Нужно любить, чтобы победить

      Несмотря на то, что внезапное желание ещё плавило Изуку изнутри, он смог взять себя в руки и, не привлекая особого внимания, отправился в столовую, где уже собирались прочие студенты Академии, желающие, как и он, перекусить. Среди толпы — к добру или злу — Изуку увидел знакомые лица: это были ученики из класса 1-В, среди которых находился и Нейто, которого он не видел уже долгое время. Сейчас эмоциональное состояние Изуку, как он сам заметил, защищало его от внешних раздражителей: мыслями он был целиком отдан внезапно осознанной любви к Кацуки, и ничего постороннее не могло пробиться сквозь этот барьер и как-то навредить ему. Он не ощутил тревоги, гнева или раздражения, он был спокоен и потому без сомнений двинулся дальше.       Взгляд Мономы скользнул по нему с опаской, даже можно было заметить некий страх, который прятался где-то глубоко в чёрных зрачках, но это были только догадки, парень почти сразу отвёл глаза. Изуку решил не задерживать внимание на нём и остальных, но проходя мимо всё равно поздоровался с ребятами из параллельного класса, и они ответили ему взаимностью. Староста 1-В очень дружелюбно ему улыбнулась и помахала рукой, остальные тоже были милы и приветливы. Их отношение порадовало Мидорию, ещё больше поднимая его настроение, от чего он практически не переставал улыбаться, даже когда покупал на кассе закуски для себя. Женщина заулыбалась ему в ответ — настолько было заразительно его хорошее настроение.       Вскоре Изуку вернулся в класс. Когда он зашёл в аудиторию, то заметил, что привычная компания Кацуки окружила его и вела о чём-то громкий разговор. Почти сразу стало понятно, что Киришима предлагает всем пойти после занятий куда-нибудь отрываться. Заметив Мидорию, подходившего к своему месту, он тут же отошёл, пропуская его.       Никто не вёл себя как-то по-новому, не задавал неудобных вопросов с порога, чего на самом деле можно было ожидать, тем более от Каминари. Все наоборот делали вид, что всё осталось, как было, и никакой новой информации никто не слышал. И правда — подумаешь, что Бакуго зачем-то брал Мидорию за руку и что-то ему показывал, это их личное дело, и никому не надо давать этому оценку и как-то приставать к ним.       — Предлагаю отпроситься у Айзавы-сенсей и поехать в город! — предложил Денки.       — Нас точно не отпустят, злодеи всё ещё могут напасть, — покачал головой Серо.       — Да о них уже давно ничего не слышно, всяко на дно залегли. Я бы на месте директора ослабил охрану.       — Ты это сейчас серьёзно?       — Я имел в виду, чтобы нас хотя бы на выходные отпускали… А то как в клетке сидим.       — Ну да, нас после экзамена отпускали на целую неделю, больше такой щедрости не жди.       — Я думаю, всё равно можно попробовать, — произнёс Киришима. — Ты как считаешь, Бакуго?       Кацуки всё это время поглядывал краем глаза за Мидорией, который разбирал вещи за столом, ненавязчиво слушая разговор одноклассников.       — Пас, — отозвался он.       — Я другого ответа не ожидал, — хмыкнул Серо.       — Пылью так покроешься, бро.       Бакуго в ответ лишь раздражённо дернул верхней губой, оскалив клыки.       — Что собираешься сегодня делать тогда?       — Какая тебе разница?       — Да я просто спрашиваю, — улыбнулся Эйджиро. — Это незаконно, хех?       — Я собирался в тренажерку сходить.       — Отличная идея, я тоже пойду!       Киришиме, очевидно, понравилась эта идея, он засиял, вслух начиная думать, над какой группой мышц будет работать сегодня, а Кацуки в ответ заворчал в попытках отделаться от приставучего друга.       — Я тебя не приглашал вообще-то, Дерьмоволосый, — фыркнул он, но слова не вызымели никакого эффекта. Остальные тоже согласились пойти с ними тренироваться, хотя данная идея показалась Каминари очень глупой, ведь это вовсе не отдых.       — А можно я с вами пойду? — внезапно для самого себя сказал Изуку.       Эти слова дались ему непросто. Не первый раз он ловил себя на мысли, что хотел бы вместе с Каччаном провести подобные силовые тренировки, ведь это отличалось от обычных, где они со Всемогущим тренировали Один-за-всех — да и то уже продолжительное время им не удавалось это сделать. Но Изуку до сих пор сильно стеснялся спросить разрешения присоединиться и молчал, так как не мог себе позволить при всех выражать желание быть вместе с Кацуки. Сейчас дела обстояли по-другому, и он рискнул.       Ему очень хотелось пойти с Каччаном — так же, как с тем ходили его друзья, он хотел проводить с ним время наравне с остальными, о чём грезил довольно давно, и упускать сейчас такой шанс было просто глупо.       Озвучив своё желание вслух, Изуку тут же смущенно поджал губы и улыбнулся, когда парни удивленно посмотрели на него.       — Чего? С чего ты взял, что можешь пойти, Деку? — задал вопрос Кацуки, обернувшись к нему.       Он был удивлён, но прикрывал это показным пренебрежением, какое всегда демонстрировал в сторону Деку на глазах посторонних.       — Я тоже думал сходить сегодня, и раз вы идёте туда же, то почему бы не пойти вместе? — спросил Изуку, не поддаваясь взгляду Кацуки, который так и требовал, чтобы он отказался.       В ответ Бакуго не нашёл подходящих слов, только цокнул языком и, ругаясь себе под нос, отвернулся к доске.       — Лично я не против, — сказал Киришима, а Серо согласно кивнул.       — О-о, приятель, а ты меня всё больше и больше удивляешь, — захихикал Каминари, прильнув к Деку, обнимая его за плечи. — Решено: идём в тренажерку! Ты меня пострахуешь тогда, ладно, Деку-кун?       — Конечно, — улыбнулся Изуку.       — Круто! — Денки показал два больших пальца, улыбаясь во все зубы.       — Это будет интересно, — ухмыльнулся Серо, подтолкнув локтем Киришиму.       — Чего вам всем от меня надо, блять, — злобно проворчал Бакуго.       Все только посмеялись над его недобрыми словами.       Иногда это и правда поражало — насколько друзья Кацуки навязчивые и необидчивые. Изуку им немного завидовал. Сколько бы времени не проходило, обидные слова по-прежнему могли его ранить, а он не был настолько толстокож, как Бакуго, он прислушивался к постороннему мнению — как делал всегда, мать так воспитала Изуку. Практически вся его жизнь строилась на чужом мнении — и это оставило свой след.       Одноклассники украдкой наблюдали за ними, о чём-то разговаривали, Изуку видел, как некоторые ребята загадочно улыбались, а кто-то искренне недоумевал.       — Кажется, я классом ошиблась, — донесся негромкий голос Момо, и Кьека ей что-то ответила, но Изуку не расслышал, так как она говорила слишком тихо, но это было уже не так важно.       В аудиторию вошел учитель Айзава. Начался следующий урок.

***

      — Поверить не могу в то, что слышу! — с энтузиазмом произнёс Иида. — Тренировки да ещё и в компании с самим Бакуго — это что-то новенькое. Вы не просто помирились с ним, погляжу, но и начали дружить, потрясающе!       — Да, я сам удивлён, — смущенно хикикнул Изуку, почесав затылок.       Он и его друзья направлялись к выходу из Академии. Каждый из них, видимо, считал своим долгом выразить восхищение тем, как необычно интересно сменили курс отношения двух фаворитов класса 1-А. Тенья ещё с момента выхода из класса не умолкал, даже Шото высказал своё мнение на этот счет. Только Очако по-прежнему казалась расстроенной, она всю дорогу молчала и старалась вовсе не смотреть в сторону Мидории. Изуку не мог ей ничем помочь, хоть и очень хотел этого, но со своими тревогами она могла справиться лишь собственными усилиями, и участие Деку ей ничем не поможет. Это так же печалило Изуку, однако собственное хорошее настроение помогало ему пропустить этот момент сквозь себя.       — Если так пойдёт дальше, мне придется к вам присоединиться, — подытожил Иида.       — Наверное, Бакуго и изменился немного, но точно не до такой степени, — спокойно заметил Тодороки.       — Каччан сейчас совсем другой, может быть, это будет возможно когда-нибудь…       Изуку не заметил, как тепло и мечтательно прозвучал его голос, он продолжил шагать к выходу, глядя себе под ноги, и улыбался. Парни ему не ответили, очевидно, не ожидая подобных заявлений, лишь Очако тихо хмыкнула, двигаясь немного позади.       Они разошлись по своим делам, когда оказались в общежитии, друзья пожелали Изуку удачи, словно он шёл не на обычную тренировку, а на экзамен. Вскоре, собрав необходимые вещи, Изуку отправился в тренажерный зал, где пока никого не было. Зная Бакуго, это показалось подозрительным, потому что последний очень пунктуален, но если вспомнить, с кем тот выходил из класса, задержка — нормальное явление. Всякий раз, когда друзья Кацуки собирались вместе, начинался полнейший хаос, и координировать их было очень сложно, что хорошо читалось в раздражённых глазах Бакуго, который быстро бросал попытки как-то их усмирить. В основном у него это получалось на испытаниях во время учёбы, потому что только тогда молодые люди брали себя в руки и слушались его; он был их негласным лидером, это врожденная черта Кацуки. Он правда мог бы быть хорошим командиром, если бы не поддавался негативным эмоциям, которые легко лишают его рассудка, на что частенько просил обращать внимание Айзава-сенсей. Но Изуку не сомневался, что это пройдёт, верил, что это возрастное. Они ещё слишком молоды и горячи, ими движут по большей части сиюминутные ощущения — страхи, гнев и желания, а не логика и рациональность. То же было и с Изуку. Потому в моменты разочарования от невозможности всё сделать, как было нужно, из-за своих слабостей и незнания, он мотивировал себя мыслью, что только учится на своих ошибках и каждый раз становится опытнее и мудрее. У него — у них — всё было впереди, они только начали. И если на твоем пути возникают препятствия, которые ты можешь преодолеть, значит всё не зря, главное не ценой невинных жизней.       Изуку разминался, пока ждал остальных, разогревал мышцы, делая растяжку, приседания, наклоны — обычный фитнес. Когда послышались голоса за дверью, Деку по неизвестной причине заволновался. Парни почти ворвались в помещение, о чём-то прерикаясь, наполняя недавнюю пустоту оглугающим шумом. В них так и била энергия, даже Каминари не требовалось использовать свою причуду, чтобы зарядить остальных.       — Привет, мужик! — махнул рукой Киришима.       Изуку ему улыбнулся и кивнул. Денки продолжал что-то говорить Серо, но тему их разговора Деку не понял, в большей степени обращая внимание на Бакуго, который зашёл самым последним. Он отложил в сторону свои вещи и взглянул на Изуку. Выражение его лица было обычным, оно не выражало особых эмоций, он выглядел серьёзным и спокойным. Изуку ему улыбнулся и даже силой не смог заставить себя отвести взгляд.       — Чего уставился, задрот? — спросил Кацуки, проходя мимо.       — Ничего, — покачал головой Деку и продолжил разминку.       Он видел, как Каччан оценивает его: красные глаза внимательно изучали его внешний вид. На Изуку были надеты обычные футболка и шорты, которые не доходили до колен, и простые кроссовки. Ничего в нём не было особенного, на его взгляд, а вот Кацуки надел майку и спортивные штаны. Он выглядел прекрасно, как всегда. По мнению Изуку, ему не нужно было делать вовсе ничего, чтобы выглядеть привлекательно.       — Ну, — начал Бакуго, — и над чем ты собирался сегодня работать?       Он отошёл и прислонился к тренажеру, сложив руки на груди.       — Я? Эм…       Этот вопрос застал Мидорию врасплох, потому что он вовсе не думал над этим всерьёз, тренировка — это предлог, чтобы побыть вместе с Каччаном в присутствии одноклассников, и больше ничего.       — Я… хотел поработать над нижней частью тела, — сказал он и только спустя мгновение понял, что это можно было понимать и в другом смысле. А с учётом того, что и он, и Кацуки не так давно целовались в туалете, открыто демонстрируя, что оба желают большего, сильнее засмущался и на всякий случай добавил: — Мышцы ног хотел тренировать.       Кацуки смотрел слишком пронзительно и даже казался почему-то злым. Он покосился на остальных парней, которые нагло прислушивались к их разговору, делая вид, что разминаются и готовятся к работе на тренажёрах. Лишь когда они заметили, что Бакуго буквально убивает их глазами, они заговорили о чём-то своём, но не очень громко, как было до этого.       Очевидно, что все присутствующие, задаваясь вопросом о том, с какой стати Бакуго согласился взять Мидорию, догадывались об истинных причинах этого. Возможно, они думали вовсе не о том, что было на самом деле, а считали это обычной дружбой, и это порой смешило Изуку, но эта неточность была третьестепенной важности, и думать об этом сейчас не было никакого смысла. На данный момент имели значения только алые глаза, которые нефизически касались кожи Изуку и разогревали её.       — Хочешь быть моим инструктором? — улыбнулся Деку.       — Ага, ещё чего, сам разберёшься, — отмахнулся Кацуки и пошёл к одному из тренажёров, на котором требовалось поднимать груз, тренируя мышцы спины.       Заметив на себе взгляды Ханты и Денки, Изуку улыбнулся, склонив голову, и пожал плечами, говоря этим, что просто пошутил, и отказ Бакуго его вовсе не расстроил.       Он отправился на беговую дорожку — к той самой, с которой когда-то Кацуки притянул его в свои объятья, а после в душевой предложил стать парой. От этих невозможных воспоминаний разогревались щёки, пробуждая многогранные эмоции, от которых терялась концентрация. На мгновение Изуку подумал, что это была не лучшая идея — собираться здесь в присутствии посторонних и думать о настолько интимном, что перед самим собой было стыдно. Он даже не с первого раза понял, что у него спросил Каминари, пока шёл по беговой дорожке, рассеянно глядя перед собой.       — Эй, ты меня слышишь?       — Да, да, извини…       — Как закончишь, подстрахуешь меня со штангой?       — Я же обещал, — улыбнулся он. — Конечно, подстрахую.       — Отлично, — хмыкнул Денки и подошёл к гантелям, с которыми занимался Киришима.       — Тебя и я подстраховать могу вообще-то, — сказал Бунтарь, наблюдая за своими бицепсами в отражении.       — Я доверяю только Мидории.       — Доверился бы лучше мне, — произнёс Кацуки, — я бы в миг придушил бы тебя этой штангой.       Ребята засмеялись.       — Спасибо, ты такой добрый, Бакуго.       — Воплощение добра просто.       Они продолжали общаться, Изуку по большей части слушал их разговоры. Конечно, парни в основном общались на темы, которые были понятны только им одним, но всё равно это нисколько не смущало Мидорию. Ему было очень комфортно и весело. Он и не заметил, как табло тренажёра показало, что он прошёл уже пять километров. После, пробежав ещё минут пятнадцать, Изуку наконец закончил и сошёл с дорожки. Денки очень обрадовался, когда наступила очередь работы со штангой.       — Иди сюда, придерживай её, — указал Каминари и лёг на скамью, принимая верное положение: ноги твердо стояли на полу, руки расставлены по ширине грифа, он опустил плечи, выпрямил грудь, прогибаясь в пояснице. Денки не первый раз это делал, подумал Деку, и он точно знал, как правильно.       Вскоре Каминари начал первые подъёмы. Изуку с волнением за ним наблюдал: вес, на его взгляд, был довольно большой и мог в случае чего навредить.       — Я помню, как ты ленился ходить тренироваться не так давно, — сказал он, заполняя тишину, которую прерывали только звуки тренажёров и редкие реплики присутствующих.       — Ага, — с усилием выдохнул Денки, поднимая штангу. — Но всё меняется, у меня есть мотивация.       — Это из-за Джиро, да? — уточнил Изуку.       — А? — Каминари немного расстерялся, его руки надломились, и Мидория поспешил забрать у него штангу и повесил её на место. Денки устало вздохнул, выпрямляясь: — Ну, да… Из-за неё.       — Вы мило смотритесь вместе, — мягко улыбнулся Изуку.       Он заметил, как Киришима и Серо странно переглянулись, а Кацуки строго посмотрел на него, но пока ничего не сказал.       — Хех, да… Но я ей не пара…       — Почему? Мне казалось, что ты ей тоже нравишься.       Каминари не нашёлся с ответом, он нахмурился и о чём-то задумался.       — Думаю, тебе стоит пригласить её на свидание, — озвучил свою мысль Изуку.       — Деку, — позвал его грубый голос Бакуго, — не лезь не в своё дело.       Изуку в недоумении посмотрел на него.       — Ничего, — сказал Денки, потирая мокрый лоб. — Всё нормально.       — Извини, — попросил прощения Изуку, почувствовав себя полным дураком.       — Я не обижаюсь… Ты хороший парень, Мидория. Глупый только.       Деку вовсе не понял, что сказать в ответ, он смог лишь насупиться и расстеряно раскрывать рот. Каминари засмеялся, вновь становясь самим собой.       — Не парься, приятель! Давай продолжим.       — Да…       Он снова начал делать жим штанги под присмотром Изуку, который из-за своего недавнего поведения почувствовал стыд, мысленно говоря себе, что больше никогда не будет говорить с людьми — даже близкими — на такие личные и сложные темы. Он ничего в этом не понимал и не разбирался в тонкостях отношений Каминари и Джиро. Не ему следовало давать подобные советы, хотя идея пригласить человека, который тебе нравится, на свидание — вовсе не глупая.       Взглянув в сторону Бакуго, который сосредоточенно смотрел перед собой, считая про себя количество подходов, Изуку вновь подумал о нём. Об их отношениях. О том, что было вчера…       Он случайно издал вслух странный звук — смесь шумного выдоха и стона. Ему пришлось тут же закашлится, чтобы не выдать себя. На него посмотрел только Кацуки — и тут же отвёл взгляд, сильнее нахмурившись.       — Устал мне помогать? — посмеялся Каминари, поднимая штангу.       — Подавился просто, — ответил Деку, прочищая горло.       Сделав ещё пару подходов, Денки попросил забрать у него штангу и с громким вздохом обесиленный развалился на скамье.       — Как же я устал…       — Ты молодец! — похвалил его Деку с искренней улыбкой. — Очень профессионально отработал.       — Да-а, — протянул он устало. — Меня Бакуго научил. Как же я пить хочу!       Он поднялся и подошёл к своим вещам, желая взять бутылку воды, но голос Кацуки его остановил:       — Не пей сейчас, подожди минут пять.       — Как скажешь! — радостно воскликнул Каминари, но в следующую секунду вымученно захныкал, закрывая бутылку. Ему эта идея не понравилась.       — Я не ожидал от тебя такого, Каччан, — сказал Изуку, пройдя к очередному тренажёру, на котором собирался работать над мышцами ног, о чём сам же заявлял недавно.       — Чего? — Глаза Бакуго смотрели на него исподлобья и выглядели до сих пор недружелюбными.       — Просто ты такой заботливый, — усмехнулся Изуку, прикрывая глаза, склонив голову, делая вид, что шутит.       Он флиртовал и даже сам этого не до конца понимал. Это получалось само собой, он нисколько не старался, работали одни лишь его чувства.       Наверное, в иной ситуации Бакуго бы накричал на него сразу, посылая в известное место, но сейчас он помедлил, так как, очевидно, не знал, что сказать, но это продлилось всего секунду, и он стал самим собой довольно быстро, чтобы не вызывать подозрений у остальных, но недостаточно, чтобы Изуку этого не заметил.       — Иди нахер, — рыкнул он.       — Да ладно тебе, бро, не груби, ты ведь правда заботишься о нас, — засмеялся Киришима.       — И ты тоже иди нахер.       — Ладно, ладно, не ворчи, — как маленького успокаивал его Эйджиро, оскалив зубы. Серо стоял рядом и иронично ухмылялся, расстягивая эспандер.       Изуку улыбнулся Кацуки, чем вызвал очередной всполох неизвестной эмоции в глазах последнего, и принялся заниматься на тренажёре. Снова наступила тишина, все сосредоточились на тренировках. Все, кроме Изуку. Не получалось у него спокойно заниматься, не думая о человеке неподалёку, который так же как и ты бросает в твою сторону жадные взгляды, желая рассмотреть движение каждого мускула. Думая об этом, Изуку мечтал поскорее закончить эти тренировки и немного успокоиться. Или же наоборот.       Когда Каминари по привычке начал слишком сильно ныть о своей усталости, остальные решили закончить на сегодня и отправится в душ. Но это испытание было не по силам Изуку сейчас. Даже представлять себе такого было нельзя: он и так с трудом сдерживал свои чувства, контролируя порывы приблизиться к Каччану и обнять его, а если его отправят с ним в душ — он боялся даже подумать об этом.       — Как же я провонял, — понюхал себя Киришима, а потом ухмыльнулся: — Отлично отработал, значит!       — Пошли мыться, а то если выйдем так — весь корпус сдохнет, хех, — засмеялся Ханта.       — Я схожу в душ наверху, — уточнил Изуку. — Спасибо, что разрешили пойти с вами, мне очень понравилось.       — Нет проблем!       — О, я думаю, это надо повторить, — сказал Денки. — Если только Мистер Ворчун не будет против.       Кацуки ему не ответил, просто бросил косой взгляд, собирая свои вещи.       — Каччан не будет против, правда? — Изуку прозвучал слишком нагло, даже он сам это заметил, парням вообще могло показаться, что он издевается над Бакуго, а не заигрывает с ним. Изуку пришлось прикусить язык, пристыдив самого себя. А когда Кацуки взглянул на него глазами волка, готовый броситься в любой момент, он опомнился:       — Если нет, то нет, я не обижусь… Ладно, я лучше пойду, пока, ребята.       Мидория поспешил уйти из зала, скрывшись за дверью, он не расслышал никаких разговоров за спиной, понимая, что его буравят глазами и начнут обсуждать только, когда он исчезнет из поля зрения. Проскользнув мимо одноклассников в общей комнате, которые были увлечены просмотром телевизора и настольными играми, Изуку поднялся на свой этаж и закрылся в комнате. Наконец-то он оказался наедине с самим собой и мог перевести дух и немного подумать.       Не всё прошло так, как ему бы хотелось: он несколько раз допустил глупую ошибку, выставив себя дурачком, порой вел себя не слишком разумно по отношению к Кацуки. Но, повторно пропуская через себя недавние воспоминания, Деку по-прежнему чувствовал себя счастливым. Он был рад, что смог позаниматься вместе с Бакуго и его друзьями, он хотел этого, и его мечта сбылась. Он искренне верил, что в будущем будет только лучше.       Когда Изуку немного успокоился, вышел из своей комнаты и пошёл в душевые. Он нисколько не удивился, когда на его пути появился Бакуго; он натурально чувствовал собственной кожей его присутствие, только думал, что встретится с ним прямо на пороге комнаты, а не в коридоре. Кацуки быстро подошёл к нему и притянул к себе за руку, заглядывая в глаза так яростно, что дыхание перехватило. Изуку сначала подумал, что его поцелуют, но быстро понял, что произойдёт совсем не это.       — Какого черта это было, Деку? — проговорил Бакуго, сдавливая пальцами его кисть. Изуку слегка поморщился, его держали крепко, но не причиняли сильной боли, он не стал вырываться.       — Я…       Заданный вопрос на самом деле не удивлял, Деку сам им задавался только что у себя в комнате, и единственный ответ, который сумел найти заключался в одном.       — Я просто хотел быть рядом с тобой — вот и всё.       — А вести себя так было обязательно? — почти скалился Кацуки. — Сначала отказываешь, потом подлизываешься, после вообще навязался с нами на тренировку и глазки при всех строил. Нахера так делать?!       — Я не навязывался! — защищал себя Изуку. — Я же спросил разрешения, и ты не отказывал. Да, я повёл себя глупо при всех на тренировке, соглашусь, но в этом нет ничего такого, ребята ведь догадываются…       — До тебя до сих пор не дошло? Я не хочу, чтобы кто-то об этом знал.       Кацуки раздражённо фыркнул и отпустил его руку, отстраняясь. Он повернулся в полоборота и посмотрел на Деку обвиняющим взглядом.       — Но почему?       Изуку посмотрел прямо на него в ответ, не страшась, но и не настаивая отвечать, хотя очень хотел услышать версию Каччана. Кацуки почти никогда не мог устоять перед этим взглядом. К сожалению, его это только злило, а не успокаивало, так случилось и сейчас. Бакуго скривил раздраженную гримассу.       — Потому что никто из этих идиотов язык за зубами держать не станет, а мне нахер не надо, чтобы ещё какие-нибудь ублюдки рассказывали, для чего мне нужен член и куда его надо совать.       На услышанном Изуку поджал губы и чуть покраснел, опустив глаза. Точно. В этом был смысл. Понятно, почему Бакуго не хочет огласки, ему пришлось пройти не один раз через унижение, начиная с того самого экзамена, на котором он потерял над собой контроль. Изуку сразу вспомнились последовавшие разборки со студентами старших курсов, вспомнились их злые слова, ярость, с какой Бакуго дрался с ними, свои собственные ощущения. На мгновение ему стало грустно, но потом он почувствовал гнев вперемешку с обидой.       — Не вздумай больше у всех на глазах дразнить меня, иначе я за себя не отвечаю, понял?       — Я понял! — прикрикнул Изуку. — Я понимаю тебя, Каччан, и не хочу отговаривать; если ты хочешь, чтобы никто не знал — хорошо, пусть будет так, но только… я просто… — Он поднял взгляд, встретившись с глазами Кацуки, сглотнул и, прикрывая рот рукой, почти прошептал: — Я не могу ничего с собой поделать, я хочу тебя… очень…       В глазах Бакуго что-то сверкнуло, будто его ударило током.       — Каччан… — почти умоляя, проговорил Изуку.       В следующее мгновение его резко дёрнули вперёд, одна рука обернулась вокруг талии, вторая сильно сжала волосы, притягивая ближе, чужой рот вонзился в его, раскрывая губы, проталкивая язык внутрь.       — М-м! — Изуку громко застонал от неожиданности, цепляясь руками за майку на спине Кацуки.       Тот практически кусал его, будто пытался съесть. Настолько глубоко и жарко Каччан еще ни разу не целовал Изуку, у последнего ноги задрожали от сильнейших эмоций, которые и напугали его, и одновременно возбудили так, что в ушах зазвенело. Бакуго засасывал его язык, отнимая тем самым и воздух из лёгких, надавил всем весом, подтолкнув к стене, мял тело в своих руках ладонями, пытаясь освободить собственное желание. После глубокого поцелуя, он укусил Изуку за мочку уха, и, недолго послушав возбужденное дыхание на своей шее, громко зашептал:       — Раз ты так сильно хочешь, сегодня я тебе покажу, чего стою, смотри, не сдохни от удовольствия, Деку, и даже не надейся, что сможешь остановить меня.       — Мм… — согласно замычал Изуку, когда Кацуки вновь завладел его ртом, натягивая зелёные волосы, заставляя запрокинуть голову назад и ещё взволнованней дышать. Он схватил зубами губу Изуку, лизнул крошечную ранку, которую последний совсем не почувствовал, и перешёл к его шее, покрывая кожу яростными поцелуями. Изуку льнул к нему всем телом, хватался руками за что мог и, закатывая глаза, терял последние отголоски рассудка.       Когда из горла сорвался первый громкий стон, который могли услышать вообще все, Бакуго тут же остановился и накрыл его рот рукой. Изуку с трудом сфокусировал на нём вопросительный взгляд.       — Не сейчас, задрот, — сказал Кацуки, поглаживая большим пальцем губы Деку. — Сегодня ночью. Держи дверь открытой.       Изуку в ответ просто кивнул, не в состоянии произносить связные слова. Он начал понимать, что происходит, только когда Бакуго, оставив на его губах последний неаккуратный поцелуй, ушёл, обернувший пару раз в его сторону, пока не скрылся за дверью, ведущей к лестнице.       Разум словно заволокло туманом, ноги сами донесли Изуку до ванных комнат, он пришёл в себя лишь под струёй горячей воды, которая, ударив его в грудь, вернула в чувства, а после помогла погрузиться в осознанный транс. Всё ощущалось странным сном, в котором хотелось остаться навсегда. Он гладил себя и шептал под нос слова, которые Кацуки никогда от него не слышал.       Собрать осколки здравомыслия у Изуку получилось спустя минут двадцать, а потом он по-прежнему взволнованный спустился в общую комнату на ужин, с которым уже воевали его одноклассники, пытаясь приготовить в кипящем подсолнечном масле спринг-роллы. Их медленно опускал в густую жидкостью Фумикаге, Чёрная тень в это время с тревогой наблюдала за процессом, прячась за спиной парня. Из-за того, что в моменте тот случайно уронил несколько капель воды в масло, оно с громким шипением начало разбрасывать в стороны раскаленные капли, от которых рядом стоящим пришлось уворачиваться.       — Осторожно! — завопил Сато, прикрывая его собой.       Все засмеялись.       — Ты как будто от злодея меня защищаешь, — сказал Токоями.       — Нужно быть осторожным, иначе можно получить сильные ожоги! — нравоучал он. — Подожди, пока масло успокоится.       — Разумеется.       Изуку присел на диван и просто наблюдал за ребятами, погруженный в собственные мысли. Он огляделся, увидев практически всех своих одноклассников в общей комнате, кроме, само собой, Бакуго. Помимо него кто-то ещё точно отсутствовал, но Изуку уже не мог на этом сосредоточиться, возвращаясь мыслями обратно к Кацуки. Его отвлёк голос Урараки:       — Деку-кун, помоги накрыть на стол, пожалуйста, — позвала она.       Не задумываясь, Изуку молча принялся расставлять чистую посуду на столе, которую ему передавали, краем уха слушая, о чем говорили девочки. Асуи с Миной увлеченно общались на тему рукоделия, рассуждая, чем им заняться вместе на выходных, подумывая поехать в город и пройтись по художественным магазинам. Тоору хотела пойти с ними, вместе с ней выразили такое же желание и Джиро с Момо, Очако так же поддержала эту идею, и они все вместе принялись обсуждать время и место, а Изуку просто легонько улыбнулся тому, насколько девчонки были дружными и весёлыми. Парни в сравнении с ними казались более самостоятельными и собирались компаниями поменьше, даже частенько предпочитая одиночество или кого-то, кого знали лучше одноклассников.       Изуку на секунду подумал, что если бы перед ним стоял выбор между большой дружной компанией и Бакуго, он бы не задумываясь выбрал второе. На данный момент он вовсе не мог отказаться от Каччана, в своих фантазиях он уже до смерти извёлся, давно потеряв рассудок. Внутрение часы отстчитывали каждую секунду слишком медленно, он не мог дождаться ночи.       Когда же на ужине появился наконец Кацуки, ждать стало ещё невыносимие. Изуку приходилось заставлять себя или смотреть в тарелку перед собой, или разговаривать с друзьями, которые от него почему-то не отлипали. И он говорил с ними, говорил много и шутил, казался самому себе прежним, хотя внутри себя ощущал пылающий огонь, от которого не спрячешься в общении с близкими людьми. Возможно, никто и не замечал этого, но ему не становилось от этого легче.       Изуку был одним из первых, кто пожелал всем доброй ночи и отправился спать. Было весьма рано — на часах не было и десяти вечера, о чём ему сразу сообщили, но Деку объяснил ранний уход тем, что слишком устал за сегодня. Это было на самом деле кристальной правдой, ведь он не спал всю ночь, много тренировался, пережил несколько мощнейших эмоциональных волнений, которые лишили его последнего спокойствия и сил. Он отправился в свою комнату, где, оставшись наедине с собой, начал усиленно думать, что нужно делать, чтобы дождаться Каччана и не сойти с ума. В конечном итоге он просто переоделся в пижаму и лёг в кровать. Ждать с включённым светом он всё же не решился и выключил светильник, погрузив комнату в густые сумерки. За окном было достаточно светло, чтобы неплохо видеть мебель и входную дверь, через которую когда-то должен был прийти Кацуки. Накрыв лицо одеялом, Изуку начал ждать, слушая своё взволнованное сердцебиение.       Он не знал, сколько прошло времени, но лежал довольно долго, в какой-то момент он подумал, что просто уснёт, так как у него на самом деле оставалось не так много сил, но тем не менее он не мог сомкнуть глаз — и не должен был.        Наконец дверь отворилась, и из тёмного коридора внутрь комнаты проникла тень. У Изуку мурашки побежали по коже: к нему будто монстр из шкафа пробрался в кровать и сейчас съест его заживо. Но это был Бакуго, он быстро взобрался на кровать, отдернув одеяло в сторону.       — Спать что ли собрался, задрот? — спросил Кацуки, ухмылка слышалась в его голосе. Изуку весь встрепенулся от неожиданности.       — Совсем нет… — Он не успел пояснить свое состояние подробнее: Кацуки склонился к нему и начал целовать, словно здоровался. Только в этом было мало нежности, но зато в поцелуе чувствовалось страстное желание, которое очень долго сдерживали.       Кацуки показался Изуку крупнее и шире в плечах чем обычно, он темной фигурой нависал над ним, придавливая к кровати, от чего дрожь восхищения пробежала по коже. Кацуки потянул руку, чтобы включить светильник.       — Может, так оставим? — с наивной надеждой спросил Деку, сжимая в кулаках его майку. По какой-то причине ему хотелось остаться вместе с ним в темноте, но тон голоса Бакуго не предполагал возражений.       — Я хочу видеть тебя, — ответил он, щелкнув переключателем.       От света Изуку чуть прищурился, теперь лицо Кацуки было хорошо видно, его красные глаза пугающе заблестели в желтоватом свете лампы, что Изуку вдруг смутился и чуть прикрыл зардевшее лицо руками. Трудно было осознавать, что это вовсе не сон и всё происходит на самом деле.       Кацуки мгновенно убрал его руки и вонзился губами в его рот, жадно целуя. Изуку взволнованно замычал. Он часто издавал какие-то звуки во время поцелуев, Кацуки же в такие моменты обычно был молчалив и сосредоточен. Уверенные движения и грубые ласки Бакуго разжигали чуть потухшее в Деку желание. Он начал хотеть его с новой силой, и сам прижимался, отвечая с той же страстью.       Кацуки оторвался от губ Деку, приподнялся и раздраженно скинул одеяло на пол, которое мешало ему занять более удобное положение. Он толкнул колени Изуку в стороны, чтобы тот развёл ноги — так ему было удобнее, он мог приблизится как можно ближе к горячему телу, которое била незнакомая дрожь. Его руки продолжили гладить Изуку, губы вновь начали оставлять влажные поцелуи вперемешку с укусами — это именно то, чего Изуку так хотел, чего ему так не хватало последние часы. Возбуждение быстро ослепило его, он цеплялся за Бакуго, наслаждаясь его вниманием.       Когда Изуку почувствовал чужую руку в своих штанах, его глаза распахнулись, он дёрнулся и перехватил руку Кацуки, пытаясь его остановить.       — Стой! П-подожди…       Но Бакуго не остановился, он сильно сжал Деку сквозь ткань трусов — забраться под них ему помешал Деку.       — Ка-ах! Каччан!..       — Я же предупреждал, ты меня не остановишь.       Из-за того, что Деку запуганно начал крутиться под Бакуго, тому пришлось придавить его всем тело, и — скорее всего ненарочно — он довольно больно сдавил его мошонку.       — Каччан, мне неприятно, — пробурчал Изуку, схватившись за руку Бакуго, которая упрямо не желала его отпускать, но после сказанных слов пальцы всё же расжались.       Кацуки в недоумении и слегка угрюмо посмотрел на Изуку. Он никогда не желал признавать ошибок и сейчас считал, что делал всё правильно — по крайней мере то, что обещал сегодня вечером, — однако это было не так, но Деку не хотел его винить, он хотел подсказать ему, что надо делать.       — Будь помягче, ладно? — попросил он.       Бакуго в ответ нахмурился. Изуку чмокнул его в губы и подтолкнул в грудь, предлагая поменять положение.       — Давай сначала я? — сказал он.       Кацуки сел, расставив ноги, и отклонился назад, Изуку знакомыми обоим движениями стянул немного вниз его штаны, высвобождая твёрдый член, головка которого потемнела, налившись кровью. У Деку сердце где-то в горле застучало, а во рту собралась слюна. Ему некогда было подумать, насколько это нормально, и он принялся посасывать кончик, обняв ствол пальцами, несильно надавливая и поглаживая нежную кожу. Бакуго поначалу выглядел напряжённым, но вскоре расслабился и, чуть опустив веки, наблюдал, как Изуку двигает головой и периодически причмокивает губами.       Изуку очень хотел взять глубже, иногда норовил протолкнуть член в рот сильнее, но всякий раз останавливался, потому что боялся, что его стошнит. В этом не будет ничего сексуального, если это произойдёт. Он продолжал двигаться в том же темпе, поглаживал чужой член одной рукой, а второй решил прикоснуться к себе.       Он понял, насколько возбуждён, когда ладонь накрыла собственный член сквозь штаны. Он сжал себя сильнее, закрыл глаза и шумно задышал, наслаждаясь сладчайшим моментом. Ему было так хорошо.       Вдруг Кацуки остановил Изуку, положив руку на его голову, погладил волосы, привлекая к себе внимание.       — Ложись обратно, — сказал он и сам толкнул его назад, чтобы тот лёг на спину.       В этот момент он смог стащить с Деку штаны вместе с трусами, чем вызвал у последнего встревоженное:       — К-Качча…       — Чего стесняешься, Деку? — усмехнулся Кацуки, раздвигая его ноги, которые тот смущенно свёл вместе.       — Ничего…       Бакуго снова навис над ним, начал целовать, сплетая их языки вместе, не давая ему говорить; одна рука скользнула под ночную рубашку, и Изуку почувствовал немного грубоватую кожу его ладони, а вторая рука наконец прикоснулся к его члену. Пальцы крепко обхватили головку, потерли кожу, расскаляя её до нереальных температур, нащупывая дырочку уретры.       — М-м-м! — Изуку вздрогнул всем телом от нового, невозможного ощущения. Ему показалось, что он сейчас потеряет сознание, что было вполне осязаемо. Всего одно движение — и он изогнулся, кончая на свой живот.       У Изуку заслезились глаза, слезы потекли по скулам прямо на подушку, он рвано задышал, глотая воздух, пытаясь не отключиться прямо сейчас. Он толком не видел, с каким выражением лица на него смотрел Кацуки, он только чувствовал, что тот продолжает поглаживать его и молча наблюдает.       — Ещё не всё, Деку, — послышался его хриплый голос.       Он снова начал двигать рукой на сей раз сильнее, член в его ладони опять затвердел, электрические разряды били Деку вновь и вновь, что он не мог контролировать звуки, которые срывались с его губ. Их заглушал Кацуки, накрывая его рот своим, ласкал языком чужой язык, не переставая двигать рукой. Изуку не знал, насколько его ещё хватит, время вытягивало из него все силы, отдавая взамен головокружительное удовольствие, какое он доселе не знал.       Вдруг Деку несвоевременно вспомнил, что у Каччана так-то опасная причуда, и тот можем ему навредить, если начнёт потеть, а это было неизбежно. Он держался за мощные плечи Бакуго, не замечая, как сильно вонзал пальцы в его кожу. Повернув голову, отрываясь от жадных губ, Изуку опустил взгляд, плохо различая детали из-за слёз, и попытался сказать севшим голосом:       — Ка… Качча… Твоя причуда…       — Боишься, что я взорву его? — хмыкнул Бакуго, тяжело дыша ему в ухо, продолжая надрачивать его член, и негромко выдохнул: — Не бойся.       В этот момент Изуку не выдержал всех тех эмоций, что набросились на него со всех сторон. Его глаза закатились, и он, издав тяжёлый стон, снова кончил, теряя сознание…