Судить мне

      Открыв глаза, Илья не сразу понял, что проснулся. Потолок над головой не был побелён. Нет, если бы старая побелка, что держалась в реанимации на пионерской клятве, отвалилась, он бы не удивился. Но потолок был высоким и мраморным. Илья знал, что больница Солнечного пыталась от него избавиться, чтобы не портить его смертью свою статистику. Но и другим больницам умирающий был не особо нужен. Статистика волновала любого главного врача больше, чем отдельно взятые пациенты. А хосписы были переполнены. Пусть там и по естественным причинам постоянно освобождались койки, но умереть, ожидая места в клинике для умирающих шансов у Жука было больше, чем уйти в хосписе. К тому же Илья, несмотря на весь свой богатый опыт пребываний в лечебных и реабилитационных учреждениях, ни разу не видел там такой красоты.       — Мама? — спросил вслух Жук и ошалел.       Последние недели он дышал за счёт трубки, заняв единственный аппарат жизнеобеспечения в городе. Говорить с этой трубкой было не то чтобы проблематично – невозможно. Решив, что это сон или бред, Илья приподнялся, присев на… Жук провёл по гладкому тёплому каменному постаменту, на котором он лежал, и удивился, что боли в спине не появилось. Сев ровно, Илья с удивлением осознал, что может двигать ногами. Он так давно сел в инвалидное кресло, что уже и во сне передвигался только в нём.       Выдохнув, с бешено стучащим сердцем, Илья поставил ноги на пол и встал, крепко держась за постамент. У него даже закружилась голова — настолько высоким он себя почувствовал. Пол из гладкого серого мрамора казался слишком скользким, ненадёжным. Выпрямившись, Илья отпустил одну руку, затем другую и просто стоял, не решаясь сделать первый шаг за долгие годы чувствуя чистый, звенящий восторг.       — Вижу, ты пришёл в себя, — раздался неизвестно откуда женский, удивительно чистый голос.       — А! — вскрикнул Жук чуть не упав. Вцепившись в постамент, он сел на него и оглянулся.       — Осторожнее! — взволнованно сообщил невидимый голос.       — Вы мой врач? — глупо спросил Илья, заранее зная, что ответ будет отрицательным.       То помещение, в котором очнулся Жук, не было похоже на палату или операционную: круглый зал, освещённый факелами, не имел окон, была лишь одна дверь. Постамент был посредине этого зала и был единственным элементом «мебели». Собеседницы видно не было, как и колонок или ещё чего-либо.       — Я богиня этого мира, — скромно представился голос.       — Эм… — растерянно потянул Илья, решив не спорить с собственным воображением или сном. — Хорошо. И что вам от меня нужно?       — Это первый мир, что я создала. Моя дипломная работа, если хочешь, — сообщила богиня. — И я, похоже, допустила ошибку его создавая. Сдавать работу мне уже через два века, а тут полный беспорядок. По условиям я обязана сдать мир, населённый разумными существами, минимум две тысячи лет назад. В общем, переделывать времени нет.       — Сочувствую, но пока не совсем понимаю: при чём тут я? — спросил Жук с любопытством. Ему и самому было интересно, что выкинет его подсознание дальше.

      — Я создала четыре материка, уравновесила экосистему, заселила каждый материк своей расой и оставила их развиваться на почти тысячу лет. В результате каждая раса развивалась по-своему, но неровно — каждый в чём-то своём. Океаны я слишком перенаселила всякими не сильно милыми тварями, и никто так и не освоил кораблестроение. Понимая, что развиваться дальше они смогут только наладив обмен своими технологиями и магией, я создала этот остров. С каждого материка сюда ведёт свой портал, а отсюда уже можно попасть на любой другой материк. Разумеется, я понимала, что обнаружив друг друга, расы немного будут в шоке. Может, слегка повоюют… — виновато сообщила богиня. — Они до сих пор воюют.       — Уважаемая, я всё ещё не понимаю, при чём тут я? — спросил Илья настойчиво.       — Всё просто: ты будешь для этого мира судьёй, палачом, миротворцем, переговорщиком, воспитателем. Одним словом — уравнителем. Тебя будут считать богом. Напрямую я вмешаться не имею права, но ты — можешь. В обмен на это ты получишь двести лет жизни без болезни.       — А почему вы не взяли кого-то из этого мира? Неужели тут нет умудренного опытом старика, который понимает, что происходит? Такому было бы проще, — не понял Жук.       — Местный, даже если я ему изменю тело всегда будет предан своей расе, — не согласилась богиня. — Ты же будешь менее предвзят. К тому же ты доказал своё милосердие и умение найти нестандартный выход из ситуации, что принесёт всем мир и благополучие. И всё это не имея магии, сил и даже здорового тела, — пояснила богиня.       — Так ты согласен?       — У меня нет выбора. Я правда хочу пожить. Просто пожить: походить по траве, поплавать в воде… — кивнул своим мыслям Илья. — Я согласен. Но пока понятия не имею, что мне делать.       — Я тебе буду помогать. Ты всегда сможешь меня позвать по имени и остановить время, чтобы посоветоваться и спросить о чём-то. Моё имя Эалиариасия, — представилась богиня.       — Мне нужно записать ваше имя, чтобы не забыть, — признал Жук, смотря на свои ноги.       Весь разговор он развлекал себя тем, что сгибал и разгибал колени. На нём всё ещё была застиранная больничная рубашка, но это Илью не смущало.       — Так сократи его, — посоветовала Эалиариаса.       — Будете Элей? — спросил Илья.       — Буду, — согласилась богиня. — Пока все порталы не работают. Осваивайся. Когда будешь готов, тронь любой портал, и он заработает. Советую разбираться с расами по одной. Так будет проще. И по острову не будут туда и обратно шастать армии.       — Эля, мне бы поесть, — кивнул Илья. — Я голоден.       — Выйдя из зала, ты увидишь коридор. На той стороне будет одна дверь: она ведёт в твой дворец — в жилую часть. В неё можешь зайти только ты. А с двух сторон будут четыре двери: там лежат дары, что своим выдуманным богам в жертву принесли представители рас. На каждую расу своя дверь. Выбирай, что нужно и забирай. Там есть и драгоценности, и оружие, и еда, и одежда.       — Удобно, — кивнул Илья, вновь вставая. — Спасибо.       — Устраивайся. Но не затягивай с началом выполнения договора, — просила Эля.       — Не буду, — пообещал Жук, сосредоточившись на шагах.       Шёл он не спеша, ступая босыми ногам по гладкому, но тёплому полу. Илья настолько отвык ходить, что ему казалось, что он вновь учится — делает первые шаги.       Сохранять равновесие было сложно — приходилось подключать руки. Каждый новый шаг давался немного проще, но дойдя до двери, Илья вспотел от усилий. Двери открывались вовнутрь, и новоиспечённый «бог» замер, понимая: чтобы открыть двери, нужно будет шагнуть назад. Подышав немного и собравшись, медленно опираясь на ручку двери, Илья отступил на шаг, открыв двери.       — Ха! Я молодец! — гордо сообщил он сам себе, представив на мгновение, как бы сейчас им гордились его девочки. Все четыре его любимые женщины: бабушка, мама, жена-подруга и дочка.       Илья заглянул в коридор и застонал: до двери во дворец идти было очень далеко. Решив, что торопиться не стоит, он вышел в коридор и сел прямо на пол, чтобы слегка отдохнуть. Он не настолько устал физически, сколько был измотан страхом упасть и разбить голову. Немного передохнув, Илья поднялся и открыл первую же боковую дверь. Помещение, в которое он зашёл, было в прямом смысле бесконечным — Илья не видел противоположной стены. На полу была словно тропинка между дарами. По сути, это был ещё один узкий бесконечный коридор, что вёл в никуда. Ближе всего к двери были сложены корешки, камешки, пёрышки и какие-то листики.       — Эля! — позвал Илья, глянув вперёд: сколько хватало взгляда, дары были именно такими нелепыми.       — Да, — раздался голос богини.       — Мне есть корешки? — спросил с удивлением уравнитель.       — Дары тут с древности. Ты можешь сказать: «принимаю дары за первые десять лет». Сюда подвинутся те дары, что были принесены позже. По мере развития расы дары становились всё лучше и сложнее, — пояснила Эля.       — О, спасибо. Я понял, — кивнул Илья.       — Действуй, — рассмеялась искристым смехом богиня, и её голос исчез.       — Я принимаю дары за десять первых лет, — с любопытством сказал уравнитель.       Дары испарились и появились новые: те же корешки, кусочки мха, камешки. На одном из камушков чем-то зелёным — скорее всего соком травы — был нарисован какой-то зверь.       — Я принимаю дары за эти десять лет, — произнёс Илья.       Это было действительно интересно — наблюдать, как пучки травы превратились в куколок из неё, а камешки стали крашеными. Постепенно появились лепёшки, яйца, кусочки жареного мяса. Илье не хотелось есть с пола, но стоило промотать несколько столетий, как подношения стало модно класть в корзины. Выбрав ту, в которой была еда, уравнитель поднял тяжёлую корзину и вышел в главный коридор.       Преодолев длинный коридор, он вышел в комнату, обставленную как спальня. Выдохнув, Илья сел в удобное мягкое кресло рядом со столиком. Поставив корзину на стол, уравнитель принялся изучать её содержимое, нюхая продукты, пробуя. Хлеб розоватого оттенка был мягким, тёплым, явно свежим, хотя ему, по расчётам Ильи, было более тысячи лет. Откусив кусок, уравнитель блаженно зажмурился, наслаждаясь вкусом и текстурой. Кусок вяленого мяса был пряным, но нежным, его было легко кусать. Следом Илья откусил от фрукта и вытер подбородок: кисло-сладкий сок потёк по коже.       Это был первый подобный завтрак за последние недели. И ел уравнитель жадно: пробуя всё подряд, мешая вкусы, текстуры, надеясь только на одно — богиня обеспечила его конским здоровьем, и ему не придётся провести в туалете следующие пару дней.       Наевшись, Илья на пробу сообщил:       — Я принимаю этот дар!       Корзина с едой тут же исчезла, и даже сок с лица испарился. Но сытость осталась. Облизнувшись, уравнитель встал и принялся исследовать, куда ведут двери, надеясь, что тут есть ванная и унитаз. Мыться под дождём и ходить под кустик Илье жутко не хотелось. За первой дверью была абсолютно пустая гардеробная, за второй — коридор, за третьей — кабинет, а за четвёртой — такая желанная ванная.       Застонав от удовольствия, Илья убедился, что унитаз работает, и с удивлением обнаружил, что тут всё было укомплектовано. Даже полотенец была целая стопка.       — Эля, прости, что отвлекаю. А как мне найти одежду? — спросил вслух уравнитель.       — Зайди в комнату с дарами и скомандуй, чтобы тебе показали дары с одеждой, — ровно пояснила богиня.       — Спасибо, — почесал голову Илья. Не имея никакого желания идти за одеждой, он решил, что походит немного в полотенце. Тем более что джинсы вряд ли будут в ассортименте бесплатного «магазина».       Скинув уже надоевшую рубашку, уравнитель включил воду: из одиночного крана лилась холодная вода. Ему было как-то неудобно спрашивать Элю о горячей воде, когда он стоит тут голый. Илья прекрасно понимал, насколько жалким зрелищем он является: иссохший, истощённый, с тусклыми волосами и потухшим взглядом серых глаз.       Осмотрев ванную, он нашёл кристалл синего цвета на одном из бортиков. Прикоснувшись ладонью к кристаллу, Илья одёрнул руку, увидев, как кристалл засветился красным. Ванная заполнилась настолько, что кристалл оказался под водой. Уравнитель предположил, что именно так вода и греется тут. Засунув руку в воду, он ощутил, что та стала теплее.       — Не очень удобно, — пробормотал вслух Илья.       Он отключил кран, когда ванная наполнилась, и время от времени проверял воду, пока не понял, что она стала достаточно тёплой. Илья прикоснулся к кристаллу ещё раз, и тот потух. Забравшись в воду, он расслабился, наслаждаясь мытьём. Последнее время его лишь обтирали водой, но это не давало такого ощущения чистоты и комфорта.       Илья валялся в воде, пока та не стала остывать. Он приподнялся и вновь коснулся кристалла, а только затем принялся мыться, неспешно отключив подогрев, лишь когда вода стала почти горячей.       Илья вытерся, намотал на бёдра полотенце и пошёл в постель. За эти несколько часов он вымотался очень и теперь просто жаждал расслабиться и заснуть, обняв подушку. Пусть Илья и понимал, что проснётся, скорее всего, не уравнителем, а вновь умирающим парнем, нужным лишь семье, он всё же запомнил, — что должен примирить четыре расы, наказать виновных, а также принести мир и процветание для целой планеты.       Постель была чистой, большой, просто огромной. На ней можно было и всемером спать, особо не мешая друг другу, а если уплотниться, то и все одиннадцать поместятся. Илья улёгся, удобно подогнув ногу, и улыбнулся, осознавая, что так давно скучал по своей любимой позе для сна. В спальне было тепло, но он всё равно забрался под одеяло и пару раз перевернулся, пока не устроился, уткнувшись взглядом в окно. Там, за тонким стеклом был виден лес — не обычный: рядом с привычными зелёными деревьями также росли фиолетовые, тёмно-медные, красные.       — Если я завтра проснусь тут, то дойду до тебя и погуляю среди деревьев, — тихо пообещал лесу уравнитель. — Я среди деревьев не гулял так давно, что даже хочу обнять парочку. Походить по траве. Полюбоваться цветами. Разумеется, я наступлю на шишку и пожалею о своем романтичном дурацком желании. Но пока я очень хочу в лес.       Илья закрыл глаза, сладко и крепко засыпая, чувствуя почти позабытый запах леса — хвои, прелой опавшей листвы, сухой травы.       Проснулся отдохнувший уравнитель от ощущения, что спать больше не может. Пошевелился, устраиваясь поудобнее, и распахнул глаза, осознав, что двигается свободно. Илья, осматривая уже немного знакомую спальню, увидел в большое окно всё тот же лес. Небо было тёмным и лишь слегка светлело на самом краю горизонта — на острове только зарождался день.       Зевая, уравнитель поднялся и направился в ванную, затем босым, всё ещё в одном полотенце — в зал с подношениями богам. Выбрал он всё ту же дверь, только первым делом попросил для себя показать одежду. Его взор пал на простую белую рубаху до средины бедра, покрытую у горловины вышивкой в виде растительных мотивов. Со штанами возникла заминка: широкие, как шаровары штанины заканчивались узким верхом, и на месте копчика было отверстие явно для хвоста, да и по длине они были слегка коротковаты.       Илья оделся и только потом позвал:       — Эля!       — Доброе утро, — раздался знакомый голос богини.       — Доброе. Как называется раса, дарами которой я пользуюсь? — спросил уравнитель, зевая.       — Нэко, — сообщила Эля.       — Ты назвала их так, как принято у нас? — удивился Илья.       — Нет. Это я тебе кратко описала их, хотя различия есть. А так они алиасы, — пояснила богиня.       — Я начну с них, — решил Илья. — Но чуть позже. Мне бы оружие какое и немного отдохнуть, набраться сил.       — Ты сам и есть оружие. Только ещё не понял этого. Но я согласна: тебе рано изучать мир. Вначале мне нужно научить тебя пользоваться магией, чтобы ты мог за себя постоять.       — А я теперь маг? — удивился уравнитель.       — Нет, но я дам тебе возможность пользоваться моими силами, — сообщила Эля. — К тому же я хочу тебе посоветовать прочесть о религии алиасов, чтобы выбрать, каким богом ты представишься.       — Они язычники? — глупо спросил Илья, набирая себе еды, чтобы плотно позавтракать.       — Все расы тут пока верят в многобожье, — сообщила богиня.       — А почему ты их не заставила верить в себя? Так бы тебе было проще ими управлять. Единая вера опять же сделала все расы более близкими друг для друга, — спросил уравнитель. — У нас многие правители, чтобы объединить земли, навязывали всем одну веру.       — По правилам, я не имею права напрямую вмешиваться в жизни разумных, а культ моей же личности мне не нужен! Я слышу все просьбы, обращённые ко мне лично, но о моём существовании знаешь только ты. А так меня бы мучали сотнями, тысячами просьб одновременно, — пояснила богиня. — А оно мне надо — слышать в голове постоянные просьбы?       — Думаю, что это было бы очень похоже на сумасшествие, — рассмеялся Илья. — Я и сам постараюсь тебя как можно меньше дергать. Как мне найти книгу о вере алиасов?       — Найди библиотеку, а там просто озвучь своё желание — нужная книга сама прилетит к тебе, — пообещала Эля.       — Удобно, — кивнул своим мыслям уравнитель, решив, что после завтрака он возьмёт нужную книгу и пойдёт в лес читать.