***
Уж что не изменилось в Имперском городе за эти годы — так это Торговый район. Мэв скептично взирала на знакомую вывеску ювелирной лавки, на которой красовался алый алмаз, и опиралась на ту же стену, у которой Далемар, в своей неизменной синей мантии, явно дожидался кого-то. И когда невысокая фигурка, закутанная с ног до головы в светлый плащ, отделилась от потока прохожих и быстрыми мелкими шагами приблизилась к нему, Мэв поняла, что не ошиблась. Взяв девушку за руку, Далемар тут же потащил её прочь. Мэв, выдохнув, устремилась следом. Они зашли за угол, где народа было меньше. Миновали «Главный ингредиент», потом вновь завернули, прошли немного и опять шагнули вбок. Мэв без труда узнала неприметный дворик, где тайно встретилась с загадочной торговкой книгами. Здесь всё было так же, разве что кустарники казались чуть меньше. Далемар буквально затащил спутницу в этот укромный зелёный уголок, резко повернулся и скинул с её головы капюшон. По плечам девушки рассыпались тёмные, почти чёрные блестящие локоны. Лишь взглянув на её профиль, Мэв поняла, что не ошиблась: Риэлия и Нартилий и правда были похожи чем-то неуловимым, но весьма навязчивым. Впрочем, как и положено близнецам. Имперка приподнялась на цыпочки, обвила шею мера руками, и тот охотно склонился к ней. Лицезреть их поцелуй Мэв не хотелось, и она отвела взгляд в сторону. Раскидистый куст шиповника уже успел выкинуть плоды, медленно наливавшиеся алым. — Я ускользнула, пока папа чинил доспехи в «Лучшей защите», — мелодичным голосом произнесла Риэлия, и Мэв вновь подняла взор. Присмотревшись к имперке, она вздохнула с облегчением. Если было не брать в расчёт тёмный цвет волос и относительно невысокий рост, то Риэлия мало чем походила на неё саму. Алебастрово-белое лицо молодой имперки являло собой аккуратный квадрат с пухловатыми и румяными щеками. Её глаза были круглыми и ярко-синими, губы полными, нос маленьким и чуть приплюснутым. Не неоспоримая красавица, но очень милая из-за мягких, почти детских черт в сочетании с весьма женственным телом, прорисовывавшимся под тканью плаща. — Повернись, — с косой улыбкой велел Далемар. И когда Риэлия, хихикнув, исполнила его волю, он достал из кармана блестевшее в солнечных лучах ожерелье с ярко-синими сапфирами. Приподняв кудри девушки, он положил украшение на её ладную белую шейку. — Красиво-то как, — восторженно вздохнула Риэлия, касаясь пальчиками изящного изделия. — Но зачем? Мне хватило бы и букета фрезий. — Какой прок в цветах? — скептично спросил Далемар, сосредоточенно возясь с застёжкой. — Пустая трата денег. Драгоценности — это надёжная инвестиция, которую в любой момент можно обратить в полновесные септимы. А увядшим веником даже пол подмести не удастся. Управившись с украшением, мер повернул девушку к себе и, выпятив нижнюю губу, полюбовался своим подарком. Не гася улыбки, Риэлия вновь встала на цыпочки и, обхватив ладошками его лицо, притянула к себе, немного неловко прижалась губами к его губам. В этот раз Мэв не отвернулась и увидела, как руки Далемара уверенно легли на талию девушки. Миг — и он поднял её, легко, как ребёнка, чем заставил тихонько взвизгнуть. Пронеся имперку несколько шагов, мер поставил её на старый пень и тем самым уравнял их рост. — Так-то лучше, — ухмыльнулся он и поцеловал её уже сам. И весьма напористо. Риэлия, положив руки ему на плечи, заметно обмякла. Мэв поджала губы, поняв, что на самом деле очень скучает по тому, как он так же целовал её саму. Вроде бы и не так давно… Но будто бы и вечность назад. «Эх, если бы только не тот чёртов список», — с досадой подумала она, с горечью вспоминая его безучастность в постели. — Пожалуй, хватит, — хрипловато выдохнул Далемар, отстранившись от губ Риэлии. Но та, закрыв глаза, подалась следом, жаждая продолжения. — Нет уж. Ты слишком приятно пахнешь. Ещё немного — и я потеряю голову. От этого замечания имперка покраснела ещё больше и прижала пальцы к губам, припухшим от пылких поцелуев. Потом, хихикнув, она положила руки на плечи своего жениха и с интересом стала рассматривать его черты, будто диковинку. «Интересно, я так же пялилась?» — подумала Мэв, хмуря брови. — Мама на нашей стороне, — звонко заявила Риэлия. — Она шепнула мне, что папа отправляется с кортежем императора в Бравил, а оттуда — в Лейавин. Его не будет месяц, не меньше. Пока Нарт находится в Коллегии, можно будет даже не прятаться. От упоминания бывшего друга Далемар мгновенно напрягся. Риэлия это тут же заметила и вновь коснулась белой ручкой его желтоватой щеки. — Брат сам не свой последнее время. Вчера опять с отцом поругался из-за того, что заявился домой пьянее грязи. Мне совсем не нравится его новая компания. С некоторыми он ещё в Клинках познакомился, и они такие грубые. А ещё М’рико этот, который вас поссорил. Гостит теперь у нас регулярно и отца ещё больше накручивает. Жалуется, что ему по работе сплошные отказы приходят, и сетует, что это твоих рук дело. И врёт же! — Угу, — согласился Далемар, не отводя взгляда от невесты. И Мэв, всматриваясь в лицо мера, подумалось: может статься так, что М’рико не врал. — Вот и я сказала, чтобы он не клеветал, но куда там. Он папе рассказал, что я за тебя заступилась, и тот устроил мне очередной разнос. — Не надо было. — Но я не могу слушать весь этот бред! Не могу улыбаться твоему врагу! О, как же я жду, чтобы этот год поскорее закончился, ты получил посох и мы смогли поскорее начать жить вместе и отдельно от всех. Моя тётушка из Храмового района обещала придержать для нас меблированные комнаты в своём доме. — Просил же никому не говорить, что мы видимся, — тут же произнёс Далемар. — Твой папаша и правда может отослать тебя к родне в Солитьюд или Кватч, как и грозился. — Он опять об Кватче сегодня вспоминал. Но мама его отговорила. Она очень хитро поступает: при папе делает вид, что против нашей помолвки, а на самом деле поддерживает меня. Это мама убедила сегодня отца отправить меня за нитями одну. Да и моё послание тебе она вчера умудрилась передать. Так и сказала, что теперь она наша почтовая голубка любви. — Скорее, похотливая индюшка, — немного сварливо буркнул мер, и Мэв открыла рот от удивления, потому что Риэлия даже в лице не изменилась. — Далемар, хватит говорить на альтмерисе, я же его не знаю, — рассмеялась имперка. И Мэв вздрогнула, потому что сама-то она прекрасно всё поняла. — Раньше ты его вообще не использовал. — Ну я же алинорец, в конце концов, — ухмыльнулся Далемар и уже собирался вновь поцеловать невесту, но вдруг замер и резко повернулся к Мэв. — А ты что здесь делаешь? Шпионишь? Внутри нордки всё оборвалось. Неужели… эти странные сны изменили правила и Далемар таки заметил её? — Я просто искал сестру. — Выдохнув, Мэв повернулась и увидела Нартилия. Косо посматривая на застигнутую врасплох парочку, имперец поёживался от смущения. — Риэлия, идём со мной, отец тебя ищет. — Ты теперь сдашь нас ему? — побледнев, спросила она, впиваясь пальцами в плечи наречённого, который, в свою очередь, буквально испепелял бывшего друга злобным взглядом. — Нет, — качнул буйными кудрями Нартилий. — Но давай поторопимся. Отец сказал, что если увидит тебя с Далемаром, то точно отошлёт к дяде в Кватч.***
Помещение, в которое её перенесло, было тёмным и незнакомым. Но, скорее всего, это была обычная кухня, хотя отчасти она и напоминала кладовку алхимической лавки или обитель сказочной ведьмы. С потолка свисали многочисленные пучки сухих трав, вязанки чеснока, а в котелке над тлеющим очагом что-то медленно бурлило. Далемар проскользнул за один из стеллажей и, тихо посвистывая, склонился над горой старых корзин. Быстро убрав их, он явил на свет небольшой сундук, сплошь покрытый таинственными символами, которые начали слабо светиться, едва он коснулся крышки. Мэв шагнула ближе и увидела, что загадочный сундук наполнен свежими красными мухоморами в белую крапинку. Довольно потерев руки, Далемар снял с пояса небольшой мешок и, расправив его, стал аккуратно перекладывать в него грибы, продолжая что-то едва слышно насвистывать под нос. Наблюдая за этим занятием, Мэв улыбнулась: когда его никто не мог видеть, Далемар вёл себя несколько… дурашливо? Ей это очень нравилось. Далемар почти закончил, когда резко приподнял голову и оборвал свист. Чертыхнувшись одними губами, он суетливо засунул в мешок оставшиеся грибы, оставив один-единственный на дне сундучка. Закрыл крышку и прикрыл всё корзинами. Когда он уже закончил, Мэв тоже услышала приближавшихся. Она без труда узнала Леланда по скрипучему ворчанию и его племянницу по глубокому грудному голосу. Далемар осмотрел свою ярко-синюю мантию, потом нагромождение банок и мешочков на стеллаже, за которым он стоял. Подняв руку, он призвал невидимость. Нина ввела своего дядю на кухню и суетливо усадила его на устланный подушечками стул с высокой спинкой. — Проклятая подагра, — прошипел старый колдун, потирая колено. — Твоя новая мазь не помогает. Говорил же, вели Кагори её смешать. — Она не компетентна, — глуховато отозвалась Нина. Отточенными жестами подкатывая мантию дяди, она ловко начала развязывать бинты на его коленях. — Не понимаю, зачем держать в штате Коллегии того, кто за двенадцать лет не продвинулся дальше ранга Вызывающей. — Да, это ящерица мало на что способна в области чар, но в алхимии сильна, этого не отнять, — поведал Леланд и зашипел, когда Нина, сняв последний слой повязки, обнажила его болезненно распухшие суставы. Бретонка тут же зачерпнула из ступки на краю стола порцию мази и начала разминать её в ладонях. — Она полезна, Нина. А порой это качество приоритетнее таланта в магии. — В Коллегии почти не осталось истинно одарённых магов, — сварливо буркнула бретонка, опускаясь на корточки и начиная бережно втирать мазь в колени Леланда. — Даже среди преподавателей. Про учеников я вообще молчу. За десять лет всё так изменилось. Я не узнаю это место. — Грядёт чёртова война с альтмерами, — проскрипел Леланд. — Империя под властью нового правителя крепнет, но недостаточно быстро. И это только подстёгивает Третий Альдмерский Доминион к активным действиям. Поэтому те, кто поумней, уже бегут от столицы подальше. А богатеи жаждут обучить своих бесталанных отпрысков ремеслу, которое сможет их защитить. Что нам остаётся, кроме как исполнять их капризы? Новый Архимаг велит нам угождать элитам. — Разве он не понимает всю критичность ситуации? — Ему всё равно, дорогая. Возможно, когда-то Сельдурин и был достойным магом, но сейчас он тянет всю Коллегию на дно. — Леланд пригладил длинную бороду. — Иногда я думаю, что он делает это нарочно. Знаешь, ведь именно меры изобрели шахматы. Они мыслят не как люди — не сиюминутным порывом, а всегда следуя долговременной стратегии. Заранее расставляют фигуры на доске и, когда приходит момент, ставят мат. Мне всегда было интересно: в этой партии Сельдурин обычная пешка или всё же конь? Ладья? — Ты думаешь, Архимаг связан с Третьим Альдмерским Доминионом? — ошарашенно спросила Нина. — Поговаривают, в его доме происходят какие-то сомнительные сборища молодых имперских альтмеров. Но элиты закрывают на это глаза, потому что податливая Коллегия под его управлением очень выгодна и Совету, и Синоду. — Тогда ты должен пойти против него, дядя! — жарко заявила Нина и, кажется, тронула колено Леланда сильнее, чем следовало. Тот зашипел. — Прости. Созови Конклав! Расскажи им всё! Тебя изберут, если ты только того захочешь! — Мне давно уже неинтересны политические игры, — устало отмахнулся Леланд. — Всю жизнь я посвятил поиску абсолютной силы, что сможет обернуть вспять сам процесс деградации и старения. И что? Магия поглотила всё моё здоровье, обратив в старика, который скоро не сможет подтереть сам себе зад. Я не хочу быть Архимагом. Никогда не хотел. — Но то, что сейчас происходит в Коллегии, — это же просто преступление! Даже если Сельдурин просто кретин, его вина не становится меньше. Те, кого ты поручил моим заботам… О Девять богов, да в любой провинциальной магической школе ученики куда талантливее этого титулованного сброда! Дядя, прошу тебя! — Бросив своё занятие, Нина обхватила узловатые пальцы бретонца. — Ты ещё силён. Ты самый сильный маг этой Коллегии. А вероятно, и всей столицы. Помоги мне всё здесь изменить. Ещё не поздно! Мы можем прогнать всех отбросов и начать обучать волшебству тех, кто сможет дать достойный отпор магам высоких эльфов, когда они придут! — Уже поздно, Нина, — с невесёлой усмешкой отозвался Леланд. — Мы уже не успеем обучить новое поколение. Десять лет назад, вероятно, и смогли бы… Но тогда я видел лишь свою цель и не особо оглядывался по сторонам. Скоро Империи поставят шах, а потом, скорее всего, и мат. Так что делай своё дело и копи золото. Когда придёт время бежать, оно нам понадобится. — Дядя! — горячо возразила Нина. — Ты так напоминаешь мне свою мать. — Впервые на худом лице бретонца проскользнуло что-то человеческое и непритворное. Мэв изумилась, окидывая взглядом старика, но вот её взор уцепился за деталь, которой она вначале не придала значения. На его ногах, под растоптанными обмотками, заменявшими туфли, торчали верхушки вязаных носков. После стольких лет белые нити успели посереть, но замысловатый узор на свободной резинке, напоминающий лиану, был тем же. Дар несчастной Чана-Лы! Проклятье! В душе закипела злость, и крохи жалости к некроманту испарились, подобно капле воды на раскалённой сковороде. Мэв сжала иллюзорные кулаки. — Моя дорогая племянница, что я могу сделать для тебя, помимо свержения действующего Архимага? — миролюбиво спросил Леланд, прикоснувшись к щеке Нины. — О чём ты хотела меня попросить? — Дядя, мне нужно место, — сдавленно произнесла чародейка. — Я не могу взять личного ученика, пока не проработаю в Коллегии не менее трёх лет, потому прошу тебя сделать это за меня. Наставлять её буду я сама. И платить за обучение тоже! — У меня уже есть два ученика. Иметь больше наш устав запрещает, ты же знаешь, — устало произнёс бретонец, взирая на склонившую перед ним голову племянницу. — Но через полгода я вручу посох Далемару, и тогда… — Родители уже увезут её к тому времени! — Тогда, увы, и здесь я бессилен тебе помочь. — Прогони Риана! — горячо воскликнула Нина, посмотрев на дядю. — А повод? — Разве он не очевиден? Из всех этих бездарностей — он хуже всех! Риан стремится не к знаниям, а лишь к бутылке! Я знаю, что через год после выпуска увижу его пьяным и обоссанным в канаве Портового района! А ещё этот наглец посмел флиртовать со мной. Пялился куда не надо на каждом уроке. А это недопустимо! Он туп даже для того, чтобы понять, что такое поведение в Коллегии неуместно, а мне подобные отношения с учеником не интересны. Леланд сухо хмыкнул. — Я не могу выгнать его раньше следующего года. Я взял деньги с его отца и до той поры должен следовать договорённостям. — Но зачем ты согласился? — ошарашенно спросила Нина. — Ты же видел, что он безнадёжен. — Его отец должен был стать первым телохранителем нового императора. Правда, он им так и не стал, но я не могу портить себе репутацию. К тому же, если я выгоню его, Далемар опять начнёт своевольничать. Риан для него неплохой сдерживающий фактор. Несмотря на то, что они сейчас в ссоре. — Опять этот Далемар! — с раздражением выдохнула Нина. — Ты всерьёз намерен дать ему тот же ранг, который ношу я сама? Простому ученику? — Нина, я взращивал этого щенка на протяжении тех же десяти лет, что ты провела вне стен Коллегии. До Чародея он пока не дотягивает, признаю. Но лишь потому, что последний год маялся дурью, попав под влияние Риана. Хотя с его упёртостью он легко наверстает пробелы, когда получит посох. Потому не проси, чтобы я выгнал его. А ты не хочешь пристроить свою протеже в общий класс? Я думаю, мы можем отчислить Карилила или Риба-Ну. — Тех единственных, кто проявляет хоть какой-то потенциал? — мрачно спросила Нина, подняв взгляд на Леланда. — Карилил заносчив, но его прогресс в изучении магии хотя бы приемлем. — Он отпрыск беглых алинорцев, а их положение с каждым днём становится всё более шатким, — уклончиво поведал Леланд, но, увидев, что племянница непреклонна, изменил подход. — А Риба-На? — Я против, — насупившись, выдавила Нина. — Девушкам в Коллегии и без того приходится труднее, чем юношам. И Риба-На куда смышлёнее других, пусть и не лишена недостатков. — Тогда тебе остаётся только ждать, Нина. — Лишь развёл руками Леланд. — Перемотай мои колени и принеси суп. Надеюсь, в этот раз приправ будет в меру. Для моей язвы острые кушанья губительны.***
Вновь лаборатория Леланда и вновь ученики. Мэв уже стало так привычно это окружение, что она ничему не удивлялась. Далемар сидел на своём излюбленном стуле, но не в одиночестве. Рядом с ним, оперевшись локтем о спинку, стоял тот самый ученик-альтмер, который отрывал крылья у иллюзорной бабочки в одном из прошлых видений. Мэв шагнула ближе, чтобы услышать, о чём говорят эльфы. — Сегодня встречаемся у Сельдурина? — тихо спросил ученик-альтмер, и Мэв вздрогнула, услышав знакомое имя того, кто, возможно, был связан с Альдмерским Доминоионом. — Наставник спрашивал, почему ты не пришёл в прошлый раз. — Было много дел, — уклончиво ответил Далемар. — Разве может быть более важное дело для алинорца, чем путь Наследия? — с явным укором спросил альтмер. А Мэв вспомнила, что слышала уже это название прежде. Далемар когда-то сам произнёс его, когда упомянул, что утратил свободу, спустившись в подвал, где собирались «молодые альтмеры, выкрикивавшие проклятия в сторону Империи». Маринья тоже говорила про то, что Далемар разочаровался в людях и быстро примкнул к… секте? Далемар уже открыл рот, чтобы ответить, когда за спиной Мэв раздалось деликатное покашливание. — Далемар, мне нужно поговорить с тобой, — глуховато объявил Нартилий. Оба эльфа взглянули на имперца с одинаковым раздражением. — Говори, — холодно бросил Далемар. — Я хочу обсудить кое-что личное. — Нартилий выжидающе посмотрел на второго альтмера, но тот не сдвинулся с места, сделав вид, что не понял намёка. — Наедине. Карилил, можешь оставить нас? — Как же смердит этот потный примат, — навесив на лицо доброжелательную улыбку, произнёс тот, кого Нартилий назвал Карилилом. И учитывая, что имперец никак это не прокомментировал, Мэв поняла, что эльф тоже использовал альтмерис. — Люди моются, заливаются духами, но всё равно источают это тошнотворное зловоние. Их города и их тела похожи на вспенившуюся каловую массу в канализационном стоке. Не понимаю, как ты терпишь жить с ними рядом столько лет. — Привыкнуть можно и не к такому, Карилил. — Пошли этого примата в Обливион. Мы не договорили. — Рад бы, да не могу. Наверняка Леланд передал с ним новое поручение для меня, — раздражённо ответил Далемар. — Я подумаю, что можно сделать со встречей у Сельдурина, но не обещаю, что смогу прийти. — Ладно, — ответил альтмер, продолжая скалиться имперцу. — Оставляю вас, но постарайся дышать через рот. — И тут же, изменив тон, добавил: — Нартилий, дружище. С этими словами Карилил шагнул вперёд. Мэв посторонилась и увидела, как он показательно дружелюбно потрепал имперца за плечо. Едва мер ушёл, как Нартилий отряхнул мантию, будто рука альтмера оставила на ней пыль. — Мне не нравятся твои новые друзья, — мрачно буркнул имперец. — В твоих глазах они такие же гнилые, как и я? — едко поинтересовался Далемар и, прежде чем Нартилий успел озвучить протест, продолжил: — Впрочем, не важно. Лучше скажи, с чем ты явился в этот раз. — Сколько раз тебе говорить: про гниль начал ты сам. Я и слова про то не сказал, — упрямо напомнил Нартилий. — Я лишь злился на тебя из-за вранья. И я погорячился, когда решил, что нам не стоит дружить. Все погорячились. — Нартилий поднял руку, чтобы по привычке почесать затылок, но тут же, вспомнив что-то, опустил её. — Мы с парнями собираемся вечером в «Плавучей таверне». Из наших будет Менворт с друзьями, Арис с Сержином, несколько ребят из нового набора. А ещё будут мои старые приятели из молодых Клинков. Замечательно, если ты тоже придёшь. Все этого ждут. — И М’рико ждёт? — И он тоже, — уверенно кивнул Нартилий. — Пора уже зарыть этот топор войны, Далемар! Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на давние обиды. Даже жизнь мера. — Что за повод для встречи? Или вы, как обычно, решили бесцельно нажраться до поросячьего визга? — Хватит говн… — с улыбкой начал Нартилий, но Далемар зыркнул на него с такой злобой, что слова застряли у него во рту. Он, верно, вспомнил, что так шутить над ним мог лишь близкий друг. А ведь он сам, при той же Нине Каран, объявил себя «не другом». — Так день рождения Тайбера Септима, Далемар! В «Плавучей таверне» объявили распродажу хмельных напитков. И Коловианского бренди в том числе. И знаешь… раз я тебя приглашаю, то заплачу. Да-да! Ты не ослышался! — Я не пью Коловианское, — отозвался мер, окидывая нарочито безразличным взглядом взволнованного Нартилия. — И я в целом не пью в честь дня рождения тирана, ответственного за геноцид моего народа. Даже если меня щедро угощают. Отвернувшись, Далемар поднял руку и притянул магией небольшой томик со стола. Открыв его, мер погрузился в чтение. Смутившись, Нартилий переступил с ноги на ногу. — Прости, я не подумал, — буркнул он. — Нарт! — окликнул кто-то имперца, и тот, обернувшись, помахал приятелям, показывая, что сейчас подойдёт. — Приходи, слышишь? Мы скучаем, это правда. — Нартилий замялся. Далемар перевернул страницу, всем своим видом показывая, что слова имперца тревожат его не больше жужжания назойливой мухи. — А я тоскую по нашей дружбе. Нартилия позвали снова, и в этот раз он ушёл. Далемар ему вслед и не посмотрел. Мэв тоже думала покинуть это воспоминание, как вдруг услышала голос вошедшей в лабораторию Нины Каран. Чародейка объявила начало урока, и все, кроме Далемара, тут же обратились к ней. Кажется, авторитет среди подопечных она завоевать смогла: никто больше не смеялся и не валял дурака. — Ошибочно будет рассматривать иллюзию только как средство поддержки в бою, — с расстановкой поведала Нина, стоя у окончания стола. — Если использовать чары этой школы для наступления, то можно избежать самой схватки. Даже мастер школы Разрушения не сможет раскрыть весь свой потенциал, если его восприятие будет искажено тем или иным образом. Ну а если при этом сторонник врага обратит против него же своё оружие, то бой окончится раньше, чем заклинатель нанесёт вам какой-либо вред. О воинах, полагающихся на физическую силу, и говорить не стоит. Простое заклинание с одним уровнем начитки — и неискушённый в иллюзии противник будет полностью деморализован. А при должной сноровке — обращён во временного союзника. Я давала вам задание изучить заклинание «Приказ гуманоиду». Кто хочет применить его на практике? Большая часть учеников тут же подняла руки. Нина неспешно осмотрела добровольцев, водя по рядам желающих пальцем и делая выбор. — Карилил. Ученик-альтмер, который только что говорил с Далемаром с самодовольной усмешкой, поднялся с места и подошёл к чародейке. — Так, а кого же мы выберем тебе в оппоненты? — медленно спросила Нина, оглядывая остальных. — Есть желающие? Может быть, кто-то мнит себя героем? Докой школы Разрушения? Или просто уверен в силе своей воли? В этот раз руку никто не поднял. Мэв осмотрела учеников и поняла, что те глядят на альтмера с явным недоверием. И нордка не могла их винить: было в этом высоком эльфе что-то неприятное. Даже скользкое. А ещё он был опасен. Мэв не знала, откуда пришла эта мысль, но разум воспринял её как должное. — Как жаль, — разочарованно вздохнула Нина. — Не вините их, мастер Каран, — не сдержав самодовольства, заявил альтмер, зубоскаля и демонстрируя свой идеальный «эльфийский» прикус, без признаков «приматских» клыков. — Я — лучший в вашей главной дисциплине. — Отчасти ты прав, — уклончиво признала Нина. — И заставлять я никого не буду, так что сама стану твоим… — Мастер Каран, я бы хотел вызваться добровольцем. — Риан? — Нина с удивлением обернулась и окинула имперца весьма скептичным взглядом. — А ты точно уверен в своих силах? — Более чем, — бодро ответил тот. — Можно же использовать Разрушение? Это моя любимая школа. — Придурок. — Тихий шёпот заставил Мэв скосить взгляд в сторону будущего мужа. — Он же тебя размажет. Далемар смотрел на Нартилия мрачно и исподлобья. Книгу мер отпустил и казался очень злым и напряжённым. Нина же охотно пригласила имперца подняться с места. Встав по центру выбранного круга в свободной части зала, чародейка подозвала к себе обоих учеников. — Всё как в стандартной магической дуэли, — пояснила чародейка. — Ты, — она обернулась к Карилилу, — используешь «Приказ одноуровневой зачитки». Риана это, конечно, не подчинит твоей воле, но атаковать он не сможет. Ты, — она с энтузиазмом обратилась к имперцу, — используешь лишь простую «Струю пламени». Но не сдерживайся: я наложу на Карилила оберег, который блокирует основной жар. — Не утруждайтесь с оберегом, мастер Каран, — хмыкнул Карилил. — Если альтмер не в состоянии сотворить заклинание Иллюзии быстрее, чем имперец выпустит «Струю пламени», то наказанием за такой позор должна послужить сама его жизнь. Но в случае с Рианом, даже если каким-то чудом он успеет первым, я поплачусь лишь опалёнными бровями, не более. Несколько учеников, услышав издёвку, прыснули, прикрыв рты руками. Нина же задумалась, но потом кивнула. — Свобода выбора — мощная сила, и потому каждый должен нести за неё ответственность. А теперь разойдитесь на десять шагов в противоположные стороны, — велела чародейка, и альтмер с имперцем сделали это. Сама она подалась назад, минуя линию огня. Когда оба ученика остановились и развернулись лицом друг к другу, Нина подняла руку. — Стойка! — Противники встали боком, чтобы минимизировать площадь поражения в случае попадания чар. — Свет — сигнал к началу атаки. В зале воцарилась полная и напряжённая тишина. Мэв вновь посмотрела на Далемара: он едва слышно напряжённо барабанил по обложке книги, лежавшей на коленях. Вспышка заставила девушку повернуться. Альтмер тут же начал совершать выверенное круговое движение руками, исказив лицо злой усмешкой. А Нартилий рванул вперёд, даже не тратя времени на чары. — Моя воля — закон! — выкрикнул альтмер, направляя беловатое сияние в сторону противника, но имперец, не сбавляя хода, отклонился назад, пропуская волну над собой на половине расстояния меж собой и высоким эльфом. Пол был гладкими, и когда Нартилий рухнул на колени, то проехался часть пути по инерции. Выпучив глаза, альтмер вновь начал делать круговой замах руками, но Мэв знала: атаковать цель, которая внезапно оказывается низко у твоих ног, очень сложно. — Моя воля — за… — успел произнести альтмер, перед тем как Нартилий, ловко провернувшись прямо на полу, сделал подсечку. Альтмер рухнул ничком. И, кажется, при этом приложился челюстью о камень. Мэв могла поклясться, что видела, как из открытого рта брызнула слюна. Всё случилось так быстро, что ученики, похоже, не осознали случившегося и просто дружно охнули от изумления. Отряхиваясь, Нартилий поднялся на ноги. — Сам ты — потный примат, — громко и тщательно проговаривая каждый слог, заявил имперец, без проблеска приязни смотря на растянувшегося на полу мера. За её спиной Далемар ругнулся, и Мэв осознала, что произнёс это имперец на альтмерисе, который, очевидно, знал. Она обернулась и увидела яркое смущение на лице будущего мужа. В былые времена он куда хуже контролировал свою мимику. Высокий голос Нины Каран прорезал тишину скороговоркой, которую Мэв даже не смогла разобрать. Она заметила, как голову имперца окутало белёсое облако чар. Нартилий замер, будто охваченный параличом. — Я говорила о «Струе пламени», а не о грубой силе, тупой дуболом, — зло прошипела чародейка, выступая из-за спины имперца. С кончиков её длинных пальцев срывались чары, окутывая имперца всё плотнее и плотнее. — Карилил сам промахнулся! — Далемар таки не выдержал и вскочил со своего места. Книга хлопнулась на пол. — И этот фарс изначально был не честен! Ты не учла разницу в уровне их владения магией. Нина тут же со злобой зыркнула на него. — Нартилий знал, что куда слабее, но вызвался добровольцем. Свобода воли — большая ответственность, как я и сказала. И твоему «не другу», Далемар, уже пора перестать витать в облаках и взглянуть суровой реальности в лицо. — Нина почти дрожала от злости. — Каждый день от него несёт перегаром! Каждое занятие, вместо того чтобы развивать свой скромный дар, он занимается ерундой! За десять лет преподавания я не встречала большей посредственности в искусстве познания тайн Магнуса, чем он! Нартилий скривился, и явно не только от сковывающих его чар. Вряд ли кому-либо было приятно слышать о себе подобное. — Недавно на рынке я встретила семилетнюю девочку-бретонку, которая зарабатывает, показывая магические фокусы прохожим, — продолжала Нина, испепеляя взглядом Далемара так, будто их не разделял стол и две шеренги учеников за ним. — И уже в этом возрасте она в сотни раз одарённее, чем этот оболтус! Коллегия должна быть приютом талантов, а не ярмаркой посохов для бездарностей. — Так пойди и выскажи это Талеру и другим мастерам, которые продают места за деньги, — рыкнул на неё Далемар. — А пока отпусти моего «не друга». И поумерь свой праведный, но лицемерный гнев, пока я тебе в этом не помог. — «Лицемерный гнев»? Ты ещё смеешь говорить о лицемерии? — Нина гордо вскинула подбородок. — Никто из мастеров не согласен с тем, что тебе хотят сразу дать ранг чародея, Далемар. Ты его не достоин, потому что вся твоя сила лишь в умении запугивать слабых и льстить сильным. — Уверена? — Мэв отчётливо увидела на его лице проблеск нездоровой радости. «Только бы не сорвался», — взволнованно подумала она. — Ты ведь специализируешься на Разрушении? — недолго подумав, спросила Нина, и в её голосе зазвучал явный азарт. Далемар кивнул. — Ну раз ты уверен, что достоин зваться чародеем, тогда проведём показательный поединок для учеников. Но по-взрослому. Без «Рассеивания» и «Оберега». Твоя магия Разрушения против моей Иллюзии. — Разрушение против Иллюзии? Это слишком просто. — Теперь Далемар точно походил на психа. — Я бы использовал другую школу, Нина. — Дай угадаю: решил прикрыться Колдовством? Призвать кого-то из Обливиона? — Это ни к чему. Я хочу использовать школу Изменения. — Чары Изменения не подходят для дуэли, — насмешливо ответила Нина, и Мэв с подозрением отметила, как бретонка убрала за ухо локон, выбившийся из идеальной причёски. — Считается, что Иллюзия тоже, — заметил Далемар, и при этом его голос прозвучал чуть ниже обычного. Чародейка окинула заносчивого мера заинтересованным взглядом с головы до ног. И жестом приказала ему приблизиться. Тот исполнил это, но сначала подобрал с пола книгу и понёс её с собой, сунув в подмышку. — Свобода воли, Далемар, — это большая ответственность. Ты совершаешь роковую ошибку, недооценивая меня. Но на ошибках учатся. И, кстати, об этом. — Нина повернулась к Нартилию и сделала пас, даже не произнеся вслух заклинания. Сияние вокруг головы стало плотнее, собралось в обруч и буквально вошло внутрь, словно неосязаемый призрак. — Наказание за нарушение правил учебной магической дуэли не такое серьёзное, как у реальной. Но, думаю, твой «не друг» сделает выводы и больше не будет, как варвар, применять кулаки в обители магии. Имперец буквально рухнул на четвереньки. Далемар замер на полпути, злобно зыркнув на Нину. В этот самый миг Нартилий заблеял, словно овца, и, как был, пополз в сторону окна. Приподнявшийся Карилил, увидевший это, громко рассмеялся. Этот весьма неутончённый гогот опять поддержала небольшая часть учеников, но основная масса жадно следила за подготовкой к столкновению и им было не до Нартилия, верно возомнившего себя овцой. — Ты пожалеешь, — мрачно объявил Далемар, шагая дальше. — Овцы — стадные животные, — с усмешкой отозвалась Нина. — Твой «не друг», верно, скучает в одиночестве. Но ничего, уже очень скоро у него будет компания. До конца учебного дня так точно. Я же сказала, что накажу тебя за дерзость, Далемар. Мер подошёл к бретонке и встал напротив. Помахивая свободной затёкшей рукой, он прожигал Нину взглядом, равно как и она его. Мэв заметила, что ученики наблюдают за ними и перешёптываются, похоже делая ставки. А несчастный Нартилий, когда подполз к ящику с растущим у стены фикусом, неловко приподнялся и, сорвав губами листок, начал его жевать, одновременно кривясь от горечи. — Карилил, запусти сигнал к началу, — спокойно велела чародейка. И довольно ухмыльнувшийся ученик-альтмер кивнул, поднимаясь с пола. На его выступающем подбородке начинал наливаться синяк, но Мэв он показался слишком маленьким. Карилил подошёл и встал рядом с противниками, те тут же разошлись по сторонам. — Стойка! — объявил Карилил и поднял руку, выбирая миг для сигнала. Вспышка была довольно яркой. Нина не произнесла заклинание вслух, а сразу начала совершать круговой пас. А вот Далемар в ответ выбросил вперёд обе руки. С его ладоней сорвался поток столь яркого блеска, что он заглушил весь свет в комнате. Иллюзорные веки были не способны его приглушить, но в то же время Мэв продолжала видеть. Охнув, Нина прикрыла лицо руками, но почти тут же, опомнившись, совершила новый замах, окутав предплечья белёсым сиянием. Но перед тем, как то сорвалось с рук, из снопа гаснущего света вылетел томик и, распахнувшись, звучно шлёпнул чародейку по лицу. «Швырнул книгу?» — изумилась Мэв, но томик внезапно, будто ожив, отлип от Нины, но лишь для того, чтобы ударить её вновь. Зашуршал страницами. Нина довершила заклинание, но то, сорвавшись, улетело в пол. Пелена света окончательно погасла. Будто кукловод, дёргавший невидимые нити, Далемар водил руками по воздуху, и книга, подчиняясь этим движениям, продолжала раз за разом нападать на Нину. — Урок первый: против неодушевлённых предметов Иллюзия бесполезна, — довольно отчётливой скороговоркой произнёс Далемар, меняя углы атаки и не давая отмахивавшейся Нине схватить книгу. Будто мелкая, но до ужаса вредная собака, томик кружил вокруг магички и не позволял той сосредоточиться на чарах. — Урок второй: чтобы дурить мозги другим, нужно напрячь свои собственные. А это можно сделать не так быстро, как уверяет чародейка. Если вы адепт школы Разрушения, то необходимо атаковать не огнём и тем более не льдом, а молнией. Даже мастер Иллюзии не успеет закончить начитывать уровень, перед тем как его тряханёт и придётся начинать всё сначала. Облетев Нину, книга ударила ту ниже спины, причём с весьма смачным шлепком. — Ах ты сучёныш! — крикнула чародейка, начиная делать новый круг. — Урок третий, — теперь Далемар буквально тараторил. Книга вновь шлёпнула Нину по рукам и начала носиться вокруг них. — Иллюзия воздействует на разум, создавая образы, которые не способны напрямую взаимодействовать с окружающей реальностью. А вот Изменение работает напрямую с материей. Вскрикнув, Нина изменила чары — и внезапно книга вспыхнула, обратившись на глазах в прах. Запахло палёным. Но Далемар не замолкал. — Главное — отвлечь внимание и опутать незадачливую Богиню Иллюзий магическими нитями. Что тоже не быстро, к слову. Особенно незаметно с солидного расстояния. Далемар поднял обе кисти, окутанные оранжево-фиолетовой магией, и, взвизгнув, Нина оказалась в воздухе, поднятая невидимой силой. Её руки как по струнке прижались к телу, словно её стиснула прозрачная ладонь великана. — Считается, что маг не в состоянии удерживать вес больше собственного, но, как видите, это возможно. — Далемар паскудно ухмыльнулся. Теперь он говорил медленнее, потому что полностью контролировал противницу. — Нина, ты же сказала, что будешь использовать только Иллюзию, но спалила очень полезную книгу заклинанием школы Разрушения! Переворачиваешь свои слова только так? Ну вот так. Мер провернул кисти, и чародейка, охнув, повисла вниз головой. — Карилил! — злобно крикнула она. — У него заняты обе руки! Альтмер тут же повернулся к Далемару, принимая стойку для атаки, но внезапно его затрясло. Каменный пол под его ногами вспыхнул, явив сокрытую ранее руну. — Ты сожгла очень полезную книгу об активации рун проявлением враждебности против заклинателя, — продолжил Далемар, когда Карилил упал на пол и обмяк, лишившись сознания. — Хорошо, что я заранее успел её прочесть и выучить наизусть. А ты ведь даже не посмотрела на мою руку, когда пялилась на меня перед дуэлью. Какая беспечность. Вот он твой порок — гордыня. Ты бы выиграла, если бы отнеслась ко мне всерьёз. — Отпусти меня или вылетишь отсюда! — Эх, Нина, Нина. — Тон Далемара явил новый оттенок пренебрежения. Оно, по наблюдениям Мэв, злило чародейку ещё больше. — Ты уверена? — Да! Немедленно. — Хорошо, я отпущу тебя, но лишь отчасти. Высвобождать все твои шаловливые ручки чревато внезапной атакой. А я уж точно тебя не недооцениваю. В этот же миг юбка чародейки, прежде удерживаемая невидимой силой, свесилась вниз, обнажив бессильно барахтавшиеся в воздухе ноги. — А милые чулочки! — отметил Далемар. И многие из учеников не сдержали смеха. Мэв повернулась и увидела, что больше никто не порывается встать на защиту чародейки. Более того, многие ученики буквально светились от счастья. Всё же завоёванный страхом авторитет оказался не лучшим мотиватором к геройству. — Я тебя уничтожу, слышишь? — взвизгнула Нина. Её лицо полностью было сокрыто тканью, и оттого она выглядела ещё комичней. — Слышу, — подтвердил Далемар. — Но сначала ты пообещаешь немедленно снять иллюзию с моего «не друга». — Сделай это сам, раз такой умный! — Нина, ты же знаешь, что, снимая чужие иллюзии, заклинатель рискует нарваться на побочные эффекты. Твоя… э-э-э, практика с бабочками и пауками мне это наглядно показала. Так что изволь самолично отозвать свои чары. — Нет! Твой «не друг» заслужил наказание! И твоё внезапное сострадание к нему не заставит меня изменить решения! — Ты ошибаешься, Нина. — Голос Далемара стал внезапно холодным и резким. Широким шагом он направился к бретонке. Мэв сделала то же самое, чтобы услышать, что он ей скажет. — У меня нет ни сострадания, ни совести, — мрачно и тихо произнёс Далемар, склонившись к прикрытому тканью лицу чародейки. — Будешь рыпаться — я сейчас разорву тебя на две части и даже не буду сожалеть об этом. Так же как он видится тебе сосредоточением пороков Коллеги, так и ты стала для меня образом того, что я возненавидел за время обучение здесь. Праведная фанатичка, истинно-уверенная в своей правоте и готовая ломать жизнь другим ради своей веры. — А то тебе самому такое чуждо, — злобно выдавила Нина. — Не чуждо, — признал Далемар, склоняясь ещё ниже. — И это злит ещё больше. — Если хоть один волос упадёт с моей головы, дядя тебя уничтожит, — ядовито прошипела Нина. — Ошибаешься. Для Талера ты не более чем новая ночная ваза под кроватью. Расколешься — и он найдёт себе новую. — Лжёшь. — Ты инструмент для него, а не личность. Как и любой другой смертный, включая меня самого. И знаешь… будет даже закономерно, если ты станешь той первой жертвой, чья кровь обагрит мои руки. Возможно, без всех этих правил, навязанных законопослушным обществом, я стану по-настоящему свободным. Как ты считаешь? Мэв не знала, что ответила ему Нина. Внезапно ей стало холодно и она провалилась в темноту. Но ненадолго. Вскоре вокруг заиграла нестройная музыка. Раздался смех, и Мэв оказалась в окружении инсталляции из тыкв и каких-то бочек. — За праздник Урожая!