Твоя любовь дурманит кровь

Цзян Чэн с самого рождения знал, что не такой как все. Отец рассказал ему о его сущности, о том, что он оборотень. Все мужчины по их линии ими были, хотя женщин это не касалось почему-то. Маленьким он не понимал значения этого слова, и выкинув его из детской головы, жил обычной жизнью ребенка, резвясь с друзьями, которых было немало во дворе. Он гонял в футбол с ребятами, приходя домой в штанах, постоянно измазанных в траве и грязи, играл в прятки, купался в речке тайком от родителей, за что один раз получил от мамы, случайно увидевшей его и проследившей за ним. Когда его мама умерла, ему было всего четырнадцать. Они с отцом тяжело переживали ее потерю. Она была для них лучиком света, всегда баловала своих мужчин, готовила такие любимые блинчики с ягодным сиропом на завтрак, постоянно обнимала и целовала их, когда им было больно или грустно, окружая своей заботой и вниманием. Когда они с отцом остались одни, то питались в основном из доставки, так как никто из них не умел готовить, никто больше не целовал их, и они переживали все, сидя каждый в своей комнате, горюя по одиночке. Счастье словно ушло из их дома. Оба тосковали по ней. Чэн сначала замкнулся в себе, ходил только в школу, домой и обратно, не выходил играть с местными парнями, постоянно зазывающими его то на речку, то на школьные вечеринки. Цзян Чэн резко повзрослел в свои четырнадцать. Отец очень много работал, чтобы мысли не терзали его, и Чэну пришлось взвалить все бытовые тяготы на себя. Но он никогда не жаловался, даже выкраивал время и на помощь отцу в автомастерской, иногда замещая его и на кассе магазина. Когда Чэну исполнилось шестнадцать, он заметил первые перемены в своем теле. Раздражаясь или нервничая, его кровь закипала в венах, его начинало трясти, будто в лихорадке. Мысли разбегались, не давая сосредоточиться. Он свалился с ног однажды и отец вызвал ему врача, который прикоснувшись к его пылающем лбу, в страхе отдернул руку. Чэн горел всю ночь. Кости плавились в теле, принося невыносимую боль. Он поскуливал, прося небеса забрать его, забрать к маме. Слезы, стекавшие из глаз, высыхали мгновенно на пылающих щеках. Отец, в ту ночь охранявший его недосон, взял тогда сына за руку и поведал ему кто он. Открыл ему его сущность. Чэн смутно помнил об этом еще из детства, когда мама рассказывала, какой он у них хороший и называла маленьким щеночком. Он все время дулся на нее и фыркал, а она заливалась смехом и принималась целовать. Сейчас его целовать и обнимать никто не спешил. Он справлялся со всем сам. Отец любил его, так как Чэн был его единственным сыном, но ласку, как мама когда-то, дать не мог. Лихорадка отпустила уже через несколько дней. Так же как неожиданно появилась, так неожиданно и исчезла. Отец был с ним в первый раз, когда он обратился. Его снова затрясло, и не запомнив момента, Чэн обернулся, покатившись с тихим скулежем по траве. Вставая на четыре лапы, он встряхнулся, и подойдя к отцу, положил мохнатую, серебристо-серую голову ему на колени, подставляясь под руку, гладящую его. Цзян Чэн познавал новую жизнь, новые ощущения, когда он был в обличии волка. Все вокруг приобретало другие оттенки. Звуки и запахи обострились, зрение позволяло видеть все в ярких красках, замечая мельчайшие детали, которые раньше он не мог замечать в человеческом обличии. Чэн чувствовал свободу, когда несся по лесу. Ветер трепал его мягкую серебристую шерстку, бил в лицо, принося миллионы различных запахов. Чэн замер, однажды пробегая мимо реки. Он склонил мохнатую голову, вглядываясь в свое отражение в воде. Огромные глаза на симпатичной морде, с несколькими вкраплениями белых пятнышек возле влажно поблескивающего черного носа. Он склонил морду к реке и лизнул воду, загребая своим большим розовым языком, причмокивая. Ему нравилось находиться в состоянии волка. Не хотелось ни о чем думать, ни о чем переживать, только инстинкты имели значение и вели его. Возвращаясь к человеческой жизни, его часто одолевали хлопоты и заботы об отце, который сильно сдал после перенесенной им болезни. Его сразила простуда, переросшая в пневмонию, и Чэн думал, что отец не оправится. Но все обошлось. В тот раз. Пока все его друзья и знакомые бегали на свидания, влюблялись, встречались, Чэн не находил в своей душе места для всего этого. Ему хотелось влюбиться раз и навсегда. Наверное волчья натура сказывалась, часто отшучивался он на подобные вопросы про отношения, которые задавал отец. Он либо волк-одиночка, либо волк-однолюб. Когда его отец попал в ту страшную аварию, он несся в больницу, молясь только об одном, чтобы отец не оставил его одного в этом мире. Цзян Фэнмянь был единственным родным человеком для него, ведь больше у Чэна никого не было. Врачи, когда Чэн ворвался в здание больницы, успокаивали его, сказав, что его отец жив, но вот скорее всего останется инвалидом. Чэна новости оглушили, и он, словно с него выкачали всю жизнь, уселся на стул, даже не в силах расплакаться. Он проводил в больнице все свое время, бросив учебу, их маленький магазин и работу в автомастерской. Чэн заботился об отце, помогая ему во всем. Как и сказали врачи, ноги того отказали из-за травмы позвоночника и на последние деньги Цзян Чэн купил отцу инвалидное кресло. Фэнмянь долгое время привыкал с сидячему образу жизни, но не ругал судьбу, не проклинал ее. Он смирился, постепенно привыкая к своему положению. Единственное, что его огорчало, это то, что его сыну пришлось бросить учебу и взвалить на себя заботу обо всем. И о нем, прикованном к креслу, и о доме, и даже об их маленьком бизнесе, который позволял им более менее нормально жить. Цзян Чэн тоже не роптал, только иногда ночами оборачивался и бежал, бежал, бежал. Подальше от мыслей, от тяжелой жизни, от проблем. Он бегал до изнеможения, пока не уставал и не заваливался в траву, поскуливая. Он радовался возможности хотя бы так выплескивать накопившееся напряжение. Вэй Ин, приехавший в их маленький городок, был для Чэна как глоток свежего воздуха. Его жизнерадостность, искрящийся смех, дружелюбный взгляд сразу расположили его к себе. Чэн видел в нем отражение себя в прошлом, свою родственную душу, и надеялся, что они станут лучшими друзьями. Он видел, что Вэй Ин тоже тянулся к нему за общением, и поэтому соглашался на любые встречи с ним, даже если был занят. Чэн откладывал все дела, только чтобы встретиться с другом. Когда, гуляя с парнем на пляже, тот задал вопрос про вампиров, Чэн понял, что это его шанс намекнуть другу про существование не только этих кровососов, но и про его вид. Ему хотелось увидеть реакцию Вэй Ина на это. Но реакция друга его немного разочаровала. Он видел интерес только в сторону вампиров и этой пресловутой семейки Лань, и казалось, что он и вовсе не обратил внимание на волков. Но Чэн решил, что выждет удобного момента и расскажет ему. Он пригласил Вэй Ина с собой на речку, порыбачить, желая провести с ним время, но не ожидал, что их спокойствие и уютную компанию нарушат эти двое. Цзян Чэн поежился от мысли о братьях Лань. Он оказался очень удивлен тем, что друг встречается с одним из них. Ванцзи с виду же как ледяная статуя, а Вэй Ин как яркое солнышко, с жаждой к жизни и приключениям. Он не хотел, чтобы его друг похоронил себя вместе с этим Ванцзи. Ну а старший брат, который вызвал какие-то противоречивые чувства в нем, поразил его своей красотой. Он чувствовал смятение, интерес, желание. Эти чувства в нем еще ни разу не разгорались к кому-то за все его годы, да еще и за столь короткое время. Чэн испугался, чем это чревато для него, для его маленькой семьи. Ведь вампир и оборотень, да еще и постоянно враждующие, не лучшее сочетание. Но разве ж чувствам есть какое-то дело до человеческих страстей. Они накатывают сразу и необратимо, затаскивая в омут с головой. Когда Чэн подвез этого Лань Сичэня, то после, уже высадив его, руки парня дрожали, мысли разбегались в голове, да так что не догнать. Его разум заполняли картинки бабочек, порхающих на лугу, сладкой выпечки, которая оседает сладостью на губах, низ живота сводило в жаркой истоме, заставляя тело пробуждаться от долгого сна. Он хотел любви, всегда хотел чего-то для себя, устав быть один. Припарковав машину Вэй Ина у дома, он обернулся волком, сверкая переливающейся шерсткой, и встряхнувшись всем телом, снова побежал. Чэн понимал, что если это пока не любовь, то влюбленность точно. Остановившись в лесу, внезапно дав названия мыслям и чувствам, терзающим его, он поднял мохнатую голову и взвыл. Цзян Чэн, пробегав до самого вечера, наконец придя в себя, принял душ, поужинал с отцом, и сидя в своей комнате, решил, что ему необходимо поговорить с Вэй Ином, объяснить свою реакцию на братьев Лань и в конце концов рассказать про себя. Он не хотел, чтобы между ними было недопонимание и этот секрет, который тяготил его. Чэн решил, что раз Вэй Ин знает про вампиров, и даже встречается с одним, то ничего не случится, если он узнает и его страшный секрет. Цзян Чэн решительно подскочил с кровати, и не решаясь тревожить отца своим уходом, выскользнул в окно, обратившись в волка. Он побежал, горя от нетерпения, к своему другу.

***

Вэй Ин, после тяжелого разговора с Ванцзи на берегу реки, сидел в своей спальне, бездумно водя карандашом по листу бумаги перед ним. Взглянув более осмысленно, он увидел очертание любимого лица, которое он помнил в мельчайших подробностях. Он провел пальцем по нарисованному возлюбленному и улыбнулся. Вдруг его отвлек шум, исходивший от чуть дребезжащего окна, когда в него попадал очередной маленький камешек. Он поднялся, и отодвинув занавеску, выглянул в окно. Чэн махнул ему рукой, спрашивая разрешения подняться к нему. Ин разулыбался и открыл створку, впуская резво забравшегося друга. - Ну ничего себе, какой ты ловкий! - восхитился Вэй Ин. - Есть такое. - отшутился Чэн, улыбаясь. - А чего не через дверь, м? - спросил Ин. - Но так интереснее. - Чэн стоял и заламывал руки, не зная с чего начать разговор. - Ну чего ты мнешься, как девица на выданье? - начал Вэй Ин, видя метания друга. - Выкладывай давай. - А-Ин, - начал Чэн нерешительно. - Я наверное должен тебе объяснить свое отношение к братьям Лань, там у реки.. - Ну.. хотелось бы конечно. - Вэй Ин схватил руки не знавшего куда себя деть Чэна и усадил его на край кровати, опускаясь рядом. - Я слушаю! - и обратился в слух. - Я оборотень.. - выпалил с ходу Цзян Чэн. - Что? - отупело посмотрел на него Вэй Ин. Не такого он ждал.. - Вэй Ин, я оборотень! - повторил Цзян Чэн и замолк, смотря напряженно в глаза друга, выискивая в них ненависть или разочарование в себе. Но видел лишь только удивление. - Я родился таким, но сам обернулся и познал свою сущность в шестнадцать лет. Цзян Чэн долго и подробно рассказывал про свою жизнь, про свое первое обращение, про принятие себя. Вэй Ин только крепче стискивал его руку, не перебивая и внимательно слушал, иногда сочувственно качая головой. Чэн был ему благодарен за это. Наконец выдохшись от долгого рассказа, напряжение понемногу уходило из тела и он сказал. - Когда я встретил тебя, я почувствовал душевное родство с тобой. Ты так напоминал меня самого, до всего этого. - Я тоже это ощутил, впервые встретившись с тобой. - Вэй Ин приобнял друга, и отстранившись, спросил. - Ты поэтому их ненавидишь? Чэн сразу понял, о чем спросил его друг, и задумался над ответом. Внезапно он осознал, что нет ненависти. Неприязнь к этому виду, вбитая в его голову годами рассказами отца, это да, но ненависти в себе он не обнаружил. - Я не ненавижу их, Вэй Ин. Я и сам сейчас растерян. Я был очень удивлен, когда Сичэнь рассказал мне, что ты встречаешься с одним из них. - ответил он. - Тебе не страшно? - чуть слышно спросил Чэн. - Нет, не страшно. - ответил твердо глядя в глаза Вэй Ин. - Поначалу было, да. Но сейчас уже нет. Я люблю Ванцзи, а он любит меня. Он самый последний человек на земле, которого мне стоит бояться. - Понимаю.. - немного растерянно ответил Чэн. - Я тоже что-то почувствовал к Сичэню. - добавил он чуть смущенно. - Ооо... - протянул Вэй Ин, улыбнувшись. - Да. Я не ожидал, что именно он затронет что-то в моей душе. В этом плане. Но видимо мы с тобой и в этом похожи. Братья Лань не оставляют равнодушными. - Хочешь, я могу устроить вам встречу? - парень торопливо начал строить планы по сближению друга с Сичэнем - Или можем погулять вчетвером. Как тебе? - и уставился своими огромными глазищами на Чэна в ожидании ответа. - Я не знаю.. - ответил Чэн, действительно не заглядывающий еще так далеко. - Сделаем так! - развил Вэй Ин свою мысль - Я напишу Ванцзи и позову на прогулку их с братом, и ты поедешь с нами. Возражения не принимаются. И ты разберешься в себе и поймешь, что делать дальше со всем этим. Лады? - протороторил он. - Хорошо, А-Ин. - согласился Чэн, решив отпустить ситуацию - Давай попробуем. Выговорившись и обсудив намечающуюся совместную прогулку, Чэн попрощался с другом и выпрыгнул в окно. - Эй, Чэн! - окликнул его Вэй Ин, свесившись с окна - А ты покажешь мне себя в обличии волка? Пожалуйста.. - и сложил руки, состроив умилительную мордашку. - Покажу, А-Ин! - захохотав, ответил Чэн и махнув другу, облегченно вздыхая, отправился домой. Вэй Ин тут же позвонил по видеосвязи Ванцзи, прося о встрече, пригласив и его брата. Лань Чжань выразил удивление и без конца спрашивал, для чего на их свидании им его брат. Вэй Ин загадочно улыбнулся и сказал, что это сюрприз. Ванцзи сюрпризы не любил. Но ради А-Ина, ответил согласием на его просьбу и они попрощались до завтра. Утро порадовало хотя бы тем, что не было дождя. Плотный туман окутывал дом, не позволяя даже рассмотреть ничего за окном. Вэй Ин в нетерпении ждал встречи со своим Ванцзи, и конечно ему не терпелось посмотреть как его друг разберется в своих чувствах со старшим братом Лань. Вэй Ин обзвонил всех с утра, развивая бурную деятельность. Он вдруг почувствовал себя свахой, потирая руки в предвкушении. Ему так сильно хотелось, чтобы Чэн был счастлив, ну а он непременно приложит к этому свои руки. В полдень Ванцзи с братом заехали за ним. Вэй Ин рассказал о своих планах съездить в соседний город на проходившую там ярмарку. Братья не очень конечно обрадовались, что придется целый день толкаться в толпе, но вид юноши, который в нетерпении постукивал ногой и был весь взбудоражен поездкой, смирились. - Мы кого-то ждем, А-Ин? - спросил Ванцзи, отводя Вэй Ина от машины и нежно целуя того. - Да, - пробормотал Ин, когда его губы отпустили из плена. - А-Чэна. - В смысле? - Ванцзи нахмурился. - Ну Лань Чжань.. - протянул Вэй Ин - Не хмурься, не порти красоту. Чэн вроде как понравился твоему брату. - Быть такого не может … - А вот и может. - улыбаясь и щурясь от удовольствия от губ, проходившихся по его лицу в легких касаниях, сказал Вэй Ин - Сам увидишь! Сичэнь сидел в машине, не желая мешать влюбленной парочке. Мысли в голове витали вокруг маленького дерзкого волчонка. Он желал снова увидеть его и распахнул в удивлении глаза, когда его желание прямо сейчас и исполнилось. Цзян Чэн вышел из своей машины и поприветствовав всю компанию, под удивленный взгляд Сичэня забрался в салон их автомобиля. - Ну что, все в сборе, можем выезжать. - радостно проговорил Вэй Ин - Сичэнь, мог бы ты уступить мне место? - Сичэнь без проблем пересел к Чэну, уступая свое место Вэй Ину рядом с Ванцзи. - Едем? - спросил усевшийся за руль Лань Чжань. - Едем! - ответил за всех Вэй Ин и Ванцзи тронулся с места. Цзян Чэн сидел рядом с Сичэнем, изредка поглядывая на него. Он видел ответный взгляд, заинтересованно осматривающий его чуть ли не с головы до ног. Его немного смущало такое повышенное внимание к своей персоне. Вэй Ин с Ванцзи, увлеченные беседой, как-будто забыли о них, предоставив их самим себе. Внезапно Чэн почувствовал холодное прикосновение к своей руке, лежавшей на сидении между ним и Сичэнем и посмотрел вниз, заметив, как робко прикоснулась к нему рука Сичэня, погладив лишь кончиками ледяных пальцев. Он затаил дыхание и окунулся в неотрывно смотрящий на него взгляд голубых глаз старшего брата Лань. - Что ты делаешь? - одними губами произнес Чэн, но руки не отнял. - Дотрагиваюсь до тебя. - невозмутимо ответил Сичэнь. - Мне почему-то хочется трогать тебя, щеночек. - Эй! - возмутился Чэн, чуть не зашипев. - Какой я тебе щеночек? - Самый красивый и вкусно пахнущий! - Сичэнь показательно втянул воздух и улыбнулся. - Да иди ты! - Чэн хотел уже убрать руку, но только Сичэнь обхватил всю его ладонь, крепко сжимая. - Не убирай, щеночек! - попросил он. - Ты такой горячий. Если бы твой жар мог спалить меня, я бы уже превратился в пепел. Сичэнь завораживал его, околдовывая своим низким грудным голосом, словно наводил на него чары, позволяя так нахально с собой разговаривать. Чэн начинал гореть, щеки покрывал румянец от жара, растекающегося по всему его телу. Он был смущен тем, что этот Лань заметил это. Вэй Ин, на секунду обернувшись к ним, бросил взгляд на сцепленные руки парней, и улыбнувшись, отвернулся, стараясь не мешать.

***

Они гуляли, разбившись на пары. Вэй Ин скакал вокруг Ванцзи, таская его по всем приглянувшимся лавочкам, пробовал местную еду, он фонтанировал своим настроением, заряжая им и друзей. Ванцзи покупал все, что только приглянулось возлюбленному и наслаждался его улыбкой, которую тот дарил. Ванцзи иногда посматривал на брата, который вел неспешный разговор с идущим рядом Цзян Чэном, замечая между ними некое напряжение. Он понимал чувства брата как никто, видя, что тот тоже нашел своего человека и у них практически назревала та же проблема, что и у него с Вэй Ином. Он знал, что им придется как-то все решать. Потому что такие союзы не примут в их мире, они не смогут полностью погрузиться в омут с головой, чтобы не доставить проблем своим вторым половинкам. Вэй Ин утащил Ванцзи подальше от парней, предлагая дать им возможность побыть наедине. Ванцзи согласно кивнул. Вэй Ин затащил его в парк, уводя подальше от людей. Лань Чжань не выпускал рук любимого из своих, поглаживая пальцами серединку горячих ладоней. Вэй Ин чувствовал искорки, разбегающиеся по телу от прикосновения возлюбленного, что вызывало в нем непреодолимое желание целовать и ласкать. Ему до одури хотелось большего. Он насмотрелся всяких роликов в интернете и теперь ему до зуда в кончиках пальцев нужно было опробовать все и сразу с Ванцзи. - Лань Чжань, я хочу.. - начал Вэй Ин, заглядывая любимому в глаза. - Что ты хочешь, А-Ин? - спросил Ванцзи, тут же готовый исполнить просьбу. - Я хочу секса с тобой. Полноценного секса.. - пробормотал Вэй Ин и покраснел. - Нет! - резче, чем хотелось, ответил Ванцзи. - Мы не можем..я..я не готов, понимаешь? - Мы могли бы попробовать.. - Вэй Ин остановился и продолжил. - Я хочу тебя, Лань Чжань. Я хочу, чтобы ты был моим.. - Но я и так твой! - ответил Лань. - Нет, не так. Мы могли бы.. - Вэй Ин смутившись еще больше, сказал - Могли бы попробовать без проникновения.. - Боже, А-Ин! - воскликнул Лань Чжань - Нашел же место для таких разговором. Его уже начало затапливать возбуждение от откровенных слов Вэй Ина. Если бы он только мог, он уже взял бы его прямо здесь, втрахивая в ближайшее дерево. На глаза от представленной картины набегала чернота, еще чуть-чуть и станет явно видно его возбуждение. - Лань Чжань, прости-прости, я не подумал. - Вэй Ин ругал себя последними словами. Он уже заметил состояние возлюбленного, понимая, чем это чревато. - Хочешь я отойду, прогуляюсь один? - Нет! - прохрипел Ванцзи. - Все нормально. Я контролирую себя. Просто оставь эти речи. Пока.. Цзян Чэн засматривался на Сичэня, увлекшись им по самую макушку. Тот интересно рассказывал про все на свете, был очень умен и остроумен. Чэна очаровывало все в нем. Они, увлеченные друг другом, даже не заметили, что их оставили наедине. Ребята прогуляли до самого вечера. Звуки музыки и веселья, сопровождавшие ярмарку не стихали, а казалось, что становились сильнее. Люди гуляли, веселились, разбивались на парочки, которые разбредались по парку, кто-то уединялся, чтобы украсть поцелуй. Решив вернуться домой, парни уселись в машину, в том же положении, как и приехали. Сичэнь снова взял руку Чэна, но тот спокойно сжал холодные пальцы и не был против. Приехав к дому Вэй Ина, Сичэнь подошел к Ванцзи. - Ты еще останешься у Вэй Ина сегодня? - спросил он. - Да, я планировал это. Но нужно сначала отвезти Цзян Чэна. - ответил Ванцзи. - Оставайся, брат. Я сам отвезу Чэна и потом поеду домой. - сказал Сичэнь, беря протянутые братом ключи. - Сичэнь..- начал Ванцзи. - Я знаю. Все будет в порядке. Но ты тоже..не натвори глупостей. - предостерег старший брат и вернулся в машину к ожидающему там Цзян Чэну.