Серебряная клетка для Золотой девочки

Вечерние коридоры замка были совсем безлюдными, тем более перед ужином, когда все ученики стремились поскорее занять места в Большом зале. Гермиона, тщательно очистившись чарами от запахов и высушив одежду, вышла в коридор, чтобы успеть на ужин к друзьям. Жгущие ощущения всё еще отдавались на ягодицах и щеке. Она закуталась в мантию, чтобы скрыть множественные засосы на шее и прикрыть покрасневшие колени, которые натерла о каменный пол. Уже на повороте в Большой зал она столкнулась с Джинни, которая тоже летела туда на всех парах. — Ох, Гермиона! — Джинни наклонилась к подруге и скривила губы. — От тебя несет огневиски, какого черта? — она сверлила ее глазами и не пропускала в Большой зал. Ну давай еще скажи что ты просто рядом сидела и дышала, вот от тебя и несет алкоголем. Одежду-то она почистила, а вот то, что она успела наглотаться, про это забыла. — Да, я выпила! — сказала она и вздернула подбородок. — Еще вопросы остались? — Но где ты взяла эту гадость? Боже, Гермиона. Да что с тобой? — Я есть хочу, пусти, — она вырвала свое запястье из руки Джинни и проследовала за стол Гриффиндора, проигнорировав подругу. — Дерганая, — буркнула Джинни и тоже села ужинать, пообещав себе позже разузнать о том, что происходит с Гермионой. Как Гермиона и предполагала, Малфоя на ужине не было. Зато его угловатые дружки не менялись с возрастом, и продолжали ржать как кони, тыкая во всех пальцами. — Не хочешь поделиться, где ты отведала огневиски, Гермиона? — шепнула Джинни через стол. — Нашла бутылку в гостиной, у камина. Даже ума не приложу, кто мог ее оставить. Вот я и попробовала, тем более, уже можно, мне восемнадцать. — Наверняка это Симус! Врежу ему сразу после ужина, — отозвалась Джинни и продолжила злобно накалывать макароны на вилку.

***

Наступил выходной и Гермиона решила побыть в библиотеке, чтобы отвлечься от сумбурных происшествий на неделе. Свой дневник она вела также тщательно, но снов с Малфоем в главной роли больше не видела. Это было немного обидно. Ведь теперь ей хотелось, чтобы он появлялся в ее жизни чаще, раз они оба согласились на встречи. Девушка забрела к самым дальним стеллажам библиотеки и уткнулась в новые книги, которые не так давно завезли. Спокойное чтение было прервано горячим дыханием возле уха и резким шлепком по ягодицам. Даже сквозь мантию руки Малфоя казались обжигающими. — Опять зубришь, Грейнджер? Может, пора переходить к более интересному занятию? — Малфой спустился губами к коже за ухом и шее, предательски щекоча ее губами. Это было и вправду мучительно и медленно. Он впился зубами и прикусил кожу на шее, оставляя там небольшую гематому. — Хочу проверить твою реакцию, — он прижал ее лицом к шкафу, так что девушка впилась щекой в корешки книг и тихо простонала. Малфой завел свою руку между ее бедер и пробрался под юбку. Там он бесцеремонно отодвинул трусики и всадил в нее два пальца. — Уже течешь. Я и не сомневался в тебе! Только сегодня ты еще немного помучаешься. Малфой выудил из кармана мантии неизвестный ей продолговатый предмет с изумрудным кристаллом на конце и, проведя пальцем по ее влаге до анального отверстия, хорошенько смазал его. Драко прижал ладонь к ее рту, затыкая Грейнджер, чтобы та стонала потише. Это же библиотека в конце концов. Приставил ледяной металл к ее отверстию в попке и слегка надавил, погружая анальную пробку внутрь. Когда эта распирающая ее изнутри штуковина была полностью в Грейнджер он вновь наклонился к уху. — Походи с этим до вечера и занимайся чем обычно, а потом придешь ко мне. Он отпустил руку с ее губ, звонко влепил ей ладонью по ягодице и облизнул пальцы, которые были в ее смазке. — Бесподобный десерт. Малфой развернулся и скрылся за стеллажами, а Гермиона так и осталась стоять, постепенно привыкая к новым ощущениям внутри себя.

***

Что-то делать нормально и спокойно ей не удавалось. Ей было неловко сидеть и ходить. Поэтому, пообедав раньше всех, она закрылась в своей комнате. Гермиона стянула трусики и повернулась спиной к зеркалу, чтобы рассмотреть что находилось в ее попке. Ее зрачки расширились, когда она увидела шикарный крупный изумруд, окаймленный платиной. Даже в таких приспособлениях этот засранец умел выделиться своим преимуществом в виде бесконечных денег. Она попыталась вытащить пробку, но та с трудом поддавалась, и Грейнджер решила пойти в ванную. Она лишь вытащит и погрузит ее снова. Гермиона встала под теплый душ и, закинув ногу на кафельный выступ, осторожно вытянула пробку, испытав непривычные ощущения. Ее промежность была влажной от возбуждения и приятно ныла, прося ласки. Проведя, теперь уже теплым металлом по своим складкам и клитору, девушка испытывала невероятное желание. Гермиона убавила напор воды, села на край душевой кабинки и широко раздвинула ноги. Она постепенно ввела пробочку обратно в анус, а пальцами другой руки уже скользила вдоль половых губ. Второй рукой она продолжала надавливать на ограненный камешек и получала от этого дополнительную стимуляцию. Когда напряжение стало невыносимым и легкая пульсация стенок влагалища дали знать о подступающей разрядке, Грейнджер сильнее надавила на кристалл и прикрыла глаза от охватившего ее урагана эмоций и ощущений. Оргазм настиг ее, как океанская волна накатывает на песчаный берег, и заставил ее всю содрогаться под натиском небывалого удовольствия. Она обмякла, всё еще держа пальцы на камешке между ее ягодиц. Малфой ее баловал, истязал, томил, чтобы потом сделать больно. И Грейнджер знала, что по прошествии всего, когда их пути разойдутся, и встречи перестанут его интересовать за ненадобностью в ней как в шлюхе, он выбросит ее из своей жизни как очередной накрахмаленный белый платок, так же безжалостно сделав ей больно. Но сейчас, пока у нее была возможность получить то драгоценное, что он ей давал и позволял, Грейнджер брала это полностью, не раздумывая. А все печали и разочарования по нему вытерпит пергамент в дневнике, который она уничтожит, как она и обещала сама себе.