Короли рая / The Kings of Paradise

Её муж не был открытым человеком, который охотно выставлял свои чувства напоказ, и она тоже поклялась больше не плакать. Это же не похороны. Похороны уже состоялись… Причём на их собственной земле — в их фамильном склепе. Это было скорее официальной обязанностью, отвертеться от которой не удалось ни ей, ни Люциусу. Министр произнёс длинную речь, назвал это несчастным случаем, трагедией, неизбежной жертвой, которую потребовала война. Образно выражаясь, он ясно дал всем понять, что Министерство умывает руки. Прошло много месяцев без единого знака или намёка на то, что они живы. Люциус также навёл справки о слухах, циркулировавших в обществе. Мракоборцы, среди которых был и Гарри Поттер, разрабатывали разные теории и предпринимали некие попытки — одна абсурднее другой, но, если её муж всё правильно понял… кажется, у них ещё оставался шанс на спасение, несмотря на неоптимистичные слова министра. Однако Нарцисса не была уверена, что это было лучшим выходом из ситуации. Разумеется, Люциус просил совета у многих людей, пытался привлечь могущественных правозащитников, расспрашивая их о возможных путях решения проблемы на случай, если Драко вернётся домой живым и здоровым. Это зависело от нескольких факторов, как сказал Томас Хэдли — они уже сейчас заплатили много золота этому магическому адвокату. Именно он устроил справедливое судебное разбирательство, благодаря которому Малфоя-старшего оправдали, поскольку сторона обвинения не смогла найти весомых доказательств его участия в финальной битве. Но если Драко и эта девушка вернутся, обстоятельства будут не на стороне её сына… Его участие в последнем сражении было очевидным фактом, как и попытка добраться до порт-ключа, чтобы помочь Волдеморту бежать с поля боя. Показания девчонки станут ещё одним гвоздём в крышку его — уже второго… — гроба. И Нарцисса даже и представлять не хотела, какой сокрушительный удар это нанесёт по восстановленной репутации и добром имени Малфоев в магическом сообществе. Если их имя ещё что-то значило, конечно… Люциус спросил Хэдли, есть ли какой-то выход из этой ситуации и какое значение это будет иметь для их семьи. И Хэдли очень подробно описал им его возможное будущее с юридической стороны. Драко посадят за его попытку организации побега и многочисленные военные преступления. И неизвестно ещё, что он сделал с девчонкой — где бы они ни были… Разумеется, если они ещё живы. И возможный оправдательный приговор зависел только от его защиты в суде. Лишь похищение не попало в список его преступных деяний, так как, согласно свидетельским показаниям, девушка попыталась разрушить порт-ключ и тем самым собственноручно подвергла себя опасности. Не то чтобы это могло помочь. По оценкам Хэдли Драко грозило от десяти до пятнадцати лет заключения. Если не больше. Это зависело от многих обстоятельств. И Нарцисса уже не выдерживала. Она не могла хоронить своего сына, не зная, жив он или мёртв. Не могла спокойно жить, зная, что он проведёт бóльшую часть своей жизни в Азкабане, если вернётся живым. В Азкабане! Она прикрыла глаза на мгновение. Министр закончил свою ужасную речь, и на трибуну ступил Гарри Поттер — видимо, ему тоже было что сказать. Она лишь надеялась на то, что он не опозорит их ещё больше. Она чувствовала, что ей очень неприятно находиться здесь — в меньшинстве, пока клан Уизли прожигал их смертельными взглядами. О да, Нарцисса не была слепой. — Это невероятно тяжёлое испытание для меня — прийти сюда с мыслью о том, что я, возможно, никогда не увижу дорогого мне человека, — тихо начал он. — Думаю, все присутствующие в этом зале разделяют моё мнение. — Верхняя губа Люциуса скривилась в немом несогласии. — Может быть, мы были слишком легкомысленны в своём желании победить в этой войне любой ценой. «Будь что будет», — думали мы. Может быть, нам не стоило так рисковать. Может быть, Гермионе не стоило… ставить на кон победы абсолютно всё, — качая головой, заключил Поттер. — И я жалею, что она всё же сделала это. У Нарциссы не укладывалось в голове, как некоторые люди могли так открыто говорить о своих переживаниях. Как будто окружающим и правда было не всё равно. Как будто это хоть кого-то интересовало… Она избегала взгляда Мальчика-Который-Выжил. Он был ей неприятен. — Но… Гермиона не мертва. Я это знаю. И c нетерпением жду, когда она наконец-то вернётся домой. Потому что так и будет. Это не прощание! Видимо, он нуждался в этих словах, должен был произнести их вслух… И все Уизли, которых она не могла пересчитать по пальцам обеих рук, кивнули в молчаливом согласии. Она почувствовала, как Поттер посмотрел на неё. На неё и Люциуса. И Нарцисса невольно подняла глаза. «Они оба вернутся», — словно говорил он в безмолвном обещании, и ей почти захотелось, чтобы он не делал этого… И что теперь? Они обязаны ответить на этот жест? Должны пойти к родственникам и друзьям этой девчонки и заверить их в том, что она… вернётся? Нарциссе было глубоко наплевать на какую-то… маглорождённую. Она не хотела изображать лживое сочувствие, потому что… они находились по разные стороны баррикад. Она помнила, что прежде всего Артур Уизли усложнял им жизнь, чиня разные препятствия на их пути, поскольку именно он являлся одним из свидетелей, утверждавших, что Люциус Малфой присутствовал на поле боя. Слава Мерлину, у них ничего не получилось. Но молчаливый призыв Поттера не вызвал у неё радости. Эти люди недостойны и взгляда, не говоря уже о беседе. И даже если Драко вернётся, его встретят отнюдь не с распростёртыми объятиями. Люциус не шелохнулся, когда Поттер покинул трибуну. Они оба не сдвинулись с места в окружении своих советников, встав как можно дальше от сцены. В открытый украшенный зал Министерства, в котором проходило это бесполезное мероприятие, то и дело заглядывали любопытные прохожие. Их было от силы пятнадцать человек, но атмосфера неприятно давила на них со всех сторон. — Спасибо, что пришли! Соболезнуем вашей утрате, — закончил министр и кивнул всем на прощание. — Пожалуйста, угощайтесь закусками в специально оборудованном буфете. На поминальную трапезу она точно не останется. И она достаточно хорошо знала своего мужа, чтобы предположить, что и он разделял её нежелание. Но в их сторону уже направилась жена Артура. Нарцисса не питала особой любви к Уизли. Абсолютно никакой. Эта женщина убила её сестру. Да, это произошло в пылу битвы. Да, она сделала это из соображений самозащиты, но… Беллатриса умерла из-за неё. Она почти на физическом уровне ощутила, как Люциус окаменел рядом с ней. — Миссис Малфой, мистер Малфой, — поприветствовала их миссис Уизли сипловатым голосом. — У нас с вами были разногласия… — помедлив, начала она, и Нарцисса удивилась самой себе, заговорив: — Я бы не назвала это разногласиями, — слетел холодный и грубый ответ с её губ. Она даже не ответила на приветствие и проигнорировала правила этикета, которые играли решающую роль среди чистокровных, однако эти люди были предателями крови! И никем больше. Люциус склонил голову в бок, в его взгляде читался укор. Но эта женщина убила её сестру! Нарцисса не позволит унижать себя и не будет подавлять собственные чувства только потому, что пропала какая-то маглорождённая! — Война уже в прошлом, и это хорошо, — почти успокаивающим тоном продолжила полноватая женщина. — Я не держу зла на вас или вашу семью. Мне просто хочется, чтобы дети вернулись домой живыми и невредимыми. Невредимыми! Она что, издевается над ними?! И нет, эта женщина вообще не имела права говорить о том, что она якобы «не держит на них зла»! Она убила её сестру, и даже если… — Мы благодарим вас, — с нажимом ответил Люциус, который, должно быть, почувствовал, что его жена готова взорваться от гнева. Он всегда был дипломатом. Правда, только на публике. И уж точно не дома… — Надеюсь, мы сможем забыть наши разногласия по этому случаю? Теперь мы всё-таки находимся на одной стороне, не так ли? Что за невозможные люди?! Её руки сжались в кулаки, но Люциус кивнул, вместо того, чтобы накричать на неё: — Конечно, миссис Уизли. Нужно отдать ему должное — её муж был превосходным актёром… — Я не могу… — выдавила из себя Нарцисса, а потом услышала, как тяжело выдохнул Люциус. Она не могла притворяться. Не здесь. Не сегодня. Не перед… этими людьми! — Как жаль, — разочарованно ответила женщина. Да как она смеет?! — Я сочувствую вам. Потерять ребёнка — это ужасная участь. Может быть, когда-нибудь мы сможем найти общий язык. «Этой фурии легко говорить!» — возмутилась Нарцисса. Если бы у неё был целый выводок невоспитанных отродий, как у миссис Уизли, она бы тоже пыталась держать лицо на людях. Но у неё был только один сын! Единственный! И ему придётся отправиться в Азкабан, если он вернётся домой живым. «Лучше бы он уже давно умер, чтобы мы избежали этого позора!» — неожиданно подумала миссис Малфой. А затем растерянно разжала кулаки… — Хорошего вам дня и… просто постарайтесь выдержать это, — закончила миссис Уизли и, попрощавшись, ушла, но она даже не посмотрела на неё. Люциус вздохнул с облегчением. — С таким же успехом ты могла бы вынуть волшебную палочку, дорогая, — холодно пробормотал он. — Это было бы менее грубо. — Я хочу уйти, — жёстким тоном сказала Нарцисса. — Сейчас, — более настойчиво добавила она. Мужчина лишь кивнул, и они ушли вместе со своими советниками, оставив этот душный зал и всех Уизли, которые там присутствовали. Как раз вовремя, потому что внезапные мысли вызвали у неё слёзы. — Что случилось? — несколько раздражённо спросил Люциус. — Возьми себя в руки наконец, Мерлин побери, — почти прорычал он, но женщина разрыдалась и закрыла лицо руками, заметив перед этим, как муж отослал своих спутников вперёд. — Пожалуйста, пойдём отсюда, — прозвучал его настойчивый призыв. Но она опустила руки и посмотрела на него затуманенными от слёз глазами, приготовившись высказать свои мысли вслух — она просто не могла по-другому. Таков её характер, и она не в силах его изменить. — Будет лучше, если он не вернётся? — хрипло спросила она, и он нахмурился. — Что? — сердито выговорил он. — Драко, — прошептала женщина. — Будет лучше, если он умрёт? — Потому что она не знала, какими были эти мысли — плохими или же милосердными. Рот Люциуса на мгновение открылся, после чего он выдохнул. — Я имею в виду… пятнадцать лет в Азкабане это же по сути почти как смерть, разве нет? Её голос начал дрожать, на что Малфой закатил глаза. — Я не знаю, — резко проговорил волшебник. — Может, и лучше, — наконец признал Люциус. — По крайней мере, для него, — добавил он и повернулся, чтобы уйти. — Ты скучаешь по нему? — неожиданно поинтересовалась она, и он бросил на неё непонимающий взгляд. — Пожалуйста, поторопись, я не собираюсь пускать здесь корни, Нарцисса. Прошу тебя! — рявкнул он, но она осталась на месте. Они же не могли оба думать об одном и том же — о преимуществах смерти собственного сына! Это невозможно! Она посмотрела ему в глаза, когда по её щеке скатилась ещё одна слеза. Её лицо горело от стыда. — Упрямая женщина, — пробормотал он, качая головой, а потом схватил её за запястье и потащил за собой. — Люциус! — воскликнула она, следуя за ним. — Что?! — муж даже не взглянул на неё. — Скучаю ли я по нему? Я не знаю, — грубо прорычал он. — Но как только начну скучать, я дам тебе знать, хорошо? И по её лицу снова полились горячие слёзы, застилавшие ей глаза.

***

Он редко добирался до третьего этажа. Скорее, вообще почти никогда не добирался. Здесь находились прачечные, комнаты для гостей, гостевая ванная и… его бывшая комната. Он молча раскрыл дверь ещё шире. Она сидела на его кровати с книгой в руках, погрузившись в свои мысли. — Ты готова? — спросил он её, стараясь сохранять спокойствие. Стараясь сохранять подобие невозмутимости, подобие… он и сам не знал, чего. Её пустой взгляд поднялся к его лицу. — Уже пора. Нас ждут в клубе, — напомнил он. — Мне сейчас не до клубов, — тихо ответила она. — Нарцисса, прошу тебя, — раздражённо выпалил он. — Ты вообще бывал в его комнате после того, что произошло? — с негодованием поинтересовалась она, и он открыл рот от удивления. — Нет. А что мне здесь делать? — ошеломлённо ответил он. Даже во все предыдущие годы он редко заходил в комнату Драко. И в следующий момент его жена опять расплакалась. Он так и знал, что появление в Министерстве будет огромной ошибкой, но его магоюрист настоятельно советовал им пойти туда. Он выдохнул и приблизился к ней, чтобы сесть рядом на кровать. — Что на тебя нашло? — Я… я не знаю. Я… Люциус, я не хочу, чтобы он умер, — сдавленно прошептала она. Он нахмурился и устало выдохнул. — Мы похоронили его, Нарцисса. Шанс, что он вернётся… почти равен нулю. Мы должны смириться с этим. Я считаю, что неразумно предаваться фантазиям, как это делает мальчишка Поттер, — более мягко заключил Малфой. — А может… нам стоит переделать эту комнату? — задумчиво продолжил он. — Даже если Драко и вернётся, в ближайшее время он всё равно не сможет воспользоваться ей. — Может быть… — еле слышно пробормотала она, и он был благодарен, получив от неё хоть какое-то подтверждение. Он относился ко всему не так серьёзно, как Нарцисса. Он скорбел по потере сына, но преодолел свою боль. Да и у него почти не оставалось времени на что-то другое. Судья оказался достаточно любезен, чтобы дать ему испытательный срок, и он был возмущён тем, что его заставили работать в Отделе помощи магическим существам в качестве наказания. Пусть даже всего по двадцать часов в месяц. И если Драко объявится, он отсидит свой срок. Люциус сам бывал в Азкабане. Это было не очень приятно. Не отпуск, конечно, но… он справится. А потом снова вернётся домой. Нарцисса беспокоилась об их имени, их репутации, но Малфой знал, что они в любом случае находились в подвешенном состоянии. Главное, что он сохранил свои счета в Гринготтсе. Его едва ли заботило что-то ещё. Если их сын мёртв, то они уже похоронили его должным образом. Если он жив, он отсидит своё, и тогда они подумают, что делать дальше. — Это может стать комнатой для хобби. Ты могла бы снова начать рисовать? — предложил он. Она рассеянно кивнула, словно не слушала его. Он пообещал Элджернону Гойлу, что придёт вовремя. Хоть он был и не очень высокого мнения о нём, но сегодня Элджернон собирался принести в клуб своё новое волшебное охотничье ружьё со сдвоенным стволом, магической фокусировкой и внутренним стабилизатором. Лучшее оружие на рынке на сегодняшний день. — … станет детской? — проник в его мысли голос Нарциссы. — Что прости? — с недоумением переспросил он, вновь посмотрев на неё. Её слезы уже успели высохнуть. — Эта комната может стать новой детской, — повторила она с широко раскрытыми глазами. Он моргнул в замешательстве. — Что?! — непонимающе выпалил он. — Мы можем родить второго ребёнка, — сказала она ему. Его рот медленно открылся. Что она там себе напридумывала?! — Имею в виду, я же ещё не слишком старая. Мы с лёгкостью справимся с рисками поздней беременности при помощи магии. Это не будет проблемой, — поспешно добавила его жена. — Нарцисса, — медленно начал он, поскольку о втором ребёнке не могло быть и речи. — Мы… мы могли бы сделать всё правильно в этот раз! — хрипло запротестовала она. — Мы… — Я больше не хочу детей, — потрясённо перебил он её. Она резко замолчала, и он увидел, как к её глазам вновь подступила влага. — Но… нашего ребёнка больше нет, — сдавленно прошептала она. — У нас больше никого не осталось. Он не верил своим ушам… Но это уже в прошлом. Ему сорок три года. Он слишком стар, чтобы заводить ещё одного ребёнка. Слишком стар… Малфой радовался, что они хотя бы сумели сохранить дом, что он отделался всего лишь дисциплинарным взысканием с переводом на более низкую должность! Да и Нарциссе стукнет шестьдесят лет, когда этому ребёнку исполнится всего двадцать! Не так он хотел провести свою старость. — Это неправда, — возразил он, потому что друзья уже ждали их в клубе. Они не испытывали недостатка в поддержке. В конце концов, все их друзья присутствовали на похоронах. Нарцисса переутомилась, только и всего. Он полагал, что рано или поздно она справится с горем. Прямо сейчас она просто… ещё не отошла от траура. — Я хочу второго ребёнка, — безэмоциональным голосом потребовала она, а он закрыл глаза и потёр рукой лоб, не понимая, что на неё нашло. «Может быть, ей стоит обратиться за терапевтической помощью?» — на мгновение задумался он. Он мог бы назначить на завтра встречу с целителем Этвеллом… — Нарцисса, — снова произнёс он, но она быстро встала и направилась к выходу из комнаты. И ушла, Мерлин знает куда… Он остался сидеть на кровати Драко один, прислушиваясь к звукам её удаляющихся шагов. Рядом с ним лежала книга, которую держала в руках Нарцисса. Он осмотрел комнату. Кровать была заправлена, письменный стол пуст, дверцы шкафа аккуратно закрыты. «Даже непохоже, что здесь вообще кто-то жил», — подумал он. Люциус медленно встал. Последние дни выдались тяжёлыми. Он подошёл к столу и выдвинул правый ящик, но тот был пуст. Он снова захлопнул его и открыл левый. Внутри лежало дорожное перо, потускневший значок старосты факультета и несколько чистых листов пергамента. Ему в голову пришла мысль о том, что Драко был не особо интересным человеком. Он не мог вспомнить ни одного личного разговора с сыном. К концу войны Люциус всё больше разочаровывался в нём, так как Драко не мог выполнить даже самых простых заданий. И на самом деле его исчезновение лишь подтверждало то, что он не смог расставить приоритеты, не смог понять, что наилучшим вариантом на тот момент был побег. И когда Малфой-старший думал о нём, его наполнял какой-то безмолвный гнев. Горькое разочарование, потому что сыновья его друзей, в отличие от него, сумели блестяще выпутаться из этой авантюры. Лишь Люциусу не повезло иметь сына, который не знал, как правильно себя вести и что делать, чтобы не порочить имя своей семьи. Он снова со злостью захлопнул выдвижной ящик. Да что говорить, Драко даже не сумел добиться поста главного старосты Хогвартса! И с его-то «везением» он вернётся. Вместе с девчонкой. И та, конечно же, не будет свидетельствовать в его пользу. Она не станет ему помогать. А если он к тому же выкинет какую-нибудь глупость, тогда Визенгамот вообще может возобновить и его дело тоже! Мерлин! Возможно, смерть и вправду была более почётным «вариантом» для него. Драко будет считаться погибшим на войне, и никто не сможет ненавидеть его за это. Ведь он сделал всё что мог. По крайней мере, на тот момент. Нет… Его внезапно осенило, что на самом деле он не скучал по нему. Его сын никогда не понимал эту систему. Он никогда не подходил им, оказавшись неспособным выполнять приказы на должном уровне. Люциус не знал, что ему делать с таким наследником. Он был ничем не примечательным ребёнком, а позже превратился в посредственного молодого мужчину. Ничего особенного. Не сущее наказание, но… и не благословение свыше. Он предпочёл бы закрыть эту досадную главу своей жизни. Ему не повезло с семьёй, так бывает. Некоторым это просто не дано. Так всё и было. И он уж точно больше не пойдёт на такой риск. Решив восстановить порядок в комнате, он подошёл к кровати и схватил книгу, чтобы поставить её обратно на полку. Он пришёл к выводу, что это какая-то детская сказка. Обложка была немного потёртой и порванной по бокам. Он рассеянно полистал старые страницы. Картинки, нарисованные от руки, шевелились, мелькая яркими красками. В одном месте были изображены густые зелёные джунгли, а в другом, кажется, чёрный тигр. А на последней странице его взгляд скользнул по бушующему океану, при этом из нарисованной воды медленно поднимались многочисленные чёрные головы, которые, скорее всего, всё же принадлежали одному и тому же морскому чудовищу, собиравшемуся напасть на судно. Малфой со вздохом закрыл книгу и поставил её обратно, но это напомнило ему, что скоро он сможет увидеть новое диковинное охотничье ружьё, и неважно — пойдёт с ним Нарцисса или нет. Кстати, в этом поприще его отпрыск тоже никогда не проявлял особых способностей. Люциус всегда с удовольствием охотился, но сын и хромого гиппогрифа не смог бы подстрелить — даже из самой дорогой волшебной снайперской винтовки. Даже если добыча сама заботливо придерживала бы ему ствол… Малфой-старший снова тяжело вздохнул и подумал о том, Драко едва мог позаботиться о себе. Выключив свет, он вышел из комнаты. Люциус похоронил своего сына. И он думал, что Драко лучше оставаться мёртвым, потому что это убережёт их всех от дальнейших неприятностей. Да и как он мог выжить в одиночку? Причём столько времени. Это просто невозможно…