Ирка с Птицей

       Федор Иванович Прокопенко не думал, что в жизни своей встретит маньяка и психопата такого уровня, ан нет, вот он, сидит, прикованный к столу наручниками, смотрит желтыми глазами насмешливо, старается не ухмыляться. — Ну че? — спрашивает Прокопенко. — Лучше сделал? Это он пока не про Питер и беспорядки, нет, это он про следака московского, который вылетел из этой же допросной полчаса назад, прижимая к лицу окровавленный платок. — А разве вам не понравилось, как я этому Стрелкову нос разбил? — ухмыляется Разумовский. — Он даже улыбаться перестал. — Это разговор другого порядка, — ворчит Прокопенко, садясь за стол напротив. — Понравилось или не понравилось, а к тебе меня он почти на удачу впихнул. Думаю, надеется, что и я облажаюсь с тобой. — Он со мной договориться точно бы не смог, — чуть откидывается на стуле Разумовский. — У меня к нему… личная антипатия. — Эту антипатию случайно не Гром звать? — вздыхает Прокопенко. — А то Ирка чего-то тебе начала психиатра искать. Да вот я думаю, пускать или не пускать. Разумовский смотрит странно, прикрывает глаза, голову назад откидывает, стонет глухо, а потом наклоняется всем телом на стол и смеется чуть безумно. — Я был так ужасно груб с ней, — бормочет он глухо, уткнувшись лбом в стол. — Всё, что мог, неправильно сделал… а она мне психиатра ищет. — И нашла, — уточняет Прокопенко. — Вот только я понять не могу, с чего это тебе честь такая, а? Ты ее чуть не убил. Она тебя… Ну, ты сам там был. — Мы с ней друг друга понимаем, — вздыхает Разумовский, поворачивает голову и смотрит на Прокопенко чуть устало. — Методы у нас разные, конечно, и нормы — тоже. Но это у меня с ней. С Сережей они друг друга бы еще лучше поняли. — С каким это Сережей? — хмурится Прокопенко, а Разумовский ухмыляется нехорошо. — Ты это… под психа косишь, что ли? — Да мне незачем, — хмыкает Разумовский, садясь. — По глупым стандартным меркам я невероятно безумен. И Гром это понимает прекрасно. В тюрьму меня точно нельзя — я сбегу через три дня спокойно. В психушку? Только к тому, кто со мной справится. Вот она сама справилась… и врача, спорить могу, нашла такого же. Чтобы справился. — Ну, репутация у него хорошая, — кивает Прокопенко. — Так ты… не собираешься мстить, что ли?.. — О нет, — ухмыляется Разумовский. — Я отомщу. Я обязательно отомщу… но не убью, не беспокойтесь. Мне слишком интересна Ира, интересен ее ход мыслей, то, как она преодолевает всё и вся… Я никогда не планировал ее убивать. Конечно, в пылу битвы немного заигрался, но ее смерть… нет… я бы хотел, чтобы она жила. Прокопенко вздыхает и смотрит на Разумовского, натурально прикидывая, не устроить ли ему выстрел в спину при попытке к бегству. Не его это дело — судить, конечно, но… за Ирку тревожно. Этот псих на ней помешался, кажется. Но об этом он с его врачом поговорит. Определенно.