Удивительное тепло жизни

      Я резко обернулся на звук. Кто-то оказался слишком настойчивым, чтобы прекращать. В моей голове всплыл страх того, что заметили пропажу Миры или наши разговоры оказались сейчас слышны. Вернув свой взгляд на напуганную подругу, я указал ей на место, которое будет скрыто открывшейся дверью. — Кто там? — подал я голос. — Братья Кростовы, — раздался тихий шёпот.       Я открыл дверь, за которой увидел слуг в их публичном обличии (в плащах с капюшонами). — Почему вы в них? — Мы услышали, как вы с кем-то разговаривали, поэтому решили перестраховаться, — начал Томас, — но мы здесь не для этого. — Король потребовал вас сейчас, —дополнил слова брата Эдгар. — И оно не может подождать до утра? Полночь ведь. — Срочно. — Очень, — ещё тише произнес Эдгар. — Да вы издеваетесь все, — сквозь зубы проговорил я.       «Если сейчас и он на грани смерти, то мне до него будет недалеко. Это издевательство чистой воды». Я пригладил упавшие на лицо волосы. — Тогда идёмте скорее. — А человек, с которым вы говорили? — Подождёт здесь.       «Её слуги могли уже проснуться от небольшой суеты в коридоре, после чего пойдут проверять, всё ли в порядке». — Скажите, только честно, я ведь могу вам доверять?       Братья в который раз повернули головы друг на друга. — Вполне, если это не связано с законами.       Моя бровь вопросительно приподнялась. — В общем…       Я чуть прикрыл дверь, чтобы встретиться с Мирой глазами, и, качнув головой, попросил её выйти. — Вы её здесь не видели, а моих разговоров не слышали, — мой голос едва можно было услышать.       Два брата слегка повернули голову, чтобы увидеть девочку позади меня. — Интересно, — на лице Эдгара расплылась ухмылка, заметная даже под капюшоном. — Очень, — то же произошло и с его братом. —Так, — строже, но не громче упрекнул их я, — мне требовалось лишь сообщить ей некоторую информацию. — Да-да.       Медленно закрыв дверь, мы двинулись к выходу, по пути заведя Мирабель в комнату. Не сказав ни слова, мы продолжили свой путь. И лишь когда оказались практически у входа в комнату короля, я решился задать волнующий меня вопрос: — Так что с ним произошло? К чему такая срочность? — Нам самим не сообщили об этом. Пришёл слуга Кристиана и сообщил о срочном вызове Риона. Вот, собственно, ведём вас.       Впервые в комнате отца я оказался именно сегодня и до сих пор не понимаю, что в ней такого секретного. Комната, конечно, пыхала богатством и просторностью, но не более. Мачеха сидела рядом с Ричардом и поглаживала его по руке, что-то приговаривая. — Извините, вы, кажется, хотели меня видеть? — Давно ты ко мне на вы обращаешься в нелюдном месте? Давай-ка обратно.       «Кажется, он в очень-то даже хорошем расположении духа». — Прости. Мне сообщили, что дело срочное. — Именно. Дорогая, — обратился он к жене, — не могла бы ты оставить нас наедине?       Даяна кивнула головой, переведя взгляд на меня, и вышла из комнаты, отчего мне стало легче дышать. Как только дверь закрылась с другой стороны, он начал: — Слава святым, она вышла.       Я не постеснялся показать своё удивление. Сейчас нужно было быть с ним как только возможно честным и искренним. — Ты не пойми меня неправильно. Со мной случился небольшой удар, но он не такой, чтобы потерять сознание. А она считает, что теперь мне требуется лежать, есть, спать и так по кругу. Словно я какой-то неполноценный, хотя это не так. Но это не отменяет срочности. Ты, конечно же, помнишь о моей ноге.       Кивок. — И сейчас эта болезнь у меня стала проявляться на второй ноге. Нет, ты не подумай, что я уже завтра перестану существовать, но мое положение уже будет медленно и успешно падать. Понимаешь, к чему клоню? — Честно, не особо.       «Прекрасно понимаю». — Свадьба, Рион, свадьба. Она не обязательна, а вот венчание и вступление на престол обязательно.       Я замер в ожидании его следующих слов, но мой ответ уже готов. — В восемнадцать ты станешь королём, даже если я буду ещё жив. — А Глафира? — Глупый вопрос, Орион, а она твоей королевой. — Нет, отец, не станет.       Кристиан приподнялся на локтях и опёрся на один из них. — С ней что-то произошло? — Со мной что-то произошло. Я не хочу править с ней. — Ну мало ли что ты не хочешь. — Согласен, но она стала слишком заносчивой и несерьезной.       Врать не мой конек, и отец это знает. — Ты же сказал, что с тобой что-то произошло, а не с ней, — отец прищурил глаза. — Да, мне так кажется. Но вообще есть ещё одна причина. — Дай угадаю. Не любишь её? — Да, отец, не люблю и не любил никогда. — А кого тогда любишь?       Я немного замялся перед ответом, пытаясь понять, безопасно ли это. — Не бойся ты так, или хочешь, чтобы я сам догадался? У меня времени предостаточно. — Сомневаюсь, что ты угадаешь. — Пф-ф, ты меня недооцениваешь. Компаньонка?       «И впрямь недооценивал». Я не знал, как скрыть своё удивление и стыд. Меня, видимо, теперь не спасёт даже его хороший настрой. — Должно быть, ты ждёшь от меня пояснений или гнева, но для второго я сегодня не настроен, а для первого — очень даже. Ты, скорее всего, думаешь, что у меня плохая память, но я помню, как пришёл к тебе домой пять лет назад. В тот день мой гнев не знал границ и, возможно, напугал вас всех. У меня не было этого в планах, но незадолго до этого врач сообщил мне о моём заболевании и его исходе. Преемник у меня не готов, здоровье ухудшается, война приближается, а дочери слишком малы и глупы. Только представь все мои эмоции. Про ту девочку я забыл так же, как и встретил, не придав ей большого значения. После настал день твоего отъезда сюда и мне братья Кростовы сообщили о какой-то девочке, прибежавшей из соседнего дома. Думал: ну ладно, уже не важно. Пришёл день выбора компаньонок, и те воспоминания сами по себе всплыли у меня в голове. Ты правда думал, что Мирабель попала к тебе только из-за того, что она не на ту половину пошла? Она совсем не изменилась внешне за столько лет.       Я слушал его как заколдованный, поглощая каждое слово. — На самом деле мне хотелось бы увидеть твою реакцию на это, а после и на результат опроса. Сначала я подумал, что ты растерял к ней интерес, когда встретил девочку в стенах этого замка, но после семейного собрания, на котором ты выбрал её в компаньонки… Знаешь, у меня отпали все сомнения. Ты ведь наверняка так и не задал ей обговоренные вопросы?       Мои щёки стали наливаться, как яблоки под конец осени. — Но я не был против неё. Она выглядит умной и начитанной девочкой. Хотя, казалось бы, незатейливая девушка из деревни. Мало кто мог бы понять, почему твой выбор пал на неё, а не на принцессу, — отец почесал подбородок, словно обдумывая свои же слова. — Так ты её любишь? — Отец, я… — Хватит с меня недомолвок и вранья. Я хочу знать всю правду, особенно с твоей стороны. Ты будущий король и должен иметь стержень внутри себя. Как видишь, я сегодня разговорчив, поэтому хватит быть размазнёй и говори как есть. — Ладно. Да, ты был прав во всём. И знаю, что произошла ошибка с Глафирой, я был слишком зол на тебя тогда. Я хочу… точнее, мне бы хотелось, чтобы Мирабель стала моей женой. — Но ты ведь знаешь, что это невозможно и приведёт к войне. — Ты ведь тоже любил простую девушку. Почему нельзя сейчас произвести те же действия? — Но исход был ужасен, и я не хочу, чтобы ты пошел по моим стопам, — голос короля стал слегка дрожать, что ему совсем не свойственно. — В этот раз будет по-другому. — В нашем случае ещё грозит война, и её избежать мы не сможем. Уверен ли ты, что она того стоит? — А как бы ты ответил на этот же вопрос? Стоила ли Кейт всего того, что после произошло? — Да, — ответил Кристиан без промедлений, — как минимум у меня есть ты. — Ты же её любил, и любил искренне. Пошёл на все для того, чтобы она была с тобой. Так и я такой же.       Глаза отца наполнились болью. — И это плохо. Твоя жизнь не будет длинной. — Зато будет счастливой. Я не желаю жить более пятидесяти лет с нелюбимым человеком. Не думаю, что сейчас ты рад своей судьбе.       Кристиан стал учащенно моргать, будто борясь с подступившими слезами. Недолго помолчав, он продолжил говорить: — Значит, ты хочешь, чтобы я сделал Мирабель более знатной личностью, прогнал Глафиру, обвенчал вас и отдал единственного сына на войну?       Мой утвердительный ответ прозвучал моментально. Отец вновь замолчал, окунувшись в размышления. — Тогда в течении месяца документы будут готовы, а перед этой разговорчивой Глафирой объясняться будешь сам. Я не полезу в это.       Я бросился к Кристиану в объятья, чуть ли не закричав от радости. На эти звуки пришла Даяна. — Что у вас…? Орион! Не бросайся на отца, ему нужен постельный режим!       До меня лишь мимолётно долетели её фразы, да и веса сейчас никакого для меня они не имели. Я поцеловал крупное кольцо на руке Ричарда, после чего он крепко схватил меня за плечи, обращая мой взгляд в его глаза. — Будь счастлив, сын мой, — отец поцеловал меня в лоб. — Но правила остаются те же. На протяжении двух лет вы не сможете обниматься и всё в этом приятном духе. Её будут контролировать, даже ночью. Переселять не будут, так как должность её не изменится для жителей замка до вашей помолвки. Понял меня?       Я активно закивал. — Конечно, папа, конечно. Спасибо тебе!       Кристиан слегка опешил после второго слова — ранее я так к нему не обращался. Даяна всё ещё стояла, мало что понимая. Но до неё мне сейчас не было никакого дела.       Выскочив наружу, я немного задержался у дверей в надежде подслушать разговор, после чего быстро направился обратно к себе. Братья пытались разузнать от меня хоть что-то, выспрашивали, чему я рад, но мне не хотелось рассказывать им именно сегодня. Завтра.       Как только Кростовы скрылись в своей комнате, я уже по привычке подошёл к нужной двери. Но только я приблизился, она распахнулась. Мирабель не ожидала увидеть меня здесь, поэтому мы чуть не столкнулись. — Я согласна, — едва слышно прошептала она.       Улыбка вновь озарила моё лицо. Лишь когда мы оказались в моей комнате, я смог всё рассказать. Кажется, что я запомнил каждое слово из диалога с отцом. — То есть… я… мы... — Да, абсолютно точно.       Глаза Мирабель озарились новым потоком света. Если бы мой взгляд безотрывно был направлен в глаза подруги, то застрял бы в рассвете. Мы молчали, но тишина не была неловкой или некомфортной. Наоборот, мы словно наслаждались лишь своим присутствием. Между нами больше не было преград, кроме стражи на ближайшие два года. — О чём говорили твои родители, когда ты задержался у их двери? — Даяна бросилась на него с вопросами. Отец тихо проговорил несколько фраз, после чего она завопила: «Подвергаешь страну войне только ради сынишки?». — А король что? — Он согласился с её словами, пояснив, что шаг ответственный, но он верит, что сможет договориться.       Мира вновь застыла, улыбаясь. Но ненадолго. Она бросилась на меня, обхватив как можно крепче руками и ногами. Она то смотрела мне в глаза, то возвращалась в объятья. — Я не могу поверить, Ри, — произнесла она восхищенным шёпотом. — Я и сам не могу, — прошептал я, зарываясь носом в её волосы, — не могу.