\\\
По итогам прошедших дней, Хонджун понял, что делать ему что-то надо. Повторное появление Сонхва в его жизни — не есть ошибка. В этом он уверен. Судьба дала ему второй шанс, который он не посмеет упустить. Разбил когда-то сердце человеку, на которого посмел однажды поспорить, в которого по итогу беспамятно влюбился, которого подвел, и которого в конце концов потерял, казалось даже, что навсегда. Да, он чудовище. Да, то что он тогда сделал, надеясь в итоге на что-то светлое — омерзительно и ужасно. Думал, что отмоется от этого, сказав Хва правду. Ждал любой реакции, зная, что вернет его обязательно, моля прощения на коленях. Только не успел он. Сонхва узнал раньше. Не от него. От других. Ким Хонджун не из тех, кто собирается проебываться второй раз, учитывая, что шанс выпал. Да, будет сложно, очень сложно. Сонхва не выносит его, буквально. Сонхва, кажется, в счастливых отношениях. А еще, Сонхва, кажется, запутался. Да, Ким снова слышит, как он плачет.Я тебя верну.
Концерт буквально на носу. Первой целью Хонджуна по возвращении в Корею было развиться здесь в индустрии развлечений. Их группа MTWOKS (M2KS) была создана еще в Америке. Хонджуну пришлось поднапрячься. Единственные кто всегда были с ним — лучший друг в лице Сана и брат. Ким Бомджун, скажем ему огромное спасибо, достал тогда убивающегося брата из Кореи. Прихватив с собой Сана (оставить друга в общем ужасе он не мог), Хонджун все же прилетает, и тогда брат предлагает идею о создании уличной группы. В начале их было трое. Они начинали как один репер и два вокалиста. По началу было не просто. Песни писались не то что бы легко, но не так геморрно как бывает обычно у только начинающих групп. У Хонджуна музыкальное образование, плюс, рядом всегда помогающий брат. Кимы подбирают биты, звуки, и рождается прекрасная мелодия, для которой пишутся слова Саном. Тут уже сложнее. Концепт должен быть уличных хулиганов. А слишком загруженному Чхве, после произошедшего было тяжело писать что-то дерзкое. На ум только и лезли слова о горе, отчаянии и несчастливом конце любовной сказки. Он вместе с Хонджуном часто оставался до поздней ночи в студии (сидел и пытался придумать хоть что-то). Тогда, как солнце среди постоянного ливня и гроз, появился четвертый участник. С Сон Минги они познакомились на одном из фестивалей. Тот выступал как репер-одиночка. Признаться честно, Минги оказался тем самым человеком, которого их группе и не хватало. А Хонджун у нас такая личность, что со всеми споется. Он предложил Сону место в группе, и тот согласился. С появлением Минги стало легче. Теперь за текст тех самых дерзких песен, а точнее реп-партий отвечал он. Сан писал партии вокала для себя и Бомджуна. За два года M2KS удалось стать популярной группой в Америке. Множество фанатов, предложения спонсорства, все посыпалось будто с неба. По окончании одного из туров по штатам Сан пришел к Хонджуну ночью, с глазами полными слез и словами: «Нам нужно их вернуть, хён». Почему-то, кого именно вернуть, Хонджун догадался сразу. По итогам разговоров с остальными участниками группы M2KS пришли к выводу, что развиться в родной стране — не такая уж и плохая идея. Минги рассказал, что скучает по родной стране. А еще он в желании найти человека, в которого был влюблен еще со старшей школы. Почему-то Хонджун и Сан понимающе кивнули, переглянувшись. А Бомджун лишь выдохнул что-то похожее на «Ой, блять, ваша любовь меня в гроб сведет» и хлопнув брата по спине вышел из общей комнаты «Да за кофе я, не ори». И вот они в Корее, первый концерт в местном клубе Сеула. Волнение зашкаливает до отметки сто. Это постоянные прогоны песен, репетиции с восьми утра и до позднего вечера в студии (спасибо, хоть что-то Хонджун оставил живым). — Вам нужно выспаться, да? По барам не гулять, всем домой спать, — наставление от самого старшего, — Вы все молодцы, я горжусь вами, — Бомджун складывает руки на груди, облегченно выдыхая, — А теперь все марш со студии. Не смотри на меня так, Джун, я сказал, марш. — Да, хен! — в один голос слышится от всех. Даже Ким младший всё же удосужился промямлить что-то и правда уехать домой, хотя в студии остаться хотелось очень сильно.\\\
Четверг приходит слишком быстро. Сонхва работал над новым заказом, делая полноценный чертеж новой кухни заказчика. Созвоны с Юнбином были не частыми, Сонхва сидел над проектом большую часть своего времени. Да и Юнбин «работал». По голосовым, которые он присылал в чате Сонхва узнавал о ежедневных совещаниях, встречах и то, как сильно его парень устает, возвращаясь в свой номер почти за полночь. Парня своего он полностью понимал, поэтому сильно не надоедал и почти сразу же отправлял его спать. На это Юнбин присылал стикер сердечка, а Минджу по-тихому расстегивал пуговицы его рубашки. Большую часть работы в виде построений Сонхва хотел закончить до четверга, чтобы не думать о симметрии, а отдать во время концерта себя целиком и полностью прослушиванию треков. Кстати говоря о них, он послушал плейлист той группы, на концерт которой они с Уёном идут. Эмтукис? Или Эмтукилс, Сонхва не очень запомнил. Но песни оценил. Голоса показались смутно знакомыми, будто он уже слышал их. Но внимания парень особо не обратил, тексты хорошие, музыка тоже. Вывод: у Уёна очень хороший вкус. «Их песни слишком душевные, хён, даже несмотря на дерзость. Я уверен, что тебе понравится», — отзывался о них Уён. Сонхва понравилось. Уён звонит ближе к пяти вечера. Просит начинать собираться – «Как только я приеду, сразу выдвигаемся, не забудь покушать хен, целую» — и отключается сразу же, видимо убегая с пар. Выбор одежды заставил парня понервничать. Сонхва, на самом деле, давно уже не выходил на какие-либо «светские» мероприятия, поэтому сейчас он стоит перед раскрытым шкафом и пытается выбрать, что лучше всего подойдет ему. Перерыв миллион вариантов он останавливается на свободной белой рубашке, она, кажется, была Юнбина, Сонхва очень любил ее. Эта вещь подходила буквально ко всему. Поэтому низ, что будет сочетаться с ней выбирался не долго. К ней идут свободные голубые джинсы с высокой талией. И завершают образ белые кеды. — Вау, — восхищенно раскрыл рот Уён, когда входит в помещение — Сонхва-хен, если тебя украдут, я не буду спасать твой зад, ладно? — Ты о чем? — Сонхва делает последний виток расчески, окончательно укладывая волосы. — Ты очень красивый, хен, — восхищенно тянет Уён. На это Сонхва улыбается, благодаря младшего за комплементы. — А нет, подожди, еще не достаточно красивый, — Уён улыбается подходя ближе. Он берет аккуратно ворот рубашки, поправляет его, а затем расстегивает еще одну пуговичку, третью по счету, — А вот теперь секси! — ухмыляется он, от чего Сонхва чуть краснеет. — А сам? — Сонхва осматривает младшего с ног до головы: безразмерный свитер, заправленный в черные джинсы и черные конверсы с миленькой божией коровкой на шнурках. — Я вызову такси, — проигнорировав слова старшего, говорит Уён и достает телефон из заднего кармана джинс, чтобы тут же набрать номер.\\\
Народу оказывается прилично. Немалое количество людей пришло оценить новую загадочную группу уличных хулиганов. Концерт еще не начался, музыка и громкие биты отвратительно бьют по ушам, заставляя Сонхва жмурится. Он и правда отвык. В таких местах он был чуть больше трех лет назад. Ким таскал его с собой буквально везде, и Сонхва это нравилось. Тогда было не важно где – важно, что с ним, с Хонджуном. Они часто зависали в барах или на уличных тусовках, где по ночной трассе рассекали байкеры, а потом был «фуршет», все участники и зрители заваливались в одно большое помещение, где собственно и проходило продолжение захватывающего вечера. Алкоголь, громкая музыка, пыльный танцпол, уже просиженные диваны и кресла — все это было отложено в памяти Сонхва, как приятное воспоминание юношеских лет и первой и вечной влюбленности. Сейчас же музыка бьет в уши, Сонхва отвык, а Уён тащит его за собой к «я тут одно местечко нашел, хен, давай, пошли». Этим местечком оказался диванчик у стены, там не так сильно бьют биты и чуть поспокойнее. В любом случае с началом концерта они подтянутся ближе к сцене. Уён делает первый заказ, собираясь начать с коктейлей, а потом, возможно, перейти на что-то покрепче (обычно все это заканчивается кальяном и танцами на столе, где Сонхва, кстати, тоже участвует. Пить надо меньше). Сонхва же его абсолютно не останавливает, в конце концов, они пришли расслабиться, а то что будет потом, ну, это будет потом. Разговор о жизненной рутине уже затянулся, как объявление о начале проходится по всему помещению. Начинается суета и люди подтягиваются ближе к сцене. Сонхва предлагает переместится к барной стойке, пока не заняты еще все места. Там и рядом со сценой, и бармен всегда под рукой. Уён на предложение кивает и уже через минуту повторяет заказ с коктейлем. В один момент зал окутывает темнота. «Open your eyes…» — слышится приятный голос из динамиков. Мелодия растекается по помещению, и в один момент на сцене появляется четыре фигуры в масках. Биты отдают в колонках, но почему-то они не кажутся какими-то отвратительными или давящими. Звук чистый, а первые слова завораживают. Чистый вокал льется из колонок и двое участников снимают маски с лица, свет еще приглушен, поэтому парней разглядеть тяжело. Партия сменяется глубоким «FIX ON» и дальше слышится быстрые, но четко проговариваемые слова, это правда красиво. Сонхва не слышал еще таких глубоких голосов. Слышится смешок, а потом свет начинает проявляться, освещая собой стену. Тогда-то Сонхва понимает, что проебался. Теперь он знает почему голос был знаком. Услышав его в живую, Пак задается вопросом: как он не узнал его раньше? Почему-то в глазах вновь предательски щиплет. А в голову накатывает воспоминание. flashback !! — Хва, послушай, — Ким разворачивается на своем большом кресле к младшему, что лежал на кровати, читая книгу, — Я почти закончил! Сонхва поднимает заинтересованный взгляд, смотрит на своего парня, ярко улыбаясь. — Покажи мне, — говорит он, откладывая книгу и поднимаясь с кровати. Он ставит стул рядом с Кимом, усаживается, и направляет заинтересованный взгляд на экран ноутбука. Множество разноцветных линий в которых Пак понимает целое ничего. Но ему правда интересно. Интересно услышать, что же нового создал Хонджун. Сонхва любит слушать его голос. Он готов продать душу, лишь бы каждый день слышать его. Особенно перед сном. Засыпая в теплых объятиях, крепко прижавшись к груди Хонджуна, Сонхва почти каждую ночь слушает мелодию, которую напевает его парень ему на ухо, а потом бережно целует, сжимая в своих объятиях. Это знак к тому, что сон Хва бережно охраняется Кимом. Он может спать спокойно. — Я не оставлю тебя, никогда, — начинает петь старший, подстраиваясь под мелодию. Его взгляд направлен на Сонхва, а рука тянется, чтобы крепко сжать чужую. Сонхва смотрит на него в ответ, сам переплетает свои пальцы с теплыми, усеянными миллионами колец, пальцами Кима. Тот гладит его костяшки, каждый раз чуть сжимает, когда берет верхнюю ноту. Его глаза в этот момент закрываются, он отдает всего себя, чтобы вытянуть. Не всегда получается, но Сонхва все равно нравится, и в эти моменты он мило улыбается, кивает парню в знак поддержки – «все хорошо, милый, ты замечательно справляешься». — Слышишь… Никогда, Звезда моя… — заканчивает Хонджун, не отрывая взгляд от Сонхва, завершает песню, а потом его буквально сносят объятиями, так, что кресло вместе с двумя телами валится на пол. Но им плевать, сейчас есть место только для объятий и поцелуев. — Я люблю тебя, Джуни. — И я тебя малыш. end of flashback !! — Слышишь… Никогда, Звезда моя… Слезы предательски стекают по щекам. Сонхва не в силах смотреть в такие же стеклянные глаза на сцене, которые именно в эту минуту встретились с его. Я не оставлю тебя никогда. Слышишь, Звезда моя?