«Но ты зависимость моя,
будто в легкие никотин»©
Зомб — Она моя мания
Катя нахмурила брови, не понимая, почему они так странно на нее смотрят. Им не понравилась обложка? Она сделала что-то не так? Вопросов возникало все больше и больше, что лишь усиливало ее нервозность. Даник и Дима вновь переглянулись, мужчина кивнул, и парень в очках повернул к ней голову с глупой улыбкой. — Обложка офигенная! — Ей стало спокойнее после этой фразы. — Ты действительно с фотошопом на «ты». — Спасибо, — улыбается, но чувствует подвох. — И… как ты смотришь на то, чтобы… — Затягивает Даник. — Работать с нами? Будешь делать обложки к роликам. — Я даже не знаю, — Громова заметно смущается, не ожидая такого предложения. Сомневается. Она не профессионально работает в фотошопе, она любитель. А стать частью команды, значит, надо делать достойные работы. Катя просто не была уверена, что справится. — Ну, давай, соглашайся, — улыбался Даник. — Ты очень нужна нашей команде! — Давайте я… попробую. Хорошо? А там посмотрим. — Хорошо! Парень в очках поднялся на ноги и убежал в комнату, чтобы, видимо, обрадовать всех новостью о новом члене команды. Катя выдохнула. Дима опустился на стул, на котором сидел Даник. — Ты большая молодец, — он улыбнулся, касаясь кончиками пальцев ее колен. — И я знаю, что ты справишься. — Мне бы твою уверенность. — Так, — Масленников поднялся на ноги и потянул ее за руку вверх. Катя поднялась, и буквально через мгновение уже стояла в его объятиях. — Перестань сомневаться в себе. — Он говорил тихо. — Ты умничка. И я знаю, что ты справишься. Почему ты сама в себя не веришь? — Катя только шумно выдохнула. — Да и к тому же… Нам нужен такой красивый человек в команду, — рыжая усмехнулась. — И эта работа куда лучше, чем в баре или метро. Тебе не нужно торчать здесь постоянно, ты можешь делать обложки дома, а потом отправлять ребятам. Никакого графика. Будешь с нами ролики снимать… — Ну, ладно, ладно, уговорил, — девушка засмеялась, отстраняясь от него. Но Дима рук с ее талии не убрал. Телефон оповестил о новом сообщении. Катя взяла его в руки, но вместо должной смс увидела уведомление о зачислении денег от Даника. Нахмурилась. Масленников глянул в ее телефон, а после наклонился, поцеловал ее в макушку и весело произнес: — Оп, а вот и первая зарплата. — Я просто помогла… — Помогла. Стала частью команды. Получила деньги. — Катя убрала телефон в карман джинсов. — Пойдем, попьем чай, и я отвезу тебя домой.
**********
Юля встретила ее с нетерпением узнать, как прошел день. Выплыла из кухни с кружкой чая в руках, широко улыбаясь. Катя стала разуваться, но не спешила выкладывать ей все подробности. — Тебя Дима привез? — Да. — Громова прошла в ванную, чтобы помыть руки, а Высокова последовала за ней хвостиком. — Как прошли съемки? Ну, мне же интересно! — Рыжая молча мыла руки. Юля стала переживать. — Кэт, все в порядке? — Да. Съемки прошли хорошо. Было очень весело. — Катя улыбнулась, опираясь спиной на раковину. — И… — И-и? — Протянула следом Юля. — И, кажется, у меня теперь есть работа. Лицо подруги надо было видеть. Глаза тут же округлились, рот открылся, чтобы что-то сказать, но она так не смогла найти слов. Закрыла его и глупо уставилась на рыжую. А спустя несколько секунд смогла выйти из состояния легкого шока. — Масленников взял тебя в команду? Но… как? Кем? — Я помогла сделать Данику обложку для ролика. Ему понравилось. Так что… Теперь я буду делать обложки к роликам для ребят. — О-фи-геть! — С паузами выдала Юля. — У меня слов нет… — Самой еще не верится. — Она вышла из ванной, обойдя подругу, и направилась в комнату. — Слушай, а он не промах… — Ты о чем? — Катя стянула с себя толстовку. — Сама посуди: если ты будешь работать с ними, то будешь проводить много времени в студии, а значит, рядом с ним. — Юля, ты опять за свое… — Да, я не устану повторять, что ты ему нравишься. И я искренне не понимаю, почему ты это отрицаешь. — Я не отрицаю. Но и не подтверждаю. — С тобой иногда так сложно… Катя только рассмеялась. Присела на кресло, выдохнув. Юля уже привычно умастилась на ее постели, скрестив ноги. Громова все еще не могла поверить во все происходящее. Стоило в ее жизни появиться одному человеку, и все стало лучше. Он дал маме деньги на операцию, за что она была ему безумно благодарна. Маму точно вылечат, а у нее больше нет необходимости бегать и суетиться, изводя себя. Почувствовав потерянность из-за того, что в работе больше нет нужды, и к такому спокойному ритму она совершенно не привыкла, он предоставил ей эту работу. Комфортную, не запарную, с возможностью нормально спать, есть и просто отдыхать. Сейчас ей предстояло сделать обложку для ролика Эмилю, но с этим она легко справится завтра. Удивительно. Они просто пересеклись в метро, потом встретились в баре, и так крепко завязались друг на друге. А ведь он был тогда сродни обычному прохожему. Юля, заметив, что Громова ушла куда-то в себя, тактично откашлялась, желая перевести тему. — Все спрашивают о тебе. Переживают. Желают скорейшего выздоровления и очень ждут тебя! Кто-то ждет вместе с гитарой, — шатенка усмехнулась. — Это приятно. Я много пропускаю? — Не особо. Конспекты я тебе дам, а так… ничего необычного. Сейчас многие преподаватели ориентируются на своих дипломников. Так что мы отдыхаем, считай. — Хорошо. Передай им, что я скоро приду. И я, и моя гитара. Юля весело рассмеялась. Одногруппники действительно волновались и постоянно спрашивали, как у нее дела. Хотели даже зайти в гости, но староста сказала, что лучше чуточку позже.*********
Следующим утром Катя созвонилась с мамой. Уточнила время записи к врачу и твердо заявила, что поедет с ней. Сейчас, сидя в коридоре возле кабинета, она не могла перестать нервно топать ногой и заламывать пальцы на руках. В этот раз влетать с разгона в кабинет к доктору не стала, предпочла подождать снаружи. Мама была там уже минут десять. Неужели они так долго договариваются на операцию? Как по велению волшебной палочки, дверь открылась и показалась мама. Громова вскочила на ноги так резко, что закружилась голова. Ирина Владимировна улыбалась. — Что он сказал? Когда операция? Он возьмет тебя? — Катюш, притормози. — Мама усмехнулась. — Все хорошо. Операция через три дня. Оперировать будет Александр Валентинович. — Катя глянула на табличку на двери, чтобы свериться. — Сейчас надо собрать вещи и завтра приехать, будем оформляться в стационар. — Хорошо. Она так шумно выдохнула от облегчения, что, казалось, сдулась на глазах. Громова так переживала, что маму могут не взять. Видимых на то причин не было, но и объяснить тревожности, что она пришла зря — задача не из легких, знаете ли. — Ты уже взяла больничный на работе? — Да. — Я помогу тебе собрать вещи. — Хорошо. Ирина Владимировна улыбнулась. Дочь очень переживала. И хотя собрать вещи она и могла и сама, если Кате так будет спокойнее — пусть поможет. Заодно попьют чай, смогут поговорить обо всем и обменяться новостями.**********
Ожидание мамы у кабинета врача. Оформление в стационар. Выход из больницы, осознавая, что мама останется там на некоторое время. Даже все это вместе взятое не сравниться с уровнем тревоги и нервозности, который присутствовал сейчас. Катя бродила по коридору у операционного блока туда-сюда, не в силах найти себе места. Просто не могла сидеть или стоять, прижавшись к стене. Расхаживала взад-вперед, пару раз спускалась на улицу, чтобы покурить, но дым со сладким привкусом винограда не спасал ситуацию. Никотин не расслаблял. Прошел час, два, три… Операция длилась очень долго. В какой-то момент ей показалось, что она сейчас просто упадет в обморок от перенапряжения или же просто расплачется. Второе было более вероятно. Слезы уже пощипывали уголки глаз. Юля писала ей каждый час, спрашивала, звонить не решалась. Спрашивала, как дела, как идет операция, что говорят. Она ужасно устала. Устала ждать, устала нервничать. Просто устала. Последние два дня она не спала, нервы и кошмары просто не позволяли уснуть дольше, чем на час. Кошмары так и вовсе душили слезами по ночам. Организм, который стал привыкать к восьми часам сна, ясно давал понять, что вывозить бессонные ночи он уже не в силах. Катя не выдержала. Направилась по коридору в сторону выхода. По пути обратилась к постовой медсестре, попросив позвонить ей, если маму станут перевозить в палату. Ей нужно было покурить еще раз. Отошла подальше от крыльца, достала электронную сигарету и сделала затяжку. Не спасало. Телефон завибрировал в кармане. «Как дела?» — это Дима. «Маму еще оперируют. Прошло часа четыре уже. Я выхожу курить четвертый раз». «Катюш, операция на головной мозг. Они редко делаются быстро. Все будет хорошо. Напиши, как закончится операция» «Хорошо» Убрала телефон и электронную сигарету в карман. Выдохнула, поднимая глаза к небу. Только бы все было хорошо… Вернулась обратно в больницу. Медсестра смотрела на нее с пониманием и сожалением — девочка все еще не находила себе места. Шел шестой час, и Громова начинала засыпать, сидя на диванчике. Казалось, не осталось никаких сил, одна лишь нервозность, что медленно сжирала изнутри. Наконец, двери операционного блока открылись. Она тут же подскочила на ноги, едва ли не споткнувшись. Мама еще была без сознания. Катя не поняла, куда ее повезут, как закончилась операция, как прошла… Мужчины, что везли каталку, сказали что-то медсестре на посту. Спустя несколько минут оттуда же вышел и хирург. Заметил Катю и направился к ней. — Как прошла операция? — Все внутри сжималось в тугой узелок от страха. — Катерина, не волнуйтесь. Операция прошла хорошо. Ваша мама чувствует себя хорошо, сейчас ее выведут из-под наркоза. Не переживайте. — Я могу к ней зайти? — Давайте мы с Вами сделаем так: езжайте домой, отдохните, вы с самого утра здесь. Завтра Ваша мама проснется, Ирочка, — он указал на медсестру на посту, — Вам позвонит, и Вы приедете. Хорошо? — Да, хорошо. — Не переживайте. Ваша мама в порядке. Теперь будет восстанавливаться. — Спасибо Вам огромное, Александр Валентинович. — Ну что Вы, это моя работа. Он улыбнулся ей, а после направился к своему кабинету. Катя выдохнула. Руки тряслись, коленки дрожали. «Маму прооперировали. Все хорошо. Сказали приезжать завтра» «Я заберу тебя» Катя оставила свой номер телефона медсестре. Ирочка, как назвал ее хирург, пообещала позвонить утром, спросила, как себя чувствует девушка, не нужно ли ей успокоительное. Судя по всему, ее смутили красные от накатывающих слез глаза и трясущиеся руки. Громова отказалась, поблагодарила и, еле перебирая ногами, направилась на выход. Остановилась на крыльце. Глубоко вдохнула свежий после дождя воздух. Все хорошо. Маму прооперировали. Слезы уже начинали течь по щекам сами собой, рыжая вытирала их рукавами, не в силах остановить. Огромное облегчение легло на ее плечи. Полгода… Полгода это было ее самым главным желанием, самой главной ее мыслью. И это случилось. Словно бы сбылась самая заветная мечта. Спустя некоторое время она заметила машину Димы и направилась к выходу с территории больницы. Масленников вышел из машины, улыбаясь ей. Громова подошла к нему и остановилась буквально в паре шагов. Дима нахмурился, замечая ее слезы. — Солнце, ты чего? — Катя опустила голову, всхлипнув. Он сам подошел к ней, обнимая. Рыжая уткнулась в его плечо, позволяя себе плакать. Это была еще одна очень приятная вещь — при нем можно было плакать, не скрывая и не получая ни капли осуждения. Мужчина прижимал ее к себе одной рукой, а второй гладил по голове. — Перенервничала? — Катя кивнула. — Все хорошо. Маму прооперировали. — Говорил, коротко целуя в макушку. А она просто уже не могла остановить эти слезы. Мучительные часы напряжения сейчас выливались вот так. Она успокоилась спустя несколько минут. — Ты спала сегодня? — Дима внимательно оглядел ее лицо. Катя была бледной и выглядела очень уставшей. — Нет, всю ночь кошмары снились. — Она вытерла щеки. — Поехали, я тебя накормлю, и тебе надо отдохнуть. Громова кивнула. Дима помог ей сесть в машину. Почти всю дорогу Катя смотрела в окно. Масленников изредка поглядывал на нее, а после нашел ее ладошку и сжал. Громова устало улыбнулась. Она ожидала, что он привезет ее домой или куда-то, чтобы попить кофе, в студию, в конце концов, но никак не ожидала, что они приедут к дому блогера. Катя вышла из машины и вскинула брови, глядя на него. Дима только улыбнулся, вновь взял ее за руку и пошел к подъезду. Катя следовала за ним, чувствуя, что он сжимает ее ладонь все сильнее. Они зашли в лифт. Дима полез в сумочку за ключами, а Катя написала подруге, что все хорошо, маму прооперировали, и сейчас она у Масленникова. Юля, мягко говоря, удивилась такой причинно-следственной цепочке, но не стала заваливать вопросами. Просто сказала, что будет ждать ее дома. Они вошли в квартиру. Пока Катя разувалась, Масленников прошел на кухню и поставил чайник. Громова прошла за ним. Они не стали задерживаться на кухне. Пришли в комнату. Дима поставил коробку с вафлями и кружку и сел на диван. Катя села рядом, обхватив кружку двумя руками. Молчала. А Масленников не донимал ее вопросами. Громова сделала несколько глотков, а после поставила кружку на столик и села обратно. Повернулась к нему. Мужчина улыбнулся. — Спасибо. — Рыжая говорила тихо, глядя ему в глаза. — Маму прооперировали. Спасибо. Если бы не ты, то… Слезы вновь накатывали. Ее глаза покраснели и стали блестеть. Дима ласково улыбнулся. — Тш-ш, не плачь, пожалуйста, — он аккуратно взял ее лицо в свои руки, вытирая слезы. — Все теперь будет хорошо. Мама поправится. — Катя закивала. — Я знаю, ты очень волновалась. Устала. Все хорошо, ты можешь расслабиться теперь. — Вы сегодня ничего не снимаете? Тебе никуда не надо ехать? — Нет. Я свободен. — Не хочется тебя отвлекать. — Что ж ты такая переживательная, — Дима тяжело вздохнул, обнимая ее. — Пей чай, маленькая тревожность. Катя усмехнулась. Некоторое время они вновь молчали, пили чай, ели вафли. Катя ответила на сообщения Юли и Паши, заверив, что все хорошо. А после села обратно на диван, положив голову ему на плечо. Дима обнял ее одной рукой. Горячий чай разнес тепло по всему телу и расслабил, отчего сонливость одолевала все сильнее. Громова начинала засыпать. — Устала? — Угу. — Поспи немножко, я потом тебя домой отвезу. — Нет, я сейчас такси вызову… — Громова, твою же маму! — Повысил голос Дима, поворачивая к ней голову. — Вот ты, правда, упертая, как баран. Ложись и спи, чудо, блин. Потом отвезу, сказал же. — Катя открыла рот, чтобы возразить. — Если ты опять начнешь возражать и отнекиваться, я тебя укушу, честное слово.— Она задрала голову, глядя на него чистыми голубыми глазами. — С тобой, блин, пустырник надо с куста есть. — Рыжая рассмеялась. Масленников улыбнулся. Положил подушку к себе на колени. — Ложись, поспи немножко. Ты, правда, устала. Катя выдохнула, но все же положила голову ему на колени, вытягивая ноги. Дима одернул ее задравшуюся толстовку. — И по головке погладишь? — Засмеялась девушка, устраиваясь удобнее. — Сказку почитать? — Рассмеялся Масленников, убирая прядки с ее лица. — Давай. «Приключения в Изумрудном городе». — Продолжала смеяться Громова, уже прикрыв глаза. — Мама в детстве всегда читала. Несколько минут была тишина. Дима гладил ее по голове, перебирая рыжие пряди. Катя начинала засыпать. Дыхание выравнивалось, тело расслабилось. Движения его рук расслабляли. Но спустя какое-то время он вновь заговорил: «Среди обширной Канзасской степи жила девочка Элли. Ее отец, фермер Джон, целый день работал в поле, а мать Анна хлопотала по хозяйству. Жили они в небольшом фургоне, снятом с колес и поставленном на землю. Обстановка домика была бедна: железная печка, шкаф, стол, три стула и две кровати. Рядом с домом, у самой двери, был выкопан ураганный погреб. В погребе семья отсиживалась во время бури. Степные ураганы не раз опрокидывали лёгонькое жилище фермера Джона. Но Джон не унывал. Когда утихал ветер, он поднимал домик, печка и кровати становились на места. Элли собирала с пола оловянные тарелки и кружки, и все было в порядке до нового урагана...» Катя резко открыла глаза. Повернула голову, удивленно глядя на него. Дима убрал телефон от лица и с улыбкой посмотрел на нее. — Ты серьезно читаешь «Приключения в Изумрудном городе»? — Она изумленно смотрела на него. — Да, спи, — усмехнулся и продолжил читать. Громова засмеялась и вновь устроилась удобнее на его коленях. Дима перестал гладить ее по голове и просто обнял одной рукой. Он читал тихо, спокойно. А сонливость накатывала все сильнее. Спустя несколько минут, как ей показалось, слушая его бархатный голос, Катя уснула. В какой-то момент он перестал читать. Девушка тихо сопела. Дима отложил телефон и просто наблюдал за ней. Такая красивая… Такая нежная… Ее «переживательность» его умиляла, забавляла, а временами очень раздражала. Но нравилась, черт возьми. Все в ней нравилось. Поэтому и хотелось находиться рядом. Забирать ее, отвозить домой, приводить в студию. Даже если она будет просто сидеть рядом, он уже станет чуточку счастливее. Хотелось прикасаться. Обнимать, брать за руку. Катя легкая, и с ней легко. Не надо ничего выдумывать. Не надо никаких букетов, дорогих подарков, машин и прочего. Он ей плюшевого гуся привез, так она от счастья прыгала, а теперь спит с ним в обнимку. Та фотография, что отправила Юля… Теперь она покоилась в его галерее в папке «избранное». Также как и другие ее фотографии из социальных сетей. Недавно он нашел ее аккаунт в тик-токе. Там было множество роликов с ее рисунками, процессы рисования, портреты популярных личностей. Были и просто видео под музыку, чаще всего снятые вместе с Юлей. Видео со скейт-площадки… Но они проскальзывали редко между ее творчеством. И ее творчество нравилось людям. Почти миллион человек следили за ней. Но она ни разу это не упомянула. А сейчас спала на его коленях. Он обнял ее одной рукой, и едва ли не лопнул от странной радости, когда она накрыла его руку своей, словно бы тоже обнимая. Проснулась неизвестно, сколько времени спустя. Рука Масленникова таки лежала на ее талии, а сам он тихонько разговаривал с кем-то по телефону. — А сколько всего получается?.. Блин. Маловато. Скольких не хватает?.. Ну, Эмиль Алю уломает, это еще один, получается? — Он заметил, что Громова проснулась. Катя повернулась и легла на спину, глядя на него. Медленно моргала, напоминая сонного совенка. — А я, кажется, нашел еще одного человека. — С хитрецой произнес, улыбаясь. И вскоре закончил разговор. — Проснулась уже? — Угу, — рыжая потерла лицо руками. — Долго я спала? — Часа два. — И ты все это время сидел? — Не начинай, — его голос стал строг. Катя улыбнулась. Дима убрал прядки с ее лица, а после спросил: — Кать, а ты смотрела сериал «Игра в Кальмара»? — Не полностью. Мы с Юлей начинали, посмотрели, наверное, половину сезона. — И как тебе? — Интересный. Надо будет досмотреть потом. А ты? — Мы все смотрели. — Он улыбнулся, но девушка чувствовала, что спросил он не просто так. — А… ты бы хотела сыграть в Игру?..