Победитель получает всё

Большой Зал застыл в напряжённом нервном молчании. Всюду, куда ни кинь взгляд, были обеспокоенные нетерпеливые лица, горящие глаза, искусанные губы — и, неожиданно для самого себя, Гарри, который обещал себе до прибытия в Хогвартс оставаться собранным и отстранённым, почувствовал вдруг то же взволнованное предвкушение, ту же жажду приключений, что ощущал тогда, на четвёртом курсе, сидя за столом Гриффиндора вместе с Роном и Гермионой. Но друзей не было теперь рядом; а кроме того — и эта мысль оказалась одновременно приятной и грустной, приносящей облегчение и разочарование, — на этот раз Гарри совершенно точно должен был следить за прохождением Турнира со стороны. Это было странно и дико. Он скосил глаза в сторону Крама, сидевшего неподалёку, и задался вопросом: испытывал ли тот нечто подобное? Судя по короткой нервной улыбке, которую подарил ему Виктор, слегка повернув орлиный профиль в его сторону, испытывал. — Когда я назову имена будущих Чемпионов Школ, — сухо сказал Снейп, и было в его тоне что-то такое, что моментально заставило Гарри перевести взгляд на него, — они должны будут подняться со своих мест и пройти следом за мистером Филчем в соседнее помещение для получения дальнейших инструкций. Все остальные продолжат пиршество. Первое задание Турнира будет реализовано в конце ноября, точная дата будет сообщена участникам и зрителям позже; напоминаю также, что Чемпионы официально освобождены от экзаменов и могут посещать или не посещать занятия на своё усмотрение. Чем, впрочем, — голос его упал до змеиного шипения, и многие нервно переглянулись, — я никому не советовал бы злоупотреблять. Гарри невольно ухмыльнулся: в этом опасном тоне чувствовался старый добрый Снейп, которого многие его друзья в своё время боялись до трясучки. Взять хотя бы того же Невилла и его боггарта — история, которую невозможно забыть, особенно вид Снейпа в экстравагантной женской шляпе и с сумочкой в по-паучьи длинных пальцах… Удержать на лице серьёзное выражение и не прыснуть оказалось довольно трудно. — Состязание пройдёт в три этапа, — скучающим тоном продолжил директор. — За каждое задание участники получат оценки судей — от нуля до десяти. Победителю — Чемпиону, набравшему наибольшее количество баллов по результатам всех трёх испытаний — достанутся кубок, премия в тысячу галеонов и… — тут он помедлил, но потом всё же договорил — под аккомпанемент изумлённых перешёптываний: — И возможность стажироваться в любой другой Магической Школе, кроме его собственной, на протяжении семестра. — Это что-то новенькое, — пробормотал Гарри, удивлённо вскинув брови. Нарцисса, сидевшая рядом с ним, улыбнулась и тихонько сказала: — Директор Снейп считает это важным моментом для улучшения и стабилизации отношений между Школами. Первым шагом к налаживанию интернационального обмена студентами. Таким образом, по его мнению, удастся преодолеть предрассудки, укоренившиеся в нашем сознании, сплотить нас и поделиться друг с другом знаниями. В этом был смысл. — Удивительно, — пробормотал Гарри почти беззвучно, склонившись к ней так близко, что ощутил лёгкий цветочный аромат её духов, — я был уверен, что Снейп и пальцем не пошевелит для… улучшения и стабилизации отношений. Нарцисса взглянула на него строго и с некоторым осуждением — Гарри знал этот взгляд; и теперь он заставил его, здорового мужика в аврорской форме, виновато потупиться, как ребёнок, которого отчитала мать. — Если ты и правда так считаешь, Гарри, тебя ждёт много сюрпризов, — ответила Нарцисса, покачав головой. — Думаю, ты никогда не знал настоящего Северуса. Никто из нас не знал. Что она хотела этим сказать? — Что ж, полагаю, пора начинать отбор, — тихо произнёс Снейп, и Большой Зал одобрительно зашумел, а миссис Малфой замолчала. Гарри невольно подался вперёд; Крам и Драко сделали то же самое. Все трое обменялись заинтригованными взглядами; надо же, у Малфоя волосы так отросли, вылитый Люциус; кто станет первым Чемпионом?; кто станет победителем? Кубок Огня нетерпеливо полыхал синим пламенем. Снейп отступил в сторону, так, чтобы всем, кто находился в это мгновение в Большом Зале, было видно, как он простёр руку вправо и как его ладонь замерла над голубоватым свечением. В следующее мгновение Кубок выплюнул первую бумажку с чьим-то именем. Первого Чемпиона. Снейп поймал её, развернул и громко прочёл под всеобщее взволнованное молчание: — Чемпион Дурмстранга… Стефан Габерски. Только теперь Гарри увидел, что делегация Дурмстранга сидела за столом Равенкло; один из студентов, широкоплечий и рослый, с короткой стрижкой и холодными глазами, тут же поднялся с места и проследовал за Филчем в сторону выхода из Большого Зала. Его провожали аплодисменты и перешёптывания. Гарри тут же покосился на Крама: Виктор смотрел на собственного Чемпиона не отрываясь и казался в это мгновение старше, чем был на самом деле. Сложно было сказать, доволен ли он выбором Кубка — на его резком, будто бы высеченном из камня лице не отразилось ни единой эмоции, но он хлопал вместе со всеми. Гарри как-то внезапно, вдруг пришло в голову, что Виктор Крам должен был оказаться гораздо более справедливым судьёй, чем когда-то был Каркаров; едва его Чемпион покинул зал, и он вернул своё внимание Снейпу и Кубку Огня. Когда первая волна шепотков и обсуждений стихла, Снейп негромко кашлянул, поймал ещё одну бумажку, мелькнувшую в языках пламени, и произнёс: — Чемпион Шармбатона… Габриэль Лакруа. На одно короткое мгновение Гарри посетила безумная мысль, что это была сестра Флёр — её ведь тоже звали Габриэль, хотя фамилия и была другой. Но это было невозможно. Просто невозможно. Габриэль Делакур должна была окончить Шармбатон пару-тройку лет назад — Гарри видел её летом, когда гостил у Флёр и Билла; это было даже странно, видеть, как девочка, которую он когда-то вытащил из деревни русалок, стала женщиной. Габриэль Лакруа оказалась высокой и худой, с чёрными волосами и узким лицом. Делегация Шармбатона на этот раз делила стол с Хаффлпаффцами; стоило Снейпу произнести её имя, и Габриэль вскочила на ноги под гул оваций и разговоров и направилась в сторону выхода. Мадам Максим рукоплескала собственной Чемпионке так отчаянно, что едва не снесла стоявшие на столе перед ней кубок и тарелку. Гарри спрятал улыбку в ладони и тоже зааплодировал. Некоторое время Большой Зал никак не мог прийти в себя: повсюду слышались взбудораженные разговоры, в каждом углу сверкали улыбки и азартные глаза. Но Снейп поднял руку, и один этот короткий жест, точно по волшебству, заставил учеников замолчать в то же мгновение. Кубок Огня снова вспыхнул и выплюнул в воздух третью бумажку. Снейп поймал её, развернул и тихо, так тихо, что его не услышали бы, не воцарись в Большом Зале абсолютная тишина, проговорил: — Чемпион Хогвартса… Эмили Флинт. В ту же секунду, что Большой Зал взорвался воплями и хлопками, до Гарри дошло три вещи: Чемпионом Хогвартса была девушка; она совершенно определённо состояла в каком-то родстве с Маркусом Флинтом; и она была… Со Слизерина. Эмили Флинт оказалась совсем не похожей на брата, или кем он там ей приходился: она была невысокой, тонкокостной, с бледным лицом и короткими каштановыми волосами, собранными на макушке в причудливый пучок по последней моде. Когда Снейп произнёс её имя, она не сразу поднялась на ноги; казалось, девчонка была слишком шокирована выбором Кубка; кто-то из сидящих рядом одноклассников тронул её за плечо, и она наконец встала и пошла, неуверенно, еле переставляя ноги, по широкому проходу между столами, сопровождаемая взглядами и обсуждениями. Гарри не думал, что когда-нибудь узнает в студенте Слизерина самого себя; но он помнил, как был напуган, когда Кубок Огня выплюнул записку с его именем, как решил, что всё это просто дурацкая шутка или сон, как не мог пошевелиться от изумления… В это мгновение он обратил внимание кое на что другое. Учителя и Судьи активно рукоплескали, явно стремясь подбодрить мисс Флинт, но вот студенты… Гарри заметил помрачневшие недовольные лица гриффиндорцев, демонстративно скрестивших руки на груди, и ему вдруг стало стыдно — стыдно до бессильной злости — за собственный факультет. Очевидно, выбор Кубка не пришёлся им по душе. Очевидно, они ожидали совсем другого исхода. Гарри с лёгкостью мог предположить, что давнишняя межфакультетская вражда никуда не делась — и это его не устраивало. Не теперь. Он потратил много, много лет на поимку самых опасных преступников и беглых Пожирателей — это о нём знали все. Но не каждый был в курсе, что не меньше времени у Гарри ушло на отчаянные попытки заставить последователей Света пересмотреть своё отношение к тем, кто однажды оступился или даже просто очутился на «неправильной», по их мнению, стороне. Ровно так, как происходило сейчас. Будто эта девочка, Эмили, не заслуживала оваций и поддержки лишь потому, что была со Слизерина. Эмили Флинт преодолела уже половину пути — бледная и напряжённая, — когда Гарри решительно поднялся на ноги, тут же приковав к себе всеобщее внимание, и начал аплодировать. Негодование на лицах гриффиндорцев сменилось неверием, затем — изумлением, а затем… Неохотно, один за другим, будто сдаваясь, они тоже принялись хлопать. Гарри не опускался на своё место до тех пор, пока тоненькая фигурка Эмили Флинт не исчезла за массивными дверьми Большого Зала; он чувствовал на себе, на своём лице, пристальный взгляд Снейпа — тот будто бы пытался прожечь в нём дыру, — но сам не отрывал внимательных глаз от Чемпионки. На этот раз успокоить Большой Зал оказалось трудно: судя по всему, абсолютно каждый студент Хогвартса имел какое-то своё мнение насчёт выбора Кубка Огня и охотно делился им с каждым, кто готов был слушать. Снейпу пришлось взмахнуть палочкой — она произвела оглушительный звук хлопка, — чтобы вернуть к себе внимание зала. Гарри с облегчением заметил, что Кубок Огня по правую руку от директора погас: он совершенно точно не собирался выплёвывать никаких бумажек со словами «Гарри Поттер». Для разнообразия. — Теперь, когда Чемпионы выбраны, мы можем вернуться к торжественной части пиршества, — сухо сказал Снейп. — Судьи присоединятся к участникам Турнира для обсуждения первого задания; остальные вольны остаться в Большом Зале и продолжить праздновать. Тем не менее, прежде чем я приглашу Судей проследовать за мной… Он сделал эффектную паузу. Получилось почти угрожающе. Гарри не смог отделаться от глупой мысли о том, что Снейп оказался бы крайне эффективен в Аврорате — уж у него-то все ходили бы по стеночке от одного взгляда. — Я хотел бы обратиться к вам, зрителям, болельщикам и друзьям Чемпионов, — продолжил Снейп едва слышно; взгляды всех без исключения студентов были в эту секунду прикованы к нему. — Я хотел бы напомнить вам о том, к каким чудовищным последствиям способны привести обида и злоба. Я хотел бы, чтобы вы не теряли духа здорового соперничества и не перешагивали эту тонкую грань, отделяющую его от вражды. Болейте за своего Чемпиона, поддерживайте Чемпионов других Школ, не делайте поспешных выводов и постарайтесь избавиться от свойственной некоторым отвратительной привычки верить стереотипам и слухам. Гарри ухмыльнулся: если большая часть монолога Снейпа напоминала речь Дамблдора, то в последних словах, которые тот произнёс уже резче, почти раздражённо, трудно было не уловить до боли знакомых угрожающих ноток — ноток, которых Альбус себе ни за что бы не позволил. Но в это мгновение Гарри, взгляд которого вновь остановился на столе Гриффиндора, не мог не согласиться с необходимостью этой стали в бархатном тоне Снейпа. Этого предупреждения, с лёгкостью читаемого между строк. Мерлин, он потратил столько времени на то, чтобы доказать магической общественности, что не все слизеринцы полные козлы, и теперь его собственный факультет, который он так любил!.. — На этом всё, — сухо закончил Снейп, и, повинуясь его жесту, на пустовавших до этого столах возникли тарелки с самыми вкусными хогвартскими блюдами — здесь были пирог с почками, и жареная курица, и картофельная запеканка, и… — Судьи, пожалуйста, проследуйте за мной, — скомандовал Снейп резко и первым двинулся к выходу из Большого Зала. Гарри поднялся первым: ему нужно было нагнать Снейпа, задать ему вопрос… — Директор, на пару слов, — прошептал он почти беззвучно, поравнявшись со Снейпом. Тот покосился на него несколько раздражённо и с каким-то таким выражением лица, будто точно знал, что Гарри скажет в следующее мгновение. — Мистер Поттер, приберегите свои соболезнования по поводу ошибочного выбора Кубка Огня для другого случая, если вдруг вы решили ими со мной поделиться, — прошипел он сквозь зубы. Гарри уставился на него с изумлением и едва не врезался плечом в массивную дверь. — Да нет же, — пылко, хотя и почти неслышно возразил он. — Наоборот. Я хотел сказать, что постараюсь изменить мнение хотя бы своего факультета. И раньше, чем Снейп успел бы его перебить, он продолжил: — Мне очень не понравилась та реакция, которую продемонстрировали гриффиндорцы; они должны были поддержать свою Чемпионку, сразу же дать ей почувствовать, что она может рассчитывать на помощь своей школы, а вместо этого поступили как последние свиньи. И, если мой авторитет ещё значит для них хотя бы что-то, я приложу все усилия для искоренения этой никому не нужной идиотской вражды. Пока он говорил всё это, сквозь зубы, чтобы до шедших позади Судей не донеслось ни слова, они благополучно добрались до неприметной двери, ведущей в комнатку, в которой, очевидно, дожидались стандартного судейского инструктажа новые Чемпионы. — Надо же, — сказал Снейп очень-очень тихо, впервые за всю церемонию отбора взглянув Гарри прямо в глаза, — я и не заметил, как вы выросли.