Такемичи был хорошим ребëнком, о чëм ему часто напоминали совершенно незнакомые люди. Это могли быть пожилые мужчины со строгим костюмом и выглаженным галстуком, такие же пожилые дамы в огромных шляпах, а также его сверстники. Но последних, по правде, — он не любил. Это были неискренние комплименты, после которых всегда следовали насмешки. Тем не менее, мальчик забывается в себе, когда знакомится со взрослыми парнями. (AU, где kid!Такемичи дружит с парнями из совершенно разных банд).

— Знаешь, почему многие люди очень легко находят себе подобных и начинают с ними взаимодействовать? — Такемичи кивнул, в его книжке было объяснение этому. — Ну вот. Каждый из нас ищет выгоду себе, а не кому-то другому. И дело не в деньгах, а во внимании. Никто не станет заводить дружбу с той личностью, которая не будет поднимать настроение лишь по одному зову или вообще без него. А теперь приходим к компромиссу — я — даю тебе защиту, ты — своë внимание. Мы станем друзьями, Ханагаки.

Ханагаки поспорил на деньги заменить вожатого старших отрядов и уйти от них целым. Видимо, удача на его стороне. (AU, где Такемичи — обожаемый всеми вожатый)

Возможно, это фетиш. Потому что Харучиë не может объяснить своë наслаждение к наблюдению за кровавыми линиями на руках своего возлюбленного.

мы слишком привыкли к нему. слишком привыкли к его незамысловатым диалогам, его запаху ландышей, постоянной улыбке на грязном от ссадин лице. мы не успели попрощаться. теперь, мы даже не встретимся. хотелось разорваться на мелкие кусочки, лишь бы снова увидеть его хмыканье и зажатую меж зубов незажённую сигарету. это в прошлом, прошлым жить нельзя, но мы продолжим.