***
На нём чистая одежда? Когда Малфой подошёл к ней через некоторое время, она предположила, что он, должно быть, выстирал и высушил её ещё ранним утром. Скиллз уже съел половину кабана в одиночку и дремал у подветренной стороны пещеры. На этот раз его хозяин не ходил с голой грудью, но надевать тигровую шкуру не стал. На нём была своеобразная футболка без рукавов, из-под светлой ткани которой выпирали его загорелые бицепсы. Мышцы его бёдер так же выглядывали из-под относительно узких и коротких льняных штанов, и она с трудом заставила себя взглянуть ему в лицо. Он побрился. Скорее всего каким-то острым камнем. Она заметила несколько царапин на его лице — без травм, видимо, не обошлось. И его волосы больше не были спутавшимися. Он что, расчесал их с помощью веток? Как и она? С той только разницей, что его волосы не вились до неузнаваемости, как у неё. Высокая температура и влажность произвели на его шевелюру совершенно иной эффект: светлые пряди ниспадали изящными волнами, и в этот момент у неё пропал аппетит. Она и понятия не имела, что он так выглядит. Под всей этой грязью и неопрятной бородой. И где-то в глубине своего подсознания она не могла не признаться самой себе, что его светлые волосы, почти противоестественно серые глаза, загорелая кожа и крепкие мускулы будили в ней примитивные инстинкты, вызывавшие какие-то неуместные чувства в глубине её души. — Я сходил на охоту, — проговорил он. — Я так и поняла, — ответила она дрогнувшим голосом. — Ну, ты сделал ещё кое-что, кроме охоты, — заметила Гермиона, посмотрев на огонь, и уголки его рта на мгновение приподнялись, отчего на щеках образовались милые ямочки. — Ах, ты об этом, — наигранно удивился Малфой. — Проще простого, — высокомерно добавил он. Она закатила глаза, поскольку этот хвастун прекрасно знал о том, что это далеко не «проще простого». — Я скоро уйду, — нерешительно сказала Грейнджер. Он нахмурился. — На поиски древесных человечков, — объяснила она, потому что эта мысль всё никак не отпускала её. — М-м, — насмешливо хмыкнул он, на что она тяжело вздохнула. — Тебе есть что сказать? — спросила она вызывающим тоном, будучи уверенной, что он собирался произнести что-то нелицеприятное. Потому что сейчас Малфой не был ранен или пьян, и он не казался слишком открытым в эмоциональном плане, чтобы снова поцеловать её, поддавшись грёбаному соблазну. Нет, он казался таким же холодным и отстранённым, как и всегда. Она научилась читать остров как открытую книгу и определять погоду по облакам, но могла ли она прочитать… его? Ей не помог бы даже специальный словарь, специализирующийся на недоделанных Пожирателях смерти… — Ты просто зря потратишь уйму усилий на дело с минимальными шансами на успех, — заявил он, пожав плечами, а потом положил в рот одну из вкусных красных ягод, которые она собрала вчера. — Думаю, оно того стоит, — упрямо заявила она и скрестила руки на груди, раздражённо следя взглядом за его языком, пока он рассеянно слизывал красный сок с нижней губы. Как же её бесила эта ситуация! Она снова подняла взгляд к его глазам. — Они же крошечные, разве нет? Шанс увидеть их даже среди бела дня не очень высок. Если ты соорудишь ловушку, чтобы заманить их, вот тогда… — произнёс он, продолжая жевать, но её глаза расширились в удивлении, так что она тут же забыла о его губах и языке. — … что?! — недоверчиво перебила она его, но он лишь дёрнул головой. — Кто-то из них может оказаться достаточно глупым, чтобы попасть в ловушку, а потом ты смогла бы посадить его в пещеру, пока не появится видение, которое заставит его понять, что мы ищем именно это дерево. В его голосе сквозило удовлетворение! Похоже, его ничуть не смущал этот план. — Эмм… нет… — немного растерянно возразила Грейнджер. — Конечно же, я не буду этого делать! — воскликнула она, не веря своим ушам. — Как ты вообще можешь думать о чём-то подобном?! Видимо, она выглядела настолько шокированной, что с его лица медленно исчезли все эмоции. И вся сексуальная привлекательность, которую излучал этот мудак, к счастью, померкла в свете абсолютно отвратительного характера. — А что не так? — непонимающе спросил он. — Я ни о чём не думаю. И вообще считаю эту идею полнейшим бредом. Но они же вроде не говорят по-английски, не так ли? — многозначительно спросил он. — Нет, но… — … а может, ты говоришь на их языке? — невозмутимо продолжил он, и она снова раздражённо мотнула головой, на что он пожал плечами. — Тогда идея с ловушкой намного конструктивнее, чем сидеть на дереве и ждать, как какой-то идиот из Пуффендуя. — Потому что взятие в плен и принуждение всегда выигрышнее? — холодно предположила ведьма, даже не прокомментировав его оскорбление, связанное с факультетами Хогвартса, после которого он показался ей ещё более глупым. — Наверное, именно так и написано в уставе Пожирателей смерти? — сухо спросила Гермиона, на что он раздражённо выдохнул. Он ещё смеет злиться?! — Тогда я лучше буду идиоткой из Пуффендуя, — с горечью закончила она. — Мерлин, хватит драматизировать, — проговорил Малфой, качая головой. — Что ты задумала? Ты серьёзно собираешься разбить лагерь на дереве и потратить наше время, ожидая, пока один из них сжалится над тобой и покажет себя? — он с вызовом уставился на неё. — А что потом? — Ей-Мерлин, она и сама не знала ответа на этот вопрос! — Хочешь потратить три месяца на изучение их языка? Я даже не спрашиваю, как ты собралась это сделать. Она ненавидела его сарказм. Ненавидела его голос. Ненавидела его. Может быть, он и был прав насчёт языкового барьера, но видит Мерлин — это не оправдывало захвата в плен одного из человечков! Это просто невозможно. Нет… — Наверняка есть способ получше, чем заманивать невинное существо в ловушку, Мерлин подери! — рявкнула она в ответ на его слова. — Да-да, — проговорил он. — Выброси это дерьмо из головы и позаботься о провизии, нам пора выдвигаться, — заключил он деловым тоном. Она выдохнула, пытаясь успокоиться, потому что этот разговор изрядно утомил её. По-настоящему… — Знаешь что? — рассерженно начала Гермиона. — Вообще-то древесный народ — это ещё один знак. А ты же прямо-таки помешан на всяких знаках! Как в случае с Белым монстром, — добавила она. — И убить монстра было не самой лучшей идеей, даже если это казалось тебе самым жестоким и простым способом решения проблемы. Выражение его лица очень быстро ожесточилось. — Да что ты говоришь? Серьёзно? — Она почувствовала, как резко изменилась динамика их разговора. — Что именно ты хочешь мне сказать, грязнокровка? Казалось, он снова забыл её имя, но, если честно, это лишь способствовало выстраиванию нужной дистанции между ними, в которой она так отчаянно нуждалась. И это придавало ситуации бóльшую реальность, чем когда он пытался казаться чёртовым человеком! — А то, что ты действуешь импульсивно и безрассудно, Малфой. И ты не можешь это отрицать! — обвинила она его, и он скривил рот в гневе. — Что за чушь ты несёшь?! — снова произнёс он, и его верхняя губа скривилась от ненависти. — Я действую инстинктивно. Не вижу безрассудства в том, чтобы убить существо, которое с большой долей вероятности хочет убить тебя! — огрызнулся он. — Призрак Дамблдора не собирался нас убивать! — возмутилась она. — Нет, — выдавил он из себя, но его челюсть вновь дёрнулась от злости, — но шанс, что это могло быть правдой, был слишком велик, чтобы рисковать. Я не мог сидеть сложа руки и ждать, не зная, чего хочет Белый монстр — выпить со мной чашечку чая или же вырвать мне кишки! — его голос стал громче. — Такое происходит не каждый раз! — прорычала она, и её сердцебиение участилось. — Да, чёрт побери! — холодно заверил он её. — Я пошёл на похожий компромисс со Скиллзом, и я… — … ты говоришь о гигантской горилле! — возмущённо перебила она его. — Возможно, в трёхнедельном возрасте он и был милым и пушистым, но посмотри на него сейчас! И ты прекрасно знал об этом! — Он приручен! А Белого монстра невозможно приручить! — выкрикнул он. — Да ты что! Серьёзно? — Она встала, потому что больше не могла сидеть на месте. Просто не могла. — И какой из твоих инстинктов вынудил тебя поцеловать меня, Малфой? Вообще-то она не собиралась этого говорить, не собиралась обсуждать это, потому что до настоящего момента им неплохо удавалось ходить по лезвию ножа, избегая эту нежелательную тему. Да они даже не смотрели друг на друга слишком долго! Он тоже неловко встал на ноги, прежде чем посмотреть на неё. — Я тоже совершаю ошибки, — выплюнул он. — Два раза подряд? — выдохнула она, не сводя с него глаз. Он очень быстро обошёл костёр, и её сердце пропустило удар. — Мы можем изменить ситуацию в мгновение ока, Грейнджер, — невозмутимым тоном пригрозил он, сканируя её безжалостным взглядом. Она тяжело сглотнула. — Это не меняет того факта, что ты тот, кто всегда… — … не льсти себе, — перебил он её. — Это стечение обстоятельств, ты просто оказалась под рукой, — закончил он, и её ладонь практически подлетела к его лицу, чтобы ударить, хотя она почти ожидала, что он скажет нечто подобное. Его голова дёрнулась влево под силой её удара, глаза закрылись, а рот скривился от боли. Мерлин, её пальцы буквально чесались от нетерпения, она так давно хотела это сделать! Рука немного онемела, но оно того стоило! — Это тебе за вчерашнее, — хрипло произнесла она, и он медленно открыл глаза, а затем невероятно медленно повернул голову в её сторону. Красный отпечаток её пальцев обезобразил его гладкую кожу. Посветлевший серый цвет его глаз казался таким пронзительным, что она невольно сглотнула. Белёсый шрам мелькнул почти посередине его века, и томление внизу живота усилилось, когда его взгляд на мгновение упал на её приоткрытые губы. Слишком быстро, потому что его ледяные серые глаза тут же снова уставились на неё. — Вот как? — грубым тоном спросил Малфой, почти неслышно, и от звучания его голоса по её спине пробежали мурашки. — А как ты меня накажешь за то, что я довёл тебя до оргазма своей рукой? — поинтересовался он, и она почувствовала внезапное тянущее ощущение между ног. Гермиона неосознанно задержала дыхание. Она не имела ни малейшего понятия о том, когда этот спор приобрёл сексуальный контекст, но что-то странное снова набирало обороты, и непредсказуемая сила сексуального напряжения, царившая между ними, пугала её. Она сделала шаг назад — ради собственного спокойствия. Она выдохнула и вдохнула снова, с трудом выдерживая его смертельный взгляд, в котором скрывалась какая-то непонятная эмоция, которую она проигнорировала. Она не удостоит его вопрос ответом! Ублюдок. Чёртов ублюдок! Во всём виноват грёбаный остров, который практически подталкивал её в объятия Драко Малфоя! — Испугалась? — прямо спросил он её, но напряжение спадало с каждой секундой, и Грейнджер была несказанно рада этому. — Просто слишком хорошо воспитана, Малфой, — поправила она его, окинув холодным взглядом, но её голос всё ещё дрожал. Уголки его рта приподнялись. Он издал короткий смешок и почти провокационно провёл языком по своим губам. — Удачной тебе… прогулки, — наконец заключил он, и опасность миновала. Ужасно неловкий момент остался позади… — Именно такой она и будет, — твёрдо заверила она его, хотя ещё не полностью доверяла своему голосу. И она не была бы Гермионой, если бы не пыталась убедить людей в необходимости совершать добро. Даже его. — Я просто хочу донести до тебя, что с помощью медового пряника можно добиться намного большего, нежели с помощью кнута. Конечно же, черты лица Малфоя исказило непонимание, и отпечаток её руки на его щеке уже почти исчез. — Дай угадаю, — начал он, но подходить ближе не стал. Очевидно, и он уяснил, что близость была одним из опасных факторов, когда дело доходило до их «недоотношений». — Какая-то нелепая магловская поговорка? Пожалуйста, избавь меня от этого, — попросил он, качая головой. Он отвёл взгляд, и она наконец почувствовала облегчение. Он снова улыбнулся. — Медовый пряник, — с высокомерным презрением в голосе повторил он и покачал головой, а потом отвернулся. Он оставил её одну, и, честно говоря, Гермиона подумала, что упадёт навзничь, если сделает хотя бы один шаг, потому что… она вернула своё самообладание, но её колени были как желе. Если не мягче… Он ещё удивится! Узнает, что насилие не может быть единственным решением всех проблем. Не каждый поддавался напору только по принуждению. И нет, по иронии судьбы Малфой ни к чему не принуждал её. Гермиона, например, поддалась своим гормонам по собственной воле. Она с горечью скривила рот. Ей нужно отвлечься. Срочно. Она решила, что именно поиск древесных человечков поможет ей в этом. Потому что так она, по крайней мере, будет очень далеко от него!***
Было приятно делать что-то без него. Она снова почувствовала себя самой собой. Прежде чем уйти, взяв с собой только копьё и нож, она последовала его примеру и так же быстро помылась в озере, после того как Малфой исчез в джунглях вместе со Скиллзом. Одному Мерлину известно, чем они там занимались! Дышали свежим воздухом? Он выгуливал гориллу? Гермиона не спрашивала, и её это мало интересовало. Хватит с неё Малфоя на сегодня. Она была сыта им по горло! Прямо сейчас Гермиона молча пробиралась через заросли, высматривая диких животных, но она была уверена, что Малфой проделал хорошую работу. Голоса птиц успокаивали, а её взгляд то и дело поднимался к верхушкам деревьев, чтобы разглядеть их в листве. Она углубилась в чащу, наслаждаясь тишиной и одиночеством, которое до этого момента, оказывается, никогда не ценила по-настоящему, но это просто помогало ей расслабиться. Она как будто снова научилась дышать полной грудью. И она решила попытать счастья на следующем большом дереве. Она быстро нашла нужные шишковатые наросты на коре и без труда взобралась на ствол. Грейнджер была в идеальной форме для быстрого восхождения. Найдя правильную точку опоры, она уже через десять минут оказалась так высоко, что падение могло привести к серьёзным переломам. Отлично, это означало, что она находится на нужной высоте. — Привет? — неуверенно проговорила она, вглядываясь в деревья напротив. Ведьма решила подождать. Сев на большую ветку, она откинулась назад. Её глаза реагировали на каждое малейшее движение. Но чаще всего ей интересовались лишь маленькие обезьянки. Некоторые птицы тоже садились на дальние ветки и с любопытством рассматривали её, прежде чем полететь дальше. Гермиона знала, что на деревьях опасность для неё представляли только змеи, но она ещё не заметила ни одной. — Рави? — после стольких месяцев она всё ещё помнила это имя, но ответа так и не последовало. Она знала, что установить контакт с древесным народом, конечно же, будет нелегко. У них наверняка были веские причины, по которым они жили в этих джунглях почти как невидимки. — Это я. Гермиона, — чётко произнесла ведьма, но потом почувствовала себя как-то глупо. — Ну ладно. Я могу подождать, — пожав плечами, добавила она в сторону мирных джунглей. Именно это она и сделала. Она ждала…***
У неё было ощущение, словно прошло бессчётное количество часов. И ей казалось, что за ней наблюдали чьи-то крошечные глазки. Они будто пытались убедиться, не представляет ли она какую-то опасность. Гермиона считала, что если она подождёт и докажет свой дружественный настрой, маленькие человечки наконец осмелятся приблизиться к ней. Самым «смешным» в этой ситуации было то, что Малфой, возможно, прав — это займёт слишком много времени. Такова цена хороших поступков... Доверие всегда требует много времени, как и знакомство с чем-то доселе неизвестным. Языковой барьер тоже станет огромным препятствием на её пути, но она с горечью подумала о том, что с ней происходили и более невероятные чудеса. Она точно так же понимала только половину из того, что двигало Малфоем. И это несмотря на то, что они говорили на одном языке! У неё заболела спина. Она отчётливо чувствовала, в какую цену ей это обойдётся. Будет ужасно неудобно и утомительно, и вся её затея может увенчаться успехом лишь с очень большой долей везения. Как будто всё, что с ней происходило, всё, что она видела здесь, имело смысл… Но ведь даже маленькие создания, которые обитали на острове, существовали для какой-то определённой цели. Она осторожно слезла с дерева и, спустившись на землю, размяла затёкшие конечности. Солнце уже скрылось за зелёными верхушками деревьев, залив джунгли мягким светом. Как что-то настолько опасное могло выглядеть так красиво? Ей было немного холодно, хотелось есть, но Гермиона знала, что это вопрос времени, даже если она и права. Захочет ли она попробовать то же самое завтра? А послезавтра? А на следующий день и так далее? Да, иногда стоило вложить во что-то все свои силы и заплатить за это кровью и пóтом. Или временем. Чертовски большим количеством времени. Но… чем больше времени она тратила на эту опасную попытку подобраться к чёрному дереву, найти которое можно было только с помощью древесных человечков, тем дольше ей придётся оставаться в обществе Пожирателя смерти. И, наверное, жизнь требовала от людей именно таких решений, которые предопределяли их дальнейшую судьбу. Потому что… конечно же, Малфой ошибался. Быстрый путь всегда намного хуже. Но чем быстрее они решат эту проблему, тем быстрее она избавится от него. Тем быстрее она сможет вернуться к своей прежней жизни. Она была убеждена в том, что древесный народ окажет ей огромную помощь. Но она не обладала достаточным количеством времени, и её жизнь уж точно не стоила того, чтобы брать в плен невинное существо с целью узнать, где находится дерево и насколько это может быть опасно. Её идея была хорошей. И правильной! Потому что она Гермиона Грейнджер, и чаще всего её интеллект выдавал самые правильные решения. Но на этот раз она, к сожалению, в силу обстоятельств не смогла прислушаться к своему интеллекту. Ведь в таком случае она бы позволила древесному народу и дальше существовать в мире и безопасности, а не пыталась бы использовать их в своих корыстных целях. И его постоянное ядовитое присутствие мешало ей прийти к такому рациональному решению. Ей почти не хотелось возвращаться. С Гарри и Роном хотя бы можно пойти на компромисс, но… с ними было… проще. Совершенно по-другому. Она устало вздохнула. Через некоторое время Грейнджер дошла до лагуны. Скиллз казался немного обеспокоенным, он прогуливался у озера, со скукой отмахиваясь от комаров и стрекоз, подобравшихся слишком близко. Она подумала, что он уже почти взрослый. Надолго он не останется. Или не сможет остаться. Огонь спокойно горел перед входом в пещеру, и она рассеянно подумала о том, что это приятное чувство — знать, что она не одна. Но это не было её домом. Нет. Ни в коем случае. Это как неприятная ситуация, из которой нет выхода. Ошибка, преследовавшая её, куда бы она ни пошла. Что-то, отчего она не могла избавиться. Вздохнув, она приблизилась к пещере и мысленно приготовилась к защите — как делала это всегда. Потому что сегодня у неё ничего не получилось, и он без колебаний выскажет ей это в лицо. Она не вернулась домой к друзьям. Он не был её другом. Он был Малфоем. Об этом факте она никогда не забывала — он сам не давал ей это забыть. Они не дружили и ни при каких обстоятельствах не обещали друг другу быть осторожными. Они даже не прощались. В конце концов, они просто два незнакомца, которые каким-то образом оказались в одном и том же месте и случайно пересекли границы, пересекать которые не должны были. Она слышала его голос в своей голове. Сердце на мгновение ухнуло вниз — как и всегда в его присутствии. Сегодня она ударила его, а он её вчера поцеловал… Не было никаких перерывов, перемирий и зон нейтралитета. Существовало только это, и после сегодняшнего напряжения она удивится, если этот вечер закончится спокойно. Гермиона вошла в пещеру. Он воткнул факел в раскол в стене, сотворив тем самым источник света. Она нахмурилась и прошла дальше. В воздухе витал сладковатый аромат, и она приоткрыла рот в недоумении. Он поднял взгляд. Видимо, Малфой тоже не сидел сложа руки последние несколько часов — он соорудил из гибких веток и листьев какие-то сферические фигуры, что-то вроде… странных декоративных шаров. Она невольно подумала о рождественских ёлочных шарах, но это какой-то абсурд... В пещере лежало около двенадцати готовых сфер, и сладкий запах казался ей всё более и более знакомым. — Привет, — более-менее дружелюбно поприветствовал он её. — Позже ты мне ещё спасибо скажешь, — с трудом произнёс волшебник, сгибая ветви очередной округлой штуковины, а потом соединил их и пошарил рукой возле себя. Бинго! Она поняла, что было источником этого запаха. Грейнджер изумлённо моргнула. Соты. В его руке виднелись пчелиные соты, с которых длинными нитями стекал на землю вязкий мёд. — Что…? — недоверчиво воскликнула она. — Мёд, — произнёс он. — Твоя дурацкая поговорка натолкнула меня на одну мысль. — Она всё ещё пребывала в недоумении. Смазав мёдом центр полой сферы, Малфой крепче стянул ветки, и она увидела, как он добавил туда шипы, которые также лежали рядом с ним. — Идеально! — довольным тоном произнёс он, подняв шар в воздух, но она всё равно не понимала смысла. — Откуда… ты его взял? Она уже целую вечность не видела мёда. — Я вспомнил, что здесь обитают пчёлы. Они ужалили Скиллза несколько недель назад. Так что… мы пошли к каменному карьеру, где, как я думал, находится пчелиный улей, и… — он взмахнул рукой вокруг себя. — С большим риском для собственной жизни мне всё же удалось стащить соты! Казалось, он чертовски гордился собой, но она нахмурилась. — И… что ты задумал? — спросила она его, но он посмотрел на неё так, словно она туго соображала. — Что ты имеешь в виду? Ты не понимаешь, что я делаю тебе одолжение, даже когда оно практически прыгает тебе в руки? — недружелюбно выпалил Малфой, и её рот приоткрылся в непонимании. — Ты же хотела заманить древесников? И очевидно, что тактика Пуффендуя ничего тебе не принесла, — высокомерно заключил он, так что её неприятно передёрнуло. — Я готов потратить ещё один день на эту ерунду. Завтра развешу ловушки по деревьям. Хотя бы для того, чтобы доказать, что я прав. — Ловушки? — еле слышно повторила она. — Да. Для древесных человечков, — объяснил он, на что она вновь непонимающе приоткрыла рот. — Что? Я просто иду тебе навстречу, Грейнджер. Следую твоей нелепой идее. Он произнёс эти слова как что-то само собой разумеющееся. Как что-то совершенно нормальное. Её руки сжались в кулаки, отчего короткие ногти болезненно впились в кожу. Сердцебиение участилось, когда она подошла к нему, взяла маленькую ловушку из его рук, бросила её на землю и растоптала, ломая ветки. Все следы эйфории исчезли с его потного лица. — Ты что, совсем из ума выжила?! — раздражённо огрызнулся Малфой. Казалось, он совершенно не осознавал того, что сейчас происходило! — Вообще-то я рисковал своей жизнью ради мёда! Ради твоей чёртовой идеи! — Ради моей…? — Она уставилась на него. — Нет! — выпалила Гермиона, не веря своим ушам. Иногда — действительно только иногда! — она забывала, что Малфой не был одним из них. Он был слизеринцем, мудаком, Пожирателем смерти. Он похож на мальчика из книги, который отрывал крылья мухам ради забавы! Она подняла ещё один шар. — Ты думаешь, что это и есть моя идея — ловить невинных существ? — угрожающе тихо спросила Гермиона, и очень, очень медленно до него, кажется, дошло, к чему она клонит. — Рисковать их жизнями, чтобы они задохнулись мёдом? Чтобы они прилипли и, скорее всего, смертельно поранились об эти штуки? — закончила она с такой безграничной злобой, что раздавила в руках очередную сферу, и один из длинных шипов вонзился в её ладонь. Но она почти не почувствовала боли и, тяжело дыша, бросила на землю остатки ловушки. Его взгляд недоверчиво проследил за её движением. Она растерянно покачала головой. — Я же сказала, что сама позабочусь об этом, Малфой, — сказала она, всё ещё вне себя от его отвратительного поступка. — И я думала, что ясно всё объяснила, когда специально попросила тебя никогда не делать ничего подобного! Её голос дрожал, отчего он гневно скривил верхнюю губу. Снова. — Попросила?! — ледяным тоном повторил он. И она приготовилась к защите. — Да, попросила, Малфой, — с горечью подтвердила она. — Но я должна была знать, что… — … я не ребёнок, Грейнджер, — громко сообщил Малфой, перебивая её. — И я тебе не друг, — настойчиво продолжил он, и она чуть не рассмеялась. — Это не гостиная Гриффиндора, и у меня нет ни чёртовых рыжих волос, ни грёбаного уродливого шрама на лбу! — Она тяжело сглотнула. — Тот факт, что ты о чём-то попросила, вообще не имеет для меня никакого значения! И она хотела бы, чтобы его слова действительно удивили её. Хотела бы не знать, насколько мерзким он был на самом деле. — Даже если и так, тебе не повредит хотя бы малая толика смирения! — сердито огрызнулся он. — Я единственный, кто может вытащить нас отсюда! Я единственный, кто заботится о том, чтобы мы не умерли с голоду! И после этого какая-то недалёкая грязнокровка смеет предъявлять мне претензии?! Он с таким же гневом пнул один из своих шаров, так что тот пролетел по пещере и разбился о стену. Она заплакала и разозлилась на саму себя. Рассерженно покачала головой. Вот они! Именно те ситуации, с которыми она не могла справиться! Она не могла работать вместе с ним! Да они даже и не работали вместе по-настоящему! Он всё только портил, а она постоянно чувствовала себя сбитой с толку! — Ты отвратителен! — обвинила она его хриплым голосом, глаза защипали новые слёзы. А он лишь рассмеялся. — Я отвратителен? — повторил Малфой, как будто это было шуткой. — Грязнокровка у нас ты, а не я! — Грейнджер закрыла глаза потому, что больше не могла его терпеть. — Я делаю тебе одолжение, глупая дрянь! — снова рявкнул он, и она снова посмотрела на него. — С бесчеловечными ловушками для поимки невинных существ? — хрипло спросила она, и он закатил глаза. Он что, действительно осмелился закатить на неё свои чёртовы глаза?! И именно этот момент заставил её действовать. Хоть и необдуманно. Хоть и совершенно импульсивно. Она точно так же пнула одну из мерзких ловушек, схватила свою плетёную подстилку из листьев, завернула кое-какие фрукты, которые они хранили в пещере, и повернулась, чтобы уйти. Ей руководил гнев. Больше ничего. — Ты что задумала? — крикнул Малфой ей вдогонку, и Гермиона услышала, что он последовал за ней, когда она схватила копьё со стены. — Эй! — гневно остановил он её, перегородив дорогу. Она нетерпеливо подняла голову и с вызовом взглянула на него, и ей уже не было стыдно за свои заплаканные щёки. — Не делай мне одолжений, Малфой, — ядовитым тоном прошипела Грейнджер. — Если ты здесь единственный герой, то делай это, чёрт возьми, в одиночку! — почти спокойно заявила она. — Что?! — непонимающе выпалил он, и это заставило её возненавидеть его ещё больше. — Я пыталась, Малфой. Правда пыталась, но… — … но что? — очень быстро отреагировал он на её слова. — Что ты, чёрт возьми, пыталась? Быть глупой дрянью? Поздравляю, Грейнджер! С этим ты справилась просто великолепно! — сердито прорычал Малфой. — Это ты сказала, что мы должны работать вместе! Ты притащила меня сюда! Не я! Совершенно точно не я! — предъявил он. — Да. Чтобы мы могли работать вместе! — обречённо ответила ведьма. — Но у нас ничего не получается. Ты работаешь против меня! — недвусмысленно обвинила она его, и глаза волшебника расширились. — Что, прости? — в ужасе воскликнул он. — Вау, ты что, и правда настолько непроходимая идиотка? — Ты постоянно оскорбляешь меня! — возмущённо продолжила она, и он раздражённо выдохнул. — Если ты такая до боли глупая, то… — … не смей! — спокойно прервала она его, и он действительно замолчал. Как же её вымотала вся эта ситуация, просто невероятно! Как же это изнурительно — спорить с ним, существовать рядом с ним. Даже намного изнурительнее, чем война. И она знала, что, возможно, преувеличивает. Но именно это расстраивало её больше, чем что-то другое. Он тоже весь день пробыл один, и вместо того, чтобы прийти к такому же гуманному выводу, что и она, он решил сделать всё с точностью до наоборот! Как он мог? КАК?! И ведь он даже не осознавал этого! И снова слёзы. Всё больше и больше слёз. Как будто она приберегла весь запас именно для сегодняшнего вечера. И он, кажется, так ничего и не понял. Но Малфой очень быстро изменился в лице, а воспоминания о моментах их запретной близости испарились. Словно их никогда и не было. Упрямство и гнев исказили черты его лица. И он никогда не шёл ей навстречу! Никогда! Да он даже ни разу не извинился. Он только требовал. И она не могла вечно терпеть его дурной характер. — Я больше не могу, — почти удивлённо закончила она. И Гермиона правда больше не выдерживала, потому что… она же видела, куда их заводит эта постоянная близость. В глубине души Гермиона уже и сама верила в то, что его прикосновения это не конец света! Но ведь это невозможно! Она не хотела… привыкать к этому. Никогда. Не к нему. И до неё наконец дошло, почему он не понимает её. Она сама не понимала природу своего поведения. Её это задевало. Очень сильно. Она думала, что они уже перешагнули через это. Через эти глупые оскорбления, обидные поступки. Но, видимо, он был другого мнения. Малфой скривил рот, его глаза уставились в пустоту, прежде чем он напряг челюсть, и его ледяные серые глаза встретились с её оценивающим взглядом. — И что ты хочешь услышать от меня? — спросил волшебник. Как же это по-мужски… он ничего не понимал. — Ты уходишь, чтобы я побежал за тобой? Ждёшь какого-то драматического эффекта? — От его слов сквозило холодом. И нет, она ничего не ждала от него. — Я делаю то, что считаю правильным. И… — он как будто подыскивал нужные слова. — И делаю то, что делаю, не для того, чтобы… работать против тебя, — более спокойно, но так же холодно заключил он. И, скорее всего, она сама знала об этом, но ситуация оставалась неизменной. Это ничего не меняло. Потому что если он просто делал то, что считал правильным, тогда… что это значило? Ведьма лишь мотнула головой, не желая отвечать. И тогда он отошёл в сторону, освободив ей дорогу. Гермиона осталась на своём месте и, подняв взгляд, посмотрела ему в лицо. Они в нерешительности стояли друг перед другом, а потом Малфой выдохнул и внезапно кивнул. И она увидела, что он тоже устал. — Ладно, — сказал он, глядя на неё. — Ладно? — тихо повторила она, нахмурив брови. — Иди на север, — проговорил Малфой. — Если уж ты и секунды не можешь выдержать в моём присутствии, — добавил он, подняв бровь. — Мы со Скиллзом выдвинемся завтра. Я дополню запас провизии. Она недоверчиво посмотрела на него. Он серьёзно? — И что… что это значит? — растерянно воскликнула она. Он выдохнул. — Хочешь совершать ошибки? Я позволю тебе совершать ошибки, — объяснил Малфой. И увидев непонимание в её лице, снова закатил глаза. — Дистанция, — добавил он. — Я знаю, что это то, в чём мы отчаянно нуждаемся. Я не слепой. — Она расслабила мышцы челюсти. Потому что да. Им нужна дистанция. И она поняла это ещё отчётливее по его следующим словам: — Нам необязательно спать в одной пещере, чтобы работать вместе. И нам необязательно иметь одно и то же мнение. Мерлин, да нам даже необязательно любить одну и ту же команду по квиддичу. — Она в замешательстве подумала о том, что бывали такие моменты… Такие моменты, когда он не был… мудаком. — Ты действуешь с помощью медового пряника, а я буду действовать с помощью… Казалось, он не мог вспомнить ту поговорку, и она вздохнула. — Кнута, — уже тише подсказала она. — Да, именно так, — согласился он. — Но… в конечном счёте, мы придём к одному и тому же результату. И она знала, почему должна уйти. Он был прав. Им необязательно быть друзьями. Им просто нужно выжить. И он навсегда останется Малфоем, всегда будет делать нечто противоположное тому, что она считала хорошим и правильным. И она сойдёт с ума, если попытается изменить его, попытается увидеть в нём что-то другое — не то, чем он является. — Как… как ты собираешься меня найти? — тихо проговорила она. И Гермиона чуть не подумала о том, что он скажет ей что-то вроде: «Я найду тебя, где бы ты ни была». Она быстро отогнала от себя эту нелепую мысль. — В худшем случае я наткнусь на твоё мёртвое тело по дороге, — ответил он, пожав плечами, и на самом деле Гермиона совсем не обиделась на его слова. Напротив — она даже почувствовала, как уголки её рта слегка приподнялись. И он медленно выдохнул, потому что, кажется, тоже понимал, чего им это стоило — сознательно избегать оскорблений по отношению друг к другу. И тут его взгляд прояснился. — Я найду тебя, — пообещал он ей, и она почти поверила ему. — Потому что на горном перевале есть только одно место, где возможен относительно безопасный подъём для человека без волшебной палочки, — более серьёзно продолжил Малфой, и, судя по его словам, он уже бывал там. — Держись северной стороны и ты выйдешь прямо к горному лугу. Зелёная трава, горное озеро — заблудиться просто невозможно. И, вероятно, это была простая химия. Если они собираются сделать это вместе, то… время от времени им нужна определённая дистанция. Иначе они взорвутся. Наконец она кивнула и вышла из пещеры. Скиллз сидел возле входа, по всей видимости, их предыдущие крики встревожили его. Он медленно приблизился к ней. — Будь осторожен, хорошо? — прошептала она, поглаживая синюю холку большого примата, и он непонимающе уставился на неё. Он тихо заверещал, словно давая ей понять, что не понимает её, но она уже отвернулась, наклонилась к одной из приготовленных веток, которая должна была стать её факелом, и снова выпрямилась, чтобы посмотреть на Малфоя. Она хотела попрощаться так, чтобы это не звучало как прощание. Мерлин, она целых два месяца прожила без него — переживёт и ещё один день. — До завтра, — проговорила она и на мгновение подумала, что, возможно, больше никогда не увидит его. Лишь на несколько секунд её пробила ледяная дрожь. Малфой стоял у входа в пещеру, прислонившись спиной к скале, а рядом с ним примостилась синяя горилла. И Гермиона постаралась запечатлеть в памяти эту картинку. Он махнул ей рукой, прежде чем исчезнуть в пещере. Она знала, что, возможно, идёт навстречу опасности, но… ещё одной опасностью было остаться здесь и совершить какую-нибудь новую глупость. Она существовала всегда. И Гермиона почти верила в то, что эта опасность окажется куда более серьёзной. И она снова подумала о том, что именно такие решения определяли человеческую жизнь. Она должна уйти, чтобы в будущем не испытывать стыда перед самой собой за свои же поступки.