Как спасти себя от главного героя?

      Как только Вэй Усянь покинул Облачные Глубины, весь орден Гусу Лань выдохнул со спокойной душой.       Особенно счастлив его исключению стал Лань Цижень. После того, как Вэй Ин перестал светить своим довольным и счастливым лицом перед ним, старик резко подобрел к своим ученикам и перестал устраивать каждодневные нервотрёпки.       И если некоторым воспитанникам настроение Лань Циженя очень даже понравилось, мне же пришлось испытать на себе все прелести бытия любимчика учителя, потому что по какой-то необъяснимой причине старик Лань решил уделить мне особое внимание. И его «особое» внимание пришлось мне не по вкусу.       По началу Лань Цижень ко мне внимательно и пристально присматривался, спрашивал о самочувствии, ставил в качестве правильного примера другим ученицам и просил пересказывать его лекции.       Но, конечно же, на этом его интерес ко мне не ограничился.       Спустя некоторое время Цижень всё-таки заметил моё нежелание брать в руки духовное оружие настоящей Лань Чанчунь и вызвал на допрос по этой теме.       Честно признаюсь — до смерти было страшно идти к нему. Особенно после сказанных с недовольным и суровым лицом слов: «Останься, Чанчунь. Мне нужно с тобой серьёзно поговорить». В тот момент я думала, что клан Лань всё-таки разоблачил самозванца в теле Чанчунь и уже хотят сжить меня со свету. В панике я уже готова была пасть ниц перед Лань Циженем и умолять не убивать меня, но… Оказалось, что оставили меня после занятий по другому поводу, который был не менее безопасным. У Лань Циженя возник вопрос о духовном оружии Лань Чанчунь.       Имя меча, оказывается, читается как Шуймянь, что в переводе с китайского означает поверхность воды.       Шуймянь — красивый тонкий меч серебристого цвета с оттенком голубого, является личным и единственным оружием Лань Чанчунь за всю её недолгую жизнь.       Именно из-за этого оружия Лань Цижень оставил меня и потребовал ответов.       В тот момент я полностью растерялась и не знала, что ему ответить. До ужаса было страшно. Хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не отвечать на его вопрос.       Однако делать было нечего.       Скрипя сердцем от страха о дальнейшем будущем в теле Чанчунь, мне пришлось рассказать Циженю правду.       Рассказала я, конечно же, не всё. В конце концов, в момент паники я всё ещё сохранила остаток разумности. Я немного приукрасила свою ситуацию, обставив всё так, словно по неизвестной причине после лихорадки оружие перестало отвечать на мой зов.       Почему же Шуймянь перестал меня слушаться я, естественно, знала. Причину легко можно было понять, если веришь в перемещение душ или обмен телами.       Правда как обстоят дела в древнем Китае с этим… я не знаю. Но мне очень повезло, что Лань Цижень поверил моему вранью. Он, конечно, сначала удивился и с недоумением начал расспрашивать меня, однако я стойко, с молчанием партизана, старалась выдержать его расспросы. В конце концов, старик решил обговорить необычную ситуацию со старейшинами и конфисковал меч Чанчунь.       После ситуации с раскрытием правды о неспособности использовать меч, я находилась в дикой панике несколько дней. В страхе я умудрилась собрать свои небольшие пожитки, накопить два маленьких мешочка денег и едва ли не сбежать с Облачных Глубин. Мне не хотелось оставаться и ждать часа своей гибели, когда старые дяденьки в совете старейшин прознают обо мне в теле настоящей Чанчунь, потому решила в той ситуации действовать радикально.       Но, славу небожителям, как говорится здесь, пронесло. Уж не знаю, что подумали старейшины в своих «умненьких» головах, но обо мне как о не Чанчунь никто не заикнулся. Они решили всего-навсего создать мне новое духовное оружие.       В момент, когда Лань Цижень говорил мне это, я находилась в астрале от шока. В моей голове проносились сотни мыслей. Они реально поверили, что я всё ещё та самая Чанчунь? Что с их мозгом? Какой у них коэффициент интеллекта? Хотя… Если вспомнить канон, у старейшин Гусу Лань действительно проблемы с мозгом.       Таким образом проблема с оружием была решена.       Спустя пару дней я получила своё собственное, личное духовное оружие, которое, согласно тому, что изучить смогла, назвала Цзиъи.       Тогда-то и начались мои упорные и суровые тренировки с духовным оружием.       Впрочем, тренировки с мечом стояли наравне с тренировками по стрельбе из лука, ведь медленно, но верно приближались состязания лучников. Как временный представитель ордена Гусу Лань, мне не хотелось ударить лицом в грязь, потому я сильно налегла на лук и стрелы, тратя большую часть времени на тренировки. К счастью, у меня к этому оказался скрытый талант и тренировки по стрельбе из лука проходили с искренним удовольствием.       Чего нельзя было сказать о китайском языке. Я, благодаря найденным детским иероглифам в библиотеке, смогла-таки выучить несколько слов, но на большее меня не хватило. Без учителя, к сожалению, самостоятельно изучать язык оказалось сложно, какой бы старательной и упёртой я не была бы.       С письмом обстоятельства были не лучше. Мои попытки запомнить написания иероглифов и их названия выходили боком. В китайском, оказывается, так много похожих черточек… Ужас.       Вишенкой на торте моих неудач ровно лёг главный герой мира магистра — Вэй Усянь.       С какого-то перепугу Вэй Ин неожиданно стал слать мне письма с засохшими цветами лотоса. И если поначалу я недоумевала, когда неизвестная девушка из клана Лань впервые принесла мне письмо, то после нескольких таких писем и одной красной ленты в последнем, поняла.       Оказывается, это Вэй Усянь настойчиво слал мне мертвые цветы вместе со своими красиво написанными иероглифами.       О чём он писал я, естественно, не знала. Даже с китайской азбукой иероглифов мне сложно было расшифровать слова Вэй Усяня, потому я просто складывала их в небольшую шкатулочку, ранее служившую хранением украшений.       Цветы лотоса хранить у меня не получалось. Они очень быстро осыпались и ломались от любого неправильного движения, потому их я просто выкидывала.       А вот красная лента… Я не могла понять, случайно ли её положил Вэй Ин или специально, но что делать с ней совершенно не знала. В ордене Гусу Лань лобные ленты имеют большое значение и трогать их может только будущая вторая половинка и дети, но относится ли это к лентам для волос…       В конце концов, я не придумала ничего лучше, кроме как спрятать красную ленточку в шкатулке. Может быть, когда поеду в орден Вэнь, отдам её обратно Вэй Усяню. Если, конечно, не забуду.       Письма, присылаемые главным гером, очень частые. Примерно пять раз в неделю меня ищет очаровательная девушка из клана Лань и со смущенной и неловкой улыбкой отдаёт письмо. Она ничего не спрашивает, не говорит и никому не докладывает о странных и подозрительно частых письмах мне, но её заинтересованный и любопытный взгляд остро намекает, что ей нравится быть посыльным.       Надеюсь, она не шиппер древнего Китая…       Кстати говоря, её имя я узнала спустя два месяца. Как оказалось её зовут Лань Сушан и она является внучкой одного из старейшин. И к тому же у неё есть старший брат — Лань Цзиньи, с которым мне довелось познакомиться спустя пару дней моего общения с его младшей сестрёнкой.       Поначалу я не придавала нашим отношениям особых внимания.       Сушан приносила мне письма, иногда бывало просто так подходила и с яркой улыбкой на лице спрашивала о моих делах, часто вставала на занятиях со мной в пары. В целом она была как прилипчивая пиявка, которая нашла себе новую жертву. Но совсем незаметно мы стали сближаться и постоянно находиться в компании друг друга.       Её брат Цзиньи тоже со временем стал частым гостем возле нас и его постоянные перепалки с младшей сестрой стали моим привычным обыденным днем. Они могли начать дискуссию друг с другом по любой мелочи каждый раз, когда их мнения не сходились. И судьей в их разногласиях всегда выступала я, когда они, прося решить кто из них прав, оказывались повержены моими безупречными знаниям правил Гусу Лань. Что довольно смешно, учитывая, что брат с сестрой прекрасно знали все правила клана Лань.       Так наша компания превратилась в трио.       Мы постоянно проводим время вместе и к концу года нас уже невозможно заметить порознь друг от друга. По какой-то необъяснимой причине я сблизилась с ними и постепенно открываюсь им.       Итак, к началу состязания лучников, я с твердой уверенностью могу сказать, что случайно обрела хороших друзей в клане Лань.