*два года спустя*
Соломенный манекен был повержен всего лишь одним метким ударом в область почек. — Видишь? Никогда не давай противнику шанса подловить тебя, — процитировала Аврора отца, выразительно посмотрев на Скорпиуса. Тот тоже пнул куклу своими короткими ножками, но еле дотянулся до колена. — Вот так, — с улыбкой подтвердила она. — Я дерусь так же хорошо, как и ты! — ухмыльнулся Скорпиус, и она улыбнулась в ответ. — Ещё лучше, Скорп, — заверила она младшего брата, который в свои три года был довольно смышлёным и ловким. Она взъерошила его вьющиеся светлые волосы, и он со смехом увернулся от её руки. — Дай мне бросить нож! — попросил он с горящими глазами, и она начала озираться по сторонам, чтобы проверить, нет ли поблизости мамы. Та ненавидела, когда Аврора давала Скорпиусу свой нож, но он был уникумом с настоящим талантом к прицельному метанию. Папа тоже так говорил. Однако прежде чем они успели перейти к следующему виду тренировки, на поляне прозвучал его громкий голос: — Килиан! — почти зарычал он вне себя от ярости. — Я же тысячу раз тебе это говорил, разве нет?! И, честно говоря, Аврора могла только догадываться, о чём шла речь на этот раз. В этом не было ничего необычного. Папа и Килиан ссорились каждый день. Мерлин знает из-за чего. Из-за каждой мелочи. Всё дело либо в убеждённости Килиана в том, что добычу можно спокойно убивать и сохранять её свежесть с помощью магии — ведь он годами оттачивал заклинания, которые не позволяли мясу портиться, если подвергать животных парализующим чарам перед убийством. Либо в его тайных трансгрессиях, хотя родители запрещали ему практиковать этот вид магии. Он добился довольно хороших успехов — уже научился перемещаться на целый километр, но мама с папой сказали, что он должен подождать, пока ему не исполнится шестнадцать лет. Скорее всего проблема заключалась в том, что Килиан был слишком хорош для того, чтобы ждать. На следующей неделе Авроре исполнится одиннадцать лет. И чем ближе становился день рождения, тем меньше её интересовала волшебная палочка. Ей не хватало мастерства Килиана. Она обладала и другими талантами, но… брат невольно внушил ей отвращение к магии. Иногда он давал ей свою палочку и тайно обучал её. И у неё не было проблем с «Люмосом» и «Ноксом», она даже могла обезоружить Килиана, но… всё остальное… казалось ей бессмысленным. Зачем ей левитировать что-то или трансгрессировать? Зачем ей сложные чары, если любого врага на острове можно убить старым добрым броском копья? — Кила отругают? — прошептал Скорпиус, приблизившись к сестре. Он со страхом уставился на хижину, закусив нижнюю губу. — Похоже на то, мелкий, — пробормотала она, ожидая продолжения. Дверь хижины распахнулась, и брат в гневе выскочил наружу. Он очень походил на папу, но Авроре казалось, что Килиан даже не замечал этого. И скорее всего он наслал бы на неё какое-нибудь невербальное проклятие, если бы она хотя бы намекнула на это. В обязанности Килиана входила ежевечерняя охота и добыча свежего мяса. А иногда, когда у него совсем не было желания охотиться, он договаривался с ней, и они трансгрессировали в какое-нибудь отдалённое место. Он выкрадывал драгоценности древесных человечков с помощью «Акцио», а она делала ему одолжение и охотилась «старомодным» способом, чтобы папа не злился на него. — Что? — услышала она раздражённый голос брата. А потом увидела отца, который держал в руке несколько заячьих тушек. — Что ты опять натворил?! — рассерженно выпалил отец, и она увидела, как Килиан нервно запрокинул голову к небу. — Я развесил мясо, отец, — сердито прорычал он, и Аврора, качая головой, вытащила нож из ножен. — Держи. Кажется, это надолго, — сказала она Скорпиусу. Тот вздохнул, взволнованно взял оружие и отбежал на несколько метров, чтобы швырнуть его в живот манекена. Он ещё не умел идеально точно прицеливаться, но, по крайней мере, попадал в куклу. Каждый раз. Аврора очень гордилась своим младшим братом. — Тут нельзя развешивать мясо! Поверить не могу! Я же объяснял тебе это, не так ли? — безжалостно продолжил он. — Здесь неподходящая температура! — С заклинанием охлаждения всё… — нетерпеливо начал Килиан, но папа перебил его: — … Срок действия заклинания слишком короткий! Ты же видишь, что они испортились! Так ты только привлечёшь к нам чёртовых стервятников, и они съедят все наши семена кроме всего прочего! — закричал он, на что Килиан тоже повысил голос: — Формула заклинания ещё сырая, но это определённо лучшее решение, чем… — … чем что? Чем каждый день ходить на охоту и заботиться о том, чтобы наша семья получала свежее мясо, потому что тебе лень? — прогремел его голос, и брат застонал. — Это твоя обязанность, и мне надоели эти отговорки! — Дело не в этом, ясно? — воскликнул он. — Твои методы устарели! — Мой метод самый правильный, и не думай, что я позволю тебе разговаривать со мной в таком тоне! Ты сейчас пойдёшь и поймаешь в три раза больше зайцев, и твоя палочка останется здесь! — Забудь об этом! — выкрикнул Килиан. — Дай её сюда! — холодным тоном потребовал он, и девочка подняла голову, чтобы увидеть, как старший брат закружился на месте и исчез. — Килиан! — закричал отец вне себя от гнева, отчего она вздрогнула. После этого из леса вышла мама и поспешила к нему. — Что опять случилось? Почему ты так кричишь? — возмутилась она, и он повернулся к ней, дрожа от злости. — Твой чёртов сын трансгрессировал! — в сердцах крикнул отец, и она не расслышала, что сказала мама, но скорее всего она снова попыталась разрулить ситуацию и напомнить ему, что он не должен ругаться. — П-с-с-т! — услышала Аврора за своей спиной и, развернувшись, коротко выдохнула. — Почему ты это делаешь? — шёпотом спросила она Килиана, который наполовину спрятался в ближайших кустах. — Потому что папа не прав, — лаконично ответил он. Но она предположила, что он пришёл сюда не просто так, и ей совершенно не хотелось играть в его игры. — Чего ты хочешь? Она и сама догадывалась, зачем он пришёл. — Помоги мне с охотой, — проговорил мальчик. — Если скажешь родителям хоть слово, я заколдую твои толстые ноги в одну большую! — тут же пригрозил он Скорпиусу, и младший брат ахнул от страха. — Тебе нельзя колдовать! — прошептал он, но не слишком уверенно. — Мне нельзя только трансгрессировать, — заявил Килиан, пожав плечами. Хладнокровная улыбка заставила Скорпиуса попятиться назад. — Перестань! — сказала девочка, качая головой. — Он ничего тебе не сделает, Скорп, — успокоила она брата. — Сам иди на свою охоту, — последовал раздражённый ответ. Он подошёл ближе — крайне осторожно, чтобы папа не заметил его. — Да ладно тебе, сестричка, — с улыбкой произнёс Килиан. — Я покажу тебе кое-что, и это окупит все твои усилия, — пообещал он, и она вновь покачала головой. — Меня не интересуют бесполезные заклинания, — ответила она, после чего тот насмешливо фыркнул. — Бесполезных заклинаний не существует, — надменно выговорил он, и она застонала. — Просто сделай это сам, Кил. Я тебе не слуга, — выпалила она. — Тогда давай хотя бы половину! — сказал он. — Ты поймаешь трёх зайцев и я поймаю трёх. А потом покажу кое-что, что заставит тебя забыть о любом охотничьем ноже. Клянусь, — со всей серьёзностью предложил Килиан, на что она даже подняла глаза. — Что именно? — спросила Аврора, не сумев подавить любопытство. Лицо брата выражало крайнюю степень восхищения, отчего она в очередной раз отметила про себя его абсолютное сходство с отцом. — Я покажу тебе Англию, Рори, — ответил он с сияющими глазами.***
Они молча сидели у родника, который Килиан скрыл под дезиллюминационными чарами, чтобы мама с папой не нашли их. И Авроре пришлось пообещать Скорпиусу свой старый нож, чтобы он не проговорился родителям. Килиан взял с собой только её, и, если честно, ей нравилось трансгрессировать с ним — ещё один секрет, который она тщательно скрывала ото всех. Время от времени её взгляд падал на тушки убитых зайцев. Килиан наложил на них заклинание двойного охлаждения и чары лишения запаха. — Сколько ещё ждать? — немного разочарованно спросила она, но он упрямо смотрел вперёд. — Видения не приходят «по заказу», но появляются регулярно. И всегда показывают что-то новое, — пообещал он, и она не знала, хорошо это или плохо. Мама рассказывала ей о видениях и о том, как иногда им приходилось ждать целыми неделями. Но в глубине души Аврора боялась видений. Они показывали опасные вещи. В конце концов, маме и папе пришлось покинуть остров из-за них! Уму не постижимо… и небезопасно! — Не знаю. Я не думаю, что они созданы для наших глаз, — с тревогой воскликнула она. — Ты серьёзно? — он одарил её недоверчивым взглядом. — Видения опасны, — озвучила она свои мысли. — Видения показали маме и папе, как смастерить палочки, Рори. Так что в них нет ничего опасного, наоборот — они наши «спасители». У неё была припасена пара весомых аргументов на этот случай, но она промолчала. Вместо этого она просто надеялась на то, что они не дождутся никакого видения. — Почему это так важно для тебя? — спросила она. — И почему ты скрыл это место дезиллюминационными чарами? Авроре всё это не нравилось. Ей почти казалось, что Килиан живёт странной и неправильной двойной жизнью. — Потому что я не хочу, чтобы мама и папа случайно наткнулись на видение, — недвусмысленно объяснил он. — Они знакомы с видениями, Кил, — с удивлением проговорила Аврора. — Не думаю, что они могут испугаться. И он посмел закатить глаза: — Нет, глупышка, — высокомерно подтвердил он. — Но иначе они узнают, что я… Он молчал, пока она сверлила его внимательным взглядом. — Что ты? — почти прошептала она. По её спине побежали странные мурашки. — … Что я уйду отсюда, — заключил он, понизив голос, как будто мама и папа прятались за ближайшей скалой. — Что?! — выпалила она, не веря своим ушам. — Ты что, с ума сошёл? — Ей оставалось только смотреть на него. Её брат сошёл с ума… — И куда ты собрался? — спросила недоумевающая Аврора. — Далеко. В… в Англию. Подальше отсюда, — объяснил он, пока она продолжала прожигать его молчаливым взглядом. — К… дяде Гарри и тёте Джинни. Они… они знают меня! — тихо пояснил Килиан, и Аврора прищурилась. — Они знают тебя? Откуда они могут знать тебя, Кил? Это бред какой-то! — Они знали, что мама беременна, — эмоционально отреагировал он. — И… — И что? Она не верила ему. Ни единому его слову! — И ничего, — буркнул он. — Я покину остров. И не хочу ставить их перед этим фактом слишком рано, ясно тебе? — Килиан, покинуть остров невозможно, — озвучила она то, что мама уже тысячу раз вбивала ей в голову. — Ну, мама и папа смогли, — напомнил он ей. — Да, в тот раз. Но так уже не получится, — повторила Аврора всё те же слова мамы. — И их чуть не сожрал морской монстр, Кил! — упомянула она самую ужасную часть истории. — Океан опасен! — Ну и что? Я найду выход, — заявил её глупый брат. — Нет! Выхода не будет! Даже если он и есть, ты скорее умрёшь, чем покинешь этот остров! — сердито парировала она. — Да ты же и нескольких зайцев не можешь поймать! — возмутилась Аврора, указывая на животных, добытых ей сегодня в одиночку. И без дурацкой волшебной палочки, кстати говоря! — Ты можешь пойти со мной, — предложил он, словно всё так просто! — Что?! Нет уж, спасибо! — тут же отказалась она. — Ты не хочешь пойти со мной? — Куда пойти, Килиан? Там ничего нет! Только чудовища! — Это такая чушь! — покачал он головой. — Мы могли бы… — … Просто отстань от меня с этой безумной идеей! — потребовала она. — Рори… — начал он, не веря её отказу, но она подняла руки. — … Хватит! Или я расскажу маме и папе о твоих фантазиях! И это наконец заставило его замолчать. Он со злостью уставился на тихо журчащую воду родника, и отсутствие видений пришлось как нельзя кстати. Она даже была благодарна за это, кто бы ни являлся их «автором». — Просто пойдём отсюда, ладно? Я не хочу, чтобы мясо испортилось. Она сказала это почти как папа… И брат бросил на неё почти такой же гневный взгляд, которым обычно смотрел только на отца. — Оно законсервировано. И не может испортиться, — прорычал Килиан. — Мерлин! — приглушённо добавил он. Её охватил страх. Страх за Килиана. А вдруг он говорил правду о своих намерениях? Он же может погибнуть, пытаясь покинуть родной дом… Она не понимала его. Почему это так завораживало его? Она знала лишь одно — дурацкие видения не смогут вскружить ей голову! А вдруг это просто какие-то хитрые уловки острова, призванные подвергать людей опасности? Она встала с прохладных камней. — Пойдём, — устало произнесла она. — Мы ждём уже больше часа. Она научилась сверять время по солнечным часам ещё в раннем возрасте и могла предсказать, в какой именно момент джунгли погрузятся в темноту. И у неё не было никакого желания полагаться на Килиана и его дурацкие заклинания, если на них нападут. Потому что здесь обитало некое существо… Она давно заметила, что на острове почти не осталось кабанов. Что-то охотилось за их дичью. И это не мордео. Во время своих прогулок она иногда пересекалась с Мародёром. Аврора была уверена в этом, поскольку иногда он подходил так близко, что она могла погладить его. Но в таких случаях он всегда убегал прочь, прежде чем она успевала дотронуться до него. Она часто думала о своём мордео. Но зато они приютили гигантскую обезьяну. Скиллз уже полностью покрылся белоснежной сединой и по меркам горных горилл стал настоящим долгожителем. Она почти поверила в то, что Килиан не пойдёт с ней из-за своей одержимости видениями, но, несмотря на это, он вздохнул и всё же поднялся на ноги. Она поймала его взгляд и не знала, что сказать. Самым худшим было то, что он не шутил. Она видела это в его глазах. А ещё она не знала, что ей делать с этой тайной. Больше всего на свете ей хотелось рассказать обо всём маме. Но… она обещала Килиану сохранить его секрет в тайне. Они покинули родник вместе, и Аврора почувствовала прилив облегчения. Как будто тяжёлый груз свалился с её плеч. С глаз долой, из сердца вон — очень правдивая поговорка! Она больше не будет думать об этом месте! Если повезёт, она забудет о нём уже завтра! Зачем ей подвергать себя ненужной опасности? И вообще-то это противоречило характеру её брата. Ведь он всегда вёл себя рационально. Даже охоту не любил! Это так странно, что именно он попал под влияние этих опасных видений.***
Драко уже понял, что это было глупой идеей. Во всём виновата Гермиона. Она несколько дней уговаривала Килиана и сделала всё для того, чтобы заставить их снова разговаривать друг с другом. И Малфой знал, что он ведёт себя как ребёнок. Но Килиан вёл себя точно так же! Они уже дошли до леса, и он вспомнил дни, которые провёл здесь с Гермионой. Как же давно это было…«Отличное было время», — внезапно подумал он.
Ему казалось, что момент, когда они смастерили палочки, стал началом конца. Его сын шагал рядом с ним, непрерывно вращая палочку между пальцев, и Драко не мог припомнить, чтобы Килиан хотя бы на один день выпускал её из рук. — Далеко ещё? — раздражённо поинтересовался мальчик, хотя не прошло и трёх часов. — Осталось совсем немного, — с таким же раздражением ответил Драко. — Зачем тебе понадобилась моя помощь вообще? — дерзким тоном спросил Килиан. — Чтобы ты сообщил маме о моей гибели, если всё сложится именно так, — с горечью парировал мужчина. Килиан поднял глаза. — Это не смешно, — сказал он, и Драко задумался: что же стало с его сыном? Куда делся тот мальчик, который равнялся на него, боготворил и жаждал стать отменным охотником? Почему Килиан не видел красоты острова? Как это могло кому-то не нравиться? Неужели он не понимает, что появился на свет только из-за острова? Что они с Гермионой полюбили друг друга именно благодаря острову? Он был избалованным, ленивым и ни на что не годным юнцом. Его сын… Он на сто процентов полагался лишь на чёртову магию, и неожиданно Драко вспомнил самого себя в молодости… В те далёкие времена. Когда он ещё ничего не умел. Это разозлило его. Потому что они воспитывали своих детей по-другому. Драко вновь упрямо уставился вперёд. Джунглевые заросли стали гуще. Вскоре они добрались до места, где стояла хижина Хагрида. До озера осталось совсем чуть-чуть. Потому что великолепная идея Гермионы заключалась в «чудесном мужском путешествии» за палочкой для Авроры. Они с Грейнджер решили, что будут повторять вылазку к озеру ради каждого своего ребёнка — в виде ритуала. Как… приятное приключение. Но в их планы не входило то, что Драко проведёт этот ритуал вдвоём с Килианом. Гермиона предложила им переночевать в лесу, но Малфой отверг эту идею. Да, они могли трансгрессировать прямо к озеру, но вместо этого он устроил долгий поход с сыном. Этого должно хватить. Не нужно перебарщивать. Килиан не хотел оставаться с ним наедине — и он не будет заставлять его! У него тоже есть гордость. Перед ними раскинулся безмолвный лес. Воздух радовал своей свежестью, а ветер нёс с собой горную прохладу. Но Драко не терял бдительности. Им пока не попалась ни одна гигантская обезьяна, хотя они дошли до местности, которая прямо-таки изобиловала многочисленными логовами горных горилл. И уже давно. Он не стал делиться этой информацией с Килианом — незачем его пугать раньше времени. По-настоящему удивительным фактом было абсолютное отсутствие общих тем для разговора. В голове Драко промелькнула болезненная мысль о его собственном отце, и он ненавидел себя за это. Он не хотел быть похожим на Люциуса. Не хотел! Малфой судорожно пытался найти хоть какую-то тему для обсуждения. Гермиона советовала ему просто подумать о Килиане и о том, что ему нравится. Но он не имел ни малейшего понятия о том, о чём хотел бы поговорить его сын. Кроме магии. Поэтому Драко молчал. Уже несколько часов. Судя по всему, эта вылазка не принесла никакой пользы никому из них. Килиан больше не был маленьким мальчиком, который восхищался им. Сейчас его сменил Скорпиус. Старший сын уже давно ополчился против него. А может, пришло время сказать Килиану, что он покинет остров? Драко внушал себе, что ему будет не так трудно отречься от него, но он знал, что обманывает себя, так как… что бы ни случилось, он любил своего сына. Независимо от того, как отвратительно он себя вёл! Они добрались до поляны, где стояла хижина. Драко часто рассказывал ему, что в хижине хранился меч Годрика Гриффиндора, и что Гермиона смогла вытащить его из камня только потому, что он предназначался для него — Килиана. В раннем детстве он никогда не сомневался в этой истории. Если бы Малфой повторил свой рассказ прямо сейчас, то его сын скорее всего уже не проявил бы такой слепой и наивной веры. Потому что в прошлом Килиан никогда не спрашивал их о предназначении меча. Почему легендарное оружие принадлежало именно ему? И что он должен был с ним сделать? Драко больше не хотелось рассказывать эту историю. Он боялся, что именно этого Килиан и ждал. Что он был готов покинуть остров при малейшей возможности. Всякий раз, когда Малфой представлял себе будущее, он надеялся, что Килиану не захочется уходить. Что он научится любить остров, и его «путешествие» станет ужасной необходимостью. Драко и подумать не мог, что его сын, возможно, захочет уйти по собственной воле. И будет с нетерпением ждать этого момента. Но кажется… Килиан и вправду не вписывался в рамки острова. Несмотря на то, что он родился здесь — в этом несуществующем месте. Драко верил, что тот, кто родился тут, никогда не захочет покинуть остров. Но он часто ошибался в вопросах, касавшихся его детей. И это беспокоило его. Прошло уже довольно много времени, и он понял, что Килиан пошёл на это только ради Гермионы. Не ради него или Авроры, нет. И Драко даже обрадовался тому, что тропа закончилась и начался спуск к озеру, но его шаги замедлились. А потом он и вовсе замер на одном месте. Его сын тоже остановился и повернул голову к нему. И Малфой забыл о гордости. В нём проснулись инстинкты… Килиан, кажется, тоже почувствовал, что что-то не так. Всё-таки зря Драко пошёл сюда не в одиночку… Он перевёл взгляд на сына и молча прижал указательный палец к губам, чтобы тот понял, что должен молчать. Они продолжили свой путь в абсолютной тишине, но ушли не очень далеко…