Банановая боль

      Эш не заходил дальше поцелуев, потому что боялся опять облажаться. Эйджи не торопил события, потому что боялся за возлюбленного. Когда гормоны в порыве страсти брали свое, Линкс шарахался и удалялся в ванную. Он даже стеснялся, что тело так реагирует, словно стояк был чем-то постыдным. Еще больше блондин стеснялся того, что не может нормально дать. Если бы Эйджи взял его силой, было бы проще. Собираясь в очередной раз уединиться в ванной, оставляя раскрасневшегося и не менее возбужденного Окумуру одного, Эш мягко был остановлен за руку. – Постой, – сказал брюнет, – Позволь мне кое-что сделать, но если тебе станет неприятно, не терпи, – смотря в глаза возлюбленному, Эйджи опустился на колени. – Не надо, – Эш отшатнулся назад, догадавшись что задумал японец, – Поверь, это мерзко, заблюешь еще всю комнату. – Хорошо, если мне будет неприятно, я тоже не буду терпеть, – заверил Эйджи, – Можно? – Ладно, – неуверенно согласился Линкс.       Эш шумно выдохнул, когда Окумура потянул вниз штаны. Блондин зажмурился, пытаясь отвлечься, думать о чем-то другом. Когда Эйджи приспустил трусы, руки задрожали и Линкс поспешил спрятать их за спину. Японец не очень представлял что делать дальше. Он обхватил губами головку, пару секунд просто держа ее во рту, попробовал провести языком вокруг уретры. Несмело коснулся основания рукой, проведя вверх-вниз по стволу. Эш чувствовал электрические импульсы, пробивающие через весь позвоночник, вздрагивал и поджимал пальцы ног. Эйджи выпустил головку изо рта, принявшись облизывать ее. Немного осмелев, Окумура попробовал взять поглубже, вырывая у Эша ласкающий слух тихий стон. Это придало уверенности, но взять член целиком не получалось, стоило ему упереться в гланды, японец закашливался и боялся случайно прикусить. Но ему было достаточно просто посасывать головку, проводить языком по всей длине и брать в рот до половины, чтобы Линкс начал стонать.       На самом деле Эш стеснялся издавать хоть какие-то звуки, отчаянно прикрывая рот рукой, но ему было слишком приятно. Это по-прежнему казалось чем-то постыдным. Линкс чувствовал, как марает Эйджи своей грязью. Он несколько раз подавил в себе желание прекратить все это ради Окумуры, но не смог, презирая себя за это и искренне веря, что поступает эгоистично. Неумелый язык, казалось, задевал самые чувствительные места, заставляя дрожать колени. Эш наклонился вперед и уперся рукой в плечо японца, боясь потерять равновесие, когда возбуждение усилилось. Эйджи старательно обводил языком каждую набухшую венку, кружил вокруг уретры, слизывая солоноватые капельки выступающей смазки, проводил по стволу, посасывал яйца. – Эйджи... Я сейчас... Ах... Перестань, я не хочу кончать тебе в рот... – простонал Линкс, чувствуя, что уже на пределе.       Член начал пульсировать и Эйджи послушно выпустил его изо рта, совершив несколько быстрых движений рукой. Эш выгнулся, вскрикнул, испачкав рубашку на плече японца спермой, и рухнул на колени. Тело дрожало, ноги отказывались его держать. Эйджи снял испачканную рубашку и мягко притянул блондина к себе, поглаживая лопатки и перебирая волосы на затылке, словно успокаивал. От нахлынувших эмоций, Эш почувствовал, что хочет заплакать, но ему удалось сморгнуть слезы. Он не знал из-за чего именно они подступили к глазам: от переизбытка чувств, сильной разрядки, первого настоящего оргазма, открытия, что секс может быть приятным, разрыва данного шаблона, вины перед Эйджи или чего-то еще. – Как ты? – спросил Окумура. – Все хорошо, – ответил Линкс, вытирая рукой лишнюю влагу из уголков глаз. – Мне понравилось, – признался японец, но Эш не поверил, хоть и искренне покраснел. – Да брось, – отмахнулся блондин. – Эш, я люблю тебя. Я делаю это по собственному желанию. Со мной все в порядке, у меня не было травмирующего опыта, – мягко сказал Эйджи, – Мне правда было хорошо. – Мне тоже, – честно сказал Эш, – И я тоже люблю тебя... Теперь я. – Нет, – Эйджи смущенно прикрыл стояк скомканной рубашкой, когда Линкс потянулся к ширинке, – В другой раз, давай сегодня остановимся на хорошем. Сейчас я с этим сам справлюсь. – Иди тогда первый в душ, – с облегчением сказал блондин, словно его освободили от смертной казни.       Правда, все дальнейшие попытки отсосать Эйджи заканчивались полным провалом. Эш давился, не мог расслабить горло, а сдерживать рвотные позывы становилось все труднее. Каждый раз все заканчивалось слезами и мучительными желудочными спазмами. Было стыдно. Хотелось сказать «ну трахни ты меня уже, сам я не могу этого сделать!». Эйджи уже боялся, когда руки Линкса упрямо тянулись к ширинке. Ему хотелось помочь Эшу преодолеть свои страхи, но не такой ценой. Иначе чем он лучше всех тех насильников? Эйджи сдался, когда Эш расплакался, не успев даже коснуться члена губами. – Хватит, – дрожащим от стоящих в глазах слез голосом произнес Окумура, – Прекрати, Эш, я прошу тебя, я умоляю тебя, хочешь я даже на колени перед тобой встану, только пожалуйста, хватит, хватит издеваться над собой. – Я просто хочу сделать тебе приятное, – с отчаянием проскулил Линкс сквозь слезы. – Ты и так делаешь. Мне приятно видеть как ты улыбаешься, слышать как ты смеешься, обнимать тебя, перебирать твои волосы, держать за руку, засыпать и просыпаться в одной кровати, готовить тебе завтрак, целовать тебя. Не нужно издеваться над собой. Возможно тебе просто нужно время и я готов ждать, сколько потребуется, когда ты будешь готов к чему-то большему, но даже если этого не произойдет, я не буду любить тебя меньше, Эш, – говорил Эйджи, вытирая мокрые дорожки с щек любимого.       Ночью Эшу снилось, что он лежит на шелковых простынях и смотрит как медленным шагом к кровати приближается обнаженный Окумура. Плавно и грациозно, как пантера. Смотрит в глаза, облизывает губы и медленно склоняется над Линксом. Нежно целует, обводит руками ребра, талию, поднимается вверх, гладит грудь, ключицы, плечи, руки, переплетает пальцы. Тело Эша плавится от тепла этих прикосновений, подрагивает от удовольствия, отвечая возбуждением на эти ласки. Линкс стонал во сне и Эйджи привычно начал его будить, решив, что ему снился очередной кошмар. – Эш, проснись, – японец потряс его за плечо.       Блондин медленно разлепил глаза и сразу оказался в объятиях. Эш замер, боясь, что Эйджи заметит стояк, постарался немного отстраниться, но в этой возне японец наоборот случайно прижался теснее, почувствовав чужой возбужденный член, уперевшийся в его бедро. Смутившись, они отодвинулись друг от друга, радуясь, что в комнате темно. Эш встал с кровати и собрался идти в ванную, но был остановлен мягким подергиванием за полы рубашки. – Куда ты? – спросил Эйджи. – Мне нужно в ванную, – ответил Эш, – Я в порядке, не ходи за мной, ладно? – Можно мне помочь? – смущенно спросил Окумура. – Хорошо, – подумав, ответил Линкс после недолгой паузы.       Эйджи включил небольшой светильник, с источником света обоим стало жутко неловко. Эш замер на месте, стыдливо прикрывая стояк и надеясь, что при таком освещении не видно румянца на его щеках. Окумура был смущен не меньше, но отступать не планировал. Он осторожно развернул к себе Эша, медленно стустил штаны до колен, позволяя полам рубашки прикрывать пах, и мягко потянул на себя, укладывая на кровать. Сам же японец устроился сбоку от блондина и наклонился за поцелуем. Он хорошо усвоил это правило, Эшу нужны долгие и нежные прелюдии, чтобы решиться на что-то большее. Будучи уже возбужденным, Линкс довольно быстро начал целовать Окумуру с языком, дав сигнал о том, что готов.       Тело Эша было очень чувствительным, оно таяло от нежных любящих ласк и каменело от малейшего неверного действия. Это заставляло Эйджи соблюдать осторожность, но вместе с тем научило чувствовать и считывать тончайшие сигналы, позволяя понимать партнера без слов. Окумура чуть помедлил, лениво обводя языком ровный ряд зубов, пропустил сквозь пальцы шелк светлых волос и скользнул ладонью ниже. Огладил шею, чувствуя учащенный пульс, обвел слегка выпирающие ребра, напряженный живот, задержался на талии и медленно накрыл ладонью возбужденный член. Разорвав поцелуй, японец коснулся губами пульсирующей вены за ухом. В этом жесте не читатось звериной похоти, с какой обычно Эшу прокладывали вдоль шеи влажные полосы, это было так трепетно и невесомо, что дыхание ощущалось более ярко. Лаская рукой член, Эйджи опалял дыханием шею, вызывая приятные мурашки, и спустился ниже, целуя ямочку между ключиц. Свободной ладонью осторожно погладил грудь, стараясь не распахивать рубашку до конца. Эш не был готов находиться рядом с ним обнаженным, быть хотя бы частично одетым ему было гораздо проще.       Спускаясь ниже, Эйджи коснулся губами неровно поднимающейся при дыхании груди, красивого рельефного пресса, треугольника едва заметных волосков, тянущихся от пупка к лобку. Чувствуя теплое дыхание, приближающееся к его члену, Эш ахнул и понял, что у него дрожат ноги. Когда губы коснулись головки, начавшей выделять смазку, блондин еле сдержался, чтобы не выгнуться всем телом навстречу ласкам. Он словно оказался во сне, было настолько легко и спокойно, ни толики страха, лишь удовольствие и безграничное доверие. Эш выпутал одну ногу из спущенных до колен штанов, чуть пошире разводя бедра. Дрожащие пальцы зарывались в темные волосы, Линксу приходилось сдерживаться, чтобы не схватить несколько прядей, насаживая голову японца на член. Эйджи явно это чувствовал, он посмотрел изрядное количество видео, чтобы узнать как это делается. Актеры в порно нередко хватали делающего минет за волосы и начинали жестко вдалбливаться в глотку. Окумуру пугала возможность такого расклада событий, он не был к этому готов, но виду не подавал.       Эйджи попытался взять чуть поглубже, расслабив горло, чем заставил Линкса стонать и извиваться ужом. Это было сложнее, чем ожидал Окумура, но что-то начало получаться и тело блондина было лучшим тому доказательством. Он закашлялся, слегка задев член зубами, когда Эш, не сдержавшись, слегка подался бедрами навстречу. Эйджи выпустил головку изо рта, продолжая покашливать, ему нужна была пара секунд перевести дыхание, но Линкс воспринял это по-своему, принявшись извиняться. Тогда Окумура коснулся пальцем его губ, призывая замолчать. Эш осторожно обхватил тонкое запястье, погружая палец брюнета в свой рот. Сев в кровати, Линкс старательно посасывал чужой палец, наблюдая как язык японца проходит по стволу его члена, обводя головку по кругу. С пошлым причмокиванием Эш выпустил изо рта щедро смоченный слюной палец, поднося руку Эйджи к сжатому колечку мышц. – Попробуешь? – спросил он. – Ты уверен? – Окумура отстранился от члена, смотря на Эша своими оленьими глазами, в которых плескалось беспокойство. – Да, – решительно заявил Линкс, чуть улыбнувшись обеспокоенному взгляду.       Осторожно нащупав анус, Эйджи неуверенно надавил, боясь причинить боль. Эш отвернулся, не позволяя видеть свое лицо, но продолжал удерживать руку японца за запястье. Притягивающим движением блондин призывал действовать смелее, пока он сам не растерял остатки храбрости. Окумура надавил посильнее, проталкивая палец на одну фалангу внутрь. Эш задрожал, до боли стискивая тонкое запястье японца. Ощущение заполненности пусть и не приносило боли, но накрывало цунами воспоминаний.       Эша валят на кровать, голая спина касается простыней и мягкая ткань кажется асфальтной крошкой, ноги бесцеремонно разводят в стороны, по-хозяйски облапывая самые интимные места. Наскоро растягивают, чисто для галочки грубо потрахав пальцами, и вставляют член. Перед глазами стоит мерзкая рожа Гольцине. Старик пыхтит в засаленные усы, красный от напряжения, того и глядишь инфаркт хватит. По жирному пузу стекает пот, тело колышется как желе в такт фрикциям. Эшу кажется, что у этой свиньи даже член потный и от этого становится еще противнее. Дино двигается рвано, неритмично, его толчки похожи на судорожные дерганья, отчего еще больнее. Его лапищи с силой сжимают бледные бедра, от толстых пальцев на нежной коже расплываются кровоподтеки. Старик кончает и Эш закрывает лицо руками, чтобы не заплакать. – Эш! – голос Эйджи вернул его к реальности, – Эш, тебе больно? – Н-нет, я в порядке, продолжай, – сдавленно ответил Линкс.       Эш понял, что лежал, закрыв лицо обеими руками. Постепенно выдыхая и расслабляясь, он снова взял запястье растерявшегося Эйджи, до упора вводя в себя его палец. Затем вытащил на одну фалангу и снова протолкнул. Видение начало возвращаться, перед глазами уже нарисовалась рожа Марвина, но из этого омута его выдернули губы Окумуры, обхватившие его член. Эш отпустил запястье, позволяя японцу действовать самостоятельно. Сначала Эйджи боялся двигать рукой, но потом начал стараться совершать медленные возвратно-поступательные движения в такт скольжения языка по члену. Эш не мог сдерживать стоны, возбуждение ощущалось теплым тянущим клубком, нити которого тянулись по всему телу. Проведя пальцем по нежной стеночке, Эйджи нащупал бугорок простаты, прикосновение к которому заставило Линкса вскрикнуть. – Б-больно? – забеспокоился японец. – Нет, коснись меня там еще раз, – простонал блондин.       И Эйджи послушно коснулся, продолжая сосать член, и это заставляло Эша срываться на крик и выгибаться дугой от удовольствия. Окумура перевернул все его представления о сексе. Конечно, насильники и раньше задевали простату, но Линксу было настолько больно, страшно и мерзко, что ни одно удовольствие в мире не смогло бы заглушить эти чувства. Почувствовав, что находится на пределе, Эш попросил Эйджи перестать сосать. Он знал насколько это отвратительно, когда кончают в рот. Японец послушался, додрачивая рукой и не забывая ласкать простату, пока Эш с громким криком не излился ему в ладонь. Было настолько хорошо, что на секунду блондину показалось, что он умер. Перед закрытыми глазами были разноцветные круги, в ушах звенело, тело хоть и дрожало, но словно парило в невесомости. Эш даже не заметил, что Эйджи осторожно вытащил из него палец и ушел в ванную, вернувшись с влажным полотенцем, которым принялся обтирать Линкса.       Окумура обнимал во сне хрупкое тело. Эш проснулся утром, прижавшись спиной к животу японца. Осторожно высвободившись из кольца рук, стараясь не нарушить чужой сон, Линкс взял аккуратно сложенные штаны, в которых он ложился спать, и направился в ванную. Эш запер дверь, сбросил с острых плечей рубашку, швырнув одежду на крышку унитаза, и подошел к зеркалу. На нем не было ни следа прошлой ночи. Ни синяков, ни царапин, ни засосов. Его не бросили в крови и сперме, а аккуратно вытерли, сняли болтающиеся на щиколотке штаны и накрыли одеялом. Линксу не верилось, что так бывает и что это произошло с ним.       Вернувшись к кровати, Эш улыбнулся спящему японцу и осторожно, чтобы не разбудить, откинул одеяло в сторону. Тонкие чуть подрагивающие от волнения пальцы подцепили резинку штанов, стягивая их вниз и освобождая член. Блондин удивился такому крепкому сну, сам бы он давно пистолет ко лбу приставил, если бы его во сне раздевать начали. Эш наклонился, убрав волосы за ухо, обхватывая член губами и почти полностью погружая его в рот. – Мхв, Эш, что ты делаешь? – сонно пробормотал Эйджи. – Доброе утро, – сказал Эш, с причмокиванием выпуская изо рта начавший вставать член. – Эш, что ты делаешь, ты же... – всполошился японец, осознав, что происходит. – Да все нормально, – перебил его Линкс.       Голос звучал не сдавленно, тело было полностью расслабленным, Эш вальяжно разлегся в ногах Окумуры, на губах растянулась озорная ухмылка, а в глазах с хитрым прищуром сиял огонек. В его движениях и жестах не было отрепетированной заученности, выверенной до идеала. Нет. Эш двигался абсолютно естественно и расслабленно. Эйджи решил довериться, заливаясь краской и наблюдая как его член поглужается в рот Линкса. Старался запомнить каждое действие блондина, но вскоре потерял концентрацию и перестал следить, полностью погрузившись в ощущения. Эш умело работал языком, вызывая у японца громкие стоны, его нежное тело жаждало прикосновений и ярко отвечало на ласки. Сам же Линкс не испытывал ни грамма отвращения. Собравшись духом и наскоро растянув себя пальцами, Эш решился на отчаянный шаг. Он выпустил член изо рта, убедившись, что тот обильно смочен слюной, и перенес одну ногу через бедра Окумуры. Наклонился за поцелуем, надеясь, что это придаст уверенности, и медленно начал насаживаться на член. – Эш! – вскрикнул Эйджи, подхватывая Линкса под бедра, когда тот замер на половине, – Эш, что ты делаешь?!       Линкс закусил кулак, ложась всем весом на Эйджи, который кричал ему прям в ухо, но этот голос помогал не провалиться в пучину воспоминаний. Эшу все равно было больно, но у него была возможность спокойно переждать спазм. – Эш, пожалуйста, хватит, – молил Эйджи, – Давай еще немного подождем. – Я не сдамся, – прошептал Линкс скорее самому себе, рассеивая рвущиеся в сознание воспоминания.       Одним резким движением он опустился до основания члена. Из глаз посыпались искры, но Эш терпел. Он положил голову на грудь Эйджи, слушая стук его сердца. Окумура переместил руки с бедер блондина и начал успокаивающе поглаживать поясницу. Одной ладонью несмело провел по напряженным ягодицам, впервые касаясь Эша там и сомневаясь имеет ли на это право. Они лежали так около минуты, пока Эйджи не просунул руку между ними, нащупав член Линкса, и не начал ему дрочить. Это помогало отвлечься от боли и она постепенно начала уходить на второй план.       Эш несмело начал двигаться. Оказалось, что когда тебе дрочат, успокаивающе поглаживают и не пытаются вытрахать из тебя всю душу, все не так уж и страшно. Приподнявшись на локтях, Линкс принялся посасывать соски Эйджи, сначала один, потом другой, играя языком с темными горошинками, слегка прикусывал и тут же зализывал это место. Сместившись выше, Эш жадно впился в тонкую ключицу, оставляя алый засос. – Эй, я вообще-то с тобой аккуратно, – прошипел японец. – Прости, – ухмыльнулся Эш, затыкая его рот поцелуем.       Окумура придержал блондина за бедра, чтобы поменять угол проникновения, и начал касаться простаты. Линкс простонал ему в губы и не сдержался, чтобы не оставить засос на шее. Представив, как завтра Эйджи будет краснеть перед Ибе, Эш ухмыльнулся, но все же извинился и больше не оставлял меток на видных местах. Блондин был узким и очень горячим внутри, эта теснота сводила с ума и Окумуре становилось все сложнее сдерживаться, чтобы не начать двигаться. Позволив Эшу задать темп, японец начал несмело подаваться бедрами навстречу. Член с каждым толчком проезжал по простате и комната наполнялась громкими стонами. В порыве страсти Линкс с трудом подавлял желание извернуться и шлепнуть Эйджи по заднице во время фрикций. Привыкнув вести себя нежно, Окумура не сразу осмелел, но все же позволил себе слегка сжать ягодицу блондина, сразу же загладив ее.       Линкс заправил за ухо взмокшие на висках волосы, собирая губами соленые капли пота, стекающие по шее Эйджи. Японец продолжал дрочить ему в такт толчкам, размазывая по стволу выступающие капельки смазки, а второй рукой нежно зарывался в светлые волосы, отчего мурашки бежали до загривка. Эш чуть прикусывал солоноватую кожу, но не оставляя следов, Эйджи же до последнего оставался нежен и аккуратен. Раньше блондин ненавидел медленный размеренный секс, он мог тянуться до бесконечности долго, гораздо проще было быть просто оттраханным по-звериному, да, больнее, но зато быстро. С Окумурой все было по-другому. Эш тонул в каждом его плавном движении, каждом толчке, каждом стоне, каждом бешеном ударе сердца, каждом рваном выдохе.       Лишь почувствовав приближение кульминации, Линкс начал увеличивать темп. Лубриканта, конечно, не хватало, но боли он не испытывал, небольшой дискомфорт затмевали прикосновения члена к простате. Стоны стали громче, дыхание сбивчивее, пульс быстрее. Оргазм настиг их практически одновременно. Эйджи выгнулся дугой, насаживая Эша на пульсирующий член по самые яйца. Линкс с громким стоном, напоминающим рык, излился, пачкая их обоих. – П-прости... Я прям в тебя... – начал извиняться Окумура. – Помолчи, – прошептал Эш, чувствуя как опавший член выскальзывает из его задницы, вместе с ним вытекает теплая сперма, и это неожиданно вполне терпимо, – Мы сделали это, Эйджи, у нас получилось. – Конечно, – лучезарно улыбнулся Эйджи, на груди которого всем весом лежал блондин, – Пойми, ты не меньше других имеешь право быть счастливым. – Я понимаю, что нам нужно в душ, – усмехнулся Эш, к глазам которого подступили слезы счастья.