***
— Мисс Малфой, не ожидала, что лучшая ученица своего курса будет систематически прогуливать занятия. Имена эта фраза от замдиректора прервала спокойный завтрак Гермионы. В большом зале тогда с её курса сидели только слизеринцы, которые с усмешкой поглядывали на смущенную девушку. Её брат смотрел на неё вопросительным взглядом, пока она поднималась со своего места. И самое интересное, Гермиона даже не знала, что именно она прогуливала, поэтому Малфой смогла только пожать плечами на немой вопрос своего близнеца. Ей хватило ума последовать за женщиной на выход и, окликнув её, спросить, что именно она не посещает. Услышанный ответ шокировал её: оказывается, она с начала года не посещает маггловедение. Как бы она не спорила с женщиной по пути на ненужное ей занятие, та лишь говорила, что «мы сможем решить этот вопрос после обеда, встретившись с директором, но раньше этого времени — никак». — Профессор Макгонагалл, — прорычала Гермиона, привлекая к себе внимание женщины, — я понимаю, возраст играет свою роль, но я-то помню, что в письме, которое мне присылали летом, не было магловедения в списке моих занятий! Иначе моя матушка, закупавшая нам с братом учебники, убила бы меня на месте. — Мисс Малфой, как вы смеете, — она поставила руки на бока, всей своей позой демонстрируя негодование, — вы, кажется, наследница знатного рода, а ведёте себя хуже бабки базарной… Не перебивать! Вы сейчас же пойдёте на занятие… Но Гермиона уже не слушала женщину и, задев её плечом, двинулась к кабинету маггловедения, стараясь сохранить последние крупинки самообладания. Вздохнув, она аккуратно постучала в дверь и, услышав с другой стороны громкое «войдите», отворила её. Она оказалась в светлом кабинете, находясь под пристальным вниманием всех присутствующих. Оглядев столы учеников, она обомлела: ни одного человека, с кем бы она нормально общалась. Почти полный класс гриффиндорцев, дополняемый несколькими пуффендуйцами и когтевранцами. Шутка ли, что здесь сидели Поттер со своей кучкой друзей, смотревшие на неё с нескрываемым удивлением? — Профессор, — начала Малфой, отрываясь от созерцания своих однокурсников, — прошу прощения за непосещение лекций, возникло некоторое…недопонимание между мной и, видимо, руководством школы: в моем расписании не было магловедения. — О, мисс, ничего, — женщина улыбнулась, слегка обнажая свои зубы, — в школе говорят, будто вы — лучшая ученица своих лет, не сомневаюсь, вы сможете нагнать своих однокурсников, прошу, садитесь. Мысленно пожелав этой женщине удачи, она вновь обернулась на учеников, смотрящих на неё. Места были около, кто бы сомневался, Финнигана, неизвестного ей пуффендуйца и Энтони Голдстейна. Что ж, если ей и придётся сидеть на этом занятии, то по крайней мере с образованным человеком. Мило улыбнувшись, она подошла к парте Энтони, кивком здороваясь с ним. Он убрал свою сумку со стула и практически по-джентельменски выдвинул ей стул. — Для только прибывших: меня зовут профессор Чарити Бербидж, я преподаю магловедение, — женщина записала свою фамилию на доске, — сегодня, мисс Малфой, ребята пишут самостоятельную работу по пройденному курсу, но, так как вы отсутствовали, вам писать ничего не придётся, — раздалось негодование со стороны гриффиндорцев и, обернувшись в их сторону, она увидела Уизли, активно объясняющего что-то Поттеру, — Мистер Уизли, прекратите болтать, у вас есть своя работа, — рыжий насупился, но покорно опустил голову в свой пергамент, — Что касается вас, юная леди, то возьмите учебник у Энтони: сделаете конспекты по первой главе, мы как раз проходим первые изобретения в мире маглов. — Она же презирает маглов, как и вся её семейка, — ядовито бросил Уизли, ухмыляясь, — уверен, для неё это настоящая пытка — сидеть здесь, — гриффиндорцы засмеялись, однако сразу остановились, заметив недовольно взирающую на парня женщину. — Мистер Уизли, пятнадцать очков с гриффиндора за бессмысленную болтовню! Ещё раз, и вы лишитесь права написать эту работу, получив «тролля». После этого Уизли ничего не говорил, видимо, не желая раздражать профессора ещё больше. Гермиона лишь недовольно покачала головой, услышав высказывание рыжего. В конце концов, он был прав, и её семья никогда не славилась толерантностью по отношению к маглам, а наличие девушки на этом занятии вообще было огромной ошибкой: она точно помнила, что в списке выбранных ей предметов не было маггловедения! Она успела полностью осмотреть интерьер в классе, когда позади учительского стола, около доски, увидела странный прибор с чём-то, выходящим из него. У прибора торчали две металлические палочки, направленные вверх. Гермиона лишь нахмурилась, и, обернувшись, наткнулась на Голдстейна. Энтони вопросительно смотрел на неё и, кивнув на книгу, напомнил ей про задание. Поблагодарив парня, она взяла учебник, раскрыв его на странице с содержанием. «Первые изобретения маглов. От каменного века до раннего средневековья» — гласило название первой главы. Возможно, девушка и не любила маглов, будем честны — она их презирала, но чисто академический интерес заставил её погрузиться в чтение первых параграфов. Она помечала для себя непонятные слова, потихоньку писала конспект, обращая особое внимание на первые орудия труда; выписывала античные цивилизации, которые отличились в условный период. Она даже увидела интересный факт, объясняющий, как боролись с дезертирством в древности: римский император на каждое оружие добавлял драгоценные камни, не позволяющие армии без боя покидать поле сражения. Она едва дошла до железного века, как прозвенел звонок, оповещающий об окончании. Она быстро встала, собрала свои принадлежности и, поблагодарив Энтони, направилась на выход. На прощание кивнула профессору и пулей вылетела из кабинета, направляясь на древние руны. Гермиона понимала, что её брата будет распирать от любопытства, но проблема заключалась в том, что она не знала, что сказать ему. По пути, задумавшись о том, что придется говорить, она врезалась в какого-то парня, но из-за своей невнимательности, кроме брошенного «простите» ничем не одарила жертву. Оставшийся путь она преодолела без проблем, поэтому оказалась около кабинета древних рун за несколько минут до окончания перемены. Практически все ученики, ходившие на занятие, уже были в классе и раскладывали принадлежности. Гермиона ураганом преодолела путь до своего места и, плюхнувшись рядом со своим братом, выдохнула с облегчением. Она почувствовала на себе взгляд близнеца и, обернувшись на блондина, приподняла свою бровь. — Что, будешь молчать? — он слегка прищурился, приблизившись к ней. — А что мне говорить, братец, — протянула она насмешливо, улыбаясь. Всё напряжение из-за предстоящего разговора как рукой сняло. — Например, какого черта старая кошка забрала тебя с завтрака, говоря о твоих пропусках? — Ты ведь помнишь, на какие предметы я записалась, — дождавшись кивка, она продолжила, — сегодня я узнала, что, оказывается, я записана на, — она быстро обернулась и, увидев, что их никто не слушает, шепотом проговорила, — записана на маггловедение. — Чего? — громко вскрикнул парень, привлекая к себе внимание. Гермиона посмотрела на учащихся и, очаровательно улыбнувшись, закатила глаза, как бы намекая, что рядом с ней сидит дурно воспитанный человек. — Прекрати визжать словно девчонка, — злобно проговорила она, перекидывая волосы с одного плеча на другое, — не знаю я, какого Салазара происходит в этой школе. Возможно, Макгонагалл совсем заработалась. Или это старость. — Возможно, — он подозрительно посмотрел на неё, но, успокоившись, вложил ладошку сестры в свою, — Если что, ты знаешь, я всегда прикрою тебя. Даже если придётся проклясть эту старуху. — Драко! — вскрикнула девушка, хлопнув парня по предплечью свободной рукой, — Где твое прирождённое умение договариваться со всеми? Парень показал ей язык и, отпустив её, помахал входящим в аудиторию Тео и Блейзу. Он убрал сумку с парты позади них, занятой специально для парней. Удивительно, что, сидя около друг дружки, ребята по-настоящему учились, а не болтали. Хотя иногда Блейз включал сидящего внутри него юмориста, одаривая класс своими колкостями, однако под испытывающим взглядом профессора Бабблинг быстро замолкал. Но это происходило на каждом занятии, и между собой ребята пошучивали, что профессор сама получает удовольствие от остроумных высказываний мулата, ведь за все это время она ни разу не снимала со слизерина очки за дурное поведение парня. Пусть Забини и заявлял, что это его природное очарование спасает слизерин от потери драгоценных камней, остальные понимали, что ему просто везет, да и сам парень со дня на день ожидал, когда Бабблинг выйдет из себя, наказав его.***
На обеде она сидела как на иголках. Гермиона видела, как на неё косятся некоторые ученики: её одолевали подозрения, что кто-то всё-таки растрепал о её нахождении на магловеденье, однако она старалась не думать об этом. Малфой ждала отмашки Макгонагалл, которая должна была поспособствовать ее аудиенции с директором. Её брат, кажется, догадывался о её мыслях, иногда озираясь на преподавательский стол, но её шиканье остановило блондина. Он что-то недовольно пробубнил себе под нос, однако послушался: больше за все время он не смотрел в сторону преподавателей. Когда помещение уже практически опустело, к ней подошла женщина, окликнув её. Макгонагалл кивнула в сторону удаляющейся спины директора, молча говоря ей идти следом. Гермиона посмотрела на брата в поисках поддержки и, получив от него кивок и ободряющую улыбку, направилась за женщиной. В этот раз ей казалось, что замдиректора никуда не торопится. Её постоянно быстрые шаги сейчас были в разы медленнее, заставляя Малфой закипать. Раз уж старуха не хотела вести её к директору, могла бы и не утруждать себя: шатенка спокойно бы справилась с этим плёвым делом. Дойдя до каменной горгульи, Макгонагалл оглянулась и, не заметив никого подозрительного, озвучила пароль. «Лимонные дольки» заставили Гермиону закашляться в попытке замаскировать свой смех под взглядом женщины, излучающим неодобрение вселенских масштабов. Она гордо вскинула голову, шагая в проход за отодвинувшейся статуей, и начала подниматься по лестнице. Шатенке не оставалось ничего, кроме как последовать за ней до того, как статуя решит закрыть за собой проход. Влетев в кабинете и едва не сбив профессора трансфигурации, Малфой оказалась в просторной светлой комнате, одна из стен которой была увешена портретами бывших директоров. Около стола девушка заметила спящего феникса, аккуратно поддерживающего свою голову. За самим же столом сидел никто иной как директор Альбус Дамблдор, насмешливо смотрящий на посетителей. — Мисс Малфой, прошу, пройдите сюда, — мужчина рукой указал на стул напротив себя, учтиво кивая ей, — профессор Макгонагалл сказала мне, что вы хотели обсудить со мной свое расписание. — Это так, директор, — Гермиона села и, заметив наблюдающую за собой стоящую сзади Макгонагалл, выпрямилась, — Понимаете, между нами с профессором Макгонагалл, видимо, возникло некоторое недопонимание: в моем расписании изначально не было магловедения, однако представьте, каково было мое удивление, когда мне сообщили о моих прогулах предмета, который я не выбирала, — она слышала, как Минерва собиралась что-то сказать, но женщина быстро осеклась, увидев поднятую руку директора. — Мисс Малфой, позвольте. Я уверен, что вам, будучи самой умной ведьмой своего поколения, не составит труда посещать это занятие, ведь вы уже есть в списках, вы не считаете? — он одарил её такой улыбкой, которая как бы говорила, что все попытки Гермионы были тщетны, и договориться о чём-то у них не выйдет. — Послушайте, сэр, — сказала девушка, вставая со стула и слегка повышая свой голос, — Возможно, вам стоило проделать это с кем-то другим: с кем-то в гриффиндорском галстуке и менее умным, — Макгонагалл опять хотела что-то сказать, но директор вновь остановил её, — послушайте, я знаю предметы, выбранные мною: магловедение в этот список не входит. Я не стану посещать этот предмет только потому, что… А, кстати, почему я должна его посещать? Не отвечайте, — перебила она мужчину, — это риторический вопрос. Либо вы сейчас же подпишете форму, в которой будет написано, что руководство школы допустило ошибку, записав меня на этот предмет без моего ведома, либо я пишу письмо своему отцу. Возможно, я остановила своего брата от этого действия, однако мною двигал учёный интерес, но сейчас… Как вы думаете, родители, чьи дети учатся на слизерине, станут жертвовать деньги школе, зная о директорском произволе? — Директор Дамблдор, вы не можете позволить этой девушке нагло шантажировать себя! — вскрикнула Макгонагалл, прерывая речь девушку. — Спокойно, Минерва. Мисс Малфой, я подпишу вам бумагу, в которой будет сказано, что вас ошибочно записали на курс магловедения, вы довольно? — он старался звучать спокойно, но поддёргивающая бровь выдавала его нервозность. Мужчина потянулся в сторону пергамента и пера, однако был остановлен шатенкой. — Возьмите мое перо, не хотелось бы, чтобы чернила внезапно испарились, — она прищурилась, с подозрением глядя на директора. Старик лишь ухмыльнулся, протянув руку за пером девушку. Перо было со специальным резервуаром, в котором были залиты чернила: такие принадлежности подарили близнецам на их день рождения, на каждом подарке была гравировка их инициалов. Это перо не раз выручало девушку, и, удивительно, этот не стал исключением. Дамблдор написал что-то на пергаменте и протянул его шатенке. Она внимательно просмотрела все, слегка придерживая бумагу на свету. Ей не хотелось быть обманутой, тем более Дамблдор никогда не внушал ей должного доверия, поэтому её и удивляла преданность гриффиндорцев по отношению к этому мужчине. Что за директор допустит в своём учебном заведении сначала профессора с самым могущественным темным магом на затылке, а потом и Василиска, ползающего по трубам? Удостоверившись, что все в порядке, девушка протянула руку, желая получить своё перо обратно. — До свидания, директор, — кивнула она, забрав перо, — профессор, нет необходимости меня провожать, я запомнила маршрут. — До свидания, мисс Малфой, — сквозь зубы проговорила замдиректора. Как только проход за шатенкой закрылся, профессор трансфигурации позволила себе расслабленно выдохнуть. Она подошла к стулу и плюхнулась на него, пытаясь успокоиться. От протянутых лимонных долек она отказалась, нервно поправив выбившиеся из прически волосы. — Альбус, я не понимаю вас: зачем вы носитесь с девчонкой Малфой? Вы разве не понимаете, что играть с такими людьми опасно? — она хлопнула ладонью по столу, поморщившись от легкой боли, — Одна прошлогодняя оплошность мистера Малфоя, пускай это и был чертов крестраж, не умаляет влияния их семейства в волшебном мире, — её беспорядочные восклицания были остановлены директором, который приподнял палец вверх. — Минерва, постараюсь объяснить тебе, почему я, как ты выразилась, ношусь с Гермионой. Ты ведь знаешь о даре Трелони, — громкое фырканье было ему ответом, как бы показывая все отношение профессора к Трелони, — Не стоит фыркать: ведь Трелони смогла предсказать рождение Гарри Поттера, — мужчина добродушно улыбнулся, приманив к себе феникса. Фоукс, издав клёкот, приземлился на руку Альбуса. — Прекрасное предсказание, — прошипела женщина, — именно оно свело Лонгботтомов с ума, а Гарри лишило родителей. — Тем не менее, у неё есть дар. После смерти Лили и Джеймса, Сивилла предсказала мне рождение в семействе маглов девочки-волшебницы, что станет лучшим другом избранного: она, наравне с младшим сыном одного преданного доброму делу семейства, будет помогать избранному в его стремлении победить главное зло вселенной, — мужчина замолчал, внимательно оглядывая сидящую перед собой. — Отлично, а какая связь с Мисс Малфой? Насколько мне известно, она чистокровна, поэтому уже не подходит под описание будущей подруги мистера Поттера. — Трелони сообщила мне фамилию этой семьи — Грейнджеры. Ради интереса я наведался к ним сразу после предсказания, представь мое удивление, когда я узнал, что у них родился сын. Тогда же я узнал о близнецах, рождённых Нарциссой Малфой, и, изучив всю информацию, я понял, что у неё не должны были родиться близнецы. Лишь мальчишка, названный Драко, — он увидел нарастающее возмущение Минервы, готовой в очередной раз оспаривать глупость предсказаний, — Но-но, не спорь: я все проверил, нумерология говорит то же самое. Этой-то науке ты до сих пор веришь? — дождавшись кивка, он продолжил, — Я уверен, что рождение Гермионы Малфой — недоразумение или же насмешка судьбы. Она, как ты знаешь, является умнейшей волшебницей своего поколения, неизвестно, какой статус она получит позже. Но я на сто процентов уверен, что она — главный союзник в борьбе с Томом. — Альбус, такими методами борьбы, которые ты выбрал, ты ни за что не добьёшься от мисс Малфой содействия. Как ты знаешь, её семейство всегда славилось кредо: «Семья на первом месте». Если её семейство выберет Реддла, что ж: такой союзник навсегда будет утерян. — Нет, ты не понимаешь, — торопливо заговорил он, — Она переубедила своего брата жаловаться отцу на произошедшее на занятии Хагрида. Возможно, это знак. Я сделаю всё, чтобы сохранить мисс Малфой на светлой стороне.***
— Эй, Малфой, — раздался голос Пьюси, как только Гермиона зашла в гостиную слизерина. Парень очаровательно улыбнулся и похлопал на место на диване около себя, — Говорят, тебя видели на маггловеденье, — продолжил он, стоило шатенке сесть, — Серьезный удар по репутации, даже не знаю, как с тобой общаться. — Не хочешь — не общайся, придурок, — девушка ударила парня в плечо, заставив того поморщиться, — Брось переигрывать, я ведь даже не старалась. — Ага, а лупишь-то сильно. Загонщиком не думала стать? Ты смотри, замолвлю словечко. — Меня ваш квиддич не привлекает, да и зачем отбирать у вас хлеб; лупить научилась на своём братце, кстати, можешь сказать ему спасибо, — проговорила она, стараясь вложить в голос достаточно равнодушия, — А насчёт маггловеденья — вопрос решённый. Не знаю, какие зелья на досуге принимает директор, но он заполнил форму, в которой сообщается, что мое нахождение на этом занятии — большая ошибка. Это если кратко говорить. — Ага, готов поспорить, ты задала старикану жару. Салазар знает, каким глупцом надо быть, чтобы заставить такую девушку, как ты, заниматься чём-то, что тебя не привлекает, — он аккуратно поправил свою прическу, подмигивая шатенке. Гермиона неодобрительно покачала головой, но ответить что-либо на эту реплику Эдриана она не успела: заметила входящего Тео в гостиную, подозрительно смотревшего на пятикурсника. Брюнет подошёл ближе и, смотря на сидящего на диване слизеринца сверху вниз, громко хмыкнул. Гермиона успела заметить поднимающуюся бровь Пьюси, прежде чем Нотт заговорил: — Гермиона, не видел тебя после обеда. Твой брат сказал, что ты решала какие-то проблемы с руководством школы, надеюсь, все прошло удачно, — голос парня был невероятно спокоен, хотя глаза выдавали бурлящие в нем эмоции, — В любом случае, я собираюсь на нумерологию, тебя стоит ждать? — он медленно отошёл от Пьюси, становясь напротив неё. — Конечно, Тео, пойдём, я только оставлю ненужные учебники в спальни. Парень кивнул, намереваясь отойти, однако Гермиона слишком резко вскочила, оказываясь слишком близко к юноше. Она чувствовала его аромат, видела все неровности на его идеальной белоснежной рубашке, заметила, как напряглись его предплечья, обхватившие плечи Малфой, стоило ей слегка покачаться, теряя равновесие. Он бережно отстранил от себя девушку, выгибая свою идеальную бровь: сейчас его синие глаза выражали насмешку, делая его абсолютно непохожим на того Тео, что минуту назад своим взглядом заставил Эдриана волноваться о своей сохранности. Смущенная Гермиона прокашлялась, медленно выбираясь из кольца цепких рук. Она посмотрела на Пьюси, всё ещё сидящего на диване, и теперь весь его внешний вид не выражал ту веселость, которая была в нем до прихода Нотта. Он весь напрягся, не зная, куда себя деть: его взгляд блуждал между однокурсниками. Гермиона, посмотрев парню в глаза, виновато улыбнулась за произошедшую сцену, перед тем как быстрым шагом ретироваться в свои покои, оставляя парней одних. Девушка влетела в спальню и, убедившись, что она здесь одна, облегченно выдохнула. Сейчас ей хотелось пластом лечь на кровать, однако её идеально выглаженная рубашка не простила бы ей, равно как и её воспитание останавливало от такого необдуманного шага. Она не понимала, почему в компании Пьюси и Нотта ей чувствовалось некое напряжение, заставляющее её сердце отбивать ритм о грудную клетку. Раздумывая об этом, она медленно освобождала сумку от ненужных пергаментов, оставив все необходимое для нумерологии: в ней теплилась надежда, что на занятии она сможет избавиться от сердечных мук, полностью занявшись расчетами. Она не понимала, почему чувствовала себя так комфортно с парнями, что были так непохожи друг на друга. Гермиона знала, что Пьюси ходит на древние руны из-за намерений его отца оставить юноше семейный бизнес после того, как Эдриан построит удачную карьеру в министерстве; она знала, что парень невероятно хорош в зельеварении и ЗОТИ: поговаривают, талант в зельеварении достался ему от матери, что является первоклассным колдомедиком. Но главной страстью Эдриана был квиддич, ради которого он готов был пренебрегать учебой. Его отец злился, грозился лишить единственного наследника рода всех привилегий и богатств, однако постоянно отступал, будучи неспособным переспорить собственного сына в вопросе его образования. А ещё у Эдриана были невероятные зелёные с серыми крапинками глаза, постоянно притягивающие к себе внимание. Они манили, заставляли Гермиону прыгнуть в этот омут без раздумья. И где в эти моменты бывает её недюжинный ум, стоило девушке отыскивать в толпе эти глаза? Возможно, он находится где-то неподалёку со здравым смыслом, вечно покидающим её в неподходящие моменты. А с другой стороны был Тео. Милый, всегда обходительный Тео, способный озарить своей улыбкой весь мир. Улыбкой, что в самые пасмурные дни светит ярче солнца. А его синие глаза цвета неспокойного, бушующего моря, чаще всего глядящие на всех с насмешкой, но именно ей, Гермионе, он посвящает всю свою нежность во взгляде? Да, возможно, Тео не обладал таким телом, что имел Эдриан. Но он всегда был подтянутый, а его одежда никогда не была в неидеальном состоянии, постоянно крича о том, что её владелец — чертова модель с обложки ведьмополитена. А тот факт, что он составлял ей компанию на всех предметах, доставлял ей немыслимое удовольствие: когда два человека, знающих своё дела, сидят вместе и способны делать что-либо без всякого обсуждения, никто другой не может с ними конкурировать. Она знала Тео с детства, но может именно это и мешало ей взглянуть на парня под другим углом? С тяжёлым вздохом девушка вырвалась из своих мыслей, покидая спальню. Она дошла до гостиной, где теперь на диване, аккурат на месте, на котором сидела девушка, ждал её Нотт, просматривающий свои конспекты. Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, он обернулся, улыбаясь ей. Гермиона подошла к нему и, ответив на его улыбку, проговорила: — Думаю, нам стоит идти, не хочется заставлять профессор Вектор нас ждать. — Да, неприятно будет опаздывать, — он встал и, поправив свою форму, подал ей локоть, — Прошу, юная леди. Гермиона шутливо фыркнула, однако схватилась за протянутый локоть. Вместе с Тео они вышли из гостиной и направились на очередное занятие, на котором Малфой надеялась отвлечься от суровой реальности.