось, что они как обычно вместе перевели дух. Однако Люпин не уходил и лишь перевязывал растения, темнее в лице. — Профессор? — С собой нужно будет взять побольше зверобоя, — наконец сказал он. Грейнджер убрала газету. — Насколько больше? — Всё что есть. — Нет… Рука приподнялась, словно хотела ударить или оттолкнуть. Сдержанность Гермионы ослабла от мысли, что они могут потерять ещё одного человека. — Не будем, — Люпин взял её за руку. Его веки также покраснели, но не из-за грядущей потери, а скорее из-за того, что он не мог пережить её за всех любимых. Профессору нужна была опора и понимание, как и Грейнджер. Она глубоко вздохнула, напоминая, что всегда есть шанс и нельзя опускать руки. — Хагрид не раз нас удивлял, — сказал Римус, сжимая ладонь. — Да, — Гермиона улыбнулась, заметив, что Тедди возвращается. — И он обещал починить крышу, так что не время ему уходить. — Точно. Мальчик подбежал и с гордостью высыпал волчьи ягоды в корзину. Кружка опустела. Тедди взглянул на взрослых и увидел то, что поймёт только потом — притворство.