Безгрешный пусть бросит камень

Чжоу закашлялась, приходя в себя. Горло мучительно саднило, легкие болели от нехватки воздуха. Женщина с трудом села на колени и огляделась. Она лежала в той же камере, где прежде допрашивала Пирса и Норта. Чжоу встала и попыталась открыть дверь: заперто, кто бы сомневался. Впрочем, этот глупый самонадеянный мальчишка-хакер не потрудился её обыскать, так что бежать будет проще простого. Дилетанты, везде дилетанты... Она вытащила шпильку из прически и сунула в замочную скважину. Дверь поддалась за десять минут, и женщина выскользнула на свободу. Она побежала во двор и обнаружила, что фургон пропал. Её предатели-подрядчики забрали пленников. Чжоу села на землю и застонала. Нет, это не может быть правдой… Александер ведь просто сумасшедший. Из досье она знала, что у этого мальчика с ангельской внешностью было не меньше пяти приводов в полицию за преследование, избиение и изнасилование, однако все девушки сняли обвинения — то ли им заплатили, то ли запугали. Чжоу и сама видела, какими глазами Александер смотрел на красивого пленника, помнила, как он однажды обмолвился: «Да чё вы его шокером, просто выебите и всё. И нам приятно, и ему полезно». А что будет с Пирсом? Этот старик не переживёт пыток. И как бы Чжоу ни злилась на него из-за операции «Кондор», мучить до смерти старика было не в ее стандартах. Равно как и оставлять двоих людей — пусть даже врагов — в лапах откровенных беспредельщиков. Чжоу закрыла глаза, мысленно набрасывая новый план. Схватить сотрудницу МИ-5 по имени Рут было, пожалуй, слишком просто — женщина едва держалась на ногах от усталости, её глаза покраснели из-за недосыпа и выплаканных слёз. – Кто ты? - прорычала британка, прижатая к стене в грязном переулке. – Меня зовут Чжоу, - ухмыльнулась ее противница, - я хочу вам помочь. Вы, случайно, начальника не теряли? – Что ты с ним сделала? - Рут вывернулась из рук Чжоу и сжала пальцы на её горле. - Где он? – Эй, не так быстро, - прохрипела китаянка, всё ещё улыбаясь, - если ты меня не задушишь, я помогу найти не только сэра Гарри Пирса, но и предателя Джона Бейтмана. – Что ты хочешь взамен? - Рут наконец отпустила её. – Пару недель назад вы сцапали сотрудников русской и китайской нелегальной резидентуры. Пятеро мужчин, две женщины. Я хочу, чтобы их освободили. Взамен получите начальника, предателя, а также двоих преступников, которые их сейчас пытают. Глаза Рут расширились в ужасе. – …Пытают…? - выдохнула она. Чжоу потёрла шею. – Если вы хотите, чтобы Бейтман дожил до суда, а Пирс вернулся на службу, вам лучше поторопиться. Китаянку доставили в штаб-квартиру МИ-5 со стяжками на руках и мешком на голове. Её усадили на жёсткое кресло, а голоса вокруг неё спорили: – А вдруг она служит Лу… точнее, Джону Бейтману? Вдруг они заодно? – Почему мы должны ей верить, Рут? – Я пробил её по базе, Рут, это сотрудница китайской разведки Чжоу Син. Бейтман работает с китайцами… Наконец голос Рут положил конец препирательствам: – Мы пять дней искали Гарри, перепробовали все зацепки, подняли на уши всю агентуру, но не смогли их найти. Если есть хоть малейший шанс, что она может помочь, мы обязаны её выслушать! С головы Чжоу сорвали капюшон. Щурясь от яркого света, она сказала: – Правильный выбор. – Откуда ты знаешь про Гарри? Где он? - Рут с восхитительной яростью во взгляде встряхнула китаянку. Чжоу посмотрела на женщину весёлыми глазами и ухмыльнулась: – Я знаю, потому что я его похитила. Удар в скулу заставил её зашипеть, но разведчица продолжила: – Всё честно: вы схватили моих коллег, а я сцапала ваших. Это было проще, чем я думала: они стояли на крыше, вдвоём, Бейтман размахивал пистолетом и собирался сигануть с крыши, а Пирс выглядел очень недовольным. – Что ты с ним сделала?! – С сэром Гарри я ничего не делала. Я пытала только Бейтмана, чтобы надавить на вашего начальника: он почему-то любит предателя как сына. Джон Бейтман это чувствует и пытается вернуть доверие Пирса. Рут, нависая над Чжоу, спросила: – Где они сейчас? – Вот тут начинается самое интересное. Поскольку вы арестовали мою команду, мне пришлось работать с… независимыми подрядчиками. Я бы наняла Вона, но он куда-то пропал, поэтому я наняла Мясника и Александера. Это известные британские преступники, наверняка есть в вашей картотеке. К сожалению, им захотелось больше денег, и они вырубили меня и забрали пленников. Я помогу их найти, если вы отпустите моих коллег. Тарик покачал головой: – Почему мы должны тебе верить? – Не верьте, если не хотите, - пожала плечами Чжоу, - но учтите, Мясник и Александер не будут церемониться с вашими друзьями так, как я. За всё время общения со мной сэр Гарри не получил ни единой царапины, но эти сумасшедшие запытают его до смерти ради секретов МИ-5. Если не доверяете мне, можете освободить половину сотрудников русско-китайской оперативной группы — обеих женщин и кого-нибудь из парней — и освободить оставшихся, когда вернете своих людей. Это честный обмен. – Боюсь, у нас нет выбора, - вздохнула Рут. С ресурсами МИ-5 будет нетрудно отследить фургон, сколько бы раз на нем ни меняли номера. Кроме того, Александер не подозревал о крохотном маячке в своём ботинке: пусть этот малыш талантливый хакер, но шпион из него некудышный.

***

Гарри пробудился после болезненного забытья. Его сердце то заходилось в бешеном ритме, то пропускало удары: пытка электрошокером спровоцировала тахикардию. В груди было тесно, порой он не мог сделать вдох. Ну хотя бы кляпы у пленников вытащили — Александер хотел, чтобы они заговорили, и поскорее. В углу склада Мясник яростно вколачивался в полубессознательное тело Норта: Александер щедро поделился своей игрушкой. По сравнению с этими отморозками Чжоу действительно казалась ангелом: Гарри пережил только один сеанс пыток шокером, и его здоровье уже летело к чёрту, ну а состояние Лукаса было ужасным без преувеличения. Норт тоже получил свою порцию ударов шокером, кулаками и ногами, но его не бросили просто валяться на полу, как Гарри — сперва Александер, а потом и Мясник воспользовались его беспомощностью. Когда пленников наконец оставили одних, Лукас лежал в обмороке, а Гарри пытался медленно дышать и успокоить сходящее с ума сердце. Он не поможет ни себе, ни Лукасу, если умрёт от инфаркта. Болели связанные запястья и лодыжки, ожоги от шокера саднило, тело одеревенело из-за пронизывающего до костей холода, однако Гарри дополз до своего товарища по несчастью, не обращая внимания на боль. Он обещал Лукасу, что будет рядом. Внезапно Норт открыл глаза и посмотрел на бывшего начальника неожиданно осмысленным и спокойным взглядом. – Я думаю, пора, Гарри, - его голос был скрипучим и еле слышным. Пирс понял его без дополнительных уточнений, но покачал головой: – У нас здесь нет ничего, чтобы приблизить смерть. – Вот что значит — ты никогда не сидел в тюрьме, - невесело усмехнулся Лукас, - просто поверни кисти рук в стяжках, внутренней стороной запястья наружу. И попытайся развести руки в сторону. Двадцать минут попыток, и стяжки перережут вены. Это будет больно, но не так больно, как то, через что мы уже прошли. Гарри приподнялся на колени и увидел, что тонкие запястья Лукаса уже окровавлены. Пирс обычно считал самоубийство трусостью, но сегодня не мог винить бывшего подчиненного. Он сам попытался повернуть руки и зашипел от боли, прошившей кожу (инфаркт уже не казался таким уж плохим исходом). Что-то тёплое потекло по ладони и закапало с пальцев. Гарри закусил губу и продолжил. Он увидел улыбку на лице Лукаса и заметил, что кровь из его ран на руках стала тёмно-вишневой и потекла быстрее. Значит, примерно через полчаса для него всё закончится. Гарри заработал быстрее: он не хотел, чтобы Норт оставил его здесь в одиночестве. Пирс сперва не заметил, когда его усилия наконец увенчались успехом: запястья и так горели адски. Но в какой-то момент голова закружилась, его повело, и он опустился на пол рядом с Лукасом. Его товарищ по несчастью дышал слабо, голубые глаза были затуманены. – У тебя всё получилось? - прошептал Норт. – Да. – Тогда… давай прощаться. Прости меня, Гарри. Пирс кивнул и сказал: – Ты меня тоже прости. За плен, за Майю… ты её скоро увидишь. – Увижу... Лукас улыбнулся, его глаза закрылись. – Она обязательно дождётся тебя, - продолжал Гарри. - Что ты ей скажешь при встрече? Лукас? Эй, Лукас! Норт не отвечал. У Пирса не осталось сил для паники, и он прижался к тёплому ещё телу товарища по несчастью и утомленно прикрыл глаза. У ушах шумело, боль отступила, по телу растекался приятный холод. Сквозь полуобморок Гарри услышал далёкие выстрелы и крики. Он попытался подняться — руки заскользили в собственной крови — но не смог и снова рухнул рядом с Лукасом. Перед глазами танцевали красные пятна, голова кружилась, и он провалился в мягкую и приятную дрёму.