☽
Неделя для Кроули выдалась непростой. Он был готов к тестам и даже сделал несколько заданий заранее, решив "трудные" задачи буквально за несколько минут. Как бы не были уверены в обратном некоторые преподаватели вроде Армстронга – репутация не является мерилом знаний, однако назревала куда более важная проблема, не думать о которой было невозможно. Впервые он понял ее на паре профессора Мэтью, который, несмотря на все случившееся, не перестал преподавать у третьего курса философию, хотя Кроули готов был молиться любым богам, чтобы его поскорее заменил кто-нибудь другой. На когда-то любимом предмете он несколько месяцев кряду старался молчать, напоминая самому себе героя Кафки – объятого бесконечным людским кошмаром, обезличенно взирающего на него осуждающим взглядом. Забавно, что таким его сделал один человек, но с безосновательным "пониманием" и "солидарностью" осуждали, казалось, вообще все. Или почти все. Идеальным вариантом для него было бы не приходить совсем, что Кроули и старался делать, появляясь лишь в дни тестов, с одного из которых и началась его неделя. Профессор молча раздал листы с вопросами и начал распределять эссе для каждого студента, в соответствии с пройденными за предыдущий месяц книгами и авторами. Когда очередь дошла до рыжеволосого студента, с которого профессор не спускал глаз в каком-то нервном напряжении как и всегда, он на мгновение задумался, а затем с ухмылкой, заметной только им двоим, протянул Энтони листок с темой эссе. – Для вас, мистер Кроули, "Этика" – вторая половина и основные моменты должны быть отражены. Энтони молча кивнул и прежде, чем занять свое место, услышал столь знакомый и ненавистный голос за спиной вновь, продолжающий вещать о его задании во всеуслышание, порождая смешки однокурсников. – Думаю, это эссе будет не совсем простым для вас, как я слышал вы теперь дружите с отличниками? Надеюсь, прошлое научило вас тому, о чем пишет Аристотель, мистер Кроули. Энтони развернулся ровно в тот момент, чтобы увидеть быстро исчезающую улыбку преподавателя, чье лицо теперь наигранно бесстрастно смотрело на студента, словно и не понимая, почему он так реагирует. Кроули ничего не ответил, пытаясь уложить в голове тот факт, что преподаватель сказал и откуда об этом узнал. А еще пытаясь сдержать самого себя и просто не хлопнуть дверью аудитории и направится прямо к Совету с просьбой об отчислении. Хотя, в таком случае, отец не оставит от него живого места прямо во дворе кампуса. А может быть устроит представление – с официальным зачитываем обвинений и персональным эшафотом для своего "отпрыска". Однако ответом на замешательство Энтони и осведомленность преподавателя о его дружбе с Фэллом был только одним – тогда в коридоре он среагировал слишком медленно, позволив профессору рассмотреть Азирафаэля, а гуляющие по всему университету слухи сделали основную работу. Кроули метнул на мужчину нечитаемый взгляд с ноткой ненависти и получил лишь чуть изогнутую бровь в ответ, явно говорящую о том, что разговор не окончен и ему лучше было бы сесть и не возражать. Эссе он написал меньше чем за полчаса, однако ноющее чувство внутри сжимало горло весь оставшийся день, заставляя в тот же вечер прилично выпить и уснуть с часами на золотой цепочке в руках, прижимая их к груди и чуть поглаживая большим пальцем даже во сне.☽
– Азирафаэль!, – студент тут же развернулся, находя глазами темноволосую девушку, сидящую на подоконнике в конце коридора. – Здравствуй, Анафема, – голос стал мягче, словно из него исчезла та горечь, что творилась в мыслях после оброненных студентами фраз в его адрес, – Ньют еще не закончил? – У него тест вон в том кабинете, – она указала на ближайшую к ним дверь, – Как только закончит, сразу пойдем. Я как раз проголодалась после культуроведения, а ты? – Я бы тоже не отказался пообедать, – с улыбкой согласился Фэлл, – Твои родители приедут в будущую пятницу? – Мама – да. Сказала, что и так наперёд знает, чем закончатся эти собрания, а потому предложила мне улизнуть оттуда после официальной части и погулять по городу, пока банкет не закончится. Ее поезд до Лондона уйдет только вечером, так что, думаю, это будет отличный день. К тому же, отец должен присоединиться ближе к вечеру – у него какая-то конференция в городе, а после приедет к нам с мамой на вечернюю прогулку и разговоры о том, как выгодно в этом году продаются его бизнес–прогнозы, – она тепло усмехнулась, пародируя своего отца. – Обязательно передавай им привет, и еще раз поблагодари миссис Гаджет за ту книгу пророчеств, что она давала мне прочитать, когда приезжала осенью. Я до сих пор в восторге, если честно! Девушка улыбнулась засветившимся глазам друга. Кажется, он мог бы жить на одних книгах – даже без еды и кислорода, если бы было нужно. – А что на счет твоего отца? Он приедет?, – она выудила из небольшой сумки остро наточенный карандаш и соорудила на голове с его помощью подобие пучка. – Не думаю. Сказал, что не может оставить прихожан без внимания, – Фэлл пожал плечами, смотря в окно. – А тебя он значит может оставить?, – подруга никогда не отличалась отсутствием прямолинейности, и порой Фэлл был даже благодарен ей за, по истине кантианскую особенность говорить только правду, какой бы она ни была, однако сейчас что-то вновь неприятно кольнуло внутри. Нет, он не обижался на отца за то, что тот не смог приехать – просто потому, что привык к его отсутствию в своей жизни. С малых лет Азирафаэля, когда они с отцом только переехали в Тэдфилд, старший Фэлл взял на себя обязанность руководить местным приходом и нашел в этом свое призвание. Священник по образованию и воспитанию, он буквально расцвел в этом деле после смерти жены, в собственном, вновь обретенном смысле жизни забывая о маленьком сыне, предоставленном с юных лет молитвам и бесконечным кружкам и школам, где за ним приглядывали чужие люди, хорошо относившиеся к его отцу. Он никогда не поднимал на сына руку, никогда не делал с ним чего-то страшного, будучи верующим и порядочным человеком и в общепринятых нормах был довольно неплохим отцом, Азирафаэль даже мог бы сказать, что ему повезло. Маленький Фэлл никогда не нуждался ни в чем, хотя жили они не богато, отец поощрял его увлечения и с радостью отпускал в библиотеку в любой, свободный от уроков и чтения священных текстов час, а порой они даже неплохо проводили вместе время, когда он помогал ему в церкви. Дважды в его детстве отец даже брал его с собой в город, оставляя правда со своей сестрой и ее детьми, однако и те пару часов в дороге маленький Фэлл был действительно счастлив провести вместе с отцом, пусть тот и был занят своими делами. Служение Господу было безусловно важной и нужной работой, оно закладывало важные общественные догмы и приносило его детству аскетичный образ жизни, однако Азирафаэль не мог даже представить себе ситуацию, когда отец бы согласился провести с ним целый день, наплевав на все остальное, как делали родители Анафемы. Это всегда было больше формальностью, нежели желанием провести время с сыном, да и то – в Рождество, или совсем короткое время, когда однажды Азирафаэль чуть не умер от сильной лихорадки в пятилетнем возрасте. Старшему Фэллу не было плевать на сына, но и узнать его он не стремился, будучи поглощенный собственным горем от потери жены, не задумываясь о том, что не он один потерял в той аварии любимого человека. Азирафаэль много раз ловил себя на мысли, что отчасти не является самим собой для отца – он был напоминанием о рано погибшей матери, которую отец любил всем сердцем, и, возможно, именно из-за этого болезненного напоминания, старший Фэлл всегда держал дистанцию с сыном. – Думаю, у людей есть проблемы поважнее, чем просто университетское собрание, верно?, – он с надеждой посмотрел на подругу, отвлекаясь от мыслей о прошлом. – Но ведь это возможность увидеть тебя. Или ты думаешь, что все едут только ради собрания? Азирафаэль пожал плечами, опустив взгляд себе под ноги, и девушка решила сменить тему, понимая, что не всем родителям может быть дело до своих детей, тем более, когда им уже давно не пять. Словно для чувства одиночества существует возрастной порог. – Как думаешь, наш гений-физик скоро закончит?, – она изобразила Ньюта, со свойственной ему манерой постоянно поправлять очки. – Не знаю, а давно началось?, – Азирафаэль попытался вновь влиться в разговор. – Минут 40 назад. Он сказал, что в работу входят задачи разного уровня, и от количества решенных зависит финальная оценка. С его слов, их профессор упомянул, что последнюю задачу за всю его карьеру решило лишь 5 студентов, и вчера Ньют провел всю ночь, пытаясь подготовиться к ней. – Уверен, у него все получится, если только не придется работать с техникой, – Анафема усмехнулась, понимая, что Азирафаэль прав, и на свете нет человека, способного сломать компьютер быстрее ее бойфренда. Дверь в аудиторию распахнулась с небольшим скрипом и оба студента тут же повернулись в ее сторону, выхватывая через мгновение темную худую фигуру, к огорчению одной и радости другого понимая, что это не Ньют. – Энтони!, – Азирафаэль помахал выходящему студенту рукой. До того, как он успел повернуться, из кабинета вышел еще один студент, не сдержавший от этой сцены смешок. Кроули тут же развернулся, не замечая как начинает улыбается тем сильнее, чем ближе подходит к Фэллу и отчаянно пытаясь не заметить смешок в свой адрес. Не заметил он и девушку рядом с Азирафаэлем, которая многозначительно посмотрела на светловолосого студента, выражая своим взглядом явное удивление с ноткой неудовольствия от такого внезапного знакомства, однако Фэлл смерил ее назидательным взглядом, призывая успокоится и быть терпимее. – Ангел, – улыбка стала чуть более собранной, когда он заметил студентку и неожиданно ощутил укол ревности, – Привет, – практически буркнул себе под нос Кроули. – Привет, – девушка чуть пожала плечами, но, смотря на радость Азирафаэля, решила оставить свои комментарии за скобками и поговорить с другом о рыжеволосом студенте позже. – Как прошел тест?, – Азирафаэль слез с подоконника на котором они сидели и поравнялся с темной фигурой, указывая на поступившую также Анафему, – Кстати, познакомься – Анафема Девайс, – он чуть улыбнулся ей через плечо, благодаря за понимание. Все же она была хорошей девушкой, и Фэлл решил, что такая случайная встреча – отличный повод поменять мнение Анафемы о Кроули ее собственным восприятием, а не чужими словами, – А это Энтони Кроули. Оба представленных студента чуть кивнули друг другу и, вопреки привычной реакции, девушка сделала вид, что не знает о нем ничего, или, по крайней мере старалась показать это изо всех сил. Разумеется, это было не так, и пару быстрых недовольных эмоций все же отразились на лице, но она действительно сделала над собой усилие, пытаясь не думать о том, кто перед ней. Энтони внимательно посмотрел на студентку, силясь понять, чем она понравилась Фэллу, просто рассудив о том, что случайный человек не будет терпеть его компанию ради такого же малознакомого студента, даже если это Азирафаэль. Интересно, насколько они близки? Он все же в отношениях? Он против воли скрестил руки на груди и упустил момент, когда девушка обратилась к нему с вопросом. – ...не знаешь? – А?, – он быстро метнул взгляд на Фэлла, но тот лишь чуть улыбнулся, заставляя бешеное сердце чуть замедлиться, – Прости, что ты сказала? Анафема, вопреки его ожиданиям, просто повторила вопрос, не сказав ничего вроде того, чем он, согласно репутации, сейчас думает и слушает. – Я спросила, не знаешь ли ты, как там Ньют? – Пульцифер? – Ага. Мы вообще-то его здесь ждем, – она пожала плечами, пока Кроули пытался собрать картинку в голове. Он, разумеется, знал о ком идет речь, однако не совсем понимал зачем паре ждать кого-то третьего. Черт, и почему он вообще об этом думает? Они, в лучшем случае, просто друзья с Азирафэлем, так какое ему дело, с кем он встречается? Однако обмануть себя было трудно. – Думаю, он скоро закончит, – Кроули чуть прочистил горло от мнимого кома, – Когда я выходил из аудитории он брал одну из последних задач у преподавателя, так что.., – Энтони пожал плечами. – Анафема сказала, что последние – самые трудные, – подключился Фэлл, радуясь, что подруга все же не стала ничего говорить и тем более осуждать поведение Кроули. – Ну не знаю, – просто сказал он, вновь пожимая печами, – Как по мне – не очень трудные, я видел и сложнее. И Фэлл, и его знакомая удивленно посмотрели на него. И если во взгляде девушки отразилось простое любопытство, то в голубых глазах заискрилось неподдельное восхищение, заставив Кроули изрядно смутиться. – Что?, – он внимательно посмотрел на Азирафаэля, не зная, как трактовать его реакцию. – Ньют сказал Анафеме, что за всю карьеру профессора только несколько студентов смогли решить эту задачу, – в его глазах все еще плескался неподдельный восторг, и Энтони смутился окончательно, не понимая, что такого особенного нашел в его словах или действиях Фэлл. Вероятно, если бы кто-то подносил к его лицу зеркало сразу после их кратких встреч в коридорах и на общих лекциях, Кроули видел бы то же выражение восхищения и на собственном лице. И, в таком случае, даже темные стекла не скрыли бы от опасной для Дракулы поверхности эмоций. – Думаю, он всем так говорит, чтобы лучше готовились, – Кроули заправил за ухо выбившуюся прядь, – К тому же, в этот раз было даже интересно – задача с обыкновенными фотонами, но наглядно иллюстрирует почему вампиры в реальной жизни отражались бы в зеркалах точно так же, как и все люди. – Так вот что он там пытается решить, – Анафема шутливо-назидательно закатила глаза, – А я думала он хочет стать физиком. – Видимо, уже Ван Хельсингом, дорогая, – Азирафаэль улыбнулся шире, представляя себе эту картину. Анафема смерила его не совсем понимающим взглядом, однако не потеряла улыбки, привыкнув, что часто не успевает за мыслями и отсылками своего друга. – Это кем? Полагаю, он также будет любить все ломать? Или этот твой кто-то-там-Хельсинг не такой, и в кои-то веки мой парень перестанет пытаться сломать все на своем пути? Кроули мгновенно уцепился за сказанное слово, едва не выдыхая с громким свистом облегчения и радости весь тот воздух, что волнительным облаком скапливался в легких последние минуты. "Парень". Пульцифер – ее парень. Отлично. – Это... – Охотник на вампиров, – хором вместе с Азирафаэлем закончил, от чего-то ставший куда менее напряжённым Кроули. Поняв, что они сказали это вместе, студенты улыбнулись, пока Анафема, шутливо сдаваясь, подняла перед собой руки. – Ладно-ладно, я прочитаю. Кстати, тебе похоже тоже нахватает литературы, верно? Ньют говорил, что вы читаете только заумную физику, в которой лично я не понимаю ни слова. – Есть такое, – просто признал Кроули, – Но литературы всегда мало.., – он хотел сказать что-то еще, но предпочел замолчать, понимая, что это вряд ли кому-то интересно. – Кстати!, – Фэлл резко оживился и развернулся к окну за сумкой, начиная что-то в ней искать, попутно перебирая все вещи. Анафема переглянулась с Кроули, не понимая причину такой внезапной радости, но замечая, как улыбнулся Кроули. И хотя она все еще не одобряла подобной дружбы Фэлла, девушка прекрасно могла проследить, как улыбка рыжеволосого студента становится лишь шире, когда Азирафаэль забавно нахмурил брови в поисках чего-то нужного в своей, очевидно подверженной заклятию незримого расширения сумки. Минуту спустя он все же развернулся к Кроули держа в руках столь знакомую ему зачитанную книгу, которая тем не менее словно стала выглядеть аккуратнее в ангельских руках, несмотря на то, что ее, как казалось Энтони, уже ничто не спасет от постепенной энтропии. – Кроули, она просто потрясающая!, – Фэлл буквально сиял, смотря на бумажного друга, – Я прочел ее уже дважды и еле сдержался, чтобы не начать вновь! И персонажи, и шутки, особенно отношения между ангелом и демоном это просто что-то невероятное! Они ведь действительно очеловечились и могут быть даже среди нас, а мы и не узнаем! И твоя фраза про то, что Бог не играет в кости была как раз отсюда, я нашел ее в первой главе и..., – он замер, чуть переводя дыхание, и за смущением от такой экспрессии не замечая, как Кроули всеми силами пытается закрыть рот или хотя бы перестать улыбаться как сумасшедший глядя на это светлое чудо. О боги, кхм, дьявол ему помоги. Анафема усмехнулась тому, как этот странный парень пытался что-то ответить столь радостному Азирафаэлю и буквально перестал справляться с родным языком, в попытке сказать что-то более членораздельное, чем "я рад" и нескольких непонятных наборов звуков. Наконец взяв протянутую книгу, Кроули на мгновение прижал ее к себе, словно она еще хранила остатки солнечности Фэлла. Кажется, он полюбил ее еще больше.☽
– И мне кажется именно на байках они и должны перемещаться по миру, особенно классное описание образа Смерти и..., – Энтони через мгновение прервался, заметив как оживилась Анафема чему-то у него за спиной. Азирафаэль уже начал говорить что-то про сгоревший книжный, когда к ним подошел Ньют, не то расстроенный, не то рассерженный, но явно, ко всему прочему, не очень довольный видеть Кроули вне класса. – Эм-м, – протянул он и быстро обошел темную фигуру, наградив Анафему красноречивым взглядом. – Как прошел тест?, – она строго кивнула ему, призывая не задавать лишних вопросов и чуть сжала его руку в своей, однако и Кроули, и Фэлл прекрасно заметили их безмолвную перепалку, понимая, что Ньют на самом деле предпочёл бы возмутиться, что здесь собственно делает Кроули. Азирафаэль бросил на Энтони короткий взгляд, но он его не заметил, стараясь смотреть куда-то в даль коридора и изображать отстранённость. А чего ты ожидал? Совсем забылся, Энтони Джей Кроули, поздравляю тебя. Он чуть сжал губы. – Последние задачи просто невозможно решить!, – с досадой тем временем произнес Ньют, – И откуда только он их взял – кажется, их вообще никто не смог решить, а говорит он об этом для уверения и не более, – студент поправил очки и все же кивнул Кроули в знак приветствия. Энтони чуть кивнул в ответ, не двигая ни единым мускулом на лице. Азирафаэль молча повернулся к рыжеволосому студенту, на лице которого все еще было не читаемое выражение, и, дождавшись, пока на него все же обратят внимание – чуть улыбнулся и смущенно кивнул в сторону Ньюта. И прежде, чем Кроули успел отвести свой взгляд от светлого лица и вспомнить хотя бы на миг о такой ненужной вещи как приличие, Азирафаэль одними губами произнес тихое "вау", явно обращенное к способностям Кроули в физике, будучи уверенным, что никто не заметил его восхищенной мысли вслух. Но Энтони заметил, вновь испытывая странное, но приятное чувство, не знакомое его сердцу. – Так что, идем?, – Ньют явно был самым голодным из присутствующих, а потому ему было уже наплевать, какой компанией идти обедать. – Между прочим, я согласна есть только с теми, кто решил последнюю задачу, – шутливо кивнула на Кроули Анафема. – Так ты решил?, – даже Ньют оказался поражен своим скандальным сокурсником, – Но как? – Через дифференциальное уравнение в частных производных, – Азирафаэль заметил, как Кроули начинает смущаться еще больше, скрывая это более "уверенной" позой, однако не в силах скрыть этого выражением лица. По крайней мере от него. Ньют присвистнул и протянул руку Кроули, словно в мире физиков предрассудки отступали на второй план перед гениальностью, а может быть так оно и было. Ведь местный Казанова курса учился, судя по посещаемости и отметкам, весьма средне, а тут он так просто заявляет о том, что смог решить одну из сложнейших задач, да еще и путем неоклассической физики, развернув гамильтовые системы, казавшиеся Ньюту чуть сложнее древних непонятных манускриптов. Кроули тем временем молча пожал протянутую руку, вновь ощущая странное новое чувство. С одной стороны он понимал, что его терпят здесь только ради Азирафаэля, однако и открытого отвращения к своей персоне он больше не видел. Или хотел себя в этом убедить хотя бы еще на несколько минут. Вероятно, и Анафема, и ее парень предпочли бы, чтобы вместо него стоял какой-нибудь тихий отличник, однако и в реальной ситуации, по крайней мере пока что, они ничего ему не говорили. Интересно, отразится ли это в дальнейшем на их общении с ангелом? Хотя в его понимании, если эти двое были Фэллу хорошими друзьями, такого быть не должно, но все же... Да и вообще – что они обо всем этом думают? Он уже знал прецеденты в своей жизни, когда все начиналось вроде бы хорошо, а заканчивалось собранием Совета по поводу его "поведения", к тому же – рядом с ним и Фэлл мог выглядеть странно. Интересно, как вообще он относится к однополым отношениям? Ведь не для кого был не секрет, что "жертвами" Кроули становились именно парни, и хотя на дворе давно были не 60-е, к этому все еще относились по-разному и чаще всего – негативно даже без "репутации". Однако Ньют и Анафема, по крайней мере внешне, не выражали чего-то подобного. И Кроули точно знал, что благодарить за это стоит только одного светловолосого ангела, а никак не пренебрегаемые большинством социума нормы приличия, которые само это общество и создало. И которые имели свою силу и значимость только рядом с Азирафаэлем, словно он действительно был небесным стражем. – Ну так что, идем?, – Анафема взяла под руку Ньюта (неосознанно заставив этим нехитрым жестом Кроули успокоится окончательно) и развернулась к Фэллу, смотрящему на Энтони. – Пойдешь с нами?, – Азирафаэль воодушевлённо развернулся к нему, не обращая внимания на косые взгляды студентов, постепенно выходящих из аудитории. – Не знаю, – он пожал плечами, – Мне кажется, это не очень хорошая идея, не хочу отвлекать вас, – он честно попытался обмануть сам себя совершенной не привлекательностью провести с Азирафаэлем (пусть и в компании его друзей) время. – Ты не будешь отвлекать, – Фэлл улыбнулся и попытался вновь уговорить темную фигуру, искреннее желая провести время вместе со всеми своими друзьями, что бывало так отчаянно редко, – Идем же, – он смущенно кивнул на постепенно удаляющихся друзей. – Ангел, я...Ты точно уверен? – Абсолютно, – Азирафаэль все же чуть смущенно покраснел от своей внезапной настойчивости, – Ну, если ты конечно хочешь. Кроули вновь молча пожал плечами и кивнул, (без)успешно пытаясь скрыть улыбку. Он молча убрал руки в карманы и поравнялся с Фэллом, смотря на фигуры его новых знакомых впереди. На мгновение он даже позволил себе подумать о том, что они могли бы тоже взяться за руки и пойти как Ньют и Анафема. Разумеется, как друзья, ничего больше, просто как друзья, боже помоги. Оба поспешили за уходящей вперед парой, пока Анафема, заметив их, что-то коротко шепнула Ньюту, вызвав у них улыбки. Студенты шли позади практически в тишине, периодически обходя парней и девушек и вновь продолжая путь рядом. Кроули несколько раз оборачивался в сторону откровенно пялящихся на них студентов, замечая как на это реагирует Фэлл. Светловолосый студент отчаянно пытался это скрыть и, нужно было отдать ему должное, если бы Кроули не смотрел на него так внимательно, заметить это было бы невозможно. Азирафаэль лишь мгновенно опускал взгляд, словно стараясь стать незаметным и, когда чертовы студенты оказывались позади, вновь неуверенно начинал смотреть на окружающую действительность. В конце концов, пройдя несколько поворотов, Кроули чуть отошел от него на расстояние почти целого метра, словно можно было подумать, что он идет вовсе не с ними. Так будет лучше. По крайней мере для ангела. Азирафаэль удивленно посмотрел на него, но ничего не сказал. Разумеется, Кроули замечал, как на них смотрели даже на формальной "дистанции", которой он попытался все исправить, однако ему было абсолютно на это наплевать. Ровно до того момента, когда это начинало касаться Азирафаэля. Особенно в тот момент, когда за очередным поворотом оказалась та самая группа студентов, что уже успела испортить Фэллу настроение утром, правда в большем составе, чем некоторое время назад. Стоило светлой фигуре появится за поворотом, как взрыв хохота мгновенно притянул к себе все внимание проходящих студентов и профессоров. Фэлл на мгновение замер, не замечая, что то же самое сделал и Кроули, словно хищник выискивающий добычу. – Ангел?, – Кроули намеренно обошел Фэлла, отгораживая его от чужих глаз компании, что-то обсуждающий уже из его личной жизни дальше. Азирафаэль поднял на него взгляд, почти не замечая ни фигуру перед собой, ни остановившихся чуть поодаль Ньюта и Анафему. Девушка попыталась как-то утихомирить компанию, однако даже ее суровый взгляд, безотказно действовавший на бойфренда, не смог остановить "искромётных" шуток о соблазнении отличников. Энтони чуть наклонился к светлой фигуре, наконец поймав его взгляд. – Фэлл, мне уйти?, – вопрос был четким и лаконичным, совершенно не отражавшим внутреннего нежелания этого делать. Плевать, его чувства сейчас были не важны. – Нет, нет, – Азирафаэль уже более уверенно посмотрел перед собой и чуть кивнул вперед, стараясь не думать о чужих взглядах. – Уверен?, – он чуть кивнул себе за спину, где постепенно одни студенты сменялись другими, – Они ведь... они ведь не перестанут, знаешь?, – голос стал тихим и пропитанным горечью, словно кубок, на дне которого еще оставалась пара капель только что выпитого яда. – Это ничего, – Азирафаэль тут же почувствовал себя увереннее, меньше всего желая вновь слышать этот оттенок в голосе друга, – Идем? Простите, что задержал, – он кивнул Анафеме и вновь поравнялся с Кроули, который понятия не имел, что делать с собственным сердцем. – Все нормально, – девушка чуть улыбнулась, делая вид, что ничего и не произошло, не желая смущать друга еще больше и откладывая все вопросы на потом, – Ньют предложил пойти в то кафе, на углу, возле 45-й улицы, что скажешь? – Да, звучит отлично, – он улыбнулся уже более искренне и на мгновение повернулся к Кроули, – Прости за это, ладно? Энтони пробормотал что-то о том, что он не виноват и не должен извиняться почти на автомате, пытаясь уложить в своей голове то, что три окружавших его человека, и в особенности Азирафаэль, не попросили его испариться и не позорить их перед социумом, слишком часто являющимся мерилом собственной ценности в глазах людей. Однако Фэлл, несмотря на все еще немного неприятное ощущение чужих глаз на коже, в какой-то момент почувствовал едва заметное касание к своим пальцам. Невесомое прикосновение, длившееся меньше секунды можно было принять за простую случайность, однако для Кроули этот жест был более важным, нежели что-либо другое. Он на мгновение остановился перед выходом во двор, пользуясь меньшим количеством людей вокруг и, не мигая смотря на Азирафаэля аккуратно чуть сжал кончики его пальцев и через секунду отстранился, оставляя неизмеримую благодарность мягким касанием на теплой коже. Фэлл чуть улыбнулся и, кивнул в ответ, окончательно забывая о неприятном инциденте, и двинулся дальше, старательно изображая безразличие и пытаясь просто дышать ровнее, ощущая вновь и вновь фантомное касание и при этом продолжая отвлеченный рассказ о том, как Анафема познакомилась с Ньютом прошлой весной.☽
Кампус почти остался позади на пути к кафе (что особенно радовало голодного Ньюта, чей живот урчал едва ли не громче их разговора), когда к четвёрке, давно поравнявшейся в линию, подошел первокурсник, тут же делая шаг к Кроули и вынуждая всех остановится стройным рядом, словно по команде. Трое переглянулись, но только Фэлл почувствовал, как напрягся Энтони рядом с ним, неосознанно сжав руки в кулаки едва ли не до хруста, но даже не обратив на это внимание. Просто потому, что Энтони был единственным из присутствующих, кто предполагал, чем это может обернутся. Парень в голубой толстовке тем временем чуть кивнул в сторону учебного корпуса и вновь посмотрел на Кроули. – Профессор Мэтью просил передать, что тебе нужно к нему зайти по поводу эссе, – до крайности обезличенное предложение заставило Энтони замереть, неосознанно напрячься еще больше, особенно понимая, что речь пойдет явно не о его эссе и Аристотеле. Первокурсник тем временем молча удалился, выполнив простую просьбу профессора и оставляя четвёрку в легком недоумении. Точнее – большинство из них. Мгновение и Кроули уже вновь дышал ровнее, нервно поправляя очки и напрягая острые скулы, сжимая зубы. – Мне нужно идти, – он с сожалением взглянул на Фэлла, говоря намного тише, – Прости. – Но... куда?, – Азирафаэлю больше всего сейчас хотелось снять с него эти злосчастные очки и просто успокоить настолько занервничавшего друга, заставляющего воздух вокруг буквально искриться от напряжения, причину которого не понял никто. – Не важно, – темные стекла вновь были задвинуты поближе к глазам, хотя надобности в этом не было, – Еще раз прости, Азирафаэль. И за то, что произошло в коридоре тоже. – Ничего, но...может, ты присоединишься позже? – И я бы послушал как ты ее все-таки решил, – подал следом голос Ньют. Любопытство ученого явно могло бы побороть много предрассудков, заставив Кроули лишь погрустнеть еще больше. Точнее, внешне он лишь казался еще более безразличным к миру, но голубые глаза обмануть было трудно. – Боюсь, что это надолго. Может...в другой раз?, – уверенности в этом "другом разе" у Кроули было меньше, чем шанса изобрести вечный двигатель. – Да, конечно, – просто согласился Ньют и повернулся к Анафеме, продолжая ей что-то говорить, пока Фэлл вновь предпринял попытку Кроули остановить, нутром чуя нечто нехорошее. – Хочешь, я подожду тебя где-нибудь? Больше, чем ты можешь себе представить, ангел. – Не, все в норме. Наверное, я написал что-то слишком увлеченное дуализмом души Платона в эссе, забыв, что пишу о его ученике, – он криво улыбнулся уголком рта, – Увидимся позже? – Конечно, – Кроули уловил совсем потухший голос друга и мгновенно запустил руку во внутренний карман пальто, выуживая зачитанную книгу обратно. Он протянул ее против воли улыбнувшемуся Фэллу, на мгновение коснувшись его пальцев вновь. – Думаю, она заменит меня не хуже, – он чуть усмехнулся, переходя почти на шепот, – И я тоже в первый раз прочел ее несколько раз подряд за сутки, так что... Он коротко улыбнулся наконец чуть менее грустному Фэллу и, быстро кивнув остальным, поспешил вернуться в корпус, точно зная, в каком кабинете его ждут. Азирафаэль вновь поравнялся с друзьями, ловя их удивленные взгляды. – Что?, – он погладил книгу, которую все еще держал в руках, силясь выбросить из головы неясное волнение. – Я думала, ты прекратил с ним общаться, – к удивлению Фэлла в голосе девушки не звучало той интонации, что она проявила в разговоре после лекции Армстронга. – Как видишь, это не так, – он чуть пожал плечами, смотря на подругу. – Вижу я только одно, Азирафаэль, – она хитро улыбнулась, подмигивая Ньюту. – И что же?, – Фэлл взял девушку под вторую руку и внимательно посмотрел на нее. – То, как он смотрит на тебя, – она вновь улыбнулась, как то по-особенному смотря на друга. – О чем ты?, – он удивленно остановился взглядом сначала на ней, а потом и на Ньюте. – Только не говори, что ты этого не замечаешь, – она усмехнулась, – Уверена, даже наш мистер Великий Физик это заметил. – Что я заметил?, – встрепенулся Ньют. Анафема закатила глаза, но на мгновение остановилась, смотря в голубые глаза. – Так смотрят на того, кто тебе нравится, Азирафаэль.