Не паясничай в моем теле!

Нет, так дело не пойдет — решил Лань Чжань, когда наконец усмирил свой стыд и свое распаленное сердце. Если завтра кто увидит «Лань Ванцзи» в таком непотребном виде, будто он неделю слонялся по помойкам, или чего хуже, учует запах его одежд, его непременно отправят в пожизненное заключение. Поэтому Лань Чжань закатал рукава и стал готовить бочку, чтобы смыть позор и грязь со своего прекрасного, непорочного тела. Конечно, было бы лучше окунуть его с головой в ледяной источник, но Вэй Ин своими воплями разбудит все Облачные Глубины, и репутации Лань Чжаня настанет конец. Когда бочка, дымящаяся паром и пахнущая эфирными маслами, была готова к очищению грешника, Лань Чжань, собравшись с духом, толкнул дверь и вышел обратно в комнату, но замер тут же, насторожившись. На пороге его встретили три всадника апокалипсиса: странные хихиканья, вздохи и чмоки. Занавеска перед кроватью, на которой он оставил Вэй Ина, была задернута. Сердце Лань Чжаня оборвалось. Он пересек комнату одним прыжком и резко дернул занавеску, едва не порвав ее. На кровати развалился, закинув ногу на колено, «Лань Ванцзи», присосавшийся губами к книжке с картинками. — Что ты творишь? — воскликнул Лань Чжань, вырывая книжку из шаловливых рук Вэй Ина, мельком глянул на страницу, которую только что целовали его губы, и тут же выронил книжку, словно горячую картошку. — А! — Ай-ай, ну что ты так с вещами, Лань Чжань, обращаешься, — забранил его Вэй Ин заплетающимся языком и свис с кровати, пытаясь поднять книжку, но Лань Чжань махнул ногой и зафутболил книжку далеко в противоположную стену, прямо под кровать Цзян Чэна. — Э! Я не досмотрел! — Что это такое? — прорычал Лань Чжань, полыхая от гнева. — «Тысяча самых горячих красоток Поднебесной», выпуск 582, художник — Ценитель Красоты Из Гусу. Лань Чжань проглотил язык от того, с каким спокойствием эти жуткие слова вылетали изо рта «Лань Ванцзи». — Как ты посмел… смотреть на такое… моими глазами? Вэй Ин усмехнулся и заложил руки за голову. — Твое хладнокровное тело испортило мне все удовольствие. Тебя не впечатлила даже красотка Золотой Лотос, а у нее, на минуточку, самая славная фигурка. Твой дружок даже нисколечко не шевельнулся, сколько бы я ее ни целовал. Ты что, железный, что ли? Он глядел на него, потешаясь, искры озорства сияли в ярких как луна глазах. Лань Чжань стоял, оцепенев, напротив кровати, раскрыв рот как последний невоспитанный болван, не в силах совладать с, наверно, самым сильным потрясением в жизни. Он чуть не умер на месте, представив, что творилось в голове у этого хулигана и что он собирался сотворить с его девственным телом! Тем временем Вэй Ин громко зевнул, потянулся, почесал ягодицу, потом улегся поудобнее на бочок и задернул занавеску. — Спокойной ночи, Лань Чжань, — сказал он сквозь зевок. — Я так напился, что завтра буду до обеда спать, не буди меня. «Тебе» же все равно необязательно ходить на занятия. И тут же, едва он закрыл глаза, послышался треск занавески, затем сильные руки грубо схватили его за шкирку, спихнули с кровати и поволокли в другую комнату. Хлопнули двери, сильные руки содрали с него вонючую верхнюю мантию, дернули пояс, стащили сапоги… — Ой! Ой, Лань Чжань, что ты делаешь? — Замолчи, — процедил Лань Чжань, тяжело дыша и сдувая с лица выбившиеся из прически волосы, лихорадочно соображая, сколько слоев одежды оставить на этом теле, но, добравшись до нижних одежд, понял, что и эти провоняли вином. Зажмурившись, он безжалостно стянул сорочку и штаны, и вдруг Вэй Ин завизжал: — Постой, бесстыдник, мы же еще не женаты! Одним точным движением Лань Чжань без слов толкнул его, и Вэй Ин опрокинулся прямо в бочку, уйдя под воду с головой и бессильно свесив ноги за бортиком, об который споткнулся. Лань Чжань тяжело выдохнул, потирая лоб, но тут же опомнился — он забыл снять лобную ленту!!! Молниеносно он обошел бочку и с другой стороны вытащил голову Вэй Ина за волосы. Лань Чжаню на тот момент уже было не жаль свое тело — он уже опустился на самое дно, ему уже ничего не страшно. Вэй Ин поморщился и стал плеваться, выдирая волосы из пальцев Лань Чжаня, но Лань Чжань держал его крепко. — Айайай, Лань Чжань! Ты себя лысым оставишь! Что скажет твой дядя? — Замолчи. Лобная лента была вымочена в мыльной воде, Лань Чжань мысленно попросил прощения у предков за подобное неуважение к святыне и потянулся к ней, но что-то его остановило. Имеет ли он право ее трогать руками Вэй Ина? А если нет, то имеет ли Вэй Ин право ее трогать руками ее законного владельца? Лань Чжань завис. И от греха подальше решил ленту не снимать вообще. Заодно и постирается вместе с волосами. Он уже хотел отпустить волосы, как вдруг заметил, как Вэй Ин смотрит на него снизу вверх, пристально и неотрывно, и как его улыбка вдруг расплывается на прекрасном нефритовом лице. — Лань Чжань, ты, кажется обрезанный рукав… — произнес Вэй Ин, и Лань Чжаня будто кипятком окатили. Он резко убрал руку, и голова Вэй Ина бессильно шлепнулась обратно под воду, пуская пузырьки. Холодный пот пробил Лань Чжаня, его затрясло от ужаса перед одной этой мыслью. Она мучила его с тех пор, как в его жизнь ворвался этот мальчишка и перевернул ее с ног на голову. Раньше Лань Чжань никогда не думал о любви, предпочтя самосовершенствоваться и отдать себя проповедованию знания, как дядя. Но с тех пор, как этот мальчишка появился в Облачных Глубинах, хаос воцарился в мыслях Лань Чжаня. Неужели теперь Вэй Ин догадается об этих развратных мыслях и, что еще хуже, об этих порочных чувствах, что заставляли его сердце трепетать всякий раз, когда Вэй Ин внаглую нарушал его личное пространство? Он встряхнул головой, смахивая пот со лба, пытаясь успокоить себя и решать проблемы по мере их поступления — его задача номер один это отмыть тело, найти ему одежды и вырубить, желательно надолго. Поэтому он собрал железную волю в один кулак, схватил кусок мыла в другой и приблизился обратно к бочке. Пока он судорожно переживал панику обрезанного рукава, пузырьки под водой кончились, и его тело на дне бочки потеряло сознание. Лань Чжань схватился за голову и бросился доставать его за волосы. Не хватало ему еще умереть и остаться в теле Вэй Ина навсегда! — Вэй Ин! Тело не дышало и выглядело очень похожим на утопленника, благодаря бледной от природы коже Лань Ванцзи. Лань Чжань прислонил дрожащие пальцы к шее и выдохнул — он не опоздал. Но ему нельзя было терять больше времени… Как бы странно и ужасно это ни было, он обязан это сделать, если не хочет, чтобы его тело задохнулось. В конце концов, это он кинул его в бочку… Зажмурившись и крепко сжимая волосы на затылке, Лань Чжань навис над собственным мертвецки бледным лицом и припал к губам, вдувая в свое тело воздух. Но вдруг случилось непредвиденное. Раздался плеск воды, и чужие руки, словно щупальцы, обвились вокруг его шеи, не давая отстраниться, а в его рот вдруг ворвался мокрый и горячий язык. Лань Чжань закричал, но его беспомощный крик утонул в пучине поцелуя. Вэй Ин целовал его осознанно и с чувством, впиваясь в губы крепко и неумело, производя жуткие, мокрые, развратные звуки. Он отпустил его, когда сам едва не задохнулся, жадно вдыхая и откидываясь на стенку бочки. Лань Чжань отлетел на несколько шагов, больно врезавшись спиной в полку, но боль была ничем по сравнению с ужасом, который он сейчас переживал. — Ты обманул меня, — прошептал Лань Чжань, едва стоя на трясущихся ногах. Вэй Ин пьяно усмехнулся, смакуя вкус своих собственных губ. — Что и требовалось доказать, — сказал он, загадочно поглядывая и дергая бровями. — Ты обрезанный рукав. — Вздор! — воскликнул Лань Чжань, теряя терпение. — Прекрати издеваться надо мной. Он закатал рукава и снова отважно приблизился к бочке, сжимая мыло, грубо схватил мокрые волосы и стал их мылить, не жалея себя. — Ау! Полегче, больно же! — завопил Вэй Ин и задергался. — Сиди смирно! — Ай! Лань Чжань! А ты знаешь, как я узнал- ой! Очень просто! Айайай! Тсс! Ты холоден как лед к красотке, но — Ау! — стоило тебе поцеловать мужчину, то есть меня — пощади свои волосы, Лань Чжань! — как сразу все внутри тебя воспламенилось! И дружок твой-… Лань Чжань не дал ему договорить, а с силой надавил на макушку и погрузил обратно под воду под громкий «буль-буль-буль». Он мельком поднял взгляд и посмотрел на то, о чем пытался сказать ему Вэй Ин, и обомлел. То самое действительно возбудилось от поцелуя. На негнущихся ногах Лань Чжань отошел от бочки задом как от лютого зверя. Затем схватил ведро, развернулся и вылетел из комнаты, как подстреленный. Вэй Ин тем временем вынырнул, отплевываясь, понял, что остался один, и цокнул языком. — Какой ты недотрога, Лань Чжань, — он усмехнулся, локализовал мыло, ловко потянулся за ним и стал себя намыливать. — Подумаешь, нравятся мужчины. Мужчины не люди, что ли? Вот если бы тебе зверушки так сильно нравились, вот это уже проблемы с головой. Он долго отмывал себя, полоскал и распутывал пострадавшие волосы, а потом мыло юркнуло под воду и стало мылить дальше. Вдруг хлопнули двери и раздались быстрые шаги. — Вернулся, Лань Чжань? А я тут дружка твоего мо-… АААААААА! — ведро ледяной воды из источника обрушилось Вэй Ину на голову так неожиданно, что у него чуть сердце не остановилось. Он резко подскочил и встал во весь рост, возвышаясь над Лань Чжанем. — Ты с ума сошел! — Тебе пора протрезветь, — выплюнул Лань Чжань, вовремя отворачиваясь и бросая в тело полотенце. — Я не намерен больше это терпеть. — Что терпеть? — спросил Вэй Ин, кутаясь в полотенце. — Это не мне, а тебе нравятся мужчины, чего ты на меня-то злишься? Лань Чжань вытолкал его из бочки, проклиная Лань Бочжаня, его дурацкую бесполезную жемчужину, Вэй Ина и свое собственное порочное тело, не способное усваивать алкоголь и держать себя в узде. В комнате Лань Чжань усадил тело на кровать, бросил ему чистые одежды, которые сумел достать из цзинши пока носился за водой. Но Вэй Ин так устал, что завалился на бок, голый, и одеваться не стал. Он вообще закрыл глаза и накрылся одеялом. Лань Чжаню потребовалась вся его гусуланьская дисциплина, чтобы не врезать по стене и не пробить в ней дыру, потом в нее вылезти, сбежать из Облачных Глубин на край света и оставить Вэй Ина разгребать это дело одного. Но Лань Чжань был слишком упертым, чтобы так легко сдаться. Поэтому он снова сдул с лица мешающие пряди, закатал съехавшие рукава, скинул одеяло с тела, уже вошедшего в сладкую пьяную летаргию, и стал так же четко и методично одевать, как раздевал до этого. Закончив, он достал из рукава гребень и стал долго и педантично расчесывать натерпевшиеся за день волосы, чтобы наутро они не опозорили безупречный облик «Лань Ванцзи». Он отложил гребень в сторону, укрыл тело одеялом и устало потер переносицу, собираясь с мыслями. Не успел он додумать первую, как Вэй Ин замычал, обнимая одеяло крепче, и пробормотал сквозь сон: — Все заклинательницы поголовно влюблены в безупречного Лань Ванцзи из Гусу Лань, вот только они даже не подозревают, что ему нравится… мм… бесстыдник Вэй Усянь из Юньмэн Цзян. Больше он ничего не сказал, а сладко засопел. А Лань Чжань так и просидел в одном положении, боясь пошевелиться, до самых утренних колоколов.