***
Её разбудили крики незнакомых птиц. Солнце уже двинулось дальше по горизонту. Гермиона села и осмотрелась немного дезориентированным взглядом. Она всё ещё лежала на том же плато. Ведьма вытащила из плетёного мешка свой верный кокос, который наполнила водой и запечатала острым камнем. Малфой предпочитал пустые бутылки из-под рома, но… стекло слишком легко разбить. Она сделала несколько жадных глотков, зная, что скоро ей нужно будет найти водопад, полый камень, наполненный дождевой водой, или какое-нибудь озеро, потому что скоро ей будет нечего пить. Грейнджер предположила, что время перевалило за полдень. Она долго спала. Слишком долго. В животе заурчало. Она подползла к пропасти и посмотрела вниз. Там никого не было видно — ни человека, ни гигантской гориллы. Это ей никак не поможет. Ей придётся подняться выше, если она не хочет спуститься обратно к подножию. И ведьма думала, что она не сможет спуститься тем же путём даже при большом желании. Уже само восхождение на это плато было невероятно тяжёлым. Поэтому она съела бóльшую часть фруктов и, зевнув, встала. Гермиона нашла несколько подходящих выступов на скале и попыталась убедить себя в том, что это самый обычный подъём на дерево. Прежде чем двигаться дальше, она вырвала из брюк небольшой клочок льняной ткани и засунула его под один из камней. Чтобы он понял, что она была здесь. Если они пройдут этим путём… Прежде чем найти нужный камень, она возвела глаза к небу в немой молитве, а затем перенесла вес своего тела на одну ногу и ступила на ближайший выступ. Путь к вершине был очень тяжёлым. И она почти поверила в то, что всё-таки выбрала не самый лёгкий путь, вопреки словам Малфоя. Ей потребовалось много времени, чтобы добраться до следующего плато, и наконец она, обливаясь пóтом, взобралась на плоский выступ. Руки вконец ослабели. Солнце опустилось ещё ниже. Где она сейчас? Она осмотрелась. Гермиона всё ещё держалась северной стороны, однако впереди не было ничего, кроме каменистой «степи», окружённой скалами. Она не знала, куда вела эта тропа, но та уходила далеко вперёд через лощину между двумя скалами. Её копье, которое она носила за спиной, неудобно давило между лопатками. Снимая оружие со спины, она невольно подумала о том, что эта местность была слишком открытой для неё. Будет лучше, если она пойдёт дальше. Задержки недопустимы. Не здесь. Этого требовали её внутренние инстинкты, а они редко подводили кого бы то ни было. Поэтому она продолжила движение, прикинув, что ей понадобится где-то около получаса, чтобы добраться до лощины. Хоть солнце обычно и редко подтверждало её расчёты, но оно ещё не село, когда Гермиона вошла в тень скал, возвышающихся слева и справа от неё. Возможно, ей потребовалось чуть больше времени, чем полчаса. На её лбу выступил пот, потому что было довольно жарко. Тропа сделала естественный изгиб, даже немного опустилась вниз, и после всех этих лазаний по горам она поняла, что ей больше по душе джунгли, чем высокогорье… Здесь она чувствовала себя более одиноко. За всё время пребывания в этих местах она не видела ни одного зайца. Даже ни одного горного козла. И вдруг она достигла конца лощины. Её плечи поникли. Вид был прямо-таки живописным. Перед ней раскинулись горные пейзажи, скрытые в тумане, зелёные луга… вот только была одна проблема… Она поднялась не на ту гору! Пошла по ложному пути! От пункта назначения её разделяли целые миры. Потому что её путь резко обрывался у очень крутой скалы, и у неё не было уверенности, что она переживёт этот спуск. Она наклонилась вперёд, и прохладный ветер ударил ей в лицо, завывая в расселинах, видневшихся в пропасти, и если она не хотела проделать весь сегодняшний путь в обратном направлении, ей нужно спуститься именно здесь. И желательно не сломав себе шею… Она услышала шум позади себя. Её дыхание стало рваным. Она не верила в то, что это какой-то безобидный горный заяц. Нет, уже какое-то время у неё было ощущение, словно за ней следили чьи-то глаза. Её пальцы сжались вокруг острого копья. Она мрачно подумала о том, что её преследователя ожидает не очень хороший конец, кто бы это ни был…***
Скиллз нёсся по горам, как будто это его родной дом. Драко предположил, что скорее всего всё так и было. Тогда почему логово его матери находилось в джунглях? Судя по всему, Скиллз был горной обезьяной. Гигантской горной обезьяной. Он так легко карабкался по горным выступам, парил над пропастью, словно внизу, в тысяче метров под ними скрывалась не смерть, а бассейн, наполненный мягкими перьями, и Драко это раздражало. Но не только это… Он то и дело отводил взгляд, изучая противоположные скалы. У Грейнджер, видимо, была фора, но как только он достигнет вершины, ему придётся разбить лагерь на ночь. Уж лучше ей быть там… Она должна была ждать его наверху. Он ещё не знал, что будет делать, если не найдёт её там. Честно говоря, он ещё не думал об этом. Тяжёлая связка жареных кабаньих окороков давила на спину. У него было достаточно фруктов и других припасов на следующие несколько дней, но он полагал, что ему встретится по пути хотя бы один горный козёл. Грейнджер наверняка сумела найти нужную дорогу. Она лишь посмеётся над ним и спросит, почему он так долго. Скорее всего она проголодается и пожалуется, что в меню снова кабанье мясо… но в глубине души он сомневался в этом. Они не в отпуске. Они не договаривались ни о времени, ни о месте встречи. Всё словно пребывало в подвешенном состоянии. Многое зависело от случая, и он сомневался, что не ошибся, когда позволил ей уйти. В одиночку. Здесь, в горах Скиллз, казалось, не испытывал ни усталости, ни голода. Малфой почти подумал, что ему следовало привести его сюда гораздо раньше. Но он ещё помнил последнюю невольную встречу с той чужой обезьяной у подножия горы. Когда Драко забрал Скиллза к себе, он в то же время украл у него его принадлежность. Конечно, в таком случае детёныш гориллы умер бы ужасной голодной смертью, но… тем самым он нарушил равновесие этого места, если так можно было выразиться. Скиллз взволнованно принюхивался к горному воздуху, вдыхая новые и, возможно, уже знакомые запахи, но Драко не знал, были ли они полностью безопасными для них. Одному Мерлину известно, что чуяла обезьяна… Солнце село за крайнюю горную вершину, и Драко с облегчением заметил, что тропа стала более плоской. Он практически уже сейчас чувствовал запах травы. Всё было точно так же, как и во время его последней вылазки. Дальше он ещё не ходил. В тот раз ему понадобился целый день, чтобы добраться до этого места и оценить масштабы всего острова. Но его территория оказалась по-настоящему огромной. Особенно здесь. За зелёным лугом между двумя ущельями находилось естественное горное озеро. Вода там была пригодной для питья, и Малфой изнывал от ужасной жажды. Как только в поле зрения показался луг, горилла сломя голову помчалась вперёд. Драко смотрел ему вслед, качая головой. Скиллз практически бросился в траву и кубарем прокатился по земле. Подбежав к плоской скале, которая могла послужить им прекрасным укрытием на ночь, он с радостными визгами вскарабкался до самого верха только для того, чтобы снова спуститься вниз. — Ладно-ладно, — крикнул ему Драко. — Успокойся, дружище! Глаза Скиллза буквально светились и казались… счастливее, по его мнению. Разумеется, это было абсурдом, но… может быть, тут обезьяна чувствовала себя как дома? Наверху, в месте, полном опасностей. В месте, где не было людей. Драко тяжело вздохнул, потому что… понял — Скиллз не вернётся вместе с ним… это маловероятно. Потому что его место было здесь. А не в джунглях. Он снял со спины тяжёлую связку и огляделся. Следов костра нигде не было. И он почти знал, что так будет… Малфой сложил руки рупором: — Грейнджер! — крикнул он так громко, что его голос эхом отразился от далёких гор. Никакой реакции… Скиллз, однако, перестал резвиться и уставился на него. — Грейнджер! — снова позвал Драко, но ответом ему послужило лишь лёгкое дуновение ветра. Растерянный примат подошёл ближе. Казалось, он задавался вопросом, не нужна ли его хозяину помощь? Но мужчина лишь глубоко вздохнул. Где же она? Возможно… ей просто понадобилось больше времени? Возможно… Его глаза заскользили по горам в поисках хоть какого-то знака. Она в опасности? Скиллз, кажется, почувствовал его напряжение и поэтому подошёл ещё ближе. Сейчас он уже был намного выше и крупнее Драко. Он с сочувствием обнюхал хозяина, и тот погладил его по широкой синей спине. Какое-то странное предчувствие грызло его изнутри. Что-то случилось… И он не понимал природу этого ощущения, однако что-то удерживало его от желания разбить лагерь прямо здесь. Удерживало от желания отдохнуть, развести огонь и ждать её прибытия. Горилла снова застыла возле него, подняла голову и начала принюхиваться. Наверное, он учуял целую тысячу разных запахов, и даже если один из них представлял для неё какую-то опасность, он уже знал ответ… Драко с мрачным видом собрал свои вещи и спрятал провиант под валуном, чтобы до него не добрались горные козлы. — Пошли, мы должны поторопиться, — пробурчал он обезьяне, и Скиллз повиновался. Может, он чувствовал то же самое? Иногда животные более восприимчивы к таким вещам…***
Она повернулась и тяжело сглотнула. Они отличались друг от друга как день и ночь. Гермиона медленно подняла голову, потому что синяя горилла значительно превышала её в размерах и… была вне себя от гнева. — Спокойно! — твёрдо сказала ведьма, но зверь оскалил свои острые зубы. Она не могла понять, откуда эти мысли, однако сложение его тела казалось ей более стройным, ярко-пурпурный мех лоснился, и что-то подсказывало ей, что это самка. Относительно молодая самка, поскольку она была не больше Скиллза. Но перед ней не Скиллз! Животное грациозно приблизилось на шести лапах, в его глазах ясно читалась жажда убийства. Гермиона знала, что Скиллз боится огня, но прямо сейчас у неё не было возможности зажечь хотя бы искру. Наверное, подкупить его красной ягодой тоже не удастся… — Не подходи! — предупредила Гермиона, но его это вообще никак не впечатлило. Обезьяна зарычала и подошла ближе, и у Гермионы не осталось другого выбора, если, конечно, она не собиралась спрыгнуть в пропасть… Ей придётся драться, хоть шансы на победу и были весьма призрачными. Она вспомнила, что они с Малфоем и Скиллзом уже боролись с таким же врагом, но им понадобилась сила всех троих, чтобы одолеть его… Горилла напала на неё без промедления, и Гермиона подняла копьё обеими руками, чтобы блокировать удар. Как бы она хотела, чтобы это был обычный мордео… Самка врезалась в неё со всей силы и издала леденящий кровь рык, а она с криком упала назад и чуть не скатилась с обрыва. Воздух вырвался из её легких, и несколько мгновений она не могла пошевелиться. Шумно выдохнув, она услышала приближение гориллы. Та склонилась над ней, пуская слюни. Подняла вверх два кулака, собираясь раздавить её, но Гермиона, задыхаясь, в последний момент откатилась в сторону и схватила копьё. Вскочила на ноги и вложила все оставшиеся силы в удар, целясь в голову. К Гермионе пришло отрезвляющее осознание того, что, конечно же, этой силы было недостаточно, чтобы сбить её с ног, и теперь обезьяна разозлилась по-настоящему. Она взревела так громко, что ведьма скривила лицо. Вероятно, она вызвала подмогу… Но теперь они поменялись позициями — и если она приложит достаточно сил, то…. Недолго думая, Грейнджер пробежала несколько шагов и толкнула удивлённую гориллу. Разумеется, она не могла сбить её с ног, но та, потеряв равновесие, отшатнулась назад. И гравий на краю обрыва действительно оказался ненадёжным, как Гермиона и надеялась. Глаза самки расширились, когда она поняла, что падает. Почти незаметно замахав своими многочисленными конечностями, она рухнула со скалы вниз. От неё остался лишь слой пыли, повисший в воздухе, и Гермиона упёрлась руками в колени, тяжело дыша. А она почти легко отделалась… Но услышав дикое фырканье, Гермиона поспешно приблизилась к пропасти, наклонилась вперёд, и… вот чёрт! Оказывается, эти животные умели карабкаться по скалам! Ловко повиснув на обрыве горного массива, горилла с уверенностью акробата крепко схватилась за край и, подтянув своё тело, поднялась на ближайший выступ — скорее всего для того, чтобы, наконец, забрать свою заслуженную добычу. Гермиона попятилась. Она должна спрятаться! А это поможет? Нет. Конечно же, нет… Проклятие! Звуки, издаваемые животным, становились всё громче. Она застыла на месте как вкопанная. Надежды на спасение не было… Ну почему она свернула не туда?! Почему она не осталась с ним? Для чего ей понадобился весь этот «театр»? Неужели она и правда не могла прожить и дня без его помощи? Ей хотелось расплакаться, но адреналин в её теле заставил исчезнуть все остальные чувства. Гермиона подняла с земли подходящий камень, и у неё появилось странное ощущение, словно она оказалась персонажем истории про Давида и Голиафа, только в их случае победу одержит Голиаф. Вот дерьмо…