Восьмой Артефакт

      Гермиона ощутила звон в ушах, пока стремительно шла к дому. Наконец-то, наконец-то всё закончилось.                    В холле стояла Амира, а вокруг неё — её семья и друзья Джарвана. Где же Малфой?..              Гермиона подошла ближе. Все выглядели спокойными. Значит, всё в порядке? — Амира! — крикнула Гермиона. — Всё в порядке? А где мистер Малфой?..              Амира развернулась к ней и, внимательно глядя на девушку, ответила: — Мистер Малфой отправился в отель.              О, Мерлин, значит, с ним всё хорошо! — Всё нормально? Как вы ушли от бури? — ей не терпелось узнать подробности.              Амира помедлила с ответом, как-то странно посмотрев на брата, который отвечал ей безразличным взглядом: — Было не просто… Луна как взбесилась при приближении бури, но каким-то чудом мистер Малфой смог ею управлять. Видимо, у него большой опыт. — Вы получили мой патронус? — Да, в этот момент мы были на территории конюшен. Я вызвала джинна, чтобы он помог нам аппарировать домой, но мистер Малфой пожелал отправиться в отель.              Гермиона ощутила неприятное чувство. Почему он не аппарировал сюда с джинном? Он же знал, где она. Что ж, она выяснит это прямо сейчас. Она повернулась к Джарвану: — Прошу меня извинить, я должна отправиться в отель. — Может, ты останешься на ужин, дочь моя? — возникла откуда-то Фатима. — Нет, я не голодна, спасибо. — Хочешь, джинн перенесет тебя в точку аппарации рядом с отелем? — участливо спросила Амира, глядя на Гермиону с каким-то понимающим выражением лица. Гермиона кивнула. От её взгляда не укрылось, с каким недовольством глянул Джарван на свою сестру.              Возникший между ними джинн поклонился присутствующим, смиренно выслушал приказание Амиры, и через мгновение Гермиона оказалась в той самой арке возле отеля. Джинн с поклоном растворился в воздухе, и Гермиона пошла к отелю. Она сразу поднялась на пятый этаж и постучала в номер Малфоя. Ответа не было. Странно. Куда он ушел?              В раздумьях она спустилась в холл и спросила о Малфое у портье. Тот пожал плечами и сказал, что мистер из пятьсот пятого номера ушёл в неизвестном направлении минут двадцать назад.              Гермиона не знала, что ей делать. Как поступают в этом случае коллеги в международных поездках? Спокойно возвращаются в номер и ложатся спать? Или разыскивают непонятно куда исчезнувших дипломатов? Она читала небольшую памятку перед поездкой, и в одном из пунктов было написано: «Если один из участников делегации исчез — как можно скорее уведомить об этом министерство, прежде чем принимать решение о поиске на месте». Но по всей вероятности, то, что произошло, нельзя назвать исчезновением — с ним всё в порядке, двадцать минут назад, судя по тому, что рассказал портье, он собственными ногами просто ушёл из отеля. Сообщить министру об этом, а Малфой вернётся через полчаса, злой, как стадо голодных гиппогрифов, из-за того, что она объявила его в розыск.              Опять отправить патронус? Но он проигнорировал его час тому назад.              А что, собственно, ей мешает спокойно отправиться в свой номер? Малфой явно не пострадал. С ним всё нормально. Ей, конечно, было интересно узнать, как они с Амирой ускользнули от бури, да и самой хотелось рассказать про их с Джарваном полёт. Но, похоже, он не хочет её общества. Взбесился, что она полетела с этим эмиром?              Гермиона решила поужинать, раз уж ей все равно нечем заняться. Она пошла в ресторан при отеле и без особого аппетита съела ужин. Посидела немного на террасе с чашкой чая, наблюдая за туристами и стараясь разглядеть белые волосы. Ей пришло в голову, что случись такое в магловском мире — Амиру бы сочли скомпрометированной и обязали бы Малфоя жениться на ней. Как же все-таки хорошо, что хотя бы эти средневековые предрассудки ушли — в магическом мире все решилось бы просто: воспоминания, омут памяти — и никаких проблем с доказательствами.              Тем временем уже давно стемнело. Было еще не поздно, но Гермиона не знала, как ей быть: завтра они должны были осматривать артефакты, ради которых приехали. Она должна там присутствовать, и ей хотелось знать хотя бы информацию о времени и месте проведения осмотра. Внезапно она вспомнила о зачарованном блокноте. Что если у Малфоя он с собой? Может, написать ему? Или когда он вернется, увидит её сообщение и ответит.              Она поднялась в свой номер, переоделась в простую футболку и шорты. Достала блокнот и открыла его. А что написать?              «Привет, Малфой, ты где?              Или «Малфой, ты обижаешься на меня? А за что?».              Глупости какие-то. Гермиона чуть нахмурилась и написала:              «Добрый вечер, Малфой, ты в порядке? Я хотела бы узнать информацию насчёт завтрашнего дня».              Она посмотрела на сообщение, медленно закрыла блокнот и отложила его. Если он ответит, она услышит сигнал. Гермиона достала книгу «Новейшие исследования в области трансфигурации» и решила отвлечься чтением.              Через некоторое время она кинула взгляд на часы: было уже почти десять, а Малфой так и не ответил. Нет, она тоже считает себя ответственной за него. Вдруг с ним что-то произошло, а она спокойно сидит в номере? Может, уже нужно уведомить Британское магическое министерство и запрашивать помощь в поисках?..              Она достала телефон, собираясь позвонить Гарри, чтобы поиски уже начались, как ей пришла мысль всё же заглянуть к Драко в номер. Может, он просто не видел сообщение в блокноте и уже давно вернулся и спит? Она быстро это узнает и вернется, чтобы начать действовать. Гермиона даже не стала брать с собой палочку, оставив её в номере с мобильным телефоном.              Она поднялась на пятый этаж, подошла к его двери и, нервничая, постучала. За дверью ни звука. Достаточно, нужно уже было час назад действовать. И она уже собралась бежать в номер, как дверь внезапно распахнулась. Невербальное отпирающее? Из глубины тёмного номера, освещённого только настольной лампой, донесся голос: — А-а, Грейнджер. Какая честь.              «Да он пьян!» подумала Гермиона в смятении. И ощутила облегчение, что с ним всё в порядке.              Он встал, и его темный силуэт замаячил в проёме дверей лоджии. — Входи, — он сделал приглашающий жест.              Гермиона продолжала стоять в дверях. Он, чуть шатаясь, подошёл к ней. Он был босиком, в джинсах и в черной футболке. Успел, значит, переодеться, прежде чем уйти из отеля. — Да входи уже, блядь. — Драко грубо втолкнул её в номер. За её спиной щелкнул замок. — Малфой, что ты делаешь? — Она с возмущением вырвала свою руку из его пальцев и попыталась разглядеть при тусклом свете его лицо.              Он пьяно ухмыльнулся, окинув её оценивающим взглядом, развернулся и пошёл по направлению к лоджии. Проходя мимо резного столика, он подхватил початую бутылку какого-то алкоголя, сорвал что-то со своей шеи и швырнул на столик. Прошел дальше и скрылся на лоджии. Гермиона неуверенно последовала за ним, обратив внимание, что на столик он бросил какой-то круглый амулет.              Он сидел на плетёном кресле, вытянув перед собой ноги, и держал в руке бутылку, то и дело прикладываясь к ней и отпивая по глотку.              Она возмущенно остановилась перед ним. — Малфой! Что всё это значит? Куда ты исчез? Я волновалась за тебя! — Какая забота, — тихо проговорил он, — никогда бы не подумал. — Я уже собиралась уведомить об этом Бруствера! Почти позвонила Гарри, чтобы он немедля начинал поиски! — О-о, — с издевкой вдруг протянул Малфой, ехидно улыбаясь, — ну конечно, только главного аврора Британии нам тут и не хватает! Скорее звони, алкоголя у меня хватит на всех. Я угощаю! — Он отсалютовал ей бутылкой. — Да как ты можешь! — Она не верила своим ушам. — У нас завтра несколько встреч, а ты… — Что я? — Малфой прищурился, глядя на неё. — Пьян? — Да! — Да, — повторил он медленно и тихо, — я пьян и до конца вечера намерен надраться ещё больше.              Он демонстративно приложился к бутылке. Та уже была пуста, и он с удивлением посмотрел на неё. Пожал плечами и отбросил в сторону. Бутылка не разбилась, но с громким стуком покатилась куда-то в угол лоджии. Он поднял руку, и к нему в ладонь из номера прилетела новая, которую он откупорил и сделал несколько больших глотков. Словно вспомнив, что Гермиона всё ещё стоит перед ним, он сфокусировал на ней свой взгляд и ухмыльнулся. — Не составите мне компанию, мисс? Окажите честь.              Гермиона опустилась в плетёное кресло напротив. Малфой призвал стакан, наполнил его алкоголем и отлевитировал ей в руки. — Малфой, в чём дело? — Пейте же, мисс Грейнджер. — Голос его звучал подчеркнуто холодно и тягуче.              Она повертела стакан в руке. Что-то было не так, отчего он такой взвинченный? — Малфой, объясни наконец… — Пей, Грейнджер, — хрипло проговорил он, — за меня.              Гермиона подняла стакан и резким движением опрокинула содержимое себе в рот — алкоголь обжег горло, и она закашлялась. Малфой с одобрением проследил за ней. — Теперь ты скажешь, что с тобой происходит? — Со мной? — глумливо повторил он. — Сказать тебе? — Сделай одолжение, — ощетинилась она. — Я отмечаю, что, несмотря на ваши старания, я в очередной раз жив. — Малфой, ты в своём уме? — она почти кричала. — При чем здесь это? Это была песчаная буря! Такое случается, представляешь? — Точно! — хлопнул он себя по лбу. — Такое действительно случается. Это маглы умеют предсказывать погоду, а мы, маги, не-е-ет.              Она в ужасе смотрела на него. Нет, он же не это имеет в виду?.. — Маглы же умнее нас, магов, правда, Грейнджер? — Он пьяно расхохотался. — У нас же нет этих мереоло… метелоро… — Метеорологических центров, — автоматически поправила она.              Он усмехнулся и чуть наклонился к ней, кивнул: — Именно их. Мы, маги, люди простые, берем пегаса и бесстрашно летим в пустыню, да? Прямо навстречу буре!              Гермиона побледнела, но взяла себя в руки: — Я здесь при чем, Малфой? — Ты? — он замолчал, словно раздумывая. — Ну, раз тебе не нравится, что я пью за свою жизнь, то тогда другой тост! За провал миссии, Грейнджер! — И он отсалютовал ей бутылкой, сделав несколько больших глотков. — Тебе следует прекратить пить, Малфой, — она нахмурилась, проследив за его действием, — завтра ещё один день, решающая встреча. — Всё уже понятно, Грейнджер. Я знал, что из-за тебя я похерю вот это вот всё. — Из-за меня? — вскинулась Гермиона. — Ты заговариваешься, Малфой! Я делала все, как ты просил — даже дресс-код в твою угоду, ни слова не сказала лишнего на встречах!              Малфой молчал. Он откинул голову на спинку кресла, глаза его были прикрыты. Внезапно он повернул голову к ней. — А знаешь, Грейнджер, что у меня сегодня был очень интересный разговор с сынком Ахмада, с этим породистым арабским скакуном? До этой случа-айной бури. — Конечно не знаю, откуда? — Гермиона припомнила тот момент, когда увидела Малфоя в напряженной позе с циничной ухмылкой, разговаривавшего с Джарваном, когда они были возле загонов с пегасами. — А я тебе сейчас расскажу, — вдруг зло процедил Малфой, — этот мудак сказал, что отец уже принял решение отказать нам, но он может уговорить его, правда, за это он просит все семь артефактов плюс кое-что интересное в придачу. Точнее, кое-кого. Сама догадаешься, Грейнджер, или мне озвучить?              Спину Гермионы словно обдало жаром. Затем ледяными мурашками. Нет, неужели это то, о чем она подумала? Неужели этот Джарван с его горячими взглядами смотрел на неё, как на вещь, как на ещё один артефакт?       Малфой пьяно захохотал и поставил пустую бутылку на пол рядом с креслом, где сидел. — Вижу, что додумалась. А я сразу понял, Грейнджер, что в паре с тобой всё к херам пойдёт. — Я не несу ответственность за то, что там придумал себе этот Джарван, Малфой! Я не сделала ровным счётом ничего, что могло бы натолкнуть его на такую мысль! — с достоинством проговорила Гермиона. — И ты тоже не имеешь права меня обвинять в подобном. — А кого мне обвинять? — зло прошипел Малфой. — Не было бы тебя, может, всё сложилось бы по-другому. Я просил Кингсли отправить меня одного… Но он завел свою пластинку «Нужен представитель отдела тайн! Для солидности!» Для солидности! — передразнил он. — И ты сидела там, хлопала глазами, краснела и облизывала глазами этого Джарвана. Что, Грейнджер, после юных авроров на арабов потянуло, а?..       Кровь бросилась в лицо Гермионе. Она застыла, не в силах поверить, что он это сказал. — Ты не имеешь права со мной так разговаривать, Малфой, — тихо процедила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. — А что? — глумился он. — Может, мне стоило согласиться, м?.. Оформить тебя как восьмой артефакт, организовать приём-передачу в руки Ахмаду, с пометкой «Для Джарвана». Только вот надо сначала самому провести исследования, да, Грейнджер? Я обязан вписать твои характеристики в паспорт артефакта! Перечислю всех твоих прошлых владельцев…       Гермиона не могла больше это слушать. Она внезапно сорвалась с места, подлетев к нему и с размаху отвесила звонкую пощёчину. От неожиданности Малфой даже не успел среагировать, а в следующий момент Гермиона выскочила в полумрак комнаты и понеслась к двери. В темноте она наткнулась на какой-то столик и приостановилась, чтобы не дать ему упасть, и в этот момент её настиг Малфой — он приблизился бесшумно, как хищник. Гермиону захлестнул страх, когда его руки резко развернули её, и она почувствовала горячее дыхание с запахом виски. Он впечатал её в стену, руки уверенно обхватили её голову, и он вдруг жадно впился в её губы. От неожиданности она даже не сопротивлялась, ощущая лишь привкус крепкого алкоголя. Он целовал её так, как не целовал никто до этого. Его язык с напором заставлял открыть рот и отвечать ему, и страх исчез так же внезапно, как и появился.       Он оторвался от её рта и переместился к шее, впиваясь в нее поцелуями, слегка прикусывая и зализывая укусы. Одна рука сжимала её затылок, вторая прошлась к животу, где нахально проникла под футболку, оглаживая её тело, пробираясь выше к груди, скрытой тонким кружевом. Он сжал её грудь ладонью, проводя пальцем по коже над бюстгальтером.       Гермионе казалось, что это всё происходит не с ней. Не с ними. Она попыталась что-то сказать, и он тотчас же закрыл ей рот поцелуем. Его губы рождали чувства, которые она не могла разобрать. Она не могла понять, почему не сопротивляется и позволяет ему это. Возбуждение возникло так резко, что противостоять ему было невозможно. Она ощущала его запах, его наглые руки, так бесстыдно скользящие по её телу, его твёрдые губы, требующие отвечать на поцелуи. Какой-то первобытный восторг звенел в голове, закружил её, растворил без остатка.       Её руки сами собой обвились вокруг его шеи, и вместе с рваным дыханием вырвался стон, такой сладкий и тягучий, что он поймал его губами, помедлив мгновение, прежде чем снова толкнуться языком в её рот. Гермиона словно видела это со стороны, всё еще не осознавая происходящее.              Он подхватил её на руки и понёс куда-то в глубь комнаты, не разрывая поцелуя, глубже, ненасытнее, бесстыднее. Малфой остановился, чуть покачнувшись, его дыхание обожгло кожу шеи. Она не помнила себя, когда они опустились на кровать, а её футболка полетела в сторону. Нависая над ней, Малфой продолжал целовать, прижимая её запястья к постели чуть выше головы. В этом не было грубости, только уверенность в своих действиях, которой не хотелось сопротивляться. Он отпустил её руки, и она тут же обхватила его голову, пальцами зарываясь в волосы, притягивая ближе, вдавливая в себя. Возбуждение против воли уже скручивалось в тугой узел внизу живота. Он расстегнул ей шорты и пальцы нырнули под ткань белья, и Гермиона рвано втянула в себя воздух, на мгновение прерывая поцелуй, со стоном выгнулась, её руки оказались под его футболкой, оглаживая спину, ощущая, как напрягаются под её ладонью мышцы.       Внезапно он прохрипел куда-то в шею: — Останови меня.       Она открыла глаза на звук голоса и попыталась разглядеть его в полумраке, не понимая, что он от неё хочет. Малфой провёл губами от уха и ниже, целуя грудь, с которой наполовину был стянут лиф. Её тело не желало останавливаться. Его пальцы между её бёдер кружили, надавливали, и она со стоном открыла рот, хватая воздух. — Останови меня, — тихо прорычал ей в ухо.       Драко снова ласкал её грудь горячим языком, посасывал соски, целовал губами и чуть прикусывал кожу. Сквозь туман в голове она с трудом расслышала: — Грейнджер.              Он вытаскивал её из этого безумия, кидал воображаемый спасательный круг, чтобы она не утонула прямо тут, захлебнувшись в желании и слившись с ним в безумии. Мысли приобретали очертания, и постепенно сознание возвращалось. Она дрожала и, как будто забыв, как это делается, с трудом вытолкнула одно слово: — Прекрати.       Малфой замер, убрал пальцы и скатился с неё, тяжело и рвано дыша. Ладонью он закрыл лицо, в чём не было нужды, потому что Гермиона всё равно не смогла бы посмотреть ему в глаза сейчас. Было ощущение, что разум втекает обратно в голову, вытесняя возбуждение, всё это безумство с желанием и страстью кружатся в водовороте и постепенно исчезают в воронке рациональных мыслей. Неприятное чувство зашевелилось в груди. Захотелось быть за много-много миль отсюда, захотелось никогда больше не видеть его и никогда не слышать его имени. Украсть маховик времени и отмотать хотя бы на тридцать минут назад. Туда, на лоджию. Не слушать его грязные слова и просто уйти. Вообще не приходить!       Или обливейт. Стереть из памяти, чтобы не было ничего этого в мыслях.       А пока надо найти силы, встать и убраться из этого номера. Гермиона медленно села на кровати, не глядя на Малфоя, поправила белье, призвала свою футболку. Руки немного тряслись, пальцы не слушались, когда она вывернула её с изнанки и натянула на тело. Застегнула шорты. Всё, она может уходить. Только найти бы обувь, которая слетела с её ног где-то там, на пути к кровати, когда он нёс её на руках. Она зажмурилась от накативших обрывочных образов. — Грейнджер.       Она даже вздрогнула. Может, лучше на нем использовать обливиэйт? Он пьян, и так мала вероятность, что он многое вспомнит завтра. Но подчистить можно… только она оставила палочку в номере.       Она почувствовала движение позади неё, вышла из ступора, спустила ноги на пол, на них сразу же прилетели её шлепанцы. Вскочила и, не оборачиваясь, бросилась из номера. — Грейнджер, стой. — Его слова пригвоздили её к полу где-то на полпути к двери.       Она выдохнула и нашла в себе смелость и силы обернуться в его сторону. Его темный силуэт вставал с кровати. — Я провожу тебя, — сказал он, делая шаг к ней. — Нет! — слишком поспешно, с каким-то страхом выпалила она, представив, как они бок о бок идут к дверям её номера. — Не стоит, — повторила уже спокойнее и, выскользнув за дверь, понеслась к себе в номер.

***

      Гермиона проснулась рано утром от звука будильника на мобильном телефоне. Она выключила его и откинулась на подушки. Воспоминания о вчерашнем накатывали волнами, и с каждой волной ей становилось все хуже и хуже. Мерлин, ей нужно было отказаться от этой командировки. Песчаная буря, этот Джарван, а потом ещё и… Что Малфой теперь сделает? Расскажет об этом всем в министерстве? Так и напишет в официальном отчете Кингсли: «Миссию было невозможно выполнить, так как правительство Магических Эмиратов запросило мисс Грейнджер в качестве дополнительной платы за интересующие нас артефакты». И добавит от себя, что она вела себя неподобающим образом, и её поведение было неверно истолковано арабами. Какой позор!..       А ещё он вчера так грязно оскорбил её, эти намеки на Джарвана, эти его пошлые шутки, что он должен сам ее… исследовать. Что он и попытался, собственно говоря, сделать, а она, идиотка, потеряла последний стыд, когда он разложил её на кровати. Шарил руками по её телу, целовал, залез в трусы, а она выгибалась и стонала, как последняя… Годрик, Пенелопа и Кандида, за что ей это? Как ей смотреть ему в глаза? Как придется отчаянно краснеть от его похабных шуточек, если они случайно встретятся в министерстве! Он, разумеется, непременно расскажет своим подружкам-сплетницам о том, что чуть не трахнул Грейнджер в командировке. Мерлин, как больно об этом думать! Она зажмурилась и закрыла лицо рукой.       Внезапно помимо её воли всплыли еще некоторые подробности вчерашнего вечера. Она медленно убрала руку от лица и открыла глаза, тупо уставившись перед собой. Вчера он просил остановить его. Она не знала, насколько далеко бы зашла, может, уже на стадии раздевания Гермиона очнулась бы, но он сделал это раньше. Она чувствовала его возбуждение, он уверенно шёл дальше, сметая на пути все её барьеры, но при этом шептал ей, чтобы она остановила его. Два? Или три раза ему пришлось просить остановить его? Она была так оглушена желанием, что не реагировала, поэтому он позвал её по имени, чтобы привлечь внимание. И стоило ей сказать то самое слово, он тут же прекратил свои действия. В тот же миг.       Это выглядело, как будто… как будто у него не было сил остановиться самому, но если она не хочет, то он прислушается к её словам.       Всё это явно говорило о том, что его тянет к ней. Это пугало Гермиону, потому что собственные чувства к нему вчера тоже вышли из-под контроля. То, что ему пришлось просить остановить его, противным червячком точило её. Почему она так поддалась, почему забыла обо всём на свете? Не прошло и минуты, как он обвинил её в желаниях переспать с Джарваном, она отвесила ему пощёчину, и вот она уже с удовольствием позволяет вжимать себя в стену, отнести на кровать, снять футболку и расстегнуть шорты… Такая податливая, что даже Малфой, наверное, был в шоке и просил остановить его!        Малфой намекал, что всё это не случайно произошло. Она вдруг села на кровати от неожиданной догадки. Ведь он напился из-за того, что чудом выжил. Как она сразу не поняла вчера? Неужели это и правда было подстроено?       Подобное не может быть правдой, это случайность. На международном уровне такое не провернуть. Там было много друзей Джарвана, Амира, он сам, в конце-концов! Не мог он всех их подвергнуть такой опасности? Или мог?..       Даже если буря возникла случайно, Малфою пришлось нелегко, Гермиона припомнила слова Амиры. Вероятно, он ещё и приревновал, если вспомнить, как он смотрел на неё, когда она летела с Джарваном. Напился и не смог сдержаться.       И что теперь? Им еще сегодня минимум два раза пересекаться. И с Джарваном. Поговорить с Малфоем? Попросить его не ставить в известность Кингсли о предложении Джарвана? Только представляя возможность такого разговора с Драко Малфоем, уже покрываешься гусиной кожей. Было неловко за случившееся между ними.       Может, он ничего не помнит хотя бы о вечере, с надеждой подумала Гермиона. Он был так пьян. Она поднялась с кровати, на автомате приняла душ и оделась для деловой встречи. Идти на завтрак не хотелось, не было аппетита. Если было бы можно, она бы так и просидела в номере до самого вечера. Вдруг зазвонил стационарный телефон. Полная дурных предчувствий она взяла трубку. — Мисс Грейнджер, к вам пришла посетительница, она может подняться к вам в номер или вы спуститесь? — Казенный голос портье.       Гермиона оторопела: она не ждала никого. Может, это Амира? — Пусть поднимется, — неуверенно сказала она и бросила трубку. Схватила волшебную палочку и засунула в рукав.       Раздался стук в дверь. — Войдите! — как можно увереннее крикнула Гермиона, внутренне подобравшись.       В номер вошла Фатима. Она была закутана в платок, но выглядела нарядно: её одежда была расшита золотыми нитями, на руках виднелись тяжелые золотые браслеты. — Здравствуйте, — растерянно поздоровалась Гермиона. — Здравствуй, дочь моя, — Фатима приветливо кивнула. — Могу я присесть? — О, конечно! — Гермиона засуетилась, раздосадованная тем, что не предложила это первая. — Хотите чай? — Да, пожалуйста. — Фатима присела на кушетку.       Гермиона заказала чай в номер, и его довольно быстро принесли. — Герми-она, ты, наверное, удивлена моим визитом? — заговорила гостья, сделав неспешный глоток чая. — Признаться, да, госпожа, — честно сказала Гермиона. — Ты вчера так быстро убежала от нас, — начала издалека Фатима. — Тебя очень испугала буря? — Да, я в первый раз с этим столкнулась, в Англии таких бурь не бывает, — уклончиво ответила Гермиона.       Гостья покачала головой: — Должно быть, в прогноз закралась ошибка. Джарван очень переживал, что получилось так, что вы попали в бурю. Он приносит вам извинения за это. Наш погодный предсказатель уже понёс наказание.       Слова повисли в воздухе. Гермиона сглотнула и понадеялась, что в магических Эмиратах за подобные ошибки не карают слишком строго. Спросить она не решилась.       Фатима, тем временем, беззаботно продолжала: — Кстати, надеюсь, бабушка Сири не нагадала тебе всяких ужасов? Я спросила у девочек, но среди них никто толком не понял, что она тебе сказала, они плохо знают ваш язык. Что-то там про бурю?       Словно огонь прошелся по каждому позвонку Гермионы. Она сглотнула и посмотрела внимательно на Фатиму. Но та беспечно улыбалась. — Да… Видимо, вчерашнее она мне и нагадала, — с заминкой ответила Гермиона. — Тогда забудь про это, дочь моя, — покровительственно посмотрела на неё Фатима и вдруг улыбнулась. — Мой сын, Джарван, очень был расстроен, что ты не осталась на ужин вчера. — Она изящно поднесла чашку к губам и сделала глоток, не спуская взгляда с девушки.       Гермиона пожала плечами. Что тут скажешь? После небольшого колебания женщина спросила: — Как ты находишь Джарвана, дочь моя? — Кажется, он неплохой молодой человек, госпожа, — вымученно улыбнулась она, невольно вспоминая о том, что вчера ей рассказал Малфой. — И он красив, строен, умён, — перечисляла Фатима, — и образование у него великолепное! Он закончил Волшебную Академию Монако, ты знаешь её? — Гермиона кивнула, и женщина, ободренная её реакцией, продолжила. — Он единственный наследник великого эмира Ахмада. — Как замечательно, — растерянно пробормотала девушка, все еще не понимая, зачем Фатима здесь.       Женщина снова пристально вгляделась в лицо Гермионы. Вздохнула: — Дочь моя, Герми-она, с молодыми девушками трудно разговаривать откровенно. И, если бы ты жила здесь, возможно, всё пошло бы по-другому, но ты уезжаешь завтра, поэтому было принято решение не откладывать этот разговор. — Принято решение кем? — настороженно спросила Гермиона. — Ах, Герми-она, сейчас ты всё поймешь, — покровительственно произнесла Фатима. — Ты очень понравилась Джарвану. А если и он приглянулся тебе, значит, проблем не возникнет… Отправишься завтра на свою родину, уладишь дела, и Джарван приедет за тобой. Если будут трудности с увольнением в вашем Министерстве, мы все уладим, деньги — не проблема. Сыграем свадьбу. Ну как?.. Вы можете часто приезжать в Англию, к твоим родителям, например.       Гермиона в полном шоке слушала женщину. — Вы шутите, госпожа Фатима? Вы же совсем не знаете меня, мою семью… Джарван не знает. — О, дочь моя, мы знаем достаточно. Ты героиня войны, которая бушевала у вас пять лет назад, подруга великого волшебника Гэри Потэра и к тому же ты очень сильная волшебница, твой магический потенциал так велик, Герми-она. Ты маглорожденная, но здесь, на Востоке, мы больше придаём значение магической силе, нежели происхождению. Если захочешь и родителей сюда привезешь, у нас очень уважительно относятся к маглам, — ободряюще улыбнулась Фатима.       Гермиона во все глаза смотрела на женщину, борясь с желанием истерически захохотать ей в лицо. Шутка ли — её сватают за парня, которого она знает без малого два дня!       Фатима истолковала молчание Гермионы как застенчивость и радость от открывшихся перед ней перспектив: — Видит наш пророк, дочь моя, ты будешь отличной партией. Нас часто обвиняют в том, что мы не пускаем в наш арабский мир чужаков, вот Джарван и докажет, что мы очень прогрессивные маги. Мой сын очень амбициозен, в его планах сделать Эмираты центром Востока и самой богатой страной. И представь, ты будешь его первой женой! А если будешь слушать мудрую Фатиму, — тут она заговорщически подмигнула Гермионе, — то и единственной! Главное, дочь моя, рожать мальчиков с огромным магическим потенциалом. Эмиратам нужны сильные маги. Когда-то мы славились на весь мир своими волшебниками, но сейчас все изменилось, наша магия требует подпитки от таких сильных ведьм с Запада, как ты.       Гермиона больше не могла слушать это. Чем больше Фатима говорила, тем больше ярость закипала и бурлила в ней. Большая политика: будут вхожи в круги европейских магов, воспитают поколение сильных волшебников. Вот они, значит, как всё решили. Купить через дипломата не удалось, зашли с другой стороны — уговоры, чтобы добровольно согласилась. Этот Джарван даже мать подослал, показывать серьезность намерений. Выбрали её, как племенную кобылу!.. — Госпожа Фатима, — с иронией сказала Гермиона, — что, если родятся сквибы? Вы же знаете, что бывает так, что сила родителей не передается детям… — Не надо так говорить, дочь моя, — ободряюще улыбнулась та. — Да, такое случается, но все же это большая редкость, при такой-то магической силе, как у вас с Джарваном. Но даже если так, ты молодая, — она окинула её фигуру оценивающим взглядом, — сможешь родить много детей, среди которых непременно будет ребенок, унаследовавший вашу силу. Есть еще соответствующие ритуалы… Но не будем забегать так далеко вперед! — Она, казалось, пожалела о сказанном только что. — Самое главное, что ты должна знать, это что Джарван влюбился в тебя. Он уже два дня, как только о тебе и говорит. Ты сразила его в самое сердце, Герми-она. Я понимаю, что, возможно, он пока не пробудил в тебе таких чувств, но дай ему шанс. Это лишь вопрос времени. К тому же — она усмехнулась, — у нас считается, что это хорошо, когда мужчина любит женщину больше, чем она его. — Госпожа Фатима, — наконец Гермиона решила, что хватит с неё этого цирка, — я, конечно, благодарю вас за оказанную честь, но ничего этого не будет. — Почему, дочь моя? Я испугала тебя? Не бойся, если захочешь узнать Джарвана до свадьбы, препятствовать вам никто не будет! Я понимаю, в вашей стране не принято выходить замуж так скоро, мы не будем настаивать, это вы с Джарваном решите сами, — проникновенно заговорила Фатима с ноткой удивления. — Нет, госпожа. Это невозможно. Думаю, найдется немало девушек гораздо больше подходящих вашему сыну, чем я. Но мой ответ — нет.       Фатима вдруг схватила Гермиону за руку: — Герми-она, пойми материнское сердце! Он хочет только тебя. Я никогда не видела, чтобы мой мальчик так говорил о других девушках…       Гермиона почувствовала, что Фатима будет долго её уговаривать, поэтому решительно сказала: — Госпожа Фатима, прошу меня еще раз извинить, но это невозможно, — она осторожно убрала руку из цепких пальцев гостьи. — Дочь моя, Герми-она! — расстроенно проговорила женщина. — Пусть это будет хотя бы не окончательным твоим ответом… Джарван будет так переживать…       Гермиона покачала головой и поставила чашку с нетронутым чаем на столик. Мерлин, день только начался, а она уже хочет, чтобы он закончился поскорее. Что за страна? Что за люди?       В дверь постучали, Фатима встрепенулась, наскоро попрощалась и устремилась к выходу. Гермиона открыла дверь.       Облокотившись на дверной косяк, перед ней стоял Драко Малфой.