***
Серёжа проснулся в мокрой от жара собственного тела постели: простыни смяты, одеяло на полу, подушка на другом конце кровати. Лучи обеденного солнца назойливо пробирались сквозь ночные шторы. Где-то в воздухе комнаты летали сонные как сам Серёжа пылинки и запахи. Он перевернулся на спину и устремил глаза в потолок, часто моргая и протирая веки. Закинул правую руку на прикроватную тумбочку в поисках смартфона, но там его не оказалось. Он вспомнил про электронные часы на руке — их не было. Значит, Олег решил устроить тотальный отдых и детокс от работы и звонков. Где-то внутри Разумовского истошно вопил трудоголик-самоучка, но он бился о неподвижное тело Усталости, все его потуги были бессмысленны. Серёжа поднялся в кровати и сел, сложив ноги вместе. Рыжие пряди сбились на голове: часть торчала в неопределённом направлении, а другие завивались от влаги и лезли в глаза. Парень ещё раз пожалел о случившемся, но конференция — не эрекция, можно пропустить. Серёжа встал, волоча за собой край одеяла, потянулся и пошёл в коридор. На настенных часах значились цифры «14:32». Замечательно, он проспал вообще всё, что можно было проспать. Но сейчас уже ничего сделать нельзя, поэтому придётся просто смириться. За дверью на кухне происходило какое-то таинство. Это Олег готовил завтрак. Серёжа повел носом по-кошачьи и переступил порог комнаты. В глаза ударил беспощадный свет. Парень подошёл к Олегу сзади, пока тот нарезал что-то и брал с барной стойки. Закрыл его глаза руками, на что Олег нежно что-то прорычал и повернулся всем своим сильным корпусом, руками оборачивая Серёжу на своё место. Олег потянулся к лицу Серёжи и их носы столкнулись кончиками друг с другом. С горбинкой — Олега, прямой и птичий — Серёжи. — Олег, ты решил устроить мне шаббат? — Серёжа хитро улыбнулся, сверкая глазами. — Сегодня не суббота, дорогой мой, чтобы устраивать шаббат, — Олег коснулся щеки и провёл носом от розового уха до уголка рта. — Но так и я не верующий. Ребята доедали сытный завтрак, приготовленный Олегом, когда у того зазвонил телефон. Он отошёл в другую комнату и о чём-то тихо переговаривался. За те пять минут, пока Олега не было в комнате, Разумовский готов был вынуть себе мозги, чтобы вытрясти из них целую тонну подозрений, тревоги, ревности огромными буквами говорящих «ПОЧЕМУ ТЫ СКРЫВАЕШЬ ЧТО-ТО ОТ МЕНЯ. СМОТРИ НА МЕНЯ, ТОЛЬКО НА МЕНЯ. ПОЖАЛУЙСТА!» Но Волков вернулся у комнату с совершенно невозмутимым лицом, прищëлкивая пальцами. «Да, любой предатель или человек злых деяний ходит именно с такой рожей. Это же понятно как дважды два!» — Олег, с кем ты разговаривал?! — Серёжа старался сдерживать внутри свои истеричные порывы, но это плохо получалось. На нервах он всунул вилку в омлет так сильно, что она почти погнулась, и раздался страшный скрежет. — С другом. А что? — Ничего. Про что разговаривал? — Так… — Олег отодвинул стул и сел, поставив руки на стол перед собой, — С каких пор мы ревнуем? — Я… Я-я не ревную! Просто… Не знаю, наверное, заработался и теперь излишне нервный. О чём ты разговаривал? — Я договаривался с ним о нашей поездке. Поедем к нему на дачу, он сейчас в командировке. Допрос окончен? Олег встал из-за стола, забирая тарелку и кружку. В раковине зашумела вода и через несколько минут Олег вытирал руки о полотенце, чувствуя на себе взгляд Серëжи, полный вины и разочарования. Серёжа продолжал сидеть в тишине, лишь изредка возя вилкой по тарелке исключительно от скуки. Он не мог встать, думая, что сейчас что-то будет, что-то грянет, разразится буря. Но Олег просто вышел из кухни и, судя по звукам шагов, отправился в спальню. С понурым видом Разумовский помыл за собой посуду, так же понуро пошёл в спальню, надеясь получить какое-то наказание. Ведь раньше так и было. Оделся не так? Получай наказание. Сказал не то? Наказание. Но Серёжа иногда забывал, что сейчас — не как раньше. Сейчас у него есть любимый человек, коллеги, друзья. Он взрослый человек, у него есть права, и он может постоять за себя. Он часто об этом забывал. Парень вошёл в просторную комнату, где горели яркие торшеры, но там почему-то никого не было. Шкаф открыт, вещи на постели, сумки и флаконы с косметикой. Но никого нет. Неужели Олег зол на него и оставил обязанность сборов на одного Серёжу? Разумовский остановился у их кровати, ощущая мягкий ковёр кремового цвета под ногами. На этом ковре было приятно сидеть, копаясь в ноутбуке или ожидая Олега из ванной. На нём было приятно вертеться перед зеркалом, пристально рассматривая собственное тело. Ореол света вокруг волос и тёплый цвет создают чувство защищённости и комфорта, их дома. На этом ковре было приятно лежать, опираясь локтям и смотря в зеркало, когда Олег ласкал его во всех возможных местах и позициях. Это было чувство любви, чувство дома и тепла. Но Серёжа стал забывать, что такое тепло, когда почти не появлялся дома. Забывая про себя, человек забывает и свой дом. Но в планах у Олега было всё возможное, чтобы Серёжа обратил на себя внимание, чтобы он любил, в первую очередь, себя. И только потом — дом, тепло, друзей, любимого мужчину. Серёжа немного подвис и смотрел в одну точку себе под ноги, как вдруг сзади его обхватили в тёплые объятия. Конечно же, это был Олег. Серёжа вздрогнул и расслабил плечи в близких к нему руках. Олег гладил его волосы, целуя шею и плечи, прощупывая худобу под серой хлопковой футболкой. — Ты совсем исхудал, Серёж. Я беспокоюсь о тебе и твоём здоровье, — ласковая рука Волкова заправила прядь волос за ухо. — И ты не злишься? — На что мне злиться? Чувство злости в этом случае неуместно, вообще в любом случае относительно тебя. — Я повёл себя как дурак с этими распросами, когда сам пропадаю, чёрт знает где. Уже месяц, а ты даже ничего не говоришь. Другой на твоём месте давно бы перестал это терпеть. — А что, на моём месте может быть кто-то другой? — Олег весело усмехнулся, обдав горячим дыханием рыжие шелковистые волосы. — Конечно, нет. Просто… Прости, прости меня. Олег, прости. — Тебе не нужно извиняться передо мной. Ты не сделал мне ничего плохого. Ты просто забыл про себя, свои потребности и здоровье. В качестве извинений перед собой решай сам, что делать. Я советую отдыхать, заниматься с терапевтом и… И больше не извиняться! Серёжа повернулся, оказываясь подбородком на плече Олега, в его трепетных объятиях, не требующих никаких извинений и объяснений. — Сейчас ты идёшь в душ, отдыхаешь. — Хорошо! А ты? — Что я? Я буду сумки собирать. Нам, знаешь, многое понадобится. Ох, одежда, аптечка, спрей от насекомых… Хм, смазка? — Всё, всё. Понял, иду в душ, — Серёжа взял полотенце из шкафа и покрутил его перед Олегом, — мыться, Волков, мыться! А не то, что ты себе напредставлял. Я устал, честно. — Верю, иди. Олег притянул к себе рыжую макушку за поцелуем. Вдогонку Серёже прилетел лёгкий шлепок по ягодицам в серых спортивках.***
— Ну долго ещё? Серый шёл по просёлочной дороге с сумкой наперевес, с обгорающей на солнце коже и полный нетерпеливой усталости. — Да, щас минут пять, не кипишуй, — Олег был измучен не меньше, но сохранял спокойствие. — Ты это говорил пять минут назад! Серёжа взъерепенился и его солнечные очки угрожающе дëрнулись. А всё из-за того, что они перепутали маршрут, и в бензобаке, как в каком-то второсортном хорроре, закончилось топливо. Теперь им нужно было плестись пять километров до дачного посëлка. Надежда была только на то, что по приходу их не утащит никакая болотная кикимора, в доме есть электричество и они наконец отдохнут. Лето, песок, солнце, малина, лес… Что ещё для счастья надо?***
— Серёжа, выпей таблетки и одевайся. Олег сунул на полку в ванной противоаллергенные препараты, поскольку у Разумовского была жуткая аллергия на насекомых. Лес, малина, речка это хорошо, но без лекарств и средств защиты Серёжа сбегал оттуда в первую минуту. — Олег, ты взял воду? — из комнаты, отводившейся для спальной в этом стареньком деревянном доме, донëсся крик. — Я взял всё, остался только ты. Пошли. Ловким движением руки Волков вскинул на плечи небольшой рюкзак, а второй рукой уцепил за плечо Серëжу. Тот извивался, в последней попытке уцепить с комода телефон и пачку жевательной резинки.***
— Олег, это всё конечно хорошо, но не мог бы ты объяснить: мы пëрлись из города несколько часов для того, чтобы слушать брачные игры лягушек? — Мы отдыхать приехали. Вот и отдыхай, — Олег сдвинул на лицо панаму, чтобы не подставлять его ожогу. Вода приятно ласкала ступни, а спина наконец нашла покой в горячем золотистом песке. — Олег! Ты издеваешься? В бок Волкову прилетел нехилый толчок, после которого на него навалился Серёжа, сопя в грудь. — Нет, лежи и загорай. — Да мне не пятьдесят лет, чтобы просто лежать! Оле-е-ж… — Что ты хочешь от меня?***
С берега тянуло тиной, травой и ирисами. Мелкие капли пота стекали по вискам. Красные колени тëрлись о траву, потому что плед сбился где-то неподалёку. Ветви ракитника укрывали две фигуры, а солнце распаляло ещё большую страсть.