И вновь все стихло.
Лишь шаги, еле слышные, раздавались по коридорам хладным. Это Кассандра шла к брату своему, что бы серьгу злополучную отдать.
И Гелена встретив, что только на этаж второй поднялся, за руку взяла.
— Прости меня, Гелен. Ещё вчера серьгу нашла я, но так устала и…— она виновато голову опустила. — Все хорошо, сестра, — он пальцы их сплел. — Матушка расстроилась несильно? — царевна, спиною о стену опиралась. — Немного, но я выкрутился, — и гордо голову поднял.Так бы они и болтали, если бы не шаги, что от лестницы исходили.
И кинули взор синий близнецы в сторону шумящую.
К ним подходил юноша славный. Светлые волосы, очи весны, а сам он страстный, сильный парень. Кудрявые волосы развивал ветер искусственный.
Он, с улыбкой широкой, подошёл к паре.
— Гелен! Кассандра! Ну привет! Чего не вышли нас встречать? — спрашивал царевич, что явно в настроении хорошем был." Мне так нехорошо…
Кто он?
Пусть уйдет, мне плохо… "
Рыжая голову на стену уронила, смотря на потолок.
— Здравствуй, Троил. Прости нас, мы заболтались. Мы рады, что приехали вы… — рыжий затылок почесал. — Да брось ты! Я же шучу! Главное, что с вами все в порядке, а мне больше и не нужно! — Троил брата, лишь слегка, толкнул в плечо, смеясь.Но замолк, как только на сестру свою глянул.
Что с ней?
От чего свой взгляд уводит?
— Кассандра, душечка, чего ты? — юноша отогнал Гелена, беря ту за предплечья, бережно. — Обидел я тебя? Тебе я неприятен? От чего не смотришь на меня? Раньше ты всегда ждала меня, — он выдохнул печально.Медленно голову свою опустила царевна.
Она сама не знала, откуда неприязнь эта.
Откуда ужас весь и страх.
Тот парень добрый, видно сразу, но почему уходит от него сестра?
И небо и весна единым стали.
Их взгляд в миг слились.
Сердце, казалось, птицей страстной, пыталось из груди вырваться скорей. Холод все пронзил.
Губы поджала аккуратные Кассандра, в напряжении будучи.
Смотря в глаза его она видала отражение свое, а после…
« Мой брат! О, Зевс! Кто-нибудь! »
« Мужчина, чьё сердце горем обливалось, вместе с кровью, пронзил мечом грудную клетку юноши того… »
« Я был влюблен. Сейчас влюблен я тоже. Я мир вам принесу, прошу лишь, будь моей…»
« Все пламенем горит. Нет спасенья более. Не справилась с миссией своей девица вещая…»
Медленно, по каменной стене, спускалась рыжая царевна, за голову держась свою.
Из глаз она роняла слезы, а сама надрывисто дышала.
Она с ума сходила.
И слышит она лишь стоны, крики, видит лишь огонь и смерть.
И больше никого.
Гелен испугавшись, быстро оттолкнул Троила мягко, сестру поднимая, к груди своей он скромной, прижимая. Он гладил ее волосы, рыдал он вместе с ней.
— Кассандра, не плачь, я умоляю, — дрожал голосок царевича. — Что он тебе сказал? Чего не слышал я? — губы мягкие касались лба сестры.Но та молчала.
И потеряв создание, забылась в бытие.
Она вываливалась из рук Гелена.
Без всяких объяснений, Троил сестру, взял на руки, унося в ее покои.
Гелен за ним.
— Что сделал ты? — рыжий вопрошал. — Не стоит всех здесь обвинять, — пытаясь быть спокойным, отвечал Троил. — Она сама упала. Видать, удар от солнца вдруг схватила или же переволновалась. Я матери скажу, а после лекарю, — он в сторону Гелена не глядел. — Я буду с ней! — царевич, как щенок бежал за ними.Троил аккуратно, уже в покоях, положил сестру на ложе, поправляя волосы ее.
Она бледнела, холодела.
К ней рядом сел Гелен, вздыхая, раз иной.
Ронял он слезы, переживая сильно. Юноша другой поправил свои кудри, проверяя пульс.
Жива.
Стабильно все.
— Ей нужно отдохнуть, — и взор на брата уронил. — Все будет хорошо, Гелен, поверь мне. Я не желаю зла вам, никому, — и за руки он бледные схватился.А рыжий лишь кивнул.
Троил, убрал слезы с щек его, а после удалился.
Гелен с сестрой остался, вздыхая, раз иной.
А солнце грело все, своей златой любовью.
И радостно от ветра на душе.
А солнце грело все, своей златой любовью.
И радостно от ветра на душе.
В покоях сидел царь Трои, отдыхая с долгого пути.
В прохладе дома своего он засыпал, но в двери постучали.
— Входите, — не открывая глаз тот отвечал.Шуршание.
Скрип деревянный.
В обитель царскую вошла женщина, поправляя волосы светлые свои.
— Гекуба, это ты, — с неким облегчением заявил Приам. — Ну как обход? Ложись — ка рядом. Тебе тоже стоит вздремнуть, — и рядом с собою тот похлопал. — Гелену так же плохо. Отвары, от болей головных ему не помогают, — женщина, с волнением страшным, легла рядом с Приамом. — Гелен — оракул. Сами боги позволили видеть ему будущее. От даров не лечат, их принимают как должное. С благодарностью, — почесав бороду свою черную, он на другой бок перевернулся. — И мучиться ему всю жизнь? От болей он ни ест, ни спит нормально. В случае чего он не сможет защитить Трою. Не у что тебе все равно? — Гекуба брови в домик возвела. — У меня очень много сыновей, Гекуба. И все они защитят город, в случае чего. Я и не беру Гелена никуда, ибо бесполезен он. Если бы мне было все равно, я бы мучил его оружием, боями. Но я не монстр, пусть живёт он дальше, — зевая, царь произносил. — Но он твой сын. Ты даже не подошёл к нему сегодня, — царица отвернулась от мужа. — А ты только за него и переживаешь. Ты про других своих детей, случайно, не забыла? Про Гектора, у которого сын родился? Про Поликсену, что за всеми, вместо тебя, следит? Про Деифоба, что говорил с тобой последний раз на той неделе? Про Креусу, что тоже плохо ест? Про Троила, на которого, за время этого похода, ты даже не глядела? Про Лаодику, у которой явные проблемы с мужем? А Кассандра, что живёт от нервного срыва до другого? В твоём мире лишь Гелен, потому что он особенный. На остальных тебе плевать, — злился царь, подушку поправляя. — Приам! Как можешь ты так говорить? Я всех детей люблю и все равны они! Но Гелен слабее их, он не может сам справиться! — крикнула Гекуба. — А ты думаешь, только слабым мать нужна? — и к ней он повернулся. — Гелену мы помочь не в силах. Это выше наших сил, а вот другим ты можешь время уделить. Об этом ты подумать не забудь, — и глаза закрыл он, засыпая.Укусила губу свою царица, вздыхая тяжело.
В глубине души своей могла она понять Приама, но не хотела принимать свои ошибки.
Она глаза закрыла, тоже засыпая…
И тишина настала.
Была она святой, что шла блаженно к алтарю.
И тишина настала.
Была она святой, что шла блаженно к алтарю.
Над люлькой навис аккуратно мужчина огромный.
Спереди волосы его короткие, сзади длинные.
Но этот воин, что наследником являлся Трои, был слаб пред младенцем в колыбели.
Улыбка его добрая, нежна так.
От строгости и следа не осталось.
— Гектор, ты его разбудишь, — тихо говорила Андромаха, поправляя волосы свои. — Прости — прости, я не могу налюбоваться, — и отошёл, нехотя.Он взял жену за руки, улыбаясь ласково.
— Спасибо тебе, Андромаха. Что жива и сына берегла. Я так рад, что вы есть у меня, — и поцеловал ее в лоб. — Нет у меня ничего дороже вас, — прижал к себе жену он.Женщина к нему прильнула.
И нет счастливей их.
Они и вправду любили друг друга. Искренне.
Светло.
Любили.
Многие завидуют счастью их.
Удаче и жизни сладкой.
Андромаха руки на плечи мужа уронила, в глаза глядя шоколада.
— Мы тоже любим тебя, Гектор. Прошу, береги себя, ибо без тебя нам будет тяжело. Ты и отец мне, и мать родная. И брат и милый мой супруг. Ты мой мир. Мой Гектор, — та гладила щеки, что скрыты бородою.Мужчина гладил голову ее, улыбаясь. И нет счастливей их…
Вечерело.
После сна дневного все принялись за работу над Троянскими играми.
За идею эту взялись плотно Гектор, Деифоб и отец их Приам, конечно же. И лошадей готовили они, и место, где бы все происходило.
Пошла молва о том, что скоро будет зрелище, да так пошла, что дошла аж до горы Иды, к пастухам.
От друзей своих узнал об играх и Парис, что богинь судил совсем недавно, да радостно домой шел.
— Парис, ты весел так, — услышал голос тихий юноша. — Что обрадовало тебя? — спокойно стало вдруг.И не качались ветви больше.
И трава уснула, на мгновенье.
Лист не упадет.
Сердце не стучит.
Обернулся юноша, поправляя кудри златые.
Он улыбнулся скромно, не уходя.
— Энона, я узнал о состязаньях в Трое. Желаю я участие принять! — пастух к нимфе руку протянул.Вся покрыта она шалью лёгкой, что скрывала лицо ее худое, тело тоже. Волосы черные падали ей на бедро. Она, как призрак, будто облако, прильнула к мужу, внимая его сердцебиению.
— Славно. Будь аккуратней только. Я верю, что одержишь ты победу, — ее рука холодная коснулась его лба. — Спасибо. Спешить мне нужно! Ещё увидимся с тобою мы, Энона! — тот отстранился убегая.И вновь качаются ветви.
Очнулась, вновь, трава.
Парис, мечтами окрылённый, бежит домой, к отцу и брату.
Он мигом, будто ветер южный, вошёл в домик деревянный небольшой.
За столом обедал главный пастух Приама — Агелай.
— Чего ты так врываешся? — от еды не отвлекаясь, спрашивал отец. — Ты слышал, что в Трое будут игры? Я хочу пойти туда! — восторженно заявил юноша, попутно отрывая себе кусочек хлеба. — Слышал-слышал, — неторопливо отвечал старик, — Если хочешь иди, кончено, но учти, что участники, это не те разбойники, с которыми ты разделался, не наши ребята — пастухи, а настоящие воины, Александр. Там будут царевичи, у которых явно подготовка физическая лучше твоей, — на сына глянул он. — Да знаю, знаю я! Я справлюсь! Уж поверь, отец, прибуду я с победой и ты будешь мной гордиться! — хлеб доедая, убежал Парис…Какой же неугомонный этот Парис. Через дней несколько прибежит в Трою и начнутся игры, а пока…
А пока Кассандра не проснулась. Рядом с ней Гелен сидел, руку сжимая холодную.
Он так переживал за сестру, что о времени забыл, о всем на свете.
В момент один заметил на руке свой шрам царевич.
Шрам старый, небольшой совсем.
На предплечье остался он на жизнь всю.
Рука убрала хитон с предплечья правой руки Кассандры.
Такой же шрам носила и она...
[ — Ай! Больно! — шипел мальчишка рыжий, хватаясь за правое предплечье. — Что с тобой, братик? — девочка подбежала к нему, осматривая руку. Гелен поранился об угол статуи Аполлона, когда они играли. Кассандра подула на ранку небольшую, к месту подходя, где раньше был Гелен. Она пальцами кожу предплечья натянула и размахнувшись ранила себя об угол статуи. И в миг пошла кровь алая, стекая по руке ее. — Сестрёнка, что ты сделала? — о боли позабыв, мальчишка кинулся к девочке, рукой дрожащей, другую беря. Но вместо страха у Кассандры была улыбка милая. Она того по голове погладила хихикая. — Мы ведь близнецы, Гелен. У нас все, кроме пола, должно быть одинаково. Мы вместе радуемся и вместе получаем боль. Это нас и отличает от других, — она ещё шире улыбнулась. ]" Может она тоже, видит будущее?
Она никогда не хотела, что бы я один страдал… "
Думал юноша, гладя голову царевны славной.
Закат алый вновь окрасил все.
И нет той крови конца…
Закат алый вновь окрасил все.
И нет той крови конца…
В храме Артемиды тишина.
Никто уж не пришел туда сегодня.
Но ждала богиня.
С нетерпением ждала, ибо сообщил ей Аполлон, что должен огонек ее прийти, благодарить.
Но лишь тишина и ветра свист. Богиня грозная вздохнула тяжело, думая, что делать.
Как счастливой стать.
Тот взгляд.
Та кожа.
Тот хитон из головы не выходит богини.
Как же о смертном том огне она мечтала.
Артемида — серьезная богиня, храбрая и грубая.
Романтика не в характере ее.
Но даже ей нужна любовь и верность. Даже ей.
Мимо нее прошёлся Аполлон.
Сестру заметив, он глянул на нее и та, что делает она.
Ждёт.
Ждёт терпеливо, как добычу дерзкую.
" Я ведь совсем запутался.
Не предупредил его я.
Ох, и что же делать мне… "
Искусства Бог ушел, обдумывая все.
В один момент он увидал знакомый огонек.
Он заглянул в окно.
Там двое было близнецов.
И выдохнул спокойно Аполлон.
" Она больна таким тихим юношей. Славно. "
И очутился в обители Кассандры он. Вздрогнул юноша, да сжал руку сестрицы сильно.
Он смотрел на Бога, удивляясь.
— Не бойся меня, смертный. Я — Аполлон, тебя не трону. Хотел тебе лишь сообщить, что в храме Артемиды тебя ждут, — и потянул руку к юноше. — Но кто? Кроме Кассандры я не нужен никому, — и к сестре прижался он. — Ну не глупи же, юноша. Это твой шанс. Иль сомневаешься в словах ты Бога? — тот тоже голос сделал. — Конечно нет! — из страха встал Гелен. — Ну вот и славно. Бери скорей, — и выгнал близнеца чужого.И на Олимпе тоже не спокойно. Богини две обижены, рассержены. Ходили по залу пира, да кричали, пока их выслушивал уставший Зевс.
— Ах, значит, Афродита, — взяла тарелку Гера. — Богиня любви. Похвастаться даже нечем, — Афина села за стол. — Знает, на что мужики ведутся! Променять власть на женщину, что будет радовать тебя лишь несколько десятков лет! — Брака Богиня разбила о пол тарелку. — Для людей это много. Мужчины глупы, с них взять нечего, — та на отца смотрела. — Ну что устроили вы здесь? Какой смысл жалеть? Выбрал смертный Афродиту, значит выбрал. Былого не вернёшь. Тем более вся проблема ваша в Эриде, ибо с нее все началось, — бороду седую поправляя, заявил владыка. — Если бы не Афродита, — желала продолжить жена Зевса, но последний ее перебил. — Если бы Парис выбрал Афину, ты бы с ней не дружила, а если бы выбрал тебя, они бы злились на тебя, — закатывал глаза Зевс. — Что есть, то есть. Не получит от нас Троя поддержки, — заключила Афина, вставая с места своего.Гера кивнула, предварительно разбив немного посуды.
Они исчезли, оставляя Бога одного…
Уже совсем стемнело.
Все спать легли.
Пошел ливень.
Началась гроза, как только Гелен вступил ногою на порог храма Артемиды…