Словно бешеный пес, по прямой, Забывая дорогу домой Я бегу, только память моя будто яблоко зреет. Ну, давай, ну давай, ну давай, Забывай, забывай, забывай! Только память моя ничего забывать не умеет.
Канцлер Ги — Романс о тоске.
__________________________________________________
— А ты и есть Хмырь! — гневно крикнул Нартилий в спину Далемару, и тот остановился, не пройдя и половины пути до парадной двери лаборатории. — Теперь я буду звать тебя только так. Открыто! Посмотрим, как тебе понравится, когда и остальные начнут говорить это в глаза! — Ну попробуй, — прошипел Далемар, резко развернувшись на пятках лицом к имперцу. — Думаешь, сможешь меня запугать? Не такие пытались, и где они сейчас? — Наслышан, — буквально выплюнул Нартилий, стоя набычившись у книжных стеллажей. — В особенности про ту аргонианку, которую ты выжил из Коллегии. Мне сказали, что она говорила правду о тебе, а потом исчезла. Глаза Далемара мгновенно сузились, уголки губ поползли вниз, на лице заходили желваки. Различив, как задрожали его руки, Мэв осознала, что Далемар стремительно впадает в бешенство от одного упоминания Чана-Лы. Вот только Нартилий этого не понимал. Вздорно вскинув подбородок, он спросил: — Ну что, слухи правдивы? Ты убил её? — А если скажу «да», что ты мне сделаешь? — ядовито прошипел Далемар, неестественно склоняя голову набок. — Заскулишь и побежишь жаловаться папашке-клинку? Мгновенно умерив пыл, Нартилий растерялся. Вглядываясь в лицо Далемара, искажённое нездоровой улыбкой, имперец будто старался понять, шутит ли тот или действительно сознаётся в страшном преступлении. И Мэв осознавала природу его замешательства: сейчас её будущий муж походил на буйнопомешанного культиста Шеогората. Будь она на месте имперца, то уже бежала бы прочь, сверкая пятками. Ей живо припомнился приступ ярости Далемара, когда он катался по полу и расцарапывал лицо, сжигая собственную плоть, будто и не ощущая боли. Сейчас Мэв казалось, что всего одна капля терпения отделяет имперца от этой бешеной волны буйства и ненависти. — Да ты псих, — наконец выдавил из себя Нартилий. — Но я не боюсь тебя, не надейся. — Боишься, — злорадно возразил Далемар. — Сколько бы ты там ни храбрился перед своей сисястой бретоночкой, ты страшишься меня до дрожи в поджилках. Я вижу это. Ничтожество. Ты всерьёз верил, что я спасую перед такой дешёвой угрозой? Думаешь, никому раньше не приходила дивная идея травить меня при всех? Не сработает. Если хочешь задеть меня, покажи, чему тебя научили в Клинках, Нищеброд. Или и тут одно лишь пустое бахвальство? Нартилий сжал кулаки и задышал очень часто. Далемар тут же это заметил и ухмыльнулся ещё шире, смотря имперцу прямо в глаза. — Ходит слух, что после того, как Марий Риан заплатил Леланду, твоей сестре даже не в чем выйти в свет. Это правда? Может быть, подать вам милостыню? Матушка говорит, что благие дела угодны богам. Когда Нартилий покраснел, Мэв поняла, что сейчас будет драка. Имперец шагнул вперёд, поднимая плечи и пряча шею, как перед потасовкой. Мимика на лице Далемара стала напоминать гротескную маску. Он будто сиял, предвкушая то, что вот-вот случится. «Если Нартилий сейчас ударит его, то вылетит из Коллегии», — вспомнила Мэв угрозу Леланда исключить зачинщика драки. Верно, этого Далемар и добивался. — Нищеброд, — повторил мер, делая кистью театрализованный жест и незаметно отставляя ногу назад, чтобы устоять после затрещины. — Звучит даже обиднее, чем Хмырь, согласись? Во многом из-за того, что это — чистая правда. Между ними оставалось не больше пяти шагов, когда Нартилий остановился и отступил. — О, да ты ещё и ссыкун, — усмехнулся Далемар, нарочито изумлённо приподнимая брови. — Я просто не хочу марать руки о кусок дерьма, — возразил Нартилий, глубоко дыша и возвращая себе самообладание. — Знаю же, что едва трону тебя — ты пожалуешься мастеру и окончательно настроишь его против меня. Потому не дождёшься! — Да ну! — Далемар нервно дёрнулся, явно понимая, что план подставить имперца расползался по швам. — А как же шанс похвалиться своей доблестью перед Кайрисой? Расскажи ей, как повалил хлюпика эльфа с одного удара, и подружка точно позволит запустить руку себе под юбку. — У меня хотя бы есть подружка, Хмырь. — Нартилий оскалился. — А вот на твоём месте я бы уже начинал смиряться с мыслью, что единственная женщина, которая когда-либо бескорыстно показывала тебе свою грудь, была твоей матерью. Вполне безобидная шутка заставила имперца засмеяться. А вот Далемар замер. Внезапно глаза его открылись шире, будто от страха, а злоба сменилась такой яркой растерянностью, что Мэв шагнула к нему, протягивая бесплотную руку. Она почти дотронулась до него, когда Далемар качнул головой, будто отгоняя от уха звенящее насекомое. Нартилий всё ещё смеялся и не услышал рычания, сорвавшегося с губ резко оскалившегося Далемара. И всё же имперец успел среагировать, когда тот бросился на него. Выставил кулаки, но не устоял на ногах. Рухнув на пол, Нартилий оказался снизу и только чудом смог блокировать локтем прямой удар, направленный в голову. — Да, блядь, ты чего творишь, псих? — оранул Нартилий, прикрываясь от нового замаха. Тут же имперец резко качнулся вбок. Далемар, не усидев на сопернике, слетел, но тут же налетел на него снова. Вцепившись друг в друга, они, словно дерущиеся псы, рыча, стали кататься по полу. Нартилий ругнулся. Затрещала ткань мантии. Оказавшись сверху, имперец попытался было заблокировать руки Далемара, но тут же отлетел спиной на каменную плитку от пинка коленом в живот. — Ебанулся? — успел крикнуть Нартилий, перед тем как Далемар, провернувшись змеёй, вскочил на ноги и вновь прыгнул на него. Мэв сжалась от ужаса. Она чётко увидела глаза Далемара, и они были похожими на звериные: в них не было и проблеска разума, лишь чистая ярость. Тонкий вскрик заставил её повернуться: в распахнутых дверях стояла бретонка Кайриса. Прикрыв от ужаса рот, она явно оцепенела от шока. Подмяв Нартилия под себя, Далемар, воспользовавшись секундной заминкой, с рыком обрушил на него град ударов, которые имперец едва успевал блокировать, уже и не порываясь бить в ответ. В панике Кайриса потянулась к поясу, на котором висело несколько свитков. Сорвав один, она развернула его дрожащими руками и, вытянув ладонь в сторону дерущихся, стала быстро что-то начитывать. Желтоватое сияние, слетев с кончиков её пальцев, окутало Далемара, и он будто окаменел, замерев с поднятым для очередного тумака кулаком. Тут же среагировав, Нартилий повалил его на пол и оказался сверху. — Нарт, бежим, быстрее, — крикнула Кайриса, отбрасывая свиток, обращавшийся в труху прямо в её пальцах. — Заклинание длится всего несколько секунд! Но упрямый имперец и не думал отступать. Чертыхаясь, он сорвал с себя мантию, обмотал ей руки Далемара и, перевернув соперника, уткнул того лицом в пол. Заклинание спало ровно в тот миг, когда имперец успел оторванным рукавом завязать крепкий узел на запястьях мера. Далемар тут же затрясся, рыча и пытаясь сбросить противника с себя. Нартилий всеми силами не давал ему это сделать. — Блядь, что-то ты больно сильный для эльфа, — пропыхтел имперец, выкручивая связанные кисти Далемара в болевом захвате. Никакого действия это не возымело, и Нартилий, казалось, от этого даже растерялся. Замершая в дверях Кайриса с ужасом наблюдала за происходящим, вновь прикрыв рот рукой и явно готовясь пуститься наутёк. — Кто наложил на него «Ярость»? — потрясённо спросила она, когда Далемар, изогнувшись, резко обмяк. Нартилий непонимающе посмотрел на подругу. — Чего? — Такое заклинание школы Иллюзии, — дрожащим голосом пояснила Кайриса. — Это же оно? Да? — Я не знаю — растерянно произнёс Нартилий и, склонившись, добавил: — Эй, Хм… — Прикусив губу, имперец качнул головой. — Далемар? Ты пришёл в себя? Ответа не последовало. Нартилий, опасливо приподнявшись, перевернул эльфа на спину. Мэв стояла достаточно близко, чтобы увидеть, как, побледнев, Далемар трясся, отчётливо стуча зубами, будто от сильного озноба. Взгляд его был потерянным, но вроде бы уже нормальным. — Ну ты и дурак, однако, — мрачно прошептал Нартилий, верно, тоже отметив проблеск сознания. — Что ты делаешь? — потрясённо спросила Кайриса. — Нужно немедленно позвать мастера! Осмотрев дрожащего противника ещё раз, Нартилий качнул головой. — Не надо. Там на столике слева кувшин с водой и несколько стаканов. Наполни один и подай, пожалуйста. Кажется, ему хреново. Нерешительно, но бретонка всё же исполнила просьбу друга. Протянув руку с кубком, она тут же отпрянула от Далемара, будто от опасного зверя, едва Нартилий забрал у неё воду. — Это же «Ярость»? — вновь спросила она, нервно теребя волосы. Распахнув глаза, бретонка потрясённо посмотрела на Нартилия и приглушила голос до грудного шёпота. — Если это ты наложил на него заклинание, то тебя исключат. Это противозаконно, Нарт! — Кайри, я струю пламени едва освоил, какая иллюзия? — с раздражением переспросил Нартилий, когда попытка напоить Далемара окончилась полным провалом и почти вся вода вылилась меру на грудь. — Ты знаешь заклинание, которое может снять эту… тряску? — Нет, — качнула головой Кайриса и неуверенно тронула оставшиеся на поясе свитки. — Но в Лустраториуме должно быть нужное зелье. Вызывающая Кагори вчера на уроке готовила запас всяких нейтрализаторов и противоядий. — Можешь принести? — спросил Нартилий, улыбнувшись подруге разбитыми в кровь губами. Увидев, что та открывает рот для нового вопроса, имперец решил её опередить: — И не говори никому о том, что здесь случилось, хорошо? — Нарт, — выдохнула Кайриса с ноткой осуждения, и Мэв осознала, что бретонка точно винила в приступе Далемара то скверное заклинание и своего друга. Колебалась она долго, но потом, поджав губы, кивнула. — Хорошо. Когда девушка ушла, Нартилий окончательно слез с Далемара. Мер лежал на спине и не двигаясь смотрел в потолок, даже не порываясь пошевелиться. Стук зубов был единственным звуком, нарушающим воцарившуюся в лаборатории тишину. Но постепенно утих и он. — Если руки развяжу, рыпаться не будешь? — мрачно спросил имперец и получил в ответ лишь кивок. Поколебавшись немного, Нартилий помог меру перевернуться на бок и взялся за узел. Когда он освободил кисти Далемара из ткани мантии, те дрожали. — Ты и правда псих, — со злобой произнёс Нартилий, садясь прямо на пол и прижимая оторванный рукав к кровоточащей брови. Пошатываясь, Далемар таки ухитрился сесть напротив. Теперь Мэв видела, что и ему досталось: один глаз начал заметно оплывать, верхняя губа напоминала треснувшую от спелости сливу. Оперев локти на прижатые к торсу колени, он бессильно свесил кисти и даже не пытался применить исцеляющие чары. Они оба молчали, пока Нартилий наконец не подал голос, глухо спросив: — Та аргонианка… Ты её убил так же? — Я не убивал Чана-Лу, — опустошённо произнёс Далемар, глядя в одну точку. — И никого вообще. Э-э-э… Вернее, никого живого и разумного. Не то чтобы не мог или не хотел, но… — Приподняв уголок разбитых губ, он ухмыльнулся, возвращая лицу мимику безумца. — Но если не оправдывать возложенных надежд, так по полной, сука! Хрен я сделаю то, что он от меня хочет! «Леланд», — осознала Мэв, вспомнив мерзостные рассуждения некроманта о том, что первое убийство похоже на дефлорацию. Верно, Далемар или слышал те слова, или просто догадался, чего именно наставник-некромант от него желает. А вот Нартилий знать этого никак не мог. И, с опаской осмотрев собеседника, он решил уточнить: — Кто хочет? — Не твоё дело, — тут же осёк его Далемар. Задрожав сильнее, он сжался, обхватив себя за плечи, словно в попытке согреться на морозе. — Но я… Я струсил, как грёбанное ничтожество. — Голос его сломался, явив мальчишеские нотки. — Я сбежал. Бросил её. А до этого не удосужился додуматься, что случится, если она ослушается меня и вернётся. Я не понимал… как всё серьёзно. Был беспечен. Так что я виновен в её смерти, твои приятели правы. Опустив голову, Далемар впился в плечи так, что пальцы побелели. Нартилий растерянно смотрел на него, но в злости заметно поубавил, когда понял, что перед ним всё же не преступник. — А кто её убил? Чана-Лу? — Говорю же, не твоё собачье дело. Даже не заикайся об этом, если хочешь сохранить свою тупую башку на плечах, — глухо выдавил Далемар. — С этой историей связано много дерьма, в которое лучше не лезть. Это болото засосёт тебя и не посмотрит на то, кто твой папаша. Далемар поднял взгляд на Нартилия. Глаза были сухими, но такими красными, будто в белках лопнуло несколько мелких сосудиков. — И вообще, никуда не суй свой нос, пока учишься здесь, слышишь? Если наставники или старшие ученики зовут тебя куда-то вне занятий — откажись. Предлагают тайком книги — не бери. Отсиди тихо два года, получи свою оплаченную палку и вали в имперский гарнизон боевым магом. На большее ты всё равно не пригоден. — Да знаю я, — с горечью отозвался Нартилий, утирая кровоточащую губу. — Мог бы и не уточнять, что я бездарь. А вот ты хоть и талантливый, но явно на голову больной. Причём настолько, что тебя впору в клетку запереть, как зверя. — А это уже я и сам знаю, — с горькой усмешкой отозвался Далемар, вновь уткнувшись лицом в колени. — Папаша запирал меня уже в башню для умалишённых пару раз. Третий раз меня оттуда точно больше не выпустят. Боров-лекарь так и сказал. И не врёт ведь. Но посрать. Даже лучше. Один чёрт жизнь — сплошной чан с огровым говном, в котором я сижу с рождения. Не был бы я трусом, давно бы прекратил это всё. — Далемар замолк, но тут же издал суховатый смешок. — А всё потому, что мне страшно. В одной книге я прочёл, что самоубийц ждёт особый план Обливиона. И не просто огонь и пытки, а бесконечное повторение самого кошмарного дня в жизни. Не хотелось бы. Повисла тишина. Нартилий сосредоточенно проверял наличие зубов, водя по ним пальцем. Потом посмотрел на руку и зашипел. — Ты мне, кажись, запястье выбил. — Так чего ты сидишь? — глухо спросил Далемар. — Поднимись, найди мастера Леланда в комнатах магов и сдай меня. Скажи, что я напал на тебя, и избавься от конкурента. Нартилий внимательно посмотрел на него и печально улыбнулся. — Смеёшься? Ну какой я тебе конкурент? Скажешь в ответ, что я на тебя заклятие то наложил, и всё — одной занозой в заднице меньше. — Мастер знает, что я припадочный, — буркнул Далемар. — Папаша поведал ещё тогда, когда меня сюда пристраивал. Потому никто из наставников, кроме Леланда, и не согласился взять меня в ученики. Вновь повисла тишина. Утерев кровь, Нартилий усмехнулся. — Злорадствуешь? — прошипел Далемар, всё ещё не поднимая головы. — Нет, просто я-то раньше думал, что ты вот такой весь такой идеальный, а выходит, и в тебе изъяны имеются, — отозвался Нартилий. Призадумавшись, он почесал затылок, а потом поднял взгляд на Далемара. — Послушай, а может, давай тогда мирно жить, раз оба одинаково бракованные? — Мы разные. Таких идиотов, как ты, в Коллегии много. Я бы сказал, большинство. А вот подобных себе я ещё не встречал. — Ладно, ладно, ты уникален в своём… этом несовершенстве, — примирительно протянул Нартилий. — Но правда, Далемар, вот зачем ты меня при мастере-то сегодня принизил? Ну, когда я ему помочь хотел убраться в подвале. — Не лезь в дела Леланда, тупица! — рявкнул Далемар, и так резко, что Нартилий тут же поднял кулаки, готовясь обороняться. — Никогда! Ты не вытянешь: у тебя совесть есть, а там она как раз без надобности. Поняв, что нападать Далемар не намерен, Нартилий вновь растерялся и, почесав голову, разинул рот, но не издал ни звука. Мэв так и не поняла, догадался ли тот, отчего Далемар с ним был так груб, когда запретил спускаться в проклятый подвал. И хорошо, если не понял: Мэв точно знала, что Нартилий не смог бы потворствовать жестоким экспериментам садиста, а значит, закончил бы жизнь ещё раньше, в той же клетке, что и Чана-Ла. Нартилий долго молчал, будто обдумывая, стоит ли дальше говорить о произошедшем, но потом качнул головой и посмотрел на дверь. — Слушай, Кайриса что-то не спешит возвращаться, — протянул он, поднимаясь с пола. — Пойдём-ка отсюда, а то мастер увидит и правда нас обоих выставит без посохов, да и дело с концом. Отряхнувшись, Нартилий протянул руку Далемару, который, подняв лицо, взирал на эту ладонь с таким изумлением, будто это была редчайшая диковинка. Картина размылась. Мэв вздохнула, осознав, что воспоминания о Нартилии для Далемара и правда были хуже всех ужасов в подвале Леланда. Именно поэтому она и была здесь. Значит… чтобы излечить его, нужно было забрать и то немногое светлое, что было в то время? Это казалось таким несправедливым и неправильным, что внутри всё так и свернулось в холодный клубок. Но вдруг… А если другого пути и не было? Мэв уже хотела спросить об этом Брит, но в последний миг передумала. Она повернулась, разыскивая взглядом новый путь. Нить, обвивавшая запястье, тянулась во тьму. Дальше и вглубь. Мэв шагнула за ней и попала в новое место. В ушах зазвучал задорный смех, быстрая музыка, звон столовых приборов и стук кубков. В лицо дохнуло запахом жареного мяса и винными парами. Мимо прошла данмерка в ярко-синем платье и с подносом в руках. Проследив за ней взглядом, Мэв увидела, как та остановилась по центру большой и явно популярной таверны. Служанка поставила на ближайший стол несколько бутылок. Нартилий тут же взял себе выпивку, наполнил ею один из кубков и протянул его Далемару, сидевшему напротив. Но тот не спешил принять этот дар. Сцепив руки на груди, мер даже не скрывал того, как ему некомфортно в этой чуждой ему обстановке. Мэв подошла ближе, когда данмерка удалилась. — Это же обычный эль. Да чего ты опять хмуришься? — с усмешкой спросил имперец. — Ты что, совсем не пьёшь? — Мне не рекомендуют, — уклончиво буркнул Далемар, нахохлившись, будто примёрзший птенец. — Кто не рекомендует? Боров этот из башни? Нашёл кого слушать, — беззаботно отмахнулся имперец. — Давай так: если начнёшь буянить, я тебя вырублю — и всё. — А ты сможешь? — с явным скепсисом спросил Далемар, скосив взгляд на приятеля. — Легко! Если бы хотел, я бы тебя ещё в лаборатории учителя уделал, — самодовольно заявил Нартилий. По его красным щекам и улыбке Мэв поняла, что уж он-то стаканчик явно пропустил. А может, и не один, так как рядом с его локтем стояла почти пустая бутылка вина. — Я же боевую подготовку в Клинках прошёл, так что бух — и всё, ты спокойно отдыхаешь. Далемар мрачно смотрел на него исподлобья и явно не верил в это хмельное бахвальство. Он осмотрелся. На небольшой сцене чуть поодаль танцевала аргонианка со змеёй, обвивавшей её практически обнажённое тело, привлекая внимание почти всех собравшихся. Вот только сам Далемар едва скользнул по ней взглядом и отвернулся. — Я выпью, если ты ответишь, за что на самом деле тебя выперли из Клинков, — невозмутимо произнёс он, явно усилием воли заставляя себя расправить плечи. Нартилий натужно рассмеялся. — Я завалил испытание по шпионству. — Это так и называлось? — Да не помню я, как это там у них называлось, — раздражённо ответил Нартилий и, зыркнув на кубок в руках, опрокинул его содержимое в рот. Смачно рыгнув, он продолжил: — Они хотели, чтобы я поступил как… мразь, понимаешь? Предал друга и тем самым доказал, что могу пойти на всё ради поставленной цели. Я отказался и вылетел. Не хочу говорить об этом. — Когда ты станешь боевым магом, тебя всё равно заставят поступать так, как ты того не захочешь, — скептично протянул Далемар, наблюдая за тем, как имперец вновь наполнял кубок элем. — Такова жизнь, и в дерьме тебя так или иначе измажут. Ты не сможешь вечно бежать. — А вот ты бы смог предать того, кто тебе доверяет? — спросил Нартилий и, посмотрев на ухмыльнувшегося Далемара, расплескал на столик часть напитка. — Ответь честно. И, пожалуйста, не строй из себя говнюка хоть передо мной. От этих слов Мэв невольно ощутила трепет. Ведь она как-то сказала Далемару те же самые слова, а он в ответ поглядел на неё с таким потрясением, будто узрел призрака. Выходит… помнил. — Смог бы, — поникнув, ответил Далемар. — И ты тоже сможешь. Если припереть к стенке и поставить перед выбором — твоя жизнь или чужая, то любой станет спасать свою шкуру. Против слабой смертной природы не попрёт ни мер, ни человек. — А я бы попёр! — усмехнулся Нартилий. — Хоть кто бы… — Просто тебя не ставили перед выбором всерьёз, — сухо оборвал Нартилия Далемар, и Мэв вспомнила подвал Леланда и Чана-Лу в клетке. — Я выпью, если сменим тему. Приняв кубок, Далемар сделал глоток. Нартилий, пригнувшись, смотрел на него. — Ну как? Не тянет буянить? — Пока нет, — произнёс Далемар, косо поглядывая на содержимое кубка. — Но эль здесь разбавляют. Хорошо бы не мочой. А впрочем, без разницы. Лучше скажи, зачем ты меня сюда привёл? — Как зачем? — изумился Нартилий. — Мир меж нами закрепить. Как велят северные традиции предков! — Чьих предков? — У меня дед на четверть нордом был, я не говорил разве? — Тот, что коней разводил? Нартилий кивнул. Отпив вина прямо из горлышка, он звучно брякнул бутылку на стол. — Ну а ещё, перед тем как придут все остальные, я хочу попросить тебя об услуге как друга. — С чего это ты решил, что я тебе друг? — Далемар, ну хватит говнить на пустом месте, просил же, — стукнул кулаком по столу Нартилий. — Изживай эту привычку! Я из тебя сделаю человека, сказал же! Далемар, сделав ещё глоток из кубка, откинулся на спинку стула и иронично приподнял бровь. Только тогда Нартилий осознал свою ошибку. — Вернее, сделаю мера, естественно, только порядочного! Так что не противься! Посмотришь, как жить легче станет, когда узришь, что мир вокруг не только чан с говном, но и поляна с цветами, сады с фруктами там, бабочки в воздухе порхают… — Ближе к делу, а то я сейчас блевану, — скривился Далемар. — Чего ты от меня хочешь? Нартилий прокашлялся. — Ну, скоро ребята придут из Коллегии, и я же сказал, что хочу, чтобы вы все вместе были. Подружились! — Увидев, как собеседник закатил глаза, Нартилий вновь стукнул кулаком о стол. — А ну заканчивай, я сказал! Ну правда, Далемар, если они увидят, какой ты на самом деле, то… охренеют! Ты же… — Давай без этой своей имперской лести, — с раздражением оборвал его Далемар. — Или ты говоришь, зачем всеми правдами и неправдами притащил меня в эту рыгальню, или я встаю и иду домой. — Хорошо. Сейчас Кайриса придёт и Элеонора с ней. — Нартилий заметно занервничал. — А Элеонора недавно с ухажёром рассталась, и вот… она будет одна… — И не думай, она меня не переваривает, — ухмыльнулся Далемар. — И я её тоже. — И слава Талосу, — буркнул Нартилий, отхлебнув ещё вина для храбрости. — Зато вот Кайриса от тебя без ума, на самом деле! — Чего? — Да того… — мрачно протянул Нартилий. — С того дня, как мы с тобой подрались, она мне просто плешь проела! Вот правда! Я и раньше замечал, что она о тебе часто говорит, ну так она поносила в основном. Но не переставая! Я уже и так тему менять и этак, а она всё на тебя разговоры сводит. Будто ты для неё зуд, который так и хочется почесать. А сейчас она дуется, думает я тебя ядом «Бешенства» отравил и мерзавцем считает. — Хочешь, чтобы я очистил твою репутацию перед подружкой? — Ну не только. — Замявшись, Нартилий почесал затылок. — Понимаешь, был я у её тётки на ужине намедни, и, когда Кайриса вышла, та шепнула мне… ну, что на самом деле ей ты нравишься. Правда, Кайриса при этом считает тебя совершенно несносным засранцем, скрывать не стану. — Скажи ей правду обо мне и сможешь опять мять её сисечки, — ухмыльнулся Далемар. Откровения друга, как показалось Мэв, совсем его не поразили. Сузив глаза, он паскудно улыбнулся. — Или так подружка подбивает тебя уговорить меня на тройничок? — Тройни… Да нет же, блин! Она та ещё недотрога, на самом деле. Мы всего-то поцеловались несколько раз, и всё, — затараторил Нартилий, нервно вертя бутылку в руках. — Если хочешь правду, то мне самому Элеонора нравится, и уже давно. Я же и на практику ту злополучную попёрся, когда узнал, что она там главная будет. А Кайриса… — Нартилий опять выпил. — Они же подруги, и, пока я с ней, Элеонора на меня и не взглянет. — Она на тебя и так не взглянет, дурень, — уверил приятеля Далемар. — Она в расчётливости своему папаше не уступит, а в спесивости — матери. А с тебя взять нечего. Да и сама Элеонора… — Далемар явно задумался, прокручивая эль в кубке. — На что там смотреть-то? Тебе что, швабры нравятся? Ну так по возвращении в Коллегию я тебе устрою свидание с уборочным инвентарём. Студенты из нового набора опять Обсерваторию в свинарник превратили. — Далемар, я уберу, где скажешь, и так чисто, что сиять будет, — жалобно заныл Нартилий. — Только пусть Кайриса бросит меня, наконец. Ну устал я быть для неё предлогом подольше посидеть в лаборатории учителя у тебя под носом! Время-то идёт, скоро они посохи получат, и тогда прощай мой последний шанс. Элеонора уже место в Синоде для себя присмотрела. А меня туда не примут! — Ты замечал, что мы с Кайрисой принадлежим немного к разным расам? — Теперь Далемар явно иронизировал. Придвинув бутылку, он налил себе ещё эля. — Знаешь, что я замечал? — прищурившись, прошипел Нартилий. — Как ты вчера пялился, когда она книги на полках расставляла. — Она их всегда неровно ставит. Я просто контролировал. — Угу, только книги были выше того, на что ты смотрел. — Нартилий пытался разыграть мрачность, но, не выдержав, отхлебнул вина. — Да некого мне больше о таком попросить! Все или заняты, или ей не понравятся. А с тобой вариант беспроигрышный. Я же про тётку не шутил. Думаю, Кайриса специально её подговорила мне намекнуть… — Это меня и пугает, — тут же отозвался Далемар, делая глоток из кубка. — Ну ладно, я подыграю тебе. Но не просто так. — Чего ты хочешь? — Сущий пустяк, на самом деле. Будет славно, если ты отныне станешь называть меня не иначе как мастером Далемаром. — Ещё чего удумал, — проворчал Нартилий. — Может, ещё прикажешь и стульчик перед тобой отодвигать, да под золотой зад подушку подстилать? — Хорошая идея, но обойдёмся и мастером. То, как тебя будет корёжить при этом, меня точно порадует. И думай быстрее: я вижу белёсую макушку твоей потенциальной бретонской швабры у входа. — Далемар, блядь, я тебе врежу, если ты ещё раз так её назовёшь! — возмутился Нартилий, но, посмотрев в сторону входа, верно, убедился, что другие ученики и правда пришли в таверну. Повернувшись к меру, он спешно выпучил глаза, стараясь сделать выражение лица жалостливым. — Да если я тебя мастером величать стану, меня ж на смех поднимут! Скажут, что я прогнулся. — Ой, ты посмотри: они нас заметили, — ухмыльнулся Далемар, поднимая кубок, словно для того, чтобы отсалютовать хорошим знакомым. — А что это Арис со своим парнем на меня так пялятся испуганно? Ты что, не предупредил их, что пригласил и меня? — Боялся, что не придут, — карикатурно скосив губы, произнёс Нартилий и поднялся с места, махая друзьям, призывая их подойти. Мэв оглянулась: выстроившись в ряд, небольшая компания огорошенно пялилась на Нартилия и Далемара, ожидавших их за столом. Многих Мэв узнала. Элеонора и Кайриса сменили мантии на платья и выглядели очень ярко на фоне остальных. Впрочем, изумление на лицах подруг было куда красочнее ткани их нарядов. Арис, открыв рот, буквально повис на руке другого данмера-мага с рыжим ирокезом. Менворт и его приятели сопровождали трёх тёмных эльфиек, схожих меж собой, как сёстры. Засилье данмеров в компании несколько разбавляла парочка незнакомых Мэв имперцев: на юноше была мантия Коллегии, на девушке — простое белое платье, и оба смутились куда больше, чем остальные. — А даже хорошо, что не сказал им про меня, — довольно провозгласил Далемар. — Забавная реакция. Как в театре. Особенно у этих двух, из нового набора. — Ты же для них, считай, мастер, Далемар. Вот только не говнись, пожалуйста. Ну правда. Попробуй ты хоть раз нормально с другими пообщаться. Вдруг понравится? Со мной-то у тебя как-то выходит. — Ты почти сказал это: мастер Далемар. Ничего сложного, согласись? — подначивал имперца мер. — Тебе везёт, кстати: Кайриса сегодня в зелёном, а я люблю этот цвет. Да и декольте ничего так. Кажется, ей-то ты про меня всё-таки шепнул. Ну так давай, скажи мне всего лишь два слова, и я доблестно приму удар на себя. Нартилий в ответ лишь фыркнул, будто строптивый конь. А меж тем, опомнившись первой, Кайриса улыбнулась и шагнула вперёд, потянув Элеонору за собой. Остальные последовали её примеру. Увидев это, Нартилий понуро повесил голову. — Будь по-твоему, мастер Далемар, — протянул он и добавил тише: — Ты, главное, не говнись. Хотя бы один вечер! Мэв посмотрела на будущего мужа и ощутила прилив тепла: Далемар казался счастливым и почти не скрывал этого. Хитро сощурив глаза, он смотрел на Нартилия с полуулыбкой. — А ты заплатишь за меня, раз пригласил? — О, знаю я про твои трюки, так что обойдёшься! — хохотнул Нартилий, протягивая руку Кайрисе. — Я не тебе, Кайри! А я вот и Далемара позвал с собой. В большой компании всегда веселей, согласны? Никто имперцу не возразил. С некоторой неловкостью собравшиеся стали занимать свои места. Замерев, Мэв буквально любовалась этой сценой. Но вот краски померкли. Звуки музыки стали тише и замолкли. Мэв оказалась в непроглядной темноте, пока над головой одна за другой не начали медленно вспыхивать белые точки. Мерцая, они обращались в небесный рисунок знакомых созвездий. Она узнала продолговатый посох Мага, яркий щит Воина, ломаную линию фигуры Леди. Опустив взгляд, Мэв пошатнулась, стоило увидеть под ногами покатую черепицу. Расставив иллюзорные руки, она инстинктивно попыталась поймать равновесие. Когда ей это наконец удалось и она осмотрелась, то увидела в отблесках звёзд и свете молодых лун до боли знакомый купол, венчавший особняк свёкра, и поняла, куда перенеслась — на крышу. Рядом со стеклянной полусферой, оперевшись спинами об трубу дымохода, сидели Нартилий и Далемар. — Папа лишь однажды принёс «Белую Башню» на Новую Жизнь, — протяжно произнёс Нартилий, приподняв в руке серебряный графин с крышкой к глазам. — Твой отец точно не разозлится за то, что мы залезли в его запасы? — Да мне посрать, — пьяно отозвался Далемар, делая глоток из бутылки, по форме которой Мэв тут же определила, что внутри было его любимое бренди. — Ровно через год я получу посох и свалю из-под его крыши, а пока пусть хоть на дерьмо изойдёт. — А мне учиться ещё целых два, — кисло отозвался Нартилий, расслаблено вытягивая ноги на всю небольшую площадку, окружавшую люк, который, как видно, их сюда и привёл. — Отец жалеет, что отправил меня в Коллегию в середине учебного сезона, ведь теперь нам придётся доплатить ещё за один полный год обучения. А с каких хренов, спрашивается? Мастер Леланд мог бы и предупредить, что я эти полгода просто потеряю. Причём вместе с деньгами. — Мог бы, — мрачно подтвердил Далемар, делая глоток. Откинув крышку графина, Нартилий отпил вино. Прикрыв даже глаза от удовольствия, он довольно выдохнул и повернулся к другу. — А правда, что ты сразу ранг Чародея вместе с посохом получишь? — Кто тебе это сказал? — настороженно спросил Далемар. — Элеонора, — сознался Нартилий с печальным вздохом. — Когда я сегодня провожал её после возвращения из рощи, сказала, что ты сразу выше Кагори станешь и некоторых других учителей. — Понятно, мастер Барисель распустила язык, — ухмыльнулся Далемар, поднося бутылку к губам. — Ну что ж, это правда. Не зря же я десять лет терпел Леланда и смердящий дух этой помойки. Ранг Чародея — моя награда за… Хотя, в Обливион. Лучше расскажи: Элеонору так и трясло от зависти, когда она это говорила, да? Далемар с жадным вниманием повернулся к приятелю, но Нартилий молчал, свесив голову на грудь и бессильно уронив руки. Дорогое вино, переливаясь через горлышко графина, потекло по черепице. — Она меня бросила, — хлюпнул носом Нартилий. — Сказала, что дело не во мне, но… Но я-то понимаю: это из-за того, что моего отца не повысили. А может, потому, что я так и остался всё тем же нищебродом, который два месяца выплачивал им стоимость нескольких проклятых камней. Куда мне ухаживать за девушкой с Талос Плаза! Ну давай, скажи, что ты говорил, что так и будет! — Не скажу, — успокоил его Далемар. — Ты только вино не разливай попусту. — Прости. — Нартилий приподнял графин и отпил из него, а потом искоса посмотрел на друга. — Я вот тут понял, что из тебя бы вышел отличный Клинок. Я бы отдал что угодно за то, чтобы разбираться в других, как ты. — Иногда это не дар, а проклятие. Хотя я бы, пожалуй, не отказался от службы, если бы у меня было полное гражданство. Устав, распорядок, чёткие приказы, оружие, лицензия на убийство — не работа, а мечта, — перечислил мер, а потом посмотрел на звёзды. — Знаешь, я всерьёз подумываю после получения посоха уехать из столицы. Опостылело мне здесь всё. Душит. — И куда ты собрался? — встревоженно спросил Нартилий, утирая нос локтем. — Сначала хочу поехать в Скайрим, в Коллегию Винтерхолда. Но там данный Леландом ранг не признают. Придётся всё начинать сначала, а северное дерьмо наверняка отличается от сиродильского только уровнем проморозки. Но попробовать можно. А если и не понравится, то Морровинд хоть и весьма неспокойное место, но с обширными перспективами для молодого мага. А ещё есть Хай-Рок, Хаммерфелл. Хотя папаша утверждает, что в последний лучше не соваться, так как, по его мнению, грядёт большая война. — Отец тоже часто об этом говорит в последнее время, — печально произнёс Нартилий. — Все будто помешались на «Алинорской угрозе». Даже Эрк, придурок, оборвал помолвку с Риэлией из-за этого. Заявил, что в лихие времена не имеет права жениться и рисковать оставить её вдовой. А ведь я понимаю, что он отказался из-за того, что всё её приданое на оплату моего обучения ушло. Сначала сказал нам, что это для него ничего не значит, а сам… Я его уже неделю отловить не могу, чтобы морду начистить. Прячется засранец. Я же из-за него испытание в Клинках провалил. Подумал, как это — будущего зятя предать, а в итоге этот крысёныш опозорил мою сестру! Повисло молчание. Нартилий отпил щедрую порцию вина из графина, опустошив его, а затем протяжно рыгнул. — А я бы на Эле женился, — заплетающимся языком произнёс он. — И не посмотрел бы ни на что. А ты? Нартилий вопросительно взглянул на Далемара. — Ну уж нет, на Элеоноре бы я не женился, — лениво ответил тот, болтая содержимое бутылки. — Мы бы убили друга ещё на пороге храма. — Да, блядь, Далемар, не на Эле, конечно! Она моя, и я её люблю, так что фиг тебе, понял? — вполне серьёзно заявил Нартилий, но тут же, пьяно покачнувшись, отставил графин и развёл руками. — Я в общем говорю. Ну там у вас, альтмеров, принято же помолвки заключать ещё с пелёнок, и потом ба-бац — и под венец. — У меня нет невесты, если ты об этом. И, предвидя твой следующий вопрос, поведаю очевидное: никто из общины не горит желанием породниться с психом. — Да какой ты, нахер, псих. — От досады Нартилий толкнул друга в плечо. — Как говниться перестал, так вот какой хороший стал! Не слушай никого, понял? Только это… бухать тебе надо поменьше, а то с той данмеркой в борделе некрасиво вышло. — Она сама предложила, мне понравилось. — Далемар отхлебнул бренди. — Чтобы больше руки не распускал, понял? — Нартилий поднял палец в угрожающем жесте и почти коснулся им кончика носа Далемара. — То же мне, понравилось ему. Ты — мой друг, понял? А мои друзья женщин не бьют! Даже с их согласия! А то я и сам за такое засветить тебе могу, понял? — Да понял я, понял, — передразнил его Далемар, криво ухмыляясь. — Ну раз понял, то и славно. — Нартилий поощряющее похлопал его по плечу. — Вот ты хоть и мер, а тянется у меня душа к тебе. Дай я тебя обниму. — Сейчас ты у меня с крыши полетишь. — От нежностей Далемар ожидаемо увернулся, брезгливо отталкивая имперца свободной рукой. Со стороны эта мальчишеская возня выглядела забавно, но до той поры, пока Нартилий ненароком не выбил из рук Далемара бутылку и та, звякнув, не покатилась по желобу черепицы, а потом сорвалась с крыши. Где-то внизу раздался звон бьющегося стекла. — Нартилий, это же Сиродильское бренди было! — оранул Далемар, резко оттолкнув приятеля от себя, да так, что тот растянулся на люке, раскинув руки и ноги. — Сейчас домой пойдёшь! Будешь плакаться подушке на вероломность своей драгоценной Эли! — Вот скажи, ты мне друг? — как ни в чём не бывало спросил Нартилий, садясь и отряхиваясь от пыли, в которой измазался по вине Далемара. — Чё молчишь? Ты мне за полгода так и не сказал этого слова! Говори как есть: друг или нет? Обхватив себя руками, Далемар насупился и упорно молчал. Нартилий сел рядом и выжидающе смотрел на него. — Что? Нет, что ли? — У тебя без меня друзей навалом, — буркнул Далемар. — Так то приятели, а ты… Ты ведь другой. Вот правда, есть у тебя что-то внутри… настоящее. Ты вот и сам этого стараешься не замечать, но я-то вижу! Ты же мне как брат. И я знаю, что ты вот меня никогда не предашь! Всегда придёшь на помощь. — Чего ты хочешь? — Повернувшись к Нартилию, Далемар посмотрел на него с некоторой злобой. — Говори сразу, хватит ходить вокруг да около. Я сегодня не в настроении, и меня лучше не бесить. Нартилий почесал затылок и улыбнулся. — Вот так сразу? — Да, сразу. Я вижу, что ты уже несколько дней хочешь о чём-то меня попросить, так говори. Если захочу отказать, то откажу, сколько бы ты меня ни обхаживал. — Ну хорошо. — Имперец набрал в грудь побольше воздуха. — Женись на Риэлии. В ответ на это предложение лицо Далемара вытянулось — от удивления он даже рот приоткрыл. — Ты совсем сбрендил? — Нет, ты же сам признался, что не помолвлен. А я вижу, что она тебе нравится. Да и ты ей тоже. Сестра всё время интересуется у меня, придёшь ли ты сегодня. — Во-первых, то, что я вежлив с нею, не означает, что она мне нравится, — суховато начал Далемар. — Во-вторых, твоя сестра, как я заметил, радуется приходу всех твоих друзей, а не только меня одного. В-третьих, я мер, а она человек, меня за такой брак из общины точно попрут, а это, знаешь ли, неприятно. В-четвёртых, хватит меня уже пристраивать! Ты что, первой свахой Имперского города заделался? Сначала Кайриса, которая резко передумала со мной иметь дело, когда я её проверил на вшивость и сказал, что папуля меня наследства лишил, теперь вот твоя сестра. — Нам деньги твоего отца без надобности, — качнулся Нартилий. — В жопу их пусть себе засунет вместе со своим дворцом. Просто… Далемар. Ты ведь мне друг, хоть и страшишься сказать это слово, будто имя принца даэдра в день призыва. А Риэлия… Ведь из-за моего посоха она в старых девах останется. — Ты совсем придурок? — Она тебе нравится! — Нартилий стукнул кулаком по крыше. — Так хватит бежать от жизни! Остановись и дай бой своим страхам и сомнениям. Отстаивай тот ранг, который десять лет зарабатывал! А жена тебе в том стимулом будет. И мне ты братом настоящим станешь. Хрен тогда отвертишься меня просто «приятелем» называть. Далемар слушал рассуждения друга, приподняв брови от изумления. И, когда имперец закончил свою пламенную речь, он рассмеялся. Довольно зло, на вкус Мэв. Нартилию, верно, тоже так показалось. — Опять говниться будешь? Ну давай, начинай! — проворчал он. — Чем ты тогда лучше Эли будешь? Мальчик с Талос Плаза, с золотой ложкой, торчащей из зада. Откуда тебе взять смелости, чтобы за девушкой из Эльфийских Садов ухаживать! — Нартилий, ты совсем перепил? — резко оборвав смех, спросил Далемар. Имперец молчал, и тогда, потупившись, он глухо добавил: — Я же… ненормальный. Ты так не любишь сестру, что желаешь ей такого мужа, как я? — Хватит, Далемар. — Нартилий тут же подался к другу, стараясь взглянуть ему в глаза. — Я же знаю, какой ты на самом деле. — А тебе не приходило в голову, что я себя самого тоже как бы знаю? Нартилий несогласно качнул головой. — Помнишь, я тебе про мастера-клинка говорил, который утверждал, что назови кого-то сто раз свиньёй, то на сто первый он захрюкает. Вот и тебе родные твоего отца так часто говорили, что с тобой что-то не так, что ты и сам в это поверил. Вспомни, ты же сам рассказывал мне, что они тебя с пути убрать хотят, чтобы до наследства твоего отца добраться. И, знаешь, я посмотрел на них и понял, что это так и есть. Ты здесь увяз, будто в настоящем змеином болоте! Жил бы я среди них, тоже бы всё подряд крушил. Отведя взгляд в пустоту, Далемар вновь обхватил плечи руками. Согнувшись, почти упёрся лбом в колени. Нартилий положил руку ему на спину, слегка похлопывая, явно чтобы подбодрить. — А мне и правда нравится их бить, — глухо признался Далемар, не поднимая головы. — Шлюх. Иногда нравится, когда они бьют меня. Но куда чаще мне жутко хочется взять в руки нож и порезать кого-нибудь. Просто потому что вид свежей крови завораживает меня не меньше симпатичной мордашки. — Голос его ускорялся, наполняясь отчаянием. — Когда я не занят чем-то, то в голову лезут такие мысли, что блевать охота. Например, я почти каждый день фантазирую, как убиваю своего папашу. Как медленно и методично потрошу его так, чтобы этот старый хрыч почувствовал всё то дерьмо, через которое я прошёл в той проклятущей башне. А ещё… знаешь… когда я был в Анвиле с матерью в последний раз, я там… Я такое там едва не сотворил… Что-то в горле Далемара заклокотало и не дало ему договорить. Мэв показалось, что в его груди рождалось рычание, пусть и тихое, сдерживаемое. — Я чёртово чудовище, Нарт. Боров говорил, что если я пролью кровь, то ни хрена не смогу остановиться. И я чувствую, что он прав. Мне нужно не в многолюдном городе обитать, а в какой-нибудь пещере на краю света. А ты говоришь, чтобы я за сестрой твоей ухаживал. — Был бы ты «чёртовым чудовищем», то не терзался бы от дурных побуждений, а воспринимал их как должное, — неожиданно трезво произнёс имперец. — В твоих силах бороться со всем этим гадством, я знаю! Ты же до сих пор никого не убил. Да и в Анвиле, ты же сказал, не сотворил того дерьма. — Но я мог! Я хотел… И искушение преследует меня до сих пор! Каждую чёртову ночь я уснуть не могу, пока не подумаю про это. Я болен… Я… — Ты упрямей барана, Далемар, — хохотнул Нартилий. — Вот поставь перед собой цель не быть говнюком и иди к ней. А чтобы мотивировать себя, представь на месте ориентира и награды Риэлию. Ты видишь, как я в тебя верю? Самое дорогое хочу отдать — сестрёнку! Кстати, красивая жена с весёлым нравом — лучшее средство от любого искушения. Вот завтра, на гулянке в «Плавучей таверне», я Эле докажу, кто её судьба. Не знаю ещё как, но сделаю. Не сдамся! А ты пригласи туда мою сестру! — Предлагаешь мне привести Риэлию в портовый кабак? — Далемар приподнял лицо и скептично посмотрел на Нартилия. — Должен признать, что брат из тебя ещё более хреновый, чем из меня друг. — Стой! Ты только что косвенно назвал себя моим другом? — встрепенулся Нартилий, обрадованно раскидывая руки. — Только слюной меня не забрызгай от щенячьей радости. — Далемар поднялся с места. — До утра ещё далеко, давай наведаемся ещё раз в папашин погреб. Ты пил Аргонианское кровавое вино? Хотя о чём я спрашиваю, если для тебя Белая Башня в новинку. — Бе-бе-бе, — передразнил его Нартилий, неловко поднимаясь на четвереньки. — Сегодня до дома я не доползу. Но до винишка вполне. Оно же не из крови, да? Ответ Мэв не услышала: видение растворилось, будто кто-то капнул тёмную краску в чан с водой. А когда всё рассеялось, она оказалась у длинного стола в таверне. Кажется, той же самой, что и раньше. — Арис, тост! — весело провозгласил Нартилий, поднимая кубок. Он сидел с Далемаром во главе стола, в то время как на другом конце, как можно дальше от них, сидели Элеонора с Кайрисой. — Это был трудный путь для всех нас, — торжественно начал данмер, поднимаясь с места. — Но мы прошли его достойно! Для кого-то… Перестав вслушиваться в пышные речи Ариса, Мэв пробежалась взглядом по компании, но не заметила никого похожего на Риэлию. Рядом с Далемаром сидел данмер Мерворт, с гордостью опиравшийся на белый тисовый посох, с которым явно не желал расставаться даже на миг. Вторая рука данмера лежала на обнажённых плечах тёмной эльфийки в вычурном наряде со смелым декольте. И взгляд Далемара, по наблюдениям Мэв, то и дело соскальзывал на дерзко приподнятые полушария её груди, когда он отпивал вино из кубка. По другую сторону от Нартилия сидел аргонианин. Дышащий-под-Камнем, вспомнила Мэв. Из-за спинки его стула торчало изразцовое навершия посоха. Следующий был дамер с рыжим ирокезом — спутник Ариса. Затем он сам. Потом каджит М’рико, отчего-то понуро опустивший морду и не вслушивавшийся в речь друга. Впрочем, и за стулом кошака стоял посох, чуть покосившийся вбок, будто его небрежно к нему прислонили. А вот посох бретонки Кайрисы и вовсе стоял у стены за её спиной, словно предмет интерьера. Сама же красавица в это время угощала своего спутника виноградинкой. Это был весьма представительного вид имперец, казавшийся к тому же куда старше остальных. В пику ему спутник Элеоноры был так же молод, как и она сама, и так же высок. Тонкие черты, наследие далёких эльфийских предков, выдавали в нём бретонца. Его рука показательно лежала поверх кисти спутницы, словно заявляя на неё права. Мэв повернулась к имперцу. Нартилий, явно стараясь не замечать нового спутника возлюбленной, весело комментировал пышную речь Ариса. При этом он приобнял Далемара за плечи, который это, вопреки ожиданиям, стерпел. — Сержин, да усади ты его обратно, ради Девяти и всех ваших Предтечей! — хохотнул Нартилий, и Мэв вздрогнула. Не сразу она вспомнила, где слышала это имя. И только потом, присмотревшись к лицу данмера, который с улыбкой потянул Ариса на сиденье около себя, она хоть и с трудом, но узнала в нём мага, рядом с которым сражалась на Арене. Перед глазами пронеслась сцена, где этот же эльф сжёг себя и напавшего на него тролля. Она будто вновь увидела его почерневшее тело, почувствовала запах гари и горелой плоти. «Ещё одна предопределённая судьба», — с дрожью подумала Мэв, вновь посмотрев на Нартилия, беззаботно толкнувшего плечом заглядевшегося на чужую девушку Далемара. — Шурин, ты там ничего не забыл? — Нартилий шутливо погрозил ему пальцем. В ответ на этот панибратский жест тот лишь ухмыльнулся и развёл руки, показывая, что больше не будет. Тёмная эльфийка захихикала, прижав тонкие пальчики к алым губам. Менворт, нахмурив брови, поправил оборки на её лифе и недобро скосил взгляд в сторону Далемара. Верно, заметив это и опасаясь потасовки, Нартилий тут же предложил вновь наполнить кубки. — Ну а теперь очередь М’рико произнести торжественную речь, — тоном шпрехшталмейстера объявил Нартилий. — Несомненно, ты, мой друг, будешь более лаконичен, чем Арис. — Как и всегда, — отозвался каджит, пододвигая кубок ближе и поднимаясь с места. — Я должен признать, что безумно рад оказаться среди тех счастливчиков, кого таки позвали вчера в рощу. — И не ты один, — вставил слово Менворт, собственнически прижимая спутницу к себе. — Хотя тебе и правда помогло чудо, не иначе. Мэв показалось, что М’рико это замечание рассердило. Он нервно дёрнул хвостом и сжал кубок в лапе сильнее. — Многие считают, что я обязан этим посохом тому, что Отис провалил финальное испытание, — отрывисто произнёс каджит. — Некоторые думают, что трагический случай с Манкаром открыл мне путь в рощу. — М’рико, никто так не думает, — участливо заверил его Арис, касаясь лапы друга, бессильно висевшей вдоль тела. Но тот тут же резко отдёрнул её. Мэв заметила, что от напряжения даже шерсть на загривке каджита встала дыбом. — Я был третьим среди лучших, это правда. Но я сделал не меньше, чем ты, Менворт, чтобы попасть сюда. А в чём-то даже и больше. И вот… я Специалист Коллегии Шёпотов. И этим я обязан не чуду, а тебе. — Каджит нервно повернулся во главу стола, протягивая кубок в отчётливо дрожащей лапе. Он смотрел на Далемара с такой злобой, что Мэв затаила дыхание. — Тебе, Нартилий. — Мне? — растерянно хохотнул имперец. — Ты что-то путаешь, М’рико. Уж я-то точно ничем не способствовал… — Помнишь ту историю с камнями душ? — дрожащим голосом прервал его каджит. — Это ведь я подговорил Ариса пригласить тебя с нами. Я отдал тебе камни, которые изначально вызвался нести сам. А перед этим, когда мы ехали в телеге, подменил обычную булаву на зачарованную. Я якобы нечаянно приморозил твою руку, показав фокус со снежинками, чтобы ты не заметил вибраций от чар. И это я сказал, что до мурашек боюсь чёртовых крабов. Добродушная улыбка застыла на лице имперца, а потом медленно сползла. — Зачем? — глухо спросил Нартилий. — А ради посоха, — сорвавшимся голосом почти что проныл М’рико. — Но я был лишь орудием. А кукловод всей этой злобной пьесы сидит сейчас рядом с тобой. Это Далемар пришёл ко мне перед практикой и предложил заманчивую сделку: путь в рощу взамен обломанных рогов, цитирую, «никчёмного отброса». По лицу Нартилия Мэв поняла, что его будто бы оглушили. А М’рико и не думал замолкать. — Это Далемар сказал мне: если ты начнёшь колебаться, напомнить, что Элеонора едет с нами. Он изучил нас и продумал всё до мелочей. И те чёртовы деньги, которые вы собрали для покупки камней, он присвоил себе, потому что заранее бесплатно восполнил запасы в хранилище, совершив какие-то свои грязные махинации. — Не ври, половину собранной суммы я отдал тебе, — холодно произнёс Далемар, буравя каджита взглядом. — И ты взял. И чёртов посох ты получил лишь из-за того, что я заранее давал тебе верные ответы на все письменные задания. Ты стоишь здесь лишь потому, что я рассказывал тебе, как пройти то или иное испытание. Лишь потому, что я занимался с тобой каждый вечер, после того как ты переселился в комнаты учеников. Ты получил этот посох лишь потому, что я поспособствовал провалу Отисом его испытания. А знаешь, почему мне пришлось мараться? Потому что при всех моих стараниях ты не смог бы самостоятельно войти в тройку лучших в общем зачёте. Да чего уж там, чтобы исполнить своё обещание, данное тебе, я бы и Менворта убрал с твоей дороги. Но Манкар очень своевременно сдох от передоза и освободил третий посох. — Слышь ты! — Менворт начал подниматься со своего места. — Сядь обратно, — осадил его Далемар, даже не удостоив взглядом. — Ты знаешь, что ищейка, нанятый отцом Манкара, рыскал не так давно по Коллегии? Он до сих пор выискивает некого таинственного данмера, которого видели рядом с погибшим в тот роковой день. И как удачно, что мастер не вспомнил, что именно тогда был единственный раз, когда ты не явился на занятия. — Ты клевещешь! — Всего лишь высказываю занятное наблюдение. Пока только в этой честной компании. Но если ты будешь дёргаться, то у тебя, Менворт, будут большие проблемы, и ты прекрасно это знаешь, — чёткой, как удар плети, скороговоркой произнёс Далемар, и данмер сел обратно, стушевавшись. Мэв не видела на окаменевшем лице Далемара и проблеска шока или стыда. Нартилий же, замерев, так и не убрал руки с его плеча. Имперец словно не мог поверить, а может, так принимал сказанное. Его взгляд оставался пустым и отсутствующим. — Сегодня же вечер честности, как я посмотрю. — Далемар не сводил взгляда с каджита, отчего тот начал ёжиться. — Так что тебе не понравилось в нашем контракте, М’рико? Ведь я исполнил всё, что обещал. А вот ты в ответ нарушил наш договор, проболтавшись. Я этого не люблю. Очень. М’рико посмотрел на Нартилия и отступил, задел стул, и криво стоявший посох упал на пол. — Прости. Простите меня все. Я… должен был сознаться раньше. И честно биться за посох… Но… — Я тебя не заставлял, М’рико. — Далемар чеканил слова, подобно молотку, вколачивающему гвозди. — А ведь я прекрасно помню, с каким энтузиазмом ты помогал мне разрабатывать план с камнями. И позже не я, а ты тайком подначивал Отиса враждовать с Нартилием. Не я, а ты распускал слухи о бедственном положении его семьи. Не я, а ты трепал языком о том, что Нартилий доверительно рассказывал тебе и Арису, пока я не заткнул тебе пасть. Ты ненавидел его потому, что твой данмерский приятель стал больше уделять внимание новому другу, чем тебе. Кстати, именно поэтому из всей шайки исполнителем этой подлянки я и выбрал тебя. — Нартилий, я… — М’рико опустил и кубок, и плечи. — Я… Каджит подавился словами и пугливо осмотрел собравшихся. Все были смущены происходящим. Особенно Арис, взиравший на друга так, будто не узнавал его. — Прости меня, Нартилий. Я делаю это всё, чтобы искупить вину. Я поступал скверно, но сейчас решил поступить правильно! Ты не должен считать эту змею своим другом! — крикнул М’рико. — Ведь он… Далемар крутил шашни с Элеонорой. Когда она была с тобой. Я застал их позавчера, когда он зажимал её за книжными полками в библиотеке! — Ложь! — В этот раз в тоне Далемара прозвучало что-то живое и неподдельное. — Что ты там ей шептал: «Скажи ему правду или я сделаю это сам»? — ядовито зашипел М’рико, выплескивая всю злость на бывшего наставника. — Что, совесть заела? Не может быть, её ведь у тебя нет! — У меня с ней никогда и ничего не было! — Далемар, будто и не слыша этого, повернулся к Нартилию, и Мэв отчётливо видела, как из-под маски хладнокровного засранца проскользнула искренняя растерянность и даже страх потерять единственное живое существо, которое было ему дорого в то время. — Она дурила тебе мозг, встречаясь попутно и вот с этим, с которым припёрлась сегодня. Я лишь хотел, чтобы… Нартилий посмотрел на него так, что слова заглохли во рту Далемара. Имперец наконец убрал руку с его плеча. Мэв отчётливо увидела на его лице сомнения. — Элеонора, скажи правду! — надломившимся голосом буквально взмолился Нартилий. С замиранием сердца Мэв посмотрела на Элеонору, та выглядела бледной и злой. Она вырвала кисть из-под ладони своего растерявшегося спутника и со неприязнью сверлила взглядом Далемара. — Да, было, — буквально выплюнула она. И по тому, как распахнулись глаза Далемара от изумления, Мэв поняла, что бретонка врёт. Но вот Нартилий этого не различил. — Предатель, — рыкнул имперец и как сидел, так и ударил растерянного Далемара кулаком. Попал он прямо в ухо, но, верно, не сильно, так как мер почти и не пошатнулся. Тут же вскочив со стула, Нартилий рванул прочь. — Да стой ты! Они лгут! — крикнул ему вслед Далемар, прижав ладонь к месту тумака. Когда Нартилий вылетел из таверны, привлекая внимание почти всех прочих посетителей, то Далемар поднялся и гневно крикнул, указывая на бретонку и каджита. — Сотру в порошок! Обоих! — Ничего ты мне не сделаешь, — хладнокровно произнесла Элеонора, сложив руки на груди. — Я тебе теперь не по зубам, всего лишь старший ученик. Что до М’рико, то поделом тебе, мелкий тупой пакостник. Но с другой стороны, ты, кот, заслуживаешь поздравлений. За десять лет ты первый, кто нащупал слабое место Хмыря. Браво! Сидящие за столом встретили её восклицание гробовым молчанием. Веселье было безвозвратно испорчено. Элеонора повернулась к Кайрисе, смущённо взиравшей на подругу. — Да успокойся, мы не спали. Я слишком высоко себя ценю, ты же знаешь. Спорить дальше Далемар не стал. Отвернувшись, он широким шагом пошёл за Нартилием. Мэв устремилась следом, моля богов, чтобы её не перенесло в новое место, но, пробежав через раскрытую дверь, она едва не врезалась в Нину Каран. — Проклятье, — ругнулась Мэв, потрясённо взирая на свою давнюю противницу. Та выглядела заметно моложе, чем в настоящем. Волосы были русыми, не платиновыми, но убранными в знакомый гладкий пучок. Хорошо подогнанная под фигуру алая мантия обтягивала гибкий, но отнюдь не хрупкий стан. Синие глаза подчёркивал довольно выразительный макияж с длинноватыми стрелками, а само лицо было белым, будто посыпанным мукой. За спиной женщины торчал знакомый посох — знак статуса, дополненный гордой осанкой. Она стояла по центру лаборатории Леланда, перед столом, за которым уже сидел Нартилий, склонившийся над книгой. За спиной Мэв хлопнула дверь. Нина подняла взор и вскинула выразительные тонкие брови, будто изумившись. — О, подозреваю, что ты и есть тот самый старший ученик Далемар, — спокойно произнесла Нина, окидывая вошедшего взглядом. — Ты опоздал. Но проходи. Я чародейка Коллегии Шёпотов Нина Каран. Отныне заниматься учениками мастера Леланда буду я.