Танец злобного гения

Назад Микаэль и Андерс возвращались в молчании, лишь у подножия скалы Андерс вдруг опомнился, щелкнул пальцами, толкнул воздух прямо перед собой, и в морозной ночи распахнулась дверь в дом Сказочника. - Я пойду с тобой, - заявил Микаэль, замирая на пороге. – Сейчас я поеду домой, как следует подготовлюсь. У меня есть пистолет и кинжал, из театра я позаимствую латы… - Прекрати, - усмехнулся Андерс, - это будет магическая дуэль. Человеческое оружие тут не поможет. И… я не хотел бы, чтобы ты на ней присутствовал. Если кто-то из наших…созданий как-то навредит тебе, я… я… - он опустил голову и тяжело вздохнул, не став завершать фразу. - Я хочу все видеть. Слышишь? Всё, - сделал он ударение на последнем слове, шагнул к Сказочнику и положил ладони ему на плечи. - Я могу снова провернуть ту штуку с перемещением твоего зрения в мои глаза. Но о большем не проси. И давай закончим на этом. Предлагаю пойти спать. У меня завтра тяжелый день. Уже стоя на лестнице по пути в спальню, Сказочник щелкнул пальцами, и праздничный стол исчез, а на диване у окна появилось постельное белье. - Спокойной ночи, - бросил он через плечо и убежал наверх. Микаэлю не спалось, он ворочался с боку на бок и представлял самые жуткие картины вариантов исхода предстоящей дуэли. Кажется, они говорили, что убить друг друга они не могут, будут бороться какими-то одним им ведомыми методами, но если Андерс проиграет… Ну, по крайней мере, он останется жив! Впрочем, отдавать трон такому сомнительному и жуткому типу, как Гордон, означало подставить всех жителей, которые доверяли своему правителю, надеялись на него. А теперь окажутся в лапах черного мага, который в любой момент может сотворить с ними что угодно… А у Сказочника уже не будет ни сил, ни полномочий остановить его. Микаэль все порывался пойти наверх в спальню к Андерсу и вывести того на разговор, но сам себя останавливал: ему нужно выспаться, ему нужно обдумать предстоящую дуэль, а не успокаивать разнервничавшегося друга, который даже и помочь-то ему ничем не может. Артист всем своим существом ощутил свою ничтожность. Он живет в сказочном мире, тут каждый второй – маг и чародей, а сам он только и способен на то, чтобы играть в театрике Гамлета да пользоваться расположением Сказочника, который зачем-то посадил его себе на горб и волочет, не прося ничего взамен. Микаэль промучился угрызениями совести все утро, так и не сомкнув глаз ни на минуту, под конец уже просто смотря в окно на медленно кружившиеся снежинки и покорно ожидая пробуждения Сказочника. Тот спустился к обеду и выглядел очень уставшим, будто тоже не спал все эти часы, а провел их в подготовке и размышлениях. - Я думаю, тебе нужно идти домой. В назначенный час ты увидишь дуэль, но сейчас мне необходимо побыть одному. - Знаешь, я хотел сказать… - спотыкаясь, начал Микаэль, - если вдруг случится так, что… ты всегда можешь на меня положиться. Мне нечего предложить тебе ну из магии то есть. Я не волшебник, я даже не фокусник, но мой дом всегда в твоем распоряжении. И если получится так, что… ты можешь поселиться у меня и… артисты неплохо зарабатывают на жизнь, мы справимся, - и сам поразился нелепости и беспомощности своего предложения. Сказочник же слабо, но тепло улыбнулся и кивнул. - Спасибо тебе. Я обязательно воспользуюсь твоим приглашением, если все пойдет не так, как мне хотелось бы. А сейчас… я правда прошу тебя идти домой. За дверью как раз будет твое поместье. Добежишь до крыльца без шубы? Микаэль кивнул и пошагал к двери, но на самом пороге остановился, развернулся и бросил прощальный взгляд на Андерса: тот стоял у окна и задумчиво следил за тем, как на землю медленно опускаются снежинки. Весь день был скомкан и пущен под откос, артист ничем не мог заниматься: книги не читались, кусок в горло не лез. Он смотрел на часы каждые пять минут, и, как только стемнело, сердце его сдавили железные тиски. Сказочник появился где-то в половину двенадцатого, такой же хмурый, как и прежде. - Готов? – только и спросил он, затем щелкнул пальцами, и зрение Микаэля тут же слилось со зрением Андерса, а уже в следующую же минуту они стояли на пустыре за городом. Было это самое мрачное и пустынное место во всем королевстве. Вероятно, именно поэтому для такого рода дуэли оно и подходило лучше всего. Гордон еще не прибыл, и Микаэль подумал, что это дурной знак: маг слишком уверен в себе, а Андерс слишком нервничал. В таком состоянии легко совершить ошибку. Самое паршивое было то, что Микаэль оставался безмолвным наблюдателем и никак не мог повлиять на происходящее, даже хотя бы подсказав другу какой-то выход, но таково было изначальное условие Сказочника, и если бы Микаэль заупрямился, то мог и вовсе остаться в своем поместье. Было уже без четверти полночь, Сказочник бродил по безлюдному полю, покоряясь порывам ледяного ветра: здесь дуло так, что сносило к краям пустыря весь наметенный снег. На пустыре отродясь не случалось сугробов. Маг явился ровно в двенадцать, когда начали бить городские часы, и выглядел он еще более самодовольным и чрезвычайно уверенным в себе. - Ну что ж, Сказочник, раз ты имел глупость ввязаться в это состязание ради какой-то дешевой девчонки, придется тебя проучить, а то ты слишком распоясался в последнее время и суешь нос куда не следует, не имея на то никаких оснований Ну же! – кричал у себя в голове замерший дома на кресле Микаэль. – Скажи ему, что ты его творец, ты создал этот мир, а посему имеешь полное право руководить им по своему усмотрению! Но Сказочник молча глотал эти выпады, продолжая мерить шагами небольшой пятачок на пустыре. - Я знаю, что ты хочешь мне сказать, - будто бы прочел мысли артиста Гордон, - ты наш создатель, благодаря тебе мы существуем, а поэтому ты можешь вытворять с нами все, что тебе заблагорассудится. Но только твоя любовь к справедливости самого же тебя и погубила. Зачем ты отказался от своего всемогущества ради нас? Хотел узнать жизнь простого героя сказочных историй изнутри? Захотел встать с нами на одну ступень? Это тебя и погубит, мсье Андерс. К барьеру! – и картинно взмахнул плащом, который на мгновение замер в воздухе, распластавшись по ветру, как чудовищных размеров крыло, а затем медленно опустился складками за спину своего обладателя. - Правила ты знаешь, - сухо начал Сказочник. – Раз я вызвал тебя, тебе и начинать. - Я хорошо подготовился, Сказочник. А вот ты своим вызовом сам себе обрубил возможность хоть что-то спланировать заранее. Тебе придется импровизировать. Вот и посмотрим, какова у тебя фантазия, шут! – громыхал голос мага по пустырю. – Наслаждайся же! – он снова взмахнул плащом, и на мгновение на пустыре воцарилась тяжелая густая тишина. А потом на фоне темного неба появился чей-то силуэт. С каждой секундой он все приближался, загораживая собой звезды и, наконец, встал прямо напротив Сказочника, Гордон же отошел в сторону, ехидно усмехаясь. Кем был этот новоприбывший, Микаэль не знал, но, судя по поведению Андерса, тот ничуть не удивился, лишь вздохнул да перенес вес с одной ноги на другую. На незнакомце тоже был тяжелый плащ с красной подкладкой, но прическу он носил весьма и весьма странную: черные даже на фоне ночи волосы его были гладко зачесаны назад, идеально повторяя форму черепа, а глаза сверкали красным светом. Потом он улыбнулся вслед за своим посланником, обнажая белые зубы, и Микаэль вздрогнул: клыки незнакомца походили скорее на волчьи, ему даже почудилось, будто с них капает густая темная кровь. На мгновение фигура замерла, а затем двинулась на Сказочника, и тому пришлось сделать пару шагов назад. Микаэлю почудилось, будто сквозь стройный силуэт вампира просвечивает луна, и ужас заполз ему в сердце. Каковы условия этой странной дуэли? Маг выставил вместо себя этого жуткого вампира, получается, Андерс должен бороться уже с ним? Или сделать свой ход и выставить на пустырь кого-то еще? Сказочник явно не торопился с решением, лишь напряженно всматривался в скользящего вокруг него вампира, размышляя, что ему теперь с этим делать, чем ответить. Тоже вампира давай, только помощнее! – кричал у себя в голове артист. – Или оборотня! Давай выпускай какое-нибудь чудище пострашнее, пусть тот в ужасе сбежит отсюда! Но у Сказочника были свои планы и свой подход. Казалось, он, наконец, понял, чем ответить на выпад, щелкнул в воздухе пальцами… и на пустыре прямо рядом с ним возник… самый обычный мужичок. Невысокий, коренастый, даже немного упитанный с круглым животиком, одетый чин по чину в кафтан, меховую шапку и толстые штаны с начесом. Мужичок как мужичок, крестьянин крестьянином. И это он должен сражаться с вампиром за Анфи и трон Сказочника?! Андерс, что же ты творишь! Твоя фантазия совсем тебя подводит! – Микаэль бессильно завыл, но по-прежнему мог только наблюдать за всем происходящим. - Это чего я тут, а? – засуетился мужичонка, беспокойно осматриваясь. – Это где я, ась? Я ж племяша своего в лес тащил, а тут хвать, ыть… куда все подевалось-то? - Вон он, - только и произнес Сказочник, тыча пальцем в зловещую фигуру вампира, застывшую на фоне морозно сверкавшей луны. – Племяш твой. Делай, что собирался. - Какой еще племяш? Что происходит? – нахмурился явно не ожидавший подобного поворота Гордон, а Сказочник лишь усмехнулся и сделал шаг в сторону, позволяя мужичонке выйти на первый план. - Так это ты, мерзавец, дочку мою укусил, даааааа?! – взревел мужичок и бросился на пораженного вампира. – Я тебе сейчас покажу, нечистая! – мужичонка налетел на не успевшего сообразить, как ему быть, вампира и вмиг скрутил руки у него за спиной. – Сейчас ты у меня попляшешь! У дочки свадьба, - понимаешь ли, - извиняющимся тоном начал он оправдываться перед смеющимся Сказочником и разинувшим рот от изумления Гордоном, - а тут бац, и клыки у нее вдруг прорезались, насилу от жениха ее оттащили. Тот сразу в зюзю налакался, а кузен, паршивец, сидит и ржет. Вот откуда все зло в нашем семействе, от него паразита! Укусил дочку мою прямо накануне свадьбы! Весь праздник нам испортил! А ну стой, зараза, сейчас тебе не поздоровится! - Да что он ему сделает? – нервно засмеялся Гордон. – Вечная бессмертная тьма против какого-то плешивого мужичка! Сказочник, ты теряешь хватку. Я-то ожидал от тебя чего пороскошнее, а тут… - но тут же осекся на полуслове. Мужичок, недолго думая, вмазал вампиру прямо по бледной физиономии – раз, другой, и тот рухнул на землю и тоненько завыл. Мужик же наклонился, подобрал что-то и затряс в воздухе кулаком. - Ну все, обезвредил, теперь точно никому больше зла не причинит. Только с дочкой-то мне как теперь быть? Не выбивать же зубы и ей? – и он поднял растерянный взгляд на Сказочника. Андерс, едва сдерживая прорывавшийся наружу смех, ответил: - К зубодеру ее своди. Сделает в лучшем виде, - и мужичок кивнул, заломал шапку и тут же испарился. Вампир попытался что-то крикнуть ему вслед, но через секунду исчез и он вместе со своей бледной беззубой физиономией. - Хитер, изворотлив, - прищурился, усмехаясь, Гордон. – Ну ничего, у меня еще есть шанс отыграться. Как ты ответишь мне на это? Снова в воздух взмыл плащ, а когда опустился, на горизонте возникла гигантская уродливая фигура, и не успевший как следует ощутить прилив радости после победы Андерса в первом заходе Микаэль буквально взвыл от ужаса: прямо перед ними стоял жуткий на вид гоблин едва ли не вдвое выше Сказочника. Плотная кожа его носила светло-зеленый оттенок, заостренные уши заросли густыми волосами, а из пасти несло зловонием. Он издал устрашающий рык и замер, ожидая соперника. На этот раз Сказочник взял паузу на размышление и думал никак не меньше пяти минут. Гордон уже начал поторапливать его: - Ну же, давай, Сказочник, оправдай свое звание. Прояви фантазию! Удиви меня. С вампиром тебе удалось выкрутиться, а что ты сделаешь сейчас? Мужичонка у тебя и впрямь сочинился неплохой. Он что, и вправду верил в то, что говорил? Ну тут просто браво без всяких оговорок. Но вот с гоблином, признайся, что моя взяла. Ты уже несколько минут в ступоре и не знаешь, что предпринять. Ну давай же, я, так и быть, откажусь от Анфи ради твоего трона, но таков был уговор! Сказочник молчал, напряженно почесывая подбородок, словно бы и не слушая болтовню мага. А потом, словно бы поняв вдруг, как нужно действовать, щелкнул в воздухе пальцами и опустил лицо, пряча в высоком воротнике улыбку. На пустыре откуда ни возьмись зажегся вдруг костер, вокруг которого сидела целая ватага мужиков весьма сомнительного вида. На них была странная разномастная одежда, у некоторых на поясе красовались пистолеты или кинжалы. Они пили что-то из больших глиняных кружек и громко хохотали. - А давеча вот, - начал один из них, - к нам на огонек какое-то страшилище заглядывало. Гоблином назвалось и пожелало браги нашей испить. Мы с ним такое сотворили! – и весь пустырь потонул в хохоте. – Знай наших! - А вон и гоблин ваш кстати, - тихо подсказал им Сказочник, кивая в сторону замершего чуть поодаль чудовища. - Да, а вот и он! Опять пришел! – крикнул один из разбойников. – Что, в прошлый раз браги не напился, еще хочешь? Ну давай, проходи к костру, гостем будешь. Гоблин совершенно растерялся и принялся переминаться с ноги на ногу, совершенно не представляя, как поступить. - Смелее, черт побери! – со злостью в голосе крикнул Гордон, свирепея от того, что уже второй раз Сказочник навязывал ему какой-то свой сюжет, суть которого магу не была ясна. Гоблин заревел и ворвался в тесный разбойничий круг, разнося их костер, опрокидывая стоявшие на земле кружки с брагой. - Ах, вот это твоя благодарность за наше гостеприимство?! – взревел атаман, подскакивая и хватаясь за кинжал. – А я говорил, ребята, что нечего нечисть разную привечать. Сегодня он нам все мозги проболтает, а завтра брагу нашу изведет?! Ату его! – и разбойники всей гурьбой налетели на совершенно растерявшегося гоблина. В один миг его скрутили, и он оказался в бочке, где плескалась новая порция браги. - Будет знать, как портить выпивку честным разбойникам. Вперед, братцы, покажем ему, почем фунт лиха! Несчастный гоблин, пытался вынырнуть из бочки, в которую его втиснули с огромным трудом, но каждый подбегавший к нему разбойник лупил его по макушке дубинкой, и тот снова проваливался внутрь, хлебая противную на вид мутную брагу. Действо это продолжалось никак не меньше получаса, пока гоблин, наконец, не взмолился: - Я больше не могу! У меня трещит голова, и хлебать это пойло у меня просто нет мочи! Посеревший от злости маг только рукой махнул, и творение его тут же растаяло в воздухе, а вслед за ним и успевшие знатно повеселиться разбойники. - Хитрый черт, - прорычал он, бросая полный ненависти взгляд на Сказочника. – Посмотрим, что ты ответишь на это! – на этот раз в глазах его светился такой гнев, что Микаэлю стало жутко. И недаром. В следующее же мгновение пустырь затопила толпа мертвецов. Они скалили свои гнилые зубы, вертели синюшными головами, издавая отвратительные гортанные звуки в поисках жертвы. И конца им не виделось: маг выпустил их сюда не одну сотню. Тут были бывшие люди обоего пола, всех возрастов и чинов, и походили они и вправду на восставших прямо из-под земли трупов: на них болталась грязная и драная одежда, под длинными серыми ногтями забились комки земли, ничего не выражающие лица пялились прямо перед собой… С такими уже не пошутишь, их давно прогнивший в гробу мозг вряд ли что-то способен был воспринимать. И кого против них выставить? Еще одну толпу таких же мертвяков? Вряд ли они будут нападать на своих. Вот разве что только большую и сильную армию каких-нибудь рыцарей, которые вмиг в капусту покромсают этих чудовищ… Микаэль готов был выть от отчаяния и невозможности подсказать Сказочнику выход из положения тем более, что тот на этот раз и вправду крепко задумался. И думал куда дольше, чем с гоблином, но, когда его лицо озарила радостная улыбка, артист выдохнул с облегчением: он что-то придумал, сейчас все разрешится, в дуэлях не бывает больше трех заходов. Сказочник щелкнул в воздухе пальцами, и прямо перед зловещей толпой возникла…одинокая фигура в длинном кожаном плаще со странным рисунком на рукаве. Фигура эта обернулась, и в ней Микаэль с ужасом и изумлением узнал… самого себя. Точнее, весьма странную интерпретацию собственного образа. Ну, разумеется, это был он, его точная копия, вот только походил он внешне на точно такой же труп, каких на пустыре уже толклась целая толпа: бледное лицо, бельма на глазах, странно торчащие во все стороны волосы, жуткая беззубая улыбка, свисающая из кармана черная тряпка с каким-то белым рисунком, разобрать который у Микаэля не вышло. - Хой, зомбаки! – крикнул лохматый труп в плаще, достал из кармана ту самую тряпку и замахал ей в воздухе, и только теперь Микаэль смог распознать в ней веселого Роджера. – Айда за мной! Чего вы тут прохлаждаетесь, у нас столько дел! Целый город не пуган. Я придумал клевую фишку: завалимся туда прямо под окна к городскому голове, ляжем на мостовую и сделаем вид, что мы дохлые. А как люди на улицу выбегут, увидят нас, ужаснутся, что тут трупаки тоннами валяются, так мы и оживем, вскочим и пойдем на них всей толпой. А? Как вам идейка? А еще по дороге в трактир завалимся и вдарим панк-рока в той дыре! А то слышали бы вы, какую скукотню они тут котируют – уши вянут! Вперед, научим это селенье танцевать пого! – и он взмахнул флагом, призывая толпу зомби следовать за ним. Трупы на мгновение замерли, казалось, обдумывая обращенную к ним речь, а потом вдруг одобрительно загудели и пошагали вслед за удаляющейся фигурой в плаще, пока последний мертвец не исчез за горизонтом. Вслед за этим Сказочник хлопнул в ладоши и изрек: - Дуэль окончена. Я надеюсь, ты сдержишь слово. - Но, - казалось, Гордон был поражен куда больше исходом последнего раунда, а не тем, что проиграл дуэль, - что все это значит? Кто этот тип? Я не понял и половины из того, что он сказал! И почему он выглядел как этот твой… ну артист этот? Сказочник усмехнулся: - Мне давно не давал покоя этот образ, все думал, как ввести его в наш мир, как реализовать эту задумку. И вот пригодилось, поди ж ты. А речь его… по правде говоря, я и сам мало что понял из его слов. Я просто создал персонажа и дал ему установку увести отсюда это твое стадо мертвяков, а способ для этого выбрал он сам. Возможно, было что-то эдакое в прошлом Микаэля, что и отразилось в поведении этого мертвеца. Иди к Анфи прямо сейчас, прекращай морочить ей голову. Гордон скривился, но все же достойно принял свое поражение: подошел к Андерсу и протянул ему ладонь для рукопожатия. - Твоя взяла. У тебя бездонная фантазия. Мне следовало помнить об этом, соглашаясь на дуэль. Что ж, придется развлекаться иначе. Можете считать, что я в деле. - Я должен лично убедиться, что ты отпустил Анфи, поэтому пойду с тобой. Не переживай, вмешиваться не стану. - Валяй, - уже со смирением произнес Гордон и взмахнул плащом. Через мгновение оба стояли у дома городского головы. Маг жестом велел Сказочнику идти под окна Анфи, а сам, как обычный посетитель, постучал кольцом в дверь. Анфи была безумно рада видеть суженого прямо у своего порога и, как только его провели в дом, тут же уволокла его к себе в покои, принялась щебетать о том, что отец безумно рад ее счастью и только вот интересуется, когда звать гостей на помолвку, а потом и венчание. Гордон дослушал до конца этот щебет, и ни один мускул не дрогнул у него на лице. А потом он тихо произнес: - Я пришел, чтобы объявить тебе: все кончено. Я не могу жениться ни на тебе, ни на ком-либо еще. - Но, но… - хватая ртом воздух, захлебывалась Анфи. – Ты же обещал… ты же говорил мне… мы же… - в глазах ее набухли, налились слезы. - На что только не способен мужчина, чтобы заполучить желанную женщину. Он готов давать какие угодно обещания, лишь бы… Словом, мне жаль, что так вышло, но ничего уже не изменить. - Ты хочешь опозорить меня на весь город?! На всю страну?! – взвизгнула она. – Да у нас каждая белошвейка знает, что дочь городского головы не вылезает из твоей постели! Ты мне утопиться теперь предлагаешь?! Ну уж нет, сейчас я позову папеньку, разбирайся с ним! – она собралась было выбежать из комнаты, но маг схватил ее за руку и резко дернул на себя. - Значит, так, говорю в последний раз: у тебя ничего не выйдет. Мы расстаемся прямо сейчас, и никто – ни твой отец, ни даже сам Сказочник не смогут заставить меня поступить иначе и жениться на тебе. Я хожу холостяком уже не одну сотню лет, и ты не та, ради кого я бы решился сменить свой статус. - Да что ты несешь? Какая сотня лет! Тебе никак не больше тридцати! Хотя, может быть, даже и меньше. Эта маска сбивает меня с толку… зачем ты ее все время носишь? Даже в постели ты был в ней. - А вот это тебя уже никак не касается. Именно благодаря ей я и выгляжу так молодо, если тебя это интересует. - То есть если я сорву ее с тебя, ты погибнешь? – осенило вдруг Анфи. – Ну или резко состаришься? Он покачал головой: - Это вряд ли, суть моего контракта совсем не в этом. - Контракта? Что за контракт? - Прощай, Анфи, - и он хотел было взмахнуть плащом и исчезнуть из помещения, но девушка оказалась проворнее. Она резко поднесла руку к его лицу, ухватилась за бархатную маску и дернула ее на себя. Спустя мгновение лицо ее исказилось ужасом, и она оглушительно завопила. Микаэль и сам насилу удержался от крика, когда вместо лица молодого и весьма симпатичного человека, впечатление которого так долго удавалось производить Гордону, пред ними предстало чудовище пострашнее давешнего гоблина. Если бы у артиста было хоть немного времени на размышление, он бы с уверенностью заявил, что перед ним сам Сатана, поскольку физиономия и вправду больше всего напоминала именно морду отца всего мирового зла – темная, мрачная, полная вселенской злобы и ненависти. На голове у Гордона тут же проросли рога, из-под плаща показался массивный хвост, а сам маг, осознав произошедшее, завыл и бросился подбирать упавшую из рук Анфи маску. - Ты довольна?! Теперь, дерзкая барышня, я уже ничем не смогу тебе помочь. Таковы условия моего контракта! Анфи в ужасе сделала несколько шагов к двери, прижимая ладони к лицу, но через несколько мгновений споткнулась и упала замертво. - Вот так всегда, ничего нового за пять сотен лет, - бормотал себе под нос демон, поднимая маску и вновь пристраивая ее у себя на лице. Когда он поднял голову, в комнате вновь стоял Ричард Гордон – юный, прекрасный и загадочный. Вот только Анфи это вернуть уже не могло. Он взмахнул плащом и в следующий же миг стоял рядом со Сказочником. - Твоих рук дело, - прорычал он сквозь зубы, даже не смотря тому в лицо. – Вот скажи, для чего ты придумал мне именно такую судьбу? - Ты сам захотел жить вечно и сам для этого подписал сделку с дьяволом. Причем тут я? - При том, что я твой персонаж. Ты мог бы сочинить про меня что-нибудь повеселее. - Ты прекрасно знаешь, что это не совсем так. Зато ты великий маг и пользуешься бешеным успехом у женщин. - И чем всё всегда заканчивается? Одно и то же: труп невесты и сбежавший любовник. - Выбор есть у всех, даже у сказочных персонажей, - Андерс пожал плечами. – Ты и сейчас вполне мог решить проблему, не доводя ее до кризиса. - Ее смерть на твоей совести, - бросил Гордон, удаляясь. - Да-да, разумеется. За всё всегда в ответе Сказочник. Кто же еще, - устало протянул он и пошел к входной двери. Остаток ночи он провел, помогая безутешным родителям разобраться с тем, что произошло. Микаэль вынужден был наблюдать все это, поскольку Андерс попросту забыл про него за всеми этими хлопотами. Он успел вернуться домой уже к утру и начать раздеваться, когда воспоминание о все еще остававшемся на связи с ним артистом кольнуло Сказочника прямо в солнечное сплетение. Он стоял у постели в одних только кальсонах, но тут накинул халат и щелкнул пальцами. Микаэль шумно выдохнул и опустился в кресло у постели, вновь оказавшись в доме Сказочника. - Это было сильно, - выдавил он. – У меня нет слов. Очень жалко Анфи. - Она пала жертвой собственной глупости и любопытства. Хотя… отчасти правда в словах Гордона и имеется: это я придумал ему такую судьбу. Мне за все и отвечать. Точнее… Но это так, детали, не будем об этом. Впрочем, после всей этой истории смерть для Анфи – единственный достойный выход. Про нее же уже полгорода судачили, никто из порядочных людей в жены бы ее уже не взял. Скажи, а ты сам не жалеешь, что все так произошло? – и Андерс поднял обеспокоенный взгляд на Микаэля. Тот лишь наградил его взглядом, полным восхищения, а затем поднялся и заключил друга в объятия. - Слава богу, у него ничего не вышло. Как Сказочник, ты безумно талантлив. Я хохотал как припадочный, наблюдая за тем, как ты под орех разделываешь его монстров. Это ж надо такое придумать! - Силе всегда тяжело бороться с другой силой. А подобрать силу помощнее не всегда получается: как заранее просчитаешь, какой из двух гоблинов победит в схватке? Это вопрос везения, а на него в такого рода дуэлях полагаться никак нельзя. Поэтому пришлось подключать фантазию и смекалку. - Ты просто гений! – продолжал лопотать восторженный Микаэль, не разжимая рук, пока не ощутил сладкую тяжесть в районе живота и тогда уже смущенно отступил. - Нет худа без добра, - делая вид, что ничего не замечает, произнес Сказочник и завязал распахнутый на груди халат, - теперь он поможет нам с поиском твоего преследователя. - Да что он может знать о нем? – удивился Микаэль. – Я вообще не вполне понимаю, зачем ты привлек его к нашему маленькому расследованию… - Из всего произошедшего я уже сделал два вывода: нападавший – простой человек, не владеющий магией, и он имеет какое-то отношение либо к самому Гордону, либо к его замку. Именно поэтому помощь его может оказаться нам полезной. Впрочем, не ради этого я потащил его на дуэль. Жаль, что мы своими мужскими играми погубили девушку… А ты сам – не жалеешь, что твоя с ней помолвка и свадьба так и не состоялись? – Андерс поднял взгляд и в нем читалось странное волнение. Микаэль помотал головой: - Я бы, пожалуй, жалел, если бы все-таки угодил в этот брак и не имел возможности… больше времени проводить с тобой, - и опустил голову, это признание далось ему нелегко. Но Сказочник лишь похлопал его по плечу: - Возвращайся домой и как следует выспись. Думаю, с завтрашнего дня можно начать поиски нашего преследователя. Уже у двери Микаэль обернулся. - Скажи, почему все-таки тот труп был так похож на меня, а? - Он не был на тебя похож. Он и был тобой, - во взгляде Андерса читалось что-то совершенно незнакомое. - Но… он вел себя совсем иначе. Я совершенно не узнал себя! - Возможно, ты просто забыл, каким должен быть? – улыбнулся Сказочник и щелкнул пальцами, возвращая Микаэля обратно домой.