Nevermore

— Знаешь… — начал разговор Пинг, глядя поверх крыш. — Возможно, это была не самая лучшая идея из тех, что у меня когда-либо возникли. — В самом деле? Ты и думать не мог, что мы согласимся на план, который включает в себя использование раненого мальчишки в качестве приманки для оставшейся части армии гуннов? Эта часть плана более чем… — саркастические комментарии Мушу оборвались, когда Пинг обхватил дракона рукой. — Я просто имею в виду, что это немного нервирует — сидеть здесь в одиночестве… и у меня уже всё болит, а мы даже не начали, — Пинг снова огляделся, переводя взгляд на самые густые тени. — Ты ведь полагаешь, что это точно были они, да? Я не хочу, чтобы в итоге все понервничали из-за парочки проказничающих детей… Но прежде чем Мушу успел ответить, они заметили, как кто-то крадётся по крыше. Это был крупный мужчина, но на удивление тихий, чей взгляд был полностью сосредоточен на главной крыше, что возвышалась над тронным залом. — А вот и ответ на твой вопрос, — пробормотал Мушу, когда Пинг выпрямился. — Он не смотрит сюда, Мушу. Что мне делать? Крикнуть ему? — Швырни в него чем-нибудь, — ответил хранитель. — Ты довольно меткий. Пинг кивнул, оглядевшись в поисках чего-нибудь, чем можно было бы бросить. В пределах досягаемости ничего не было, но на другой стороне разрушенной крыши Пинг увидел комнатку с брёвнами. Он двинулся в путь, ловко лавируя по наклоненными крышами, и как следует осмотрелся, здесь наверху с Шань-Ю была всего небольшая горстка людей, около шестерых. Он пригнулся в тенях, чтобы избежать чужих взглядов, прежде чем быстро взобраться наверх. Он понял, что план уже дал сбой. Если бы он закричал, то смог бы заманить Шань-Ю в ловушку, но тогда не удалось бы остановить других его людей. Теперь он знал, что Шань-Ю привёл с собой других мужчин, но не мог выделить лидера среди них. Пинг наблюдал за ними из укрытия, быстро соображая. Необходимо было что-то сделать, прежде чем те отправятся за Императором. — Мушу? — тихо прошептал он. — Ты можешь бросить в них что-нибудь оттуда? — С места рядом с рынком? Думаю, да, — хранитель с любопытством посмотрел на него. — Я хочу разделить их. Шанг, Чьен-По и остальные смогут победить двоих или троих, и тогда мы сможем вернуться, чтобы добраться до тех, кто отвлёкся на тебя. — Понял, — и с этими словами дракон исчез. Юноша собрал несколько деревяшек для броска, прежде чем вернуться на прежнее место, тихо и уверенно двигаясь по крыше, ожидая какого-нибудь знака, что остальные из людей Шань-Ю уходят. Именно это и произошло довольно скоро: вскрик и последовавший за ним сердитый возглас. Пинг наблюдал, как четверо мужчин поспешили прочь, а сам он встал и бросил небольшую деревяшку в одного из оставшихся, прежде чем спрятаться на другой стороне крыши, что находилась вне поля их зрения. Он поспешил дальше, когда мягкие шаги приблизились, бросая очередную деревяшку, и надеялся, что это создаст впечатление, что воинов здесь больше одного. Отказавшись от изящества в пользу скорости, Пинг поспешил вскарабкаться обратно, но не успел. Шань-Ю ухмыльнулся ему, глядя сверху-вниз, а его неестественные жёлтые глаза разглядывали небольшие деревяшки, которые Пинг бросил, спеша убежать. — Ну-ну, мальчик. Я просто хочу поговорить, — прошипел он, а гнев, слышимый в его голосе, заставил всё тело Пинга задрожать, когда тот двинулся ему навстречу. — Сейчас самое подходящее время появиться, Мушу! — взмолился Пинг, спрыгивая с крыши в коридор. Нога болезненно подогнулась от приземления, но он продолжил движение, он просто не мог остановиться! Адреналин вскипел в его жилах, и он побежал в другую комнату, в основном пустующую, за исключением шкафа возле дальней стены и низкого столика посреди комнаты. Дверей, ведущих наружу, не было. — Я уничтожу тебя, а после лишу жизни твоего Императора, — прошептал Шань-Ю, а его голос был хриплым от жажды крови. — Ты можешь попробовать! — ответил Пинг, пытаясь скрыть вздохи, которые издавал, приближаясь к маленькому окну. — Но я уже уничтожил большую часть твоей армии не так давно, и всё, что мне нужно сделать сейчас — позаботиться о том, чтобы избавиться от оставшихся. Лицо его врага стало мрачным, когда Пинг прикусил губу, молча проклиная сорвавшуюся с губ браваду. Тем не менее, это не назвалось «слепым гневом» без причины, подумал он, придвигаясь ближе к окну. Возможно, именно это сделает мужчину неуклюжим. У Шань-Ю не было при себе меча, и он не хотел пользоваться чужим оружием, но у вождя гуннов ещё был кинжал. Пинг вытащил из ножен свой собственный меч, его руки дрожали, когда он вытянул его перед собой. Шань-Ю мрачно усмехнулся, и выражение его лица говорило о том, что он считает Пинга опасным не более, чем крошечного щеночка, способного конечно укусить, но не смертельно. — А возможно, я сдеру с тебя кожу живьём на глазах у твоих соотечественников, — зарычал Шань-Ю, а на лице его играла ухмылка. — Покажу им, что будет с теми, кто бросит мне вызов. Однако Пинг уже стоял возле окна, он ударил мечом по раме раз, два, три, прежде чем та поддалась достаточно, чтобы Пинг смог проскользнуть наружу. Шань-Ю схватил его за лодыжку, юноша оказался недостаточно быстр, чтобы вырваться. На одно ужасающее мгновение Пинг повис вниз головой, а его желудок сжался, пока он перебирал в уме различные варианты. Он принял решение, не принимая его сознательно, когда Шань-Ю начал тянуть его обратно, юноша махнул мечом, рассекая чужое запястье. Из руки врага хлынула кровь, и Пинг упал на твёрдую черепицу другой крыши. Застонав, когда новая волна боли пронзила его грудь, Пинг на мгновение оцепенел, прежде чем рядом с ним упала деревянная щепка. Подняв голову, он увидел, как сильная рука пробила оконную раму, из которой он вылез. — Пора шевелиться, — Пинг застонал, но быстро понял, что не может подняться, его лодыжка была травмирована безжалостной хваткой Шань-Ю. — Чёрт. На другой крыше он мог видеть место, куда ему нужно попасть, и хотя теперь он был намного ниже, по крайней мере теперь у него было представление о том, где находятся остальные. Ползя на коленях, он сумел добраться до правой части крыши, ведущей в другой коридор. Здесь никого не было… вся стража была рядом с Императором, а другие солдаты ждали несколькими этажами выше, и Пинг надеялся, что они устранили людей Шань-Ю, так что он направился именно в эту сторону. Мушу был где-то в другом месте, и если повезёт он позаботится об оставшихся гуннах… Пинг вздрогнул, услышав громкий удар, Шань-Ю уже выпрыгнул из окна, направляясь прямо к нему. Стиснув зубы от боли, Пинг так быстро, как только мог, пополз в конец коридора. — Где ты? — насмешливо поддразнил тихий голос, отчего по спине Пинга пробежали мурашки, в то время как он заметил лестницу, ведущую дальше по коридору. — Вперёд, вперёд, вперёд, — бормотал юноша себе под нос, продолжая двигаться. — Выходи же, выходи! — голос стал певучим, и этого лёгкого тона было достаточно, чтобы едва не заставить солдата заплакать. Это был его план, и он не собирался становиться причиной его провала. Он успел подняться всего на несколько ступенек, когда голос Шань-Ю раздался в коридоре, в котором находился Пинг, всё ещё выкрикивая насмешки, будто это было не более чем игрой. — Я смогу, — прошептал Пинг, и первая слеза скалилась по его щеке, когда он преодолел уже половину пути. — Я смогу. — Вот ты где. Пинг находится наверху лестницы, его руки уже касались следующего этажа, но Шань-Ю был быстрее. Через несколько секунд Пинг издал громкий крик, отползая спиной к стене, в которой появился пролом, когда Шань-Ю ударил по ней мечом Пинга, дерево и камень уступали этой чудовищной силе. Мужчина выронил меч Пинга и обхватил юношу за шею широкой ладонью. — Тебе следовало подумать получше, прежде чем бросать мне вызов, — прорычал он. — Пинг! — раздался сдавленный крик, и юноша понял, что его болезненный вскрик, должно быть, оказался достаточно громким, чтобы предупредить друзей. Их присутствие придало ему смелости, и Пинг заглянул в холодные глаза перед собой. — Я убью тебя здесь, — продолжал Шань-Ю, не обращая внимания на возникшую угрозу. — Я искореню вас так, что каждый из жалких муравьёв этой страны преклонится передо мной. — Мы… не станем, — прошипел Пинг, заметив кинжал, заткнутый за пояс гунна. — Ты уже дрожишь от страха. И те, кому будет дарована жизнь, продолжат трястись от ужаса каждый раз, заслышав моё имя. — Никогда! — выдохнул он, а его собственные ладони вцепились в руки Шань-Ю, помогая ослабить давление на шею и восстановить некий контроль над собственным телом. — Люди будут высмеивать его, когда… Чтобы закончить мысль ему не хватило дыхания, но Пинг вскинул ноги, оперевшись подошвами по обе стороны от тела Шань-Ю, и вытащил оружие. Опустив одну руку, он сумел извернуться достаточно, чтобы удобнее обхватить кинжал, и взмахнул им, разрезая и без того раненую руку Шань-Ю. Мужчина отпустил Пинга, и тот снова упал, на этот раз на твёрдый пол балкона. Зажмурив глаза и всё ещё крепко сжимая кинжал в ладони, некоторое время Пинг лежал неподвижно, не в силах пошевелиться. Откуда-то сверху раздался громкий крик, когда его друзья бросились на Шань-Ю, он же остался на месте, сейчас подниматься на ноги было небезопасно, не шевелясь. — Пинг? Пинг! Горячие лапы Мушу прижались к его лицу, и веки юноши затрепетали, когда он заставил глаза открыться. — Я жив, — тихо пробормотал он что-то невнятное, перекатываясь на спину, пока его взгляд метнулся к тому месту, откуда он упал… оттуда доносились звуки борьбы. — Насколько сильно ты ранен? — Лодыжка… рёбра… горло… лицо… всё… — сузить до самой пострадавшей части тела оказалось непросто, ему было так больно, что хотелось просто свернуться калачиком и уснуть. Снова раздался крик, и на балкон рядом с ним упало чьё-то тело. И хотя мужчина стонал будучи живым, Мушу не стал прятаться. Вероятно, Линг не поверил бы увиденному, даже если был в сознании, чтобы что-то понять. — Нет! — Пинг узнал голос Шанга, издавшего вскрик. Шань-Ю спрыгнул вниз, приземляясь на балконе. — Я не могу этого сделать, — прошептал Пинг, поднимаясь на ноги и крепко держа кинжал в дрожащей руке. — Ты сможешь, приятель. Ты справишься. — Я правда думаю, что не смогу. — В одиночку, может быть. Но ты, я и красавчик? Мы — команда. Вместе мы справимся, — Мушу обвился вокруг его шеи успокаивающей тяжестью, когда Пинг снова посмотрел в холодные жёлтые глаза. — Вместе, — вздохнул он, вставая в стойку и заставляя себя успокоиться. — Видишь? Он тоже ранен. Нам просто нужно прикончить его. Подберись ближе, а я помогу. Пинг кивнул, прежде чем на полной скорости рвануть вперёд. Мушу был прав, правая рука Шань-Ю плетью висела вдоль тела, а на боку с каждым мгновением росло кровавое пятно. Всё получится. Когда они встретились в бою, Мушу пролетел над гунном, кусая везде, куда мог дотянуться, и выдыхал пламя на плотную одежду, чтобы поджечь её. Пинг ухмыльнулся холодной, ломкой улыбкой, лезвием рассекая кожу на левой руке противника, он понятия не имел, где все остальные. Его мир сузился до него самого и Мушу столкнувшихся в бою с Шань-Ю. Пинг уклонился от атаки и, обнаружив, что не может быстро подняться, вонзил кинжал в бедро перед собой. Только потому что мужчина застыл от шока и боли, Пинг сумел вытащить кинжал… и когда Шань-Ю, пошатнувшись, упал на одно колено, Пинг, приложив все силы и налегая всем своим весом, вонзил кинжал в чужую грудь. Шань-Ю ударил его наотмашь, отбросив на землю, но было уже поздно. Мушу вскарабкался с падающего тела на своего подопечного, Шань-Ю, скрючившись лежал на балконе, пока жизнь быстро покидала его. — Пинг! — раздался полный паники крик, и Шанг тут же спустился вниз вместе с Яо и Чьен-По. — Там… ещё… шесть его людей, — Пинг задыхался, веки были слишком тяжёлым, чтобы снова открыться, даже когда он заставлял свои губы двигаться. — С двоими мы разобрались. Цзянь и Лэй со стражей отправились в другую часть дворца, там какая-то суматоха. — Возможно, это из-за меня и сверчка. Я избавился от двоих, а стража разобралась с остальными. Поскольку Шанг продолжал суетиться возле него, Пинг расслабился в его объятиях, довольный тем, что судьба сложилась именно таким образом, теперь, когда Шань-Ю не оставался для них угрозой.