Восьмой Артефакт

      Малфой в небрежной позе стоял в прекрасном холле, засунув руки в карманы брюк и наблюдая за стайкой рыбок в декоративном фонтане. Гермиона быстро пересекла расстояние между ними и, стараясь не выдать своего волнения, как можно спокойнее сказала: — Я так устала, давай вернемся в отель поскорее.       Что-то в её голосе заставило Малфоя внимательно осмотреть её. — Всё в порядке? — тихо спросил он. — Да, да, — раздраженно отрезала она, развернулась и пошла к выходу, стараясь унять дрожь в руках.       Они вышли из особняка и пошли к кованым воротам, следуя за аврором. На город опустились сумерки. Гермиону то и дело прошибал холодный пот, несмотря на то, что было жарко. Ей даже не нужно было пользоваться охлаждающими чарами, её покрывала холодная испарина.       За воротами Малфой обычным жестом протянул ей руку. Когда она коснулась его, видимо ощутив холод и дрожь её руки, он снова внимательно вгляделся в неё, получив в ответ нетерпеливый взгляд. В следующее мгновение они перенеслись в арку за отелем.       Отдышавшись после перемещения, Гермиона молча направилась к отелю. Внезапно его рука схватила её чуть выше локтя и развернула. Малфой склонился над ней и проговорил: — Что с тобой, Грейнджер? Ты выглядишь так, как будто чай с инферналами пила. — Отпусти меня, — она вывернулась из его хватки, — всё в порядке. — Ни хуя не в порядке, — ровным тоном произнёс он, — говори, что там произошло? — Ничего, Малфой! — Гермиона сорвалась на крик. — Там ничего не произошло!       Резко развернувшись, она устремилась в отель. Вбежала в холл, схватила у портье ключ от номера и, не дожидаясь лифта, бегом поднялась по лестнице на свой этаж.       Оказавшись наконец в одиночестве, Гермиона без сил упала на кровать, ощущая, что нервы звенят, как натянутая струна. Два дня. Нужно провести здесь еще два дня. А она уже нестерпимо хочет домой. Она хочет к маме. К Джинни. К Гарри. Среди родных и друзей она забудет этот страшный шёпот.       Вдруг раздался стук в дверь. Она не будет отвечать. Её тут нет. Оставьте её в покое. — Грейнджер, это я, открой, — раздался знакомый голос из-за двери.       Мерлин, зачем он пришёл? Она же сказала оставить её в покое, что тут непонятного? — Малфой, я устала и ложусь спать. Давай завтра, — как можно более беспечным голосом крикнула она.       Дверь распахнулась, и Малфой вошел. Она едва успела принять полусидячую позу, когда он подошел к кушетке напротив кровати и вальяжно развалился на ней. Спокойно глядя на неё, он лениво протянул: — Эти их чаи с финиками такая мерзость, не находишь?       Гермиона оторопела. Она ожидала, что он будет пытать её насчет случившегося, но ему, наверное, было всё равно. Тогда зачем он здесь?       Словно отвечая на её вопрос, он спросил: — Пойдешь ужинать?       Гермиона ощутила тошноту при мысли о еде. От нервозности у неё всегда так. — Я не хочу есть. Иди один. — Не люблю ужинать в одиночестве, — протянул он, — если не хочешь никуда идти, можем заказать еду в номер. — Я не хочу, — она откинулась на подушку. — Я хочу спать, оставь меня.       Воцарилось молчание. Оно длилось так долго, что Гермиона подумала, не ушел ли Малфой, хотя она не слышала, чтобы хлопнула дверь. Пролежать бы так до утра воскресенья.       Внезапно матрас прогнулся под тяжестью его тела: он присел на край кровати. Она почувствовала, как его пальцы подцепили выбившийся из гладкой прически локон и убрали с её лица. — Грейнджер, — неожиданно мягко прозвучал его голос, — я не знаю, что там у тебя случилось, но Бруствер ни хрена меня не похвалит, если узнает, что я оставил тебя без ужина в таком состоянии.       Она открыла глаза. Он смотрел на неё без обычной иронии или издевки. Участливо. — Так что? Составишь мне компанию за ужином? — осторожно спросил Малфой. — По-жа-луй-ста, Грейнджер, — слащаво протянул он, — сделай одолжение.       Он не отстанет. Но Гермиона вдруг ощутила, что больше не хочет оставаться одна. Может, и правда, будет лучше, если она отвлечется. — Малфой, — вдруг спросила она, — у тебя есть зелье сна без сновидений?       Он задумался на мгновение: — Да, думаю, найду. А что? — Не мог бы ты одолжить его мне? — попросила она. — Я не взяла с собой… — Ладно, — пожал он плечами. — Так что насчёт ужина? — Хорошо. — Она медленно села на кровати. — Я составлю тебе компанию. — Отлично. — Он встал и оглядел её номер, приподняв бровь. — Только у меня условие: ужин будет у меня в номере.       Малфой поймал её взгляд. — О нет, нет, не бойся, — усмехнулся он, — просто у меня просторнее. Ну и зелье заодно тебе дам.       Он снова развалился на кушетке. — Скажи номер комнаты, я приведу себя в порядок и приду. — Ну уж нет, Грейнджер. Стоит мне выйти из твоего номера, как ты тут же запрешься на все защитные заклинания, на которые способна. Я подожду тебя здесь, — он нахально улыбнулся ей.              Она нахмурилась: — Мне нужно переодеться. — Здесь же есть ванная комната, вперёд, — протянул он. — Впрочем, можешь не стесняться, я с удовольствием посмотрю. — Какой же ты… — она кинула в него подушкой, поднимаясь с кровати. — Ну, какой? — игриво спросил он. — Скажи, какой?       Гермиона возвела глаза к потолку. — Невыносимый, — она направилась в ванную комнату, на ходу призывая косметичку и первую попавшуюся одежду из шкафа. За спиной она услышала его довольный смех.       Стоя у зеркала, Гермиона вгляделась в свои глаза. Бледная, взгляд, как у загнанной лани. Она прикрыла веки, и память тут же услужливо подсунула ей картинку: старуха качает головой и шепчет. Шёпот вгрызается в уши, эти слова как будто набухают в её голове, молотят по вискам. И такая безысходность вдруг снова накрыла её, словно за спиной стоял дементор.       Усилие, окклюменция, и она выкинула из мыслей навязчивую картинку. Плеснула холодной водой в лицо. Стало лучше. А с зельем она сегодня сможет уснуть. — Эй, Грейнджер, ты там как, скоро? Я умираю от голода! — Услышала она из комнаты.       Стряхнув с себя оцепенение, она крикнула в ответ: — Сейчас.       Гермиона сняла сарафан, надела свободную футболку и джинсовые шорты. Кое-как причесалась, закрутив волосы в пучок, и убрала остатки косметики с лица. Снова осмотрев себя в зеркале, она подумала о макияже. Может, чары? Малфою всё равно, так что и так сойдёт.       Когда Гермиона вышла из ванной, Малфой в напряженной позе стоял у окна. Он обернулся и явно расслабился, осмотрев её. Сейчас скажет, что для ужина её наряд не подойдет. Она воинственно вскинула подбородок: переодеваться она точно не будет. Но Малфой лишь ухмыльнулся, скользнув взглядом по её ногам. — Пойдём.       Гермиона вошла в номер на пятом этаже и со смехом оглянулась на него: — Малфой! Только не говори, что этот номер оплачен Министерством!       Это был огромный люкс, на подиуме стояла кровать с балдахином в восточном стиле, за высокой резной ширмой — кресла, кушетки и стол. Во всю стену шли панорамные окна, а на полукруглой лоджии размещалась изысканная плетёная мебель, и открывался шикарный вид на залив, который уже окрашивался в розоватые цвета заката. — Конечно нет, я оплатил этот номер с командировочных, — пошутил он. — Уверена, что ты их не получил, — рассмеялась Гермиона, заглянув в ванную комнату, воскликнула: — В этой ванной поместится весь мой номер!       Посередине просторной комнаты, на возвышении, стояла круглая ванна из белого мрамора. Всё вокруг кричало о роскоши, от витражей на окнах до изысканных орнаментов на полу и стенах. — Слишком простенько, не находишь? — снова засмеялась Гермиона. — Президентский люкс был занят, — театрально развёл руками Малфой, — приходится довольствоваться более скромными апартаментами. Располагайся.       Он подошёл к телефону, который стоял на изящном круглом столике на витых ножках, сел в кресло рядом и, набрав номер, сделал заказ. Гермиона удивлённо наблюдала за ним. — Ты умеешь пользоваться магловским телефоном! — Бруствер вечно экономит и бронирует номера в магловских гостиницах, — закатил глаза он. — Пришлось научиться. Не возражаешь, если я приму душ? Когда принесут ужин, скажи, чтобы сервировали на лоджии.       И он скрылся за дверью, не дождавшись её ответа.       Самоуверенный хорё… Стоп. Она обещала себе, что так больше не будет его называть.       Гермиона вышла на лоджию и села в плетёное кресло, поставив ноги на край сидения и обняв колени руками. Она залюбовалась зарождающимся над заливом закатом. Всё-таки хорошо, что она не осталась одна. Давно её так не накрывало, наверное, уже года два.       После войны все они проходили длительную терапию, лечили расшатанную психику. Одно время Гермиона не могла ни спать, ни есть без успокаивающего зелья. Но прошло несколько лет, и лечение дало свои плоды — она вполне обходилась своими силами. Даже не брала с собой никаких зелий в поездки, кошмары не снились ей больше. Но сегодня что-то стало триггером, и её накрыло панической атакой. Надо бы проанализировать, что явилось спусковым крючком для этой тихой истерии, но ей не хотелось копаться в этом. Не сейчас. Она предпочла думать, что сегодня день был слишком перенасыщен событиями, поэтому её психика среагировала таким вот образом.       Она услышала стук в дверь и, пока наблюдала за тем, как ушлые официанты сервируют им стол, внезапно осознала, что Малфой, Драко Малфой, позвал её на ужин к себе в номер. И она добровольно пришла сюда и ждёт его из душа. Черт знает что. Он вёл себя так, как будто его и правда испугало её состояние, и он волновался за неё. А только в обед они ссорились в ресторане. Не было ничего необычного в их общении — как всегда, то язвительные выпады, то милое подшучивание. И тем не менее она сидит у него в номере. Всё-таки она ему нравится.       Официанты в форменных одеждах удалились, оставив ужин на лоджии. Гермиона пыталась решить, дождаться его здесь или сесть за стол, но Малфой избавил её от необходимости выбирать, когда вышел из ванной в одном белом полотенце, небрежно повязанном вокруг бёдер, и босиком прошлёпал мимо неё, как ни в чём не бывало. Это было так неожиданно, что Гермиона подскочила. С её места было видно, как он открыл шкаф, задумчиво рассматривая полки с одеждой. — Малфой! Я вообще-то здесь. Он развернулся к ней, не испытывая ни малейшей тени смущения. — Я знаю, — услышала она, — сейчас оденусь, я не планировал ужинать в полотенце, — дерзко подмигнул он ей, взявшись за полотенце с явным намерением снять его. — Малфой! — возмущенно крикнула Гермиона и, вскочив, сбежала на лоджию, откуда его не было видно, услышав позади его смех. К щекам прилила кровь. Она всегда так легко краснеет.       Через пару минут он присоединился к ней, одетый в магловскую одежду — шорты-бермуды и белую футболку, и присел напротив, улыбаясь уголком рта и откидывая рукой ещё влажные после душа волосы. Ему очень шла эта магловская одежда, в ней он выглядел на несколько лет моложе. — И почему ты убежала? — насмешливо глядя ей в глаза, спросил он. — Я должна была остаться, чтобы посмотреть, как ты одеваешься? Нет, спасибо, — она почувствовала, как краска снова заливает лицо против её желания. — Мне говорили, что это божественное зрелище, — сладким тоном протянул он, явно забавляясь. — Малфой, я сейчас передумаю, и ты останешься ужинать в одиночестве! — Гермиона нахмурилась. — Ладно-ладно, — ухмыльнулся он и поставил на стол перед ней пузырек с зельем, — возьми, это то, что ты просила.       Гермиона взяла его и спрятала в карман шорт, чтобы не забыть. Малфой тем временем наполнил бокалы вином и провозгласил: — За первый день командировки! — он отлевитировал ей в руку один из них. Вино имело легкий цитрусовый вкус и было очень приятным. Малфой принялся за ужин, тогда как Гермиона так и не притронулась к еде. — Почему ты не ешь? — вдруг спросил он. — Не хочу, — поморщилась она, сделав еще глоток из бокала. — По поводу того, что случилось, — вдруг серьёзно заговорил Драко, — я обязан спросить тебя как коллегу, это не связано с… м-м… каким-либо неуважением или действием по отношению к тебе, как к представителю Британского Министерства Магии? Потому что мы обязаны принять меры… — Нет-нет, это… не имеет отношения к работе, — быстро проговорила она.       Он помолчал, всё также не отводя от неё глаз. — Эти женщины… оскорбили тебя? — О нет, нет! — ужаснулась Гермиона такому предположению. — Они были очень милы.       Малфой вздохнул, отрезая кусочек стейка. Отправив его в рот и прожевав, он пригубил вино. Затем, серьезно глядя на неё, тихо заговорил: — Ты пойми. Мы находимся здесь в деловой командировке, на международном уровне. Вдруг ты выбегаешь, на тебе лица нет, руки трясутся, глаза испуганные. Ты психуешь. Ты не хочешь есть и выглядишь, откровенно говоря, хреново — как будто на тебя дементоры напали. Я чувствую ответственность за тебя, ведь случись что, Кингсли с меня три шкуры сдерёт, а тело бросит на съедение гигантскому кальмару в Чёрное озеро. А что со мной сделает Поттер, я даже боюсь представить, надеюсь только, что Кингсли опередит его.       Он снова помолчал, глядя на неё, без тени насмешки. — Я, знаешь ли, уже перебрал в уме кучу всяких вариантов, что там было, на этой их женской половине. Уверен, ты не хочешь, чтобы я их озвучил, поэтому лучше скажи сама.       Гермиону передёрнуло. Она отвернулась в сторону и посмотрела на розовеющий горизонт. — Мне ничего плохого не сделали. Просто у меня вдруг случилась паническая атака. У меня уже давно не было такого… поэтому я растерялась.       Малфой понимающе кивнул. Подумав немного, он осторожно спросил: — Что-то явилось триггером?       Гермиона резко посмотрела на него. Он понял её удивление, поэтому уточнил: — Я тоже страдал от панических атак после войны, поэтому понимаю, как это работает, — он чуть пожал плечами, как будто извиняясь. — Я не знаю, не хочу об этом сейчас думать, — поморщилась Гермиона. — Ты используешь окклюменцию? — спросил он. — Обычно да, но сегодня это состояние застало меня врасплох, — она отвела глаза. Слишком он… отличался сейчас от того дерзкого хама, который высмеивал её днём. Было неприятно обсуждать её панические атаки, поэтому она спешно перевела тему: — Как у тебя прошла встреча? — О, я выпил, кажется, литра три чая, — закатил глаза Драко, — и съел ведро фиников. Ничего интересного не было, обычный околополитический трёп.       Гермиона кивнула, радуясь переводу темы. Внезапно она усмехнулась, что-то вспомнив. От Малфоя не ускользнула эта её ухмылка и он, наполняя бокалы, сказал: — Ну давай, Грейнджер, скажи, что хотела, посмеемся вместе.       Гермиона сделала глоток вина и с улыбкой проговорила: — У этого Ахмада есть дочка, Амира. Так вот, одна из жен Ахмада интересовалась тобой, не будешь ли ты хорошей партией для неё. — Сколько лет этой Амире? — Семнадцать. — Хм, дочка самого эмира Ахмада? Она красивая, Грейнджер, молю, скажи мне? — он с комичной заинтересованностью посмотрел на неё.       Внезапно Гермиона ощутила в себе потребность зло сыронизировать над ним: — Красивая, Малфой. Ты таких любишь. — О-о! И каких же я люблю? — Высоких, стройных, с длинными прямыми волосами чёрного цвета, — сквозь зубы проговорила она, намекая на его секретаря.       Малфой усмехнулся. Но его глаза зорко следили за её реакцией, казалось, он ждал чего-то от неё. — Уверена, Ахмад не будет против породниться с таким чистокровным аристократом, как ты. Привезешь в Лондон восточную жену. Она и так привыкла сидеть в золотой клетке, так что какая разница где, в Малфой Мэноре или здесь, — зло выдала Гермиона, запоздало осознав, что её несёт от выпитого. Наверное, не стоило пить после панической атаки. Она поставила бокал на стол и подперла лоб рукой. — Извини, я что-то не то говорю…       Но он, казалось, совсем не обиделся. Не стал устраивать грубую перепалку со взаимными оскорблениями. Казалось, его повеселил этот её выпад. Малфой сидел довольный и ухмылялся. — Грейнджер, — весело сказал он, — на твоём месте я всё же съел бы что-нибудь, иначе вино на голодный желудок сыграет с тобой плохую шутку. Ты начнёшь буянить, а я, боюсь, не смогу совладать с такой сильной волшебницей в подпитии…       Гермиона вздохнула, придвинула к себе тарелку и принялась за еду. — Знаешь, мне очень понравилась эта девушка, Амира. Мне так жаль её. — А что с ней? — Она очень хочет учиться. Но её отец считает, что у неё нет выдающегося магического потенциала, поэтому ей лучше изучить бытовую магию и выйти замуж. Но это, как я понимаю, просто глупые отговорки! На самом деле этот Ахмад прямиком из средневековья и считает, что женщинам учиться ни к чему, вот и всё. А девочка способная! —Гермиона пересказала ему их разговор. — Мне так бы хотелось ей помочь, — с сожалением закончила она свой рассказ.       Малфой внезапно уставился на неё: — Грейнджер, гриффиндорская твоя душа, я надеюсь, ты ничего не сделала, чтобы ей помочь?! — Конечно нет, — обиженно проговорила Гермиона, — но очень бы хотелось. — Слава Салазару, храни нас!.. — выдохнул Малфой, залпом допивая вино из бокала и наполняя его вновь. — Я же говорил, что с тобой одни проблемы, — улыбнулся он уже спокойнее, — не хватало ещё на международном уровне расхлёбывать последствия твоего синдрома спасателя. — Да, Малфой, мне тяжело видеть, как способная девочка обречена на бесправное существование! — снова завелась она. — Почему вы, мужчины, считаете, что можете управлять судьбами женщин? Когда я жила среди маглов, я думала, что вот в магическом обществе точно всё по-другому! Но на деле такое же средневековье, — с горечью выплюнула она. — Тебя кто-то притеснял? — осторожно спросил он. — Нет, но… — запнулась она. — Но это есть, и глупо отрицать это. Я не могу жить и радоваться, что меня никто не дискриминирует, когда такое сплошь и рядом! — Всё-всё, успокойся! — Поднял Малфой ладони в притворном ужасе. — Иначе ты сейчас заавадишь меня прямо тут только потому, что я мужчина! А это дискриминация, я требую к себе толерантного отношения! — смеялся он, уворачиваясь от салфетки, которую запустила в него Гермиона. — Давай перейдём на нейтральные темы, Грейнджер, — вдруг посерьезнел он. — Завтра, к примеру, у нас выходной. Поступило одно заманчивое предложение — полетать в пустыне на пегасах. — На пегасах? И кто пригласил? — Джарван, — сказал Малфой и снова внимательно посмотрел на неё. — Удивительно. И ты… Согласился? — Да, было бы некрасиво с моей стороны отказать. А вот ты можешь и не пойти. Если не хочешь. — Почему же, это должно быть интересно! — Гермиона заметила, что уголок рта Малфоя резко дёрнулся вниз. — Ну что ж, — после небольшой паузы проговорил Малфой, — тогда завтра вечером будь готова. Надеюсь, что-то магловское спортивное у тебя есть? — Есть, — усмехнулась Гермиона, — а ещё ты обещал, что мы сходим на волшебный рынок. Я бы хотела купить что-нибудь Джинни с Гарри и ещё маленькому Джеймсу. Если тебе не хочется, я схожу и одна, дорогу я запомнила, аппарировать смогу, а Салман, думаю, меня узнает. — Нет, Грейнджер! — решительно мотнул он головой. — Ты так и не поняла? В Эмиратах женщинам опасно ходить в одиночку, даже такой сильной волшебнице, как ты. Кингсли и Поттер… — О, Мерлина ради, Малфой! — иронично вздохнула она. — Я помню. — Замечательно. Утром будь готова, я зайду за тобой, мы позавтракаем где-нибудь в магическом ресторане, и я отведу тебя на рынок, так уж и быть, — лениво протянул он, потягивая вино и наблюдая за заливом, небо над которым уже окрасилось в глубокий синий цвет и замерцали первые звезды. Гермиона кивнула, тоже посмотрев на горизонт. Воцарилась тишина. Внезапно она поняла, что чувствует себя неловко. Алкоголь приятно расслабил её, а Малфой был так непривычно обходителен… Если бы не его поведение временами, она бы подумала, что он влюблён в неё. Но это же Драко Малфой, а она не такая яркая и эффектная, как его секретарь или Гринграсс. Если бы он увидел Амиру, она бы тоже ему понравилась.       Как бы то ни было, он очень помог ей сегодня справиться с панической атакой. Отвлек, не оставил одну. Но ей, пожалуй, пора в свой номер. Она повернулась, чтобы сказать ему об этом и замерла от неожиданности: он пристально смотрел на неё, и в его глазах что-то было такое… В следующий миг он моргнул и откинулся на спинку стула, а выражение его лица стало невозмутимым. — Малфой, спасибо за ужин. Мне пора, — она поднялась и сделала шаг к выходу из лоджии. — Подожди, — он допил остатки вина и тоже встал, — я провожу тебя. — Не стоит… — Не упирайся, Грейнджер. — Они вместе вошли в комнату. — Подожди минутку, я позвоню, чтобы убрали остатки ужина.       Гермиона стояла, прислонившись к дверному косяку и наблюдала за ним. Он напоминал ей пантеру, его движения были уверенными, в них сквозила сила и решительность. Даже такое простое действие, как разговор по телефону, заставил её залюбоваться им. Может, это алкоголь на неё так подействовал? Простая белая футболка обтягивала его торс, подчеркивая мускулистую грудь и бицепсы. Воображение услужливо подсунуло ей его образ в одном полотенце.       Красивый. Идеально сложен. И его голос…              Гермиона очнулась от своих мыслей, потому что увидела, что он положил трубку и направился к ней. Смущенно отвернувшись, она выскользнула из номера. В молчании они дошли до её номера. — Малфой, на самом деле я очень благодарна, что ты помог мне… Спасибо за зелье.       Он был так близко. Молчал и ждал, что она скажет дальше. А может, ещё каких-то действий? Одной рукой он как бы случайно опёрся на стену позади неё. Его лицо было совсем рядом, поднимись на носочках и заглянешь в глаза. — И ещё раз спасибо за ужин, может, разделим счёт? — зачастила она, чтобы скрыть неловкость. — Серьезно, ты уже не первый раз платишь за меня…       Он молча смотрел на неё, и Гермиона окончательно смешалась. Он чуть откинул голову и усмехнулся каким-то своим мыслям. — Не стоит, Грейнджер. — Ну-у, тогда… — Она сделала неопределенное движение рукой. — Тогда… до завтра? — Да, — он произнес это глухо и медленно, делая едва заметное движение навстречу к ней, — до завтра.       Звук открывающегося лифта и голоса туристов заставили её вздрогнуть и резко отстраниться. — Пока! — выдохнула Гермиона и юркнула в свой номер.       Она в какой-то эйфории опустилась на кровать.       Это что сейчас было?..       Он собирался её поцеловать?..       Гермиона откинулась на подушку. Все эти взгляды сегодня. Это волнение за неё. Желание рассмешить. И сейчас, возле двери… Мерлин, если бы не чёртов лифт, она готова поклясться, что он бы поцеловал её. Она прикрыла губы рукой.       Нет, это слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Она, безусловно, ему нравится, но ему так нравятся очень многие. На месте Гермионы могла бы быть любая другая ведьма моложе тридцати, и он вёл бы себя так же.       Она поднялась и пошла в ванную комнату, чтобы принять душ. Подставляя лицо струям воды, она невольно вспомнила круглую ванну из белого мрамора в его комнате. Наверное, в ней хорошо принимать ванну, с пышной пеной, лепестками роз и бокалом вина. И страстно целоваться. И заниматься сексом.       Мерлин и Моргана, куда сегодня несёт её мысли? Этот день когда-нибудь закончится?       Она приняла зелье, упала в кровать и провалилась в сон.

***

      На следующий день Гермиона проснулась отдохнувшей и в хорошем настроении. Думать и разбирать по кусочкам вчерашний день не хотелось. За окном была солнечная погода, которая грозила к обеду стать невыносимо жаркой. Поэтому она наспех привела себя в порядок и задумалась: они с Малфоем не договорились, во сколько пойдут на рынок. Вспомнив табличку на его двери, она потянулась к стационарному телефону и набрала номер.       Он взял трубку только после десятого гудка, не меньше. Гермиона уже подумала, что его нет в номере. — Доброе утро, Малфой! — Грейнджер… — его голос был заспанным. Она представила, как он откинулся на подушку и рукой отбросил волосы с лица. — Ты обещал, что мы пойдем на рынок, помнишь?       Он неразборчиво что-то промычал в ответ. — Так, двадцать минут тебе на сборы. Буду ждать в холле. Если опоздаешь, останешься в отеле! — передразнила она его менторский тон и бросила трубку.       Гермиона отправила сообщения Джинни и родителям, что всё в порядке. Интересно, а у Малфоя есть мобильный телефон? Или он пользуется зачарованными блокнотами, подобно тем, что дал им Кингсли для связи?        Гермиона взяла плетёную сумку, которую привезла с собой, и подумала, как хорошо, что она наложила на нее заклятие незримого расширения. В простом хлопковом сарафане белого цвета она смотрелась очень мило. Трансфигурировав из кепки изящную шляпку с небольшими полями и черной лентой, она кинула в сумку палочку и кошелек и спустилась в холл. Малфой не заставил себя долго ждать.       Только увидев его, Гермиона вспомнила, как они расстались вчера вечером, и запоздало раскаялась, что не продумала линию своего поведения. Но продумывать ничего не пришлось - Малфой, едва кивнув ей, нацепил солнечные очки и сказал лишь: — Идём?       Гермиона украдкой рассматривала его. Он был одет в тёмно-зеленые (дань Слизерину?) шорты до колена, которые в меру обтягивали его ноги. Белая футболка-поло с маленьким зелёным крокодильчиком на груди слева сидела на нём идеально.       Словно почувствовав её взгляд, он повернул к ней голову и лениво поинтересовался: — Хочешь что-то сказать, Грейнджер?       Гермиона хмыкнула: — Ты удивительно органично смотришься в магловской одежде. — И только-то? — расхохотался он. — Без одежды я тоже… выгляжу органично.       Гермиона бросила на него недовольный взгляд.       Они зашли в один из ресторанчиков позавтракать, и Малфой, как всегда, с самым снобским видом копался в меню, бормоча какие-то ругательства в адрес восточной кухни.       Это выглядело забавно, и Гермиона не могла скрыть улыбку, когда он с недовольным видом ковырялся в своей тарелке.       Затем они переместились на рынок, прошли через лавку Салмана, который был несказанно рад их видеть, расточал комплименты Гермионе и зазывал их на чай, и очутились в волшебном мире. Гермиона не могла скрыть восторга, бегая от одной лавки к другой. Малфой снисходительно наблюдал за ней, лишь изредка останавливая её, когда она собиралась купить что-то без торга. — Но я не хочу торговаться, меня устраивает цена! — горячилась Гермиона. — Тут это считается хорошим тоном, любой продавец тебе это скажет. — Не понимаю, зачем! Если мне не нравится стоимость, я иду к другому продавцу и всё. — Ты же была в Египте, разве там не так? — Это было давно, и я не была на таком рынке… — Ясно. Тогда учись, — с этими словами Малфой взял красивый платок, который Гермиона собиралась купить для Джинни, и стал азартно торговаться с продавцом. Продавец тоже вошел в раж и с удовольствием поддерживал этот торг. В какой-то момент Малфой сделал вид, что они уходят, и тот же час продавец согласился на их условия. — Держи! — Малфой отдал сверток Гермионе. — Спасибо! Так сколько ты заплатил? Я же должна отдать… — Не стоит, Грейнджер. — Но это для Джинни, поэтому… — Брось, Грейнджер, — Драко усмехнулся. — Это будет наш маленький секрет, я приберегу его, чтобы шантажировать миссис Поттер.       Через два часа Малфой уже не был так азартен в торгах и уже чуть не умолял Гермиону отправиться в отель, потому что он устал, вымотан и вообще уже время обеда. — С таким аппетитом, как у тебя, ты должен быть раза в три толще, — смеялась Гермиона, выбирая подарок маленькому Джеймсу. — А с таким, как у тебя, я не представляю, как ты на ногах держишься, — парировал он. — Хорошо, хорошо, Малфой, сейчас я куплю вот эту игрушку для Джеймса и вон тот ремень из кожи черного дюгоня для Рона, и на этом всё, честное слово! — Я это слышу уже пятый раз, — недовольно протянул он. — Перестань! — Она легонько шлепнула его по плечу. — Ты такой зануда, Малфой! Подожди, я ещё возьму вот эту волшебную приправу, которая подстраивается под вкус тех, кто ест, для миссис Уизли… — Грейндже-ер! — Он закатил глаза. — Я не знаю, как ты со мной расплатишься за эту пытку, которой меня подвергла! Но она его не слышала. Она выбирала приправу, торгуясь с продавцом, как научил ее Малфой. На рынке их принимали за пару, и она обратила внимание, что Драко в какой-то момент перестал опровергать это, просто махнув рукой, потому что дружелюбные продавцы расточали комплименты Гермионе и заманивали к себе в лавки для покупок. В конце концов, когда он с трудом утащил её оттуда, они зашли пообедать. К удивлению Гермионы, во время обеда Драко вдруг стал молчалив и задумчив. Она спросила о причинах, на что он нехотя ответил: — Я договорился завтра утром посмотреть те артефакты, которые нас интересуют. — Ты думаешь, что-то пойдет не так?       Он раздраженно передернул плечами, не глядя на неё. — Откуда мне знать.       Гермиона пристально на него посмотрела. Они обедали в ресторане на террасе с видом на залив. Его резкая перемена настроения очень контрастировала с тем, каким он был утром, на рынке. Сейчас он был равнодушен, язвителен и замкнут. Злится, что их принимали за пару все продавцы? Но он сам перестал это опровергать, даже когда она вступала в разговор, он ловил её взгляд и пожимал плечами, давая понять, что ему всё равно, что говорят продавцы.              Гермиона решила, что не будет ломать голову над его плохим настроением. Когда они вернулись в отель, Малфой отстранённым голосом проинформировал её быть в шесть часов вечера готовой для поездки в пустыню. Она кивнула, и они разошлись по номерам.       В назначенное время Гермиона спустилась в холл. Она завязала волосы в пучок и захватила лишь свою маленькую сумочку, в которую кинула волшебную палочку.       Малфой уже ждал её, одетый в спортивный костюм, и по его виду можно было сказать, что его настроение не поменялось в лучшую сторону: лицо не выражало никаких эмоций. Он коротко кивнул ей, и они вышли из отеля, направившись в арку для аппарации.       Они перенеслись на окраину города. С одной стороны был пляж, с другой — голая земля, переходившая в песчаные барханы пустыни.       Их уже ждали: Джарван с несколькими молодыми арабами, все были одеты по-магловски. Рядом с эмиром стояла Амира, закутанная в платок. Гермиона сразу её узнала и бросилась к ней. Они радостно обнялись и принялись болтать.       Малфой тем временем пожал всем присутствующим руки, кроме Амиры, разумеется. Джарван поздоровался с Гермионой и скользнул по ней обжигающим взглядом. Как, черт возьми, он умудрялся смотреть так, будто на ней нет одежды?       Сын Ахмада был тут главным. Он предложил помощь в аппарации, чтобы быстрее добраться до его конюшен с пегасами. Один из его друзей аппарировал вместе с Малфоем, а Гермионе помог сам Джарван.       Посреди барханов пустыни был оазис, вокруг которого были построены огромные крытые конюшни для пегасов. Эти загоны были зачарованы погодными чарами, поэтому там круглый год стояла комфортная для животных погода. Огромный выгул для них, размером с целый стадион для квиддича, был огорожен магическим куполом. Пегасы стояли в стойлах, а жеребята, ещё не умеющие летать, паслись прямо на лужайке перед загонами. Это были чудесные животные, умные, выносливые и необычайно красивые.       Амира начала показывать Гермионе стойла, вместе с ними пошли остальные парни. Драко вместе с Джарваном отстали и тихо что-то обсуждали. Гермиона иногда кидала на них взволнованные взгляды, ей было непонятно, деловой это разговор или просто обычная беседа. Малфой стоял к ней лицом, и она видела, как он несколько раз скривился в циничной усмешке. Его руки в карманах были сжаты в кулаки. Плохо дело.       Гермиона направилась к ближайшему стойлу с большим белым пегасом. Сразу было видно, что это очень породистый и дорогой зверь. — Это Зевс. — Джарван уже стоял рядом. Он хорошо владел английским языком, что неудивительно, ведь он учился в Европе.       Джарван достал финик и дал его пегасу. Тот довольно заржал и взял губами угощение. — Попробуй покормить его. — Он протянул Гермионе финик, чтобы та угостила Зевса. Протягивая его, он коснулся её руки. Слишком нарочито.       Она протянула лакомство — Зевс осторожно мазнул губами по её ладони и довольно закивал головой, подставляя морду под её руку, чтобы его погладили. — Он прелесть! — расцвела от улыбки Гермиона. — У них очень хорошая память. Теперь он запомнит тебя на всю жизнь, — улыбнулся Джарван. — Невероятно, — учтиво ответила Гермиона, припоминая, что читала об этом ещё в школе. — Хочешь покататься? — Гермиона оказалась под прицелом тёмных глаз. — Я никогда прежде не летала на пегасах. — Только на фестралах и драконах, добавила она мысленно. — Я полечу с тобой. — О. Ну, что ж. — Гермиона была в замешательстве. Отказать показалось ей невежливым, но всё это ей не нравилось. — Сейчас всё устроим, — довольно улыбнулся Джарван.       Он крикнул на арабском что-то друзьям и Амире. К Малфою подвели чёрного пегаса, явно не такого спокойного, как Зевс. Остальные мужчины тоже вывели животных.       Гермиона с Джарваном, который вел на поводу Зевса, подошли к остальным. — Скоро сядет солнце. Увидеть закат, летая на пегасе — одна из самых невероятных вещей, которые я знаю, — сказала Амира, которая вела чёрного, как ночь, пегаса. — Ты давно летаешь? — спросила Гермиона.       Джарван и его друзья усмехнулись этому вопросу. — Я научилась летать на пегасах раньше, чем ходить, — с гордостью ответила Амира, поглаживая коня. — Это Сахара. Она была жеребёнком, когда мне её подарили, и летать мы учились вместе. — С этими словами она ловко запрыгнула в седло. Остальные тоже оседлали коней. — Малфой, — окрикнул Джарван, — помощь нужна? Луна сегодня нервничает, может, заменить её на лошадку поспокойнее?       Ни единая мышца на лице Драко Малфоя не дернулась. Он чуть насмешливо посмотрел на Джарвана и ответил: — Нет, благодарю, — и с легкостью индейца тоже прыгнул в седло. Наклонился и успокаивающе похлопал пегаса, заметно нервничавшего. — Отлично. — Джарван тоже оседлал Зевса, и, наклонившись, подхватил Гермиону и помог ей забраться на пегаса.       Гермиона чувствовала себя не в своей тарелке. Даже не из-за предстоящих полетов на пегасе, а из-за того, что её спина почти соприкасалась с грудью Джарвана, а по бокам были его руки, державшие поводья. Она кинула почти испуганный взгляд на Малфоя. Тот смотрел на неё, скривив губы в усмешке. Что было в его глазах? Презрение? Равнодушие? Насмешка над её неловкостью? Ревность? — Итак, — крикнул Джарван, — летим прямо к закату! У большого камня делаем передышку и назад! — и первым сорвался с места.       Дальше началось что-то невообразимое. Огромные, сильные крылья раскрылись и легко оторвали их от земли. Пустыня стремительно удалялась, ветер откинул назад непослушные прядки, выбившиеся из пучка Гермионы. Она завороженно смотрела на простирающиеся до самого горизонта пески под ними. Солнце пылало ярко-красным маревом, готовясь нырнуть за горизонт. Оно посылало им свои лучи, играя с бликами на барханах, заливало тёплым жёлтым светом всё вокруг. Зрелище было поистине восхитительным, и Гермиона забыла о своей неловкости. Над ними стрелой пронесся чёрный пегас Амиры. За её спиной ещё одним чёрным крылом развевался её платок. И как ей удобно летать, замотанной в него? Но Амира ловко правила Сахарой, то взмывая вверх, то пикируя вниз. Невероятно.       Гермиона постаралась разглядеть Малфоя среди летящих на пегасах. Она не сразу увидела его, летящего на одном с ними уровне. Она могла разглядеть его бесстрастное лицо. Их взгляды скрестились.       Внезапно Джарван сменил траекторию и направил своего пегаса ближе к Малфою. — Отлично держишься, Малфой! — крикнул он.       Легкий кивок в ответ. И Драко рванул вперёд, оставляя их далеко позади. — Твой коллега хочет поиграть, — крикнул ей на ухо Джарван, — держись крепче.       Гермиона непроизвольно закрыла глаза. Скорость возрастала, ветер уже не ласково обдувал лицо, а хлестал по щекам и свистел в ушах. Она до боли в пальцах вцепилась в гриву коня, боясь даже одним глазком посмотреть на происходящее вокруг. Долго ещё до того камня? Скорее бы.       И вдруг среди всего этого шума ветра, среди свиста от крыльев пегаса, она вдруг как будто услышала хриплый шёпот на ухо:       «Взметнётся песок пустыни… пустыни… пустыни»       Перед зажмуренными глазами возникло сморщенное лицо, старые губы беззвучно шевелились.       «Один из них падёт поверженным… поверженным… поверженным…» — Нет!       Её тело пронзила дрожь. Она резко открыла глаза, пытаясь сморгнуть видение. Но ничего перед собой не видела. — В чем дело, Гермиона? — услышала она обеспокоенный голос Джарвана. Он отпустил одной рукой поводья и чуть сжал её плечо.       Она сглотнула, борясь с собой. Окклюменция, стена, защита, мысли. Спокойно. Очистить разум.       Джарван направил пегаса вниз, и через несколько минут, показавшихся Гермионе вечностью, они приземлились на бархан. Он помог ей слезть с коня.       Гермиона стояла на трясущихся ногах. Не в силах больше сдерживать напряжение, она опустилась на песок. Сунула руку в сумку, достала палочку и наколдовала стакан воды, выпив его залпом. Джарван стоял рядом, обеспокоенный. — В чем дело, Гермиона? Ты боишься скорости? Или высоты?       Она подняла на него глаза. Тёмный взгляд был сфокусирован на ней. Он выглядел взволнованным. Не прятал своих эмоций. — Не знаю. Может быть, — уклончиво ответила она, поднимаясь на ноги. Пегас стоял чуть в стороне и вёл себя нервно, тихо ржал и переминался с ноги на ногу.       Солнце спряталось за барханы на горизонте. Подул прохладный ветер. Вокруг стало сразу мрачно и неуютно. Вдруг она услышала, как Джарван с волнением в голосе пробормотал что-то на арабском, качая головой и смотря куда-то за её спину. — В чем дело, Джарван? — Гермиона обернулась и сдавленно ахнула: на горизонте простиралась огромная серая туча, она клубилась и катилась, как будто поглощая барханы и, казалось, с бешенной скоростью приближалась к ним. — Песчаная буря? — нервно проговорила Гермиона. — Да, — проговорил Джарван, оглядывая пегаса, — нам нужно убираться отсюда. — Но Джарван, это же всего лишь природная стихия, — непонимающе проговорила Гермиона, не сводя глаз с тучи, — мы можем наколдовать защитный купол, это же не продлится долго.       Джарван взглянул на нее: — Гермиона, в вашей стране есть дементоры, верно? Так вот, в таких песчаных бурях обитают наши дементоры, мы зовем их ифритами. И судя по размеру бури, их там несколько десятков, не меньше, — он проверял крепежи на сбруе пегаса. Он не нервничал, чего нельзя было сказать о коне. — Мы вдвоём не выдержим такого натиска, поверь.       Внезапно холодные мурашки прошили её позвоночник. — А как же остальные?.. — Они наверняка уже увидели бурю и возвращаются назад. — Тогда почему они не пролетели над нами? — Гермиона задрала голову, чтобы рассмотреть летящих пегасов. Но темнеющее небо было пустым. — Амира и ребята опытные наездники, они знают, что уходить от бури нужно по диагонали. — Но… — она не договорила. Малфой. — Они не бросят его, — уверенно сказал Джарван, поняв, о ком она. Он вскочил в седло и протянул ей руку. — Быстрее, нам нужно улетать. — Тогда может, аппарировать? — не унималась Гермиона. — Я не оставлю Зевса. — Но я могу аппарировать в отель, например. — Не советую тебе этого делать, аппарация из пустыни на такие расстояния иногда выкидывает скверные шутки, тебя может отбросить куда угодно, даже в самую бурю, — Джарван бросил встревоженный взгляд на тучу, которая выросла уже в два раза и занимала собой, казалось, целый горизонт. — Быстрее, Гермиона.       И ей ничего не оставалось, как подчиниться ему. Снова она сидела на пегасе впереди Джарвана, и две его руки по бокам крепко сжимали поводья. Зевс расправил крылья, и они оторвались от земли. На этот раз Гермиона не восхищалась полетом. Ей было страшно: черт возьми, что тут у них за стихии, против которых её магия бессильна? Может, стоило попробовать аппарацию в несколько этапов? Или нужно было просто порт-ключ взять с собой. Почему они все, такие опытные местные жители, не подумали об этом? Даже маглы, и те предсказывают погоду!       Она чуть обернулась: они летели быстро, но буря неумолимо нагоняла. Ей казалось, что она видит какие-то силуэты в клубах песка и пыли. — Держись крепче и пригнись, — крикнул Джарван ей в ухо, хлестнув Зевса. Тот стрелой рванул вперед.       Гермиона закрыла глаза. Мерлин, хорошо, что она с таким опытным наездником, но как же там Драко? Джарван предлагал ему поменять пегаса на более спокойного, он отказался. Чёрт бы побрал его эту гордость и самонадеянность. Вдруг его конь запаникует, сбросит его? Вдруг что-то случится? При нём, конечно, волшебная палочка, но если там дементоры… Умеет ли Малфой вызывать патронуса? А если нет? Надо было отказаться от этой «увеселительной» поездки. Никто не предупреждал о таких природных явлениях!       Вдруг она ощутила, что они начали снижение. Гермиона приоткрыла глаза: они кружили над небольшим поселением, Джарван искал место для посадки. Она вдруг узнала дом Ахмада и ужаснулась: нет, она туда не хочет!.. Буря оказалась в стороне, невозмутимо продолжая катиться с бешеной скоростью вдали.       Тем временем, они приземлились в сад. Джарван помог спуститься Гермионе. — У дома сильная родовая защита от песчаных бурь, — сказал он, — так что прятаться нет нужды, здесь безопасно. — Амира и остальные здесь? — спросила Гермиона, оглядывая сад, в надежде увидеть мирно пасущихся пегасов. Но их не было. — Нет, — задумчиво отозвался Джарван, — либо прилетят с минуты на минуту, либо они вернулись в конюшни. — Конюшни тоже защищены от бурь? — на всякий случай спросила Гермиона. Джарван утвердительно кивнул. — Пойдёшь в дом? — Нет, если можно, я посижу тут, в беседке. Я хочу отправить Малфою патронус, — её беспокойство нарастало с каждой минутой.       Джарван пожал плечами. — Я зайду в дом, сообщу о случившемся отцу.       Она кивнула. Скорее бы он ушёл. Она злилась на себя. Лучше бы она полетела с Малфоем. Нельзя было разделяться…       Она взмахнула палочкой и сотворила патронус. «Малфой, я у эмира Ахмада». Присела на резную скамью в белой беседке, густо обвитой плющом. Встала, обошла вокруг. Снова села.              Минуты текли. Внезапно она заметила несколько точек в небе, которые приближались. Через несколько мгновений она уже могла разглядеть наездников. Сердце неприятно сжалось: это были те самые друзья Джарвана. Малфоя с ними не было. Она присмотрелась: Амиры тоже.       Друзья спешились, и к ним навстречу вышел Ахмад с сыном. Они о чем-то разговаривали по-арабски. Она хотела было использовать магию перевода, но с такого расстояния и с таким количеством людей наверняка получилось бы неразборчиво. По их реакции Гермиона ничего не поняла, ясно было лишь то, что они не очень обеспокоены. Может, все не так плохо? Может, Малфой уже в отеле, а она сидит тут и переживает. Ей, наверное, тоже нужно уже удалиться?       Она видела, как Джарван кивнул на неё собеседникам, отделился от них и направился к ней. Отчего-то выступил холодный пот на ладонях. Она боялась того, что он скажет. — Гермиона, Амира и твой коллега, скорее всего, на территории конюшни. Мои друзья сказали, что буря отрезала их, поэтому они прилетели сюда, а Амира, вероятно, повела Малфоя к защитному куполу на выгуле конюшни. Как только закончится буря, мы отправимся туда. — Есть какая-то связь с конюшней? — взволновано проговорила Гермиона. — Камин, порт-ключ, что угодно! — Только аппарация, но ближайшая точка, откуда можно аппарировать туда, находится на окраине города. У нас хорошая родовая защита, мы не снимаем её на случай, если понадобится убежище.       Гермиона стиснула зубы. Какая нелепость. От кого они тут скрываются? Эта нерасторопность и спокойствие арабов раздражали. Неужели они даже за Амиру не волнуются? — Не беспокойся, Гермиона, — проникновенно проговорил Джарван, подходя ближе, — пойдём в дом, выпьешь чаю на женской половине… — Нет! — крикнула она, не сдержавшись. — Нет, спасибо, я хочу подышать свежим воздухом, слишком нервничаю, — добавила уже спокойнее.       Джарван пожал плечами, пристально глядя на неё. «Мерлин, Малфой! Забери меня отсюда!» — крутилось у неё в голове. Аппарировать в отель? Но она не может уйти отсюда, ведь если будут новости, то первым делом их сообщат сюда. Она не в силах будет сидеть и ждать в отеле. — Гермиона, песчаная буря это, конечно, страшно, но не так, как ты думаешь, — сказал вдруг Джарван. — Они же были на пегасах и могли улететь. Если в бурю не попасть, то опасности нет никакой. У бури нет разума, ифриты ею не управляют. — Но если они попали в неё! — её голос сорвался. — Не думаю. Мне показалось, что Малфой уверенно сидит в седле, — проговорил Джарван.       Гермиону так и не уговорили пройти в дом, и Ахмад с друзьями Джарвана ушли сами. Наверное, пить чай с финиками. А между тем, прошло уже не меньше получаса, как они прилетели сюда. И час, как она в последний раз видела Драко. Уже стемнело, и в саду зажглись фонари. — Вы с ним пара? — вдруг спросил Джарван. — Что? С кем? — Гермиона настолько была погружена в свои мысли, что даже не сразу поняла, о ком он. — Нет, мы просто коллеги.       Ей показалось, что он остался доволен этим ответом.       С каждой минутой её нервы всё больше и больше натягивались, мелко дрожали, и она уже думала, что если через десять минут не будет новостей, то она сама отправится в эти конюшни и всё разузнает. И плевала она на песчаную бурю…       Внезапно из дома выскочила женщина в платке. Она узнала Фатиму. Та махала рукой Гермионе и Джарвану и неожиданно громко кричала: — Идите сюда, Амира вернулась!..