***
Гермиона совсем выбилась из сил. Она сидела на свежеповаленном бревне и пустым взглядом уставилась в дикие заросли перед собой. На её лбу выступил пот. У неё болели плечи, болело абсолютно всё. Как будто джунгли отказывались сдаваться… Даже на пару сантиметров… Вытащив из кармана шорт несколько семечек, она задумчиво разжевала их. Всё это как одно сплошное разочарование. Они не могли сдвинуть судно с места. Мало того, что валить деревья с помощью магии было очень утомительно и опасно, так ещё и вес самого корабля превышал границы возможностей их палочек. Им едва удавалось переместить огромную махину хотя бы на сто метров в день, и для этого пришлось повалить около пятидесяти высоких деревьев. Не такая уж и трагичная потеря, ведь джунгли не испытывали недостатка в растительности. Но это было… почти невозможно. Разумеется только «почти», потому что… это их единственный шанс! Они часто ссорились. Очень часто. И Гермиона не была беременна. После всех этих недель. Меч всё ещё оставался в камне, и ведьма дополнила свой рацион настурцией, росшей у лагуны, поскольку была почти уверена, что это растение содержит фолиевую кислоту, которая будет полезна для развития эмбриона. Потому как жаркое солнце разрушало все витамины в продуктах. Не то чтобы этот эмбрион уже существовал… Нет. Но Гермиона всегда была усердной, она всегда поступала правильно. Даже если… могла бы пуститься в многолетнюю дискуссию о моральных принципах этой беременности — и в конце концов она всё равно не чувствовала уверенности в правильности своего решения. Но в данный момент это не имело значения, потому что ничего не изменилось. Да, они починили корабль, но… не могли переместить его на пляж. И достать меч у них тоже не получилось. Он прислонился к кораблю, чтобы передохнуть. Малфой устал точно так же, как и она. Но Гермиона знала, что он вкладывает в заклинания как минимум в два раза больше энергии и сил, поскольку это было пределом её возможностей. Её тело просто физически не способно на большее. А ещё она отказалась от красного мяса, заботясь о том, чтобы возможный эмбрион получил наилучшие шансы благодаря её питанию. И это перекликалось с тем, что она медленно, но верно перестраивала и изменяла своё тело, хоть новая диета и стоила ей много сил и нервов. И ему тоже. Он спал с ней, потому что должен. Они должны были заниматься сексом, если хотели забеременеть. Но сейчас это превратилось в мучение. Не близость, не секс, а… чуть ли не принуждение в сочетании с лёгким налётом паники из-за страха провала. Она подсчитала количество километров до пляжа и, соотнеся это с расстоянием, которое они преодолевали каждый день, поняла одно — пройдут месяцы, прежде чем они смогут хотя бы относительно приблизить к берегу этот проклятый корабль. И с таким многотонным количеством древесины не срабатывало ни одно заклинание уменьшения веса. Гермиона не могла изменить его размеры и не знала ни одного заклятия, которое заставило бы корабль двигаться быстрее, но… она решила, что должно существовать хотя бы одно заклинание, способное облегчить эту задачу. Они подумывали подложить под киль поваленные брёвна, чтобы протащить судно волоком, но и это оказалось невозможным. Брёвна не выдерживали. Работа с «Левиосо» шла буквально на миллиметры, и это заклинание работало только с их «гиперпалочками», но даже они не могли уменьшить вес корабля. Ни одна обычная палочка не смогла бы справиться с этим. И, скорее всего, дело даже не в корабле. И даже не в бузинных палочках. Видимо, остров просто не хотел отпускать их. Видимо, любая попытка, которую они предпримут, обернётся для них труднейшей задачей. Невероятно тяжёлой. Они не разговаривали. Когда они работали, то берегли силы, не нуждаясь в словах. А когда долгий день близился к концу, как сегодня, слов просто-напросто не оставалось. И они почти не видели результата своих усилий. Они оглядывались и видели лишь лесной «коридор», прорубленный ими через джунгли. И на настоящий момент они продвинулись всего на один километр. Если не меньше. Она всё ещё могла различить очертания пруда, в котором стоял корабль. И им всё ещё предстоял долгий путь… Ей казалось, будто она несла чёртово кольцо в Мордор, только вместо кольца у них был чёртов корабль. И корабль нужно довести в целости и сохранности, потому что он должен вернуть их домой. Её метафора с «Властелином колец» звучала немного нелепо, но их «путешествие туда» было таким же утомительным. Конечно же, Драко не знал об этой книге. Бессмысленно делиться с ним этими мыслями, и, кроме того, в них не было ничего позитивного. На самом деле она и не знала, что сказать. Если бы кто-то направил на неё палочку и заставил начать разговор, она бы впала в ступор, не сумев произнести ни единого слова. И, похоже, он чувствовал то же самое. Он видел, насколько это тяжело. Видел, каким бесконечным был этот путь. И никто из них не имел права заболеть. Никто не имел права сдаться. И всё это строилось на условии её беременности и на том, что она и вправду сможет вытащить меч из камня. А ещё она задумалась о том, что, возможно, слишком часто использовала противозачаточное заклинание. А вдруг уже слишком поздно? Эту мысль она тоже оставила при себе, но предположила, что он думал о похожих вещах. И если она ничего не перепутала, то сегодня вечер Сочельника. Однако ничто не выдавало этого факта на этом острове — даже в каком-то отдалённом смысле. Было жарко, как и всегда. Растения и деревья стояли в полном цвету, солнце светило неумолимо, ни одно облачко не омрачало безупречно чистый небосвод. Ничто не передавало ей ощущение Рождества. Вообще ничего. Но она всегда делала всё возможное. Поскольку знала, что они не могли упустить ни одной самой незначительной детали, не могли забыть, кто они, откуда прибыли и что за этим стоит. — На сегодня хватит, — сообщил он, прежде чем оттолкнуться от судна и трансгрессировать. Они трансгрессировали по отдельности. И она почувствовала волну головокружительного бессилия, стоя в одиночестве перед накренившимся кораблём на фоне заходящего солнца. И иногда усталость и страх брали над ней верх. Глаза наполняли тихие слёзы. А он даже не вернётся, чтобы проверить, где она пропадает. Скорее всего, прямо сейчас он купался в озере, прогуливался по джунглям, жарил кабана или какое-нибудь другое животное. А потом они займутся сексом, чтобы отдохнуть хотя бы на пару часов, и на следующий день повторится всё то же самое. И иногда ей хотелось, чтобы он был больше похож на Гарри. Или скорее… на Рона. Чтобы когда всё усложнялось и казалось безнадёжным… он, несмотря ни на что, оставался оптимистом. Чтобы он, несмотря ни на что, продолжал заботиться о ней. И да. Он работал здесь почти на износ, чтобы предпринять рискованное и далеко не безопасное путешествие по морю, которое они, возможно, и не переживут, только чтобы сесть за решётку. Она, может, и понимала, почему Малфой не излучал веселье и оптимизм, но… было бы мило с его стороны, если бы он… хотя бы сделал вид. Всего лишь на пять минут. Ей бы хватило… Гермиона выпрямила спину. Слёзы высохли, как рано или поздно случалось с любыми слезами, а затем она трансгрессировала. И, покинув грёбаный корабль, приземлилась перед своей пещерой. Везде царила темнота. Наверное, он уже в лесу — спускал пар. Охотился за бедным животным, которое, к сожалению, не заслужило другой участи. Она с удручённым видом приблизилась к пещере и разожгла вчерашний костёр. Она слишком устала, чтобы продолжать жалеть себя. Просто слишком устала. «Устала даже больше, чем обычно», — рассеянно подумала она. Всё-таки Рождество на носу. Как же странно проводить этот праздник не дома… Но ведь иногда на Рождество случались чудеса? Она просто не знала, возможны ли на острове эти самые чудеса. «Нереально-чудесные» вещи не в счёт. Гермиона хоть и не знала, на какое именно чудо надеялась, но… чудо само по себе было бы неплохо. Потому что даже её безграничная надежда приближалась к метке своего доселе непреодолимого максимума. Терпение — её главная добродетель — медленно, но верно сходило на нет. Вечный оптимизм тоже достиг своего предела. Но она продержится ещё немного. Но только совсем немного… «Пожалуйста, я прошу лишь об одном маленьком чуде!» — мысленно взмолилась она.***
Она знала, что это сон. Переходы были слишком плавными, и она не имела точного представления о времени. Как будто что-то одно тут же перетекало в другое. И когда она, словно в трансе, повернула голову, то не увидела его рядом с собой. Был уже разгар дня, хотя она никогда не спала так долго — ещё одно свидетельство того, что это сон. Хоть и очень реалистичный, поскольку пока не произошло ничего необычного — она проснулась именно там, где и заснула. Она встала безо всякого труда, не чувствуя ни усталости, ни голода. И, выйдя под яркое солнце, она сначала подумала, что снаружи её ждал Драко, но этот человек оказался девушкой. С тёмными волосами, светлой кожей и в любимом наряде Гермионы того времени. Светлые обтягивающие джинсы с бирюзовым верхом. Ей хватило полувзмаха ресниц, чтобы узнать саму себя. Однако перед ней стояло не её нынешнее «я». Нет, эта Гермиона ещё не испытала на своей шкуре жару и жестокость этого острова. Ни шрамов, ни загара, ни светло-золотистых прядей, ни рельефных мышц. Когда растерянная Гермиона начала приближаться, её альтернативная версия улыбнулась ей и, дёрнувшись с места, пустилась в бег, а настоящая Грейнджер, не задумываясь, последовала за ней. — Подожди! — позвала она, но её двойник бежал всё быстрее и быстрее, и Гермиона знала, что они двигались не по-человечески быстро. Джунгли проносились мимо, сливаясь в сплошное буйство красок, они легко и с рекордной скоростью взбирались на горы, неслись через леса и неожиданно оторвались от земли. У Гермионы возникло тревожное ощущение внизу живота, будто они вот-вот упадут вниз, но она была слишком захвачена видом с метровой высоты. Хижина Хагрида уже исчезла, вместо неё из-за деревьев показался замок Хогвартс. Озеро с островом единорога напомнило ей Чёрное озеро, и когда они вместе с другой Гермионой нырнули глубже, она узнала гигантских горилл в школьной форме Пуффендуя, которые резвились между горными вершинами. А водяные монстры из озера… это Гарри и Рон?! Они с двойником опустились ниже, и да! Она узнала обоих своих друзей. Они лениво плыли по воде и, поймав её взгляд, помахали ей. И Гермиона несколько раз помотала головой, чтобы выбросить из мыслей эту жуткую картинку. А когда они мягко приземлились на мох, всё это испарилось. Хижина Хагрида снова оказалась там, где всегда была, а её копия храбро подбежала к двери и остановилась, ожидая её. Грейнджер последовала за ней после того, как её второе «я» вошло внутрь. Когда Гермиона зашла вслед за ней, она оказалась совершенно одна. И меч пропал. Вместо него посередине комнаты стояла детская кроватка, накрытая белым балдахином, и ведьма растерянно огляделась по сторонам. Где её двойник? Хижина не такая уж и большая, чтобы кто-то мог спрятаться здесь. Она твёрдо напомнила себе, что это всего лишь сон. Но она чувствовала, что нервничает всё больше и больше по мере приближения к колыбели. Что скрывалось под балдахином? Почему она так боялась? Разве в колыбели не должен лежать младенец? Почему это вселяло ей такой страх? Но сны редко оказывались тем, на что были изначально похожи. Она знала это и понимала, что ей нужно заглянуть под балдахин. Она стояла менее чем в полуметре от кроватки. И видела, что внутри что-то двигалось. Её сердце забилось быстрее. Что бы это ни было, оно не могло навредить ей! Это не могло навредить ей! Она, затаив дыхание, отодвинула ткань дрожащими пальцами… … но колыбель оказалась пуста! Воздух напряжённо вышел из её лёгких, и она ничего не понимала. Где ребёнок? Она откинула мягкое одеяло и чуть не отскочила назад. Из кроватки торчал рубиновый эфес меча. Это было так странно. Так неприятно… А потом она почувствовала что-то ещё более плохое. Её живот медленно раздувался, становился всё больше и больше, в итоге растянул льняную футболку и выглядел, почти как огромный воздушный шар. Она вскрикнула, потому что думала, что вот-вот лопнет! Она кричала и кричала, после чего… … вскочила с кровати, проснувшись ото сна! Её дыхание было таким быстрым, словно она пробежала марафон. И темнота резко ударила по глазам. Сейчас не разгар дня. Снаружи ещё темно. В пещеру даже не пробивались первые лучи утреннего солнца, но она проснулась! Даже больше, чем просто «проснулась»! И она рассмотрела силуэт его тела рядом с собой. Его дыхание было ровным, и он даже не проснулся, а она почти сразу нащупала руками свой живот. Он был плоским. Не как воздушный шар. Это просто сон. Она вздохнула с облегчением, закрыла вспотевшее лицо ладонями и возненавидела своё странное воображение. Ужасный сон. Но… а вдруг…? Ведьма схватила свою палочку. Та приятно холодила руку, и она направила древко на живот. Произнесла заклинание Жизни молча, как делала это уже несколько недель, но, как и всегда, ничего не произошло. Она раздражённо выдохнула, но потом увидела это! Мерцающая белая дымка нежно обволакивала её живот, и она чуть не задохнулась от шока. Мерлин! Магия сработала! Её тело наконец-то отреагировало на заклинание диагностики беременности! А дымка была… белой! Мальчик! Чёрный дым — девочка, белый — мальчик! Она… беременна… — Драко! — крикнула она хриплым голосом и потрясла его за плечо, и он с ворчанием пошевелился, а потом смахнул с себя её руку и пробормотал какие-то бессвязные слова, которые звучали менее дружелюбно. — Драко? — повторила она, и на этот раз он поднял голову с подушки из листьев. — Салазар, чёрт побери! Сейчас ночь! — резко прорычал он, и, хоть она и не видела его лица, но предположила, что сейчас он не выглядел слишком взволнованным, но ей наплевать! Абсолютно наплевать! — Ты проснулся? — взволнованно спросила она его, и он снова застонал. — Нет. Знаешь ли, с тобой разговаривает моё подсознание! Мерлин, что случилось? Но она не хотела говорить это в темноте. Хотела увидеть его лицо. Она молча наколдовала «Люмос», и он раздражённо вздрогнул. — Мерлин, Грейнджер! — выпалил он, прикрыв глаза ладонью, и она подождала, пока он привыкнет к свету. Наконец он посмотрел на неё, поморгав несколько раз. Его глаза в мгновение ока просканировали её фигуру. И она вдруг заметила тревогу в сером взгляде — тень беспокойства, которая почти мимолётно тронула его черты. И тот факт, что он беспокоился о ней, в лишний раз напоминал ей о том, как много он для неё значил. Как далеко они зашли… — Не вижу ни открытых ран, ни слёз. Надеюсь, у тебя есть какая-нибудь веская причина, — предупредил он её, но она знала, что он злится не так сильно, как пытается показать. — Заклинание диагностики беременности сработало, — проговорила Гермиона, затаив дыхание. — У нас будет сын, — прошептала она, широко раскрыв глаза, и на мгновение он, кажется, растерялся и непонимающе моргнул. Его рот приоткрылся и снова закрылся. — Я… ты… уверена? Ты… — Да, — подтвердила Грейнджер, кивая. — Драко? — она назвала его по имени, потому что он словно застыл, уставившись на неё. — И всё получилось… так просто? — недоверчиво прошептал он куда-то в сторону, но она нахмурилась. — После бесконечных недель неустанных попыток? Да, всё получилось, — напряжённо призналась она. И это вся его реакция? Должна ли она чувствовать разочарование? Она знала, что на самом деле это не было настоящим сюрпризом, потому что они повторяли свои попытки в течение двух месяцев, и их успех действительно можно назвать быстрым, но… она ожидала немного больше энтузиазма с его стороны. — Ты… родишь мне сына? — Он задал этот вопрос… Он и вправду на полном серьёзе задал этот вопрос, глядя ей в глаза! И она как-то неуверенно кивнула. — Да, Драко, — мягко ответила она. И она никогда не знала, чего от него ожидать. Диапазон его эмоций был настолько разнообразен и широк, что она каждый раз боялась того, что произойдёт в следующий момент. Сердце тяжело билось в груди, и секунды тянулись болезненно-медленно… А потом произошло нечто по-настоящему чудесное. Весь страх и тревога покинули её, когда уголки его рта приподнялись, образуя глубокие ямочки на щеках. Она впервые за всё время увидела, как тихая радость отразилась даже в его серых глазах, отчего они практически засияли. И она сглотнула тугой комок, почувствовав облегчение. — С Рождеством, — прошептала она сквозь подступающие слёзы, обвивая руками его тёплую шею, когда он притянул её к себе. — С Рождеством, Гермиона, — хрипло ответил он, и она с улыбкой закрыла глаза, прижавшись к нему ещё крепче. Даже на острове случались маленькие чудеса….