Груз моих... нет, наших проблем.

Искать Шасту работу пришлось недолго. Как оказалось, в его любимую кофейню рядом со школой требовался бариста, и уже в субботу Антон пришёл на собеседование. Сергей Светлаков — хозяин кафе — показался парню приятным мужчиной с говорящей фамилией. Он не долго мучал Антона на собеседовании, ограничившись вопросами: «Когда он сможет выйти на работу?», «В какие дни и часы сможет работать?», и «Согласен ли он на такую, по меркам Москвы, небольшую зарплату?». Антона устраивало всё, особенно то, что они искали человека именно на вечер; да и ставка в тысячу рублей за смену плюс чаевые — для парня в семнадцать лет не такие уж и маленькие деньги. Кофейня работала до десяти, и это был ещё один плюс — его пересечения дома с отцом могли вообще сойти на нет. Работать он должен был не один, с ним в смене работала ещё одна девчонка — студентка Надя Сысоева; девушка была очень добрая и быстро начала учить Антона всему, что сама умела. Все выходные парень провёл в кофейне, обучаясь ремеслу, и в понедельник решил отоспаться перед занятиями с Поповым, а вечером опять на смену. Короче, жизнь заиграла хоть каким-нибудь разнообразием, а то одни и те же лица Антону изрядно надоели. — Шаст, ты вообще учиться теперь перестанешь? — встретил около ворот школы Антона Позов с сигаретой в зубах. — С чего ты взял? Я просто спал. — Спал он, а мы между прочим срез по матеше писали, и Шеминов сказал, что всем отсутствующим придётся писать в свободное от занятий время. То бы я тебе помог, а так теперь двойка будет. — И много нас отсутствующих? — Четыре человека. Ты, Серёжа, Кузнецова и Абрамов. — А чего это Кузнецовой не было, или она тоже только к Попову теперь ходит? — Вот и мне это интересно, — появился откуда не возьмись Воля. — Шаст, тебе что, школьное расписание не писано? Или у тебя свободное посещение, а я чего-то не знаю? — А что, так можно? — пожав преподавателю руку, спросил Антон. — Тебе нельзя, какого хрена тебя сегодня не было? Меня Шеминов чуть не сожрал. — Из-за меня? — Не только, из-за всей отсутствующей четвёрки. Но пока ты здесь, хочу узнать, где тебя носило весь день? — Да я спал, — махнул рукой Антон. — А, ну тогда да, согласен, дневной сон — это уважительная причина, чтобы не появляться в школе. — Да я на работу устроился, все выходные трудился, решил чуть-чуть отдохнуть. — Шастун, ты не перестаёшь меня удивлять. Ты ещё школу не закончил, уже работать попёрся. И где твоё святейшество трудится? — В кофейне за углом. — Хм-м, ну, место там неплохое, но мне не нравится, что ты из-за этого на учёбу забиваешь. — А раньше, когда просто так забивал без работы, было лучше? — Поговори мне тут, лучше было бы, если бы ты за голову взялся и уже начал грызть гранит науки, а не занимался всяким. Ты должен быть ответственным, понимаешь? — А я ответственный, я вот ЕГЭ по физике сдаю, на дополнительные по физике пришёл, а сегодняшняя химия мне не нужна, на неё, вон, — кивнул он на Диму, — Поз пусть ходит, ему её сдавать. — А русский с алгеброй тебе тоже не нужны? Короче Шаст, я рад, что ты на работу устроился и всецело тебя в этом поддерживаю, но, пожалуйста, давай меньше пропусков. Тебя и так в школе встретить можно было не часто, а теперь так вообще… — Да всё нормально будет, работаю я вечером, а днём учусь. — Ага, только ночью спать не забывай, — кивнул учитель и ушёл в сторону школы. — Поз, погоди, а чего это Сергули сегодня не было? — Да у него опять родаки куда-то свалили на три дня, так что рабочая версия, что у него ОРВ. Пойду ща к нему — к пробнику готовить. — Ага, и презервативы не забудь, с апельсиновым ароматизатором, он ж болеет, — рассмеялся Антон и, затушив сигарету, пошёл в школу. Кабинет Арсения был закрыт и, если бы это был не Арсений, Шастун уже унёсся бы в сторону дома, только его и видели, но так как дополнительные были по физике, которую ему по несчастливой случайности сдавать, а вёл их мужчина, на которого Антон положил глаз, уже даже дураку-Шастуну было понятно. Парень бросил рюкзак на пол около кабинета и сел на него, привалившись спиной к стене. Он закрыл глаза и тяжело вздохнул. Последнее время вся его жизнь расцветала как яблони поздней весной. Дома всё спокойно, в школе тоже, на работу он, вот, устроился. Может, ни такая у Антона и поганая жизнь. — Я ни за что не поверю, что ты устал. Мне Воля на обеде минут двадцать жаловался, что тебя сегодня не было. Антон открыл глаза. Напротив него на корточках сидел Попов и мило улыбался парню. — Здрасте, Арсений Сергеевич. Да не, я вообще не устал, полностью готов к физике. — Ну хорошо, пошли тогда. Мужчина открыл дверь и запустил Антона внутрь, а сам скрылся в лаборантской. Через пару минут мужчина, нагружённый несколькими книгами, вышел к парню и, сев рядом с ним за парту, начал занятие. Антон раньше и подумать не мог, что физика может быть такой интересной. Возможно, конечно, это Арсений был интересный, а не физика; но как только два этих условия задачи скрафтились, Шастун понял, что он конченный идиот, что раньше даже книжку по этому предмету не открывал. Арсений очень увлечённо рассказывал про законы термодинамики, и вышел Шастун из кабинета с полным осознанием того, что первый закон применяется не только в физике, но и в жизни. Ну, вот, Антон — он же меняется, переходит из состояния проблемного ученика в послушного и смышлёного парня, а всё из-за чего? А всё из-за теплоты и работы, которую Арсений проделывает, вкладывая в Антона знания. Шастун хотел бы рассказать о своём открытии кому-нибудь, но кому? Если только Позову, который уже столько лет знал парня, что точно не посчитал бы его ебнутым, скорее, влюблённым, но этого Антону вообще не надо, поэтому законы термодинамики Шаст выучил на собственном примере, но пример этот решил оставить при себе, главное же, что выучил. Вечерняя смена в кафе для Антона началась с летучки от Светлакова. Сначала Сергей загрузил Антона и Надю тем, что им нужно будет на следующей неделе выбрать день, когда они после вечерней смены смогут остаться в кафе и украсить его к новому году. А также мужчина в какой-то кофейне в центре Москвы подсмотрел, как он сказал, интересное нововведение — детям посетителей, ну и взрослым тоже, которые приходят именно посидеть в кофейне, предлагать раскраски. Почему Сергей считал это каким-то новшеством, Антон не понял. Как ему казалось, такое есть в любой, даже самой примитивной забегаловке, но боссу перечить нельзя. Поэтому после летучки Антон бегал по торговому центру, находившемуся по соседству, в поисках фломастеров и карандашей. А потом ещё два часа искал в интернете красивые раскраски и печатал их. Короче, смена прошла без Антона. Как назло, посетителей в этот вечер было больше, чем достаточно, и бедная Надя носилась как в жопу ужаленная. Антон рад был бы ей помочь и поменяться, но так как Шастун всё ещё не до конца выучил все тонкости работы, ребята решили, что такое разделения труда будет уместнее. Когда он наконец закончил, парень, отпросившись у Нади, выскочил на секундочку покурить. Шастун вышел с чёрного выхода, чтобы не смущать клиентов и не получить пизды от начальства, и жадно прикурил, как будто это его последняя сигарета в жизни или, наоборот, первая за сто лет. Но только он поднял голову, как его взгляд зацепился за знакомую женскую фигурку, курящую около входа в торговый центр. Около Кузнецовой на земле стояло множество пакетов. Которые и Антон бы не утащил, не то что эта девчонка. Не то чтобы Шасту была прям сильно интересна жизнь Иры, но так как она всё это потащит домой, нехило повеселит парня, поэтому Антон, спрятавшись за здание кофейни, начал пристально следить за девушкой. Шастун даже выронил изо рта сигарету, когда к Ире подошёл Выграновский и чмокнул её в щёку. Руки сами потянулись к телефону, и Шастун сделал пару кадров ребят. Не для истерики, как кто-то мог подумать, а для того, чтобы иметь в рукаве козырь, если вдруг Эдик опять полезет к нему со своей любовью. Затем Антон набрал Выграновского и, смотря пристально на парня и ухмыляясь, стал ожидать ответа на звонок. — Да, — ответил Эд, не называя имени парня. — Привет Эдик, слушай, а ты сейчас где? — На тренировку еду, — соврал Выграновский, и улыбка на лице Антона приняла какие-то дьявольские нотки. — Понятно. — Ты что-то хотел? — Да нет, просто подумал, что, может быть, мы пересечёмся сегодня вечером? — Я тебе позвоню, как тренировка закончится, хорошо? — Конечно. Пока. — Пока. Антон постоял ещё минуту около чёрного выхода, пока Эдик с Кузнецовой не скрылись из вида, и только после этого довольный собой зашёл в кофейню. Парень надел форму — чёрный приталенный фартук, который, по мнению Нади, Антону шёл больше, чем ей, и встал рядом с девушкой за кассу. — Вот, — протянула Надя Шасту поднос с кружкой крепкого кофе, — отнеси пожалуйста за третий столик. — А третий это какой? — самой большой проблемой Шаста было то, что он не мог запомнить нумерацию столов. Номера были разбросаны по заведению, как будто их нумеровал кто-то очень пьяный. Первый столик стоял рядом с седьмым, а где находился третий, Антон вообще не ведал. — Третий — это тот, который за колонной, — махнула в угол помещения Надя и принялась вырисовывать на следующем напитке сердечко. — Ваш заказ, — поставив на столик кружку, проговорил Антон и только после этого поднял голову. За столиком сидел Арсений с книгой в руках, удивлённо смотря на Шастуна. — Антон, что ты тут делаешь? — удивился мужчина. — Работаю, — пожал плечами парень. — Это я заметил. Почему ты тут работаешь? — Странный вопрос, Арсений Сергеевич. Хочу стать самостоятельным, ответственным, денег хочу заработать и всё такое. — А как же учёба? — Ну, на учёбе это никак не отразится. — Антон, — послышался голос Нади из-за стойки. — Простите, Арсений Сергеевич, мне нужно работать. — Да, да, конечно. — Хотите ещё чего-нибудь? — Счёт, пожалуйста. Антон кивнул и унёсся к Наде. Шастун молниеносно принёс Попову счёт, а потом ещё недолгие полтора часа, которые мужчина сидел в заведении, ходил по залу и кидал на него взгляды. Несмотря на то, что учитель, потягивая кружку кофе, читал увлечённо какую-то книгу, всякий раз их глаза сталкивались, и Шаст, несмотря на ментальные подзатыльники самому себе, краснел и опускал взгляд. Шастун так и не смог понять, что это именно было за произведение, но то, как мужчина был увлечён, раззадоривало Антона всё больше в попытке узнать, что же это такое читал учитель. — Уже уходите? — подлетел к нему парень, когда мужчина начал одеваться. — Да, вообще то вы через пол часа закрываетесь, — улыбнулся Арсений. — А ну да, — кинув взгляд на часы, согласился Антона. А мысленно отвесил себе оплеуху за невнимательность и тупизм. — Ну, до свидания, Арсений Сергеевич, ждём вас снова. — Спасибо, Антон. Обязательно зайду. — Арсений уже взял портфель и хотел уйти, но почему-то развернулся опять на парня и продолжил: — А ты как до дома? — Пешком, наверное, тут недалеко. — Антон, десять вечера. — Ну, или на метро. — Я тебя подожду. — Что? — Ну, в машине, ты же недолго? — Нет. — Я на парковке, — с этими словами Арсений спокойно вышел из кафе, оставив Антона пребывать в недоумении. — Парень твой? — подойдя к Шастуну и забрав со стола счёт, спросила Надя. — Что? Нет! — замотал головой Антон. — С чего ты взяла, что я вообще… — Да ладно тебе, не прикидывайся, у меня не глаза, а рентген. Я геев за версту чую. Ну так что, парень твой? — Он вообще-то…. — Я же говорю тебе — рентген. — Он не мой парень. — Видимо, пока, — улыбнулась девушка, заглядывая в счёт и протягивая его парню. Арсений оставил Антону щедрые чаевые в размере тысячи рублей, а также небольшой жёлтый стикер, на котором был написан первый закон термодинамики: «ΔU = Q — A». — Прикольно, — улыбнулся Антон. — Ладно, беги, к своему принцу, я сама тут. — В смысле? — Ну вряд ли за эти полчаса ещё хоть кто-то придёт, а эти два столика уже рассчитались. — А если Сергей… — Не волнуйся, я прикрою. — Спасибо. А сделаешь мне два кофе с собой? Пожалуйста-а, — заканючил парень, на что Надя показательно вздохнула, но закивала головой; и Антон, улыбнувшись, убежал в подсобное помещение, на ходу скидывая с себя фартук. Шастун вышел на улицу, быстро прикуривая и стремительно двигаясь к парковке, на которой одиноко стояла машина Арсения. — Не думал бросать? — выходя из машины к парню, спросил Арсений. — Пока нет, — пожал плечами Антон. — Жаль, — усмехнулся Попов. — Это вам, — протянул парень стаканчик с кофе, на что Арсений благодарно кивнул. — Закрепил термодинамику? — Да, спасибо. И за чаевые тоже спасибо. — Пустяки. Садись, холодно уже, — повёл плечами мужчина и сел в машину. — Арсений Сергеевич, — плюхнувшись на пассажирское сидение, начал Антон. — А что вы читали? — Голдинг «Повелитель мух», — поставив стаканчик с кофе в подстаканник, сказал Арсений. — Если интересно, могу дать почитать, я как раз закончил. Антон закивал как фигурка собачки на приборной панели в машинах, чем вызвал у Арсения какую-то сказочную улыбку. Весь этот мужчина увлекал Шастуна с каждой встречей всё больше, и Антон уже не знал, чем это всё может закончиться; он просто надеялся, что не разбитым в очередной раз сердцем пацана. — Тут меня выбросите, — попросил Антон, когда они подъехали к дому парня. — Ты уверен, Антон? Я могу и во двор заехать, мне не сложно. — Уверен, — утвердительно ответил парень. — Спасибо за книгу и за то, что подвезли. — Да не за что. Не расстраивай завтра Волю, приди на уроки, пожалуйста. — Обязательно, — улыбнулся Антон и вышел из машины. Он накинул рюкзак на плечо и поплёлся к подъезду, на лавочке около которого сидел очень знакомый Антону человек; но этим вечером он хотел его видеть. — Привет Эдик, — лучезарно улыбаясь и допивая кофе, поздоровался Антон. — Где ты был? — На работе. — А это кто был? — прохрипел Выграновский, не поднимая головы. — Ты, о чём? — Я видел, что ты вышел из тачки. Кто это? — Такси. — Не пизди мне Шастун, — подлетел к нему парень. — Я что похож на идиота? У тебя нет денег на такое такси. — В любом случае, я не собираюсь перед тобой оправдываться, — Антон попытался выглядеть как можно спокойнее, но такой Эд вызывал у него страх и желание убежать как можно дальше от этого брызжущего агрессией паренька. — Шастун, ты чё меня изводишь? — Я? Где ты был, когда я тебе звонил? — На тренировке. — Врёшь. — Шаст, не беси меня, я был на тренировке. Антон демонстративно достал телефон и открыл фотографию, сделанную несколькими часами ранее. — А это твой брат-близнец или клон? Я всегда их путаю. — Шаст, ты что, за мной следишь? — Больно надо. Просто ты врёшь мне, я тебе, всё по-честному. — Она просто попросила помочь, на этом всё. — Хорошо, — кивнул Антон и развернулся в сторону подъезда. — Нет стой, — схватил за рукав куртки его Выграновский, — мы ещё не договорили. — А мне кажется, договорили. Эд, мы не встречаемся, меня может подвозить кто угодно, и я не обязан перед тобой оправдываться. — Раньше ты не был падким на бабки, — фыркнул Эд, продолжая держать парня за рукав куртки. — О чём ты? — Ну, тачка то явно не три копейки стоит. — Эд, не неси ерунды и отпусти меня. — Даже к себе не позовёшь? — Сегодня нет. — А завтра? — А про завтра поговорим завтра. Эд отпустил Антона, и парень спокойно вошёл в подъезд, ругая себя в голове за сказанную последнюю фразу. Он не должен поддаваться на провокации Выграновского, не должен звать его к себе, не должен даже разговаривать с ним. Но почему-то, даже проговаривая всё это в голове, делал Шастун всё с точностью до наоборот.

* * *

Марина Леонидовна Кравец вела у всей школы английский. Как она одна справлялась с такими нагрузками, было, конечно, загадкой, но преподавала она хорошо. Настолько, что, несмотря на нежелание Антона учиться и на его нечастые посещения, парень знал язык довольно неплохо. Даже иногда, смотря фильмы или сериалы без перевода, хорошо понимал, о чём идет речь. Поэтому этот предмет, как и другие сдаваемые на ЕГЭ, кроме физики, конечно, не особо парил его. А вот урок в восемь тридцать утра очень сильно парил. Особенно когда уставший и сонный Шастун уронил своё тело на стул за любимой последней партой. — Шастик, двигайся, у нас сегодня совмещёнка с «бешками» — сев рядом с парнем, сказал Дима. — А чего это так? — Кравец с их урока уезжает куда-то там, поэтому сегодня придётся помучатся. Или ты хочешь со Скруджи сидеть? — Нет, вот с ним я вообще сидеть не хочу, — не отрывая головы от парты, простонал Антон. — А что такое? Поссорились? — Нет, просто он всё ещё не верит, что мы не вместе. — Ну, это серьёзно. Тебе надо сказать, что у тебя уже есть кто-то, может, тогда отстанет? — Не отстанет, — вздохнул Антон. — Он вчера видел, как меня домой Попов подвозил, закатил мне сцену ревности. — Чего? — Ну, он не видел, что это Попов, конечно, просто видел, что меня подвезли. — Да я не об этом. Тебя Попов подвозил? Наш Попов? — Ну да, — пожал плечами парень, наконец отлипнув от парты и достав из рюкзака тетрадку и ручку. — Он вчера в кафе у нас сидел, ну и после смены подвёз меня домой. — Шастун, а я смотрю, у вас всё серьёзно. — Не говори ерунды, у нас ничего нет. — Конечно, он просто всех подвозит. Прости, я совсем забыл, что Сергеич таксует. Шастун хотел уже начать оправдываться и убеждать Диму в том, что его сарказм неуместен, но в кабинет огромной гурьбой зашёл «Б»-класс. Скруджи, Крид и почему-то Кузнецова шли вместе и громко смеялись; как только Эдик заметил Антона, тут же отошёл от девушки и вновь принял угрюмый вид — Я сяду с вами, — подойдя к Шастуну и Позову, сказал Эд. — Вообще то… — хотел было начать Антон, но парень быстро взял стул и приземлился рядом с Антоном. — А тебе с Егором не сидится? — А Крид перед нами сядет. Крид, иди сюда, — крикнул парень и, широко улыбаясь, повернулся на Антона. — Ты не исправим, Эдик. — Это да, ты не забывай, что мы после уроков идём к тебе. — Вот это да, — удивился Позов, который стал в очередной раз невольным слушателем выяснений отношений между этими двумя. — Ну, во-первых, после уроков я иду на работу, а ты на тренировку, а ко мне мы идём вечером, и это не точно. Я же сказал — посмотрим. — Ну, я уже посмотрел. А ты что, каждый день работаешь? — Каждый вечер, — пожал плечами Антон. — Hello, — заходя в класс громко поздоровалась Марина Леонидовна, — let's not waste time, but let's start right away with checking the homework. — Приплыли, — вздохнул Антон и придвинулся ближе к Диме, у которого половина тетрадки была исписана домашним заданием. — Извините, Марина Леонидовна, можно? — в класс зашёл Воля, который, мягко говоря, выглядел напряжённым. — Конечно, Павел Алексеевич, только не долго, у нас ещё самостоятельная. — Вот блять, — простонал Антон в плечо Димы, на что парень сочувственно погладил его по голове. — Кузнецова, Абрамов, почему вас вчера не было? — А что сразу Кузнецова? — встрепенулась девушка. — Матвиенко с Шастуном тоже не было вчера. — Тебе-то откуда знать, тебя не было! — фыркнул учитель. — У меня хорошие осведомители, так что на них тоже орите. — Я сам решу, на кого мне орать, тем более, что Серёжа болеет, а Шастун свою порцию гнева ещё вчера получил. Так что, остались только вы. — У меня уважительная причина, — заканючил Ваня, — меня мама в квартире закрыла. — Я обязательно позвоню твоей маме и попрошу её больше так не делать, а у вас что, юная леди? — А у меня тоже уважительная. — Да ты что? И какая же? — Я… я… я в больнице была. — Справка где? — Забыла попросить. — Лучше бы ты накраситься забыла, — фыркнул учитель. — Значит так, завтра после уроков вы пишете самостоятельную у Станислава Владимировича, вам ясно? — Ясно, — сложив руки на груди фыркнула Ира. И Павел Алексеевич, кивнув Кравец, вышел из кабинета. — Пиздит, — усмехнулся Выграновский, на что получил заинтересованные взгляды Шаста и Позова. — Вчера был последний день распродаж, она с утра по магазинам шаталась. День прошёл относительно неплохо. Шастун даже получил четвёрку по истории, не без помощи Позова, конечно, но победителей не судят. Только спать хотелось настолько сильно, что он, отбросив всё своё уважение к Белому, вырубился, когда урок ещё не начался. Правда, как сказал Дима, так сделала большая часть класса, ведь этот урок Белый посвятил какому-то скучнейшему документальному фильму про лесные пожары. Но эти сорок пять минут сна особо не спасли Антона, спать ему хотелось до одури сильно. — Выглядишь отвратительно, знаешь? — встретила Шастуна Надя около чёрного входа. — Знаю. А вот то, что ты куришь, не знал, — удивился Антон; за все дни, проведённые вместе, парень впервые видел девушку с сигаретой. — Я делаю это не часто, только когда нервничаю. — А почему ты сейчас нервничаешь? — Потому что сегодня нам предстоит с тобой куча работы. — Какой? — Буду учить тебя отличать кофе, крепость и тому подобное. — Прикольно, я как раз спать хочу ужасно, хотя бы взбодрюсь. — Ну, или откинешься, — нервно усмехнулась девушка. — Да ладно тебе, не дрейфь, если что, Сергей купил кучу мусорных мешков, а ты худой как палка, я твой труп с лёгкостью спрячу. — Спасибо, — усмехнулся Антон. — Кстати, твой принц забегал, спрашивал про тебя. — Арсений Сергеевич? — Не знаю, у него бейджа нет. — А что спрашивал? — Во сколько у тебя сегодня смена. — Прикольно, только это… он не мой принц. — Ага, рассказывай. Надя не обманула, они действительно перепробовали столько кофе, что Шастун носился по кафе как зайчик из рекламы батареек; и всё бы ничего, только Надя не сказала, что у такой дегустации будет небольшая побочка. Поэтому спустя час интенсивной работы Антон привалился к прохладной стене головой и молился про себя, чтобы рабочий день быстрее кончился. — Здравствуйте, Надежда, — поздоровался Арсений, зайдя в заведение. — Здравствуйте, — улыбнулась девушка и бросила на взгляд на сидящего в углу Шастуна. — Меню, или вам с собой? — Здравствуй, Антон. — Здрасте, — еле выговорил Шастун. — Что это с ним? — взволнованно переводя взгляд то на Антона, то на Надю, спросил Попов. — Да давление скакануло, ничего страшного, так с непривычки после седьмой кружки кофе бывает. — Седьмой? Ты нахрена столько пил? — Да я дегустировал. — А знаете, что я придумала, — засияла девушка. — Вы же знаете, где Антон живёт? Может быть, отвезёте его домой? — Нет, Надь, а как же работа? — Ну, я без тебя два месяца работала и один день тоже поработаю, а тебе надо отдохнуть и красного вина. — Красного вина? — удивился мужчина. — Да-да, красного вина. Что вы смотрите? Это вам любой бариста скажет: если давление от кофе скакануло, то надо либо красного сухого вина выпить, либо бананов съесть. — А почему ему именно вино надо, а не бананы? — Так он же не жрёт ничего, фигуру, видать, бережёт, — усмехнулась девушка. — Так ладно, иди переодевайся и марш домой. Вы же его отвезёте? — Конечно, это не обсуждается. — Тогда я вам американо с собой сделаю. — Да. Сколько с меня? — Обижаете, за счёт заведения, — улыбнулась девушка и развернулась к кофемашине. — Ну что, домой? — заведя машину, спросил Арсений. — Да рано ещё домой, — тяжело вздохнул Антон, прислоняясь головой к холодному стеклу. — Отец? — Угу. — Ясно, — выдохнул мужчина и тронулся с парковки.

* * *

— Арсений Сергеевич, мне очень неудобно, — тянул Антон, заходя в квартиру к Попову. — Неудобно спать на потолке, а я тебе предлагаю комфортабельный диван. Так что не выкобенивайся. Где душ, ты знаешь. Сейчас я тебе пижаму принесу. — Спасибо. Когда Антон вышел из душа, Попов уже разогрел ужин. — Я не хочу есть. — А я и не спрашиваю, садись и ешь. И да, кстати, — мужчина достал два бокала и бутылку вина. — Красное. Прости, бананов нет. — Да ничего, — усмехнулся парень. — Но я правда совершенно не голоден. — Не заставляй меня заставлять тебя, — поднимая бокал, сказал Арсений. — Давай за то, чтобы твоя карьера меньше отражалась на твоём здоровье. — Никогда бы не подумал, что буду пить с вами, — опрокидывая в себя полностью весь бокал, сказал Антон. — Не поверишь, но я тоже, — улыбнулся Арсений и, немного подумав, налил парню ещё. — А теперь закусывай, а то на твой изголодавшийся желудок красное сухое не очень. — Меня? Да я вообще… знаете, я могу… — Антон, лучше не надо. Оставь меня в неведенье. Я пока не готов к таким подробностям твоей жизни. — Извините, — закусив губу и опустив глаза в тарелку, сказал Антон. — Эй, ты чего нос повесил? Лучше расскажи мне, ты уже придумал, куда будешь поступать? — Нет. Вот сдам ЕГЭ, тогда и посмотрю, может быть. — Ну и зря. После экзамена у тебя выпускной, Питер; явно будет не до этого. А Павел Алексеевич очень расстроится, если все его труды будут насмарку. — Да я вообще не понимаю, на что ему сдался. Он единственный, кто ко мне относится с пониманием и… — Единственный? — как-то расстроенно перебил Попов. — Нет, раньше был, ну, теперь ещё и вы, вот. Не то что остальные учителя. — Ты преувеличиваешь Антон, у вас чудесная школа. Вот та, в которой я работал до этого — это был сущий ад. Там бы с тебя с живого вообще не слезли. Хотя, тебе даже не разрешили бы пойти в десятый класс. Там все работали на показатели, а не обучаемость учеников. — А Шеминов случайно не там работал? — Нет, — усмехнулся мужчина. — Бли-ин, Шеминов, — простонал Антон и упал лбом на стол. — Ты чего? — Да мне завтра самостоятельную писать, ну, которую прогулял, и Позова на ней не будет, а сам я никогда в жизни не напишу. — Ну, хочешь, я тебе помогу. Математика и физика — это взаимосвязанные дисциплины. — Вы напишете за меня самостоятельную? — подскочив и растянув улыбку до ушей, спросил Антон. — Нет конечно, — рассмеялся Арсений. — Но я помогу тебе написать её самому. Позанимаюсь с тобой. — Жаль, — расстроился Антон. — Но тогда это бесполезно. Меня Позов когда-то уже пытался поднатаскать — порвал две тетради и начал курить. — Ну, я, конечно, не принижаю знания Димы, но я всё-таки учитель и чуть больше него понимаю в методиках преподавания, да и в математике тоже. И, кстати, тетради я не рву и курить уже бросил, — усмехнулся Арсений, наливая вино в бокалы. — Так что, может, попробуем? Спать ложиться ещё рано, а развитие мозговой деятельности вечером — это лучшее времяпрепровождение. — А я думал, что вечер лучше всего проводить за каким-нибудь фильмом. — Обещаю, в следующий раз посмотрим фильм, какой захочешь. — В следующий раз? — чуть не выронив бокал из рук, заикаясь, переспросил Антон. — Ну да, может, будет ещё следующий раз, — замялся Арсений; и то ли Шастуну показалось, то ли у учителя и вправду покраснели щёки. Хотя, может, это и от вина. — Так что за самостоятельная? — отпивая из бокала, спросил Попов. — По тригонометрии, будь она неладна. — И когда ты перестал учить тригонометрию? — А в каком классе она начинается? — В седьмом, если я не ошибаюсь. — Ну вот, значит, с седьмого. — Так, что-то я зазнался. Если что, у тебя же сигареты с собой? — загадочно улыбаясь, спросил Арсений. — Угу, и тетрадка есть, — усмехнулся парень. Шастун и сам не заметил, как за этим непринуждённым разговором еда в его тарелке кончилась, а Арсений лишь победно улыбался, долго потягивая вино в бокале. Пока Антон мыл посуду; нет это не Арсений его заставил, это Антон сам напросился, чтобы хоть как-то отблагодарить учителя за гостеприимство. Попов принёс на кухню несколько книг и методичек по алгебре, ручки и чистые листы. — Я покурю перед вот этим всем? — кивнув на стол с книгами и вытерев руки о кухонное полотенце, спросил Антон. — Конечно. Где балкон, ты знаешь, — листая учебник, ответил Арсений. Антон взял из куртки пачку сигарет с зажигалкой и телефон и вышел на балкон. На улице стоял неописуемый дубак, который для мерзлявого Антона был хуже, чем тригонометрия. Но если стоял вопрос про покурить, то Шастун мог перетерпеть и мороз, и Шеминова, и вообще, кажется, всё, что угодно. Он прикурил и разблокировал телефон. Четыре пропущенных звонка от Выграновского и куча сообщений в ВК напомнили Антону о существовании парня. Он набрал номер и, прижав телефон к уху, обнял себя свободной рукой в надежде на то, что так будет чуть теплее. — Шастун, ты надо мной издеваешься? — Прости Эд, я не слышал, звук отключён. — Где тебя носит? — Блин, сегодня не получится встретиться. — Я уже у твоего подъезда, давай, впускай меня. — А я не дома, — выговорил Антон. — А где ты? Я тебя подожду, только давай быстрее, ждать вообще-то холодно. — А я не приду сегодня домой. Я ночую… — Где? — не выдержал мхатовской паузы от Антона Выграновский. — У Позова. У меня завтра самостоятельная по алгебре, он меня готовит. — А раньше сказать было нельзя? — Прости, говорю же — замотался. — А ты точно у Позова? — Конечно, что за допрос? — Дай ему трубку. — Он не может сейчас говорить. — Это ещё почему? — Он маме помогает, вот. — Ясно, — только и фыркнул Эдик, а затем в трубке послышались гудки. Антону было немного стыдно, но не за то, что он бортанул Выграновского, а за то, что совершенно забыл о нём, и тот ждал его около дома. Но все эти мысли моментально улетучились из головы, как только его плеч коснулось что-то тёплое и мягкое. — Решил простудиться? — послышался тихий полушёпот Арсения где-то очень близко. Мужчина принёс Антону плед, которым укутал парня. — Да я же быстро. — Ага, заболеть — это тоже не долго, — улыбнулся мужчина и вышел с балкона, а Антон прикурил вторую. Забота Арсения заставляла Шастуна превращаться в лужицу, а такое совершенно не нужно, совсем. — Да, вот такой методики Позов точно не знает, — заходя на кухню и разглядывая стоящие на столе вновь наполненные вином бокалы и сырную нарезку, сказал Антон. — Ну, мы уже начали, так что я подумал… Только смотри, это между нами. — Конечно, Арсений Сергеевич. — Да и сухое вино активизирует работу мозга. Короче, одни плюсы. — Согласен. — Итак, садись. Смотри, начнём с азов. Ты знаешь, что такое тождество? — Ну-у… — Ладно. Тождество — это равенство, которое всегда верно, понимаешь? — Угу. — Отлично. Например, основное тригонометрическое тождество гласит: синус квадрат альфа плюс косинус квадрат альфа равно единице, понятно? — Синус квадрат альфа плюс косинус квадрат альфа равно единице, понятно. — Славно, — рассмеялся Арсений. Несколько часов Шастун впитывал как губка всё то, что ему говорил Арсений. И он мог поклясться, что ещё никогда не был столько в тригонометрии, как сейчас. Мужчина говорил всё, что пытался вдолбить в него несколько последних лет Шеминов, понятным для Антона языком, и Антон понимал. Он даже задумался о том, что ещё парочка таких занятий с Поповым, и Антон и сам напишет математику на троечку, без помощи Позова. Бутылка вина быстро кончилась, и как бы ни хотелось Антону, Арсений не открыл вторую, ну, может, оно и к лучшему. К концу занятия у Шастуна начал немного заплетаться язык, что он, конечно же, списал на тригонометрию, но и сам Шастун, и Арсений понимали, что всему виной бутылка сухого красного. — Ладно, пора отдыхать, тебе завтра к первому уроку? — Угу, — обречённо кинул Антон. — Мне ещё домой надо будет заскочить, переодеться. — Уверен, что всё будет в порядке? — Надеюсь, даже нет, точно будет. — Ну хорошо, иди ложись, я тут сам уберусь. Антон плюхнулся на диван и слушал, как, напевая себе что-то под нос, учитель уносил книги к себе в комнату, а как только он стих, парень встал, накинул плед на плечи и вышел на балкон, прикуривая и доставая телефон. Дмитрий Позов Позвони мне как сможешь. Антон набрал номер друга, и, спустя один гудок, Позов уже взял трубку. — Шастик, ты где? — Да я у Попова. Кстати Поз, если Эдик будет спрашивать… — Тут такое дело… — Что такое? — Он мне звонил часа два назад. Просил тебя к телефону позвать. — А ты что? — Ну, я сказал, что не знаю, где ты, а он что-то прорычал и бросил трубку, а потом… Открой ВК, я там тебе скрин скинул. Парень, поставив звонок на громкую связь, зашёл в ВК и открыл фотографию, скинутую Позовым. На ней был скрин истории Эдика, на котором красовалась мусорка, стоявшая около подъезда Антона, а в ней букет цветов и бутылка вина; и подпись: «Ну да, ну да, пошёл я нахуй». — Бля-ять, — простонал Антон и вернулся к разговору. — Я ему сказал, что у тебя. — А мне ты об этом не хотел сказать? — Прости. Ладно похуй, потом с этим разберусь. — Так стоп, а что ты делаешь у Сергеича? — Тригонометрию, — не придумав ничего лучше, выпалил Антон. — Он тебя теперь ещё и по матеше подтягивает? — Ну, просто помог мне подготовиться к завтрашней самостоятельной. — Похвально, Антон, похвально. Ладно, не буду вам мешать. Ты завтра оттуда в школу? — Нет, я домой заеду переодеться. Зайдешь за мной? — Конечно, давай, спокойной… хотя нет, наоборот, неспокойной ночи вам. — Ой, да иди ты.

* * *

— Тише, Антон, тише, всё в порядке, всё хорошо, просыпайся. Антон открыл глаза и сначала даже не мог сфокусировать взгляд. Вокруг темно, как в гробу, и только два ярких голубых глаза как будто светятся в этой темноте. Арсений вновь крепко прижимал к себе дрожащее тело Антона, гладил парня по спине и голове; и от всего этого у Антона по ледяной коже бегали туда-сюда мурашки. — Я… я… — попытался что-то сказать Антон хриплым от слёз голосом. — Всё хорошо, тебе опять приснился кошмар? — Антон на это закивал болванчиком. — Ну всё, всё уже хорошо, я рядом, слышишь? — Антон опять закивал. — Вот так. Когда парень наконец-то привык к темноте, он разглядел время на часах: было четыре часа утра. Почему Арсений не спал в это время — загадка, но в его объятиях Шастун чувствовал себя наконец-то защищённым. Как будто он великий рыцарь, который любой кошмар может отправить в нокаут. С ним Антону не была страшна эта темнота и холод, бьющий по телу из приоткрытого балкона. — Ещё раз оставишь балкон открытым, получишь, понятно? — улыбаясь, прошептал Арсений. — Простите и… спасибо… вы не долж… — Заткнись, — прижав парня к себе ещё крепче, сказал мужчина. — Я так понимаю, спать ты больше не собираешься? — Антон замотал головой, и глаза его были переполнены страхом. — Тогда я пойду чайник поставлю, а ты пока сходи умойся. — А вы чего так рано проснулись? — Я очень чутко сплю, а ты всхлипывал, ну и вот… — Простите, — уткнувшись в плечо мужчины и шмыгнув носом, сказал парень. — Ничего страшного, всё хорошо, слышишь? Всё хорошо.

* * *

— Ты хоть что-нибудь помнишь из Арсеньевских объяснений? — Дима решил остаться после уроков, поддержать Антона. Арсений тоже после своих двух уроков тихонько подошёл к парню и пожелал удачи, отчего у Антона чуть слюна не потекла. — Каждое слово, — улыбаясь ответил Антон. — Ладно, я пока в магаз, мне ещё пива Сергуле надо купить, я на улице тебя буду ждать. — Хорошо. Шастун самый первый написал самостоятельную, и в шести из семи заданий он был уверен на девяносто девять и девять, спасибо Попову, конечно. Тригонометрия не такая уж и сложная штука, как всегда казалось Антону, особенно, когда у тебя личный репетитор с красным вином под боком. Шеминов при нём же проверил самостоятельную, и это была первая четвёрка, которую Антон заработал сам. Не Позов, не решебник, а Антон, сам. И гордость от этого факта приподняла самооценку Шаста в знании тригонометрии на уровень двенадцатого этажа. Но только он вышел из кабинета под охреневающий взгляд Кузнецовой, как на него налетел Выграновский и припечатал к стене. — Шастун, ты вообще охуел мне пиздеть? — Эдик, спокойнее… — Какое нахуй спокойствие? Ты где вчера был? — Тебя это не касается. — Ты чё, бессмертный? Я спрашиваю, где ты был? С ним, да? — С кем? — чуть дрогнувшим голосом спросил Антон. — С тем мужиком на тачке, да? — Я говорю, тебя это не касается. — Шастун, блять! — заревел Эдик и впечатал кулак в стену в миллиметре от его лица. — Это ещё что такое? — Арсений в одно движение оттащил Эдика от Антона за шкирку, как котёнка. — Арсений Сергеевич, вот чё вы лезете не в своё дело? — Согласен, поэтому пойдём, сейчас Ляйсан Альбертовна залезет в своё дело. Антон, — мужчина кинул парню в руки ключи, — подожди меня в кабинете. — Хорошо, — кивнул Шастун и гордо двинулся в сторону лестницы. — Ну что, сказали оценку? — зайдя в кабинет, перешёл сразу к делу Попов. — Четыре, представляете? У меня — четыре. — Я тебя искренне поздравляю. — Спасибо вам, Арсений Сергеевич. С меня кофе. — Может, лучше сразу красное вино? — усмехнулся мужчина, — Ладно, извини, что-то я разошёлся. — Нет, нет, всё в порядке, мне даже нравится. — Знаешь, мне тоже, — улыбнулся мужчина и протянул парню шоколадку «KitKat». — Ты молодец, Антон.