Удивительное тепло жизни

      Моё сердце стало отбивать бешеный ритм, перебиваясь на маленькие паузы. Мне хочется верить, что моё «скромное» удивление не было сейчас заметно на уткнутом в пол лице. Всё это время мне приходилось иметь дело с сыном короля. Уму непостижимо.       Стук, стук, тишина — они остановились у какой-то из девушек. Стук и опять пауза. «Я постучала в дверь два раза, сделала небольшую паузу и постучала ещё один раз. У нас это что-то вроде опознавательного знака», — пронеслось у меня в голове.       Теперь они прошли мимо всех нас, не задерживая особого внимания на присутствующих. Я не могла разобраться в своих чувствах и желаниях, противостоявших друг другу. С одной стороны, мне хотелось посмотреть на того, кто отнял любую существующую веру в дружбу, взглянуть в его бесстыжие, но одновременно прекрасные голубые глаза. А с другой стороны, мне хотелось провалиться под пол, насколько это здесь возможно, и убежать обратно домой, забраться в мамины объятья, укутавшись в тёплый плед. — И их Высочества принцессы Барбара и Веро́ника Киндэс.       У него ещё и сёстры есть… Наверное, такие же фальшивые, как и их брат. — Поднимите свои глаза на нас, — скомандовал король Ричард. Я обратила свой взгляд сразу на говорящего мужчину, стоящего чуть по диагонали от нас. — Мы вас здесь собрали, чтобы выбрать достойных компаньонок для моих дочерей.       «Ещё лучше». Я решила дать себе обещание, что ни под каким предлогом не останусь здесь. Жить под одной крышей с ненавистным мне человеком, у которого вдобавок есть невеста с отвратительным именем. Как она вообще с ним живёт? Надеюсь, что никогда не узнаю. — Самим дочерям я не позволю проводить отбор, иначе здесь останутся если не все, то только красивые, поэтому этим займётся моя жена и сын. Одна половина к одной, а другая к другому.       Мы стали разделяться на две группы, и было бы правильно, если бы я пошла в сторону того конца, куда я ближе (вправо), но там с нами будет разбираться Орион. Я пошла налево. — Стойте, стойте, — приостановил наше расхождение Ричард. — Поровну разделитесь. Вот вы, — указал он на меня и ещё двух девочек, — вам вправо. Иначе у нас с одной стороны будут человек тридцать, а с другой двое, — пытался он говорить максимально добрым голосом, хоть и чувствовалось, как ему сложно держаться в таком тоне. — А сколько их всего? — обратился он к двум мужчинам, всё ещё стоявшим в капюшонах. — Двадцать три. — Двадцать четыре.       Они даже не додумались договориться о том, чтобы кто-то из них молчал. — Так сколько в итоге?       Мужчины молчали. — Вы что, совсем уже от рук отбились, что количество людей посчитать не можете? — теперь король перестал сдерживать себя. — Без обеда сегодня будете. Всё самому приходиться делать, — пробубнил он себе под нос, качая головой.       Прошло несколько секунд, и король сообщил о своих подсчётах. — Двадцать пять, идиоты, — сквозь зубы сказал он. — Если среди девочек есть совсем низкие — это не значит, что их считать не требуется.       Ричард решил взять всё в свои руки и стал указывать каждой, в какую сторону идти. Во второй раз он мне приказал идти к Ориону, но в этот раз только потому, что я стояла ближе к правой стороне зала. Крис оказалась на стороне Даяны.       Я повернулась в сторону своей кучки, состоящей из напуганных лиц девочек. До этого момента мне ни разу не приходилось обращать своего взгляда на бывшего друга, мечтой о встрече с которым несколько месяцев назад я лишь и жила. Пока его внимание было занято речами Глафиры, я решила рискнуть и пересилить себя. Первое, что мне бросилось в глаза, так это его волосы. У него были прекрасные русые кудряшки, неопрятно спадающие на лицо. Сейчас же его аккуратно зачёсанные назад волосы потемнели и чуть выпрямились, но лучи солнца, пробивавшиеся в эту комнату, лишь слегка их осветляли. Черты лица немного заострились, но это не особо заметное и удивительное изменение, так как оно свойственно всем людям с возрастом.       Я резко стала рассматривать фактуру стен, осознав, что слишком долго смотрю на его выражающее внимание лицо. Но мне кажется, что меня бы понял любой человек, увидевший старого друга спустя пять лет. «И ведь мне никто не запретит быстро пробежать по нему глазами». Уж слишком велико оказалось моё желание увидеть его, забыв на несчастные минуты о том письме. Меня резко передёрнуло от этого воспоминания.       Я перевела взгляд на его руки, а если быть точнее, то на их тыльную сторону, не скрытую чёрной рубашкой, блеск которой схож с поверхностью озера на закате. Почему на закате? Лишь потому, что у Глафиры было жёлто-оранжевое платье, отражающееся в его одёжке. Может, в своё время я и не заостряла внимание на его руках, мне не особо это было интересно, но они точно изменились. Вены были видны куда больше, чем у того же Джеймса, руки которого словно никогда не работали в поле или просто дома. Хотя он совершенно не такой.       Теперь уж всё это имеет ничтожно малое значение. Для меня Орион не больше, чем человек, который подарил счастливое и тёплое детство, после разбившиеся о скалы зазнайства. — Вы все будете ждать здесь, после по одной будете заходить в предназначенные комнаты, а оттуда вас уведут в отдельное помещение. Обсуждать принятые решения запрещено до того момента, пока находитесь в стенах этого замка. Всем удачи, — быстро проговорил король, после удаляясь из помещения.       За это время к нам в зал зашли две девушки, видимо, служанки сестёр, и увели последних. Слуги в бело-чёрных костюмах увели по девушке из каждой кучки. Рядом с одним слугой пошла Даяна, а с другим — Орион. В их походке не оказалось и доли схожести. Второй двигается более уверенно и так, словно уже знает результат. Я стала ждать в тишине.       Девочек забирали редко, если равняться на часы, стоявшие у входа в зал, то раз в десять минут примерно. Нельзя точно сказать, особенно с учётом того, что слуги, забиравшие девушек, чем-то похожи между собой, и я путалась, кто для кого забирает.       Минус две, четыре, шесть. Наше количество то уменьшалось со скоростью меня по утрам, а иногда так, будто куда-то опаздывают. Недавно отсутствующий страх стал постепенно зарождаться в моей груди. Устав стоять на месте, я решила поиграть в пальчики. Так эту игру называют у нас дома, если устаешь что-то делать. Нужно сложить ладони, чтобы все пальцы совпадали, и отставлять по одной паре. Если сначала это делать медленно, а после ускоряться, то будет выходить подобие волны. «М-да, и мне двенадцать лет», — подумала я, резко остановившись перебирать поочерёдно пальцы. — «Ну и ладно», — я отмахнулась от лишних предрассудков и вернулась к игре.       Прошло три часа, и я осталась одна в целом зале, и лишь слуги, стоявшие по стойке смирно, дополняли всю атмосферу. Все переживания уже давно покинули меня и не собирались возвращаться, пока не пришел слуга — проводник. Я вскочила с пола, на котором устроилась около получаса назад. На ледяном полу лежать мне не понравилось, но мне принесли небольшую простыню, которая чуть смягчила ситуацию. — Пройдёмте, — только и сказал мне мужчина с невозмутимым лицом.       Неожиданная тревога начала вновь нарастать во мне, но это никак не отразилось на моей походке, к счастью. Как и в первый раз, я даже не пыталась запоминать повороты коридоров, зная, что меня по любому выведут знающие люди. Только в этот раз мы прошли совсем ничего, и проводящий сказал: — Вам сюда, — и ушёл обратно, откуда мы и пришли.       «Приободряющее». Я ухмыльнулась себе и сделала глубокий вдох, положа руку на ручку двери. Но не успела я выдохнуть и приложить усилия, как она отворилась, и за ней появилось такое незнакомое серьёзное лицо. Моё тело превратилось в натянутую до предела струну. Лицо Ориона скрылось за дверью, и она уже полностью открылась, приглашая меня в небольшую комнату. В ней было всего два кресла, стоявших друг напротив друга. Я вступила в кабинет, вставая между бордовой мягкой мебелью. Дверь закрылась. — Присаживайся, — он указал на правое кресло, за которым висело чёрное полотно, колыхнувшееся из-за сквозняка от двери.       Я всё в таком же напряженном положении уселась практически на край кресла. Орион плюхнулся напротив меня, кладя ногу на ногу. Его длинные руки расслабленно улеглись на подлокотники, свисая чуть вниз. Тишина. Мы сидели в гробовой тишине, и казалось, что если прислушаться, то в ней можно будет расслышать, как бьётся сердце, гоняя кровь по организму. Взгляд Ориона медленно прошёлся по мне с ног до головы. Только сейчас я поняла, что нахожусь в своей грязноватой серой рубахе, длина которой доходит мне до щиколотки. А напротив сидит человек в идеально ровном и чистом чёрном костюме. Я внутри съёжилась, выглядя снаружи непоколебимой. — Хорошо выглядишь, — то ли искренне, то ли с сарказмом высказался он.       Я продолжила молчать. «Его слова для меня ничего не значат», — начала я убеждать себя. Теперь его глаза метались по моему лицу в поисках немого ответа. — Просто, — за несколько часов молчания мой голос стал слишком низким, поэтому я прокашлялась. — Просто веди свой опрос, — практически безэмоционально проговорила я.       Он лишь моргнул. Опять молчание. Опять тишина. — Мы ведь так давно не виделись, — он слегка наклонил голову вбок. — И пожелала бы ещё столько же не видеться, — он сузил глаза, пытаясь понять, шучу ли я. — Ты мне перестала отвечать.       Теперь уж я не смогла скрыть своего удивления, но, быстро это поняв, вернулась в свою прошлую эмоцию. — Я не буду компаньонкой для твоих сестёр. — Я бы и не позволил тебе быть ей.       Мои кулаки сжались, и, не собираясь терпеть насмешки в свою сторону, я вскочила с кресла. Орион сделал то же самое. — Ты неправильно поняла, — его голос понизился. — Замечательно. Так будет легче расстаться, — я перешла на грубый тон, который мне не свойственен в повседневной жизни.       Я повернулась в сторону двери, через которую вошла. Рука Ориона аккуратно охватила моё запястье. После того леса меня касались лишь те, кому я позволяла. И то, поначалу в этот круг входили лишь мама и Роза. Лишь месяца полтора назад я смогла пересилить себя и обнять Джеймса, который наведывался ко мне практически каждый день. Даже несмотря на все мои резкие высказывания, он не оставлял меня одну. И что я делаю сейчас здесь? Терплю человека и его прикосновение, которое нарушает всё, что только можно.       Я стряхнула его руку, резко повернувшись к нему. Он стоял непозволительно близко. Меня отшатнуло, но я смогла не потерять равновесие. —Что произошло? — слегка прикрикнул он.       Я не понимающе заморгала, пытаясь погасить свою злость. — О, ну да, построй из себя непонимающего человека. Тебя это не спасет. — Я не понимаю тебя, — теперь он отошёл чуть подальше, приглашая обратно на кресла.       Немного помедлив, я вновь пробежалась глазами по кабинету. Мой взгляд уцепился за небольшой графин, стоявший на маленьком круглом столике в глубине помещения. Только сейчас я вспомнила о желании выпить воды, и немалое её количество. — Я хочу пить, — проговорила я холодным голосом.       Орион обратил внимание на графин и быстрым и лёгким движением руки наполнил рядом стоявшую пустую кружку. Взяв её в руки и раздумав, я послушалась и уселась на свое место. — Раз уж ты не хочешь говорить, то я могу рассказать всю историю со своей стороны.       Кивок. Я жадно выпила всю воду. — Я уехал из деревни сразу сюда. О том, кто я, я узнал в тот день, когда мы вернулись с рыбалки. Здесь жил, тужил, учился, тренировался, писал вам всем письма по возможности. Об этом писал, собственно, — в его голосе слышалась небольшая усталость, которая ранее заставила бы меня переживать, но не сейчас. — В какой-то из дней я получил письма ото всех, кроме тебя. Сначала я подумал, что ты просто заболела. У тебя я это спрашивал в последующих письмах. А когда эта ситуация повторилась ещё и ещё раз, я стал не на шутку переживать. В моей голове были разные сюжеты, доходившие до непозволительных, и теперь ты сидишь передо мной, как ни в чём не бывало, живая и здоровая. Вдобавок говоришь, что не хочешь меня видеть ещё лет так пять. Честно, не понимаю ни одной твоей реакции на меня. Боишься то ли замка и атмосферы, то ли меня, — он встал с кресла и стал ходить по небольшому кабинету, иногда потирая переносицу двумя пальцами. — Неужели я за такое небольшое количество времени стал настолько страшен и некрасив, что вызываю у тебя страх, который ты, кстати, неумело скрываешь? Разве я монстр? — обратился он ко мне.       Я ничего не смогла ответить. Орион встал передо мной и опустился на корточки. Его тяжелые руки легли на мои плечи, отчего я сжала челюсти. Он попытался заглянуть в мои глаза, которые были до этого момента устремлены в пол. — Ответь же мне что-нибудь, — тихим голосом проговорил он, не отодвигаясь ни на шаг и продолжая попытки поймать мой взгляд.       Я подняла свои глаза, устремляя в его. Они всё такие же голубые, как и в десять лет, только теперь в них плещется не река детской непринужденности, а океан отчаяния и безнадёжности. — Что с тобой произошло? — он не сдвинулся ни на миллиметр. — Если ты не хочешь говорить сама, то я буду предлагать варианты, а ты говори да или нет. Заболела? — Нет. — Устала от общения? — Нет. — Что-то в семье произошло?       Ответ отрицательный. — Что-то с друзьями?       Я покачала головой. — А ведь это был мой самый выигрышный вариант. Просто ты в последнее время стала чаще упоминать Джеймса, и я подумал, что вы вместе. — Ты был практически прав. — Но это ведь не причина для нашего не-общения? — Не причина.       В его запасе оставалось немного вариантов, которые он быстро перечислил, и перед последним сделал большую паузу, боясь произносить. К моему сожалению, он попал прямо в цель. Я старалась не подавать виду, но само тело содрогнулось лишь на половине того слова. Орион сразу же отдёрнул руки от моих плеч, не вставая с корточек. — И кто? — Не знаю, но это не причина. Я устала слушать твои варианты, поэтому просто вспомни о своём письме, после которого я перестала отвечать.       Он встал с корточек, начиная вновь расхаживать по комнате. — Да ничего такого, вроде. Всё было как обычно. Рассказал про прошедший месяц, вопросы какие-то задал, да и всё. — Хочешь процитирую часть того письма, которое получила?       Орион повернулся ко мне, медленно кивая в ответ. — «Сравнивая её с тобой, я должен признать, что она мне интереснее, чем ты в своё время, да и сейчас по твоим письмам я также в этом убеждаюсь». — Я... я такого не писал, — его брови стали сближаться. — Я не собираюсь выслушивать твои оправдания, — я встала с кресла. — Прошу, поверь мне, как раньше. — Как раньше уже не будет, — я чуть помедлила. — Я поищу возможные причины того, что это был не ты. Ах, да, что это были не вы, Ваше величество, — я сделала шутливый реверанс, но по-настоящему мне сейчас не до шуток. — Если что-то выяснится, то, так уж и быть, напишу вам письмо. Не хочу мешать вам с Глафирой, поэтому постараюсь как можно быстрее покинуть этот замок. — Если у меня получиться восстановить свою репутацию в твоих глазах, то я буду готов отказаться от свадьбы с Глафирой. — Не дурите, принц Орион. — Хватит со мной так обращаться, мне непривычно это слышать от тебя. — Как жаль… Прощай.       Я направилась к выходу. — Тебе не туда, — он пошёл к занавеске, за которой я увидела дверь. — Там тебя будут ждать, — его руки стали проворачивать замок, отворяя дверь. — И я не дурю, — уже тише сказал Орион.       Теперь его взгляд упал на моё левое запястье, которое стало виднеться из-за слегка задранного рукава рубахи. На нём всё так же красуются два браслета, один из которых был подарен Рионом. Заметив, куда направлен его взор, я отдёрнула вниз серый рукав, закрывая их. Он не сказал ни слова на прощание, поэтому я вышла снова в угнетающую тишину.