«Пропуски во времени-свободное время. Расписание на все дни, кроме воскресенья(выходной) 5:00 — подъём 5:30-7:30 — занятия на улице 8:30-8:50 — завтрак 9:00-10:00 — первый урок 10:20-11:20 — второй урок 11:45-13:00 — обучение борьбе 13:20-14:20 — третий урок 15:00-15:20 — обед 15:40-16:10 — прогулка на свежем воздухе 16:30-17:30 — четвёртый урок 18:00-20:00 — подготовка уроков 20:20-20:40 — ужин 21:00 — отбой Одобрено королём Ричардом.»
— Мда-а-а… — протянул я, почесав затылок. — Хорошо, что я заранее его посмотрел, иначе не ценил бы этот дополнительный выходной должным образом. Так, сколько сейчас времени? — я обратил свой взгляд к часам, висевшим на стене. — Третий час, — подметил я, — слава кому угодно, что уже есть будильники. Я люблю вести диалоги с умными и интересными людьми, поэтому часто разговариваю с собой и считаю это занимательным делом. — Зря я сейчас посчитал себя умным. Будильником-то как пользоваться? Я покрутил его в руках, но так ничего и не понял, так как раньше мне удавалось лишь знать о его существовании. Поняв, что так в пустую потрачу драгоценное время, я направился к своим слугам. — Какое ужасное слово — слуга, звучит унизительно, но хорошо, что это хотя бы не я. Подойдя с будильником к двери братьев Кростовых, я по привычке постучал с выдерживанием пауз. Дверь незамедлительно отворилась. — Вы чего так странно стучите? — задался вопросом один из братьев. — Да так, привычка старая. Вы можете мне, пожалуйста, помочь с будильником? — А что с ним не так? — мужчина взял в руки устройство и стал его крутить, чтобы найти неисправность. — Ничего, просто… — я стал тянуть гласные, понимая нелепость своего запроса, — я не знаю, как его установить на нужное для меня время. Из комнаты послышался басовитый смех, из-за чего на моём лице стал появляться румянец. — Не смейся там, — крикнул помогающий своему брату в комнате. Я уже хотел его поблагодарить за эту фразу, но он сразу же дополнил чуть тише: — Я же сам не выдержу, — на его лице стала расползаться улыбка, заметная из-под капюшона. — Так, вам на сколько нужно его поставить? — Без пятнадцати три, — все также застенчиво проговорил я. Мужчина стал мне показывать и объяснять, как устанавливать будильник. Поблагодарив за помощь, я направился обратно к себе, сгорая от стыда. Поставив будильник на стол, мне, наконец, удалось завалиться на большую и длинную кровать. Сравнивая её со своей прошлой, мне подумалось, что эта напоминает облако. В деревне у меня кровать была выполнена из дерева, а сверху была положена какая-то материя, связанная бабушкой, из-за чего там я не ощущал большого удобства и желания прилечь. Здесь же кровать также не очень мягкая и с облаком зря сравнил. Больше похоже на то, что чувствуешь, если прилечь на мягкую траву. Одеяла у меня нет, но оно и понятно, июль месяц. Чтобы укрываться, для меня была подготовлена простыня, которая, по-хорошему, бесполезна. Как только я закрыл глаза, то услышал звон будильника. — Сейчас! Послушав несколько минут звон устройства, я понял, что здесь это не сработает. Вспомнив, где нахожусь, я мигом вскочил с кровати и направился к вещи, издающей раздражающий звук. В дверь раздались удары, а после один из слуг заговорил: — Вы встали? — Да! — крикнул я спросонья. Я открыл дверь — передо мной стоял только один из братьев. — А… — не успел я договорить, как мужчина меня сразу же перебил. — Собирается. — Мне нужно переодеваться? — Не поверите, я ради этого и пришёл. Слуга протянул мне аккуратно сложенную стопку светло-серой одежды. Поняв, что времени у меня осталось не очень много, я быстро переоделся в брюки с рубашкой и выскочил в коридор. Два брата уже ожидали меня у дверей. Мы выдвинулись к месту обеда, путь к которому мне всё же удалось запомнить. Зайдя в столовую, передо мной открылся вид на длинный стол, на поверхности которого располагались свечи. За столом могло поместиться около полусотни людей, но наблюдалось только четыре человека. Из присутствующих только две девочки встали из-за стола и сделали реверанс. Немного растерявшись, я запоздало кивнул головой, заведя руки за спину. — Приветствую тебя, мой сын, — произнесла женщина, сидевшая рядом с отцом. — Здравствуйте, — её я так же отдельно удостоил кивком. Эта женщина, собственно королева, то есть моя мать, хоть таковой и не является. И если она будет каждый раз ко мне так обращаться, то я не выдержу и что-то да скажу, хоть после и поплачусь за такое вызывающее поведение. — Присаживайся между сёстрами, иначе спокойно мы не поедим, — сказал отец. Как только я оказался между ними, нам подали еду, количество которой предугадать было невозможно. Для каждого члена семьи было подано по тарелке горячего супа, после чего пустые тарелки забрали и выдали жареную рыбу, после овощной салат, а затем и фрукты. Во время трапезы мне не задавали никаких вопросов, но после окончания приёма разнообразной пищи, мать решила начать: — Как ты себя ощущаешь пока? Комфортно ли тебе? Мне не хотелось говорить ей, да и всем присутствующим правду, поэтому ответил, что меня всё устраивает и также выразил уверенность в том, что это место станет для меня роднее прошлого дома. — Может, тебя что-то не устраивает, и ты хочешь что-то поменять, может, слуг? Достаточно нетактичный вопрос, особенно с учётом того, что мои слуги стояли у входа в столовую. — Нет, вы что. Всё прекрасно, и слуги в том числе. Да и я слишком мало времени здесь нахожусь, чтобы сделать такие поспешные выводы. — Понимаю тебя, поэтому не буду тебя пытать своими вопросами. Надеюсь, что твоё мнение, которое ты сейчас высказал, не изменится и через большее количество времени. У тебя ведь сегодня выходной? Я кивнул. — А почему мы учимся, а он нет? — спросила одна из девочек. — Барбара, ты сегодня себя слишком плохо ведёшь и встреваешь в разговоры, которые к тебе не относятся. Если тебе позволено их слушать, не значит, что можно задавать свои неуместные вопросы без спроса. — Прости, мама, — она опустила голову вниз. — Что ж, не смею больше вас задерживать, тем более у девочек ещё впереди уроки. Мы все встали из-за стола и, поблагодарив друг друга за обед, разошлись по комнатам. Следующий день начался сразу же не лучшим образом. Проснувшись от звона будильника, я не знал, что надеть, так как не предполагал, что под собой подразумевает тренировка на улице. В десять минут шестого я только раскачался и смог одеться в свою прошлую повседневную одежду. В ней я отправился к братьям Кростовым, и как только я занёс кулак над дверью, она открылась. — Неужто вы решили меня ударить, Орион? — Нет, просто вы слишком быстро дверь открыли, да и не вовремя. — я помотал головой, пытаясь избавиться от возникшей неловкости. — У меня вопрос… — я в который раз не успел договорить. — Постойте, к вам можно зайти в комнату? — Да, — от непонимания я запнулся, — а к кому-то нельзя? — Да, к некоторым нельзя, особенно без разрешения. Давайте тогда у вас обсудим все необходимые вопросы, чтобы не будить других. Пройдя вместе с Кростовым к себе и закрыв дверь, я уселся на стул, приставленный к столу. — Продолжим. Мне нужно как-то специально одеваться для утренних занятий? Отрицательный ответ. — То есть я могу пойти в своей старой одежде? — Да, в ней и желательно. — А что мы будем делать два часа? — Должно быть, заниматься. Всё узнаете, когда мой брат до соберётся. — А можно задать вопросы насчёт вас? — Вас — это я или мы с братом? — Вы с братом. Слуга открыл дверь и проверил наличие посторонних людей в коридоре. Попросив подождать минуту, мужчина покинул мою комнату и через пару минут вернулся с братом. — Мы слушаем, только спрашивай тихо, так как информацию о нас нам запрещено рассказывать, — начал пришедший. — Это мой первый вопрос. Почему и к чему такая конфиденциальность? — Во-первых, нам это запретил король, а его ослушиваться дело не из приятных. Во-вторых, если вдруг что-то произойдет, то вытрясти из нас информацию о принце захочется многим. Это было с одной стороны, а с другой, если вы будете много знать о нас, то сможете и сами нас выдать при желании. А там уже как цепная реакция. Сначала вы сообщите о нашем существовании, потом они найдут нас по вашим словам, а там прямая дорога к королевским тайнам. — Так я же могу молчать до последнего о вас. — Можете, но кто вас знает. Когда будет выбор между жизнью и смертью… — То я выберу смерть, даже если для жизни нужно будет раскрыть какую-либо секретную информацию. Под капюшонами братьев промелькнули улыбки. — Тогда следующий вопрос, видимо, отсеивается. Имена и верхнюю часть лица вы скрывается по той же причине. — Да, но если вы поклянётесь чем-то по-настоящему дорогим для вас, то мы сможем доверить и эту информацию. — У меня есть достаточно людей, любовью к которым я могу поклясться. — Называйте их имена. В мою душу закралась частичка недоверия к ним, но я всё же решился назвать имена тех, кто является главными людьми в жизни. — Бабушка Нюра и дедушка Филипп. Они меня воспитали и вырастили. — А друзья у вас есть? — Да, но… — Называйте, — настоял один из братьев. — Не налегай так на парня, он всё-таки назвал хоть кого-то, — прервал его второй. — Ладно, — сменив позу и скрестив руки на груди, он продолжил. — Нас назвали в честь прошлых правителей и их детей. — Если быть точнее, то от рождения нас назвали по-другому, но король нам присвоил именно их имена. Я Томас, а брат Эдгар. Вы, наверное, уже заметили некое различие между нами. — Да, и видимо Томас любит побольше рассказывать, чем Эдгар. Томас подтвердил моё предположение. — Что ж, зато мне будет чуть удобнее в вас разбираться. — Но есть одно условие. При людях вы обязаны умалчивать наши имена, так как вы этой информации знать не должны. Про внешность… Братья Кростовы сняли свои чёрные капюшоны, и я впервые увидел их лица целиком. Но, как я и догадывался — они близняшки. Мужчины были бы абсолютно одинаковыми, если бы у Эдгара на лице не оказалось шрама практически на всю правую сторону. Лица у них были с жёсткими чертами лица, чёрными бровями, чёрными прямыми волосами и светло-зелёными глазами, которые напоминали молодую траву, над которой нависают тяжёлые грозовые тучи. — Что ж, пожалуй, хватит на сегодня, — выразил свое лёгкое недовольство Эдгар. — Последний вопрос можно? Минутное молчание повисло между нами. — Смотря какой. — Почему один из вас приходит раньше, а другой только собирается? — А, раз такой, тогда ответим, — Томас расслабился. — Это уже зависит от того, что вас будет ожидать. Утренние тренировки для вас проводим мы поочерёдно. Сегодня, например, будет Эдгар проводить занятие, а я буду лишь следить, чтобы никто не нанёс вам вред. Завтра наоборот. С обучением борьбе ситуация аналогичная. Тот, кто проводит, встаёт чуть раньше. Нужно же подготовиться, а если требуется, то занести одежду. — Всё, хватит болтовни, пора на занятие, — подытожил Эдгар. Братья накинули обратно свои капюшоны, и мы спустились на первый этаж, где, на моё удивление, завернули не к главному выходу. Никто из братьев это, конечно же, не прокомментировал, но и лишний раз спрашивать я не собирался. Выйдя на улицу, я понял, что эту территорию здесь никогда не видел. Как позже оказалось, она находилась на заднем дворе замка условно между садами, но, чтобы сохранять в них уединение и тишину, место, на которое мы сейчас пришли, располагается на достаточно большом расстоянии от каждого. — Что ж, для начала разминка. — Разминка? — Да, а что в ней такого? — Ничего, — я вновь запнулся. На лицах братьев отразилось сомнение в моих способностях, но теперь в моих интересах стало развеять их мысли и предположения.19 глава
20 августа 2022 г. в 14:00
Моё тело перестало мне повиноваться, и, хоть холодное, но приветствие, прозвучало пока что лишь с его стороны. Я застыл в ожидании, даже понимая, что это вряд ли принесёт мне приятные плоды.
— Так как ты меня ещё не знаешь, то, так уж и быть, не буду тебя отчитывать за неповиновение, а в данном случае — за пренебрежение моими словами. Но впредь запомни: я не потерплю такое хамское отношение. Я достаточно ясно выразился? — голос отца стал звучать ещё более сурово в этом пустом помещении, где каждое слово словно разносится по всему замку.
Я продолжил молчать, но не по своему желанию. На моё тело будто навесили оковы, из-за которых я не смог даже нормально кивнуть. Хоть утвердительное движение головой последовало от меня, но для короля Ричарда это было незаметно. Скорее всего, для него оно выглядело не более, чем покачнувшимся листом во время лёгкого ветерка.
— Я повторяю для глуховатых… — сквозь зубы начал он.
— Да! Всё ясно, — еле выдавил из себя я, чтобы не сделать себе хуже в первый же день.
— Отлично, — до этого напряжённый отец принял удобное положение на троне, дабы показать всю свою надменность и величие.
Единственной эмоцией, которую я смог заметить, так это ехидную улыбку, растянувшуюся на его мрачном и чрезвычайно серьёзном лице.
— Что ж ты так далеко от меня стоишь, как не родной, — усмешка превратилась в нескрываемую улыбку, которую скорее можно было назвать жуткой, чем приятельской.
Я попытался сделать шаг. Он мне дался с такими усилиями, что мне удалось почувствовать себя вновь маленьким ребёнком, который только учится ходить. Второй шаг оказался чуть легче, но я всё равно оставался практически в тридцати шагах от отца.
— Я также предполагаю, что у тебя ко мне много вопросов, но на все отвечу тогда, — Ричард почесал подбородок, — когда захочу. Пока я тебе расскажу самое необходимое. Отсюда уйти у тебя не получится, и возвращаться на время туда, откуда прибыл, тоже нельзя. Осуществлять общение с помощью писем позволительно, но не слишком часто, да, по правде говоря, у тебя и не будет особо на это сил и времени. Еда, уроки, отдых — всё это по расписанию, которое ждёт тебя в твоей комнате. В неё тебя проводят и — в первый день — во все остальные места тоже. Сегодня, так как ты только приехал, я выделил тебе выходной, а вообще он у тебя только по воскресеньям. Я также сомневаюсь, что ты успел осмотреть эту невероятной красоты территорию, поэтому весь день в твоём распоряжении, как и замок. — Сменив позу на чуть более официальную, отец продолжил . — Теперь у тебя есть право на три вопроса.
— Как мне к вам обращаться?
— Если находимся в неофициальной обстановке, то просто «отец» или «Кристиан». В любых других — «король Ричард» или «ваше величество».
Хотел бы я спросить, зачем ему два имени, но я слышал, точнее мне рассказывала бабушка, что при рождении его назвали Кристиан, но, так как он не посчитал это имя достаточно серьёзным, то стал просить называть себя Ричардом, как только взойдет на трон.
— При болезни я буду отстранён от занятий, но будут ли убраны мои выходные дни для навёрстывания упущенного?
— Нет, я всё-таки не такой уж и изверг.
Я бы поспорил с этим, но опять-таки, излишние слова не будут играть мне на руку, особенно в первый день. Немного потупив на месте, подбирая слова для крайнего вопроса, мне не пришло ничего лучше, чем вылетевшее в ту же секунду предложение:
— Мне обязательно надо будет видеться со своими сёстрами?
— Не такой третий вопрос я от тебя ожидал, но да, как и посещение балов. Всё это для вас всех обязательно. Что ж, — отец встал с трона и двинулся в мою сторону, и чем ближе он становился, тем сильнее я напрягался и тем лучше мне удавалось разглядеть острые черты его чуть загорелого лица. Положив свою тяжёлую руку мне на плечо, он продолжил, — добро пожаловать в твой новый — старый дом, сын мой, принц Орион.
Последнее сочетание слов вызвало во мне странную бурю эмоций, за которой я оказался не в силах уследить. Смириться и принять свой статус оказалось для меня сложнее, чем покинуть по-настоящему родных для меня людей. В горле словно что-то сжалось и перекрыло проход воздуху, из-за чего я даже не мог проглотить слюну или тревогу — уже было сложно разобрать что есть что. Теперь передо мной стояло два отца — в глазах стало двоиться. Чтобы не быть осмеянным, я покивал головой в знак благодарности и стал быстрым шагом пятиться к выходу. Сделав так шагов десять, я развернулся и мигом выскочил в коридор.
— Выведите меня на улицу, прошу вас, — обратился я к одному из слуг.
Без лишних слов меня повели по закоулкам замка. Я не старался запомнить дорогу, поэтому попытался успокоиться и прийти хоть немного в себя. Боль, пульсирующая в висках, стала на порядок сильнее. Дверь, поворот, ещё поворот и ещё раз коридор, ступеньки, дверь — и воздух. Такой желанный и успокаивающий, некогда тяжёлый воздух стал для меня спасением от позора как минимум. Я вдыхал его как никогда с трудом. Облокотившись на чуть согнутые колени, я опустил голову вниз, разглядывая мелкие детали травы и её маленьких жителей. На удивление, я смог найти в них своё умиротворение, отсылающее меня к родным местам, питающие меня теплом.
Только через некоторое время я заметил, что нахожусь в одном из садов, в котором каждый уголок содержит по несколько прекрасных деревьев, листья которых шуршали под дуновением лёгкого теплого ветерка. В тени веток я смог углядеть птиц, пение которых слышалось не только в саду, но и на другом конце всей серой территории. Сам сад находился возле высокой стены, которая служила эдаким забором для замка. С запахом плодовых деревьев смешивался, дополняя его, аромат небольших голубых цветков, проросших меж стволов. Среди деревьев я смог углядеть лимонное, апельсиновое, персиковое и сливовое. Их сладкий аромат напомнил мне о том, что за всё это время я не съел и крошки хлеба. Сами растения образовывали границы своеобразной тропинки, по которой я решил немного прогуляться, дабы отвлечься от всех мыслей.
Рассматривание красочной местности навело меня на мысль, что, покинув сад, весь оставшийся день меня не будет отпускать желание вернуться. Лёгкий ветер стал чуть прохладнее, но оставался всё таким же приятным. Не сразу я догадался о том, что медленно выходил к водоёму, который и стал причиной смены температуры воздуха.
Этим водоёмом оказалось озеро. Его воды чуть более неспокойные, чем у нас в деревне. Небольшие волны ударялись о песок, в частичках которых наблюдались небольшие камни. Ноги сами подводили меня всё ближе и ближе к голубоватой поверхности, отражающей солнечные лучи. На водной глади можно было разглядеть пушистые облака, напоминающие небольшие островки безопасности. Рядом с водоёмом располагалась лавочка, окружённая небольшими зелёными кустиками.
Обнаружение родного уголка, в котором уединение с природой сравнимо с моим прошлым домом, наполнило мою душу приятным теплом, разливающимся по всему организму, как горячий чай, выпитый вечером. Сохраняя это ощущение, я пошёл к выходу из этого прекрасного и уединённого места.
На входе в парк стояли братья Кростовы, которые всё это время меня ждали. Я решил уточнить о дальнейших планах, на что мне ответил один из мужчин:
— Мы вас отведём в вашу комнату, а дальше решайте сами.
Зайдя вновь в серый замок, я стал чуть более внимательно относиться к деталям интерьера и к проходам. Стены, показавшиеся в первый раз серыми и мрачными, оказались не такими уж и отпугивающими. Такой серый цвет выглядел достаточно благородно, а мебель красного дерева идеально контрастировала с цветом стен, пола, колонн и потолка. Многочисленные гостиные и столовые, обставленные примерно в этих же цветах, мне понравились чуть больше, чем коридоры. Мы медленно шли по всем закоулкам замка, так как мне захотелось рассмотреть хоть и не абсолютно каждый угол, но хотя бы половину. Изредка мы встречали слуг, прогуливавшихся по помещениям, но предполагаю, что шли они от одной работы к другой.
— А почему так мало людей сейчас в коридорах? — решил уточнить я.
— Всегда будет казаться мало, так как замок сам по себе очень большой, но и не забывайте, что сейчас рабочий день, и все находятся на своих рабочих местах. Если вы захотите встретиться со своими сёстрами, то их вы тоже не найдёте — они учатся, — достаточно исчерпывающе ответил один из братьев.
Мы поднялись по одной из лестниц с широкими перилами, сделанных из бордового камня, и перед нами оказалась такого же цвета дверь. Войдя в неё, я увидел длинный коридор, в который выходило множество закрытых дверей.
— Здесь находятся все наши комнаты. Ваша — самая дальняя по правую сторону, комнаты ваших сестёр — напротив. Наши — вот эти, — указал один из братьев на ближайшую ко входу дверь по правую сторону. — Расположение комнат короля и королевы вам знать не обязательно.
— А в остальных кто находится?
— Остальные пустые. Их открывают только для того, чтобы приводить в порядок. А так их держат в чистоте для будущих детей действующих правителей и ваших. Также напротив нас живут слуги ваших сестёр. Тут в принципе если проследить, то по правой стороне живут и будут жить те, кто относятся каким-либо образом к вам, а все, кто к сёстрам — по левую, — проговорил мужчина, который практически на каждый вопрос отвечает развёрнуто.
— Я к вам могу обращаться в любое время или есть часы, когда вас трогать не стоит? — решил я уточнить у них.
Братья повернулись друг на друга, и второй ответил:
— В любое.
— А мы к вам? — спросил другой брат.
— Да, тоже. Я буду только рад, если вам что-то понадобится от меня.
— Договорились.
Мы разошлись по комнатам. Я положил руку на ручку двери и стал медленно её открывать. В меня сразу же хлынул поток прохладного ветра и запах чистоты. Передо мной простёрлась комната, о которой я даже не мог и мечтать. Она была выполнена в черных тонах. Не зная, что это моя комната, я принял бы её за гостиную. Стол, стул, шкаф, зеркало и кровать — а больше мне и не нужно. Наверное, для тех же моих сестёр это невыносимо ужасные условия, но для меня они прекрасны.
Мне сразу же захотелось завалиться на кровать, но урчащий живот намекнул, что для начала желательно ознакомиться со своим расписанием. Напротив стола находилось большое окно, открывающее вид на деревушку. Хотелось верить, что это было сделано специально. На большом деревянном столе я увидел бумажку, демонстрирующую всю нужную мне информацию: