***
Когда она, теперь уже полностью одетая, вошла в кухню, он, стоя у столешницы, ел сатсуму. На меловой доске Гермиона заметила пятёрку: Малфой взял на себя смелость обновить прогресс до цифры, на которой они остановились перед тем, как поцеловались в последний раз. Гермиона прислонилась к столешнице напротив, Малфой повернулся к ней лицом. — Я думала, ты меня поцелуешь, — прямо сказала она. Он проглотил дольку фрукта и слизнул каплю сока с большого пальца. — Да? — Да, — Гермиона слегка бесилась. Очевидно же, о чём она думала. — Хочешь, чтобы я поцеловал тебя? Она резко вдохнула, не ожидая такого вопроса. Малфой поднял брови. Сердце колотилось о рёбра, но не было смысла отрицать. — Да. Он оттолкнулся от столешницы и пересёк расстояние между ними, вплотную прижавшись к её груди. — Вот так? — спросил он у её губ. — Д-да, — выдохнула Гермиона. Его рот накрыл её — разум погрузился в блаженную пустоту, когда она почувствовала сладкий привкус цитрусовых, оставшийся на языке. Драко притянул Гермиону к себе, большими пальцами скользнув к груди, и с губ сорвался стон, стоило ей обвить его шею. — Вот так? — спросил он, отстранившись на секунду, чтобы запечатлеть лёгкие поцелуи на верхней и нижней губах по отдельности. — Да, — заскулила она, ладонями сжимая его челюсть и снова проводя языком по губам. Драко застонал ей в рот, и вибрация будто пронеслась по всему телу. Они прижимались друг к другу так сильно, как это только было возможно. Быстрым движением Драко подхватил её и усадил на столешницу. Гермиона издала громкий стон, продолжая впечатываться в Драко всем телом, — её захлестнула волна предвкушения. Пальцами он впился ей в ноги, прикусил нижнюю губу зубами, Гермиона прервала поцелуй, меняя положение губ и целуя его снова, и снова, и… Раздался стук в заднюю дверь. Они отпрянули, тяжело дыша, и Гермиона облизнула губы. Малфой ослабил хватку, он словно собирался что-то сказать, но стук повторился. — Это, наверное, Джемма, — тихо предположила Гермиона. — Думаю, она за нас немного переживала. Он кивнул, отступив. — Я хотел тебе сказать, она спрашивала меня о… Я, наверное, не должен был… — Всё хорошо. Меня тоже спрашивала. — Когда? — он нахмурился. — Ты не выходила из дома. — Она вчера звонила перед тем, как ты пришёл извиняться. — Звонила? Снова раздался стук, и Гермиона спрыгнула со столешницы, похлопав Малфоя по груди. — Я тебе потом про телефоны расскажу. Она направилась в гостиную, замедлившись у доски, чтобы вывести «6». Когда Гермиона оглянулась через плечо, Малфой улыбался. И конечно, это была Джемма — она ждала у задней двери с купальными принадлежностями. — Привет, Джемма. — Привет, Гермиона. — Джемма подошла ближе, чтобы очень ненавязчиво оглядеться, как бы проверяя, есть ли какие-то доказательства присутствия Малфоя в этом доме. — У тебя занятие по плаванию? — спросила Гермиона, хотя сегодняшний день не входил в расписание Джеммы. — Нет. Просто хотела сходить в бассейн. Не хочешь со мной? Гермиона улыбнулась. Звучало как безобидное приглашение, но она знала, чтó оно, вероятно, означало на самом деле: мама Джеммы сегодня слишком занята для похода в бассейн, а поскольку старшая сестра Джеммы уехала из страны, Гермиона — следующий по списку подходящий взрослый. При появлении Малфоя на пороге лицо Джеммы расплылось в широкой улыбке, и Гермиона заподозрила, что девочке, возможно, тяжело из-за редких встреч с отцом. — Не хочешь поплавать? — спросила она у Малфоя, когда он подошёл к двери. Он тепло улыбнулся Джемме, стоящей в купальном костюме и с полотенцем. — С удовольствием.***
Гермиона пообещала Джемме зайти через десять минут и отправила её домой. Уже переодевшись, она спускалась по лестнице и рылась в пляжной сумке в поисках флакона солнцезащитного крема. Она подняла глаза, услышав от Малфоя очень неприличный звук. — Что? — спросила она, заходя в гостиную. Он встал с кресла, где ждал её, уже одетый в футболку и плавки. — Что это? — он неопределённым жестом махнул в её сторону. — Что? — повторила Гермиона, взглянув на своё бикини. — Это? — она потянула за одну из бретелек треугольного топа. — Ты же не наденешь это? — его голос граничил с безумием. — Конечно надену. Уже надела, нет? — Но это… — он повторил тот же неопределённый жест и грубо провёл рукой по волосам. — Ты ведь уже видел магловские купальники? Он неловко переступил с ноги на ногу. — Ну да, но только на картинках, а не на… Гермиона ухмыльнулась. — Своей жене? Он сглотнул. — Я просто подумал, что обычный вариант будет более… ну, более. — Обычный вариант? Что ты за картинки смотрел? Его щёки вспыхнули ярким румянцем, и Гермиона вспомнила, что искала солнцезащитный крем. — Что ж, извини, что разочаровала тебя, — она поставила сумку на столик, чтобы поискать тщательнее, — но это бикини очень мило на мне смотрится, и я буду его носить. Не услышав ответа от Малфоя, она выпрямилась. — Ты не согласен? — Гермиона провела пальцем по округлости груди. — Думаешь, мне не идёт? — Разумеется, идёт, Грейнджер, — огрызнулся он. — Ты практически голая. — А, понятно, — она подошла ближе и скользнула пальцем вниз по животу, к ягодицам. — Это из-за связи? Не по себе от мысли, что десятки незнакомых мужчин увидят меня такой? Драко тяжело сглотнул, не сводя глаз с её руки, и отрывисто кивнул. Гермиона приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в уголок рта. — Хорошо. Он издал жалобный стон, очень напоминающий тот, который до этого вырвался из неё самой, и Гермиона ласково погладила его по щеке. — Никого не убивать. — Ничего не обещаю, — проворчал он. Гермиона вернулась к сумке и натянула сарафан, бросив на Малфоя косой взгляд. Он покачал головой. — Приятно знать, что и тебе нравится мучить меня. — Только морально, — сказала Гермиона, достав, наконец, солнцезащитный крем. — Не хочу себе в мужья омара, так что снимай футболку и поворачивайся.***
Через обещанные десять минут Гермиона постучала во входную дверь соседей. Та тут же распахнулась; мать Джеммы наступала девочке на пятки. — Ты моя спасительница, — воскликнула пожилая женщина, протягивая Гермионе руку. — Спасибо тебе бо… — и замолчала, заметив Малфоя. — Морин, это мой… муж Драко Малфой. Мал… э-э, Драко, это мама Джеммы, Морин Уолш. — Приятно познакомиться, — Малфой протянул ладонь. Морин оцепенело её пожала, мечась между ними взглядом. Гермиона замялась. — Простите, — сказала Морин через мгновение, издав нервный смешок. — Мне тоже приятно с вами познакомиться, просто, когда Джемма сказала, что Гермиона вышла замуж за кого-то по имени Драко, я… ну. Она перестала пожимать ему руку и снова посмотрела на Гермиону. — Ты же знаешь, у неё такое богатое воображение, я и не думала… — Она упёрла руки в бока, внезапно посуровев. — Гермиона. Гермиона вздрогнула. Морин не упустила ту оплошность, на которую Джемма, как ребёнок, не обратила внимания: на свадьбу нужно приглашать всю семью. — Это довольно длинная история. Взгляд Морин тотчас опустился к животу Гермионы. Отсутствие чувства такта — это у них семейное. — Ничего подобного, — твёрдо заявила Гермиона, скрестив руки. — Просто всё случилось быстро. И свадьба вышла очень маленькой. Только для нас. — М-м, — Морин, казалось, не была убеждена, но, к счастью, лишь тепло улыбнулась Малфою. — Что ж, вы очень удачливый молодой человек. Гермиона — та ещё находка. Он улыбнулся в ответ, приобняв Гермиону. — Это точно. — Мама, — вмешалась Джемма, — мы можем идти? — Да, конечно. Марш, — ласково сказала она, выталкивая их с порога. Джемма побежала по дорожке и сразу же забралась на заднее сиденье машины, которую Гермиона после отъезда родителей оставила себе. — Просто потяни за ручку, — подсказала она Малфою, когда он неловко замер с пассажирской стороны. Он открыл дверь и скользнул на сиденье. Гермиона повернулась проверить, пристёгнута ли Джемма, а затем, улыбаясь, потянулась к Малфою, чтобы пристегнуть его. Он проследил за тем, как она защёлкивает пряжку ремня безопасности, но догадался, что сейчас не время задавать вопросы. — Почему ты за рулём, Гермиона? — спросила Джемма, когда они выехали на дорогу. Гермиона ухмыльнулась. — Ну, к сожалению, Драко не может нас туда вальсировать, так что водить в семье приходится мне. — Она встретилась взглядом с Джеммой в зеркале заднего вида и подмигнула ей. — Я веду лучше. Джемма выглядела глубоко впечатлённой, и Гермиона сочла это победой в копилку феминизма.***
Однако победа длилась недолго. Бассейн был переполнен, и в ту секунду, когда Гермиона сняла сарафан, Малфой почувствовал, что вот-вот сорвётся. — Надень это, — отрезала она, сунув ему в руку запасные тёмные очки. Джемма уже побежала прыгать в бассейн. — И перестань пялиться на меня, как пещерный, блин, человек. Его губы сжались в тонкую линию, но он надел очки. Гермиона собрала волосы в пучок, и Малфой заметно расслабился, когда они оказались в воде и бóльшая часть её тела скрылась от глаз. Энергия Джеммы, как обычно, была неиссякаемой, и первые полчаса она провела демонстрируя все приёмы, которым научилась на уроках плавания. Вторые полчаса были потрачены на соревнования: кто дольше всех задержит дыхание, кто быстрее проплывёт, кто больше проплывёт. Третьи полчаса Малфой несколько раз поднимал Джемму, усаживая себе на плечи, и она вскрикивала от удивления, когда он её отбрасывал. К счастью, дальше пришли несколько ребят из школы Джеммы, и Гермиона с Малфоем были быстро забыты. Гермиона отдыхала, облокотившись о бортик бассейна; она читала книгу, которую защитила очень тонким водонепроницаемым заклинанием, как вдруг почувствовала, как Малфой со вздохом прислоняется к её спине. — Не помню, чтобы у меня когда-то было столько энергии, — тоскливо сказала Гермиона. — Уверен, лет так в почти девять было. Гермиона улыбнулась: Малфой был так впечатлён Джеммой, что запомнил её болтовню. — Она так уже несколько месяцев говорит, а осталось ещё почти четыре. — Тебе это, конечно, знакомо, — пробормотал он ей в плечо. — Или не ты планировала стать самым молодым в истории министром магии, как только узнала, что это вообще возможно? Она хмыкнула. — Я. Пока не явился ужасный мальчик и не поставил меня на место. — Правда? — Он обнял её за талию. — Да. Тогда я была полна решимости занять пост ещё раньше. Малфой запечатлел целомудренный поцелуй на её шее, отчего Гермиона вздрогнула. — Не за что. — Не стоит пока себя благодарить, — проворчала она. — У меня осталось всего двенадцать лет, а нужно думать о трёх детях. Гермиона быстро произвела расчёты в голове. Министерство отводило один год на то, чтобы забеременеть первым ребёнком, три года после этого — на второго, и пять лет — на третьего. К тому времени у неё будет трое детей в возрасте до десяти лет. — Я помогу тебе, конечно. Мои родители всегда мечтали увидеть на посту министра Малфоя, но им стоило выражаться конкретнее. Гермиона невольно улыбнулась. — Так ты хотел быть мистером министр Малфой, да? — Чтобы кто-то выполнял всю тяжёлую работу, пока я буду выезжать за счёт имени? — он задумался. — Похоже, я был для этого рождён. Гермиона закрыла книгу и повернулась к нему, бросив взгляд на Джемму, которая сейчас возглавляла армию в битве против гигантского надувного морского конька. — Меня немного беспокоит, что ты не считаешь воспитание наших детей тяжёлой работой. Неужели прошлая неделя ничему тебя не научила? — Вообще-то, научила, — самодовольно сказал он, целуя кончик её носа. — Я узнал, что дети странные и в то же время довольно забавные. К тому же, уверен, когда-нибудь Джемма станет отличной няней. Гермиона коротко вздохнула. Легко шутить о том, чтобы стать министром — об этой мечте она давно позабыла, — ещё легче шутить о том, чтобы стать министром Малфой. Если бы Гермиона когда-то получила эту должность, она бы скорее сломала палочку, чем позволила бы напечатать хоть один плакат без фамилии Грейнджер. И ещё удивительно легко оказалось шутить о трёх гипотетических детях, которые у них когда-то будут. Даже если этот день наступит гораздо раньше, чем она когда-либо представляла, и гипотетический отец больше не гипотетический, а… совершенно неизбежный. Но почему-то от намёка на то, что через десять лет Джемма по-прежнему будет их соседкой, болезненно сжалось в груди. — Что? — спросил Малфой, вглядываясь в её лицо. — Ты… ты хочешь жить в доме? Он будто смутился из-за её предположения, что они могут поступить как-то иначе. — А ты нет? — Ну, да, но… — Гермиона замолчала, покачав головой. — Не знаю. Я всегда думала, что ты однажды захочешь вернуться в поместье. — А я не думал, что ты захочешь вернуться туда. — Я и не хочу, — честно ответила она, — но в какой-то момент придётся же это сделать, да? В смысле, ты же захочешь, чтобы твои дети хотя бы раз побывали там, где ты вырос? Он медленно кивнул, словно раздумывая. — Наверное, да, но мне пока нравится твой дом. — Гермиона улыбнулась, и Драко прошептал ей на ухо: — Хотя со временем нам, вероятно, придётся жить в одной спальне. Чтобы освободить место детям, понимаешь. Щёки вспыхнули, её снова накрыло осознание реальности их нынешнего положения. — Да, хорошо, возможно, мы сможем обсудить это через несколько дней. Руки Малфоя сжались на бёдрах. — Может быть, через три дня? — Плюс-минус, — выдохнула она. Он поцеловал её в щёку. — Договорились.***
Как оказалось, единственное более неиссякаемое, чем запас энергии Джеммы, — это её аппетит. Несмотря на то что к закрытию бассейна она съела все фрукты и батончики с мюсли, которые Гермиона брала с собой, они всё равно позвонили Морин и спросили, могут ли перекусить гамбургерами по дороге домой. — Это был Калеб, — с набитым чипсами ртом Джемма рассказывала об одном из мальчиков, который был в бассейне. — Он живёт дальше по улице. Можем прокатиться туда завтра на велосипедах, если хочешь посмотреть. Гермиона сдержала улыбку, увидев слегка испуганное выражение лица Малфоя. — Не думаю, что Драко умеет ездить на велосипеде, — ласково сказала она. Джемма была озадачена. — Не умеешь? Он пожал плечами и откусил гамбургер, заметно расстроившись. — Ну, меня научил папа, — задумалась Джемма, — а ты, наверное, уже слишком взрослый, чтобы учиться. Гермиона подавила смешок. — Мы можем вместо этого посмотреть телевизор, — предложила она. — Я смотрел кое-что по телевизору, — гордо объявил Малфой, как будто был рад, что ему есть чем поделиться. — Шоу и кино. — Какой твой любимый фильм? — спросила Джемма. Он снова сделался расстроенным. — Ну, я бы не сказал, что у меня есть любимый, — пробормотал он, угрюмо перебирая чипсы. — Мой — «101 далматинец». Малфой подавился. — Серьёзно, Грейнджер? — возмутился он. — Ты показала ей свой фильм про убийство собак? — Он не мой, и не всё так плохо. Он, скорее, про покушение на собак. Его лицо окаменело. «Покушение» — едва ли звучит лучше. — Даже не так! — быстро поправила себя Гермиона. — Это заговор с целью убийства собак, вот. В основном про это. Джемма перевела взгляд с Гермионы на Драко, а затем сказала: — Я всегда хотела собаку, но мама не разрешает. Гермиона сочувственно хмыкнула, потягивая молочный коктейль, пока Малфой доедал бургер в шокированном молчании.***
Они выехали на автостраду, и по просьбе Джеммы Гермиона опустила окна — девочка захихикала, когда их волосы разметались от порывов ветра. Гермиона посмотрела на Малфоя и встретила его удивлённую улыбку. Светлые пряди мелькали перед глазами, он держал руку высунутой в окно, встречая сопротивление воздуха ладонью. Солнце только начинало растворяться в золотистом небе, Гермиона дышала глубоко и медленно, пока тёплый свет омывал ещё один бесконечный летний день. Свернув на их улицу, Гермиона с нежностью улыбнулась в зеркало заднего вида, глядя на опущенную голову Джеммы. Машина въехала на подъездную дорожку, и Гермиона, заглушив двигатель, повернулась назад. Малфой сделал то же самое и усмехнулся при виде девочки, которая задремала, согнув шею под неестественным углом. — Выглядит ужасно неудобно, — тихо сказал он. — Ну, тебе же это знакомо. Ты неуничтожим, когда тебе почти девять. Они вышли из машины, закрыв двери как можно тише; Гермиона отстегнула Джемму, а Малфой поднял её на руки. Она инстинктивно прильнула к его плечу головой, став похожей на коалу. Гермиона заправила каштановую прядь за ухо Джеммы в ожидании, пока Морин откроет дверь. Когда та открылась, лицо Морин расплылось в улыбке. — Спасибо, — прошептала она, сделав шаг вперёд, чтобы Малфой мог передать Джемму ей на руки. — Скоро она станет совсем большой, — она бедром подтянула дочку, — и я буду скучать по этому. Гермиона прислонилась к косяку, поставив сумку с купальными принадлежностями Джеммы, и шепнула: — Я тоже.***
Как только они оказались дома, Гермиона разделась и положила влажный сарафан в корзину рядом со стиральной машиной. Обернувшись, она заметила, что Малфой снова пялится на бикини. — Просто хочу, чтобы ты знала: в этой штуке ты чёртова угроза для общества. — Что ж, я очень впечатлена твоей сдержанностью, — беспечно сказала Гермиона, — хотя я немного переживала, что твоё лицо может навсегда остаться таким хмурым. — Сейчас я не хмурюсь. Он не хмурился. Вместо этого он смотрел на Гермиону так, словно она была чем-то, что он хотел скорее проглотить. Мурашки побежали по коже, Гермиона чувствовала холодный воздух и была уверена, что сквозь тонкую ткань Малфой видит, как затвердели её соски. Он сделал шаг к ней, и она сглотнула. — Хочешь посмотреть что-нибудь перед сном? Он помолчал, а затем кивнул: — Хорошо. — Хорошо. Мы можем только, эм, сначала переодеться? — Конечно. Драко не двинулся с места — ей пришлось пройти мимо него, чтобы выйти из комнаты. Гермиона прекрасно понимала, что он следовал за ней по лестнице. Она чуть ли не физически чувствовала взгляд на своей заднице. Гермиона не оглянулась, когда шагнула в коридор, а просто продолжила идти прямо к комнатам. Она уже потянулась к ручке двери, но Малфой заговорил: — Чёрт. Возможно, «заговорил» — не совсем подходящее слово, чтобы описать, что сделал Малфой, но именно это сорвалось с его губ, когда он схватил Гермиону за бёдра и притянул к себе. — Чёрт, я думал, что вытерплю, — процедил он ей в затылок, — но не могу. Гермиона упёрлась руками в дверь, глаза закрылись, а в животе разлился жар. — Вытерпишь что? — ахнула она. Он зубами царапнул плечо. Рукой он уже путался в завязках на спине. — Ты вот-вот войдёшь в комнату, потянешь за тоненькие ниточки, и эти крошечные лоскутки ткани, которые едва прикрывают твои грёбаные сиськи, упадут на пол. Гермиона сжала губы, подавляя стон; возникший в голове образ и слова Малфоя пробудили в ней волну возбуждения. — Давай, — выдохнула она. Он замер, коснувшись губами шеи, а следом чуть отодвинулся. — Что? — Давай, дёрни за ниточки. — Грейнджер… — Если хочешь, — добавила она. — Чёрт. Он отстранился ещё, но только чтобы посмотреть, как распускается бант: Малфой медленно потянул за один конец завязок. Гермиона практически задыхалась к тому времени, когда узел поддался, и Драко застонал, ведя ладонью вверх по обнажённому участку кожи. — Теперь другую. — Она наклонилась вперёд, прислоняясь головой к двери. — Чёрт возьми, — прошептал он, взявшись за завязки на шее. Драко потянул прямо вниз, костяшками прощупывая позвоночник, и Гермионе показалось, что она вспыхнет прежде, чем узел наконец развяжется. Хотя это было ничто по сравнению с тем, что она почувствовала, когда узел распустился полностью и ткань соскользнула с груди, упав на пол с едва слышным звуком. Драко тяжело дышал ей в затылок, лбом он прижимался к волосам. Он не смотрел. Он мог бы легко заглянуть ей через плечо, но не стал, и почему-то от этого было ещё невыносимей. — Давай, — снова прошептала она. — Чёртов Мерлин, Грейнджер, — простонал он. Но на этот раз ей не пришлось повторять дважды. Его руки медленно поднялись по рёбрам и, наконец, обхватили грудь. — О боже, — простонала она, когда большие пальцы коснулись сосков. Те уже болезненно напряглись от возбуждения и холода влажной ткани, в которую Гермиона была одета, а когда Драко очертил их, она выгнулась навстречу прикосновениям. — Чёрт, — заскулила она, прижимаясь к нему. — Боги, ты меня убьёшь, Грейнджер. И ты ждёшь, что я… — Драко прервался на стон, заполняя ладони грудью, — с такими сиськами… — одна рука скользнула по декольте, пальцы прошлись по краю шрама, — и эта грёбаная татуировка. О чёрт. Она подозревала, что татуировка ему понравилась, но услышать это — всё равно что пустить тёплый мёд по венам. Гермиона прильнула к его бёдрам, пока пальцы касались её и дразнили, и вдруг поняла, что ищет темп в движениях его рук. Может быть, если она наклонится достаточно низко, то сможет почувствовать… Нет. Нет, нет. Ничего такого. Ей нужно было как-то взять верх. — Малфой? — Да? — Если ты готов раньше меня, почему бы тебе не выбрать фильм? Руки, держащие грудь, застыли, пока он пытался переварить услышанное. — Ч-чего? — Ты же ещё хочешь посмотреть фильм, да? Малфой опустил ладони на бёдра и зарылся лицом ей в волосы. — Чёрт… То есть, конечно… если хочешь. Чёрт. Она взялась за ручку, толкнула дверь, шагнула в комнату, повернулась, на секунду открыв Малфою беспрепятственный вид на оголённую грудь. — Хорошо. И хлопнула дверью перед его ошарашенным лицом.***
Услышав скрип половицы, Гермиона подождала ещё минуту, прежде чем высунуть голову в коридор. У подножия лестницы она увидела мерцающий свет от телевизора и тогда прокралась к двери Малфоя. Она не знала, чего ожидать, но тот факт, что он жил в этой комнате, не сделал ту необычной. Стены остались того же нейтрального бежевого цвета, что и в спальне Гермионы, постельное бельё того же грифельно-серого, что и в первый день. Единственным признаком того, что здесь поселился волшебник, была миниатюрная лаборатория зелий, установленная вдоль дальней стены. Но даже она стояла аккуратно и так хорошо вписывалась в интерьер, что не казалась неуместной в магловской обстановке. Гермиона выдвинула несколько ящиков комода, быстро нашла то, что искала, и снова закрыла их. Она немного порылась в личных вещах, разбросанных по комнате, а затем отважилась зайти в ванную. Ванная тоже была чрезвычайно чистой, и Гермиона отметила, что бритвенный набор выглядел недавно использованным. Она и не задумывалась раньше, но каждый раз, когда она прикасалась к лицу Малфоя, оно было совершенно гладким, даже если они целовались поздно вечером. Гермиона смущённо покачала головой, подумав о его привычке бриться дважды в день — так по-малфоевски, — но за этой мыслью тут же последовала другая. Очень яркая мысль о том, как бы восхитительно чувствовалась эта гладкая кожа на её сосках или бёдрах. Гермиона быстро повернулась, чтобы выйти из комнаты, но над туалетом заметила ту надпись, о которой говорил Малфой. Забавный венок из цветов и зелени обвивал фразу «Привет, красотка», выведенную каллиграфическим почерком. Ухмыляясь, она быстро прокралась по коридору, чтобы заменить эту табличку на другую, из комнаты родителей, которая, по мнению Гермионы, могла помочь умерить малфоевское эго. «Наслаждайтесь мелочами».***
Она появилась в его поле зрения, и тот удивлённый взгляд, которым посмотрел на неё Малфой, стоил того, чтобы «СЛИЗЕРИН» сейчас красовался у Гермионы на груди. Малфой шокированно распахнул рот, увидев её в своей футболке, из-под которой выглядывали голые ноги. Гермиона одарила его довольной ухмылкой и устроилась рядом с ним на подушках, прижавшись к его боку. — Удобно? — спросил Малфой, так и не оторвав от неё глаз. — Очень, спасибо, — ответила Гермиона, приобнимая его. Времени для разговоров у них было немного, потому что он опять сидел без рубашки и в зелёных спортивных штанах. Их наряды как раз были половинками одного комплекта. — Что смотрим? — удивлённо спросила она, пока он продолжал пялиться. — Я забыл название, но уже могу сказать, что это мой любимый фильм. — Я думала, у тебя нет любимого. Пальцами он прошёлся по подолу футболки, касаясь обнажённого бедра. — Теперь есть. Как выяснилось, любимым фильмом Малфоя должен был стать «Король Лев». Гермиона подумала, что Джемма была бы в восторге, узнав об этом, хотя им, возможно, стоило умолчать, чтó стало решающим фактором, поднявшим мультфильм в рейтинге на первое место. Сперва Гермионе показалось очаровательным, что Драко заинтересовала детская история, но, как оказалось, именно такие истории обладают преимуществом. Внутренним устройством вымышленного общества животных Малфой озадачился гораздо меньше, чем миром американских конкурсов красоты, и Гермиона решила, что лучше смотреть фильмы с концепциями, которые отличаются от магловских. К счастью, её диснеевская коллекция была очень солидной — хватит, чтобы заполнить бóльшую часть пробелов в знаниях Малфоя. Пока они смотрели, Гермиона чувствовала, как всё теснее и теснее прижимается к нему из-за усталости, свалившейся за день. Наконец она решила сдаться и лечь, опустив голову на подлокотник дивана, а ноги поджав к бедру Малфоя. Он улыбнулся ей и переложил её ноги к себе на колени. — О-ох, — громко застонала она, когда он большим пальцем упёрся ей в ступню. Драко сделал паузу, оглянувшись на Гермиону, и приподнял брови. — Извини, — пробормотала она. — Это… приятно. Он с довольным видом повторил поглаживание. — Не извиняйся, но… ты же помнишь, что я говорил об имитировании? — Я не имитирую! — воскликнула она. — Это просто было неожиданно. — Как скажешь. Он продолжил одной рукой массировать ступни, а другую медленно переместил к лодыжке. Гермиона старалась не шуметь, но когда Малфой сжал ноющие икры, то не смогла сдержать довольного урчания. К тому же она не хотела, чтобы он подумал, будто ей не нравится, и остановился. Особенно когда Драко добрался до бедра, сильно сжав кожу чуть выше колена. Его руки были такими большими, но Гермиона с трудом могла поверить в их силу: он разминал её уставшие мышцы так, будто это было пустяком. К тому времени, когда Гермиона поняла, что от прикосновений к внутренней стороне бедра начинает рвано дышать, его руки были уже почти у края футболки. Как бы то ни было, это казалось самой естественной вещью в мире — откинуться на диван и завести одну ногу Драко за спину, обхватив его бёдра. Он повернулся к ней лицом, подтянув при этом одно колено под себя, и хотя Гермиона чувствовала себя немного виноватой из-за мыслей о поцелуях так скоро после смерти Муфасы, разве не в этом суть круга жизни? Сердце колотилось, а руки Малфоя скользили всё выше, сминая футболку у бёдер. Гермиона расплылась в улыбке, увидев выражение лица Драко, когда он заметил чёрные боксеры. Она и раньше слышала, как людей называли дикими, но в первый раз Гермиона увидела это воочию. Его глаза потемнели, а ноздри раздулись. Зубы впились в нижнюю губу, а пальцы — в бёдра. — Грейнджер, — прохрипел он надломленным голосом, пробираясь ладонью вверх по ткани, прикрывающей тело, — это мои. Гермиона цокнула языком. — Я и не знала, что мой муж такой лицемер, — она одарила его застенчивой улыбкой. — Теперь они и мои тоже. Он застонал, задирая футболку к рёбрам и проводя рукой по животу. — Мерлин, ведьма, ты правда хочешь убить меня. — Может, это с самого начала и было моим планом, — прошептала она. Рука гуляла под футболкой. Гермиона неровно вздохнула, когда его пальцы нашли сосок. — И, чёрт возьми, работает. Гермиона качнула бёдрами, и Малфой подался вперёд, чтобы она обхватила его ногами. Она облизнула губы, пошарив взглядом по его груди и животу, а когда Драко положил руку Гермионе на голову и склонился над ней, пальцами провела вверх по его руке. Он целовал её медленно и глубоко, прижимая к подлокотнику, но когда Гермиона попыталась ответить на поцелуй, тут же отстранился. Она не могла до него дотянуться, шея напряглась в попытке поймать губы. Гермиона вздохнула, и Драко снова наклонился, но он только провёл языком по губам, покрывая их дразнящими касаниями. Она заскулила, бёдрами дёрнувшись ему навстречу. — Открой рот, — приказал он. Гермиона тут же подчинилась, надеясь, что после этого он наконец её поцелует, но была совершенно не готова к тому потоку удовольствия, который захлестнул её, когда Драко резко лизнул её обнажившийся язык. Стон вырвался из неё эхом, Драко накрыл её губы своими, и Гермиона отчаянно поцеловала его, выгибаясь. — Тебе нравится? — спросил он. Она не ответила, но снова застонала, когда его рука скользнула под футболку, дразня второй сосок. — Думаю, нравится, — ответил он за неё. С открытым ртом он нависал над её ртом, будто хотел вдохнуть вырывающиеся из неё звуки. Драко не целовал её, но их губы соприкасались, пока она извивалась. Прохладный, свежий аромат лосьона после бритья был слегка приправлен запахом хлорки — Гермиона никогда не слышала аромата более пьянящего. Жар отдался пульсацией, Драко потёр сосок и сжал его. Гермиона мысленно взмолилась: что же ей придётся сделать, чтобы заполучить его рот? Попросить, услужливо подсказал мозг. Но это казалось слишком сложной задачей. Поэтому она высунула язык, и Драко лизнул его. Гермиона издала нелепый стон, сжавшись. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного. Конечно, она целовалась с языком, но так грязно, распутно — никогда. Казалось, Драко готов сделать всё, что она захочет. Если бы только Гермиона могла найти нужные слова… — Нравится, как я прикасаюсь к тебе? — спросил он прямо в губы. Она пылко кивнула. — Здесь? — он ущипнул за сосок. — Да, — выдохнула она. — А здесь? — прикусил её губу. — Чёрт, да. — Хочешь, чтобы я прикоснулся в другом месте? Из горла вырвался очередной стон, Драко качнул бёдрами вперёд, и она почувствовала его твёрдую плоть. Мокрая — готовая, — она чувствовала влагу, когда он прижимался к ней. — Да. Драко присел на пятки, руками медленно проводя по груди. Футболка всё ещё прикрывала тело, и Гермиона подумала, не оставил ли он её одетой специально, ради её же комфорта. Или, может, ему самому было приятнее чувствовать, а не смотреть, как и ей. Гермиона заподозрила, что так и есть, как только Драко нежно провёл пальцами под лоскутом ткани, скрывающим трусы, которые на ней были надеты. — Знаешь, Грейнджер, дело в том, что к комплекту моего нижнего белья прилагается легкодоступность. Она судорожно втянула воздух: его большой палец сквозь тонкую ткань прошёлся по набухшему клитору. — Хочешь, чтобы я прикоснулся как следует, принцесса? — Не называй меня так, — захныкала она, но он повторил дразнящее поглаживание. Драко ухмыльнулся. — Приму это как «да». Чёртчёртчёрт. Всё тело загорелось, стоило ему сдвинуть ткань и надавить прямо на клитор. Колени раздвинулись, бёдра непроизвольно приподнялись навстречу большому пальцу. — Самое время сказать, что тебе нравится, — прошептал он. Глаза зажмурились. Ей уже и так было хорошо — просто чувствовать, как он прикасается к ней там. Но Гермиона знала, что этого недостаточно. Она подумала о том, что бы сделала, если бы была одна. — М-мокро, — ответила она через мгновение, — мне нравится, когда мокро. Драко тут же поднёс руку ко рту, и Гермиона увидела, как он щедро набрал слюну на кончики пальцев. Её искушало сказать, что он мог бы на несколько сантиметров ниже проверить, какая она мокрая, но тепло уже разлилось по ней, и она едва не увидела звёзды. — Хорошая девочка. Щёки вспыхнули от ласкового обращения, но по какой-то причине ей не пришло в голову просить, чтобы он не называл её так. Особенно когда большой палец начал скользить по гладкой коже. — Что ещё? Гермиона руками вцепилась в его предплечья, пальцами впилась в кожу. — Медленно. Медленнее… и… — она прервалась на стон, когда Драко замедлил темп. — И? Бёдра снова дёрнулись, подчиняясь его прикосновениям — таким, какие ей нравились. — Вверх и вниз, — она погладила его по руке, — прямо поверх. Он оглядел её и облизнул губы, прежде чем прикоснуться к ней так, как она попросила. Ох, чёрт возьми. Её глаза чуть не закатились от идеального нажатия. Она чувствовала, как набухший бугорок прижимается к подушечке пальца при каждом плавном движении; влагалище отчаянно сжималось, умоляя наполниться. — Чертовски идеально, — сказал он почти с благоговением. — Да, — она не могла не согласиться. Драко добавил ещё слюны и снова наклонился вперёд, опустил свободную руку рядом с её головой и продолжил движение, прижимаясь к ней эрекцией. — О боже, — простонала Гермиона, ощутив, как головка упирается в неё через одежду. Бельё, которое чертовски горячо на ней смотрелось, промокло насквозь, а тихий стон удовольствия, который Драко издал, когда прижался к ней, проник в самую душу. — Ещё, — умоляла она. Ужасно расплывчатая формулировка — Гермиона это сразу поняла, как только он сильнее надавил на клитор. — Нет, нет, — судорожно выдохнула она. Нажатие уже было идеальным. — Я хотела… — слова ускользали от неё, поэтому она снова показала: пальцем погладила его по руке, размашистым движением захватывая всё больше кожи. Драко быстро последовал её примеру — скользнул вверх по клитору, а затем вниз. — О боже… о мой… бог… — Вот так? — спросил он, касаясь губами её губ и медленно прижимаясь. — Да, чёрт. — Вот здесь? — Д… а-да… — ей хотелось заплакать, он снова облизал её рот. — Это то, что тебе нужно? — Да, пожалуйста… Наслаждение сжималось внутри неё, с каждым разом натягивалось, как жало, и она утопала, двигаясь вместе с ним. — Это поможет? Глаза распахнулись. Это поможет ей кончить? — Да, — прошептала она. Было прекрасно, но… неужели она правда готова была испытать оргазм? Пока Малфой совершенно здраво смотрит на неё, пока он сам не поглощён удовольствием? Оргазм прямо здесь, в гостиной, с включённым светом и с чёртовой Акуной Мататой на фоне? Он замедлился, а затем и вовсе остановился, улыбнувшись. — Хорошо. Малфой встал с дивана. — Ч-чего? — выдохнула она, смотря, как он поправляет спортивные штаны. Он ухмыльнулся, глядя на мокрое пятно спереди. Малфой не ответил, а вышел из комнаты, направившись на кухню. Гермиона уставилась в потолок, тяжело дыша; влагалище подёргивалось от неудовлетворённого предвкушения. — Думаю, это достойно восьмёрки, да? — крикнул он. Она стиснула зубы. — Семь, — крикнула Гермиона в ответ. Он усмехнулся. — Точно нет. — Семь с половиной, — уступила она. Всё-таки они немного продвинулись, и она готова была кончить. Может быть. Малфой возник у её головы, опёршись на подлокотник дивана. — Восемь. — Он крепко поцеловал её и сказал: — Спокойной ночи. Гермиона очень сомневалась, что ночь будет спокойной.