Меня зовут Джеймс, можно просто - Росомаха

Наступил тысяча девятьсот четырнадцатый год, который ознаменовал начало первой мировой войны. Но из-за того, что мы находились в Америке, она нас не затронула, ведь шла по большей части именно в Европе, Ближнем Востоке и Африке. Только я всё равно планировал в ней поучаствовать, так как мне это было необходимо для своих целей. Сейчас я работал над новым излучателем, с помощью которого можно будет облучать радиацией. Мне это нужно для того, чтобы подстегнуть свою собственную регенерацию. Ведь радиация же наносит вред организму? Наносит. Но перед этим я всё же проверил, как реагирует мой организм на малую дозу. Результат был неоднозначный. Нет, через несколько минут моя способность полностью вывела радиацию, хотя шкала прогресса так и не сдвинулась. Я подумал, что это из-за того, что она не успела нанести вред организму, поэтому так произошло. Но, таким образом, мне удалось понять, что радиация нам с сестрой не страшна… в малых количествах. Не знаю, что будет при обширном облучении, но мне точно известно, что я смогу выжить после этого. Хотя на счёт Виктории не уверен. Недавно я выяснил, что хоть наши мутационные гены и имеют одинаковые способности, но имеют свои различия. Например, у неё больше обострены органы чувств, и она сама имеет больше черт животного происхождения, а у меня, наоборот, эти черты развиты меньше, чем у неё. Так же я проверил нашу способность к регенерации — одновременно нанёс порезы на наших с ней ладонях и засёк время. Моя рана зажила за пять секунд, а у девушки за десять. Проведя ещё пару таких экспериментов, я сделал некоторые выводы. Первое — мой регенерационный фактор где-то в два с половиной раза выше, чем у неё. Второе — наши способности ещё не полностью нам открылись и всё ещё развиваются. И третье — я больше никогда не дам попробовать сестре свою кровь. А всему виной её более развитые чувства, чем у меня. Я их недооценил. Ей крышу напрочь снесло, когда просто понюхала мою кровь, а уж когда лизнула… В общем, мы два дня провели в моей лаборатории, занимаясь сексом. Ещё у меня возникла теория насчёт того, что в мире просто не бывает одинаковых способностей, даже у родственников. Нет, могут быть очень похожие, но прямо уж совсем одинаковых не существует. И да, таких, как мы с сестрой, в мире уже существует немало. Мутанты начали появляться в середине девятнадцатого века и пока что их меньше одного процента от всего населения Земли, но в году так двухтысячном соотношение будет уже не таким незначительным. Некоторые нам встречались на подпольных аренах. Такие обычно имели силовые способности, например, трансформация какой-нибудь части тела в металл или ещё что-то. После их боёв я собирал частицы их организма типа крови или волос и исследовал. Ну и искал способ объединить их, чего уж таить. Мне бы не помешала способность превращать свои костяные когти во что-нибудь попрочнее, да. Три года назад я решил переехать в Нью-Йорк в Бруклин, так как именно там родится Капитан Америка и именно с него всё начинается. По крайней мере так я помню, но могу и ошибаться, так как с годами моя память о прошлом моём мире несколько поблекла и мне приходится напрягаться, чтобы вспомнить, что там будет в будущем. Да я даже вспомнить имя этого героя не могу, поэтому буду ориентироваться на даты второй мировой, где и проявит себя Капитан Америка. Так вот, в Бруклине мною было принято решение основать компанию, чтобы хоть как-то легализовать мои разработки и исследования. Денег у нас было достаточно, да и в любой момент мы могли заработать любую сумму. Сестра взяла на себя управление, а я так и продолжил что-то изобретать и продвигать это что-то. Назвать своё детище мы решили «Реген-Индастриз». Логотип сделали похожим на змею, которая обёрнута вокруг лезвия, которое в свою очередь разрезает напополам окружность, имеющую сходство с самой Землёй. Сама змея имеет сходство с ДНК. Начали мы с того, что построили больницу, где лечили те болезни, для которых в мире ещё не придумали лечение. А что? Я сам изобрёл все вакцины и прививки, и не важно, что мне была известна сама идея их существования из моего прошлого мира, главное — мне не был известен их состав, поэтому всё честно. Вскоре наша компания стала расширяться, а её цена расти. Но делала она это только за счёт медицины, так как оружие я принципиально не публиковал. Да даже моя личность была для многих секретом, так как все думали, что всем заведует моя сестра. Ну, в какой-то мере так и было, ведь все распоряжения отдавал через неё я. Моя лаборатория появилась именно благодаря нашей с сестрой компании. Также из-за этого многие учёные обратили своё внимание на ту персону, что создала это всё. К нам стали приходить многие деятели науки, чтобы продемонстрировать свои разработки и просить финансирования. Конечно, мы брали не всех, так как с некоторыми у нас возникали противоречия из-за их взглядов на изобретения. Например, то же самое оружие — мы не занимались созданием такого. В тысяча девятьсот шестнадцатом я всё-таки смог завершить свой излучатель и, подготовив всё, решил сразу же испытать. На животных его эффект было невозможно проверить, так как радиация уничтожала их организм, поэтому проводил эксперимент на самом лучшем подопытном — на себе. Сам прибор выглядел как натуральная пушка, перед которой было даже страшно вставать. Но я его сам создавал, сам добывал и заказывал нужные материалы, так что знаю, что опасность он представляет только живым… Да, не получилось себя подбодрить. Зайдя внутрь изолированной комнаты, я залез в капсулу и дал отмашку. За экранированным стеклом сейчас находилась моя сестра и только она, так как этот эксперимент нужно было провести вдали от чужих глаз. Капсула закрылась и излучатель передо мной начал заряжаться. Пока проходили секунды отсчёта, я прикрыл глаза и наблюдал за шкалой прогресса у себя в правом верхнем углу зрения. Наконец, время ожидания подошло к концу и сверху в отверстие капсулы ударил столб зелёного света. В начале было… холодно, потом меня бросило в жар, а следом от меня начала отслаиваться кожа. Это не входило в мои расчёты. Слава моей предусмотрительности, перед всем этим я принял ударную дозу обезболивающего и теперь чувствую только небольшие покалывания по всему телу, а то орал бы сейчас на весь комплекс. Ведь после кожи начали разрушаться и остальные внутренности моего организма. Только в этот момент в дело вступил уже мой регенерационный фактор, который начал восстанавливать всё, что уже успело разрушиться. Через пять минут действие обезболивающего начало подходить к концу, и я почувствовал невыносимое жжение по всему телу и внутри. Но главного я добился - прогресс шкалы медленно, но начал подниматься.