Red Rabbits // Красные Кролики

Нил проснулся и сощурил глаза. Он медленно открыл их и постарался не тереть; несколько раз моргнул и огляделся, обнаружив, что Эндрю лежит в нескольких футах от него. Они провели несколько часов на крыше, разговаривая. Атмосфера была комфортной и естественной, как много лет назад. Когда луна взошла высоко в небе, а последние члены парада и тусовщики начали собираться на ночь или уходить, их разговор каким-то образом перешел на фильм «Ходячий замок Хаула». Ну, не совсем так. Нил сделал поворот в их игре и задал рискованный вопрос, который, возможно, не стоило задавать, если подумать: «О чем он думал, когда оттаскивал Нила, в тот день в Большом Каньоне?» Эндрю ответил: — Ни о чем, кроме паники при виде Дрейка с тобой. А потом я увидел твои глаза. Нил был ошеломлен. Он вспомнил, как его брови сошлись вместе, а на лице появилось что-то похожее, когда он спросил, что, черт возьми, это значит? Нил знал, как выглядят его глаза. Он знал, что они были льдисто-голубыми, как у его отца, потому что он не был дураком, и видел достаточно хорошо, чтобы мочь разглядеть их в гребаном зеркале. Но обычно он скрывал их и вынимал контактные линзы только на время сна, за исключением сегодняшней ночи. Причина, по которой он не надел их в тот день в Большом Каньоне, заключалась в том, у него они закончились во время путешествия — что было частью поручения его матери. — Они напомнили мне глаза Хаула из «Ходячего замка Хаула». Нил понятия не имел, кто это такой, что это такое и что это значит. Мэтт изо всех сил старался познакомить Нила с большинством классических произведений, которые он пропустил в детстве, но, очевидно, он пропустил одно настолько возмутительное, что Эндрю стоял в ступоре — пораженный, потрясенный и, в целом, совершенно разочарованный в Мэтте. — Давай. Я не могу оставить эту трагедию без внимания, — пробормотал он. — Бойд заставил тебя смотреть гребаных «Друзей», но забыл тебя просветить… Нил пропустил все остальное, чтобы посмотреть, как какая-то мелочь так сильно взволновала Эндрю. Нил последовал за ним в комнату Элисон, где ноутбук уже лежал открытым на кровати, где он подключил его, как только батарея начала умирать. Затем, с помощью какой-то странной магии Интернета, за которой Нил в данный момент не мог уследить, Эндрю нашел мультфильм и устроился на кровати. Нил забрался рядом с ним, готовый погрузиться в этот невероятно удобный матрас, когда Эндрю замер. — Все нормально? Мы можем пойти в гостиную, — спросил Эндрю, прежде чем Нил успел понять, почему. Нил покачал головой, потому что почему это должно быть не нормально? Они сидели рядом друг с другом всю ночь — да что там, весь день. В чем была проблема? Он надеялся, никакой. Потому что Эндрю расслабился, и Нил, наконец, снял обувь, сел на огромную кровать и был вынужден сесть ближе к Эндрю, чтобы посмотреть фильм на маленьком экране, что было по-своему досадно. Анимация была… она была прекрасна, и Нил был очарован. Хаул оказался очень эффектным волшебником с огромными голубыми глазами и черными волосами. Нил не видел сходства, не с собой. Нет. Даже когда Хаул вышел из ванной в панике из-за рыжих волос. Мои — каштановые. Никакого сходства. Он увидел, что несмотря на несоответствие цвета глаз и волос, он вовсе не Хаул. Нет. Но… В любом случае. Они посмотрели фильм на огромной кровати и еще немного поговорили — или попытались. Во время фильма Эндрю ничего не делал — и вот, Нил был здесь. Проснувшись, с раздраженными глазами и осознанием того, что он заснул в линзах. Он начал вынимать их, прежде чем понял, что делает. Одна линза прилипла к пальцу, и он уставился на нее в ночной темноте. «Какое это имеет значение?» — подумал он. — «Эндрю знает. Этими линзами ты ничего от него не скроешь». Нил завернул их в салфетку, положил на прикроватный столик и с блаженством потер раздраженные глаза с долгим, усталым вздохом. Заставив себя опустить руки, он посмотрел через плечо на Эндрю. Ноутбук между ними давно выключился, но на стене над кроватью висела пара современных бра, которые освещали комнату мягким светом. Он смешивался и танцевал в постоянно исходящем из города свете за задернутыми шторами, и теплые цвета освещали Эндрю, раскинувшегося на кровати рядом с ним. Он лежал на спине, закинув одну руку за голову, а другую положив на живот. Его футболка задралась немного выше талии и открывала взору кожу блондина и намек на мускулы, которые… У Нила возникло странное искушение набросить на него одеяло, чтобы никто не видел. Оторвав взгляд, он проследил за лицом Эндрю, тот спал так спокойно, как только могут спать такие люди, как они. Очки сползли набекрень, и Нил пошевелился прежде, чем успел подумать об этом. Протянув руки, он медленно наклонился вперед и стал снимать их с лица, чтобы было удобнее спать, сам не зная почему. Пока он двигался, он изучал лицо Эндрю — умиротворенное от сна, но глаза беспокойно бегали за веками. Нил задумался о том, что ему снилось. Был ли это хороший сон? Или один из многочисленных кошмаров, которые, как знал Нил, наверняка мучили его так же, как и его. Оторвав взгляд от глаз Эндрю, он посмотрел на его губы. Они были потрескавшимися. Можно ли пользоваться бальзамом с кольцом в губе? Нил склонился над Эндрю, его пальцы были всего в нескольких сантиметрах от очков. Но, должно быть, из-за переместившегося веса на кровати, его колотящегося сердца или просто близости… как бы Нил ни старался быть незаметным, ничего не получалось. Эндрю схватил его за запястье так внезапно, что Нил задохнулся и широко раскрыл глаза. Он смотрел, как золотые глаза Эндрю распахнулись, а его рука на полсекунды крепче сжала запястье Нила. Затем нахмурился, словно в замешательстве, губы раскрылись, как будто он хотел что-то сказать. Нил наблюдал, как его язык высунулся и смочил их. — Я сплю? — спросил Эндрю, голос был грубым и… Нил застыл, не шевелясь. Он пытался заставил свое сердце успокоиться, но оно не слушалось. Он ничего не мог сделать, не мог даже предотвратить улыбку, которая медленно расцветала на его лице. Эндрю нахмурился еще больше, он прищурился и посмотрел на Нила. — Черт, — пробормотал он. — У тебя голубые глаза… — а затем быстро отпихнул его запястье и отвернулся спиной. Нил был абсолютно уверен, что Эндрю сразу же заснул. Его плечи поднялись и опустились с глубоким довольным вздохом. Что-то в этом было неуместным, когда рядом с ним был этот человек, но Нилу казалось, что он не спал так уже… ну. Скорее всего, очень давно, основываясь на своем собственном опыте. Он еще секунду смотрел на спину Эндрю, закусив внутреннюю сторону губы и обдумывая свои дальнейшие действия. Я должен идти. Он должен. Он должен встать сейчас, оставить Эндрю записку и пойти домой. Я не хочу. Я не знаю почему. Нил опустился обратно на удобную кровать Элисон Рейнольдс и устроился в нескольких футах от Эндрю. Если я протяну руку, мои пальцы, наверное, смогут коснуться его спины… Натаниэль. Прекрати это. Сейчас же. Мэтт, наверное, волнуется. Его телефон мелькнул у него перед глазами. Мэтт мог подождать. Все нормально. В порядке. Все в порядке. Нил взбил подушку, чтобы было удобнее, и зарылся в нее лицом. Ты узнаешь об этом утром, Натаниэль. Ты собираешься спать в одной постели с этим человеком? Человек, который заставил тебя пройти через столько всего и… Заткнись. Да. Нил закрыл глаза и быстро уснул.

____

Солнечный свет струился через огромные окна квартиры Элисон прямо на лицо Эндрю. Он видел его, красный цвет за веками, и чувствовал тепло на коже. Это было приятно, в том странном смысле, в каком бывают обычные вещи. Обычные ли это вещи? Эндрю не помнил, как заснул. Ему было комфортно так, как бывает только после хорошего сна — комфортно настолько, что не хочется двигаться, и все кажется мягким, нормальным, безопасным и правильным. Именно поэтому это было неправильно. Он быстро сел и огляделся, пытаясь сориентироваться, потому что Эндрю Миньярд не спал крепким сном. Посмотрев на себя, он увидел, что все еще полностью одет, и все одеяла по-прежнему прилипли к его телу. Повернув голову, он посмотрел рядом с собой на кровать и обнаружил признаки того, что там кто-то спал. Теперь никого не было. Эндрю медленно встал и вышел из комнаты. Нил все еще был здесь? Господи. Он позволил себе заснуть в одной кровати с ним… Нил позволил им заснуть в одной кровати. Он прошел через гостиную на кухню. На кофеварке лежала сложенная пополам записка с буквой «Э» на лицевой стороне. Он открыл ее и прочитал неровный почерк: «Пошел домой, пока Мэтт не послал полицию искать меня. Не хотел тебя будить. Спасибо за вчерашний вечер. Ты был прав. Приятно быть с кем-то, кто понимает. — Нил». Эндрю перечитал записку пять раз. Он провел пальцем по имени, положил ее в сумку, чтобы не испортить и не потерять. Затем он сел на диван. И подумал о том, как это чертовски жалко. Почему? Что, блять, было такого в Ниле, что заставило его так себя вести? Что заставило его так себя чувствовать? Эндрю не был «шлюхой», но в прошлом у него была своя доля перепихонов, и ни один из них не заставлял его вести себя подобным образом. Никто не заставлял его чувствовать, что проснуться в одной постели, полностью одетым, поверх одеяла — это какой-то скандал. Не то чтобы он вообще спал в одной постели с кем-то из них. В Аризоне они поделились чем-то глубоким. Он знал это. Чего он не знал, так это того, как это перешло во взрослую жизнь — когда они оба выросли и жили совершенно разными жизнями и, в действительности, вероятно, находились в очень реальной опасности. Это не имеет значения. Даже немного — не тогда, когда Эндрю увидел его снова. С его загорелой кожей, с этими дурацкими веснушками и нелепыми голубыми глазами… Он сел прямо. Видел ли он глаза Нила…? Или это был сон? Его мысли быстро свернули в другом направлении. Я давлю на Нила? Он так не думал. Честно говоря, он и сам не знал, что происходит на самом деле. Эндрю наклонился вперед на диване и опустил голову на руки. Он не знал, как сориентироваться в этом, не в этом. Не то чтобы он чего-то ждал от Нила. Конечно, блять, нет. Но у него были ожидания от самого себя, и они заключались в том, чтобы не давить на то, что он даже не мог толком осознать. Он мне нравится. Он мне нравится, и я не знаю, что это значит, но я не хочу не быть рядом с ним. Я не хочу уезжать отсюда и никогда больше его не видеть — я не хочу, чтобы это страшное, ужасное, удивительное гребаное чувство в моей груди умерло. Это не было частью плана. А был ли план? Я должен был прийти сюда, помочь, уйти, и всем должно было стать лучше, но это не то, что я сделал, и… Эндрю встал, достал свой телефон и позвонил Би. Пчела начала жужжать, а он не мог выносить это «бззз, бззз, бззз». Он бы предпочел услышать голос Би, как она поможет ему справиться с этим, скажет, что он ведет себя глупо и ему просто нужно успокоиться и мыслить рационально. Ему нужна была она, чтобы отговорить его от всего этого, чем бы оно ни было. Он просто хотел, чтобы Кинг тоже помогла ему.

−

К вечеру понедельника Эндрю начал метаться. В его голове были все возможности, вероятности и невозможности. Мне нужно выйти. Он вышел из квартиры и достал свой телефон. Он был пуст. Нил не выходил на связь весь день. Но это было нормально. Эндрю, конечно, был бы рад звонку, но он не собирался сидеть, тосковать и раздражаться из-за того, что у Нила есть своя жизнь, в которой нет Эндрю. Итак, он шел и бесцельно гулял. Он не знал, куда идет и какова его цель, но он провел в этом городе большую часть четырех лет, исследуя его и изучая все те части, о которых большинство людей не знали. Его ноги несли его, может быть, в метро, а может быть, в кофейню. Возможно, в итоге он оказался у дома Нила, кивнул охраннику, который узнал его, и набрал номер, который запомнил сразу, как только увидел. Он остановился, когда двери лифта открылись, и понял… Какого черта я делаю? Наступила паника. О боже… Но теперь он был здесь. Он был здесь и медленно подымался на этаж Нила, и ему нужно было оправдание, нужно было быстро его придумать. Он полагал, что можно просто сказать, что был по соседству… Да, действительно, блять, классно придумал, ты, гребаная гейская катастрофа. К черту. Он повернулся от лифта и решил просто постучать в эту гребаную дверь, узнать, не хочет ли Нил (и, как он предполагал, Ллойд) поужинать. Эндрю глубоко вздохнул и приготовился к очередному комментарию о преследователях, прежде чем подойти к двери. И застыл на месте. На двери висел лист бумаги. Он был приклеен по четырем углам и на нем красным маркером была написана огромная цифра «6». В одном углу был отпечаток красных губ, как будто кто-то поцеловал листок и… Эндрю тут же сорвал его с двери и постучал изо всех сил. Когда ответа не последовало, его сердце заколотилось, и ему показалось, что он падает, когда Пчела начала жужжать у него за ухом. Он быстро достал телефон, чтобы позвонить Нилу, и как только открылся главный экран, он вспомнил сообщение с прошлой ночи: «7» Что это за хрень…? Он нажал на имя Нила и поднес телефон к уху. Возьми трубку, возьми трубку, возьми трубку. — Да? Эндрю не мог дышать, хотя ему удалось выдохнуть: — Где ты? Он задыхался, ничего не получалось. Почему это казалось таким неправильным? Что тут такого? Это может ничего не значить, розыгрыш, а… — Я на работе, преследователь. Уже скучаешь? Да — Нет. Я просто заскочил в квартиру, а тут такое… такое. Могу я прийти на стадион? — Эндрю нужно было его увидеть. Он не знал, что происходит, но ему нужно было видеть Нила, нужно было убедиться, что с ним все в порядке. Эндрю услышал хруст мизинца, прежде чем почувствовал его, и крепко зажмурил глаза, сжимая телефон еще сильней. Я обещал… — Конечно, наверное? Я сейчас убираюсь. Может, через минуту закончу. Хорошо. — Хорошо. Скоро буду. Эндрю повесил трубку, ничего больше не сказав, потому что если бы он это сделал, он бы запаниковал, а для этого не было причин. Опять же, он не знал, что это такое, серьезно ли это, или что. Перестань накручивать себя. Дыши. Ты в порядке. Все хорошо. Точно. Людям нравилось возиться с Эндрю. Элисон Рейнольдс каким-то образом заполучила всю его контактную информацию, когда хотела, чтобы он ее выслушал — его не удивило, по-настоящему, что кто-то другой тоже смог это сделать. Но это? Записка, приклеенная к двери Нила? Хватит обманывать себя. Это не розыгрыш. Это серьезно. Это серьезно. Эндрю посмотрел вниз по коридору, перешел на другую сторону и выглянул в маленький дворик, который находился в центре комплекса. Вокруг никого не было, никакого движения или чего-то еще. Он наклонил голову и попытался заглянуть в окна на другой стороне, но они отражали лишь искусственную пышную зелень посреди этих бетонных джунглей. Не было ничего. Никого. Сердце колотилось о ребра, и он заставил его успокоиться. С трудом сглотнув, он повернул шею и вытер потные ладони о джинсы, прежде чем нашел в себе решимость подавить панику, грозившую взять верх. Он простоял так может несколько секунд, минуту или десять. В конце концов, он вышел из здания и направился к стадиону.

___

Телефон Нила зажужжал от уведомления как раз в тот момент, когда он заканчивал уборку. Он не стал удваивать темп уборки, когда ему позвонил Эндрю. Вовсе нет. Просто он закончил быстрее, чем обычно, вот и все — просто он был готов, когда пришло сообщение от Эндрю, что он у черного входа… Где он, по случайному совпадению, его не ждал. Нил бросил последний мусор в один из шкафов, чтобы его выбросил какой-то другой уборщик, и направился к двери, к которой уже собирался подойти Эндрю, когда вошел Мэтт. — Хочешь поиграть сегодня вечером? — спросил он. Они давно не играли, и, если быть до конца честным, Нилу это не помешало бы. В последнее время все превратилось в путаницу чувств, и Нил ненавидел это. Он ненавидел это, потому что теперь он действительно начинал доверять Эндрю, что тот действительно начинал ему нравиться. И хотя он был рад этому, он все еще чувствовал тревогу, которая выводила его из равновесия — словно он предал свою мать и свое собственное благополучие, позволив себе купиться на то, что показывал Эндрю. И все же. — Эндрю здесь. Я должен впустить его. Мэтт покачал головой. — Нет, не должен. Надевай свое снаряжение и давай играть. Мэтт не верил ни во что из этого. — Просто позволь мне пойти и впустить его, — сказал Нил со смехом, который стал слишком естественным за последние несколько… месяцев… Несколько месяцев?! — …Мы все равно будем играть. Он может посидеть и подождать. А ты не хочешь заставить его подождать? — заговорщически сказал Нил, игриво вздергивая бровь. Глаза Мэтта сузились, и в конце концов он сделал задумчивый кивок, как раз когда Нил повернулся к двери, где, собственно, ждал Эндрю. Открыв ее, он прислонился плечом к раме, скрестил руки на груди и перекинул одну лодыжку через другую. — Могу я вам помочь? Извините, но дальше может пройти только персонал. Эндрю пытался… он так старался, и Нил мог сказать — он так чертовски старался закатить глаза и оставаться абсолютно крутым парнем Миньярдом, но дрожь в уголках губ выдала его. — Хмм… — Эндрю хмыкнул, засунув руки в слишком тугие карманы и сузив глаза за этими нелепыми очками. — Ну, я журналист, понимаете? Я здесь, чтобы написать статью об уборщиках стадиона «Нью-Йоркских Рысей» и о том, как они любят укрывать беглецов, которые крадут памятные вещи. Нил рассмеялся; — Я не краду памятные вещи! Я… иногда нахожу их… и оставляю себе — но это не кража. Это просто «находки», и эти правила незыблемы, спросите любого. — Он посмотрел через плечо на Мэтта, который все еще ждал, делая вид, что рассматривает свои ногти и, определенно, не подслушивает. — Только не спрашивайте Мэтта, — игриво понизил он голос и… Какого черта ты делаешь, Натаниэль? Брось это. Брось все это… — Как скажешь, Кролик. Эндрю вздохнул и пожал плечом, затем постучал по частично закрытой двери носком своего дурацкого черного кроссовка, что порадовало Нила, он все еще мог видеть пятна от пончиков на ткани. — Ты впустишь меня или заставишь стоять здесь всю ночь? — Эндрю сделал шаг ближе, словно ожидая, что Нил сдвинется с места. Нил не двинулся. Он остался на месте, приподняв бровь, почему? Потому что тогда Нил чувствовал себя безрассудным. Он чувствовал… Он улыбнулся и попытался прикусить губу, чтобы сдержать улыбку, но она прорвалась наружу, когда он не пропустил взгляд Эндрю, скользнувший к его рту. — Мы идем играть или как?! — простонал Мэтт и постучал по одному из шкафчиков, как ребенок. Нил закатил глаза и, наконец, сдвинулся, чтобы пропустить Эндрю, плотно закрыв дверь, как только тот вошел. — Играть? — спросил Эндрю, и Нил кивнул. — Я говорил тебе, что мы иногда играем. Всего лишь небольшая игра, хочешь присоединиться? Теперь ты приглашаешь его? Позволяешь ему еще больше влиться в твою жизнь? К несчастью, Мэтт и Эндрю одновременно рассмеялись. Они вернулись в раздевалку, где Мэтт уже натягивал свою тренировочную экипировку. — Я не занимаюсь спортом, — слегка скривил верхнюю губу Эндрю. — Там так много… движений, — покачал он головой. — Я просто посмотрю, как вы, два идиота, притворяетесь профессионалами, — он бросил взгляд в сторону Мэтта, который опустился на одну из скамеек и прислонился спиной к шкафчикам. Мэтт откинул подбородок назад. — Извини, я и есть профессионал, — сказал он, явно обидевшись. Эндрю закрыл глаза, словно готовясь вздремнуть. — Ну да. Наверное. Мэтт уже достал большую часть тренировочного снаряжения Нила, и Нил схватил одну из накладок, лежавших на скамейке рядом с ним, и бросил ее в Эндрю. — Не будь ослом. Иди играть. Ты можешь быть вратарем — тогда Мэтту будет что защищать, а не просто отталкивать меня. И, поскольку здесь нет ворот, я смогу попытаться забить реальному человеку! — Он не мог скрыть волнение, бурлящее внутри него. Это было что-то похожее на истерику — что, как он понял, не так уж сильно отличается от волнения. Забавно. Ему было двадцать пять, а он понял это только сейчас. Мэтт снисходительно улыбнулся ему и обратил свое внимание на Эндрю. — Давай, Миньярд. Попади в цель, и я обещаю, что не буду грубить тебе по крайней мере в течение дня. Эндрю приоткрыл один глаз и посмотрел на него. Мэтт вздохнул. — Не могу поверить, что я это делаю, — простонал он. — Я даже не знаю, возможно ли это. Но, — он потер лоб и снова посмотрел на Эндрю. — Два дня. Я не буду грубить тебе целых два дня. Эндрю не выглядел убежденным. Он снова закрыл глаза. — Эй, — вмешался Нил, и оба глаза открылись. — Пожалуйста? Что-то промелькнуло на лице Эндрю. Оно было там, а потом исчезло за время, меньшее, чем потребовалось Нилу, чтобы увидеть это — узнать это. Если Эндрю и заметил ищущий взгляд на лице Нила, он не показал этого. Вместо этого он сказал: — Мне не нравится это слово. В ответ Нил слабо кивнул и занес эту информацию в дальний ящик своего сознания. Вместо этого он перехватил взгляд Эндрю и попытался умолять глазами. Брови Эндрю слегка нахмурились, затем он потер шею, сказал «хорошо» и встал. — Но если кто-нибудь из вас будет смеяться над тем, какой я ужасный, я поколочу вас обоих, чтобы научить вас, ублюдков, хорошим манерам. — Он указал на каждого из них. — Хорошо, — быстро сказал Нил, чувствуя, как что-то внутри него запульсировало, когда он быстро кивнул. — Хорошо! — сказал он еще быстрее, затем хлопнул в ладоши, как раз когда Эндрю закатил глаза. — Так, значит, — указал Нил, решив проигнорировать его и маленькую ухмылку Мэтта. — Там сзади есть дополнительное вратарское снаряжение. Рад, что ты надел свои кроссовки, а не эти гребаные готские ботинки. Пойдем. Как только Эндрю экипировался, Нил вывел его на площадку. — Как люди ходят в этом дерьме? Я едва могу пошевелить руками — это просто смешно. Неужели столько набивки вообще необходимо? — Он жаловался всю дорогу до корта, и Нил позволил ему это — ему было все равно. Нет, Нил был взволнован. В истерике. Взволнован. Как только они присоединились к Мэтту на площадке, Нил занял свою позицию, а Эндрю медленно пробирался к воротам, все время ворча. Мэтт подбросил Нилу мяч, и тот легко поймал его в сетку своей ракетки, так сильно подпрыгнув на своем месте, что чуть не выбил мяч обратно. Каким-то образом сумев удержать мяч на месте, Нил натянул шлем, прежде чем Мэтт или Эндрю успели заметить, как он был в восторге в восторге? от всего этого. Он чувствовал себя нелепо, но, в общем, не мог найти в себе ничего, что могло бы его волновать. В конце концов, они все были готовы и заняли полупозиции. Мэтт сказал: «Поехали!», и Нил начал. Он играл с Мэттом так много раз, он знал его движения — знал его маленькие хитрости. Но все равно, чтобы пройти мимо него, требовалось немало усилий, но в конце концов он всегда добивался своего. Он бросил мяч в угол ворот, где, как он был уверен, Эндрю не сможет до него дотянуться. Но он дотянулся. Эндрю отбросил ракетку в сторону, нырнул и сумел заблокировать мяч. Он бросил его обратно к ногам Мэтта. Что за… Мэтт не двигался. Они с Нилом оба стояли с разинутыми ртами, глядя на Эндрю в полном недоумении. — Я думал, ты никогда раньше не играл?! — спросил Нил, громко обвиняя. — Я немного играл в колонии для несовершеннолетних, — Эндрю хлопнул ракеткой по полу и наклонился вперед к широкой сетке. — Но вместо этого я выбрал путь в класс творческого письма, так что это было недолго. — Его нос сморщился, глаза прищурились так сильно, что Нил мог видеть это даже из-под шлема. — Опять. Переезд. Нет, спасибо. Нил медленно посмотрел на Мэтта и обнаружил, что Мэтт уже смотрит на него. Мэтт только покачал головой, и Нил медленно кивнул сам себе. Конечно, блять… И вернулся на место. С этого момента Эндрю заблокировал все попытки Нила, кроме одной. — Как. мать. твою?! — наконец спросил Мэтт, хлопнув прикладом ракетки по полу корта. — Вы, гребаные новички, просто приходите сюда, как будто вы уже много лет играете профессионально?! И заставляете меня, меня! чувствовать, что я не особенный, не так чертовски хорош в экси. И если честно, — он ткнул пальцем в перчатке между Нилом и Эндрю, — мне это ни капельки не нравится. Нил изо всех сил старался не рассмеяться. — Жаль, — сказал Эндрю, снимая шлем и начиная стягивать перчатки. — Я закончил. Я вспотел, а это уже больше, чем я могу вынести. Нил вздохнул и сдался. Было уже поздно. — Ладно, наверное. Я все равно умираю с голоду. Давай возьмем еды и пойдем домой. Хочешь присоединиться? Эндрю пожал плечами, так непринужденно. — Да, конечно. Только не пицца. Мне все равно, насколько хороша, по словам Бойда и Рейнольдс, нью-йоркская пицца, если я съем еще, меня стошнит. — Эй! — позвал Мэтт с другого конца площадки. Он был уже на полпути к раздевалке. — Не понось нью-йоркскую пиццу! Ты ее съешь, и она тебе понравится! — Два дня, Ллойд! — крикнул в ответ Эндрю. Мэтт помахал через плечо, пробормотав «Бойд», и исчез. Нил оглянулся на Эндрю. Тот уже смотрел на него. — Вареники? — спросил Нил. Эндрю просто кивнул. — Вареники звучат отлично.

___

Эндрю заснул на диване. На этот раз Нил не присоединился к нему. Он лег в постель, набросил на Эндрю одеяло, а поскольку Эндрю был уже сыт и хотел спать — он остался и неохотно проснулся на следующее утро. Эндрю было здесь уютно… может быть, даже более уютно, чем у Элисон. Наверное, все дело в диване. Медленно он возвращался в себя. Все было тихо и неподвижно. В голове он беззвучно проклинал себя за то, что снова заснул в компрометирующем месте. Сначала в кровати с Нилом, теперь на диване, где он был открыт, уязвим и… Ты не сказал ему. — Черт, — прошипел Эндрю и медленно встал. Быстро потянувшись, он направился в ванную, все время убеждая себя: 1 — что он кусок дерьма, совершающий те же гребаные ошибки, что и раньше. И 2 — он должен был рассказать Нилу о своих догадках и о том, что он нашел, как только увидел его прошлой ночью. — Черт, — простонал он, возвращаясь в гостиную, чтобы проверить время. Было 9 утра. Никто больше не проснулся. Может быть, Нил хотел позавтракать? Подогретые вареники чертовски хорошо подошли бы вместе с «эй, я не сказал тебе кое-что прошлой ночью. Но я нашел номер, приклеенный к твоей гребаной двери, и…» Микроволновка пискнула. Он взял тарелку и две вилки, затем направился в коридор, где, как он знал, находилась комната Нила. Он не был в ней (не было причин), но он знал, что его комната находится за первой дверью, а комната Мэтта — за второй. Он репетировал то, что собирался сказать, пока шел. «Вставай, идиот, я приготовил завтрак.» Хм. Возможно, слишком много. И еще, не то, что ты должен, блять. сказать. «Просто хотел узнать, не хочешь ли ты позавтракать.» Мерзость. И все равно не то, что нужно было сказать. Просто скажи ему. Может, ничего страшного. Может, я слишком остро реагирую. Может быть, мне просто нужно сказать, что я чертовски… Эндрю замер. Тарелка между его пальцами, на удивление, не упала и не разбилась. Если уж на то пошло, он сжал ее покрепче — потому что теперь он был в поле зрения на дверь Нила, и то, что он увидел, вызвало у него мгновенную тошноту. Он чувствовал, как кровь полностью отхлынула от его лица, губы покалывало от потери. Там. Прямо на двери Нила, занимая ее половину, красным маркером была написана цифра 5. Она была нацарапана, словно кто-то рисовал ее снова, снова и снова. Нет… Эндрю побежал. Он пробежал остаток пути до комнаты Нила, бросил тарелку на маленький столик в прихожей и распахнул дверь без всяких предисловий. — Нил! Нил сел прямо на кровати, а Сэр издала громкое мяуканье и испуганно спрыгнула с нее. Нил посмотрел на него прищуренными глазами. — Эндрю?.. — Он потер лицо. — Какого хрена? Он не надел свои лин… — Ты в порядке?! — Он начал открывать дверцы шкафов, отодвигать одежду и памятные вещи — пытаясь убедиться, что там никого нет. — Какого хрена ты делаешь?! Конечно, я… — Нил остановился на полуслове. Эндрю поднял голову и увидел, что Нил смотрит на дверь, которую он оставил открытой. — Что это за хрень?.. — прошептал он. — Послание. Эндрю не остановился. Он опустился на колени, чтобы проверить под кроватью. Мэтт вошел как раз в тот момент, когда Эндрю выпрямился и оперся руками на кровать, все еще стоя на коленях. — Что, по-твоему, ты здесь делаешь?! Думаешь, ты можешь просто болтаться в его комнате?! Я так не думаю, — прорычал Мэтт. — В гостиную! Вы оба! Там, где я могу вас видеть! Эндрю оглянулся через плечо и увидел, что Мэтт упер руки в бока и смотрит на них обоих. — Господи, Мэтт, — закатил глаза Нил. — Посмотри на гребаную дверь. Мэтт так и сделал. — Кто на ней нарисовал это? — Он повернул голову в сторону Эндрю. — Да, это был я. — Эндрю хрустнул мизинцем и заскрипел зубами. — Мой дьявольский план — нарисовать гребаную цифру на гребаной двери Нила, а потом пробраться в его комнату… — Нет. Он быстро покачал головой, а затем. — Убирайтесь нахуй. Вы оба. Идите и ждите меня в гостиной. Достаточно. — Почему? Если здесь кто-то есть… — начал Нил. — Просто… иди, блять. Ты не сказал ему прошлой ночью. Теперь что-то случилось. Могло быть и хуже. Они вышли, и Эндрю выпустил глоток воздуха, как будто сдерживал его. Он в порядке, он в порядке, он в порядке. Он был в порядке, и все хорошо. Блять. Он в порядке. Эндрю продолжал прочесывать комнату, одновременно потирая пчелу за ухом. Она жужжала, обжигала, ругала его за небрежность и беспечность и Нет. Би никогда не сделает этого. Пальцы болели, нервы сдавали, и он пожалел, что у него нет с собой ножей (хотя он был не против использовать свои руки, чтобы задушить кого-нибудь). Он проверил ванную, занавеску в душе — на всякий случай даже проверил комнату Мэтта. Шкафы в прихожей тоже не остались без внимания, Эндрю заглянул везде. Когда он наконец вошел в гостиную, то обнаружил, что Мэтт и Нил сидят на диване и молчат. Сэр бдительно сидела на коленях Нила, свернувшись калачиком и громко мурлыча. Потому что я был беспечен. Эндрю стоял перед ними и очень медленно, почти неохотно, вытащил из кармана наспех сложенный и скомканный листок бумаги, который вчера приклеил к двери. Так чертовски глупо. Среди экси, вареников и шуток он не упомянул об этом, а теперь? Он открыл его и протянул Нилу. Тот сначала только взглянул на него, потом закрыл глаза и поработал челюстью. Когда он снова открыл их, такие голубые, он посмотрел на Эндрю, сузив их, и снова опустились к посланию. — Где ты это взял? Бззз — Увидел, когда пришел сюда вчера, пока ты был на работе. Оно было приклеено к двери. — Глупый, глупый, глупый. — И ты говоришь нам об этом только сейчас? — спросил Мэтт, и вместо того, чтобы встать, он придвинулся ближе к Нилу — как будто он мог придать ему сил. — Какого черта? Ты действительно пытаешься сделать так, чтобы его убили, не так ли? Да что с тобой такое?! Не сопротивляйся. Я облажался. Я облажался. Эндрю покачал головой. — Я не знаю. Он не знал. Он знал. Это не имело значения. Важно было то, что он должен был сказать об этом еще до того, как увидел Нила — по телефону. Он должен был предположить, что это что-то опасное, а не розыгрыш какого-то придурка. Кто-то был здесь. Они были перед дверью Нила, и Эндрю позволил себе отвлечься из-за чего?! Почему?! Нил молчал. Эндрю посмотрел на его голову, склоненную над газетой. Его рыжие волосы начинали пробиваться у корней, отметил Эндрю. Ему нужно подстричься, заметил Эндрю. Я такой чертовски глупый, отметил Эндрю. Наконец Нил медленно поднял голову, его сжатый кулак смял уголок листа. Когда он встретился взглядом с Эндрю, огонь вернулся — гнев. — Это Лола, — тихо сказал он. Внезапно Мэтт наконец встал и прошептал: — Черт. — Затем чуть громче: — Черт… Она та, что работала на твоего отца, верно? Та, которая убила твою маму? — Женщина с рыжими волосами… — прошептал Эндрю, осознание пришло, и все, что он узнал в Калифорнии, вернулось. Нил выдержал его взгляд. Голубые глаза, такие ледяные, что Эндрю подумал, что они могут треснуть под всей этой враждебностью. — Да, — прошипел Нил. Он указал пальцем на красный след от поцелуя. Бззз, бззз, бззз. — Это она. Она знает, где я, и мне интересно, откуда она это знает. — Его брови приподнялись. Эндрю сделал непроизвольный шаг назад и поднял руки в знак капитуляции. — Ты же не серьезно? — прошептал он. — Ты думаешь… — насмешливо произнес он и покачал головой, глядя на Нила. — Ты не можешь всерьез думать, что я буду общаться с этим человеком? Что я скажу ей, где ты?! Он тоже начинал злиться. Особенно когда Мэтт сделал один большой шаг ближе к нему и схватил его за переднюю часть футболки. — Ты маленький кусок дерьма. Я должен был знать… Я должен был вышвырнуть твою задницу, как только ты появился здесь, — он занес руку назад, и хотя это противоречило всем укоренившимся инстинктам Эндрю, он собирался принять этот гребаный удар. Я заслужил это. Рука Мэтта остановилась только тогда, когда Нил схватился за нее. — Нет, — сказал он голосом, который звучал сильнее, чем выглядел сам Нил. Он снова встретился взглядом с Эндрю. — Я не думаю, что ты продал меня, но я думаю, что очень велика вероятность, что ты — причина, по которой она здесь. Именно благодаря тебе она знает, где я. Эндрю не мог с ним спорить. Его руки повисли по бокам, и он подумал: «Я не знал. Я не знал, Нил…» Он также не знал, был ли он причиной… Никто не знал, что он здесь, кроме Рейнольдс. — Я не знаю, как… Нил прервал его, садясь обратно на диван вместе с Сэр. — Это не имеет значения. — Он был ужасно спокоен для данной ситуации, и это беспокоило Эндрю больше всего. — Мэтт, отпусти его. Сейчас это ничем не поможет. Поможет то, что мы должны разобраться в этом дерьме… Он бросил записку на кофейный столик и зарылся пальцами в шерсть Сэр. Мэтт неохотно отпустил футболку Эндрю, не без враждебного взгляда, прежде чем сесть обратно на диван рядом с Нилом. Эндрю остался стоять. — Мне нужно бежать, — начал Нил. Нет… Тишина длилась не более десяти секунд, прежде чем Нил пришел к другому выводу. — Вы оба в опасности, и сейчас вы вовлечены в это. Для всех будет лучше, если я просто снова исчезну… Мэтт и Эндрю сразу же начали спорить с этим. Бззз, нет, бззз, нет нет нет, бззз бззз, НЕТ. Нил поднял руку, чтобы успокоить их. Эндрю послушался только из-за выражения лица Нила, которое отображалось в его глазах. — Нет, — произнес он низким голосом. — Это не обсуждается. Мэтт, — он повернулся к Ллойду. — Если ты исчезнешь, это будет выглядеть подозрительно. У тебя скоро финал, и люди заметят, если ты исчезнешь. Они будут искать. — Когда Мэтт попытался что-то сказать, Нил продолжил чуть громче: — Я думаю, что тебе все же стоит съехать с квартиры. По крайней мере, на некоторое время, потому что есть вероятность, что за ней следят. Твоя семья в городе, верно? Мэтт напряженно кивнул. — Хорошо. Побудь с мамой или еще с кем-нибудь. Что бы это ни было, не возвращайся, пока мы не скажем тебе, что все в порядке. — Мы? Нил повернулся, чтобы посмотреть на Эндрю. — Эндрю, — начал он, и Эндрю пришлось сжать челюсти, чтобы не выдать все, что он хотел сказать в этот момент: «Мне жаль. Позволь мне все исправить. Я спасу тебя. Позволь мне попытаться.» — Тебе тоже нужно уехать, — Нил не дал ему и мгновения, чтобы перебить. — Возвращайся в Южную Каролину. Я не знаю, что они хотят от тебя сейчас, но тебе будет лучше дома, где люди заметят твое отсутствие, если что-то случится. Нет. Нет, нет, нет. — Я получил сообщение, — пробурчал Эндрю. Нил вздохнул, словно готовясь к тому, что его ждет. Он поднял свободную руку и прижал два пальца к виску. — Какое. сообщение? — В воскресенье вечером, когда мы были на крыше. — Эндрю сказал быстро и услышал, как Мэтт усмехнулся. — Я получил сообщение с заблокированного номера с текстом «7». — Опять, — сказал Нил, уронив руку и пристально глядя на Эндрю. Он практически чувствовал, как от него исходят волны гнева и раздражения. — Было бы неплохо узнать об этом в момент, когда это произошло. — Я думал, что это просто кто-то издевается надо мной, — попытался объяснить Эндрю. — Такое бывает, и, — он сделал глубокий вдох, — я должен был тебе сказать, да. Но сейчас это не имеет никакого значения. Суть в том, — он указал вниз на записку. — Что кто-то имеет виды и на меня. Я не собираюсь просто бежать обратно в Южную Каролину и бросить тебя на съедение волкам. — Было бы лучше… — Поехали со мной. Нил нахмурился. — Что…? Казалось, он не мог поверить даже в такое предложение… Потому что никто, кроме его матери и, ну… Эндрю, никогда раньше не вступался за него, или потому, что сама идея этого была смехотворной… Это не так. — Поехали со мной, — повторил Эндрю. — Назад в Южную Каролину. В Пальметто. Мы можем укрыться в студии, потому что сила в количестве, верно? Там мы будем в большей безопасности, где каждый сможет следить за происходящим, и мы заметим, если что-то случится. Прямо сейчас, — покачал он головой, — никто не знает, где кто-либо из нас. К тому же я засранец и молчу по несколько дней подряд. Будет лучше, если мы будем там и сможем позаботиться… об этом с домашней базы. Эндрю не знал, откуда все это взялось, но слова текли легко и свободно — как будто его подсознание говорило ему, что все это просто здравый смысл. Но это было не так просто для Нила, который смотрел на свои руки, как бы раздумывая. Именно Мэтт посеял зерно сомнения: — Ты не можешь быть серьезным? — прошептал он. Затем громче: — Ты же не можешь действительно обдумывать это? Нил, — он рассмеялся, но смех был без юмора и коротким. — Нил, тебе нужно убираться из страны. Я дам тебе денег на новое удостоверение личности, документы, что угодно! Ты можешь взять их и уехать в сраное Тимбукту или еще куда-нибудь, потому что если они нашли тебя здесь, то уж точно найдут в Южной Каролине. Эндрю схватил бумагу со стола и потряс ею перед ними. — Нет, — твердо сказал он. — Это? Вы видите это дерьмо? Это обратный отсчет, — он снова потряс им. — 7, 6, 5. Сейчас у нас 5 дней. Если мы уходим, то сейчас. Нет времени на удостоверения личности, перелеты и все остальное. Мы должны уйти. Потому что Эндрю обязательно последовал бы за Нилом в Тимбукту, только чтобы убедиться, что он добрался туда нормально. Я не уйду сейчас. Не снова. На этот раз я буду рядом. На этот раз, когда Нил позвонит, он не сможет сказать: «Тебя там не было». Никогда снова. Никогда, блять, снова. — Зачем ей вообще понадобилось писать на твоей двери, вместо того, чтобы просто убить тебя, или что там у нее за цель? — спросил Мэтт. — Как она могла пройти мимо охраны два раза подряд? Это место — гребаный Форт Нокс, ты что, шутишь? Может, это все его тщательно продуманная схема, чтобы вытащить тебя из Нью-Йорка. — Эндрю закатил глаза. — И он просто случайно оказался тем, кто нашел все это? Да ладно тебе… — Мэтт, — окликнул Нил, прежде чем Эндрю успел сказать Мэтту, чтобы тот шел на хрен. Нил провел пальцами по волосам и обхватил затылок, сделав глубокий вдох. Грудь Эндрю сжалась при виде знакомого жеста. — Это не он. — Откуда ты знаешь, Нил? — Он встал на колени перед Нилом на диване. — Посмотри на меня — тихо сказал он, и Нил посмотрел. Эндрю захотелось дать ему по башке. — Я чертовски боюсь за тебя, ясно? Я знаю, ты думаешь, что знаешь его… — Я знаю его, Мэтт. И да, я чертовски зол, потому что он, вероятно, тот, кто привел ее сюда в первую очередь. — Он бросил взгляд на Эндрю. — Но он не ошибается. Мне понадобится время, которого у меня нет, чтобы получить соответствующие документы, а садиться в самолет, наверное, не самая лучшая идея. — Он оглянулся на Мэтта. — Лола любит играть со своей добычей, прежде чем съесть ее. Она хочет, чтобы я испугался — хочет, чтобы я облажался и выставил себя на всеобщее обозрение, где меня могут поймать. Вот почему она это делает. Ей не доставит удовольствия вытащить меня из постели. Она хочет посмотреть, как я буду извиваться. Через мой труп. Нил стоял, держась за Сэр. Он выглядел спокойным, по крайней мере. — Вы оба, — он посмотрел между ними. — Просто послушайте меня. Меня стошнило пять раз, когда я услышал, что этот придурок, — он ткнул пальцем в сторону Эндрю, — ищет меня. Лола намного страшнее. Я не могу позволить себе сорваться прямо сейчас, и я очень стараюсь, чтобы у меня не начался приступ паники. Так что вы оба, просто сидите здесь, — он кивнул в сторону дивана, — заткнитесь нахрен и слушайте, что я вам говорю. Эндрю и Мэтт сели обратно на диван. — Вот что произойдет, — начал Нил. — Мы останемся здесь, пока Мэтт не уйдет на тренировку. Затем мы уедем одновременно, чтобы все выглядело так, будто мы все уезжаем. Мэтт, ты можешь найти машину, чтобы отвезти свое дерьмо в дом твоей мамы без твоего присутствия? Мэтт потер подбородок, бросил на Эндрю язвительный взгляд, затем снова сосредоточился на Ниле. — Должен быть, да… Я могу попросить швейцара взять мои сумки и отнести их вниз, потом положить их в машину и сказать, куда ехать. Это будет несложно, мне только нужно будет позвонить маме и сообщить ей, что происходит. Нил кивнул, и Эндрю стал ждать. Он приберег свои аргументы для того, чтобы Нил закончил. Но, несмотря ни на что, они не расстанутся. И точка. Нил на мгновение зарылся лицом в спину Сэр, глубоко дыша. Когда он снова поднял глаза на Мэтта, то прижался к ней щекой: — Пошлите Сэр тоже. Хорошо? Убедись, что ты позаботился о ней. — Нил… — Нет, просто… просто убедись, что с ней все в порядке. Не забывай, что ей не нравятся рыбные лакомства. Она спрячет их куда-нибудь из вредности, если ты попытаешься дать их ей. — Он откинул голову назад, чтобы посмотреть на ее лицо, которое уже было наклонено к нему. — Ее любимая игрушка — перышко на веревочке, так что обязательно играй с ней хотя бы раз в день… И расчесывай ее тоже… — быстро добавил он. — Она любит, когда ее расчесывают. Бззз, бззз, бззз Мэтт покачал головой, глаза подозрительно блестели. Нил посмотрел на Эндрю. — Я поеду с тобой в Южную Каролину. — Да. — Но мы должны сделать это по-моему. Понимаешь? Глубокое облегчение распространилось по всему телу Эндрю. Это произошло так быстро, так шокирующе, что он почувствовал вокруг себя колючую энергию, словно онемел. Все, что он мог сделать, это кивнуть. — Хорошо. Мы отправимся с Мэттом на тренировку, но перед тем, как попасть на стадион, мы разделимся. Эндрю и я пойдем в квартиру Элисон. Эта, — Нил с тоской оглядел квартиру, — была взломана. Мы уедем только утром, пораньше, чтобы не торопиться, но достаточно поздно, чтобы за нами было трудно уследить. У Элисон есть машина? Эндрю, несмотря на свое состояние, усмехнулся. — У нее, наверное, шесть, припаркованных под тем зданием. — Хорошо. Мы возьмем одну из них и поменяем, когда сможем. Мы не можем ехать напрямую. Придется немного поплутать, попытаться сбить с толку тех, кто может нас преследовать. Эндрю просто кивнул. Как скажешь. Да. Хорошо. Я сделаю это. Мэтт встал. — Отлично. Мы сделаем это по-твоему. Но я приеду в Южную Каролину. Да, блять… — Нет. Не приедешь. — Нил покачал головой, и его челюсть снова дернулась. — Я уже говорил тебе, для любого будет подозрительно, что ты исчез, пока идет сезон. Мэтт покачал головой и откинулся на край дивана. — Я улечу в воскресенье. Я могу сказать любому, кто спросит, что собираюсь дать интервью для подкаста Кевина Дэя. Я хочу быть уверен, что ты там и с тобой все в порядке… Я привезу Сэр, — он указал на нее, глаза на мгновение засветились, словно это был его билет. — Она не захочет быть вдали от тебя. Оказывается, это были волшебные слова. Эндрю не думал, что смог бы устоять, если честно, если выбирать между тем, чтобы навсегда оставить Кинг и тем, чтобы кто-то доставил ее к нему… Нил молчал, одной рукой поглаживая ее шерсть, а другой слегка перемещая ногу с одной на другую. Глубоко вздохнув, он кивнул головой: — Хорошо, — тихо пробормотал он. — Хорошо. Но не уходи до субботней игры, ладно? Постарайся никому не говорить, но если спросят, скажи, что все из-за Кевина. Это хорошая отговорка… Мэтт быстро кивнул и встал. — Я пойду сделаю несколько звонков, — он шагнул к Нилу и обнял его. Нил охотно обнял его в ответ одной рукой, поскольку Сэр была в другой, и что-то в груди Эндрю взвыло от несправедливости этого случайного прикосновения. — Держи меня в курсе, хорошо? — тихо пробормотал Мэтт. — Дай мне знать, что ты в порядке. — Нил тяжело сглотнул и кивнул. — Увидимся в воскресенье. Бросив последний взгляд на Нила и Эндрю (очень разные взгляды), Мэтт исчез в своей комнате, оставив их вдвоем. Они смотрели друг на друга в течение мгновения, прежде чем Нил прошел мимо Эндрю и, наконец, поставил Сэр на пол. — Куда ты идешь? — спросил Эндрю. Его голос звучал грубовато, скрежетал. Он не знал почему. — Собирать вещи. Эндрю последовал за ним. — Мне жаль. Я не знаю, есть ли в этом моя вина, но мне все равно жаль, хорошо? Я никогда не хотел, чтобы это случилось. Я просто… — Прекрати, — вздохнул Нил и повернулся к нему лицом. — Просто… остановись. Сейчас это не имеет значения. Все уже происходит, и мы должны с этим разобраться. — Нил развернулся, обошел цифру на своей двери и направился к шкафу. Эндрю последовал за ним, потому что что еще ему оставалось делать…? Он закусил губу и смотрел, как Нил достает старую сумку. Она была выцветшей и потрепанной, и выглядела так, будто многое повидала. Он начал доставать одежду из своего шкафа, позволяя ей падать на пол. Затем он сел рядом с сумкой и начал запихивать все в нее. Он опустил голову на руки, а Эндрю опустился на пол рядом с ним. Плечи Нила дрожали, дыхание сбилось, поэтому Эндрю сделал глубокий вдох за него. — Могу я прикоснуться к тебе? — спросил он, голос был таким мягким, таким тихим — словно он не хотел нарушить тот пузырь, который окружал их. Нил не отвечал мгновение, его пальцы сжались… А потом очень тихо сказал: — Да. Эндрю медленно поднял руку и положил ее на шею Нила. Он слегка надавил и приложил усилие. В конце концов, он услышал, как Нил глубоко вдохнул, и увидел, как его руки опустились на колени. Нил позволил плечам расслабиться, прежде чем пробормотать: — Мне здесь очень понравилось… — Я знаю, — ответил Эндрю, сохраняя тишину и сдержанность в этом личном и напряженном месте. Он не хотел, чтобы пузырь внезапно лопнул — не хотел нарушать атмосферу. В конце концов, Нил сел прямо. — У меня слишком много вещей, — вздохнул он, и Эндрю убрал руку с его шеи. Эндрю оглядел комнату и почувствовал, как уголками губ нахмурился. — Кажется, не так уж и много, — сказал он, прежде чем смог остановить себя. К счастью, Нил только хмыкнул, что могло бы быть смехом, если бы не та хреновая ситуация, в которой они оказались. Он покачал головой и проследил за взглядом Эндрю. — Нет, думаю, что нет. Но все же… У меня никогда не было столько одежды. Во всяком случае, с тех пор, как мы сбежали… Мы всегда должны были уместить все в сумку, — и поднял ее. — Я не могу вместить даже половину. Что же мне делать с остальным…? Бззз Эндрю потер руки о штаны, и его плечо дернулось, прижавшись к татуировке. Количество одежды Нила в этой комнате было лишь малой толикой того, что Эндрю запихал в шкафы и ящики в Южной Каролине. — Оставь это, — в конце концов сказал Эндрю. — Эта одежда и украденные памятные вещи… — Найденные. — Найденные памятные вещи не являются показателем твоего пребывания здесь. Им является Ллойд, не так ли? — Он услышал, как Нил рассмеялся. Эндрю не хотел улыбнуться. — И что-то мне подсказывает, что ты не сможешь от него избавиться, как бы ты ни старался. Нил действительно рассмеялся. Тихо и едва слышно, но этого было достаточно, чтобы он продолжил запихивать одежду в сумку. Затем он поднял глаза на Эндрю, и Эндрю заставил себя не отводить взгляд. Это было подавляюще, слишком много — но он не отводил взгляд. — Теперь ты сожалеешь…? Что ты нашел меня? — спросил Нил. Никогда. — Нет. — Я тоже.

___

После расставания с Мэттом, во время которого он обнимал Нила до тех пор, пока тот чуть не задохнулся, и очень напряженного прощания с Сэр, на котором Нил совершенно не прослезился, Нил и Эндрю оказались в квартире Элисон. Им потребовалось вдвое больше времени, чем следовало бы, они ехали на разных линиях метро — даже заехали в Бруклин и вышли в Нижнем Ист-Сайде, чтобы проехать обратно. Прибыв на место, они бросили свои сумки у двери, и Эндрю быстро, бегло осмотрел квартиру, чтобы убедиться, что она тоже не взломана. В конце концов, когда он счел место безопасным и запер все замки на входной двери, он наконец повернулся к Нилу. — Здесь четыре спальни, — сказал Эндрю, не совсем встречаясь с его взглядом. — Выбирай любую, какую захочешь. Нил ничего не сказал. Он все еще находился в странном состоянии: он ненавидел Эндрю за то, что тот привел все это к нему, и был благодарен за то, что он вообще здесь. Но в чем он был уверен, так это в том, что он не хотел спать в комнате один — не после того, что произошло. — Или… — сказал Эндрю, наконец подняв на него глаза. — Мы можем разбить лагерь в гостиной. Наверное, будет безопаснее, если мы будем в одной комнате. Уже приближалась ночь, было только 8 часов, но солнце неуклонно опускалось. Нил ничего не ел весь день и не чувствовал аппетита сейчас. Все его тело было измученным, изможденным, истощенным. Все, чего он хотел, это свернуться калачиком на чем-нибудь удобном и надеяться найти утешение в сне, который, как он знал, не придет. Нил только вздохнул и потер лицо. — Мы снова будем спать в комнате Элисон, — сказал он. — Я понимаю, что ты пытаешься сделать все это «уважаю твое пространство», и это здорово. Но, — Нил сделал глубокий вдох, который не показался ему достаточно глубоким, — я согласен. Мы должны быть в одной комнате и в комнате с замком. Кровать огромная, все будет в порядке. Эндрю просто уставился на него на мгновение, прежде чем в конце концов кивнул. — Там есть кушетка. Я буду спать на ней, а ты можешь занять кровать. — Хорошо. Хорошо. Я в порядке. Все в порядке. Нил прошел в комнату, чтобы занести свою сумку. Он не знал, в чем проблема Эндрю… Что, по его мнению, произойдет, если они окажутся в одной постели…? Может, он не доверял Нилу? Нил фыркнул при этой мысли. Что, черт возьми, он мог бы сделать? Может, он не доверяет себе? Нет. Эндрю казался человеком, который держит себя под контролем. В любом случае, он… Нил вспомнил, что в детстве у Эндрю отняли право выбора, и, скорее всего, для него было важно не навязывать выбор другим. Глупый, Натаниэль. На него нахлынуло чувство вины, а вслед за ним пришло осознание того, что его медленно осеняет. В этот момент он услышал, как Эндрю вошел следом за ним. — Тебе не обязательно спать здесь, — быстро сказал Нил. — Я просто подумал, что будет безопаснее, если мы оба будем за закрытой дверью… — Все в порядке, — сказал Эндрю, не поднимая на него глаз. Он собирал одежду по всей комнате, чтобы упаковать ее. — Ты прав, я просто не хотел, чтобы тебе было некомфортно. Мне…? Нил шагнул к Эндрю, преграждая путь. Эндрю резко остановился, не дойдя до своих ботинок. — Ты не заставляешь меня чувствовать себя некомфортно, — сказал Нил и почувствовал… — Приятно слышать.

___

Было четыре утра. Никаких происшествий, убийственных или иных, за ночь не случилось. Эндрю был раздражен тем, что пришлось просыпаться так рано, поэтому он позаботился о том, чтобы Нил проснулся вместе с ним. Кончиками пальцев он коснулся плеча Нила и слегка встряхнул его. «Если бы это был кто-то другой, я бы, наверное, просто пнул его.» — Вставай, — сказал он, толкнув Нила чуть сильнее. — Это ты хотел уйти так чертовски рано, так что вставай. Нил застонал и перевернулся на спину, один локон упал на лоб. Ему действительно нужно было подстричься. Идиот. Эндрю вышел из комнаты и пошел варить кофе. Он был более чем измотан и казалось, что вообще не спал. Он потер шею в том месте, где неудобно лежал на диване в комнате Элисон. Эндрю не возражал, не сильно. Он чувствовал себя лучше, находясь в одной комнате с Нилом и не в одной кровати. Перед тем как они уснули, Эндрю позвонил Элисон и попросил одолжить одну из ее машин. Он не сказал ей, что Нил с ним, или что они, вероятно, в конце концов, поменяют ее на арендованную в какой-то момент. Он просто сказал ей, что не может лететь и должен вернуться в Южную Каролину на машине. Поверила она ему или нет, он не знал, но, надо отдать Рейнольдс должное, она не задавала никаких вопросов. Было удивительно, насколько она доверяла Эндрю, когда тот сказал ей, что это важно. Единственное, что она сделала, — сообщила местонахождение ключей и как попасть в гараж, где были припаркованы машины. Эндрю нашел гараж и провел инвентаризацию: Mclaren, BMW, Porsche… Он выбрал Porsche. Действительно, нужно отдать Рейнольдс должное… Нил вошел с усталым взглядом, но полностью одетый, с сумкой, перекинутой через плечо. — Кофе будет готов через минуту. Нил просто кивнул и опустился на стул, чтобы подождать. Эндрю прислонился к стойке и стал наблюдать за ним. Нил был весь тихий и сонный, но с острыми краями — как будто был на взводе. Готов ли он бежать, Эндрю не знал. Нил, прищурившись, посмотрел на Эндрю. — Никаких линз? Нил пожал плечами и попытался подавить зевок. Он посмотрел вниз на стойку и постучал по ней пальцами. — Какой в этом смысл…? — спросил он в конце концов. — Они знают, как я выгляжу — карие глаза или голубые, все равно они преследуют меня. Проще не носить их, когда я… путешествую. Эндрю был почти уверен, что Нил собирался сказать «убегаю». — Хорошая мысль, — пробормотал Эндрю. Он полностью поддерживал этот план. Конечно, поддерживаешь, ты, гребаная катастрофа. — Коричневый тебе не идет. Нил поднял на это бровь, но Эндрю просто отвернулся, чтобы налить две чашки кофе. Двадцать минут спустя они наконец-то были готовы к выходу. — Мне придется сделать несколько звонков, пока мы будем в дороге, — сказал Эндрю. Он хотел уберечь Би. Он был уверен, что они смогут добраться до Пальметто, используя маневры уклонения, и что пребывание в окружении людей — хороший план — но все же. Оставался шанс, что за ними могут следить, и если с Би что-то случится из-за этого, он никогда не оправится. Это было бы слишком. — Звони сейчас, — сказал ему Нил, дважды проверяя свою сумку. — Тебе придется выбросить телефон. Это была здравая мысль, но Эндрю все еще смотрел на него с удивлением. — Что? Я не собираюсь выбрасывать свой телефон. У меня здесь важные вещи. Там есть фотографии Кинг и Беллы — я не собираюсь от них избавляться. Нил вздохнул и накинул сумку на плечо. — Слушай. Ты хотел держаться вместе? — Он поднял бровь. Эндрю резко кивнул. — Хорошо. Тогда помни, мы делаем это по-моему. У нее есть твой номер; возможно, она следит за тобой через твой телефон. — Эндрю просто уставился на него. — Господи Иисусе, — простонал Нил. — Ладно, большой ребенок. Вытащи сим-карту, чтобы у тебя осталось твоя херня и выброси телефон. У меня в сумке есть одноразовые телефоны, которые я собирал с тех пор, как оказался здесь. Ты можешь использовать один из них для звонков. — Делал это раньше, да? Нил криво улыбнулся. От этой улыбки у Эндрю защемило в груди. — Раз или два. — Он коснулся плеча Эндрю своим. — Пойдем. Он вышел за дверь, и Эндрю последовал за ним, потирая плечо. Когда они дошли до машины Элисон, Нил насмешливо спросил: — Ты шутишь, да? Эта просто смешно. Эндрю окинул взглядом плавные изгибы черного Porsche 911 GTS и кивнул в знак согласия. — Я знаю. Такая чертовски сексуальная, — вздохнул он. — Рейнольдс иногда как заноза в заднице, но у нее ахуенно хороший вкус на машины. Нил покачал головой. — Неважно. Нам придется бросить ее и взять что-нибудь другое, как только выберемся из города. Эта привлечет слишком много внимания. Эндрю ничего не сказал. Он открыл багажник, чтобы они могли закинуть туда свои вещи, и сел за руль. Он обхватил его на мгновение и глубоко вдохнул запах кожи. Внезапно он почувствовал себя спокойнее. Нил сел рядом с ним, и Эндрю оглядел его, отметив только напряженные челюсть, плечи и глаза. Он неуверенно поднял руку и, дав Нилу достаточно времени, чтобы отстраниться, положил ладонь на шею Нила и сжал. Он почувствовал, как тот расслабился от прикосновения, и что-то в этом было… — Готов? — тихо спросил Эндрю. Нил сглотнул и кивнул, глядя в лобовое стекло.

___

Час спустя они все еще были в городе. Нил настоял на том, чтобы они поехали по запутанному маршруту, который должен был привести их через Нью-Джерси, а затем в Пенсильванию. Это был не самый быстрый путь, но Нил и не хотел быстрого. Он понятия не имел, следят ли за ними, и не хотел слишком быстро выдать, куда они направляются. Просто на всякий случай. — Мы поедем через Филадельфию, — сказал он некоторое время спустя и посмотрел на карту в своем телефоне. — Поездим немного по кругу, может быть. Постараемся сбросить того, кто пытается следовать за нами в утренней пробке. Эндрю кивнул. До сих пор он молчал — замышлял что-то, Нил мог сказать. Хотя он не был уверен, что именно. Когда они добрались до Филадельфии, было еще рано — только 10 утра, но Эндрю настоял на остановке, чтобы перекусить и позвонить. Нил не стал спорить. Кому бы он ни звонил, ему нужно было просто пойти и сделать это, чтобы он мог сосредоточиться на происходящем и ни на чем другом. Нил пошел в здание за закусками, чтобы дать Эндрю хоть какое-то подобие уединения. Когда он вернулся, нагруженный нелепыми продуктами, которые попросил Эндрю (плюс немного фруктов), Эндрю все еще разговаривал по телефону. Он хотел снова выйти из машины, но Эндрю махнул ему рукой, чтобы он остался. Так он и сделал. Нил наблюдал, как Эндрю закрыл глаза и потер лоб. Он устал… Должно быть, плохо спал прошлой ночью. Нил хотел потянуться к нему — дотронуться до его шеи, как он делал это для Нила. Но он не знал, что будет означать такое прикосновение, и как Эндрю воспримет его. Поэтому… Он терпеливо сидел, сложив руки на коленях, и делал вид, что не слушает. — Би, я знаю, что это сбивает с толку, хорошо? Но я уже поговорил с Аароном. Мне просто нужно, чтобы ты ненадолго навестила их в Чикаго… — Эндрю остановился, чтобы послушать. — Я знаю, у тебя есть работа, но ты не была там целую вечность, и они не собираются отказывать тебе в отпуске — максимум на неделю. Аарон сейчас занимается твоим билетом, и Белла уже знает, что ты приедешь. Она очень взволнована, так что теперь ты просто обязана прилететь. Он послушал еще немного, и Нил понял, что Би согласна. Эндрю откинул голову на подголовник и с облегчением выдохнул: — Спасибо… Обещаю, я все объясню позже. Скоро поговорим, хорошо? Эндрю повесил трубку и сдвинул очки на макушку, чтобы потереть глаза. — Ты в порядке…? — неуверенно спросил Нил. — Замечательно,  — пробормотал Эндрю, но потом, словно осознав, как это прозвучало, он просто покачал головой. — Теперь, когда Би согласилась уехать из Южной Каролины, — кивнул он, ничего больше не сказав. Эндрю повернул голову, чтобы посмотреть на Нила, и Нил слегка улыбнулся, потом еще немного. Свет раннего утра пробивался сквозь лобовое стекло и отражался в глаза как раз в том месте, где нужно. На этот момент Нил мог представить, что они снова в той закусочной — мизинцы сплелись вместе и они на расстоянии вздоха друг от друга. — Чему ты улыбаешься? — Эндрю нахмурил брови. — Дело в моей победной манере поведения? Потому что, послушай, я не смогу сказать тебе, сколько парней мне пришлось отшить только из-за своего обаяния. Улыбка Нила ослабла. Он хотел бы отшить меня тоже? — Нет. — Он покачал головой. — Просто рад, что она уезжает. А как насчет остальных? Ты не беспокоишься о них? Эндрю покачал головой и опустил очки обратно на нос. — Нет. Я не ожидаю проблем ни для кого, кроме нас. Мне просто легче от того, что мне не нужно беспокоиться о ней. Мне нужно знать, что она в безопасности, чтобы иметь возможность сосредоточиться… Нил кивнул. Это имело смысл, он полагал… Но, честно говоря, он не мог вспомнить, каково это — беспокоиться о ком-то другом в подобных ситуациях. Он бросил Эндрю банан. — Вот. Съешь это, чтобы у тебя было немного энергии, пока ведешь машину — поскольку я знаю, что ты не позволишь мне сесть за эту штуку. — Не-а, — сказал Эндрю, нажимая на кнопку «P». — Я уверен, что нет. И лучше бы ты взял что-нибудь кроме гребаного банана, или тебе придется возращаться туда, чтобы принести мне нормальные энергетические закуски. Нил надулся и вытащил «Reese’s Cup». Эндрю одобрительно кивнул. — Слава богу, — пробормотал он и разорвал упаковку зубами, а затем вытащил одну конфету. Он засунул ее целиком в рот, а затем облизнул кончик большого пальца, чтобы очистить его от шоколада. — Куда? — спросил Эндрю. Нил перевел взгляд на свой телефон и покачал головой. — Просто бесцельно кататься по городу какое-то время, влиться в утренние пробки. Застрянь ненадолго. Эндрю кивнул. — Хорошо. Так они и сделали. Когда Эндрю как следует подкрепился, Нил счел, что можно попробовать поговорить по-настоящему. — Я хочу сыграть в нашу игру. Эндрю ничего не сказал. Он просто кивнул и пробормотал: — Хорошо. — Итак, — начал Нил. — Би… Я знаю, что она стала твоим опекуном, когда тебе было 16. Ты воспринимаешь ее как маму? Это был личный вопрос. Нил не знал, почему он хочет это знать, но увы. Эндрю сделал глоток остывшего кофе, прежде чем ответить. — Да, наверное. Она — самый близкий человек к этому, что у меня когда-либо был. — А как же твоя биологическая мать? Разве ты не пошел жить к ней и своему брату, когда вышел из колонии? Эндрю покачал головой. — Это два вопроса. Моя очередь. Нил ждал. — Ты спросил меня, что я подумал, когда впервые увидел тебя в Большом каньоне. А что насчет тебя? Что ты подумал, когда впервые увидел меня? Да, что ты подумал, Натаниэль? Заткнись. — Я подумал, что ты похож на засранца, — ответил Нил, и атмосфера расслабилась настолько, что Эндрю рассмеялся. — Да, похоже на то. Нил тоже засмеялся. — Я имею в виду, ты был просто ребенком, который тянул меня прочь, когда я на самом деле должен был прятаться и делать все, чтобы не привлекать к себе внимания. Ты потянул меня в эту закусочную… лачугу, взломал дверь, а я в этот момент думал, что меня поймает охрана или что-то в этом роде, и моя мама бы ахренела. Потом ты заставил меня есть отвратительные гребаные конфеты… — Нил покачал головой. — Было страшно, правда. Эндрю хмыкнул: — Да, так страшно, что ты хранил эту открытку все эти годы. Как ты защищался от этого? — Никак, — пожал плечами Нил. — Знаешь, я тоже поэтично описывал твои глаза. Он не знал, почему сказал это, не знал, зачем ему это говорить, но Увы. Голова Эндрю повернулась к Нилу, а Нил продолжал смотреть вперед, и, благослови его гребаную душу, он продолжал. — Знаешь ли ты, что когда на них попадает свет, они становятся золотистыми? Как мед. Натаниэль… Эндрю сжал руль заметно сильнее, на периферии заметил Нил и прикусил губу. Он хотел подтолкнуть это… Он хотел сказать больше, чтобы получить реакцию — но он молчал. В конце концов, Эндрю пробормотал: — Нет. Я не знал.

___

Нил заставил их два часа колесить по Филадельфии, прежде чем наконец разрешил им выехать из города и вернуться в Нью-Джерси. Эндрю недолго спорил, потому что ехать через Нью-Джерси не было никакого смысла, и им пришлось бы ехать через Делавэр, чтобы вернуться на трассу в Южную Каролину. Нил просто спокойно объяснил, что он не хочет ехать прямо туда. Он хочет запутать всех, кто может их преследовать. Это, конечно, имело смысл — но упрямый как всегда Эндрю просто покачал головой и сделал, как было сказано. Однако, не успели они выехать из Пенсильвании, как их заметили. Все началось с легкого жужжания Пчелы, а затем с машины на заднем плане. За ними следили, Эндрю был уверен в этом, но пока не хотел ничего говорить Нилу. Да и не нужно было. — За нами следят, — спокойно сказал Нил. Слишком спокойно. Эндрю снова перевел взгляд на зеркало заднего вида. — Я знаю. Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Съезжай с шоссе. Они ехали по шоссе I-676 в направлении Нью-Джерси, и Эндрю сошел на ближайшем съезде, ожидая до последней минуты, чтобы сменить полосу и выехать. Ничего не вышло. Машина была черная — новая. Окна затонированы, и они не могли определить, кто находится внутри. — Черт… — Эндрю выругался, затем закусил кольцо на губе — глаза постоянно перебегали на зеркало. — Я могу оторваться от них на этой машине, — пробормотал он невнятно. — Нет. — Голос Нила был твердым. — Ты только привлечешь больше внимания и копов. Направляйся в сторону движения и постарайся потеряться в потоке. Эндрю так и сделал. Он все еще мог видеть машину позади, но они отрывались все дальше и дальше вперед. Он уже собирался вернуться на шоссе, когда машина остановилась на соседней полосе. — Черт, черт, черт… — Эндрю попытался ускориться, но ехать было некуда: перед ним стояла машина, а по бокам не было ничего, кроме травы. Впереди был поворот, и Эндрю уже собирался свернуть на него, когда Нил схватил руль и резко дернул, чтобы они остались на главной дороге. — Какого черта?! — закричал Эндрю. Машина все еще была там — немного позади, но там. — Я мог оторваться! — Он быстро посмотрел на Нила диким взглядом и удивительно зло. Что, блять, он себе думает?! Эндрю не был таким экспертом, как Нил, но он предполагал, что потерять машину — это и есть весь гребаный смысл, а Нил просто схватился за руль. Как будто это было пустяком! С этим дурацким, блять, планом и его дурацкими, блять… — Тебе нужно, блять, подстричься! — заорал Эндрю, пробираясь между машинами, перекрывая рев двигателя и визг шин. Нил быстро задрал подбородок и воздержался от того дерьма, которое собирался выплюнуть в ответ. — Что?! — Я сказал, — Эндрю усмехнулся. — Тебе нужно подстричься, мать твою! Как только мы где-нибудь останавливаемся, так и сделаем! Господи — ты просто ходишь с одним гребаным локоном на лбу и даже не осознаешь этого! Где-то в глубине своего мозга, Эндрю знал, что это глупо. Но эта часть его мозга сейчас не работала. Однако та часть, которая считала, что во всем виноват один-единственный гребаный завиток на лбу, работала отлично и была готова спорить. Нил просто уставился на него, сведя брови и прищурив глаза. — Я не знаю, о чем ты, блять, говоришь, но эта дорога вела к пляжу на Делавэре, и мы не позволим им загнать нас в угол на уединенном пляже, на забитом пляже, на каком угодно гребаном пляже. Так что просто продолжай ехать и постарайся вернуться на шоссе, когда сможешь. Все это не имеет никакого смысла. Зачем мы вообще едем в эту сторону? У нас уйдут дни на то, чтобы добраться до дома так, хотя это могло бы занять несколько часов… Он просто хотел попасть домой, увидеть свою гребаную кошку и не умереть при этом. Но. Но. Он слушал Нила, потому что должен был. Потому что Нил знал, что делал… он надеялся. — Отлично. Но нам нужно поскорее избавиться от этой машины, — пробормотал он. — Чем быстрее мы сможем купить другую, тем лучше. — Я согласен, — сказал Нил. — Но сейчас останавливаться слишком опасно. Эндрю снова посмотрел в зеркало, потому что ничего не мог с этим поделать. Он не видел машины. — Мы оторвались? Нил повернул голову через плечо, чтобы посмотреть назад. — Я не вижу машины… — начал он, потом сел обратно и покачал головой. — Но это ничего не значит. Выезжай на шоссе и превысь скорость. Мы сойдем на нескольких съездах и еще немного проедемся в городском потоке. Эндрю так и сделал.

___

После этого в машине было напряженно и тихо. Нил был почти уверен, что прогрызет дыру в губе, и все время сознательно проверял, не появился ли на лбу локон, которого, как он был уверен, не существует. Вам нужно остановиться. Сменить машину. Они все еще слишком нервничали, чтобы выйти из машины. Вам нужно поскорее заправиться. Вы даже не выехали из Нью-Джерси… Они ехали в сторону Делавэра, но из-за всех этих съездов и выездов на шоссе это заняло целую вечность. Уже сгущались сумерки, и если они не остановятся в ближайшее время, то застрянут на обочине. — Нам нужен бензин, — сказал Эндрю, нарушая тишину и заезжая на заправку. — И я чертовски голоден. Мы должны остановиться. Нил только кивнул. Они перебрали все запасы закусок, которые он раздобыл утром, и он знал об Эндрю достаточно, чтобы понять, что ему нужно как можно скорее подкрепиться сахаром, иначе в следующий раз он будет злиться из-за проклятых бровей Нила. Нил ненавидел это. Чертовски ненавидел. Он знал, что это была идея Эндрю, но он ненавидел втягивать кого-то еще в этот беспорядок… Если с Эндрю что-то случится… Нет. Он не мог об этом думать. Он не смог бы оставить это в покое, если бы подумал. Ты идиот, Натаниэль. Я знаю, мам. Они смогли заправиться и перекусить без происшествий, после чего вернулись на шоссе и снова направились в сторону Делавэра. Нил искал на своем телефоне ближайший пункт проката автомобилей, когда услышал, как Эндрю выругался. — Черт побери! Нил поднял голову и увидел, что Эндрю пристально смотрит в стекло заднего вида. Он уже знал, но все равно посмотрел. Она вернулась. Конечно, блять, вернулась, Натаниэль. Черная машина набирала скорость, настигая их. — Съезжай с шоссе, — сказал Нил, чувствуя себя удивительно спокойным, несмотря на то, как ему было страшно внутри. На самом деле, все это время ему удавалось сдерживать панику и держать голову прямо. Он знал, что это, вероятно, частично объяснялось тем, что Эндрю был здесь, и тем, что он не хотел терять здравый смысл, ведь на кону жизнь еще одного человека. Однако, чем дольше они ехали, тем труднее становилось. — Я еду, еду, — пробормотал Эндрю, напрягаясь. Он прибавил скорость и сошел на следующем съезде, но машина последовала за ним. — На этот раз они серьезно, — сказал Нил. — А в прошлый раз это было не так? Нет. Нил покачал головой. — Это Лола нас разыгрывала. Она хотела, чтобы мы знали, что она там, следит за нами, но пока не хотела ничего делать. Теперь хочет. Дыши, Нил. Не теряйся. Ты не один в этой машине. Он пытался повторять это как мантру, чтобы заглушить голос матери, напоминающий ему, какой он глупец и каким безрассудным стал. В конце концов, они добрались до штата Делавэр и проехали Уилмингтон. На указателе у следующего выезда было написано Нью-Касл. Нил понятия не имел, где и что это такое, он просто знал, что им нужно съехать с открытого шоссе и где-нибудь затеряться. Эндрю вел машину, а Нил вцепился в бока своего сиденья, приклеив взгляд к зеркалу. Она все еще была там — все еще игралась с ними. То ускоряясь, то замедляясь, она не давала Эндрю повернуть. При любой его попытке она ускорялась и вставала на пути. Машины сигналили и сворачивали, и Нил был уверен, что в какой-то момент они привлекут копов, но? Они были вынуждены резко повернуть направо, когда слева от них пронеслась машина. Это продолжалось добрых пятнадцать минут, прежде чем он снова впустил голос матери, и она закричала, чтобы он понял. — Она нас гонит, — тихо сказал он, чувствуя, как ужас медленно поселяется в его костях. — Куда она нас гонит? — спросил Эндрю сквозь стиснутые зубы. Куда… — Туда, — Нил указал на знак. Конечно, блять. — Демерс Бич. — Блять, — сказал Эндрю, ясно и без лишних слов. Да. Все гребаные причины, по которым он не хотел ехать на пляж в Нью-Джерси, начали прокручиваться в его голове. Но они застряли. Больше ехать было некуда, и Эндрю был вынужден свернуть направо по грунтовой дороге как раз в тот момент, когда черная машина врезалась в Порше со стороны Нила. Одна из рук Эндрю тут же дернулась, чтобы схватить Нила, но он снова был вынужден ехать, пока они не выехали на подъездную дорогу. И вот тут-то они увидели дым, пламя, почувствовали запах бензина, просачивающийся через вентиляцию Порше. — Вот дерьмо, — выдохнул Эндрю. Ехать было некуда, и они остановились, когда Порше наехал на камни. Впереди был обрыв, состоящий из больших белых камней, а внизу — разбивающиеся волны пляжа. И на этом пляже стояла машина. Volvo S70 была охвачена пламенем, и даже сквозь огонь можно было различить большую цифру 4, нарисованную красной краской на ее боку. Нил не мог дышать. Натаниэль… Внезапно он перестал понимать, где находится. В его легких стоял запах огня и бензина, и все, что он мог видеть, это свою руку, закрывающую глаза матери, снова и снова, и снова, и снова… — Нил. — Твердо, заземляющее и далеко. — Нил! — Громче, но правильно. Он чувствовал, как дрожит; рука была теплой и правильной, но Нил не обращал на нее, на него, на Эндрю никакого внимания. Потому что Эндрю там не было. Нил хотел бы, чтобы он был… Но его не было — не было, когда Нил положил голову на живот матери, позволил крови впитаться в волосы и так сильно плакал, что не мог понять, соль ли это моря или его слезы. Натаниэль. Нил вышел из машины, пока Эндрю ругался и пытался сдать назад. Черная машина, Лола, все еще была там — в нескольких футах позади, просто сидела. Ждала. Наблюдала. Смеялась. Нил стиснул зубы. Он почувствовал вкус крови, слез, дыма, страха, злобного отчаяния. — Какого хрена тебе надо?! — Нил услышал свой крик. Словно натянутая пружина, он чувствовал, как срывается. — Что ты хочешь от меня?! У меня ничего нет! Мне больше нечего дать! Из машины молчали — потому что, конечно же, молчали. Нил прищурился и увидел двоих впереди, хотя раньше он был уверен, что там был только один человек. Мужчину и женщину. Лола и Ромеро. Он поднял ногу и направился к машине. Что он собирался делать, он не знал. И будет ли вообще? Он не был уверен. Но это должно было закончиться сейчас. Ему нужно было, чтобы это закончилось сейчас. Он позволил бы им убить его — он позволил бы им покончить с этим, если бы они позволили Эндрю уйти нетронутым. Не успела его нога вернуться на каменистую землю, как кто-то схватил его за руку. Он повернул голову и увидел Эндрю. — Какого хрена ты делаешь! — шипел Эндрю, оскалив зубы и крепко сжимая руку. — Вернись в эту гребаную машину, пока тебя не пристрелили! — Хватка была крепкой. Теперь Эндрю здесь. Даже если раньше его рядом не было. Нил оглянулся на Лолу и Ромеро, но увидел, что машина отъезжает. Он смутно различил сирены вдалеке, и этого было достаточно, чтобы заставить его двигаться. Эндрю затолкал его обратно в машину и с большим количеством ворчания и проклятий, наконец, заставил ее двигаться. Он как можно быстрее выехал на главную дорогу, стараясь ехать в противоположном направлении от черной машины, и проехал небольшое расстояние, пока не достиг района, похожего на парк с открытым полем. Эндрю заехал в него, поставил машину на стоянку и вышел. Нил не знал, куда он идет, но ему нужно было, чтобы он остался. Его пальцы покалывало, и это ощущение поднималось по рукам, он чувствовал его. Скоро оно окажется в его легких, и он не сможет дышать, когда отчаянно захочет закричать. Его дверь открылась, и Эндрю вытащил его наружу. Нил охотно подошел. Эндрю наклонился, чтобы отодвинуть переднее сиденье, и Нил без спроса забрался на заднее. Эндрю забрался следом за ним. Он рухнул. Он пытался дышать, но получался только вздох, и он слепо протягивал руки — искал что-то, хоть что-нибудь, Эндрю. Он был тут. На этот раз он был здесь, он был настоящим, из крови и плоти, и Нилу больше не придется слышать, как эта женщина говорит, что Эндрю больше нет. Нет. Он был здесь, и Нил позволил себе погрузиться в него без всяких предисловий. Он не знал, хорошо это или нет, но он не смог бы заставить себя переживать, даже если бы попытался. Возможно, позже он будет проклинать себя за это, корить и жалеть, что не сделал ничего другого, но сейчас? Он перестал удивляться, когда почувствовал сильные руки вокруг себя. Это было инстинктивно, автоматически. Он не знал, делал ли он это с кем-нибудь раньше, но он зарылся лицом в шею Эндрю, и это было правильно. Другая рука Эндрю обхватила его за шею и крепко прижала к себе. — Я здесь, — повторял Эндрю. — Я здесь, я здесь, я здесь. Он здесь. Нил сидел там. С широко раскрытыми глазами и дрожа. Но ему было тепло. Это помогало справиться с онемением. Он вцепился рукой в футболку Эндрю и изо всех сил старался сделать несколько глубоких вдохов. Все, что ему удалось сделать, это прошептать: — Мне жаль… За все. За то, что втянул его в это, подверг опасности и разваливался на части. Это нормально? Это чувствовалось нормально. Эндрю здесь, рядом с ним, поддерживает его. Сломанные мальчики, они оба, опирающиеся друг на друга. — Заткнись, — сказал Эндрю ему на ухо. — Не смей, блять, смеяться. В любом случае, во всем этом, скорее всего, виноват я. — Нил почувствовал, как повернул Эндрю голову так, что его лицо оказалось в волосах Нила. — Мне нужно постричься… — пробормотал Нил, уткнувшись в кожу Эндрю. Эндрю сжал его шею в ответ: — Да, — вздохнул он. — Тебе, блять, нужно.

___

Эндрю остановился, позволяя Нилу уткнуться лицом в его шею. Он делал глубокие, ровные вдохи, пытаясь заставить Нила подстроиться под его ритм. В конце концов, это сработало, и Нил решил двигаться. Честно говоря, это было глупо. Лола могла вернуться в любой момент и убить их обоих — но он не мог найти в себе силы сказать Нилу, чтобы тот собрался и вернулся на передовую. Реально, это, наверное, не заняло много времени, но сидя здесь с запахом шампуня Нила в носу и чувствуя сбившееся дыхание Нила под своими руками, ему казалось, что прошло очень много времени. Однако, в конце концов, всему приходит конец. Нил наконец зашевелился, и Эндрю тут же убрал руки. Он видел, как Нил сел прямо, сделал глубокий вдох и обеими руками стал растирать лицо, глаза и волосы. Затем он повернулся к Эндрю. — Нам, наверное, стоит уходить, — тихо пробормотал он, не твердо, но достаточно твердо по их стандартам. — Они, вероятно, залягут на дно, по крайней мере, на некоторое время, поскольку копы, вероятно, уже нашли ту машину. Эндрю просто кивнул и двинулся к выходу. Он все еще чувствовал Нила под своими руками, и его поразило, что это был, вероятно, самый взаимный контакт, который он охотно имел с человеком… ну, когда-либо. Но он не возражал против этого. От этого не бежали мурашки по коже. От него не бежали мурашки по коже. На самом деле, это вызвало искру. И эта искра — очень опасная вещь, подумал Эндрю. Когда они вернулись на передние сиденья, Нил сделал еще один глубокий вдох, чтобы стряхнуть последние остатки приступа паники, и достал свой телефон. — Недалеко отсюда есть предприятие, — сказал он через несколько мгновений. — Если мы поторопимся, то успеем до их закрытия. Он не смотрел на Эндрю, но его голос был значительно лучше, чем раньше. Он двигался дальше, и Эндрю тоже — несмотря на то, что ему хотелось спросить, все ли с ним в порядке. Однако он знал, что на его месте он бы не хотел, чтобы кто-то спрашивал… потому что в конечном счете это не имело значения. Неважно, в порядке ли они оба, потому что даже если нет, они должны двигаться дальше. Нам нужно выбираться.

___

Спустя одну отвратительную арендованную машину и дешевый мотель, Эндрю и Нил сидели в номере, ели хот-доги с заправки и ничего не говорили. Однако молчание не было неловким. На самом деле, Нил думал, что оно было комфортным. Он доел последнюю порцию отвратительной еды и встал. — Я пойду в душ, — сказал он. Эндрю просто кивнул и начал копаться в своей сумке. Нил прошел со своими вещами в крошечную ванную комнату. Когда он закрыл дверь, то повернулся лицом к зеркалу. Эндрю не соврал насчет завитка на лбу. Он был там, и рыжие волосы у корней медленно ползли вверх, вверх, вверх. В последние несколько недель он не обращал на это внимания — он не мог сказать, почему… или не хотел говорить, почему. Он знал, что это произошло после приезда Эндрю. Ему нужно было освежить это в памяти, но он не делал этого. Может быть, потому что теперь прятаться казалось бессмысленным. Это была больше привычка. Но, если быть честным, маскировка, на которой настаивала его мать, никогда не мешала людям отца догнать его. Рыжие волосы, коричневые, черные — их всегда находили. Только когда его мать внезапно умерла, и они больше не искали дуэт матери и сына, он смог хотя бы частично вздохнуть. Он ненавидел, что похож на своего отца, но это уже не казалось таким важным… В 25 лет — зацикливаться на цвете глаз? Нет. Во всяком случае, не в последнее время. Не в этом гостиничном номере с Эндрю.

___

Эндрю копался в своей сумке, пока Нил был в душе, и как только дверь закрылась — он отбросил ее и швырнул очки на кровать. — Черт, — прошептал он, потирая глаза и проводя пальцами по волосам. Все так хреново. Все. Он не знал, что думать — не знал, что делать. Единственное, что он действительно знал, это то, что ему нужно как можно скорее доставить Нила в Пальметто. Нужно спрятаться. Раньше он не очень-то беспокоился. На самом деле, он думал, что у них есть надежный план… Он думал, что они смогут выбраться из Нью-Йорка незамеченными и добраться до Южной Каролины с минимальными проблемами. Он был глуп, он ошибался, и теперь он беспокоился. Вытащив телефон, которым пользовался, он набрал номер Рене. Подняв сумку, он продолжал рыться в ней, пока звучали гудки, пытаясь найти что-нибудь для сна. В этот момент его рука нащупала диктофон, и он несколько секунд смотрел на него. — Алло? — Рене, это Эндрю. — Эндрю! Где ты был? Я так волновалась — где ты? Эндрю услышал облегчение в ее голосе и слегка улыбнулся. Было приятно знать, что кто-то, кроме Би, волновался за него. Нил вышел из ванной, за ним клубился пар. Его волосы были мокрыми и откинуты назад, а на футболку капали мелкие капли и И… — Я… — начал Эндрю, все еще глядя на Нила, потому что…. Нил бросил на него озадаченный взгляд. Быстро опомнившись, Эндрю покачал головой и положил руку на трубку. — Это Рене, — сказал он ему. — Как много я могу ей рассказать? Нил вздохнул и смахнул каплю воды, стекающую по его щеке, тыльной стороной запястья. — Это не имеет значения. Они будут знать, что я с тобой, когда мы приедем, и, наверное, было бы неплохо, чтобы кто-то знал, где ты… на всякий случай. Эндрю кивнул, отвернулся и убрал руку от телефона. — Эндрю? — Я здесь, — сказал он, — я в Делавэре. Мы едем в Южную Каролину, но за нами следят. Мы пытаемся сбить их с пути, поэтому едем по заковыристому маршруту. Рене замолчала на мгновение. — Мы? — Мы, — подтвердил Эндрю и быстро посмотрел в сторону ванной. — Я и… Нил. Натаниэль, — он смотрел, как Нил стоит у раковины, готовясь чистить зубы. Однако напряженность его плеч не осталась незамеченной. — Ты привезешь его в Пальметто? — спросила Рене. Она была скорее заинтригована, чем озадачена, что, по его мнению, было хорошим знаком. — Да. — Ему не хотелось объяснять — не сейчас, когда Нил стоял в нескольких футах от него с прямой спиной и замершей в воздухе рукой. — Хорошо, — легко сказала Рене. — Как дела… у вас двоих? Блять. — Гребанный хаос, Рене. — Он не мог удержаться от вспышки в голосе. Он оставил это, чтобы пожалеть об этом потом. — Слушай, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала. Он начал говорить дальше и тут же услышал шарканье и понял, что Рене печатает что-то для письма. Именно поэтому он так сильно полагался на нее — он знал, что что бы он ни сказал, она воспримет это всерьез. — Давай. — Скажи Рейнольдс, что ее машина в «Энтерпрайз» в Нью-Касле, штат Делавэр. Я пришлю тебе адрес. Полагаю, она захочет, чтобы кто-то приехал за ней, но нам пришлось ее бросить. Там… скорее всего, повреждения кузова. Милая, хорошая, терпеливая Рене только вздохнула. — Хорошо. Что еще? Эндрю перевел взгляд обратно на Нила и затем сказал тихо, не с уверенностью, но умоляюще: — Если я не успею вернуться в Пальметто, мне нужно, чтобы ты доставила Кинг к Би. — Эндрю, что… — Просто послушай, я не хочу сейчас объяснять. Но я хочу, чтобы она была у Би, если что-то случится, хорошо? Би сейчас в отъезде у Аарона. Я проследил, чтобы она уехала сегодня днем. Заедь ко мне домой и убедись, что она села на самолет. Я не верю, что Аарон возьмет трубку, когда я позвоню, чтобы проверить. — Хорошо… Спасибо. — Все остальное в сейфе под моей кроватью — бумаги и прочее дерьмо. Ключ в коробке Fruity Pebbles на холодильнике. Под сумкой. — Эндрю… что происходит…? Мы можем позвонить в полицию, если нужно… — Нет, — быстро оборвал ее Эндрю. — Никакой полиции. Пока нет. Сейчас это может принести больше вреда, чем пользы. Мне просто нужно знать, сделаешь ли ты это для меня. — Эндрю снова взял диктофон и провел по нему большим пальцем. — Конечно, сделаю… Просто держи меня в курсе, хорошо? Дай мне знать, где ты и что происходит. — Конечно. Пока, Рене. Повесив трубку, он повернулся к Нилу, который теперь сидел на другой кровати напротив Эндрю. — Может, нам стоит разделиться, — медленно сказал он, дергая одно ухо и не встречаясь взглядом с Эндрю. — Они, вероятно, просто будут преследовать меня. Ты сможешь отправиться прямо в Южную Каролину и не беспокоиться обо всем этом бардаке… — Заткнись. — Нет. Абсолютно точно нет. Нет. — Мы не разделимся. Мы остаемся вместе и, — он взял в руки диктофон, — мы будем записывать. Взгляд Нила с опаской перебегал между устройством и глазами Эндрю. — Что ты имеешь в виду под «записивать»? — Я имею в виду, Аудио Заметки. Просто, — он покачал головой, — выслушай меня. Он знал, что это прозвучит безумно, но это была лучшая идея, которая у него была. — Мы будем записывать все, что происходит, — продолжал Эндрю. — Я возьму у тебя интервью. Если что-то еще случится с Лолой, мы запишем это на пленку. Улавливаешь? — Нил просто смотрел на него своими широкими голубыми глазами. — Это страховка, Нил. У нас будет доказательство того, что произошло на самом деле, и внимание от этого защитит нас. Если слушатели и общественность узнают, что ты жив и находишься здесь, и что мы бегали от убийственных гребаных психопатов — это не останется незамеченным, если что-то случится. Для нас страховка, — он помахал диктофоном, — прятаться у всех на виду. Нил закусил губу, размышляя над этим. Эндрю видел, как вращаются шестеренки в его голове, видел углубление, в которое он впился зубами, и ему отчаянно хотелось оттянуть нижнюю губу и заставить его остановиться. — Может быть… — пробормотал Нил и заколебался. — Если честно, я чувствую, что меня уже раскрыли, так что… — он наполовину пожал плечами и наконец поднял глаза. — Но ты должен понять — федералы могут поймать меня за кучу дерьма. Использование фальшивых документов, фальшивые деньги — блять, даже осквернение трупа, если бы они действительно захотели. Я не просто бегу от Лолы… Я бегу и от них тоже. Я знаю. Но это риск… Эндрю кивнул. Его пальцы подергивались. — Я все это понимаю, и это часть причины, по которой я сказал Рене «никаких копов». Но если мы предадим это огласке и федералы попытаются арестовать тебя за что-нибудь из этого, реакция будет настолько ошеломляющей, что им придется отступить. Он понимал, что это звучит маловероятно, но у него не было ничего другого. Это должно было быть оно. Это должно сработать. Нил глубоко вдохнул и выдохнул. — Хорошо, — наконец сказал он, кивнув. — Хорошо, ты прав. Это лучший способ оставаться в некоторой степени защищенным. И… — Нил жестом указал на свою голову, — я хочу сменить прическу. Если мы это делаем, я могу вернуть свой естественный цвет. Чем более узнаваемым я буду, тем лучше. Точно. Точно, точно, точно… Эндрю заставил себя кивнуть. — Хорошо, — притворился он спокойным. Почему? Он не знал. Потому что не было ничем. Не будь идиотом. — Мы сделаем это, когда приедем в Пальметто. — Его взгляд вернулся к диктофону в руке, и он использовал это, чтобы двинуться дальше. — Ты готов? Нил вздернул подбородок и заметно отстранился от Эндрю. — Прямо сейчас?! Эндрю не стал закатывать глаза: — Да. Сейчас. Мы должны начать как можно скорее. После нескольких ударов сердца, Нил, наконец, расслабился и кивнул. Эндрю нажал на запись.

[Запись включена]

— Эндрю Миньярд, 3 июля 2019 года, 9:03 вечера. Скажи мне свое имя… и произнеси его по буквам. — Он сказал это тише, чем следовало бы для записи, но тут его осенило. Он мечтал об этом моменте, не так ли…? Он столько раз прокручивал в голове «Скажи мне свое имя и произнеси его по буквам». Но теперь он действительно был здесь — с Натаниэлем Веснински, брал у него интервью. И он не мог вспомнить ни одной вещи, о которой хотел спросить, когда начинал это расследование. Все это уже не казалось важным. — Какое? — спросил Нил, на его полных губах появилась грустная улыбка. — Какое захочешь. — Автоматически. Верно. Необходимо. — Нил Джостен, — протянул Нил. — Ранее известный как… Натаниэль Веснински. Точно. — Не хочешь ли ты рассказать нам вкратце, Нил? Что мы делаем в этом прекрасном номере отеля в Делавэре? Улыбка Нила слегка расширилась при этом. Напряжение в воздухе рассеялось, и палец Эндрю, который слегка подергивался за сигаретой, как запоздало понял Эндрю, остановился. Нил насмешливо ответил: — Да, Эндрю. С удовольствием. Сейчас, — он огляделся вокруг, — в эту мягкую ночь Делавэра мы прячемся с дерьмовыми хот-догами и скрываемся от людей моего отца, которые хотели бы убить меня… а теперь, возможно, и тебя. Эндрю поджал губы, позволяя себе погрузиться в… Неважно. — Да, хорошо, — сказал Эндрю. — Это не первый раз, когда кто-то хочет убить меня, я уверен. Кто из людей твоего отца охотится за нами? И почему ты думаешь, что их это вообще волнует, ведь прошло столько лет? Нил пожал плечами, и Эндрю помахал перед ним диктофоном, напоминая, что аудитория не видит. Нил закатил глаза. — Лола и, кажется, Ромеро — двое из окружения моего отца. Я помню их обоих с детства, но они также те, кто преследовал нас с матерью, когда мы были в бегах. Я не знаю, почему они все еще продолжают это… — Он посмотрел вниз на торчащую нитку на своих брюках. — Теперь остался только я. Мой отец мертв, а у меня нет ничего ценного для них. Я… — он глубоко вдохнул. — Я думаю, они просто хотят отомстить за его смерть или что-то еще, я не знаю — я просто не вижу другой причины. Окей. Хорошо. Окей… — Что случилось с твоей матерью? — Нил посмотрел на Эндрю. Он знал ответ на этот вопрос — и что он не должен спрашивать. Но нужен был контекст, голая правда, это не имело значения. Только контекст. — Ты не обязан отвечать на вопросы, если не хочешь, — тихо сказал он. — Я просто спрашиваю то, что имеет отношение к твоей истории. Нил подтянул колени к груди и обхватил их. Эндрю наблюдал за тем, как он напрягся, глубоко вздохнул и снова посмотрел Эндрю прямо в глаза. — Она мертва. Она умерла в Калифорнии после того, как Лола застрелила ее. Я был один с 17 лет. — Прятался, — сказал Эндрю. — Пытался. Ты усложнил это больше, чем это должно быть. Эндрю не засмеялся, не улыбнулся. — Я знаю. — Он знал… И он ненавидел это. — Мы углубимся, когда будем в Пальметто. — Это было обещание. Не копания в вопросах, а того, что они доберутся до Пальметто. Что они сделают это. — Сейчас наш план — завтра отправиться в Мэриленд, так? А потом в Вирджинию? Нил двинулся дальше за ним. Он кивнул: — Таков план. Эндрю выключил диктофон.

[Запись выключена]

— Это все, что мы пока сделаем, — пробормотал Эндрю. — Оба устали. Мы сядем, как только окажемся в студии, и сделаем нормальное интервью. Нил только кивнул. На сегодня все. Эндрю отключил пожарную сигнализацию над кроватью, и они (Эндрю) выкурили две сигареты, прежде чем устроиться поудобнее. Они оба легли, каждый на одну из двух кроватей в комнате, и всю ночь слушали, как друг другу не спится.

___

Нил очень мало спал. Последний раз, когда он помнил, что проверял время и переворачивался в миллионный раз, было 4 часа утра. В какой-то момент он все же заснул, его сны были полны пламени, бензина и криков матери… Что ты делаешь, Натаниэль?! Что с тобой не так — беги! Он не знал, что делает, но в данный момент чувствовал себя вполне нормально. Они выехали из отеля рано, около семи утра, чтобы влиться в утренние пробки. Лола все еще была где-то в Делавэре, Нил был уверен. Он просто надеялся, что сначала они смогут выбраться незамеченными. Они позавтракали в кафе и заправили машину по дороге. Оба вели себя тихо — старались вести себя непринужденно, но постоянно проверяли зеркала. Наконец, через два часа езды, они немного расслабились и добрались до Александрии. — Как ты думаешь, они нас потеряли? — спросил Эндрю. Абсолютно нет. Нил покачал головой: — Честно? Нет. Теперь просто нужно добраться до места, где им будет трудно что-либо сделать. Но, кто знает. Может быть, с помощью смены машины мы сбили их с толку. Маловероятно, Натаниэль. Эндрю посмотрел на него. — Ты просто говоришь это, чтобы мне стало легче. Не так глуп, как кажется, Натаниэль. — Так и есть. Эндрю фыркнул. — Ого, я тебе, должно быть, действительно нравлюсь, — он посмотрел на Нила с ухмылкой, а Нил в ответ с серьезным лицом. Эндрю прочистил горло и посмотрел назад на дорогу. — Я хочу сыграть в игру, — в конце концов сказал Эндрю, потирая за ухом. — Хорошо, — Нил приготовился к тому, что Эндрю может наброситься на него. — Почему ты сохранил открытку…? Правда? После того, как ты узнал, что я больше не в Калифорнии, зачем было беспокоиться? Неужели это была просто… сентиментальность? — Эндрю не смотрел на него, пока спрашивал, продолжая пристально глядеть на дорогу. Нил на мгновение задумался. Это была сентиментальность, подумал он, честно говоря. Когда он думал об этом, это казалось глупым, для ребенка, которому никогда не разрешали хранить что-либо. Но это было нечто большее. Нил тяжело сглотнул, сам не зная почему. Он говорил правду и не знал почему. — Когда я оставил тебя в закусочной, нашел маму и мы ушли, я подумал: «Это самый смелый ребенок, которого я когда-либо встречал». Эндрю тогда посмотрел на него. — Ой, да ладно. Это такая ерунда. Ты думал, что я странный засранец с острым язычком, не ври. — В его голосе прозвучала улыбка, и Нил нашел в себе силы рассмеяться. — Это тоже, конечно. Но… Я не знаю. Послушай, — ему следовало бы подготовиться к этому, но… — Там кое-что произошло, окей? Я просто скажу это, потому что мне кажется, что мы танцуем вокруг да около, — не говори этого, блять, — но, блять, есть причина, по которой ты почувствовал необходимость сдержать это обещание. Есть причина, по которой я сейчас нахожусь с тобой в этой машине. И я знал, что происходит что-то, что делает тебя похожим на меня. — Похожим на тебя? Да. Нил замолчал и скрестил руки. Он посмотрел в окно и понял, что ему не следовало лезть в это. Они проделали чертовски хорошую работу, не углубляясь в это, и… — Эй, — сказал Эндрю, и Нил повернулся, чтобы посмотреть на него. — Не делай этого. Скажи то, что ты собирался сказать. Нил вздохнул и разжал руки. — Ты выглядел как ребенок, который повидал слишком много. Как будто… — он покачал головой и собрался прикусить губу, но вместо этого продолжил говорить. — Ты слишком много пережил. Я мог сказать… Мы похожи, ты и я. Ты можешь увидеть это на той фотографии. — Вместо этого Нил смочил губы и хотел посмотреть вниз, в сторону, назад к окну, на что угодно. Он продолжал смотреть на лицо Эндрю. — Но ты не хотел уходить, ты не хотел убегать со мной. Я не хотел, потому что не хотел бросать маму, а ты? Ты не захотел, потому что не хотел больше детей в том доме… Ты готов был пожертвовать собой, чтобы ни один ребенок не прошел через то, что прошел ты. Это одновременно и чертовски глупо, и самая смелая вещь, которую может постичь любой двенадцатилетний ум. Так что… Да, — кивнул он, — я хранил эту открытку, потому что всякий раз, когда мне хотелось сдаться, или мне было больно, или когда умерла моя мама, я смотрел на нее и думал: «Эндрю продолжал бы идти вперед». Слишком много, ты сказал слишком много. Эндрю ничего не ответил. Он продолжал смотреть на дорогу, а потом, наконец, спросил: — В чем причина того, что ты в этой машине со мной? Судьба? Нил пожал плечами. — Может, и есть судьба. Учитывая все то дерьмо, которое произошло, и то, где мы сейчас сидим, ты действительно думаешь, что это не то, что должно было случиться? В тот раз Эндрю вообще ничего не ответил.

___

Они поддерживали непрерывный поток отвлекающей беседы все время, пока ехали, и Эндрю был удивлен, что это было не трудно. Он не знал, почему, ведь у них уже было такое раньше, но это было… приятно. Если наступала тишина, она была комфортной, а у него такое было только с Рене. Они ехали на юг в сторону Северной Каролины, но все еще использовали маневры уклонения Нила, чтобы избежать обнаружения. Объехав Ричмонд, они быстро вспомнили, что сегодня 4 июля, когда проезжали мимо празднования в музее. Эндрю начал парковать машину. — Что ты делаешь? — быстро спросил Нил. Они не останавливались и не выходили ни для чего, кроме заправки и туалета. — Собираюсь купить торт, — ответил Эндрю, как будто это было пустяком. Может, и не было, а может, и было. Эндрю открыл дверь, чтобы выйти, и услышал, как Нил быстро зашумел позади него, стал расстегивать ремень, затем открыл свою собственную дверь. — Ты с ума сошел?! — шипел он, пока Эндрю шел к месту празднования. — Мы понятия не имеем, преследуют ли они нас до сих пор, а ты просто собираешься прогуляться по окрестностям ради торта «Воронки»?! Эндрю перестал идти и обернулся. Нил стоял с другой стороны машины, одна рука все еще лежала на двери, а глаза нервно рыскали по сторонам. Он подошел и остановился только тогда, когда оказался прямо перед Нилом. — Ты когда-нибудь ел торт «Воронку»? — Ну, нет, но… — Эта остановка просто стала необходимой для нашей поездки, — сказал Эндрю, пожав плечами. Он начал отходить от Нила, приглашая его следовать за собой. — Это просто «Воронка», Господи Иисусе, парень. Поживи немного. Медленная улыбка, расцветшая на лице Нила, была похожа на триумф, и, хотя это, безусловно, была глупая идея, Эндрю все равно повернулся, чтобы продолжить идти, и слегка улыбнулся себе, когда Нил догнал его. — Хорошо. Хорошо, — прошипел Нил, когда он оказался рядом с ним. — Но только… очень быстро. Потом мы вернемся на дорогу. Возможно, нам скоро придется сменить машину. Он продолжал нервно потирать затылок, пока Эндрю осторожно не потянул его руку вниз и не сжал его ладонь в обеих своих, остановившись на секунду. Это глупо, Эндрю. — Мы в толпе из сотен людей. Если они преследуют нас, то уже знают, что мы здесь. Ясно? Они ничего не сделают при таком количестве свидетелей. Если ты действительно хочешь уйти, мы можем. — Они могут. Они уйдут, все, что нужно было сделать Нилу, это сказать слово. Но Эндрю, он просто хотел вытащить Нила из машины — хотел, чтобы он оказался в месте, где они оба не будут параноидально проверять зеркала… Хотя бы на мгновение. Он хотел притвориться, что все нормально, они нормальные, и он может нормально гулять с парнем, который ему нравится. Бля. Нил встретился взглядом с глазами Эндрю, глубоко вздохнул и покачал головой. Тем не менее, он сжал руки Эндрю в ответ. — Нет, — пробормотал он. — Все в порядке. Ты прав, здесь слишком много людей, чтобы они могли что-то сделать, даже если бы они были у нас на хвосте. Эндрю кивнул и отпустил руку Нила. — Тогда пойдем. Они задержались дольше, чем следовало. Эндрю знал это, и он знал, что Нил тоже это знал, но ни у того, ни у другого не было сил в тот момент, чтобы отступить. Эндрю принес торт «Воронку», и когда Нил съел несколько кусочков, он заявил, что это «просто хорошо». Они сыграли в несколько игр, и Нил выиграл игрушку кошки, удивительно похожей на Кинг, когда играл в игру, где ему нужно было забросить мяч в отверстие, что он и сделал с пугающей точностью. Эндрю закатил глаза на игрушку… Но все же взял, когда Нил протянул ему ее с глупой улыбкой. Через некоторое время они вернулись к машине, оба смеялись и чувствовали себя довольными. Эндрю почти забыл, что здесь происходит — он почти забыл, что они бегут, что кто-то пытается причинить им серьезный вред. Пока они не добрались до машины. Все выглядело нормально. Эндрю достал ключи из кармана и начал отпирать дверь, прежде чем Нил схватил его за руку. Эндрю посмотрел на него, нахмурив брови и с явным вопросом в глазах, прежде чем увидел, что Нил расширил глаза и уставился на что-то на лобовом стекле. Изображение американского флага с надписью «Счастливого 4 июля», написанной спереди, и цифрой 3 красным цветом. Эндрю повертел головой по сторонам, осматривая толпу. Нил делал то же самое, одновременно заталкивая Эндрю в машину. Идиот. Идиот. Дурак, ты, блять… — Езжай, — сказал Нил сквозь зубы, — садись в машину и езжай. Эндрю прекратил все, что делал, и застыл на месте. На мгновение они замерли — руки Нила на плечах Эндрю, пытающегося усадить его на водительское сиденье, а руки Эндрю на локтях Нила, чтобы удержаться на месте. — Нет, — твердо сказал Эндрю, затем слегка разжал руки. — Посмотри на меня, — сказал Нил. — Садись в машину. Мы уезжаем вместе прямо сейчас и поменяем машину, как только сможем, понял? Мы близко к Пальметто. Скоро будем там, хорошо? Нил несколько секунд изучал его глазами, и Эндрю наблюдал, как поражение промелькнуло на его лице. Он жестко кивнул, и Эндрю отпустил его руки: — Иди садись. Как только они оба оказались в машине, и Эндрю положил фотографию на среднюю консоль, чтобы сохранить как улику, он завел машину и достал свой диктофон, нажав на кнопку.

[Запись включена]

— Какого хрена ты записываешь прямо сейчас? — спросил Нил, и его голос слегка дрожал. Бросив быстрый взгляд, чтобы убедиться, что с ним все в порядке, Эндрю ответил: — Потому что происходит дерьмо, и нам нужно его задокументировать. Эндрю Миньярд и Нил Джостен. Мы находимся в Ричмонде, штат Вирджиния, и у нас не было никаких происшествий с момента последнего, до сегодняшнего дня. — Он вставил ключи в замок зажигания и посмотрел на Нила. — Как, по-твоему, они следили за нами, а мы не заметили? Нил пожал плечами, глаза бегали повсюду. — Может быть, они тоже поменяли машину… Я не знаю. Они могли догадаться, в каком направлении мы едем, я думаю… — Он потер лицо и слегка наклонил голову, чтобы посмотреть в боковое зеркало на своей двери. Эндрю теребил кольцо в губе. — Может быть. Поэтому они оставили нам сообщение с цифрой «3» на рисунке «С 4 июля» на машине, когда мы вернулись к ней. Скоро нам придется сменить ее. Мы оба согласны с этим? Что это обратный отсчет? Нил шумно вздохнул и пожевал губу: — Я не знаю, что еще это может быть… — Итак, что произойдет в нулевой день? Нил насмешливо хмыкнул и задрал подбородок, но он смотрел куда угодно, но не на Эндрю. — Моя смерть? Не знаю, как насчет тебя… Возможно, они хотят убить и тебя, просто чтобы избавиться от любого, у кого есть информация. — Колено Нила подпрыгивало в возбужденном ритме, и Эндрю медленно потянулся к нему. Нил бросил взгляд на его руку, но не остановил его, когда Эндрю положил ее на его ногу, чтобы остановить — немного сжал, прежде чем отпустить. — Тогда нам придется просто обогнать их, не так ли? — пробормотал Эндрю, возможно, слишком тихо для диктофона, но это было для Нила, а не для зрителей. Он хотел, чтобы Нил согласился, хотел, чтобы он попытался остановить приступ паники до того, как он начнется. Затем, после нескольких ударов сердца в тишине: — Думаю, так и сделаем.

[Запись выключена]

___

Они провели слишком много времени в Ричмонде. Было уже поздно, и любой пункт проката был бы уже закрыт. Нил был уверен, что за ними следят. Он не знал, как их продолжают находить, но, в конце концов, это не имело значения. Главное, чтобы их не поймали. Хотя, как бы то ни было, сейчас он нервничал больше, чем во время всего путешествия, побега, чего бы то ни было. Он не знал, как это возможно, но это было так. Он не позволил бы Эндрю продолжать двигаться на юг, в сторону Северной Каролины. Лола была сумасшедшей, но не глупой. На данный момент она, вероятно, догадалась, что они едут в Южную Каролину, но Нил не хотел облегчать ей задачу — на тот случай, если она еще не догадалась. Поэтому он заставил Эндрю поехать в Роанок. — Роанок? Ты рассчитываешь, что призраки отпугнут плохих ребят? Нил перевел вгляд, чтобы посмотреть на Эндрю. Он решил поддержать это, потому что, ну, ему это было нужно. — Призраки? Думаешь, в Роаноке есть призраки? Ты веришь в призраков? Храбрый мальчик из Большого Каньона, напуганный виргинскими призраками? — Он не мог удержаться и позволил себе усмехнуться. Это было не смешно. Ничто в этом не было смешным. Это было страшно и хреново, и существовала вполне реальная возможность того, что они могут умереть. Но. Эндрю насмешливо сказал: — Во-первых, да, согласно очень правдивой статье в интернете, которую я читал. Во-вторых, нет. В-третьих, ладно, мистер «может это судьба». — Эй, — хотел возразить Нил. — Судьба — это не то же самое, что призраки. — Потому что это было глупо и отвлекало. — Ты прав, — сказал Эндрю, очень серьезно. — Это хуже. Кто-то может привести научные доводы в пользу призраков — электромагнитные поля и бла-бла-бла. Но нет ничего, чтобы объяснить судьбу. Это не судьба. Это совпадение. Нил хмыкнул. — Ты самое неудобное гребаное совпадение, с которым я когда-либо сталкивался. Эндрю пожал плечами: — Возможно, да. Но я также лучше всех выгляжу, — сказал Эндрю с абсолютно уверенным лицом, снова посмотрев в зеркало заднего вида. Нил покачал головой. Этот гребаный парень… — Вот ты где, псих, — пробормотал Эндрю. Нил обернулся и увидел, что черная машина вернулась, отставая от них и давая достаточно места. Однако они включили фары, и Нил обернулся. Черт, черт, черт… Эндрю нажал на запись.

[Запись включена]

— Съезжай с автострады, — быстро пробормотал Нил. — Мы в Роаноке, и уже темнеет. Может, мы сможем их сбить со следа. Эндрю так и сделал. Они тоже. Эндрю ускорился. Они тоже. — Что они, блять, от нас хотят? — шипел Эндрю. Нил хотел бы знать. Ты знаешь. Черная машина ускорилась, проносясь прямо рядом с Нилом и Эндрю. Она свернула на их полосу, и Эндрю выругался, быстро повернул руль, чтобы избежать аварии, и чуть не врезался в другую машину. — Черт! — сказал Нил. Это выходит из-под контроля — это уже слишком, это… — Тормози! — приказал Нил. Эндрю крепче вцепился в руль. — Я не съеду на обочину. Ты пристегнут? — Эндрю снова прибавил скорость, пытаясь уехать, голос был напряженным и сдержанным. — Эндрю. Просто, блять, остановись и дай мне выйти. Это я им нужен. Они оставят тебя в покое, если у них буду я… — Нил больше не хотел этого делать. Он не мог. Он чувствовал, что использует Эндрю как щит, и это было больше, чем он мог вынести, и… — Нет. Держись. Что… Эндрю ударил по тормозам, чтобы черная машина пронеслась вперед, а затем ускорился, чтобы оказаться на их стороне. Его губы растянулись в рычании, и он вцепился в руль белыми костяшками пальцев. Он тихо пробормотал: — Посмотрим, как вам это понравится, ублюдки… Он подъехал к Лоле и Ромеро и быстро переместился на их полосу. Обе машины ехали бок о бок, и одним резким рывком руля арендованная машина врезалась в черную, заставив ее съехать с дороги. Она пронеслась через траву и врезалась в деревья, выстроившиеся вдоль дороги. Эндрю не колебался. Он нажал на газ и уехал оттуда.

___

— Нам нужно спрятать машину и скрыться, — сказал Эндрю. — Их фары заднего хода включились еще до того, как мы уехали. Нам нужно убраться с дороги, пока они не попытались убить нас или кого-нибудь еще… Адреналин вышел из-под контроля — сердце так сильно колотилось о ребра, что он был уверен, что потеряет сознание. — Хорошо, — сказал Нил, неглубоко дыша. — Смотри, — указал он, — там заправка с лесом за ней. Остановись там. Эндрю заехал на стоянку и поехал назад. Он заехал так далеко в лес, как только смог, и выключил машину. Они посидели там секунду, в тишине, если не считать звуков дыхания и сердцебиения. — Ты в порядке? — в конце концов, спросил Нил. Нет. Эндрю не был в порядке. Совсем нет. — Да, а ты? — Я в порядке, — прошептал он, поворачиваясь, чтобы посмотреть в заднее окно. — Через дорогу есть мотель. Мы можем вломиться в комнату и спрятаться до завтра. Эндрю поднял бровь. — Вломиться в комнату? Ты знаешь, как вломиться в комнату? Ты гребаный идиот. Он был в бегах большую часть своей жизни. Конечно… Нил не ответил. Он был бледен, заметил Эндрю. Бледный, и руки у него дрожали. Эндрю повернулся на своем сиденье и положил руку на шею Нила. — Дыши, — тихо сказал он. — Мы сбежали, просто дыши. Нил, на удивление, послушался. Он сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Через несколько минут он наконец кивнул, и они оба вышли из машины, остановившись, чтобы взять свои сумки. Эндрю сунул диктофон в карман. Они постояли немного вместе на краю леса, глядя на улицу. На улице было пусто, если не считать нескольких машин перед заправочной станцией. Мотель через дорогу выглядел старым и немного обветшалым, все внешние двери огибали парковку. Позади простирался лес, который тянулся вверх, следуя за подножием горного хребта, пока вершина не терялась в ночном небе. Нил протянул руку Эндрю. Что? Эндрю посмотрел вниз на нее, затем обратно на Нила. — Ты готов…? — спросил он тихо. Эндрю почти не услышал его — его голос почти унес легкий ветерок, который дул, трепал волосы Нила и… Он взял Нила за руку. — Я готов. Они побежали. И только добежали до середины улицы, когда черная машина свернула за угол и помчалась за ними. Нил был впереди, сильно дергая Эндрю. — Быстрее! — крикнул он через плечо. — Я, блять, пытаюсь… — крикнул Эндрю в ответ, потому что пытался, но, блять, Нил был быстр. Они добрались до другой стороны дороги, машина все еще преследовала их, но Нил не повел их к отелю — нет. Вместо этого он побежал сзади и направился к деревьям и густому подлеску. — Какого черта мы делаем?! — шипел Эндрю. Он увидел черную машину. Она остановилась рядом с отелем и светила фарами в лес. — Просто молчи и следуй за мной. — Нил снова дернул его за руку, и Эндрю сделал все, что ему сказали, потому что что еще ему оставалось делать? Пчела жужжала, но он не слышал ее из-за рева в ушах — не ради себя, а чтобы Нил был в безопасности. На фоне всего этого Эндрю хрустнул мизинцем на другой руке и крепче прижался к Нилу. Он не собирался его отпускать — не сейчас, не е… Дверь машины захлопнулась, и они инстинктивно замерли за деревом, плечом к плечу и так боялись шуметь, что едва дышали. — Натаниэль! — услышали они женский певучий голос. — Выходи, маленький ягненок… У тебя есть еще несколько дней, дорогой. Я не причиню тебе вреда… пока что. — Появилась улыбка, она будто плыла по воздуху и огибала их дерево. Эндрю никогда не видел ее раньше, но сейчас он видел ее в своем воображении… Ни один из них ничего не сказал. Их руки были сцеплены крепко, почти до боли, и Эндрю только крепче сжал его. — И бедный маленький Эндрю. Натаниэль, зачем ты заставил его пройти через это? Нам нужен совсем не он, ты же знаешь. Но ты сделал его мишенью… Такой взрослый, а все еще совершаешь глупые ошибки, — пропела она. Эндрю услышал, как Нил втянул воздух и автоматически попытался отпустить его руку, но Эндрю не позволил ему этого сделать. Он присел так тихо, как только мог, и схватил самый большой камень, какой только смог найти, который был на расстоянии вытянутой руки. Он встал на ноги, и Нил недоуменно посмотрел на него, когда Эндрю немного повернулся, поднял руку и изо всех сил бросил ее по диагонали вверх по склону и в сторону от отеля. — Туда, — услышали они слова Лолы, а когда услышали, как две пары ног побежали в направлении скалы, Эндрю и Нил бросились к отелю. Они поднялись на два лестничных пролета, стараясь изо всех сил не стучать по бетону, и выбрали номер наугад. — Мне нужна карточка, — сказал Нил, кивнув на ручку. — Кредитная карта или что-то в этом роде… Эндрю отпустил руку Нила и вытащил бумажник так быстро, как только мог. Он не знал, как Нил собирается провернуть это с кредитной картой — замок выглядел довольно сложным — но он ничего не сказал. Нил взял карту и что-то сделал с ней, чего Эндрю не мог видеть. Через несколько секунд дверь распахнулась, и они оба поспешили внутрь, закрыв ее как можно тише и заперев оба замка. Они бросили сумки и стояли в тишине, тяжело дыша и осматривая комнату, прислушиваясь, нет ли Лолы. Это было небольшое помещение, с одной двуспальной кроватью напротив окна, крошечной ванной и старым телевизором. Они остались у двери. Долго ждать не пришлось. Цок, цок, цок Звук каблуков, медленно поднимающихся по лестнице. Он эхом отдавался в этом бетонном помещении, и Нил издал резкий вздох. Эндрю тут же перетащил его на другую сторону кровати и опустился на пол, потянув Нила за собой. Цок, цок, цок — стучали туфли Лолы, и стук, стук, стук — стучало сердце Эндрю, и хах, хах, хах — дрожащее дыхание Нила. — Да или нет? — тихо прошептал Эндрю в густой воздух, и Нил не смог вымолвить ни слова. Вместо этого он быстро кивнул головой, и Эндрю обнял его и притянул к себе. Он поддался легко, охотно, и зарылся лицом в шею Эндрю. — Я держу тебя, — прошептал он в волосы Нила. — Я держу тебя, все хорошо. Она не знает, что мы здесь… Цок, цок, цок… Лола была уже ближе, приближаясь к комнате, в которой они находились. Эндрю зарылся лицом в волосах Нила, а Нил прижимался к шее Эндрю, и когда тень человека, стоящего у окна, упала на комнату, Нил тихо сказал: — Черт. — Ш-ш-ш, — тихо прошептал Эндрю. Они оставались совершенно неподвижными, ни один не смел пошевелиться. Каблуки зашевелились, и Эндрю закрыл глаза и прижал Нила ближе, когда они услышали, как прокручивается ручка в комнату. Не здесь, не сейчас, еще нет. У нас не было достаточно времени… Они услышали, как мужчина обратился к Лоле: — Эй, леди! Могу я вам помочь? Эта комната пуста, не хотите снять? — Нет, нет, — легко ответила она. — Просто подумала, что здесь остановились друзья. Похоже, я ошиблась, уже ухожу, — Они услышали стук каблуков Лолы. Затем раздался приглушенный мужской голос: — Ты нашла их? — Нет. Возможно, они выбежали с другой стороны леса и направились к автобусной станции. Давай проверим там. Они не успокоились, пока не услышали, как на стоянке завелась и отъехала машина. Но. Лицо Нила все еще было на шее Эндрю. Эндрю чувствовал его прерывистое дыхание — чувствовал его губы рядом, и он невольно вздрогнул, а потом проклял себя за это, когда Нил отстранился. Они смотрели друг на друга какое-то мгновение, пока Нил не уставился на свои руки, которые все еще дрожали от страха. — Отпусти меня, — прошептал он. — Просто позволь мне идти дальше, а ты продолжай двигаться в сторону Пальметто. Это плохо кончится, Эндрю. Ты пострадаешь и… — Заткнись, — оборвал его Эндрю. — Я уже сказал тебе. Мы не расстанемся, и точка. Нил покачал головой, втягивая воздух, и Эндрю снова обхватил его шею рукой. Нил поднял голову, и они встретились взглядами — мед и лед, золото и синева… Как тогда, в закусочной, когда они дали обещание на мизинцах, и от этого его растерянное и настороженное тринадцатилетнее сердце заколотилось от несправедливости всего этого. Он притянул Нила ближе, так что их лбы оказались прижаты друг к другу, и поднял мизинец. Нил с минуту смотрел на него, не отрывая головы от лба Эндрю, пока медленно поднимал свой палец. Эндрю обхватил мизинец Нила, а вторая рука Нила медленно поднялась, чтобы обхватить затылок Эндрю и зарыться пальцами в его волосы. Пчела молчала, все вокруг них замерло, не существовало ничего, кроме Нила, Нила, Нила и: — Я дал тебе обещание, — негромко сказал Эндрю. — Я намерен его сдержать. Теперь это ты и я, хорошо? А когда все закончится, ты можешь идти, куда хочешь… но пока они там гоняются за нами обоими, мы с тобой будем вместе. Понял? Нил кивнул, все еще дрожа, и крепче сжал мизинец Эндрю. Они оба тяжело дышали — носы соприкасались. И иррациональная, глупая, идиотская и импульсивная часть мозга Эндрю подумала, как легко было бы… Просто подвинуться еще немного вперед — просто прижаться губами к губам Нила и почувствовать вкус страха, отчаяния и желания, которые, как он знал, были прямо на кончике его языка. Это падение было гораздо страшнее, подумал Эндрю, чем то, которое произошло в Большом Каньоне. Но, возможно, именно это и стоило того, чтобы прыгнуть. А Нил? С такими широкими, голубыми и настоящими глазами — он был тем, кто потерся своим носом о нос Эндрю — совсем чуть-чуть. Его губы были так близко, но в то же время так далеко, и Эндрю наклонился вперед. Нил не отстранился… Нет, Нил… БУМ Свет рушил то электричество, что витало в воздухе, оттолкнув их друг от друга, когда гул разнесся по комнате, и вспышка красного цвета на мгновение осветила пространство. — Фейерверк… — вздохнул Нил, глядя в сторону окна. Затем что-то изменилось, изменилось — что бы это ни было, потому что Нил оглянулся на Эндрю и улыбнулся, совсем чуть-чуть. — Счастливого 4 июля, Эндрю. А Эндрю? Его разум был пуст, если бы не неудобное нечто, занимающее все его мысли. Все, что он смог сказать, уставившись на этого идиота, было: — Здесь нет торта. — Что? — Не бывает 4-го числа без мороженого и торта, — он понятия не имел, о чем говорит, и не знал, почему он говорит о торте, потому что… Что он только что сделал? Это была паническая атака — вот и все. Нил и он. Точно. Нил испугался и попытался уйти, а Эндрю почти… Мы были так близки. Он быстро провел руками по волосам и заставил себя встать. Возьми себя в руки. Он мысленно проклинал себя, заставлял свой разум собраться с мыслями, когда посмотрел на улицу и закрыл шторы. Мигающие огни расцвели за непрочным материалом и залили комнату красным, белым и голубым. — Я пойду в душ, — сказал Эндрю, работая на автопилоте. — Не включай свет. Нил просто кивнул. А может, и не кивнул… Эндрю не знал и не стал задерживаться, чтобы выяснить это, потому что… Потому что. После того, как Эндрю принял душ, оделся и уговорил себя уйти с карниза, он взял свою одежду и обнаружил, что диктофон все еще лежит включенным в кармане. Он быстро выключил его, в последний раз проклял себя и вышел.

[Запись выключена]

Комната была пуста, и как раз в тот момент, когда он собирался окончательно выйти из себя, Нил вернулся с сумкой на руке из входной двери. Эндрю подождал, пока он закроет замок, прежде чем разгрузиться: — Где ты, блять, был?! Ты с ума сошел?! Нил поднял пакет и подошел к Эндрю, чтобы сунуть его ему в руки. — Торт и мороженое со станции через дорогу. Сейчас 4-е число. Нил обошел его и направился в душ. Эндрю почувствовал, как одна нога приподнялась и незаметно перевесилась через край пропасти и… И.