***
Той же ночью, но несколько раньше Тьен внезапно проснулся, ощутив у щеки холодный металл ножа. Это была молчаливая, но совершенно недвусмысленная угроза. Кто мог угрожать ему здесь, посреди тайного лагеря повстанцев, практически боготворящих спустившихся к ним с неба Звездных Людей? — Ты сейчас пойдешь со мной и запустишь свою летающую машину! Не пытайся позвать на помощь, иначе умрешь и ты, и любой, кто прибежит на твой крик! Хотя это было сказано на безупречном дарийском, было очевидно, что рядом с ним уж точно не дариец. И сказано таким тоном, что у Тьена не мелькнуло и мысли о сопротивлении. Или даже о том, что надо бы одеться во что-нибудь посущественнее шорт и футболки. Немногословный похититель сам сунул ему в руки куртку, молча подождал, пока Тьен слегка дрожащими пальцами застегнет кнопки и торопливо обуется. Потом подтолкнул наблюдателя к выходу, крепко сжимая плечо одной рукой, а другую, с ножом, ни на секунду не отводя от горла. Лезвие прижималось так близко к коже, и оно было таким острым, что на коротком пути, который им пришлось преодолеть, на шее Тьена появились несколько неглубоких, но сильно кровоточащих царапин — результат непроизвольных движений наблюдателя, которых ему, несмотря на все старания, не удалось избежать. Он сгоряча даже не сразу ощутил боль, но через пару минут обнаружил, что шею сильно жжет и кровь из порезов уже залила воротник. Флаер, на котором Тьен три дня назад прилетел на планету, стоял на плотно утоптанной площадке в самом центре лагеря. Пока шли к нему, глаза Тьена немного привыкли к темноте, и он с надеждой косил по сторонам, насколько позволяло лезвие у горла. Летающую машину не караулили специально, но обычно поблизости крутился хотя бы один из охраняющих лагерь часовых. Как назло, этой ночью не было видно никого, лагерь как будто вымер. Заблокированная от всех чужих боковая дверь плавно и бесшумно отъехала в сторону — запрограммированная реакция на приближение Тьена, на случай необходимости быстрой эвакуации. Предлогов потянуть время больше не было. Пришлось подняться внутрь и усесться на пилотское место. Тьену было страшно, больно, и в то же время он был возмущен всем происходящим, и ни одна эмоция никак не могла взять верх над другими. — Что вы сделали с часовыми? Вы что, их просто так убили? — выпалил он. — Да, — негромко и буднично, без тени злорадства или торжества, подтвердил устроившийся рядом похититель, и от этого безразличия у Тьена холодок пошел по спине. Он, конечно, помнил, что на Дари идет война, но лагерь всегда казался ему таким мирным и укрытым от врагов местом. Наблюдатель скосил глаза и встретился с требовательным взглядом отсвечивающих в темноте глаз. Его похититель, похоже, даже не сомневался, что Тьен поведет флаер, куда ему скажут. Бесшумно появились еще несколько тарни (а это были, конечно, они — наблюдатель узнал бы их даже без жутковатого отблеска в глазах) и запрыгнули внутрь так непринужденно, как будто пользовались флаером каждый день. Тьен мстительно подумал, что, пожалуй, подчинится их требованиям, но устроит им такой крутой взлет, что их с непривычки вывернет наизнанку. Тем временем появились еще двое, поддерживающие третьего, который не мог идти сам. Тьен догадался, что это Дитвар, которому, похоже, было совсем плохо. По крайней мере, тарни не бросили своего шпиона на произвол судьбы. Хотя Тьен подозревал, что дело было не в нем самом, а в собранных сведениях, которые хранились в голове молодого дарийца…***
Несмотря на свои первоначальные мятежные мысли, Тьен все-таки вел флаер осторожно и плавно. Для этого было несколько причин. Например, состояние здоровья Дитвара. А еще то, что нож у горла никуда не делся, хотя его и держали теперь значительно ниже, давая Тьену необходимую для управления флаером свободу. Но совершать резкие маневры было бы все еще довольно неразумно. — Куда мы летим? — через некоторое время решился узнать Тьен. — Прямо. Исчерпывающий ответ, что и говорить! Вокруг постепенно светлело, и теперь Тьен мог лучше разглядеть окружающих его людей. Они выглядели примерно так, как он себе представлял по рассказам дарийцев, и все же по-другому. Их действительно нельзя было перепутать, и дело было не только в одежде и даже не в несходстве черт. Наоборот, по отдельности черты их бледных, четко очерченных лиц можно было бы назвать довольно обычными, они вполне могли бы принадлежать дарийцу или даже человеку. Но само их сочетание казалось не вполне обычным, а неестественно яркие глаза, манера двигаться, мимика и жестикуляция дополнительно подчеркивали эту необычность. Глядя на них, Тьен легко мог представить себе, как в свое время возникли легенды об их необычном происхождении, которые они сами, вероятно, распространяли и поддерживали. Надо же им было чем-то объяснить свое право угнетать и эксплуатировать простых дарийцев. Тьен молча сжимал рычаги управления, делая вид, что сосредоточен на управлении флаером. На самом деле флаер в данный момент, не требуя никакого особенного вмешательства, просто скользил на небольшой высоте над землей, а сам наблюдатель мог вволю изучать похитителей. В нем проснулся чисто научный интерес. В конце концов именно ради сбора подобной информации он и оказался на планете, хотя раньше и не подозревал, что придется заниматься этим в настолько опасной обстановке. Но не он один был занят наблюдениями. Сидящий в соседнем кресле тарни, в свою очередь, как зачарованный следил за действиями Тьена, переключателями и экранами. Очевидно, его очень интересовало искусство управления флаером. Тьен ехидно подумал про себя, что тарни повторяют ошибки многих других народов, находившихся на том же уровне развития. Они, разумеется, заметили свое драматическое отставание от, как их называли на Дари, Звездных людей. И, конечно, были уязвлены тем, что пришельцы настолько превосходят их, мнящих себя самыми сильными и цивилизованными. А потом, как и многие до них, наивно решили, что захват одного-единственного флаера поставит их на одну доску со Звездными Людьми. Тарни и не подозревают, что научный корабль на орбите оснащен еще тремя такими же машинами. Они не догадываются, что как далеко ни лети, флаер обязательно найдут. Даже если придется отсканировать всю поверхность планеты, коллеги Тьена смогут за пару часов локализовать его в любом месте, самом безлюдном и труднодоступном. Уж не говоря о том, что захват его сам по себе не принес бы аборигенам никакой пользы. Они никогда не смогут разобраться в принципах его работы, понять, как устроены двигатели, сенсоры. Да один бортовой компьютер чего стоит! Подобную пропасть за раз не перепрыгнешь. У тарни пока нет ни соответствующей научной базы, ни лабораторий, ни заводов, ни высоких технологий… Само управление флаером, конечно, упрощено до предела. Тут Тьен с некоторой досадой припомнил, как много он рассказывал Дитвару и сколь многому успел научить. Неудивительно, ведь не часто найдешь такого благодарного слушателя и ученика. Дитвар впитывал знания, как губка, а потом, как теперь понимал Тьен, щедро делился ими со своими хозяевами! Подумать только, что этот парень весь свой талант, преданность и энергию отдал врагам дарийцев! Даже сейчас Тьен сочувствовал ему, несмотря на весь тот вред, который он причинил своему собственному народу. При всем своем уме и одаренности Дитвар был очень наивен и в чем-то беззащитен. Этим-то и воспользовались те, кто послал его с риском для жизни шпионить за повстанцами. Скорее всего, парня просто использовали, что бы он сам ни думал по этому поводу. Да и сама его неестественно сильная преданность тарни разве не результат долгих манипуляций и тщательной промывки мозгов? Как только молодой человек станет не нужен своим хозяевам, его ждет сильное разочарование. Тьен покосился на Дитвара, полулежащего сзади. Выглядел парень откровенно плохо. В ярком утреннем свете были видны темные тени под глазами, выделяющиеся на белом лице. Наблюдатель вздохнул и отвел глаза. Внизу плыли бесконечные пространства лесов в самых ярких красках осени. Темно-красные, оранжевые, желтые, зеленые верхушки деревьев мерно колыхались на ветру. Эта почти идиллическая картина почему-то только усилила его тревогу. Приближался полдень, и похитители, наконец, решили, что они удалились достаточно далеко от лагеря Сопротивления. Подчиняясь их указаниям, Тьен посадил флаер на небольшую прогалину посреди леса. Он произвел посадку мягко. В конце концов, и его, и флаер скоро найдут. Главной задачей Тьена было до того времени остаться в живых. Оказавшись снаружи, он первым делом попытался оценить обстановку. Флаер стоял на краю широкой овальной прогалины, буйно заросшей высокой травой. День выдался погожим и теплым, хотя осеннее солнышко пригревало вполсилы, зато окружающие деревья прикрывали ее от прохладного ветра. Непосредственной угрозы для Тьена, похоже, пока не было. Очевидно, похитителям было совершенно не до него. Двое из них уложили бессознательного Дитвара на траву и озабоченно склонились над ним. По крайней мере Тьен истолковал бы их вид как озабоченный. Повинуясь внезапному порыву, он подошел поближе. Его смерили недоверчивыми взглядами, но все же отодвинулись, позволяя наклониться над Дитваром. Тьен некоторое время слушал его хриплое, тяжелое дыхание и не выдержал: — Послушайте, Дитвар выглядит совсем больным. А у меня во флаере есть аптечка. Там лекарства, которые могут ему помочь. В общем, если вы мне позволите, я хотел бы оказать ему медицинскую помощь! Готовясь произнести эти слова, он осознавал, чем рискует, если ему все же не удастся помочь парню. В конце концов, он даже не врач. Но Тьен больше не думал о собственной безопасности, о неприглядной роли Дитвара, а просто делал то, что должен был делать. Он был готов к подозрениям и спорам, но, к счастью, похитители неожиданно легко согласились принять его помощь. Один из них удерживал на коленях голову дрожащего в ознобе Дитвара, пока Тьен вводил парню жаропонижающее, противовоспалительные и укрепляющие средства. Второй, невысокий, с очень бледной кожей, резко контрастирующей с почти черными волосами и темными глазами, кажется, контролировал каждое движение Тьена, следил за каждой мелочью, даже совал нос в этикетки использованных лекарств, серьезно и крайне сосредоточенно держа порционные контейнеры вверх ногами. Все это забавляло наблюдателя ровно до того момента, пока черноволосый не поинтересовался, старательно выговаривая каждое слово, а что, собственно, означает «общее антифлогистическое действие». Тьен забыл о принятом ранее решении не злить похитителей и, не отвечая, молча уставился на него. Нет, он, конечно, учил Дитвара многому, в том числе и всеобщему языку! Они с Джулианом охотно снабжали молодого человека книгами и самоучителями и восхищались тем, как быстро он делает успехи. Но такого далеко идущего эффекта от своей просветительской работы Тьен, пожалуй, не ожидал! Между тем, тарни смотрел ему в глаза, все еще ожидая ответа. — Противовоспалительное! — наконец выдавил Тьен. — Противо… что? — еще более недоуменно переспросил его собеседник. Пришлось прочитать краткую лекцию по медицине. Только после этого Тьен наконец смог воспользоваться содержимым аптечки, чтобы обработать собственные порезы на шее, которые уже не кровоточили, но все равно нуждались во внимании. Лекарства, введенные Дитвару, подействовали очень быстро. Молодому человеку буквально на глазах становилось лучше, и дышал он теперь не хрипло, как раньше, а глубоко и спокойно. Тьен почувствовал облегчение. Он радовался за себя, поскольку с похитителей в случае чего сталось бы обвинить его в саботаже лечения, но еще больше за самого Дитвара.***
Часов у Тьена не было. Он не знал, сколько времени они провели здесь, и не решался спросить, что похитители планируют делать дальше. Двое все еще сидели в кабине флаера и о чем-то оживленно и многословно дискутировали, двое оставались с Дитваром, последний лениво развалился на траве. Наблюдатель на пробу прошелся взад-вперед. Продираться через высокую сухую траву, в которой застревали ноги, было нелегко, но в результате ему удалось отойти довольно далеко от места посадки флаера. Никто не обращал внимания на его маневры. Пожалуй, он даже мог бы сбежать. Только вот в какую сторону нужно двигаться, чтобы выйти к жилью? Размышляя об этом и исследуя границы своей свободы, Тьен перестал следить за флаером и пропустил момент, когда тот вдруг резко поднялся в воздух. Тот, кто управлял им, делал это не так уж и плохо для первого раза. Флаер совершил небольшой круг над прогалиной, а вот посадка вышла жесткая. Впрочем, остальные похитители, очевидно, даже не заметили этого или сочли пустяком: все они собрались вокруг места посадки, и по всему было понятно, что они безгранично восхищены этим опытом. У Тьена снова мелькнула мысль воспользоваться моментом и исчезнуть, сейчас, пока тарни заняты новой игрушкой. Но, подумав хорошенько, он все же отбросил ее. Вокруг — нехоженый лес, тянущийся на много километров, это Тьен хорошо разглядел еще сверху. Значит, идти придется далеко и долго, а как ориентироваться, если коммуникатор так и остался лежать в хижине, рядом с кроватью? Где находится ближайшее поселение — неизвестно, и еще неизвестно, чье поселение. Тьену не хотелось бы, сбежав от тарни, наткнуться на одну из их же крепостей. Вряд ли его встретят там дружелюбно и гостеприимно, особенно учитывая их отношение к наблюдателям. Тем временем полет решили повторить. На этот раз флаер еще резче поднялся в воздух и быстро исчез за деревьями. Оставшиеся на земле вольно расположились на траве, сидя или лежа в ожидании его возвращения. Тьен, полностью отказавшийся от идеи побега, решился все же поговорить с тем из похитителей, в котором он подозревал главного. Тот совершенно не производил впечатления терпеливого, отзывчивого собеседника, но Тьен должен был хотя бы попытаться убедить его закончить дело миром, и лучше сделать это сейчас, пока тарни пребывали в благодушном настроении. — Мое похищение может принести вам много неприятностей. А может стать шансом для мирного сотрудничества! Все зависит от вас, — начал наблюдатель. — Мы многое знаем о дарийцах и, к сожалению, слишком мало о вас. Как, впрочем, и вы о нас. Может быть, это наша ошибка. Прежде всего нам стоит получше познакомиться друг с другом. Когда это произойдет, вы постепенно получите доступ к интересующим вас знаниям. Конечно, это не может произойти сразу! Вы должны проявить терпение и, главное, продемонстрировать готовность жить в мире с дарийцами и признать в них таких же хозяев на Дари, как и вы. Я бы мог выступить посредником в переговорах между вашими народами! Его собеседник не выглядел ни в какой степени убежденным. Он молча слушал Тьена, и его узкое продолговатое лицо с правильными чертами и плотно сжатыми губами выглядело совершенно непроницаемым. Но, по крайней мере, слушал, и Тьен продолжил: — Поймите, это похищение не принесет вам ни выгоды, ни славы. Более того, боюсь, вы просто не имеете представления о том, против чего боретесь! — Мы не боремся против вас, это вы вмешиваетесь в наши дела! — перебил его главарь похитителей. — Вы даже не представляете себе, какими техническими возможностями мы располагаем! — с сожалением покачал головой Тьен. — Если бы мы действительно вмешались, вы были бы просто поставлены перед фактами. Мы как раз честно стараемся не вмешиваться в ваше противостояние! Хотя нас, наблюдателей, очень волнует все происходящее на Пандари. Но вот если со мной что-то случится, мои коллеги вынуждены будут вмешаться! Последнюю фразу Тьен ввернул, потому что ему не очень нравилось, как развивался этот разговор. Но тут же пожалел о ней, потому что тарни насмешливо изумился: — У вас разве практикуется кровная месть? Тьен поморщился. Его собеседник прозрачно намекнул на одно неприятное обстоятельство. Тьен, конечно, был уверен, что команда корабля сделает все, чтобы вытащить его, если он еще будет жив. Но что если его сейчас просто убьют? Коллеги, безусловно, будут в шоке. Они напишут отчет, в котором посокрушаются о дикости и кровожадности аборигенов и еще раз подчеркнут, что с ними трудно иметь дело. Но карать и преследовать за это убийство федерация Кор никого, конечно, не будет, ведь никакая месть не вернет убитого назад. Кроме того, мстить примитивной докосмической цивилизации, которая еще даже не вышла на орбиту родной планеты, это все равно, что сажать в тюрьму пятилетнего ребенка, который даже не осознает, что натворил. Его собеседник очень точно интерпретировал молчание Тьена. Он весело улыбнулся: — Получается, нам выгоднее просто перерезать вам горло, чем держать в плену, не так ли? Неприятно пораженный тем, что эта тема кажется собеседнику забавной, Тьен замер, не находя подходящих слов. Но тот мгновенно посерьезнел: — На самом деле мы не собираемся делать ни того, ни другого. Вы были нужны... — он слегка замялся, как будто подбирая слова. — Нужны, чтобы кто-то с опытом полетов управлял этой вашей... воздушной машиной. Мы боялись, что не справимся с управлением так сразу. — Как это вы решились воспользоваться флаером, чтобы забрать Дитвара?! — вырвалось у Тьена. Вопрос был, скорее, риторическим, но его собеседник неожиданно откровенно поделился: — Нам нужно было и то и другое! — А я так и подозревал, что вы проникли к нам не столько ради его спасения, сколько ради угона флаера! Уверен, вы бы не стали так рисковать только ради спасения дарийца! Тем не менее я, честно говоря, даже рад, что Дитвар теперь у вас. Я надеюсь, что вы будете хорошо обращаться с парнем, пусть даже после разоблачения он потерял всю свою ценность как шпион и нужен вам не так, как раньше. — Дитвар нам очень нужен. — Так забирайте его и оставьте флаер здесь! — воскликнул Тьен — Вам следует знать, что наши законы, может, и не предполагают кровную месть, зато совершенно определенно запрещают нам оставлять в чужих руках подобные технологии. Флаер будут искать и найдут в любом случае. У нас есть надежные способы, чтобы обнаружить его где угодно. А главное, поймите, что он все равно окажется бесполезен для вас. Даже останься флаер в ваших руках, он полетал бы еще какое-то время, а потом у него кончился бы… эээ в общем, у него перестало бы работать устройство, позволяющее ему летать, и вам нечем было бы это исправить. Вашим самым лучшим ученым не удалось бы разобраться в принципах его работы. Им просто не хватило бы знаний. Зато если вы добровольно вернете нам флаер, мы тоже могли бы пойти вам навстречу. Уверен, что тарни заинтересовали бы некоторые наши промышленные технологии. Они не попадают под такие строгие ограничения. Соглашайтесь на сотрудничество, и мы научим вас, например, изготовлять искусственные материалы — ткани и кожу, не отличимые от настоящих. Или искусственные драгоценные камни… — Звучит, конечно, заманчиво,— насмешливо покачал головой его собеседник. — Но нам ужасно понравилось летать! Наблюдатель вздохнул. То ли он оказался недостаточно красноречив, то ли приведенные им аргументы просто не хотели услышать. Тем временем флаер опять показался над верхушками деревьев и, слегка клюя носом, пошел на снижение. Мягкой и эту посадку нельзя было назвать, но сами тарни, похоже, считали, что они уже полностью освоили управление. Четверо погрузились во флаер вместе с мирно спящим Дитваром, оставив Тьена один на один с тем самым его похитителем, обладателем ножа. Впрочем, сейчас нож исчез в ножнах, а его владелец сидел на травке, провожая глазами улетающий флаер, и выглядел совершенно безобидно. Тьен осторожно потрогал заживающие порезы на шее. Эта безобидность абсолютно не убеждала. Нет, наблюдатель, в принципе, верил, что тарни сказали правду и действительно не собираются покушаться на его жизнь. Им не было никакого смысла его обманывать. Но все равно не чувствовал себя в безопасности. Впрочем, похититель, похоже, действительно не собирался делать Тьену ничего дурного. Он легко поднялся на ноги и весело объявил, что прямо сейчас проводит наблюдателя до ближайшей дарийской деревни. Наблюдатель вскоре понял причину этого веселья. Путь через лес напоминал прогулку со своенравной охотничьей собакой. Тьен с усилием прокладывал себе путь через заросли и колючки, тщетно стараясь не отставать, спотыкался о неровности почвы, зарывался в кучи палой листвы, смахивал с лица липнущие к коже паутинки, потел, несмотря на то, что осенний день был не жарким, и все же снова и снова терял из виду своего спутника, скользящего между деревьями, как рыба в воде. Он пытался идти вперед самостоятельно. Через некоторое время окончательно убеждался, что потерял всякое направление в этом совершенно бесконечном лесу, а его проводник исчез навсегда. Безнадежно окликал его, и тот внезапно обнаруживался впереди или сзади, буквально в нескольких шагах от Тьена. Было понятно, что тарни развлекается, играет с Тьеном как кошка с мышкой. Тьен не протестовал, потому что это не имело бы смысла. Он просто упорно шел и шел. Наконец, по ощущениям, через много часов, лес вокруг поредел, и идти стало легче. Там и тут показались срубленные и сложенные вместе стволы, пеньки, утоптанные тропинки, а потом деревья расступились и Тьен вышел на край недавно убранного поля. Исчезнувший было проводник опять обнаружился непосредственно за его плечом, заставив Тьена вздрогнуть. — За полем — местная деревня! Вы ведь наблюдатель? Там вы сможете понаблюдать за дарийцами в их естественной среде! — насмешливо объявил он и окончательно растворился в лесу прежде, чем Тьен смог ему ответить. Довольно быстро он понял, что имелось в виду. Деревня оказалась из окраинных, здешние жители предпочитали заниматься своими делами, ни во что не вмешиваться, о сопротивлении знали мало и не хотели даже говорить о таких вещах. Им хватало своих забот с урожаем, хозяйством и обороной от подступающего леса. Жили они бедно, но перемен не хотели, решив раз и навсегда, что все перемены бывают только к худшему. Они ничего не слышали о Звездных Людях, да, честно говоря, и слышать не хотели. Тьен в своей странной одежде, говорящий по-дарийски с не менее странным акцентом, показался им весьма подозрительным чужаком. Его рассматривали как диковинку, и что бы он ни говорил, как бы ни просил передать о нем весточку в лагерь повстанцев, он натыкался на недоверчивые и прямо враждебные взгляды. Наконец его заперли в холодном сарае, где он и просидел почти неделю, пока примчавшийся ему на помощь Гарен лично не вызволил его оттуда.***
Что интересно, флаер так никогда и не нашли. Все тщательные и многократные сканирования поверхности планеты ничего не дали. Ни в тарнийских крепостях, ни в городах, ни даже в горах, нигде не нашлось ни следа его сигнала. Этого не могло быть, но факт оставался фактом. Было решено, что его спрятали в горах, в какой-нибудь достаточно глубокой пещере, что толща гор создает экранирующий эффект для сканера, и что флаер так и стоит там грудой бесполезного металла. Неприятная потеря, после которой пришлось писать груды объяснительных, терпеть выговоры за «допущение утечки критических технологий» и даже угрозы свернуть миссию. Можно подумать, наблюдатели упустили флаер нарочно! Даже если бы у коллег Тьена было разрешение поймать и допросить похитителей, это трудно было бы осуществить. Они возникли ниоткуда, украли флаер и исчезли вместе с ним в никуда. Наблюдателям не были известны ни их имена, ни в какой крепости или поселении их следует искать. При определенном везении можно было бы отыскать Дитвара, но Тьен до сих пор питал определенную слабость к парню. Джулиан, тот, правда, вначале настаивал было на его розысках. Но ни у кого из них двоих не было права судить Дитвара, и к тому же гоняться по всему континенту за парнем, к которому у Федерации Кор не было и просто не могло быть официальных претензий, означало опять же грубо нарушить собственные принципы нейтралитета и невмешательства.