Бездна

Сигарета неприятно сушила язык, вынуждая Ханагаки часто облизывать ровные белые зубы, чтобы не начать беситься ещё и от этого. Мятный ментол склизкой масляной субстанцией заполнял легкие, позволяя ощутить заполненность. Жалкая, но реальная попытка заполнить пустоту внутри. А заполнить стоило бы. Не зря же говорят, что дыра внутри души намного опаснее дыры на теле? Мм… Такемичи бы поспорил. Три дырки в грудной клетке довольно сильно мешают. Такемичи устало потянулся, не убирая взгляда с ночных гостей перед собой. Те стоят уверенно. И пилят его глазами. Такемичи игнорирует их — факт того, что он их узнал, королей Роппонги, не нуждается в разглашении. Их интерес к его личности тогда только возрастет. Быть клоуном для двух садистов он точно не будет. Спасибо, хватило опыта прошлого, чтобы запомнить кое-что. Например… Братья Хайтани до чертиков азартны. Ещё они отбитые отморозки. А ещё…настоящие дети. Не дай боже кому-то стать обьектом их интереса — головная боль до смерти обеспечена. Такемичи мрачно улыбнулся, глядя на братьев. — И что? Ты даже не спросишь, почему же ночью за тобой следили? — саркастично поинтересовался Риндо, замечая прикольную татушку на шее парня. — Или ты просто отбитый? Средний палец поправляет желтые очки, а розовый язык показательно облизывает нижнюю губу — ох, этот жест Ханагаки знал хорошо. Что же это означало? Ну, если переводить с языка Риндо Хайтани, то…«развлеки меня, мусор. Постарайся хорошенько, если кости целыми нужны». Так что…садист выбрал его, как игрушку — теперь спокойной жизни точно не видать. Хотя…кто сказал, что садистом не мог оказаться сам плакса? Такемичи заливисто рассмеялся, набирая клавиши домофона. Что ж…пожалуй, своё раздражение он сможет хорошенько вымесить на гостей. Нежеланных. — Балакать с вами здесь я не хочу. — доносится хриплый голос — Валите прочь, ну или предлагаю чертям попить чаю на моей территории. Риндо замирает, игнорируя дрыгающиеся смешки старшего братца. Кажется, Ран тоже веселится от души из-за этого фриковатого парня. — Какой ты занятный. — Ран по-дружески обнял его, насмешливо шепча на ухо. — Знаешь, а ведь свернуть тебе шею сейчас так просто? Человеческие кости ломаются довольно просто, а как хрустят~ Ммм, как сельдерей в мясорубке~ Хайтани наблюдали за новой игрушкой — шоу в подворотне повеселило, но теперь хотелось узнать побольше. Это интересно. Необычно. В диковинку для королей. — М, для тех, кто стоит на учете в детской комнате полиции, вы слишком тупые. — Брюнет провернул ключ в замочной скважине, ступая на порог родной обители. Сразу стало спокойно: это его дом, тут его вещи и его оружие для защиты жизни. В первую очередь, своей. В конце концов, когда ты точно знаешь, что под рукой есть ствол или нож охотничий, то многие вещи становятся проще. — Проходите на кухню, прямо. Не советую трогать мои вещи, черти. — Хей, куколка, острый язычок свёл на тот свет ни одну сотню человек. — Старший не отлипает от теплого брюнета, пока тот пустыми глазами смотрит на него. — Хей, Рин-Рин, не думаешь, что он интересный? Младший усмехнулся, наблюдая за процессом запугивания жертвы. А посмотреть есть на что. Ран давит Ханагаки на плечи, вжимая того в холодный бетон стены. Такемичи тяжело вздохнул, прогибаясь в спине и прижимаясь низом живота к чужому телу. Длинные холодные пальцы проходятся по шее, а потом и по всей спине, барабаня по выступающим косточкам. Ран сжимает чужую талию, саркастично глядя на незнакомца. Такемичи холодно улыбается, хватая за воротник футболки наглеца. Другой рукой тянет за волосы, незаметно забирая поводья власти в таком странном поединке. Аметисты расширились, стоило чужому дыханию издевательски обжечь шею, оставляя красный след под кадыком. Риндо не моргает, в шоке глядя на предполагаемую жертву. К чёрту. Какая жертва из этого волка? — Весело. — Такемичи с силой бьёт в левый бок старшему Хайтани и роняет его на пол. Ран шипит: недавняя рана в боку, кажется, открылась. — Эй, леший, прежде чем устраивать шоу, убедись, что сцена сделана для тебя. — Тут Ран шумно выдыхает, потому что брюнет с силой давит на рану, наблюдая, как его пальцы пачкаются в теплой чужой крови. — Эй, да я тебя! — Риндо напрягся, уже готовясь снести голову ублюдку без имени. — Сидеть. — Такемичи швырнул в младшего брата телескопку, которую забрал у другого братца. Риндо отшатнулся, удар пришелся в миллиметре от его уха. — Я сразу же говорил: черти ждут на кухне. Ваши методы игры в жертву и охотника меня не прельщают. Ран дышит ровно, хоть и поглядывает на собственное ранение. Риндо злится — их уделали в их же игре. Немыслимо — их уделали в их игре на их территории по их правилам. — Это мой тебе подарок, чертёнок. — Такемичи, всё-таки относился ко всем этим отбитым подросткам с позиции старшего брата, мягко поцеловал шикающего короля в лоб, иронично глядя на проигравшего. — Ты чё делаешь? — ёрничает Хайтани, растягивая губы в ухмылке. — Что, влюбился? — У тебя шарики за ролики заехали, еблан. — Мичи встал, обращая внимание Риндо на себя. — Бери тело братца и иди за мной. Не хочется потом ещё и с полицией дело иметь по поводу трупа твоего родственника на моём кафеле. Последняя фраза бьёт по единственной слабости очкастого — остаться без семьи, так что он скрипит зубами, но подчиняется. Такемичи усмехается, доставая из аптечки бинты и обеззараживающее. Ещё обезболивающее. Риндо пыхтит, бесится, но выполняет установки хозяина квартиры — теперь интерес цепкими когтями вцепился в глотку, требуя узнать о чертиле из подворотни всё. Как можно больше. — Полей рану этим, — Риндо хватает из чужих рук средство, аккуратно обрабатывая рану старшего брата. Ран ещё шипит что-то, пока младший слабо дует на рану, заливая перекись. — потом по краям размажь зеленку. — Я сам знаю. — фыркает Риндо, мотая бинт на торсе брата. Ран, идиот он такой, трясется, смеётся и шутит. Умиляется с заботы младшего братца-злюки. — Мне плевать, что ты там знаешь, четырёхглазый. — горький кофе с перцем греет рот, пока чайник греет утренний заваренный черный чай. — Это мой дом и я не собираюсь лизать тебе жопу, притворяясь милым и гостеприимным. Латай своего родственника. Кофе греет глотку. — А потом валите обратно в Роппонги, короли. — Ран вздрагивает, поворачивая голову к Ханагаки. — Так ты знал? — Ран наклоняется ближе к чужому лицу, уже без заигрываний наблюдая за мимикой брюнета. — М, не твоё собачье дело. — Такемичи отпивает еще глоток черного кофе, понимая, что ответить надо хоть что-то. — Хаа… Да, знал я. Вы, весельчаки эдакие, если кутите, то потом многие говорят об этом. — Пиздишь, но мне плевать, — Ран сухо улыбается, склоняя голову вбок. — И как тебя в народе кличут? — Такемичи. — А что насчёт фамилии? — Риндо вперился взглядом в брюнета, понимая, что имя знакомо. Было что-то такое уже. Ответ на поверхности плавал, но мозг издевательски молчал, не утоляя любопытство. — Этого не скажу. — Такемичи распахнул окно, проветривая кухню. — Светает. Сваливайте уже, мне есть чем заняться кроме этих бессмысленных разговоров с вами. — Какой ты нелюдимый, Мичи. — Ран нагло отпивает его кофе, облизывая губы мокрым языком. — Мм, любишь черный с перцем и без сахара. Вкус у тебя есть. — Не зови меня так, Ран. — Свою чашку он забрал, демонстративно вылив весь кофе в раковину. — Мы не друзья. И точно ими не станем. — Что, дружить с королями не вашего уровня делишки, боженька? — иронизирует Риндо, попутно уворачиваясь от чайной ложки, брошенной ему прямо в лоб. — С вами-то? — затягивает Ханагаки, усмехаясь. Хотел тихой ночи перед встречей с Тосвой, а получил ночной сыр-бор от двух отморозков Роппонги и рандеву одного наркомана. — А какая мне от этого выгода? — Ран с интересом глядит на Ханагаки. — Смеёшься? — Честно? — поинтересовался Ханагаки, наблюдая за двумя придурками. — Ага. — Комментирует Риндо, наблюдая за Мичи. — Смеюсь. — Такемичи встряхивает волосы, прикрывая глаза. — Всё, давайте на выход. Ран усмехнулся, поднимаясь со стула. Шатнувшись, он рухнул на Такемичи, утыкаясь носом в чужую шею. Проводит горячим языком по венке на шее, вдыхая запах Смольной вишни и ментола. Ханагаки раздраженно вздохнул, дергая на волосы Хайтани. Этот паразит уже достал его. — Ещё раз и я прострелю тебе колено. — мрачно заключил брюнет, подмечая, что Риндо уже не злился на него. Наоборот. Этот очкастый с легким азартом и весельем смотрел на него. — Эй, Такемичи. — Риндо дергает его за плечо, рассматривая аметистами сапфиры напротив. — Приходи на стрелку, повеселишься. 31-го октября около часа дня. Как думаешь? С тобой не скучно общаться. — Что, тебе нравится выполнять мои команды? — Завались. Просто приглашение. Считай, друг позвал тебя в кино. — Я не твой друг. — ага, я помню. — Риндо усмехнулся, хлопая по плечу. — До встречи, дружочек Мичи. Похоже, эти двое уже решили, что Такемичи — должен с ними дружить. Ага. Когда братья наконец ушли в закат, Ханагаки тут же принялся готовиться к встречи с Тосвой. Игра приняла новый оборот. Уйти ему не дадут — это факт. Тогда…почему бы не посоревноваться с Кисаки за место главного злодея? Или точнее, не злодея, а кукловода? Ведь, в конце концов, тот же Кисаки был чертовски ровным пацаном, пусть и нагадил лично Ханагаки. В итоге, Тетта Кисаки просто жил эту жизнь по её основному правилу. Вот и выигрывал. Что за правило? Быть эгоистом.