Ирка с Птицей

       Ирка лепит пельмени, потому что пельмени у нее получаются, а еще потому что тетя Лена ей буквально в руки тесто сунула. И стакан — граненый. Ставишь такой на раскатанное тесто, достаешь кругляш из теста, заворачиваешь в него начинку мясную, сворачиваешь. Пельмени выходят огромными и сытными. — Вот сегодня стаканами ворочаем, а вчера — рюмочками, — хмыкает дядя Федя. — Ирк, ты че? Не улыбнулась даже. Всё переживаешь? Никто тебя больше Чумным Доктором не считает. Да и удивительно, что считали хоть на миг — у тебя денег на такой костюм точно не хватило бы. — Да и хватило бы, — вздыхает Ирка, — я бы так не смогла — чтобы весь Питер на уши словами поставить. Он же… да, убивал — громко и страшно, но людей он больше словами, выступлениями своими показательными поднял, чем смертями. — А это уже талант, — кивнул дядя Федя. — Но у этого… как его… Птицы? У него талант говорить есть. Как тебя не заговорил? — А я на уговоры не поддаюсь, — криво ухмыляется Ирка. — Сами ж жаловались, а?.. — Не поддаешься, — соглашается дядя Федя. — И ты лепи-лепи, давай, это мы тебе с собой отдадим. У тебя холодильник еще работает? — Работает, — усмехается Ирка. — Там, вроде, даже чего-то лежит. — И откуда у тебя там это что-то появилось? — уточняет тетя Лена, принося еще тарелку с начинкой. — Вон, рыбная. Так кто тебя кормит? Юля? Или Димочка? — Димочка! — фыркает дядя Федя. — Скажешь тоже. — Хороший мальчик, — смотрит на него чуть сердито тетя Лена. — Маленький, правда, для Ирины, но ей такой в ученики и в друзья точно подойдет. — Тетя Лен, ну и вы туда же! — стонет Ирина. — Не нужен мне никто! Что я? Сама не проживу?.. — Проживешь, — соглашается тетя Лена. — В разрухе и безуютице. Что у тебя с кроватью, скажи на милость? Как старая развалилась, так ты на матраце спишь! Где это видано, а?.. — Да времени у меня нет, чтобы эту кровать дурацкую купить, — смотрит на нее исподлобья Ирка. — Федь, отправь ты ее в отпуск, а? — смотрит на мужа тетя Лена. — В принудительный! И чтобы гонять с работы поганой метлой каждый раз, как там появится! А лучше — на курорт какой!.. Ты когда высыпалась в последний раз? Всё работа да работа!.. — Ее сейчас много, работы, — вздыхает дядя Федя. — И да, Лен, Ирка пока нужна. Лучше нее мелкую шушеру мало кто выследить может. А потом, как улягутся волнения… — Она у тебя от усталости загнется, Федя, — хлопает мужа по плечу тетя Лена и уходит. Ирка вздыхает, а дядя Федя смотрит на нее и кивает: — А правда, отдохнуть бы тебе. Выспаться. И… это… Разумовского перевели в психушку. — К Рубинштейну? — уточняет тихо Ирка, возвращаясь к лепке пельменей. — К нему, — кивает дядя Федя. — Он там, в своей голове, явно не один, так что пусть с этим врачи разбираются. Но ты, кажись, об этом и без того знала, да? — Знала, — кивает Ирка. — Знала. Он… представился. Еще и обиделся, что я могла его с Сергеем перепутать. — Обиделся, — повторяет дядя Федя и смотрит пристально, словно в само нутро пытается вглядеться. — Вон оно как. Ир, ты это… только не обижайся, хорошо? — Ирка плечами пожимает и смотрит строго в пельмень, который лепит. — Но ты… ты с Разумовским… не того-сего? А то ты ему психиатра ищешь, а он за тебя Стрелкову морду бьет. — Чего? — смотрит на дядю Федю Ирка. — За меня? — Ну, Стрелков сказанул про тебя нехорошо, Птица этот ему нос расквасил, — хмыкает дядя Федя. — Так… ты чего покраснела-то? Ир… Ира?.. Вы… что было-то?.. — Да не было ничего, — вздыхает Ирка. — Не было, дядь Федя. Но он мне… понравился, что ли?.. Сергей своими мозгами социальную сеть создал и пытается мир спасать. Но мир, видишь, спасаться мирно отказывается. И Птица тоже пытается его спасать. Спасал бы без смертей, мы б с ним, может, даже и поладили. И продолжает пельмени лепить. Дядя Федя смотрит внимательно, но ни о чем больше не спрашивает. Есть у Ирки чувство, что она сказала больше, чем должна была, но… с этим она потом разберется. Не сейчас.