***
Перед третьим годом обучения в Хогвартсе все начинает меняться. Гермиона скорее чувствует, чем видит, что что-то в их семье не так. Конечно, она замечает изменившегося брата: теперь он на полторы головы выше своей сестры, а его волосы наконец-то перестали страдать от огромного количества геля. Расстроенный из-за поражения Слизерина в гонке за кубок Хогвартса, он начинает усерднее заниматься, практически все время проводя на метле, летая на улице. Он делает какие-то упражнения, и потихоньку из мальчика, кричащего, что он все расскажет отцу, он превращается в настоящего мужчину с появляющимися мышцами. Новый внешний вид Драко ей нравится гораздо больше, о чём она сообщает Дафне: Гермиона старается не думать, что это происходит из-за её нежелания видеть сходства между отцом и Драко, однако об этом она тактично умалчивает. Она пытается вспомнить, в какой момент её отец перестал быть для неё идеалом, за которым они с братом беспрекословно следовали. Люциус Малфой всегда поражал окружающих своим величием, показывая, на сколько могущественно семейство Малфоев. Но в один миг могущество их семьи для Гермионы превратилось в пыль, и не сказать, что её это устраивало: она привыкла чувствовать, что она с мамой и братом всегда будут в безопасности, под защитой. Слухи о том, что Люциус подкинул девчонке Уизли тот заколдованный дневник, дошли и до Гермионы: после победы над василиском, Рон Уизли особенно часто бросал на неё свой обвиняющий взгляд. И ему было абсолютно плевать, что ни Гермиона, ни Драко не подкидывали чертов дневник его сестре, нет. Рыжий был готов обвинять всех без разбору, особенно любил он это делать в коридорах, окружённый кучкой безмозглых гриффиндорцев, таких же, как и их глупый предводитель. Слава Салазару, Гермиона с друзьями сразу догадались, что ходить в одиночку - гиблое дело, поэтому не отходили друг от друга н на шаг. Гермиона тяжело вздохнула, в очередной раз читая одно и то же предложение: мозг не желал воспринимать информацию, написанную в пособии по травологии, заставляя девушку каждый раз хмуриться. В конце концов, убрав книгу в сторону, девушка нахмурилась. Через окно она видела своего брата, усердно исполняющего какие-то трюки на метле. И пускай причина непойманного снитча в матче против когтеврана целиком и полностью заключалась в отсутствии слаженной работы загонщиков, Драко винил в этом себя. Даже неделя на больничной койке и бесчисленное количество пролитых его близнецом слез не смогли переубедить его. Поэтому теперь парень работал на износ. В дверь постучали, заставив девушку вздрогнуть. Через секунду она увидела заходящую в комнату маму с улыбкой, которая светится теплом, в прочем, как и все улыбки, обращённые её детям. Летом женщина особенно прекрасна: не обремененная необходимостью носить тяжёлые парадные платья, она останавливала свой выбор на легкий платьицах, осторожно касающихся её фигуры. Нарцисса подходит к девушке и, потрепав её по голове, обращает свое внимание на летающего на метле сына. Миссис Малфой качает головой и, взглянув на Гермиону, говорит: - Все ещё оттачивает навыки, да? - женщина улыбается, наблюдая за вторым близнецом, - Вам написал Теодор, зовёт к себе погостить, - она передаёт девушке письмо, - Вам стоит поехать, отвлечься. - Что с отцом? - перебивает её шатенка, поднимая свой взгляд на маму. Она видит, как женщина пытается что-то сказать, но в секунду осекается. По её грустным глазам Гермиона понимает, что Нарцисса и сама не знает, как утешить своего ребёнка. Блондинка лишь подходит ближе к дочери, крепко стискивая её в объятьях. Шатенке кажется, что она не может дышать: так крепко её держит мама, - но она ничего не говорит. Её матери нужны эти объятия, ведь её муж отстранился от неё, а сын держится неоправданно холодно. Да что там говорить, отец и дома-то появляется не каждый вечер! Гермиона проводит руками по плечам матери, нежно отстраняя её. Всегда стоически переживавшая каждое испытание, выпавшее на её нелегкую жизнь, женщина теперь выглядит как тень той величественной Нарциссы Малфой. Но, переборов в себе все эмоции, блондинка вновь превращается в ту, которая способна одним своим взглядом указать место всем присутствующим. Она кивает дочери и, одарив её своей тёплой улыбкой, направляется на выход из комнаты. Гермиона смотрит на письмо, оставленное на столе, прежде чем подойти к окну и, схватившись за мягкие занавески, облокотиться на окно: снаружи она больше не видит своего брата, и ей только приходится надеяться, что он будет достаточно благоразумным, чтобы перестать мучить себя и пойти у душ. Девушка тяжело вздыхает, перед тем как запахнуть ткань, закрыв окна. Она точно заставит брата отправиться вместе с ней в поместье Ноттов.***
Августовским вечером Гермиона выходит из камина, аккуратно отряхивая своё платье. Проводить свои каникулы в поместье Ноттов стало практически обыденностью: кажется, с шести лет они с Драко спокойно отправлялись летом к Тео на месяц, а то и на два. Этот раз не стал исключение: устав наблюдать за самотерзанием своего брата, она сообщила ему, что им необходимо отравиться к Теодору. Драко, кажется, нахмурился, не желая воспринимать слова близнеца всерьез, но выражение лица Гермионы лучше всяких слов сообщили ему, что отказ в данной ситуации - гиблое дело. Очнувшись от своих мыслей, девушка как раз вовремя отходит от камина, дабы избежать столкновения с выходящим из него брата. Стоит ей поднять голову, как она видит юного хозяина поместья: услышав прибытие гостей, Нотт откладывает старинный фолиант и, потянувшись, направляется в их сторону. На нем его фирменный костюм-тройка, однако пиджак он оставил покоиться на спинке стула. Его белоснежная рубашка идеально выглажена, а закатанный рукав открывает доступ к слегка подкаченным рукам. Тео тоже вырос, замечает про себя Гермиона, однако это осознание врывается в её мысли гораздо резче, чем взросление её брата. Малфой видит, как её друг подходит к брату и, похлопав того по плечу, протягивает руку для рукопожатия. Драко немного выше Тео, но их разница в росте кажется шатенке вполне органичной. Гермиона подходит ближе к парням и замечает, как бегло осматривает её парень, стараясь не задерживать взгляд на лёгком летнем платьице: его щеки в миг вспыхивают, но он находит в себе достаточно самообладания, чтобы надеть на лицо маску радушного хозяина. - Гермиона, рад вас видеть, - парень шутливо кланяется, перед тем как притянуть девушку в объятия. Теодору она по подбородок, что позволяет ему удобнее стиснуть девушку в своих руках. Она слышит покашливание брата, который хмурится, смотря на них. Тео в миг отстраняется, нервно приглаживая рукой свои волосы, осторожно убирая непослушные кудри на бок. - Пойдёмте, поздороваетесь с отцом, - парень направился к выходу из кабинета, попутно вызывая эльфа, - Альд, отнеси чемоданы гостей в отведённые им комнаты. - Слушаюсь, хозяин, - эльф послушно кивает, с хлопком исчезая, забрав при этом вещи близнецов. Парни идут до гостиной, переговариваясь: Гермиона идёт немного позади, чтобы не мешать друзьям при их воссоединении , позволяя себе вновь осмотреть поместье. Она давно заметила одну странность, которая не давала ей покоя. Нотты, кажется, были единственными чистокровными волшебниками, что не вешали портреты своих предков по коридорам. Она знала, что портрет отца Нотта-старшего висит в его кабинете, ровно как и дедушки, и прадедушки. Однако у них нигде не висели портреты сварливых и грубых предков, которые не уставали кичиться чистотой крови и осуждать своих наследников, как это было в Малфой-мэноре. Её мама рассказывала, что в поместье Блэк была та же ситуация: коридоры, завешанные портретами «великих» родственничков. Какой абсурд. Ужин в компании Вильяма Нотта проходит превосходно: остроумный, умеющий преподнести себя, он всегда мог заинтересовать любого слушателя. Вот и сейчас он рассказывал о внутренней кухни министерства, негодуя, что его начальник вновь отправляет его в командировку во время каникул сына. Но мужчина, кажется, не выглядит таким расстроенным, как хочет казаться. В конце концов, они провели весь июль вместе, отдыхая на море в своём поместье в Италии. Мужчина обсуждает своего сына, который давно уже сидит весь красный. Он рассказывает смешную историю из детства Тео, как мальчик впервые залез на его старую метлу и, не справившись с управление, поранил коленку, после пообещав отцу, что больше он никогда в жизни не станет кататься на метле. Но как оказалось, обещания юного Теодора хватило ненадолго. Близнецы лишь смеются над его неловкостью, а Драко делает предположение, почему его друг так хорошо сдружился с сестрой. И если Тео уже давно переборол свой страх перед мётлами, решив в ближайшем будущем пройти пробы в команду слизерина, то Гермиона лишь хмуриться, кинув грязную салфетку в лицо своего брата, заговорившего о слабом месте сестры. Вильям только поддерживает детей, задорно смеясь, ведь в их поместье «можно делать всё», как он выразился. Драко лишь ухмыляется, подрываясь со своего места; Гермиона едва успевает среагировать и, встав со стула, запинается об его ножку, еле-еле сохраняя равновесие. Но Драко выше неё - и быстрее, и как бы ей не хотелось сбежать от близнеца, девушке ничего не удаётся. Он перехватывает сестру недалеко от лестницы и, приподняв её за талию, доносит до дивана. Малфой вновь использует запрещённое оружие - щекотку, которую его сестра терпеть не может. Гермионе лишь остаётся махать ногами, однако это бесполезно, ведь она никак не может скинуть с себя близнеца. Она вспоминает похожую ситуацию, которая произошла с ними на втором курсе, и изо всех сил кричит, прося помощи у брюнета. По шагам она слышит, что Нотт не торопится, словно решая, стоит ли помогать девушке. Из глаз шатенки уже текут слёзы, а лицо её невероятно раскраснелось, когда Тео подходит к ней и обхватывает её руки, помогая Драко: теперь ей остаётся только безрезультатно брыкаться. Спасает её Вильям, который, заметив неравный бой, с помощью магии скидывает с неё брата, попутно поливая сына наколдованной агуаменти водой. Теперь рубашка парня больше не идеальная, а его влажные кудри спадают на лицо, заставляя парня морщиться. Её брат тем временем распластался на полу, пытаясь отдышаться: пытка его сестры забрала у него много сил. Гермиона приподнимается с дивана и, запустив в близнеца подушку, пытается разгладить складки на платье, которые появились из-за сидения Драко на ней. Она обворожительно улыбается Нотту-старшему, благодаря его за помощь: в конце концов, мужчина ещё и отомстил её «обидчикам». - Ох, дети, - говорит Вильям, улыбаясь шатенке в ответ, - Кажется, вам уже нужно спать, - он помогает сыну и его другу встать с пола, протянув им руку, - Гермиона, бедная, замучили они тебя. Джентльмены, вы ведь её защищать должны, - он старается говорит с укором, однако насмешка проступает на его губах, оставив попытку быть серьёзным в стороне. Ребята покорно кивают и направляются в сторону лестницы, попутно желая мужчине хороших снов. Драко все ещё пытается отыграться, шутливо толкая девушку в плечо: такой удар едва ли заставит шатенку потерять равновесие, но на это блондин и не надеется. Гермиона шипит, пытается толкнуть парня в ответ, но тот резво отпрыгивает в сторону и бежит в сторону спален, поначалу заходя не в свою комнату. Тео громко кричит ему, заставляя парня сменить направление движения, и со второй попытки Малфой попадает в свою комнату, счастливо улыбаясь. - Пойдём, - проговаривает Тео, протягивая девушке руку, - Твоя комната около спальни Драко. На самом деле, все наши комнаты находятся около друг дружки, просто на всякий случай. Гермиона кивает, позволяя парню вести себя. Рука у Нотта холодная, из-за чего в первые секунды касания Гермиона едва не одергивает свою тёплую руку, повернув голову в сторону парня. Тео смотрит на неё с такой нежностью, что у девушки начинает щемить сердце из-за этого взгляда. Она одаривает его самой тёплой улыбкой, на которую только способна, и, дойдя до двери в свою комнату, встаёт к нему лицом к лицу. Парень смотрит на неё, выжидая: ему, кажется, и самому интересно, что захочет сделать Малфой, вот только он слишком хорошо маскирует свою заинтересованность. Проходит, наверное, с минуту, прежде чем Гермиона принимает решение сделать что-то. Но она всё ещё маленькая трусиха, неспособная признаться себе, что Тео интересен ей, поэтому она лишь аккуратно приподнимается на носочки и оставляет поцелуй на щеке парня, после чего прерывисто обнимает его, прислушиваясь к биению собственного сердца. Она лишь надеется, что Нотт не может слышать, как сердце девушки отбивает быстрый ритм о грудную клетку, заставляя её дыхание сбиться. - Спокойной ночи, Тео, - она прощается и, не дожидаясь ответа, заходит в комнату, закрывая за собой дверь. Ей хочется просто забыться в желанном сне, хочется, чтобы этот длинный, как ей кажется, день наконец-то закончился. Однако ей приходится идти умываться, и пока она проделывает это, старается обдумать всё случившееся. Её губы до сих пор хранят теплоту кожи юноши, и это чувство заставляет глаза девушки лихорадочно гореть. Гермиона никогда не думала о Тео как о чём-то большем, чем о друге, но этот поцелуй разбудил в ней что-то неизвестное, что-то, с чем она ещё не сталкивалась. Она тяжело вздыхает и, выплюнув воду, выходит из ванной комнаты, опускаясь на шелковое постельное белье в предложенной ей спальне. Все выполнено в нежно-голубых тонах, что с непривычки заставляет девушку хмуриться. Отец Тео был слизеринцем, так почему же комната сделана в цветах, отличных от зелёного? Она проводит рукой по волосам, пытаясь скинуть с себя небольшое оцепенение. В конце концов, она может подумать об этом завтра.