Победитель получает всё

Должность Главного Аврора — вопреки всем тем представлениям и иллюзиям, которые Гарри питал касательно аврорской службы в свои школьные годы — предполагала работу преимущественно координирующую. Он проверял бесчисленные отчёты, гонял своих Авроров по плацу, допрашивал задержанных преступников (и, видит Мерлин, допрос по методу Гарри Поттера стал в Министерстве притчей во языцах — даже самые крепкие орешки раскалывались, рано или поздно, не на первый, так на второй или на третий его визит)… Но крайне редко выбирался на миссии самостоятельно. Он бы, может, и рад был чаще принимать непосредственное участие в операциях, но времени на это ему решительно не хватало. Особенно теперь, со всей этой историей с Турниром и визитами в Хогвартс, которыми — Гарри вполне отдавал себе в этом отчёт — он несколько злоупотреблял. И всё же иногда его присутствие было необходимо. Как, например, на этот раз: Аврорам предстояло столкнуться с группой озлобленных оборотней, устроивших дебош посреди Лондона. Ситуация осложнялась тем, что всё происходило в маггловской его части. И Гарри даже представить себе боялся, что могло произойти, если бы какой-то из вервольфов умудрился укусить маггла — конечно, сейчас луна была убывающей, полноценным оборотнем бедняга не стал бы… Но Гарри хорошо помнил, как изменились вкусовые пристрастия и даже некоторые черты характера Билла Уизли после того, как ему не посчастливилось столкнуться с Фенриром. И обрекать на подобное тех, кто и в страшном сне не мог себе вообразить, чтобы оборотни из страшных сказок существовали на самом деле… Неделя, словом, начиналась просто потрясающе. Они аппарировали все вместе — пятеро Авроров из группы быстрого реагирования и Гарри, шестой, возглавлявший этот мини-отряд. Стоило декорациям перед их глазами смениться, он отрывисто произнёс: — Не разбредаться. Держимся по двое. Приоритетная цель — магглы, ни один из них не должен пострадать, поэтому заклятиями направо и налево не разбрасываемся. Будет славно поймать парочку хвостатых друзей живыми и сравнительно невредимыми. Рон ухмыльнулся — слово «сравнительно» Авроры интерпретировали очень своеобразно. «Сравнительно невредимый», например, означало, что преступник должен был быть способен говорить. Если точнее — выкладывать всю правду на грядущем допросе. Стало быть, в лицо целиться не стоило. А что до остального… издержки профессии. — Готовы? — спросил Гарри, сжимая в кулаке волшебную палочку. — Вперёд. И держитесь подальше от их зубов. И всё закрутилось, завертелось, превратилось в бесконечную череду стремительно сменяющих друг друга событий и картинок: вот они ворвались в маггловский паб, в котором, по свидетельству очевидца, подвыпившие оборотни вздумали поиграть в догонялки с посетителями; вот на них уставились и с рычанием набросились сразу несколько мужчин, все — с ожесточёнными, искажёнными от ярости и агрессии лицами, некоторые даже застрявшие в получеловеческой форме. Только в полнолуние оборотни могли в самом деле обратиться, но и сейчас они оставались чрезвычайно опасными. И много, много более сильными и выносливыми, чем рядовой человек. Гарри видел — замечал, улавливал отрывками, вспышками кадров, — как Майлз слева от него ринулся в бой с палочкой наперевес, как самый крупный из оборотней едва не сшиб Рона с ног и клацнул зубами в опасной близости от его шеи, как ещё один из Авроров, самый молодой, лишь год назад избавившийся от статуса стажёра, одним чудом успел блокировать брошенное в его сторону заклятие. Магглы — несколько мужчин и женщин и двое подростков, бледных как полотно — жались к стенам, ошеломлённые и испуганные. Департаменту магических происшествий и катастроф предстояло сегодня славно поработать над изменением их воспоминаний. Гарри как раз вырубил Ступефаем одного из оборотней — дракклы, их здесь было не меньше десяти, — когда уловил боковым зрением другого, устремившегося к магглам. Очевидно, тот хотел воспользоваться старым как мир приёмом и взять кого-то в заложники. Просто и крайне эффективно: это могло связать Авроров, которые и без того были здорово ограничены в наборе заклятий из-за присутствия потенциальных жертв, по рукам и ногам. — Не сегодня, ублюдок, — пробормотал Гарри себе под нос, бросившись следом за ним и вскинув палочку: полупрозрачное защитное поле, выросшее между испуганными людьми и оборотнем, появилось как раз кстати и не позволило его когтистым пальцам сцапать невысокого кудрявого парнишку за плечо. — Эй! — позвал его Гарри, слишком взбешённый этой откровенной подлостью для того, чтобы сразу же молча отправить вервольфа в нокаут. — Может, поиграешь с кем-то, кто сможет дать тебе сдачи? Тот обернулся. Оскалился. Рожа у него была жуткая — что-то между человеческим лицом и волчьей мордой. Только что слюной не давился, шерстяная мразь. — Быстро, — проговорил Гарри, едва шевеля губами, пока приближался к оборотню с палочкой наперевес, — на выход. Вас прикроют. Мужчина, стоявший ближе всех к нему и потому услышавший этот тихий приказ, кивнул; он казался таким же ошеломлённым, как и остальные, почти белым от ужаса и непонимания, но всё же сумел быстро сориентироваться и принялся осторожно подгонять других — по стеночке, к двери. Гарри видел боковым зрением, как один из его подчинённых, только что разобравшийся со своим соперником, кивнул магглам, и больше на них не смотрел — о них было кому позаботиться. А он… Он собирался надрать кому-то задницу. Оборотень неплохо сражался и, очевидно, обладал солидным запасом не только физической, но и магической силы — несколько из брошенных им в Гарри заклятий оказались настолько мощными, что даже с Защитными Чарами Гарри пошатнулся и был вынужден отступить на несколько шагов. Он подозревал, что это был главарь стаи — у него была самая уродливая и самая злобная морда среди всех. Что ж. Гарри Поттер был способен справиться и не с таким. И всё же противник заставил его попотеть — проклятия следовали одно за другим, нескончаемой чередой, и лишь спустя несколько минут Гарри сумел перейти из парирования в наступление. Его контратака оказалась крайне успешной — невербальный Петрификус Тоталус наконец-то заставил оборотня покачнуться и рухнуть на землю без движения. Гарри победно ухмыльнулся, шагнул было к нему, начал произносить: «Инкар…» Но в это мгновение кто-то сзади проорал: — Экспульсо! И к этому голосу, больше похожему на рык, присоединился ещё один, взволнованный: — Кэп!.. Гарри начал оборачиваться, уже зная, что не успеет защититься. Чудовищная волна прокатилась по пабу и сшибла его с ног, он ещё успел увидеть искажённое яростью и ужасом лицо Рона, а в следующую секунду всё померкло.

***

Он пришёл в себя внезапно и как-то разом, точно вынырнул на поверхность из-под толщи воды: задохнулся, подавился воздухом, открыл глаза — мучительно белый свет тут же ударил по ним и заставил Гарри зажмуриться, — попытался сесть… И в ту же секунду произошло сразу несколько вещей, одна за другой: всё его тело пронзила парализующая боль; раздались торопливые шаги; кто-то склонился над ним, закрыв собой источник этого чудовищного света; и голос, который он не спутал бы ни с одним другим, произнёс: — Ради Мерлина, лежи смирно, безмозглый мальчишка. Гарри тысячу лет не слышал, чтобы его называли мальчишкой. И только один человек мог позволить себе обратиться так к господину Главному Аврору. — С-с… Снейп? — прохрипел он смазанно: даже шевелить губами было тяжело. Зрение понемногу фокусировалось, и Гарри наконец-то сумел выхватить в окружающей его белизне лицо Северуса Снейпа, сейчас казавшееся мраморным, настолько он был бледен. — Собственной персоной, — сухо прокомментировал тот, поджимая тонкие губы. И медленно выпрямился. — Я позову мисс Грейнджер. Насколько мне известно, сегодня она на дежурстве. Гарри ни драккла не понимал. Его нестабильное плавающее сознание выдало всего одну осознанную мысль: нет. Нет, Снейп не должен уйти, Снейп не должен его бросить. — Подо… ждите, — просипел он и ценой невероятных усилий схватил выпрямившегося уже Снейпа за запястье. Тот дёрнулся, пытаясь вырваться из хватки, но оставшихся у Гарри сил ещё хватало на то, чтобы удерживать его рядом. По правде говоря, на это ушли все его силы. Запястье было тонким и костлявым. Гарри свободно мог бы соединить на нём подушечки указательных и большого пальцев. — Подождите, сэр, — повторил он чуть громче и твёрже, медленно разжимая пальцы под убийственным взглядом Снейпа. — Я… не понимаю… Ему нужно было знать. Ему нужна была информация — вся информация, которую ему способны были предоставить. Мисс Грейнджер. Гермиона. Значит, он в Мунго. Что, Мордред и Моргана, он делает в Мунго? И что здесь забыл Северус Снейп? Воспоминания возвращались медленно, отрывками, какими-то сумбурными всплесками красок. Паззл никак не желал собираться. Гарри был… точно. Гарри отправился на миссию по задержанию оборотней. Позаботился о безопасности магглов. Обездвижил противника. А потом… Он сфокусировал напряжённый требовательный взгляд на Снейпе, и тот, с неожиданной лёгкостью уступив этой молчаливой просьбе, сухо и лаконично произнёс: — Четырнадцатое декабря. Вторник. Сейчас… полдвенадцатого ночи. — Я… — заговорил Гарри, до которого начало доходить. — Вас доставили в Мунго на рассвете, — продолжил Снейп, будто не услышав его. — В ходе миссии по задержанию преступников один из них решил взорвать всё к Мордреду. И вы, Поттер, тут же воспользовались соблазнительной возможностью попасться ему под руку. — Я не попадался ему под руку! — слабо возмутился Гарри и снова попытался встать. Снейп опрокинул его, приподнявшегося на локтях, на подушку одним резким прикосновением к плечу — как новорождённого котёнка, подумал Гарри с беспомощной злостью. — Лежать, я сказал! — прорычал директор, в глазах которого плескались ярость, раздражение и… Да быть этого не может. Уж точно не беспокойство. — Так вот, — продолжил Снейп прежним своим спокойным тоном, самую чуточку громче обычного, — вы провалялись без сознания почти сутки, пока Колдомедики пичкали вас лечебными зельями и залечивали последствия вашей феноменальной тупости. А кроме того, вы нарушили данное мне обещание. Гарри уставился на него непонимающе. — Вторник, Поттер, — проговорил Снейп сквозь зубы. — Вторник. Я просил вас прибыть вечером в Хогвартс для обсуждения второго испытания. Должен заметить, вы выбрали весьма экстравагантный способ избежать встречи со мной. Дракклы! До Гарри лишь теперь дошло, что Снейп делал в Мунго. Должно быть, не дождавшись его появления в Хогвартсе, тот решил выяснить, в чём причина отсутствия господина Главного Аврора, лично. А когда прибыл в Аврорат… — Мне потребовалось некоторое время для того, чтобы вытрясти из мистера Уизли всю правду о вашем местонахождении, — сдержанно сообщил ему Снейп, точно догадался, о чём Гарри думал в эту секунду. — Признаться, вашим подчинённым стоило бы с такой же преданностью бросаться на вашу защиту непосредственно во время миссий. Очевидно, мистер Уизли счёл меня более опасным для вас противником, чем обезумевший оборотень — это его, несомненно, лестное мнение обо мне… — Что с оборотнями? — перебил его Гарри в ту же секунду, и Снейп скорчил едва заметную гримасу раздражения. — Их задержали? Никто больше не пострадал? — Нет, Поттер, — ровно ответил тот. — Боюсь, лишь вам не хватило мозгов воспользоваться Защитными Чарами. — Я не успел бы, — хрипло возразил Гарри. Снейп поджал губы. — Оборотни пойманы и будут допрошены, — сухо сказал он, с явным трудом проглотив готовящуюся сорваться с его языка шпильку. — Магглы в безопасности, их память была несколько подправлена работниками соответствующего Департамента. А вас, я полагаю, ждёт не самое приятное свидание с Министром Магии. Гарри застонал. — Но до тех пор, — продолжил Снейп, и теперь в его голосе появилось что-то вроде угрозы, — пока мисс Грейнджер не сочтёт ваше состояние достаточно удовлетворительным для того, чтобы встать и покинуть палату, вы, мистер Поттер, будете изображать хорошего мальчика, смирно лежать в постели и не скакать по больнице. Вы меня поняли? Гарри как-то некстати, очень резко заметил вдруг, что Снейпу чертовски шла ярость — его глаза, метавшие молнии, были настолько чёрными, что зрачок сливался с радужкой, и тот яркий контраст, который они создавали с его бледным худым лицом, то, как они сочетались с тонкими губами и порывистыми движениями… Он вновь едва не застонал — на этот раз совершенно по другой причине. — Вы меня поняли? — переспросил Снейп практически шипя. — Вас собирали по кусочкам, если вдруг до вас это ещё не дошло, и мне хочется верить, что даже такой идиот как вы… — Вы сидели в моей палате, пока я был без сознания? — спросил Гарри, осенённый внезапной догадкой. Проклятые чёрные глаза Северуса Снейпа изумлённо расширились. — Что… — начал было он, но Гарри, которому, кажется, вместе со взрывом отшибло остатки инстинкта самосохранения, кивнул самому себе и повторил уже уверенно: — Да, в самом деле. Вы сидели здесь и ждали, пока я приду в себя. И закончил едва слышно, глядя на напряжённо замершего Снейпа с вызовом и непонятной ему самому надеждой: — Почему? — Прошу прощения? — произнёс тот убийственным свистящим шёпотом. — Вам ведь достаточно было выяснить причину моего отсутствия в Хогвартсе и убедиться, что взрыв меня всё-таки не прикончил… — медленно проговорил Гарри, жадно шаря глазами по белому лицу, тонкой шее и дрожащему выступу чужого кадыка. Снейп был близко. Чудовищно близко. И он был… В ярости? Не-е-ет, господин директор. Это что-то другое. Вы меня не обманете. — Неужели вы переживали за меня? — спросил Гарри с самоубийственной улыбкой, которая обещала стать последней в его жизни. — Скажите, вы ведь волновались, не так ли, сэр? Медленно, очень медленно Северус Снейп снова склонился над ним. Так низко, что чуть не мазнул волосами по его лицу. Так низко, что Гарри смог разобрать каждую морщинку на его узком скуластом лице. Так низко, что Гарри едва не сошёл с ума. — Не смейте, — прошептал Снейп, побледневший от злости, почти не шевеля превратившимися в тонкую нить губами, — не смейте говорить со мной в таком тоне, мистер Поттер. Блядь, подумал Гарри беспомощно и с отчаянием, блядь, я не… я не могу, даже если ты меня убьёшь, я просто не могу. — Простите, сэр, — ответил он таким же еле слышным шёпотом. И раньше, чем Снейп успел спросить, за что именно он извиняется, Гарри рванул его на себя за ворот мантии, вынудив покачнуться и едва не упасть, ему нужна-то была сущая малость, несколько дюймов, разделявших их лица, эти чудовищно огромные, непреодолимые несколько дюймов, делавшие Снейпа недостижимым… Чужие губы — тёплые, Мерлин, тёплые и мягкие, кто бы мог подумать, господин директор, сэр — изумлённо дрогнули, столкнувшись с его собственными, и Гарри поцеловал его, торопливо, исступленно, почти зло, зная, что нельзя и что в следующее мгновение… Скрипнула дверь. — Гарри пришёл в себя? — спросил кто-то голосом Гермионы. А через секунду: — О. Кажется, я не вовремя. Снейп вырвался из хватки Гарри. Отшатнулся от него, как от прокажённого. Выпрямился. Его лицо было нечитаемым и холодным — гипсовый слепок, а не лицо. — Похоже, мистер Поттер всё ещё слегка не в себе после произошедшего, — прокомментировал он смертельно опасным тихим голосом. И, не удостоив Гарри и взглядом, повернулся к нему спиной. — Разбирайтесь с ним самостоятельно, мисс Грейнджер. Всего доброго. И — разъярённой фурией вылетел из палаты. Воцарилось минутное молчание. — Гарри, что ты натворил? — медленно спросила Гермиона, одетая в канареечно-жёлтую мантию; на её лице читались шок, неверие и ещё что-то… Почти вызывающее. Как веселье. — Я и сам не знаю, — хрипло признался Гарри, откидываясь на подушки и чувствуя, что силы его оставили. — Но, кажется… кажется, это было очень лишним.