***
Генри лежал на своей кровати, пялясь в потолок. Белый, пыльный, покрытый трещинками... Кажется, он ощущал себя абсолютно так же. "Я даже не знаю, – размышлял он уже который час, – во что и кому мне верить. Я долго не хотел обвинять Уильяма, но ведь абсолютно всё сводилось к тому, что он — главный виновник произошедшего. Я был так зол и обижен... Но каждый раз, как вспоминаю его взгляд, то не могу поверить, что он мог сделать что-то подобное. Я так устал..." Прошло уже несколько дней с их последней встречи. Генри не знал, что же правда, но не верить уликам было глупо, именно поэтому сейчас он не желал видеть бывшего коллегу и возлюбленного. Будь такое возможным, Эмили не стал бы вообще вставать с постели, продолжая тонуть в мыслях об Афтоне. Но всё же приходилось каждый день ходить на работу, есть, мыться, посещать туалет. А теперь неожиданно зазвонил телефон. Мужчине пришлось заставить себя поднять свою тушу и дотащить её до тумбочки. – Здравствуй, Генри, – был слышен голос Мэриэн, – ты странный человек. – Что опять не так? – устало пробормотал он в ответ. – Ничего, меня просто забавляет тот факт, что ты сам дал показания против своего дружка, а потом отказался приходить в суд. Хотя, это никак не повлияло на тот факт, что вскоре он сгниёт в тюрьме. Генри показалось, а может, и не показалось, что женщина усмехнулась. – Это всё? Больше ничего сказать не собираешься? – Нет. Просто решила немного позлорадствовать. Имею право, не так ли? Мужчина просто молчал, ожидая, когда этот поток слов наконец закончится. – Имеешь. Что-нибудь ещё? – Хм... Да, пожалуй. Ты главное не забудь прийти на развод, потому что я к тебе идти совершенно не хочу. Генри со скрежетом зубов прошипел: – Приду. – Вот и славно, до встречи. Казалось, она там что-то прошептала в стиле: "Ну и придурок", но это уже не имело никакого значения. Облегчённо выдохнув, он положил трубку и вернулся к своей кроватной рутине. "Ожидаемо, что его посадили. Он это заслужил, но... почему я чувствую себя так паршиво? Ещё и такое ужасное предчувствие возникло..."***
Смерть. Она приходит слишком неожиданно. И если тот, кто погиб, испытал лишь эпизод страданий (в случае что это не что-то мучительное, как пытки или болезни), то те, кто знал человека, будут мучаться ещё какое-то неопределённое количество времени. Такова несправедливость этого мира. Это ещё одна истина, которую нужно понять, а затем смириться с ней. Генри стоял посреди своей комнаты пялясь в экран телевизора, пока пытался собраться на работу. Он и так пропустил слишком много дней, либо приходил не вовремя и уходил рано, так что стоило хоть разок прийти по графику. В то же время, рубашка ещё не была застёгнута до конца, галстук висел, как незатянутая петля на шее, а у брюк надетой была лишь одна штанина. Но не это сейчас главное. Главное — то, что в этот момент говорил диктор новостного канала: "Этой ночью произошла автокатастрофа недалеко от здания суда. По имеющимся данным у транспортного средства, специализирующегося на перевозке заключённых, возникли проблемы с управлением и тормозами. Данный автобус вылетел с дороги и перевернулся. Из-за случившегося автомобиль загорелся. Ранен один из сотрудников правоохранительных органов, все остальные погибли." Последнее предложение ещё долго эхом звучало в голове ошарашенного Эмили. "Как, все погибли? Получается, и он тоже? Господи..." И вот они вновь. Смешанные чувства. Все эти дни Генри думал о том, что не может простить Уильяма за содеянное, а потом произошло это, и теперь все те мысли словно никогда не посещали его. Сейчас лишь хотелось просто увидеть и обнять Афтона, а не узнавать через электрический ящик о его гибели. "Блять, а ведь если бы не я, то сейчас он был бы жив... Это я во всём виноват." Рухнувшись в полуодетом виде на кровать, Эмили накрыл ладонями глаза и просто закричал, раздирая собственную глотку: – Если бы не я... Если бы не я, ты бы не умер, Уилл. Сука, я ведь даже не могу теперь извиниться перед тобой за то, что сказал в последнюю встречу. Почему я вечно всё порчу? Почему я постоянно разрушаю то, что у меня есть? Да что за человек я такой?! Едва удавалось глотнуть хоть чуточку воздуха, а ледяные кончики пальцев ощущали неприятное тепло горячих слёз. Всё его тело тряслось от ужаса, горя и всхлипов. Оставалось просто кричать. Нет, даже вернее будет сказать, орать. Рыдать до тех пор, пока не останется сил даже просто пошевелиться. – У меня... у меня никого больше нет. Никого близкого. Ну почему я такой уёбок?***
"Я люблю тебя."***
Спустя долгие годы пиццерия продолжала работать. Всё так же это место радовало посетителей. "Вас спасает отсутствие достойных конкурентов", – говорил каждый инвестор и доморощенный бизнес-аналитик. Но какая теперь разница? Само сердце этого заведения не билось уже пять лет, когда произошёл ряд ужаснейших событий, в ходе которых один из творцов погиб, а второй стал замкнутым и нелюдимым. Лишь чудо или новый кошмар может оживить этого человека.