Nevermore

Пинг вылез из постели, тихо проходя мимо своего храпящего хранителя. С тех пор, как он начал тренироваться с Шангом прошло уже три недели. Они не сосредотачивались только на стрельбе из лука. Шанг, казалось, был полон решимости сделать Пинга сильнее, попутно улучшая его навыки. — Насколько хорошо ты плаваешь? — спросил его спокойный мягкий голос, когда Пинг появился на месте встречи. — Я умею плавать, — честно ответил юноша. — Но довольно быстро устаю. — Хорошо. Можем поработать над твоей выносливостью, я просто хотел убедиться, умеешь ли ты плавать. — Сегодня мы этим будем заниматься? — спросил Пинг, подходя ближе и встав рядом с более крупным мужчиной, пока тот собирал волосы в узел на макушке. — Да, со всеми остальными. Я собираюсь отправить к Чи-Фу тех, кто не умеет плавать. Несколько дней назад он хвастался, насколько в этом хорош. Пусть учит других. — О, уверен, это заставит его заткнуться, — Пинг весело рассмеялся, представив себе недовольство, которое выразит Чи-Фу, сделав для разнообразия что-то полезное. У него сбилось дыхание, когда Шанг улыбнулся ему в ответ. — Сегодня начнём с пробежки. Вперёд. Они приступили к разминке, разогревая мышцы уверенными движениями, и не забывая при этом глубоко дышать. По сравнению с его обычными пробежками, бег с Шангом был и днём, и ночью. Их можно было сравнивать только в том, насколько разными они были. Несмотря на то, что обычно он наслаждался тишиной во время пробежки, та же самая тишина, но рядом с кем-то успокаивала, чего он не ожидал. Компания вдохновляла его двигаться быстрее и дальше, отвлекаясь от жжения в лёгких и тяжести в ногах. Если раньше Пинг, пошатываясь, вставал с постели на рассвете, то теперь он выходил из палатки с радостной улыбкой на лице. Шанг всегда молчал во время пробежки, но Пинг всё равно чувствовал облегчение. Он не хотел разговаривать с ним на бегу, тяжело дыша, как собака, резвящаяся на солнце. Он не был уверен, делал ли капитан это намеренно или нет, но он никогда не заставлял Пинга смущаться. Он подстраивался под него, замедляясь, если юноша сбавлял темп, без лишних комментариев. Шанг был спокоен, когда они бегали вместе, расслаблен, когда тень Чи-Фу не давила на него. Единственным недостатком оставались сны Пинга, где этот мужчина стал появляться всё чаще. Ему не часто снились сны об этом мужчине именно в сексуальном плане, но их содержание всё равно было довольно интимным: сны об объятиях и неспешных поцелуях, ощущение сильных рук, защищающих его от презрения всего мира. Во сне он чувствовал себя в безопасности, но обнаружил, что после пробуждения, начинающийся день с капитаном тоже давал ему убежище от тревог и невзгод в отношении с другими мужчинами. Он до сих пор не ладил с ними. Линг был обижен за то, как он сбил его с ног на прошлой неделе, отправив в нокаут. Яо порыкивал на него, а Пинг не желал даже попытаться решить ту проблему, что повисла между ними, чтобы завести хоть какое-то подобие дружбы. Чьен-По часто говорил с ним вечерами, прежде чем отправиться к своим друзьям возле костра, а Пинг оставался сидеть между Лэем и Цзянем, старшие присматривали за юношей, как только поняли, что он просто неуклюжий и не злит всех вокруг целенаправленно. Взгляд Пинга скользил по горизонту, пока он бодро бежал, а дыхание синхронно раздавалось с топотом ног, глубокое и ровное. Бегать стало легче, теперь он быстро концентрировался на том, что делал, каждый раз находя этот опыт полезными.

***

— Сегодня сперва мы займёмся ловлей рыбы, — заявил капитан Ли, когда солдаты встали по щиколотку в воду. Они ещё не поделились на тех, кто умел плавать и не умел, и среди них ясно наблюдались трое человек, которые выглядели слегка нервными. — Тогда почему мы стоим в воде, а не на береге с сетями и удочками? — тихо проворчал Яо. — Хороший вопрос, Яо, — как всегда острый слух капитана уловил чужое бормотание. — Мы будем ловить рыбу руками. Не хочешь ли выйти вперёд и продемонстрировать? И будто бы наказанный за проказы ребёнок, Яо скрестил руки на груди и уставился в бегущую реку. — Самый простой способ — искать тени рыб и наблюдать под какими камнями они будут прятаться. После чего аккуратно ощупайте края камня, пытаясь поймать рыбу. Однако, я не хочу, чтобы вы ловили рыбу таким образом. Я хочу, чтобы вы поймали её, когда она будет проплывать мимо. Это потребует концентрации и точности. Вам потребуется скорость, чтобы схватить проплывающую рыбу, и ловкость, чтобы удержать её. Пинг нахмурился, переминаясь с ноги на ногу и пытаясь незаметно отпихнуть мелкие камешки, впаивающиеся в ступни, чтобы стоять было удобнее. Он надеялся, что никто не заметит взметнувшегося со дна речки песка вокруг его ног. Вскоре все разошлись, вставая на места чуть поодаль от других, чтобы не пугать рыбу излишними движениями. Естественно, Яо встал возле Пинга, а ухмылка на его лице намекала на грозящие неприятности, которые он планировал осуществить. Мушу выскользнул из-под его одежды и прыгнул в воду, а его громкий вздох облегчения от ощущения прохладной воды в жаркий день, заставил Яо повернуть голову, и Пингу пришлось приложить немало усилий, чтобы не бросить взгляд в сторону своего хранителя. Концентрация, точность, скорость и ловкость. Помня обо всём этом, Пинг отстранился от всего, что его отвлекало, сосредоточившись на воде и ища глазами смутный намёк на проплывающую рыбу. Он увидел что-то более тёмное, чем галька на дне реки, и его рука машинально метнулась вперёд. Концентрация и скорость есть. Как и точность, он ухмыльнулся, почувствовав, как ладонь коснулась чего-то мягкого, это явно были не камни. И тут ему понадобилась ловкость, когда он схватил рыбу и потянул вверх, крепко держа. Возле него внезапно вскрикнул Яо… Тело Яо молниеносно исчезло под водой, а нога мужчины появилась на поверхности, удерживаемая рукой Пинга. Он небрежно отбросил её и быстро зашагал в другую сторону к глубине. Может, Яо не понял, что произошло и не знал, кто в этом виноват. Возле него вдруг вынырнул Мушу с тремя извивающимися рыбками. — Держи, принцесса, — тихо сказал он. Прозвище вернулось, когда он начал проводить время с Шангом к большому неудовольствию дракона. Однако, юноша по-прежнему не возражал. В деревне и в армейском лагере его называли и похуже. — Только одну, — Пинг не хотел жульничать, но Яо уже выпрямился, со свирепым взглядом повернувшись к худощавому мужчине. Когда Мушу вновь исчез, Пинг поднял глаза и увидел, что ему улыбается Чьен-По, прежде чем присесть на корточки и попытаться поймать собственную рыбу. А чуть в стороне от него Шанг с гордостью во взгляде посмотрел на Пинга. Юноша схватил свою рыбу обеими руками, чувствуя неловкость от того, что держал в руках доказательство своего обмана. Он терпеть не мог лгать, и теперь Шанг будет думать, что он смог поймать её сам.

***

Его надежда на то, что Яо ничего не узнает, разбилась на мелкие осколки чуть позже, когда невысокий задира изменил свою тактику. Теперь на тренировках по боевым искусствам они использовали шесты, и за две прошедших недели не было ни дня, чтобы Яо или Линг не сбивали его с ног. И синяки, которые он получал, снова и снова приземляясь на задницу, не имели ничего общего с теми, которые он получал во время спаррингов с Яо, который почему-то всегда умудрялся стать его партнёром.

***

И всё-таки их шалости не имели ничего общего с его собственной глупостью. Именно над этим Пинг размышлял в то время, пока целитель прикладывал кусок прохладной ткани к его груди, а второй к лицу. — В следующий раз просто брось его, — прорычал Шанг, присаживаясь рядом с юношей. — Я не хотел, чтобы так вышло! — возразил Пинг, недовольный, что его считают полным дураком. — Боюсь, в этом случае я должен согласиться с капитаном, — подал голос целитель с застывшей улыбкой на лице. — В следующий раз, когда твой зажигательный снаряд начнёт падать, просто позволь ему упасть. Пинг промолчал. Линг выбил подставку из-под его снаряда, но сам он оказалась достаточно глуп, чтобы схватить его. Перед линией огня никого не было. Никто бы не пострадал, если бы он позволил снаряду упасть. Однако их неодобрение не имело ничего общего с Мушу. Дракон просто сказал: «Поговорим позже». После чего направился к палатке, когда Шанг прибежал проверить самочувствие своего юного ученика. — Так. А теперь позволь мне нанести мазь. — Я сам, — сказал Шанг. — Если это всё, что требуется, то там на очереди ещё несколько человек, которые пострадали по собственной глупости. В палатке воцарилась тишина, когда целитель собрал необходимые принадлежности и выскользнул наружу. Как только шторка вернулась на место, Пинг перевёл взгляд на своего капитана. — Мне жаль, — тихо сказал он, следя за движениями большой ладони, когда та потянулась к нему, чтобы втереть мазь. — Я знаю. Я не хотел на тебе срываться. — Что, ты просто волнуешься? — саркастически протянул Пинг, повторяя ту фразу, которую часто произносила его сестра. — В яблочко. Это всегда либо крики, либо слёзы, но я не помню, когда плакал в последний раз… — В самом деле? — Пинг вздохнул, когда холодные пальцы начали втирать мазь в его подбородок круговыми движениями. Боль стремительно уходила, и его начала одолевать сонливость. — Как странно. — Эй, ты что собираешься спать прямо здесь? Ну же, тебе нужно вернуться в свою палатку. — У целителя могут быть какие-то дополнительные указания, — возразил Пинг, хоть и подался навстречу Шангу, прижимаясь ближе, когда его руки обвились вокруг него. — Я выслушаю его, а потом передам всё тебе. — Точно, — веки Пинга опустились, когда он расслабился, избавившись от изрядной доли болезненных ощущений, из-за чего на него накатила усталость. — Ты в самом деле так устал? Мазь настолько действенная? — в голосе Шанга звучала озабоченность, но она едва проникала сквозь уютный пузырь, окруживший юношу. — Сначала он дал мне что-то прожевать. Думаю, эта усталость именно из-за этого, — в самом ли деле было именно так? Пинг не мог вспомнить. Он заснул в крепких объятиях своего капитана задолго до того, как тот поднял его на руки и отнёс в палатку, всё ещё расположенную вдали от основного лагеря. И пока Пинг совершенно не осознавал происходящее после того, как задремал, его дракон спрятался, исчезнув из чужого поля зрения, и внимательно наблюдал, как Ли обращается со своим подопечным. Он вовсе не смотрел со свирепостью, на его лице читалось выражение любопытства, когда хранитель наблюдал, как Ли стягивает с юноши обувь и аккуратно накрывает одеялом.