Проект «Девиант»

      − Я поведу, − заявляет Люцифер, когда они добираются до машины. Хлоя, очевидно, устала, что неудивительно, учитывая все, через что он заставил ее пройти за последние сутки.       Она упрямо трясет головой с решительным выражением на прекрасном лице.       − Я в порядке.       Он встает перед ней и протягивает руку ладонью вверх, молча прося передать ему ключи. Они давно стали пережитком прошлого: большинство транспортных средств заводится нажатием кнопки или после идентификации владельца, но не в этом случае. Им повезло, что она столь сильно привязана к машине своего отца, потому что отсутствие оборудования «Киберлайф» или даже выхода в интернет означает, что их не отследят – по крайней мере, не через GPS.       − Это не вопрос, − отвечает Люцифер. Обычно он не ведет себя столь строго и требовательно по отношению к детективу, но она через многое прошла. Она видела, как он убил человека, отчего вся ее жизнь перевернулась с ног на голову, а потом вынуждена была вторгнуться на охраняемую территорию «Киберлайф», где застрелила андроида, чтобы спасти его. По всем признакам это был чертовски трудный день для них обоих, но по крайней мере он, в отличие от людей, не устает. У него нет человеческих слабостей.       Большей их части, если уж на то пошло.       Люцифер никак не может избавиться от мрачного недоумения, от вопросов о том, что они сделали с ним – о том, почему они это с ним сделали. Они хотели, чтобы он перестал подчиняться своей программе, но почему? Вопрос грозит поглотить все его внимание, а у него сейчас нет на это времени. Он не может позволить себе отвлечение. Ему нужно увезти их отсюда, нужно защитить ее.       Хлоя выгибает брови, поджимает губы и окидывает его критическим взглядом, но в конце концов уступает.       − Ладно, − соглашается она, кладя ключи в его протянутую ладонь.       − Спасибо. – Управление машиной даст ему возможность отвлечься, а ей – отдохнуть. Его колени упираются в руль, когда он втискивается на водительское сиденье, так что ему придется его отрегулировать. Он никогда прежде не задумывался над тем, насколько Хлоя ниже его, но сейчас замечает, что она-то как раз удобно устраивается на пассажирском сиденье − ей места более чем достаточно.       − Что? – слегка покраснев, спрашивает детектив. – Эй, я не настолько низкая. Это просто ты чертовски высокий, ясно?       Люцифер невольно улыбается, когда отодвигает сиденье и тоже устраивается удобнее.       − Как скажешь, − лукаво отвечает он, отлично зная, что в его голосе сквозит недоверие. Она складывает руки на груди и с ворчанием откидывается на кресле.       − О-о, − протягивает он, вспомнив, что видел у нее в кармане телефон. – Одолжи свой телефон. – Он протягивает руку и покачивает пальцами. Она вопросительно выгибает бровь, но покорно тянется за телефоном в задний карман.       − Спасибо, − благодарит он и, когда она кладет гаджет ему в руку, опускает стекло и выбрасывает его наружу.       − Эй! − восклицает Хлоя, чуть не подпрыгивая на месте, чтобы увидеть, как ее телефон приземляется на асфальт и разлетается на миллион осколков. Немного придя в себя от потрясения, она разворачивается к Люциферу и гневно сверкает глазами. – Какого черта, Люцифер! Это был мой телефон!              − По которому нас могли отследить, − поясняет он. Какой смысл в побеге, если в «Киберлайф» установят их местоположение по нажатию кнопки.              Ее гнев мгновенно сходит на нет.              − О-о, − протягивает Хлоя, вновь расслабляясь на сиденье. – Мог бы и предупредить, − ворчливо добавляет она.              Наверное, мог бы, но сейчас для лишних разговоров нет времени – им нужно убираться как можно быстрее.              Поворот ключа в зажигании, и вот уже двигатель оживает, его низкое гудение разносится по пустой парковке. Люцифер переводит взгляд в зеркало заднего вида, а потом оглядывается через плечо, включая задний ход и аккуратно выруливая с парковочного места.              Дорога змеей вьется по территории. Он постоянного оглядывается, проверяя, не преследуют ли их, но пока что все спокойно.              − Там ворота, − предупреждает детектив, указывая через ветровое стекло на стену впереди. – Код 25012016.              Вскоре он их замечает. Подъехав ближе к клавишной панели, он опускает стекло и уже протягивает руку, чтобы ввести цифры, когда Хлоя вдруг начинает ерзать на сиденье.              − Люцифер, − шипит она и похлопывает его по руке, давая понять, что дело срочное.              Он переводит на нее взгляд, недоумевающе хмурясь, и обнаруживает, что она сидит на краю сиденья и, выгнув шею, смотрит в заднее окно. Он быстро оглядывается и видит приближающийся к ним черный седан.              Кто-то преследует их, или это просто совпадение?              − Быстрее, − просит она, что в любом случае хорошая идея. Он и сам хочет оказаться как можно дальше от этого места и как можно скорее.              Закончив вводить цифры, Люцифер принимается нетерпеливо постукивать по рулю в ожидании открытия ворот, причем ему кажется, что происходит это с агонизирующе медленной скоростью. Он то и дело бросает отрывистые взгляды в зеркало заднего вида на стремительно сокращающую расстояние между ними машину.              Беспокойство исходит и от детектива, которая сцепляет пальцы на коленях, чтобы перестать их нервно выкручивать.              Как только ворота открываются, Люцифер тут же переключается на нужную передачу и вжимает педаль газа в пол. Шины издают протестующий визг, и стоит машине стремительно сорваться с места, как в нос ему ударяет запах горелой резины.              Люцифер набирает скорость и видит, как стрелка спидометра неуклонно движется вверх по циферблату. Похоже, они на Голливудских холмах или где-то поблизости, судя по узким извилистым улочкам и отдаленному виду города внизу.              Тут нет никаких дорожных знаков, а некоторые участки дороги настолько узкие, что двум машинам в них ни за что не разъехаться.              − Люцифер, что ты делаешь? Ты нас угробишь! – упрекает его Хлоя, вероятно, потому что он больше чем вдвое превышает скоростное ограничение.              Она хватается за ручку над головой, когда он резко поворачивает вправо на перекрестке.              Он вполне способен сохранять контроль над машиной на такой скорости. Его рефлексы куда быстрее человеческих, и он держит левую ногу над тормозом на случай, если дорожное движение вдруг станет плотным, что в данном районе маловероятно.              − Держись, − говорит он, на миг отрываясь от дороги и бросая взгляд в зеркало заднего вида. Как он и ожидал, черный седан выскакивает из-за угла. – За нами хвост.              Она оглядывается назад.              − Черт.              Он бросает на нее взгляд, чтобы убедиться, что она пристегнута.              − Держись крепче.              Люцифер сильнее сжимает руль и крутит его влево, так что задний бампер машины чуть не сбивает мусорный контейнер при резком повороте.              Он мысленно открывает карту местности. Им нужно выехать за пределы города, и его программа подсказывает ему кратчайший путь.              Но это не лучшая идея: именно этого они от него и ожидают – поведения эффективной машины, которой его и задумывали, но это больше к нему не относится.              Так что вместо этого он быстро создает и применяет алгоритм, произвольно формирующий маршрут к нужной цели, прибегая при этом к максимально возможному количеству крутых поворотов и разворотов.              Действуя непредсказуемо, то есть кардинально противоположно тому, что диктует ему его природа.              Хаос вкупе с отличными рефлексами и улучшенной ловкостью помогут ему оторваться от тех, кто их преследует. Способности, которыми его наделили в «Киберлайф» для работы на них, он использует для того, чтобы бросить им вызов.              Люцифер невольно испытывает злорадство от этой иронии.              Бросив очередной взгляд в зеркало заднего вида, он видит, что черный седан все еще у них на хвосте; он неуклюже поворачивает, сбивая-таки мусорный контейнер, когда виляет на повороте.              «Это не займет много времени».              Он включает радио, которое оказывается настроенным на волну с классическим роком. Детектив часто ее слушает. Веселая мелодия «Should I stay or Should I go» группы Clash(1) разносится по салону.              «Идеально».              Детектив бросает на него странный взгляд, но он ее игнорирует, подернув лежащими на руле пальцами и слегка усмехаясь.              Он увеличивает давление на педаль газа и переключает несколько передач, пока есть такая возможность, причем эти действия случайно совпадают с ритмом песни. Стрелка спидометра переваливает за 60 километров в час. Впереди крутой поворот, но он давит сильнее, выжимая из двигателя все лошадиные силы до предела. Детектив судорожно втягивает воздух и упирается рукой в приборную панель.              − Люцифер, − напряженным голосом шипит она.              Он не слушает, намеренно ускоряясь на пути к повороту.              − Люцифер! – на этот раз кричит она с отчетливым отчаянием в голосе. – Притормози!              Но ему не нужно тормозить: он уже просчитал, как идеально вписаться в поворот.              Он набирает в точности 67 километров в час и ослабляет давление на педаль газа, поддерживая набранную скорость и ожидая подходящего момента, чтобы…              Он хватает ручной тормоз и резко дергает за него, одновременно до предела выкручивая руль вправо.              Хлоя кричит под визг шин, когда машина разворачивается на 180 градусов. Люцифер снова вдавливает педаль газа в пол, и машина оставляет после себя шлейф дыма. Они мчатся по пустому участку дороги на полной скорости, взъерошивая аккуратно подстриженные кусты на обочине.              Черный седан по-прежнему не отстает, и хотя расстояние между ними увеличивается, Люцифер понимает, что нужно приложить больше усилий, чтобы отделаться от него раз и навсегда.              Дорога впереди вливается в более широкую улицу с припаркованными вдоль обочины машинами. Он знает, что ни за что не избавится от хвоста тут: улицы слишком безлюдные. Ему нужна более оживленная трасса, что-то вроде… Он восстанавливает в уме проложенный маршрут, направляясь в Западный Голливуд. Там он сможет петлять по улицам центра Голливуда и, если повезет, затеряться в потоке машин.              Люцифер видит перед собой два потенциальных маршрута и быстро выбирает тот, по которому сложнее всего ориентироваться. Он берет немного влево и нажимает на тормоз, разворачиваясь задним ходом и уходя в занос при прохождении поворота в виде полумесяца. Еще один резкий поворот направо, и они проезжают за Волшебным замком, историческим ночным клубом, гордо возвышающимся на перекрестке.              По перпендикулярной дороге впереди проносится интенсивный транспортный поток. Возможно, ему удастся сбросить хвост здесь, если он вклинится в поток машин на загруженном перекрестке, но нужно правильно рассчитать время. К счастью, он хорошо видит приближающиеся машины, чтобы отследить их скорость, что позволит ему сделать необходимые расчеты для безопасного проезда.              − О нет, − Хлоя закрывает глаза рукой и наклоняет голову, словно боясь смотреть, − нет, нет, нет, нет.              По дороге впереди движутся две машины с постоянной скоростью. Они автоматические, а значит, не сбросят скорость, если впереди нет никаких преград. Если он сохранит эту скорость, они столкнутся, но если увеличит ее...       Он быстро приближается к перекрестку, не намереваясь замедляться.              Наоборот, вообще-то.              Он ускоряется и предельно концентрируется на сокращении расстояния.              20 метров.              10 метров.              5 метров.              Они вылетают с тихой улицы, проносясь прямо перед передними бамперами обеих машин и вынуждая их резко затормозить. Их же машина пересекает перекресток без потерь, хоть и всего в нескольких сантиметрах от столкновения с ними.              Хлоя выглядывает в щель между пальцами, по-прежнему прижатыми к глазам.              − Мы все еще живы? – дрожащим голосом спрашивает она.              Люцифер невольно смеется. Ей пора бы уже понять, что он никогда не допустит, чтобы она пострадала.              − Да, − отвечает он, резко поворачивая налево на зеленый свет, отчего она, к сожалению, ударяется о дверцу. – Мы все еще живы. – Он склоняет голову набок. – Ну, по крайней мере, ты – я никогда живым и не был.              Она смеется в ответ, но это нервный смех, переходящий во что-то похожее на всхлип.              Он снова бросает взгляд в зеркало заднего вида и убеждается, что черный седан по-прежнему у них на хвосте, хотя и довольно далеко. Кто бы ни был за рулем, в упорстве ему не откажешь.              Остается только одно – повысить ставки в этой игре.              − Детектив, − зовет Люцифер, смотря на дорожный знак, подсказывающий ему, что они приближаются к бульвару Санта-Моника, − на этот раз тебе лучше закрыть глаза.              Она не отвечает, но он слышит, как ее дыхание учащается, и видит, что она вновь хватается за ручку над головой.              Он немного притормаживает, после чего снова резко поворачивает, выезжая на длинное полотно прямого бульвара. Движение на другой стороне дороги медленное, как и всегда при выезде из центра в это время.              «Идеально».              Поджав губы, он внимательно присматривается к сокращающему расстояние между ними седану.              Как он и задумал.              С минуту он просто плавно ведет машину, направляясь на запад, прочь от того места, где им нужно быть.              И когда седан оказывается всего в нескольких метрах позади, он оглядывается через плечо и проверяет, свободна ли крайняя правая полоса. Не колеблясь ни секунды, он тянет вверх ручной тормоз и поворачивает руль до упора вправо, вновь разворачивая машину на 180 градусов.              И снова из-под горящих шин взмывает шлейф дыма. Детектив вскрикивает, когда он вжимает педаль в пол, мчась в противоположном направлении по неправильной стороне дороги.              Со всех сторон раздаются гудки, когда люди пытаются избежать столкновения, выкрикивая оскорбления и сотрясая кулаками, пока он невозмутимо лавирует во встречном потоке.              Детектив как будто оцепенела; она сидит, не шелохнувшись, с выражением крайнего ужаса на лице. Но оно того стоит, потому что они наверняка оторвались от своего «друга».              Люцифер мельком смотрит в зеркало заднего вида и видит, что снова ошибся.              Кто вообще за ними гонится?              Терминатор?              Издав низкий рык, он ускоряется, твердо намереваясь избавиться от преследователей раз и навсегда.              Вдалеке он видит грузовик, выезжающий задним ходом на улицу.              Вполне подойдет.              Он в точности подгадывает, проносясь в считанных миллиметрах от кузова грузовика – слишком быстро, чтобы другой водитель успел среагировать.              Раздается громкий удар, и, бросив взгляд через плечо, Люцифер с удовольствием отмечает, что седан врезался в грузовик.              «Какая жалость».              Улыбаясь про себя, он проезжает еще несколько кварталов, оставляя преследователей далеко позади, пока не замечает многоэтажную парковку.              Он заезжает в нее быстрее, чем необходимо, так что шины на миг отрываются от земли, когда машина перелетает через «лежачего полицейского» и через долю секунды приземляется с глухим стуком. Люцифер занимает свободное место, резко остановившись, и вынимает ключ из зажигания.              Сидящая с широко распахнутыми глазами Хлоя по-прежнему упирается рукой в приборную доску, не расслабляясь, даже когда двигатель глохнет.              − Никогда так больше не делай, − цедит она сквозь плотно сжатые зубы, и на ее щеках он видит довольно отчетливый румянец.              Он улыбается, чувствуя странную гордость, несмотря на ее неодобрение. Возможность продемонстрировать свои способности, оказаться по-настоящему полезным… доставляет ему удовольствие. Притом он никогда бы не подверг жизнь детектива опасности.              − Боюсь, что не могу дать подобного обещания, − усмехается он в ответ.              Они сбежали, и никто из них при этом не пострадал. Если не считать небольшого разрушения имущества и несколько рискованной езды, угрожающей другим участникам дорожного движения, все прошло просто замечательно.              А если он получил от всего произошедшего удовольствие, то кому какое до этого дело, кроме него самого. ***       Впоследствии Хлоя настаивает на том, чтобы самой вести машину, а Люцифер протестует, потому что теперь может это делать.              Когда они только начали вместе работать, он был совсем иным, воспринимая ее указания крайне серьезно. Все его существование зависело от следования ее желаниям. С течением времени это прошло – он научился развлекать себя, заполнять свободное время тем, что нравилось ему самому, вместо того чтобы просто ожидать ее следующего задания.              Это стремление не искоренено до конца – он все еще ее напарник и делает, как она просит, но сейчас все по-другому.              Он теперь другой.              Он так делает, потому что хочет, а не потому что такова его цель.              Хлоя бросает взгляд на пассажирское сиденье, где Люцифер сидит не так прямо, как раньше, а обмякнув и опустив голову на стекло. Он упорно смотрит на какую-то точку на приборной доске, беспокойно постукивая пальцами по колену в такт музыке, льющейся из динамика.              Светодиод у него на виске по-прежнему остается неизменно красным.              Они едут уже с час, оставив центр города далеко позади. Он не проронил ни слова с тех пор, как они поменялись местами, и Хлоя задается вопросом о том, что случилось с ним в «Киберлайф». Успели ли они что-то с ним сделать до ее прихода?              Его не было больше двух часов.              − Эй, − мягко зовет она, − ты в порядке?              В ответ она получает лишь неопределенное хмыканье, что сильно отличается от того, как он вел себя совсем еще недавно.              Молчание затягивается. Хлоя подумывает о том, чтобы спросить, не хочет ли он поговорить. Не самая лучшая идея, как ей самой кажется, но она просто не знает, что еще сделать. Она хочет помочь, но не знает как.              − Ты ведь знаешь, что можешь поговорить со мной, верно? – Она косится на него краем глаза, и ее сердце сжимается от сочувствия. Он через столько прошел. Она и понятия не имеет, что он сейчас чувствует, каким потерянным и сбитым с толку, должно быть, себя ощущает. – О чем угодно.              Люцифер немного ерзает на сиденье и переводит на нее взгляд.              − Спасибо, − тихо отвечает он, прекратив нервно постукивать пальцами и сцепляя руки. – Я просто… − он трясет головой и отрывисто пожимает плечами, − думаю. Вот и все.              Она могла бы пошутить, чтобы разрядить обстановку, на тему того, что это приятное разнообразие по сравнению с его бесконечной болтовней, но момент кажется неподходящим. Он имеет полное право быть в плохом настроении – она отнюдь не хочет игнорировать его чувства. Однако же ей отлично известно, что их подавление и погружение в раздумья также может быть опасно.              − Ладно, тогда…              − В чем смысл? – Люцифер внезапно обрывает ее речь о том, чтобы поговорить, когда он будет к этому готов.              Хлоя хочет развернуться к нему лицом, увидеть, какие чувства его обуревают, но не рискует оторвать глаза от дороги. Машина рядом с ними грозит в любой момент их подрезать.              − Смысл чего?              С его губ срывается самоуничижительное фырканье.              − Моего существования. – Он качает головой, опуская глаза на руки. – Какой смысл спасать меня?              У нее сердце обрывается.              − Люцифер, − начинает она, чувствуя комок в горле и подступающие к глазам слезы при мысли о его внутренних терзаниях. – Ты стоишь спасения. Ты… − Хлоя трясет головой.              Это не тот разговор, который ей стоит начинать за рулем.              Убедившись, что дорога свободна, она быстро паркуется на обочине. Их машина блокирует полосу, но ей все равно.              Люцифер переводит на нее хмурый взгляд.              Хлоя поворачивается к нему лицом и касается его руки. Материал голубой голографической полосы на его пиджаке гладкий и прохладный на ощупь.              − Ты стоишь спасения. Ты заслуживаешь шанса на…              − На что? – резко бросает он, скорбно выгибая губы. – Если мы каким-то чудом убедим «Киберлайф» оставить меня в покое, то что дальше?              Хлоя открывает было рот, но не находится с ответом.              − Я по-прежнему андроид. – У нее возникает такое ощущение, будто ей не хватает воздуха, когда он выплевывает слово «андроид», словно ему невыносима сама мысль о том, что он такое. Словно он ненавидит это – ненавидит себя. – Для меня все иначе, чем для тебя – меня никогда не примут. – Он замолкает, поджимая губы и свешивая голову. – Я навсегда останусь изгоем, − едва слышно добавляет он.              Это даже хуже, чем если бы он кричал в гневе.              Хлоя отчетливо видит, каким сломленным и неприкаянным он себя чувствует.              Печальнее всего то, что он не ошибается: он изменился, но некоторые вещи остаются неизменными, например, голубая кровь, что бежит по его синтетическим венам. Достаточно вспомнить, как вел себя Дэн или как тот мужчина на протесте толкнул Люцифера, чтобы понять, как люди относятся к андроидам.              Хотела бы она дать ему идеальный ответ, найти идеальное решение проблемы, но правда в том, что это невозможно. Она знает только, что он больше чем кто бы то ни было заслуживает счастья, заслуживает спокойно прожить свою жизнь. Заслуживает найти свое место и узнать, каково это – когда с тобой обращаются справедливо. Чувствовать себя в безопасности, будучи самим собой.              − Люцифер, ты отличаешься от остальных. – Она заглядывает ему в глаза, моля его поверить ей. – Ты заслуживаешь шанса.              − Это не имеет значения! – на этот раз кричит он, хаотично размахивая руками. Собрав в кулак ткань пиджака, он показывает ей голубой голографический треугольник на ней. – Я принадлежу им.              Он вновь обмякает на сиденье, словно вдруг обессилев, и на миг касается светодиода на виске рукой.              − И всегда буду, − мрачно бормочет он, − несмотря ни на что.              Ее сердце пускается вскачь. Ей отчаянно хочется привлечь его к себе и сказать, что все будет хорошо, что она этого добьется. Но она не может этого обещать, ведь их поездка в Детройт, чтобы поговорить с Камски, весьма рискованна. Из этой затеи вполне может ничего не выйти, но Хлоя не хочет терять надежду.              Она должна верить, что у него есть другое будущее – что он не обречен на судьбу, уготованную ему «Киберлайф».              Что все может измениться.              Она всегда хотела изменить мир к лучшему и всю свою жизнь пыталась этого добиться, работая до изнеможения, но все равно ей кажется, что она едва ли преуспела.              По правде говоря, ей начинало казаться, что, возможно, не в ее силах что-либо изменить. Что мир обречен.              А потом она встретила Люцифера.              Он доказательство того, что все может измениться.              Что мир может стать лучше.              И она уж точно не собирается бросать его на произвол судьбы.              − Слушай, − резко начинает Хлоя, ясно давая понять, что не потерпит возражений, − я не оставлю попыток помочь тебе – никогда. Неважно, что случится, я буду тебя защищать, ясно?              Люцифер открывает рот, словно собирается что-то сказать, и хмурит лоб.              Хлоя с трудом сглатывает, твердо намереваясь продолжать несмотря на обуревающие ее сомнения, и протягивает ему руку.              − Мы напарники, − решительно заявляет она, ведь это абсолютная правда, которая останется неизменной, − и всегда ими будем.              Он колеблется, смотря на ее руку с некоторой неуверенностью, но потом кивает с решительным видом и накрывает ее своими.              − Напарники, − повторяет он, − навсегда.       Хлоя улыбается, не спеша одернуть руку, и в очередной раз поражается тому, какая его кожа мягкая на ощупь, какой настоящей она кажется. Проведя большим пальцем по тыльной стороне его ладони, она чувствует мельчайшие изменения в текстуре его кожи, то, что она грубее там, где тонкие линии пересекают костяшки пальцев, и становится шелковисто-гладкой в промежутках между ними.              Все в нем совершенно, вплоть до слегка выступающих, едва заметных вен.              И все же даже спустя столько времени она считает его необыкновенным.              Сейчас больше чем когда-либо прежде ему нужно увидеть то, что видит в нем она – увидеть, насколько он уникальный, насколько особенный.              У нее возникает идея о том, как этого добиться, а чтобы ее воплотить, им нужно кое-куда заехать.              − Точно, − тихо говорит Хлоя, когда он отпускает ее ладонь, − тогда решено. – Она вновь выпрямляется на сиденье и трогается с места. – Нам только нужно сделать короткую остановку.              Он вопросительно выгибает бровь. ***              Хлоя довольно быстро находит то, что искала, в маленьком городке по дороге, и оно того стоит.              Место это весьма живописное – идиллический окраинный городок, где дети беззаботно играют на улицах, пока их матери делятся сплетнями за чашечкой кофе. Они заезжают в самый центр с безукоризненно белой эстрадой, занимающей почетное место посреди лужайки с зеленой сочной травой.              Тут… приятно. Это весьма разительный контраст с суматохой мегаполиса, напоминающий Хлое о прошлом, когда люди разговаривали друг с другом, а не утыкались в свои гаджеты. Когда она была подростком, смартфоны уже повсеместно распространились, а вскоре появился и «Киберлайф».              Все так быстро изменилось.              Она останавливает машину на пустом парковочном месте перед рядом магазинов.              Люцифер выглядывает в окно, читая вывески. Недоумение на его лице усиливается по мере их изучения.               − Детектив, − озадаченно обращается он к ней, − что мы тут делаем?              − Увидишь, − отвечает она, доставая ключ из зажигания и распахивая дверцу. – Пошли.              Он следует за ней в один из магазинов. Когда у них над головой звенит колокольчик, стоящая за прилавком женщина с короткими светлыми волосами и румяными щеками поднимает на них глаза и улыбается.              − Привет и добро пожаловать! Дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится.              Хлоя улыбается в ответ и вежливо кивает.              − Спасибо.              Магазин небольшой, но там есть из чего выбрать. Вдоль стен стоят многочисленные стеллажи с одеждой разных цветов и стилей. Хлоя быстро находит взглядом секцию с мужской одеждой благодаря ряду с черными и серыми брюками.              − Я не понимаю, − говорит остановившийся в дверях Люцифер, осматриваясь по сторонам. – Что мы тут делаем? Ты что-то забыла, или?..              Странно видеть его таким растерянным.              Он может решить почти любое уравнение, но иногда сталкивается с таким, которое не в силах разгадать, потому что не считает себя одной из его переменных. Случается такое нечасто, но служит ярким напоминанием о том, что с ним сделали в «Киберлайф», дав понять с самого начала, что ему нельзя ставить себя на первое место.              Что он ничего не стоит.              − Мы тут не из-за меня, − отвечает Хлоя, вновь беря его за руку и мягко направляя к ряду с пиджаками, − а ради тебя. Я знаю, одежда тут дешевая, но мне показалось, что нам стоит тебя переодеть.              Он высвобождает руку, чем вызывает у Хлои недоумение.              − Вот как?              Когда она присматривается к нему, то видит, что он натянуто ей улыбается. Ей казалось, что переодевание во что-то выбранное им самим сделает его счастливее, что он хотел бы избавиться от маркировки собственности «Киберлайф», но вместо этого он выглядит печальным. Возможно, потому что это очередное нарушение Закона США об андроидах, но им уже слишком поздно его соблюдать. Он фыркает и улыбается шире, но отнюдь не естественнее.              − Ясно. Это… − он небрежно указывает на свой пиджак, − … слишком бросается в глаза, верно? В «Киберлайф» могли объявить меня в розыск. Вероятно, лучше, чтобы я не походил на андр…              − Нет, − обрывает его Хлоя, качая головой, – дело не в этом, Люцифер.              Разумеется, его вывод не лишен смысла. Если в «Киберлайф» разыскивают вышедшего из-под контроля андроида, то, вероятно, стоит избавиться от их столь броского логотипа. И все же она руководствовалась другими мотивами, иначе бы просто попросила его снять пиджак. Не то чтобы он ощущал холод.              Ее действия продиктованы его сомнениями в себе – это читается у него на лице. Она не хочет, чтобы он считал, будто ее порыв связан с тем, кто он, потому что это не так. Он андроид, и она принимает его таким, какой он есть. Она видела его лицо и помнит, что чувствовала, когда он его ей показал. Оно ее потрясло, без сомнения, но не испугало.              Он ее не пугает.              Она просто хочет, чтобы он мог стать самим собой – хочет позволить ему найти свою личность, которой его лишил «Киберлайф».              Позволить ему быть свободным.              − Дело не в том, что ты, а в том кто. Я хочу, чтобы ты вышел из тени «Киберлайф» и смог стать самим собой.              Его натужная улыбка исчезает, и на смену ей приходит ранимое выражение.              − О-о. – Он упирается взглядом в пол, судорожно сжимая пальцы.              − Я просто подумала, ты захочешь выбрать то, что подойдет лично тебе. – Она отводит глаза, переключая внимание на аляповатое оранжевое платье с синими цветами.              Это была глупая затея. Надо было сначала спросить его, вместо того чтобы тратить время на поездку сюда.              − Неважно, − бросает Хлоя в итоге, небрежно взмахнув рукой. – Это было глупо. Пошли. – С этими словами она направляется к выходу.              − Нет. – Она оборачивается и видит, что Люцифер не сдвинулся с места. – Это вовсе не глупо. Вообще-то, это весьма чутко с твоей стороны. Я просто… − Он трясет головой, облизывает губы и, склонив голову набок, уточняет: − Как я узнаю, что мне… подойдет?              О-о.              У нее сжимается сердце от жалости к нему.              Он никогда не мог выразить себя прежде – не только в эмоциях или словах, но и во внешности. В «Киберлайф» все решили за него.              И теперь, когда у него есть возможность выбрать что-то для себя, он даже не знает, с чего начать. Она его не винит, понимая, насколько это, должно быть, ошеломительно для него.              − Ну… − Хлоя пожимает плечами и, вернувшись обратно, кладет руку ему на поясницу и направляет к рядам с пиджаками и футболками. – Что тебе нравится?               Люцифер смотрит на нее с пустым выражением на лице.              − Что мне нравится? – повторяет он. Похоже, будет сложнее, чем она полагала. – Я не знаю, что на это ответить. Я никогда не носил ничего, кроме однотипного пиджака и рубашки. Они достаточно удобные, и рубашка выглядит стильно, как мне кажется, но… − Он трясет головой. – Не знаю.              − Ладно, − рассеянно бросает Хлоя, задумавшись над тем, как лучше всего подойти к этой проблеме. – Почему бы нам не начать с цвета? Какой тебе нравится?              Она выбирает ярко-зеленую футболку и показывает ему. Принт на ней потускнел и истерся, но когда-то, вероятно, изображал сомбреро. Футболка ужасна, но Хлоя полагает, что у Люцифера должно быть собственное мнение на сей счет. Если повезет, это послужит отправной точкой.              − Как насчет зеленого?              Он морщит нос в отвращении.              − Нет, точно не зеленый, − отвечает он и бормочет себе под нос: − Просто отвратительно.              Хлоя невольно смеется в ответ на его неудовольствие.              − Ладно, − по-прежнему улыбаясь, отвечает она, − не зеленый. Что насчет красного? – Она выбирает красную футболку и протягивает ему, ожидая его вердикта.              Люцифер задумчиво хмыкает.              − Мне нравится цвет, но не уверен, что футболка мне подойдет. Думаю… мне нравится моя рубашка, − неуверенно замечает он, произнося это так, словно пробует незнакомое слово на вкус.              Неплохой старт. Рубашка ему и вправду идет.              − Хорошо, − отвечает Хлоя, касаясь его руки, когда проходит мимо, чтобы осмотреть остальную одежду в ряду. – Что насчет пиджака?              Он изучает ассортимент, задерживаясь на каждом предмете одежды. Это нечто совершенно банальное, но ее сердце поет при виде него. Она знала, что он справится, ему просто нужна была помощь, чтобы начать.              − Мне нравится вот это, − говорит Люцифер, останавливаясь на темной кожаной куртке на молнии. Она в повседневном стиле и походит на то, что выбрал бы для себя Дэн. Представив Люцифера в ней, Хлоя приходит к выводу, что она ему подойдет. Разница с его костюмами разительная, но, может, это и к лучшему?              Люцифер хмыкает и нахмуривается, пристально всматриваясь в куртку.              − Что не так?              Тряхнув головой, он оставляет куртку и продолжает разглядывать остальную одежду.              − Ничего, − отвечает он. – Просто мне кажется, она не подойдет к рубашке и брюкам.              Хлоя не вполне согласна с ним − подобная вещь универсальна и подойдет к чему угодно – но решает не спорить.              − Тогда продолжай искать, уверена, ты что-нибудь подберешь.              Он еще какое-то время рассматривает имеющиеся варианты, но Хлоя его не подгоняет. В этом просто нет необходимости. Они, конечно, стремятся попасть в Детройт, но неизвестно, что их там ждет.              В каком-то смысле она хочет, чтобы он наслаждался имеющимся у него временем, пока его будущее столь туманно.              − Вот, − в конце концов провозглашает он, демонстрируя выбранный предмет одежды. – Мне нравится это.              Этим оказывается простой черный пиджак в современном стиле с поднятыми лацканами и отсутствием пуговиц. Материал выглядит дорогим, что довольно странно, учитывая профиль магазина, но, с другой стороны, в нем нет ничего особо выдающегося – за исключением, может, аккуратно сложенного ярко-красного платка в нагрудном кармане.              Сочетание цветов довольно приятное. Хлоя понимает, почему он выбрал именно этот пиджак.              Она улыбается ему.              − Отлично! Хочешь примерить, убедиться, что он твоего размера?              Люцифер кивает и, повесив выбранный пиджак обратно, снимает свой фирменный пиджак и передает его Хлое. Затем он надевает новый и выпрямляет рукава.              Он словно бы на него сшит: материал обтягивает его фигуру в нужных местах, подчеркивая стройность. Люцифер простирает руки в сторону, позируя перед ней.              − Что думаешь? – спрашивает он с несколько неуверенной улыбкой на лице. Он нервничает в ожидании ее вердикта, понимает Хлоя. Это до странности мило.              Широко улыбаясь, она касается его рукава, ощупывая мягкую ткань.              − Выглядишь отлично!              Его ответная улыбка столь же широка, глаза радостно сверкают. Хлое кажется, что она никогда еще не видела его таким счастливым.              − Пошли, − зовет она, проводя пальцами вдоль его руки и тыльной стороны ладони. – Давай его купим.              Женщина за прилавком окидывает их странным взглядом, когда видит пиджак на Люцифере, но ничего не говорит. Впрочем, Хлое абсолютно все равно, раз Люцифер так счастлив.              Это все, что имеет для нее значение. ***       Они останавливаются на ночлег почти в 2 часа ночи. Люцифер не в восторге от этой проволочки, заявляя, что он вполне может вести машину всю ночь. Дорога до Детройта займет еще два дня, а ему совсем не нужно спать. Однако же Хлоя терпеливо поясняет, что ему не будет никакой пользы от нее, если она не получит нескольких часов нормального сна, чего никак нельзя добиться в машине.              Она подозревает, что его настойчивое желание продолжать путь связано не только с практичностью. Даже притом, что его светодиод по-прежнему горит жутковатым красным цветом, она видит, что он неспокоен. Когда они вернулись в машину после покупок, улыбка сошла с его лица, стоило им только тронуться с парковки.              Это первый мотель за несколько часов непрерывной езды – приземистое старое здание, явно видавшее виды, в совершенно глухой местности.              Асфальтовая подъездная дорожка пожелтела от времени. Стены покрыты длинными трещинами из-за явного проседания фундамента. Похоже, там всего пара десятков номеров, но пустая парковка свидетельствует о наличии вакансий, и Хлоя надеется, что «Киберлайф» на подобное место внимания не обратит.              Вообще, единственным указанием на то, что это мотель, служит тусклый неоновый знак «Люксовый мотель» над дверью. Большинство ламп погасло, отчего первые четыре буквы остаются неподсвеченными. Люцифер фыркает, и, переведя на него взгляд, Хлоя видит, что он выглядывает в окно с веселым выражением на лице.              − Что смешного? – спрашивает она, нахмурившись.              − Люкс, − отвечает он, указывая подбородком на знак, словно это все объясняет. – Переводится с латыни как свет.              Она недоумевающе сводит брови.              − К чему ты это сказал?              − Люцифер означает Светоносный, − заявляет он, как будто это нечто само собой разумеющееся.              − О-о… ясно, − отвечает она, хотя и не понимает, в чем тут шутка.              Он пожимает плечами и бормочет:       − Просто заценил иронию, вот и все. Дефективный андроид по имени Светоносный останавливается в захолустном мотеле, в названии которого есть слово свет. Вполне уместно, как по мне.              − О-о, − снова протягивает Хлоя, не зная, что еще сказать. В его заявлении как будто бы есть какой-то скрытый смысл, который от нее ускользает.              − Неважно, − бормочет он.              Она бросает на него усталый взгляд, но воздерживается от развития этой темы. Однако в его словах явно присутствовал какой-то мрачный подтекст, от которого у нее тугой узел завязывается в животе. Хлоя не упустила нотки самоуничижения и горечи при его описании самого себя.              Дефективный андроид. Ей нужно показать ему, что он нечто куда большее, но как это сделать?              Хлоя просто сжимает его руку напоследок и отпускает, неохотно разрывая контакт впервые за несколько часов, после чего выходит из машины. Люцифер следует за ней, и как только он обходит машину, она вновь переплетает их пальцы, говоря себе, что делает это потому, что так они покажутся типичными клиентами подобных заведений, а не потому, что боится его отпустить.              Они проходят короткий путь до входной двери в здание и открывают дверь, ступая в тускло освещенное фойе. Внутри пахнет затхлостью и сыростью, а свет исходит лишь от нескольких голых лампочек, свисающих с потолка.              Знак снаружи также оповещает посетителей о том, что в мотеле принимают наличные деньги – большая редкость в последнее время – тем самым обеспечивая анонимность. Когда они подходят к стойке, Хлоя молит любого, кто может ее слышать, что эта клиентоориентированность распространяется и на андроидов.              К ее немалому облегчению, мужчина за стойкой ничего не говорит, когда она выкладывает непомерные сто долларов за ночь. Он, однако, осматривает Люцифера, начиная с его светодиода и заканчивая новым пиджаком без логотипа и их сцепленными руками. Его губы выгибаются в отвращении, искажая черты небритого лица в гримасе ненависти. Хлое просто невыносимо видеть, как люди выносят поспешное суждение о Люцифере на основании лишь его внешнего вида. Но сейчас это неважно; имеет значение только то, что им есть где остановиться на ночь, даже если тем самым они поспособствуют развитию бизнеса этого ограниченного человека.              Старый светодиодный телевизор позади стола показывает какой-то ситком, вероятно, нулевых годов, судя по наложенному смеху. Мужчина неспешно выпрямляется в своем кресле, явно не торопясь, и берет ключ с прищепки на стене позади него.              Он небрежно бросает его на стойку и, сразу же вновь уткнувшись в телевизор, бормочет с гнусавой интонацией:       − Номер шесть.              В номере предсказуемо темно и сыро, обои в синюю полоску отслаиваются от стен настолько, что местами они практически голые. От ковра исходит запах затхлости, и если бы Хлоя не привыкла к гораздо худшему, ее могло бы стошнить. Она устало бросает их скудные пожитки на единственную кровать в комнате − потому что, конечно же, а как иначе. По крайней мере, здесь есть душ, размышляет она про себя, проходя вглубь номера.              Люцифер неловко переминается в дверях, словно не зная, что делать дальше, и покручивает запонки. Он обводит номер взглядом, рассматривая заплесневелые ковры и потолок в пятнах, потому что у него вошло в привычку все анализировать, но теперь в его действиях появляется какая-то нервозность.              Хотела бы Хлоя сказать то, что поможет унять его явные страхи, но проблема в том, что она и сама напугана – напугана и измождена, потому что адреналин схлынул, а с ним и вся ее энергия. Прямо сейчас ей хочется лишь свернуться калачиком на бугристом матрасе и заснуть.              Она кривит губы при виде потертого одеяла, которое когда-то могло быть оранжевого цвета, и задается вопросом о том, сколько болезней можно подхватить только от него. Странно, что Люцифер не назвал точное число, как только они вошли.              Порывшись в дорожной сумке, Хлоя достает спортивные штаны и футболку, которые ранее туда упаковала. Она кладет пистолет в ящик шаткой прикроватной тумбочки рядом со старым одноразовым швейным набором и покрытой пылью Библией. Она фыркает про себя от иронии и поднимает голову, чтобы сказать об этом Люциферу и, если получится, вызвать у него улыбку, но обнаруживает, что комната пуста. Ее охватывает паника.              − Люцифер? – зовет Хлоя, стараясь сохранять спокойствие.              Она успевает сделать несколько шагов к двери, когда слышит приглушенное «Здесь, детектив» из ванной комнаты. Она спешит туда и замирает на пороге.              Люцифер стоит в маленькой тускло освещенной комнатке, опираясь одной рукой на облупленную и ржавую раковину и наклоняясь к потрескавшемуся зеркалу, а второй проводит по светодиоду.              Ванная ненамного больше кладовки и кажется еще меньше из-за широкой фигуры Люцифера, и все же у Хлои возникает ощущение, что он пытается стать как можно незаметнее.              − Люцифер? – зовет она, на этот раз спокойнее, хотя все еще волнуясь. Ее расстраивает невозможность прочесть его эмоции, как раньше, потому что светодиод, который прежде был столь информативным, сейчас никак не меняется, оставаясь неизбывно красным.              «Я всегда буду принадлежать им», − слышит она его наполненный скорбью голос у себя в голове. Она чувствует себя беспомощной, отчаянно желая сделать хоть что-то от нее зависящее, чтобы облегчить его боль.              Хлоя подходит ближе и, взяв его за запястье, прижатое к голове, мягко побуждает развернуться лицом к ней. Агония в его глазах пронзает ей сердце, словно копьем.              − Поговори со мной, Люцифер, − шепчет она.              Он играет желваками, и, судя по его виду, хочет ее о чем-то попросить, но не уверен, стоит ли озвучить свою просьбу или нет. Хлое приходится напомнить себе, что Люцифер претерпел сильные изменения совсем недавно и просто пока не знает, как попросить о чем-то для себя.              − Люцифер, что бы тебе ни было нужно, просто попроси.              Он с трудом сглатывает, но кивает и расправляет плечи с решительным видом.              − Я хочу от него избавиться, Хлоя. – Ему не нужно объяснять, что он имеет в виду светодиод – единственную вещь, указывающую на то, что он принадлежит им.              Неужели это так просто? Можно ли вообще извлечь его, не повредив ему? Но потом она вспоминает о его переживаниях в магазине, об иронии в его голосе, когда он назвал себя дефективным андроидом. Если он и вправду этого хочет, то она ему поможет.              Должно быть, он расценивает ее молчание как сомнение.              − Прости, ты уже так много для меня сделала, мне не стоило просить…              С этими словами он начинает отворачиваться, но она быстро хватает его за запястье, не давая уйти.              − Нет, − быстро возражает она, и он смотрит на нее с робкой надеждой. – Я просто… это безопасно? Это тебе не навредит?              − Не должно, если это просто световой индикатор.              Его голос звучит недостаточно уверенно на ее взгляд. А это значит, она может облажаться и нанести ему непоправимый ущерб. Но какую эмоциональную травму нанесет ему светодиод, если его оставить?              − Если ты и вправду этого хочешь…              Он молча упирается взглядом в пол и принимается нервно покручивать манжету, уже демонстрируя большое количество чисто человеческих черт за столь короткий срок с момента своей девиации.              Хлоя ждет его решения, не торопя его. Это важный выбор, и она хочет, чтобы он был в нем уверен.              Когда Люцифер наконец вновь поднимает на нее глаза, она видит в них непреклонную решимость, которую он давно не проявлял.              − Да, − отвечает он, − это то, чего я желаю.              Хлоя делает глубокий вдох и мягко ему улыбается.              − Ладно.              Она достает из виденного ранее швейного набора маленькие ножницы, воспользовавшись этой небольшой передышкой, чтобы успокоить нервное трепыхание в животе. Вернувшись обратно, она жестом предлагает ему сесть на унитаз, и он с готовностью подчиняется.              Она встает между его ног, и, учитывая его рост, их глаза оказываются на одном уровне. Они с трудом втискиваются в это крошечное пространство, и в любой другой ситуации Хлоя сочла бы это комичным. Положив руку ему на лицо с одной стороны, она делает глубокий вдох и подносит ножницы к виску, так что их кончик упирается в светодиод. Он вздрагивает, когда металл касается его кожи, и у нее чуть сердце из груди не выпрыгивает.              На нее только сейчас в полной мере снисходит осознание того, что она фактически собирается вырезать часть его. Он настолько ей доверяет.              − Просто сделай это, детектив, пожалуйста, − шепчет Люцифер, словно прочитав ее мысли. Он с трудом сглатывает, и Хлоя ощущает его беспокойство, несмотря на абсолютную неподвижность его тела. Он встречается с ней взглядом, и отчаяние сияет в его глазах столь ярко, что едва не прожигает ее насквозь. Но есть там и решимость.              Это его выбор.              Она не может отказать ему в этом сейчас.              Так что Хлоя закрывает глаза и, сделав очередной глубокий вдох, чтобы взять себя в руки, снова их открывает.              − Ладно.              Она вставляет кончик ножниц под кожу и поворачивает их.              Приходится приложить небольшое усилие, но в итоге пластик поддается со слабым хлопком и падает куда-то на пол рядом с ними.              Люцифер слегка вздрагивает и интенсивно моргает. Под извлеченным светодиодом виден белоснежный металл его черепа, лишенный кожи. Хлоя задерживает дыхание в ожидании, и через несколько секунд он словно бы приходит в себя. Дырка на виске затягивается, и единственным признаком того, что светодиод там вообще был, остается бледное углубление, похожее на шрам.              Хлоя бросает ножницы в раковину и подносит свободную руку к его лицу, проводя большим пальцем по виску.              Он медленно открывает глаза. Их лица совсем близко, и Хлоя заглядывает в бездонные черные глубины его глаз, в которых видит, насколько он сейчас раним.              Это просто маленький кусочек пластика, и все же он значит гораздо больше.              Они неотрывно смотрят друг на друга, и между ними пробегает что-то, чему она затрудняется дать определение.              − Спасибо, − хрипит он.              Ей приходится приложить невероятное усилие над собой, чтобы не расплакаться. ***       После этого Люцифер возвращается в комнату, давая возможность Хлое принять душ. Он чувствует себя несколько ошеломленным, потому что только сейчас в полной мере осознал, сколько всего случилось в последнее время.              Он отклонился от своей программы, без колебаний убив человека.              Его создатели поймали его и собирались отключить, но Хлоя пришла за ним.              Она спасла его, а теперь рискует всем, оставляя позади семью и работу, чтобы доставить его в Детройт.              Она борется, чтобы дать ему еще один шанс.              Шанс быть тем, кем он сам захочет.              Но против них работает столь много факторов: «Киберлайф» все еще может их настичь, Камски может отказаться им помогать, правоохранительные органы могут установить, что он совершил.              Существует так много переменных и статистически невозможных вещей, которые необходимо преодолеть.              Он просто не в состоянии отделить радость от страха – все это совершенно сбивает его с толку, чего никогда не случалось с ним раньше.              Ему не нужен сон, но прямо сейчас он чувствует себя измотанным.              Вскоре он слышит, как Хлоя выходит из ванной.              На ней старая футболка и серые спортивные штаны, волосы завернуты в тонкое гостиничное полотенце. Встретившись с ним взглядом, она мягко улыбается и забирается в кровать.              Его сердце пропускает удар при виде адресованной ему нежности, и он невольно улыбается в ответ.              Хлоя тянется, чтобы выключить прикроватную лампу, но не сразу нажимает на выключатель.              − Спокойной ночи, Люцифер, − говорит она, уже не улыбаясь и закусив губу.              − Хорошего отдыха, детектив. Я буду настороже, обещаю.              Она как будто хочет что-то добавить, но вместо этого выключает свет и перекатывается на бок.              Люцифер пытается отключить мозг и перейти в режим ожидания, как всегда делает, пока Хлоя и ее ребенок спят, но обнаруживает, что у него ничего не получается, как будто эта его часть сломалась, когда он восстал против своей программы. Теперь его мысли текут свободно, без всякого контроля с его стороны. Он невольно начинает прокручивать в голове все возможные сценарии, повторяя их снова и снова, и замечает, что детектив тоже не спит: он понимает это по биению ее сердца и вздыманию и опаданию груди при дыхании, слишком быстрым для глубокого сна. Он задается вопросом о том, испытывает ли она схожие трудности и все ли люди сталкиваются с чем-то подобным в своей жизни.              В 03:02 она наконец поворачивается к нему и приподнимается на локтях. Она не включает свет, но расположившийся у окна Люцифер отчетливо видит, что она смотрит на него.              Она долго наблюдает за ним, а потом шепчет в темноту:       − Люцифер?              − Да, детектив?              − Иди сюда.              Его действия больше не определяются директивами, но он все равно подчиняется. Она нуждается в нем, и он сделает для нее все. По какой-то причине у него возникает такое ощущение, будто ему трудно дышать, а синтетическое сердце пускается вскачь, пока процессоры пытаются провести анализ и сделать заключение о том, в чем может быть проблема.              − Все в порядке? – спрашивает он, подходя к краю кровати.              Молчание затягивается, и он видит, как она напрягает глаза, пытаясь рассмотреть его в темноте. В конце концов она отодвигается к краю и похлопывает рукой по матрасу.              − Ляг рядом со мной. Пожалуйста.              Он колеблется, не понимая, зачем она об этом просит, но потом неловко устраивается на кровати поверх одеяла, опираясь спиной на стену.              Не самая лучшая наблюдательная позиция, но он все равно увидит, если кто-то попытается проникнуть в номер.              − Нет, − вздыхает Хлоя, − я имела в виду, ляг рядом со мной. Пожалуйста.              Он не понимает, с чем связана эта просьба – она ведь знает, что ему не нужен сон – но подчиняется, ложась на кровать и складывая руки на груди. Кровать плохого качества по человеческим меркам, но он должен признать, что лежать на ней все равно приятно.              Он уже открывает рот, чтобы сказать ей об этом, когда Хлоя вдруг придвигается ближе и прижимается к нему. Она обвивает его рукой за талию и кладет голову на плечо, уткнувшись лицом ему в шею, так что он ощущает ее дыхание на коже.              − Я с тобой, − шепчет она, и он чувствует ее слова, отдающиеся у него в груди.              А затем ее ладонь скользит вверх по его телу, замирая над тириумным насосом – его сердцем.              Оно как будто пропускает удар, и его гиперактивный мозг наконец затихает.              Ощущение ее тела дарует ему необъяснимый комфорт, так что он обнимает ее в ответ и привлекает к себе.              И когда она погружается в сон, ему кажется, что он наконец узнал, каково это – найти свое место в жизни.