Угнетения. Страх. Страсть.

      Перед глазами муть, которую нельзя просто проморгать. Блокировать чужие удары становится невозможно. Те проходят снова и снова в разные части тела, казалось тело откажется функционировать после всей этой мясорубки.       Вопли болельщиков с трибун разносятся по всей арене. Сэнди плохо, отвращения к себе и к толпе возрастает на высшую степень. Кашель приводит к багровым брызгам из горла. Ему никто не поможет, выкручивайся как можешь, дорогой наш... — Эх, неужели ты вообще не тренируешься? — вампир смотрит с презрением, перекладывая свою загробную лопату в другую руку, явно для удобства. — Когда ты пропал на эти недели, многие подумали, что ты решил изменить в себе что-то, стать сильнее и лучше... А ты остался таким же ненужным. Где же твой дорогой товарищ Леон? Прячется в кустах, боится выйти?       Презрение и больные слова вылетели из-за рта мужчины, заставив сжать сильнее и так болевшие руки. Все складывается совершенно не в то русло... — Лучше бы он был тут, с ним хоть интересно драться... А не с тобой. — закатывая глаза, Мортис возносит серебряную лопату, глядя с дикими искрами в глазах. — Тебе пора на койку, сосунок...       Сэнди в испуге прикрывает свое тело руками, но удара так и не следовало, что заставило непонимающе поднять расплывчатый взгляд на стоящего. Вампир напрягся, видимо тут кто-то был помимо их... — Что, закрысил Сэнди нашего? — развеселый голос слышится из кустов. — Знаешь, если бы ты напал на него в упор, ты бы не смог его законтрить... — Грх... Кто бы говорил, Эдгар.       Наш герой пораженно смотрит на эмо, который выглядел уж слишком тухлым, явно раздраженный чем-то или кем-то, ведь его чёрные с отливом ежевики глаза мелькают в другие сочные зелёные кусты. Из его уст выходит шипение и парень уверенным шагом направляется к ним. Обе ладони прячутся в карманах джинс, а походка становится агрессивнее. Кажется тут сейчас будет Легендарная битва. Тот останавливается чуть подальше от них, хмуря сильнее тесные брови, явно думают — Что делать. — Пф. Ты решил в одиночку на меня? — Мортис с насмешкой в глазах, коварно улыбается, что острые клыки можно было мимолётно увидеть. — Совсем перегрелся? — А с чего ты решил. — один шаг вперёд, наклоняясь ближе. — Что я... Один?       Его голос слышится как из подземных глубин, слишком грубый и страшный, заставляя побледнеть и так еле живого Сэнди. Тело парня задрожало сильнее, будто у него была лихорадка, да такая, что в глазах темнело и светлело за секунды две. Эдгар снова делает широкий шаг и уже почти вплотную стоит к мужчине. Хоть рост у них был значительно заметен, парень ни капли не волновался и не боялся. Пф, всего лишь мужик-вампир с лопатой. — А, вы сегодня решили поменятся ролями? Теперь ты играешь приманкой? — усмехнувшись, мужчина подставляет острый край лопаты к подбородку эмо. — Хах, не угадал. — с прищуром гыгычет Эдгар, и быстро делает выпад, не страшась оружия, которое в крайне близости находилось к горлу. Шарф скоростно повторяет все движения рук владельца, заставляя опешить вампира и отшагнуть назад. Вот только так быстро сдаваться он не хотел, хватает ошеломленного мага за руки, что парень взвизгнул. — Ну ты и мразь. Берёшь его как щит?! — Ну, а почему бы и нет? Он только для этого и нужен. — фырчит Мортис, стискивая худые ручонки юноши сильнее. — Ты ведь у нас поддержка и подмога. Впервые поможешь хоть!       Эдгар разозленно хмурится, ведь такие слова в сторону столь молчаливого и спокойного парня бесило. Даже несмотря на то, что он прекрасно знает все планы Фэнга и что тот вытворяет с ним, юноша все равно не сможет ничего сделать. Теряльщик обуви никогда не слушал его, лишь затыкал и угрожал, что бы не проболтал лишнего. С ним у них не было никакой связи, лишь в сражениях в шд и все. — Для правки скажу. — сдвуя лезущие волосы в глаза, эмо разминает плечи. — Сэнди намного лучше всех вас, особенно тебя, Мортис.       Услышав это, песочник в поражении и не понимание раскрывает глаза, со слезами от боли, глядит на стоящего парня впереди. Ему послышалось, Эдгар точно это сказал? Ему казалось, что он тоже презирал его за спиной и насмехался так яро, как никто. Неужели он ошибался... или это лишь для того, чтобы вывести вампира? — Да ты сам не лучше нас. — плюнув в сторону, мужчина откидыает в сторону Сэнди, ведь рука устала. Удар о землю, заставляет застонать от боли и съежиться из всех сил. Голова болела невозможно сильно, хотелось плакать и спрятаться в своей комнате снова. Последнее, что видит наш герой, это пронзительно чёрные глаза, переполняющие испугом и волнением. А потом разносится грохот...

***

      В палате пахнет медикаментами и чем-то горьким, отчего в ноздри щекотит, хочется сильно расчихаться и уйти из этого места лечения. Но он вытерпит это. — Давай без всяких фокусов..— Эдгар выглядит недовольным и с опаской оглядывается за плечо, рассматривая бездыханное тело на койке. — Его серьёзно отмудохали, даже Пэм не может дать точный вердикт... — Аэх, не начинай. — парень раздражают фырчит и толкается через чужое плечо в комнату, рассматривая разбитый мусор. — Вот сука... — Будешь стебать теперь его за это?! Ты вообще уже, что-ли? — эмо не выдерживает и яростно смотрит на товарища, который по непонятным причинам хмурил брови. – Мортис его реально чуть не убил! Мы хоть и на поле, где наша жизнь прикована к компьютеру и все отслеживается, он чуть не откинулся там... — Да знаю я блядь! — тоже зло начинает Фэнг, всплескивая руками. — Я сказал Мортису лишь припугнуть его, а он переборщил и... — Ты что!?? Ты... Господи, как ты вообще до этого додумался. У них с Сэнди и так были натянуть отношения и ты просишь Его, припугнуть Сэнди. Капец! — Эдгар от шока начинает теребить свою густую чёлку и нервно бегает глазами по всяким склянкам и цветочным горшкам. — Фэнг, ты перебарщиваешь, даже слишком... Я говорю, ты скоро доиграешься и кто-то это заметит. Хоть с Сэнди никто почти не общается, это не значит, что за него не заступятся! — А-а, заткнись, заебал! — пинальщик выглядел так себе. — Иди давай уже. Только попробуй кого-то пропустить сюда. — Ох, боже, я соучастник ужасного дела. Что мне делать? — говорит сам себе эмо, потирая виски. — Идти следить за дверьми. — немного грубо отвечает на вопросы товарища и обещает свой взор обратно на пострадавшего. Эдгар ничего не отвечает, лишь скорее скрывается и остаётся там на стреме.        И вот, они снова наедине. Сердце хроматического бойца играет чечетку, обливаясь кровью лишь от одного вида парнишки. Но также раздражение начало проявляться в его мыслях. Он приближается ближе к койке, склоняюсь над чужим телом, рассматривая цветущую во всю синие синяки и раны, которые были хорошо перебентованны и зацеплины на долго. Его фиолетовые волосы были взлохмачены и спутаны, небрежно падали на белоснежную подушку, к ним хотелось прикоснуться и просто погладить, будто кота. Но рука никак не хотела подниматься, продолжала находится в карманах штанов. Чужая грудь равномерно поднималась на вздох и выдох, завораживая своим молочным цветом, так и тянула к себе. Бинты были окутаны половину торса юноши, множество царапин виделись около ключицы и плечах. Фэнг уже без какого стеснения залезает на койку, склоняюсь над чужим сонным лицом. Ресницы все так же были длинны и пушисты, а веки дрожали от неизвестной причины, видимо ему снится плохой сон. — Так тебе и надо. — старается выговориться это с презрением, но все же выходить чуть тише и мягче, заставив засмущать самого парня. — Как ты посмел вообще такому как Он, проиграть и упасть на Его глазах.       Его крупная ладонь аккуратно хватает за подбородок, большим пальцем поглаживая бархатную кожу, слегка задевая пухлые губы. Хотелось той самой близости и контакта все это время. — Я... Аргх! Вот почему так! — он прикусывает свои губы и незамедлительно прикасается к беззащитным губам, пробуя новый вкус, совсем не в те разы, когда все грубо и жоско. — Я не могу не вести себя так, когда ты смотришь на меня таким взглядом и постоянно пытаешься сбежать!       Расцеловывает живого парня, а не на нити смерти, час назад. Удивительно, что бои тут же попросили остановить и все с шумом погнались к ним, поднимая еле целого Сэнди, который кажется даже в тот момент не дышал. Казалось тогда его собственная жизнь пролетает перед глазами, угасает как языки пламени в костре. Ему ничего не было больше интересно, лишь то, выживет ли его... Его? С чего бы он стал твоим, с какого перепуга, Фэнг? Ты ведь сам утверждал все эти годы, что он тебе ни капли не интересен и лишь повод для насмешек и издевок. А оказывается вон как, в глубине души снова отрицаешь правду, скрывая её за язвительным шаром, который ты постоянно выпускал на ничем не повинном Сэнди... Такие любимые губы обжигают его собственные, хотелось продолжать это до конца, пока тот не раскроет свои уставшие и бессильные глаза, непонимабще рассматривая все вокруг себя, задумываясь: Почему я выжил?       Руки дрожат и как можно аккуратнее прикасаются к ранам, нежно лаская кожу. Фэнг боится и не знает когда проснётся парень, как отреагирует, возненавидеть ещё сильнее и уйдёт уже навсегда с арен и переедет в свой родной город, где будет сидеть в полном одиночестве и эта ящерица не достанет его, не сможет пройти своими короткими ногами туда... Вспомнив об этом смазливом и слишком хитром юноши, зубы неосознанно прикусывают гладкую кожу на шее. Жар прилипает к лицу, а мысли как нуга тянутся от здравого смысла к другому "Здравому". Он даже не понимает, что творит, это ведь чёткое изнасилование... Господи, блять... — Знаешь, если бы я пришёл раньше, если бы я успел... Ты бы не лежал в этой чертовой койке, весь избитый и снова выглядишь как никчёмный, только в два раза хуже! — слова вылетают быстро, он слишком трепетно целует того в нос и щеки, глаза слегка слезились. — Я не могу тебе все рассказать, прости, я не могу...       Он расправляет жилетку сильнее, целуя как можно больше, пытаясь запомнить весь этот вкус живого и настоящего Сэнди, а не того, безчувственнго во сне, который приходит почти каждую ночь. Не смотрит с тем испугом или возбуждением в глазах, там та самая безразличность, которая была в тот день их первой встречи. — Я хочу тебя... — шепчет парень, кончиками пальц прикасаясь к груди. — Но, мне кажется, что кое-то нам будет мешать. Эх...       Он садится на рядом стоящий стул, разглядывая спящее лицо, слегка красные губы от поцелуя снова манили, но Фэнг отмахнулся от этих мыслей, понимая, что ему будет лучше побыть с ним просто, главное чувствовать рядом, знать, что жив. Его натренированные руки сжимают хрупкую и тонкую ладошку Сэнди, переплетаясь пальцами. Смущение окутывает юношу, заставили положить голову на кушетку, слегка грубая и жёсткая простынь с пододеяльником шуршат в уши, но это не важно сейчас...