По разные стороны

      Поттер прижимался к груди, сердце вздрагивало от его цепких объятий. «Я никуда от тебя не уйду. Я никуда не денусь. Я буду где захочешь. Лишь бы рядом с тобой», — думал про себя Драко и прижимал взволнованного гриффиндорца к себе.       В конце концов, Хог — не такое уж плохое место. И главное, тут нет Волди и его Пожирателей, чего не скажешь о Малфой-Мэноре. Родной дом Драко заполонили проклятые ублюдки, бандиты, оборотни и убийцы. Там больше нет тепла, нет того уюта, что был раньше, когда в доме его встречала мать с улыбкой. Когда они втроём обедали в гостиной. И не было никаких Пожирателей, не было никакой войны. Всё это осталось далеко в прошлом. Сейчас же, лучше было и правда остаться в школе. По крайней мере пока, а потом они что-нибудь придумают. Хогвартс был надёжной защитой.       Из раздумий Драко выбил звонкий голос над самым ухом:       — Что? Воркуете, голубки? — Блейз дружески похлопал по плечу и улыбнулся. — Рад за вас, ребята. — А чего грустные такие?       — Да, похоже, ты сейчас рад, даже больше, чем мы. И я даже догадываюсь почему, — Драко подмигнул другу. — Только вот, рано радуешься, всё совсем не так, как ты ожидаешь… Гарри, расскажи ему про Рона, — Драко повернулся к своему парню.       — Да, а что рассказать то? — печальный Гарри похлопал глазами.       — Всё расскажи, — настоял Блейз.       Выслушав рассказ гриффиндорца о потерянной дружбе, Блейз всё равно продолжал загадочно улыбаться.       — Так значит он не гомофоб? — переспросил Блейз ещё раз.       — Нет, я же сказал. Он ничего против геев не имеет.       Улыбка Блейза растянулась до ушей. Он улыбался во весь рот, сверкая белоснежными зубами.       — Я тебя не узнаю, бро. Чему ты радуешься? Если он не гомофоб, это ещё не значит, что он гей. Да может он натурал стопроцентный, — Драко нахмурился. — К тому же, с Гарри он больше не дружит. И наше сближение никак тебе на пользу не пойдёт.       Драко сочувственно погладил Блейза по спине, пытаясь вернуть его в реальность из мира грёз.       — Но всё равно, теперь появился хоть какой-то шанс. Я думал… Он так злобно всегда выражался, что я думал, что он ненавидит нас.       — Так он вас и ненавидит. Всё правильно.       — Нет, я имел в виду, что он ненавидит всё ЛГБТ-комьюнити, и что его вообще тошнит от мыслей об однополой любви.       — А тебе то какое дело до его мыслей об этом? — спросил гриффиндорец, до которого ещё явно не доходило в чём вся соль.       — Ну я… эмм… — Блейз замялся.       — Да любит он его, с первого курса любит! — договорил за него Драко громким и звонким голосом, и радостно добавил. — Все уши мне про него прожужжал.       Драко театрально прикрыл уши руками и закатил глаза, а потом весело рассмеялся.       — Да уж… — задумчиво произнёс Гарри. — Хотел бы я вас познакомить поближе, да сам уже в его круг не вхож. Рон пиздец какой упёртый, настырный и обидчивый.       Несмотря на все слова, настроение Блейза всё равно не падало. Он воодушевлённо расспрашивал Гарри про Рона, обо всех деталях, обо всём на свете, какой он, что он любит, о чём говорит, что делает и так далее.       Драко только пошутил, что вот, теперь не только ему одному придётся слушать про Рона. И Гарри он теперь тоже все уши прожужжит. Но гриффиндорец отнёсся к чувствам Блейза со всей серьёзностью и сопереживанием.       Послеобеденное время они провели, шляясь по школе втроем. Заходили в пустые классы, сидели, болтали. Из-за конфликта с рыжим, возвращаться в общую спальню пока не очень хотелось.       А на ужине Гарри сидел за слизеринским столом в кругу друзей Драко. На удивление, они приняли жениха своего друга, вообще без проблем. Как будто так и должно быть. Может Дракон имел такой сильный авторитет среди сокурсников, кто его знает. Но на Гарри никто даже косо не смотрел, и общались как со своим, будто не было никогда между ними вражды.       И только Рон бросал ненавистные взгляды с другого конца зала. Рыжий злился не на шутку. Этим взглядом он был готов убить и придушить бывшего друга голыми руками. Обида захлёстывала с головой.       Вечер же в общей спальне выдался мрачнее осенних туч. Рон всё так же буравил взглядом сладкую парочку. У Драко от такого пристального взгляда аж мурашки по коже ходили, было не по себе. Гарри пытался не подавать виду, но слизеринец замечал его подорванное настроение, и что всё это выбивало любимого из колеи. Драко решил, нужно с этим что-то делать. Надо их мирить, любым способом. До конца курса было ещё целых полгода. И терпеть такую отравленную атмосферу не очень-то хотелось. Это было слишком.       А раз поссорились они из-за него. То он и должен что-то предпринять, убедить Рона, что не такое уж он и зло. Но как? Ещё совсем недавно Драко прилюдно говорил, что рыжий быдло и тупее табуретки. Зачем же он это говорил?       К Рону Драко никогда не испытывал особой ненависти. Травля скорее входила в привычку. Так было заведено от самого начала и до конца. Драко так научили, с пелёнок. Вот его отец, да. Люциус до трясучки ненавидел Артура. Драко даже не понимал за что именно и не спрашивал. Просто кивал отцу и поддакивал. Ведь это отец. Люциус вечно говорил гадости про семью Уизли, и Драко лишь перенял все эти разговоры. К тому же, это было отличным поводом, ещё одним поводом обратить внимание золотого мальчика на себя.       Когда Драко начинал оскорблять Рона, Гарри первый вскакивал, и первый бросался в защиту.       Было очень удобно.       Но сейчас неудобно.       Гарри был сконфужен. Подавлен. А Рон просто кипел. Казалось, тронь его хоть чуть-чуть и будет взрыв. Только Блейз теперь лежал какой-то довольный и загадочно улыбался сам себе.       Драко решился на откровенный разговор с Роном втайне от всех. В надежде, что гриффиндорец его выслушает, и хоть немного смягчится. Рассказать всю правду.       О своих планах Драко решил никому не говорить, даже Гарри. Придумал байку, что он интроверт и ему нужно иногда побыть одному. Гарри посмотрел с недоверием, но всё же отпустил на этот вечер для «одинокой прогулки под озером».       Между парами Драко вложил в учебник рыжего записку, пока тот не видел, якобы от лица девушки, влюблённой в него. Как и ожидалось, Рон клюнул на внимание прекрасной незнакомки и её предполагаемые аппетитные формы. Встреча была назначена вечером в заброшенном подвале-складе, где хранилась старая поломанная мебель. Даже Филч редко туда заходил. Просторный тёмный зал, заваленный ненужными партами и стульями.       Рон пришёл раньше назначенного времени на пятнадцать минут. Прошёл вглубь тёмного пространства, не включая Люмос, и тихо спросил:       — Ты тут?       В эту же секунду пролетела голубая молния из палочки Драко. На руках Рона появились верёвки, они обвили запястья и вывернули руки за спиной, узлы связались. Ноги также оказались связаны чёрными лентами. Рон от неожиданности потерял равновесие и грохнулся на пыльный пол.       — Я здесь, — ответил Драко и вышел к нему в центр зала.       Ещё одним заклинанием слизеринец выбил палочку из кармана рыжего, она упала на пол и отскочила далеко от него. Затем он левитировал гриффиндорца на подготовленный стул неподалёку и усадил его. Подошёл сзади и вручную крепко привязал руки лентой к спинке стула.       — Сука, гад! Я так и знал, что тебе нельзя верить! Отпусти меня немедленно! И только посмей тронуть Гарри! Хуемразь Пожирательская! — Рон вопил, дёргался и пытался вырваться из верёвок.       А Драко лишь ждал, пока тот выговорится, выпустит весь пар, чтобы заговорить с ним и начать беседу. Отборный мат и угрозы грохотали в стенах заброшенного склада.       И лишь когда Рон замолк, свесив голову вниз, Драко начал.       — Я хочу поговорить с тобой и извиниться.       — А связывать то нахрена?       — Иначе ты бы не стал слушать.       Рон пожал плечами, соглашаясь.       — Я прошу у тебя прощения. Знаю, это глупо, я травил и буллил тебя девять лет, и тут вдруг прихожу и говорю: «Прости». Такое невозможно простить. Но я прошу не этого. Я прошу дать мне шанс, всё исправить и показать себя с другой стороны. Просто дай шанс. Не ради меня, ради Гарри. Ты же видишь, у него сердце разрывается, от того, что друг детства в один миг стал его ненавидеть. Он не виноват. Это я виноват, я козёл. Но его то пожалей.       Драко тяжело вздохнул. А Рон потупил глаза в пол.       — Да, я знаю, что вёл себя как мразь. И задевал твои чувства раз за разом, и даже не думал об этом. Не думал, о том, как тебе может быть хреново, когда я выставлял тебя на посмешище перед всей школой. Но последние годы я задирал тебя сознательно лишь с целью, чтобы Гарри меня заметил. Я не знал, как иначе обращать его внимание. Да, я наговорил за жизнь тебе много обидных слов. Но я уже так не думаю. В моей жизни много что поменялось. Точнее, вся моя жизнь поменялась. Кардинально. Я больше не придерживаюсь тех убеждений, что были раньше. И я очень хочу, чтобы вы с Гарри помирились. Он мне дорог.       Еще один глубокий вдох. Драко и предположить не мог, что когда-то будет так откровенничать с Роном и просить у него прощения. Но поменялось, действительно многое. Детские убеждения рухнули, столкнувшись с суровой реальностью. Мечты оказались проклятьем. Всё на что он надеялся, обернулось против него и чуть не сломало шею. Всё, во что он верил, оказалось фантиком.       — Да плевать он на меня хотел, убежал быстро за ваш слизеринский стол, гадёныш.       — Пожалуйста, поговори с ним. Он очень мучается. Я вижу.       Разговор длился и длился. Драко не спешил развязывать Рона. Говорил с ним спокойным и мерным голосом. В темноте.       Уже через час они курили на заднем дворе замка. Рон честно пообещал поговорить с другом. Вроде даже как будто весь пар вышел тем вечером в подвале. Рыжий сделал затяжку, на запястьях остались следы от верёвок, но он не жаловался.       Драко размяк. Зевал, жалуясь на непогоду. Прошедший перелом теперь зверски ныл и ломил от дождей и туч.       Они вернулись в спальню вместе. А Гарри встретил их ошарашенным взглядом.       Драко без слов подошёл, взял его за руку и толкнул к Рону. Они вышли. И видимо долго выясняли отношения наедине. Их не было час или два.       Драко уже задремал, как почувствовал вдруг, что Гарри обхватил его сзади, прижался крепко под одеялом и прошептал на ухо: «Спасибо». Блондин почти физически почувствовал его улыбку, в этом «спасибо» было столько тепла. Наконец наступил покой, и они заснули вместе в обнимку на кровати Драко.