***
Раздался громкий гул тяжёлых распахнувшихся дверей, и Драко вышел из тюрьмы. Тео, уже закончивший свой визит, прислонился к грубой каменной стене и, посмотрев наверх, вытянул руку. Драко взял предложенную сигарету и сделал длинную затяжку. Почему-то горячий дым лучше всего избавлял от пронзительного холода здания. Он вернул сигарету Тео и повернулся, обращаясь к остальным: — Готовы уходить? — С первых секунд, как оказались здесь, — ответила Пэнси, потягиваясь. — Честно говоря, Малфой, не то чтобы у него тут особо насыщенная жизнь, — добавил Блейз, разминая шею. — Сомневаюсь, что вам нужен целый час, чтобы восполнить пробелы. Драко молча провёл свою компанию обратно к небольшому причалу, где ожидал паром до материка. Он привык к их жалобам. Как только Драко был приговорён, эти трое превратили ежемесячные посещения в привычку. Порой единственным, что помогало ему продержаться в ледяной камере, были их регулярные визиты в первую субботу месяца. И тот факт, что Пэнси и Блейз продолжали приезжать, когда, кроме него, им навещать было уже некого, лучше любых слов показывал, как искренне они о нём заботились. Даже просто ожидание у дверей Азкабана было крайне сомнительным удовольствием. Драко знал, что у Тео мотив тот же. Хоть он и делал вид, будто просто навещает своего отца, все прекрасно понимали, что на самом деле у него не было никакого желания видеться с Теодором Ноттом-старшим. Тео никогда не рассказывал о своих визитах, и они упорно делали вид, что не замечают его окровавленных костяшек. Если подкуп охранников позволял Тео отплатить хотя бы за унцию того жестокого обращения, что он пережил от рук отца, Драко однозначно не собирался возражать. Он не мог выразить словами, насколько был благодарен друзьям за поддержку, и самое лучшее в слизеринцах — они этого и не ждали. В дополнение к малоприятному путешествию и гнетущему зданию им также приходилось иметь дело с определёнными эмоциональными последствиями, которые сопровождали возвращение Драко в тюрьму. Он становился мрачным и вспыльчивым после этих визитов. Они проследовали по своему обычному маршруту в небольшой паб на окраине Нориджа. Считалось, что они заходят туда, чтобы просто выпить пинту другую, перед тем как трансгрессировать, но Драко знал, что на самом деле друзья таким образом дают ему возможность хоть немного прийти в себя перед возвращением в поместье. Как обычно, на первом круге он молча слушал их разговоры, пытаясь унять дрожь в руках и успокоить кричащее сознание. Они, может, и изгнали дементоров после падения Волан-де-Морта, но тёмная магия, которую излучали эти существа, навсегда впиталась в каменные стены. Драко ощущал её даже сквозь подошву сапог, шагая по холодному камню. Он чувствовал, как сырая стена вдавливается в его щёку, пока он прячется в углу с прижатыми к ушам руками в попытке заглушить звук его собственных криков; лица, мелькающие за закрытыми веками; голос… Кто-то слегка подтолкнул его в бок, и он посмотрел вниз на левую руку Тео, который протягивал Драко зажжённую сигарету. На этот раз было хуже, чем обычно, и все это понимали. Драко кивнул в знак благодарности и затянулся, прищурившись от дыма. Блейз вернулся с новой порцией напитков, и Драко сделал большой глоток, пытаясь подавить ощущение, что точно знает, почему этот раз ударил по нему так сильно. Когда в четверг Томас упомянул, что у Грейнджер появились другие планы на вечер пятницы, Драко тоже решил отказаться от традиционных посиделок. Их утренняя встреча в кафе была похожа на некий прогресс, и он расстроился, что не увидит её. Иронично, что ещё несколько месяцев назад он отчаянно молился о возможности видеться с друзьями без вмешательства Грейнджер. И вчера вечером ему всё же следовало пойти, но он провёл это время в своей квартире, сожалея о принятом решении и его причине. Похмелья, с которым он явился сегодня в Азкабан, оказалось достаточно, чтобы спровоцировать одни из худших побочных эффектов за всё время его ежемесячных визитов. — Что-то случилось с маглами? — внезапно спросила Пэнси. Драко вскинул голову. — О чём ты? — О том, что ты выглядишь так, будто кто-то помочился в твой тыквенный сок. — Это его обычное состояние, — услужливо добавил Блейз. — Обычно он выглядит так, будто кого-то стошнило в его сливочное пиво, — возразила она. — Чудесно, — произнёс Тео рядом с Драко. — Хочешь мне что-то сказать, Паркинсон? — процедил сквозь зубы Драко. — Ну, маглы — единственные, с кем ты видишься, кроме нас, так? С ними что-то случилось? Драко колебался. Это правда, Томас и Шеннон со своей магловской компанией были единственным исключением из его добровольной изоляции. И ещё Грейнджер. Он прочистил горло. — Нет, ничего. — Ну, это сейчас прозвучало весьма неубедительно, — ухмыльнулся Блейз. Заинтригованная Пэнси теперь наклонилась вперёд. — Ты врёшь, что-то случилось, — она внимательно следила за реакцией Драко. — Или ты встречаешься с кем-то ещё. Драко почувствовал, как лицо начинает гореть, и внутренне проклял собственную неосторожность. Пора освежить навыки окклюменции. — Так и есть! — заверещала Пэнси. — Ты с кем-то встречаешься. — Ни с кем я не встречаюсь. Не неси чушь. — Кто она? Магл?! — Пэнси явно не собиралась останавливаться, её глаза округлились, стоило щекам Драко предательски покраснеть. — Нет, конечно, нет, — быстро сказал он, пытаясь спрятаться за своим стаканом. — Значит, волшебница, но кто? — Это бред. Никого нет. Я ни с кем не встречаюсь. — В газетах ничего не было, Пэнс, — вмешался Тео. — Ты же знаешь, если бы его с кем-то заметили, это уже было бы на первых полосах. — Это потому, что они ходят только в магловские места. В смысле, посмотри на нас, — она взмахнула рукой, — четверо чистокровных в этом гадюшнике. Тео посмотрел на Драко, и в его взгляде читалось извиняющееся «я пытался». — Пожалуйста, давайте сменим тему, — устало сказал Драко, протерев ладонью лицо. Пэнси уже открыла рот, чтобы возразить, но Блейз толкнул её локтем в бок. — Я не понимаю, зачем тебе вообще маглы, когда есть мы. — Они хотя бы добры ко мне, — огрызнулся Драко. Пэнси и Блейз одновременно приложили руки к груди и разочарованно вздохнули, демонстрируя свои задетые чувства. — Мы добры к тебе! — заявил Блейз, а Пэнси активно закивала, изображая невинный взгляд. — Нет, вообще-то, нет, — отрезал Драко. Пэнси тут же избавилась от показной невинности и наморщила нос. — Ну, и для чего тебе вообще нужна вся эта доброта? Ты теперь у нас пуффендуец? Драко шумно выдохнул и прислонил голову к стенке кабинки, вспоминая все заговоры и интриги, которыми Томас и Шеннон так увлеклись. — На самом деле, в последнее время они были не так уж и добры ко мне, — пробормотал он. — Вы, вероятно, отлично поладите. — В таком случае давай так и сделаем, — хлопнул в ладоши Блейз. — Да, я хочу встретиться с маглами, — добавил Тео. Драко уставился на них. — Я пошутил. — Ну, а мы нет, — Пэнси скрестила руки. — Как мы сможем сохранить свой почётный статус твоих лучших друзей, если не изучим конкурентов? — Блестяще, Пэнс, — сказал Блейз. — Это звучит абсолютно не безумно. — Да, это не совсем та причина, по которой я хочу встретиться с ними, — согласился Тео. — Мне просто надоело постоянно терпеть этих двоих. — Вы не встретитесь с маглами! — воскликнул Драко. Он на мгновение прикрыл глаза и продолжил более тихим голосом: — Это чудо, что они готовы терпеть меня, и последнее, чего я бы хотел, так это добавить в их жизнь этот цирк, — он жестом указал на всю троицу. — Мы ещё вернёмся к этому, — широко ухмыльнулся Блейз. Драко встал, чтобы заказать шот.***
Гермиона прислонилась спиной к барной стойке их привычного паба и лениво улыбнулась. Через неделю после дня рождения Рона они с Гарри зашли к ней в офис, чтобы поблагодарить за то, что она пришла. Рон не особо помнил детали произошедшего, но в общем остался под впечатлением, что все прекрасно провели время. Так в целом и было, после того как Джордж отобрал у него бутылку огневиски, и у Рона появился шанс вести себя как нормальный человек. Он даже убедил Гермиону спеть с ним дуэтом в волшебном караоке и кружил её по комнате, пока красочные маленькие музыкальные нотки танцевали вокруг них. Гарри присоединился к ним для невероятно фальшивого и ушераздирающего исполнения «We Are the Champions», которое заставило Джинни кататься по полу. В тот момент Гермиона снова почувствовала себя в гриффиндорской гостиной. До смерти Дамблдора, до того, как Гарри оставил Джинни, до того, как Рон и Гермиона убедились, что между ними никогда ничего не будет. Конечно, два года неловкости не испаряются в одночасье, но Гермионе новый застенчивый Рон был гораздо больше по душе, чем старый холодный. И теперь Джанель рассказывала историю о каком-то их школьном приятеле, а Шеннон вытирала проступившие от смеха слёзы. В окружении Гермионы все были счастливы, и, возможно, она тоже снова могла бы быть счастлива. Она настолько наслаждалась происходящим, что была даже не против жульничества Малфоя, который явно использовал магию, чтобы выигрывать в дартс. Каждый раз, когда он целился и делал бросок, его свитер слегка приподнимался, обнажая кусочек алебастровой кожи. Чем больше он пил и чем больше возмущался Томас, тем более показным становился Малфой. Гермиона наблюдала с противоположной стороны паба, как он одной рукой закрыл глаза, а другой три раза подряд отправил дротик прямо в цель. Томас покраснел и чуть не захлебнулся от возмущения, когда Малфой триумфально поднял вверх обе руки. Края свитера поднялись ещё выше, открыв широкий участок невероятно подтянутого пресса, и Гермиона застыла, не в силах оторвать взгляд. Она вернула самообладание как раз вовремя, чтобы заметить, как они приближаются. Томас неохотно заплатил за следующий круг напитков. Снова. А Малфой облокотился предплечьями на бар рядом с Гермионой и выразительно посмотрел на неё. Она знала, он ждёт, что она сделает ему выговор за рискованное использование магии перед маглами. — Впечатляет, — сказала она, кивнув в сторону дартса. Он лукаво ухмыльнулся. — У меня много талантов, Грейнджер. — О, не сомневаюсь в этом, — выпалила она. К счастью, он отвлёкся, забирая у бармена напиток. — Как мальчики? — спросила Шеннон. Гермиона только сейчас поняла, что очевидно выпала из разговора. — Мальчики? — повторила она. — Ты виделась с ними на прошлой неделе, так ведь? — подсказала Шеннон. — А, точно, эти мальчики. Малфой вопросительно посмотрел на неё. — У Рона был день рождения, — объяснила она. Малфой даже не попытался скрыть неприязнь, а Джанель усмехнулась над его выражением лица. Гермиона закатила глаза. — Ты с ними встречалась? — спросил Малфой у Шеннон. — Один раз, очень быстро. Где-то пару лет назад. Они приходили, чтобы помочь Гермионе перевезти вещи из дома её родителей, а я совершенно случайно навещала своих через дорогу. — И как они тебе? — поинтересовался Малфой. Шеннон на мгновение задумалась. — Честно, о Роне и говорить нечего, — при виде широкой улыбки на лице Малфоя она ухмыльнулась. — Не пара, — она махнула рукой в сторону Гермионы. — Не могу не согласиться. — Хотя Гарри мне понравился, — добавила Шеннон. Гермиона и Джанель фыркнули, заметив, как вытянулось лицо Малфоя. — О, кто-то ревнует, — поддразнила Джанель, игриво толкнув Малфоя локтём. — Школьное соперничество? — Только не это, — вмешался Томас. — Не говорите про ш-к-о-л-у рядом с этими двумя, иначе нам придется эвакуировать весь паб. Вы бы только видели, что происходило тут пару недель назад. Клянусь, воздух вибрировал вокруг них. — Это всё благодаря Малфою, — сказала Гермиона, наслаждаясь тем, как он медленно краснел. — Вместо того, чтобы слушать мой рассказ о том, каким он был в школе, он решил провести наглядную демонстрацию. — Он был не единственным, кто что-то демонстрировал, — ухмыльнулась Шеннон. — Буду честна, я не думала, что ты из тех, кто разбрасывается словами на букву «н», но, похоже, это был не первый раз. Гермиона пару секунд просто моргала, смотря на Шеннон, но затем Малфой пошевелился рядом с ней, и она перевела взгляд на него. Она сказала, что ненавидит его. И забыла об этом. Она тогда перегнулась через стол и выплюнула это прямо ему в лицо. Ненавижу. Он внимательно наблюдал за ней с таким же выражением лица, как в тот вечер, когда вывел её из себя. Гермиона краем глаза заметила появление Ника, который отвлёк остальных, но не могла оторвать взгляд от Малфоя. Она повернулась к нему лицом, положив левую руку на бар. Кончики её пальцев теперь находились в сантиметре от его левой руки и того, что она знала, было на ней. В комнате тепло, и при других обстоятельствах Малфой засучил бы рукава ещё во время игры в дартс. Но она никогда не видела его голых предплечий. Он всегда носил длинные рукава, всегда до запястья. Взгляд скользнул по его руке, покоящейся на баре. По длинным пальцам и широкой ладони. По выступающим венам, которые змеились по сухожилиям и исчезали под манжетой. На его запястье виднелись едва заметные светлые волоски, и пальцы покалывало от желания потянуться и очертить маленький круг, чтобы он развернул ладонь и обхватил её руку своей. Несмотря на самый печально известный символ зла в истории волшебного мира практически под кончиками её пальцев, она хотела быть ещё ближе. Иронично. Этот символ должен быть воплощением всех причин, по которым Гермиона так ненавидела Малфоя, но не был. Она не верила, что он хотел Метку, и не верила, что он хотел убивать. Он просто хотел жить. Бросить вызов Волан-де-Морту было бы смертельным приговором, и он лишь пытался не умереть, так же как и она. — Я не ненавижу тебя, — сказала Гермиона наконец, подняв взгляд. Его глаза были прикованы к её лицу. — Я ненавидела то, что ты говорил. Я ненавижу то, что ты заставляешь меня чувствовать. Было очевидно, что его шокировала её честность. Прозвучало гораздо уязвимее, чем она предполагала, но жалеть не о чем. Это было правдой. Казалось, прошло несколько минут, прежде чем он выпрямился, повернулся к ней лицом и медленно кивнул. Он был очень близко, практически прижимался к ней, и во рту пересохло. Малфой выглядел озадаченным — как будто пытался решить, что сказать. И Гермиона почувствовала подступающий приступ паники. Может быть, он решил, что она ждёт, будто он скажет, что тоже не ненавидит её. И… он не мог заставить себя сделать это. Она инстинктивно шагнула назад и наступила на ногу Джанель, зацепив локтем её почти полный стакан и пролив пиво на бар. Гермиона резко покраснела и начала закидывать образовавшуюся лужу салфетками. — Ты в порядке? — оглянулась Джанель. — Да, всё хорошо. Я просто… эм… думаю, мне пора. — Пойти с тобой? — спросила Джанель, пока Гермиона искала в своей сумке несколько банкнот. — Нет, останься. Я в порядке, правда. — Гермиона положила деньги на стойку рядом с промокшими салфетками. Она быстро взглянула на Малфоя, пробормотав: — Спокойной ночи. И отвернулась, чтобы попрощаться с остальными, прежде чем он успел ответить.